Текст книги "Коза отпущения"

Автор книги: Далия Трускиновская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

– Но не о том спрашивали, – заметил Артем. – Давайте попробуем еще раз.

Позвонили. Осведомились. Жена племянника ничего такого не знала. При ней Инесса ничего о своей юности не рассказывала. А то, что была замужем и развелась, ни для кого не секрет.

– Надо искать бывшего мужа, – решил Артем. – Как была ее фамилия до вашей свадьбы?

Черенков задумался.

– А знаете, – признался он, – я не уверен, что она брала фамилию первого мужа. Мне кажется, тогда она оставила девичью фамилию.

– Но все-таки?

– Омельяненко, – подумав, сказал Александр Петрович. – Я думаю, это все-таки девичья фамилия. Она и подписывается так – Омель и выкрутасы.

Ну, как смолоду привыкла…

– Она давно развелась?

– К тому дню, когда мы встретились, уже года три было… – Черенков задумался. – И женаты мы шесть лет. Все это время она его ни разу не вспомнила. Никаким словом, ни хорошим, ни дурным.

– Даже имени не называла?

– По-моему, нет.

Артем задумался. На редкость странное для женщины поведение…

– И все-таки этого Омельяненко нужно найти, – сказал он. – И расспросить.

– Ищите, – позволил Черенков. – Там, под столешницей, телефонная книга.

Артем нашел в ней трех Омельяненко и задумался. Что сказать незнакомому человеку?

– Нельзя ли Люсю позвать? – спросил Артем.

– Какой с нее прок? – хмуро полюбопытствовал Черенков.

– Завиральный. Пусть накрутит все три номера и три раза скажет: «Добрый вечер, это Инесса!» – Можно…

Александр Петрович вышел и привел Люсю.

– Давайте, накручивайте, а я к ребятам пойду. Они там тоже дергаются.

Артем остался наедине с Люсей. В трех словах он объяснил ей задачу. Два номера оказались не те. Третий не отвечал.

– А что это за Омельяненко? – наконец спросила заинтригованная Люся.

– Похоже, что бывший муж вашей… – Артем запнулся. Не называть же Инессу хозяйкой. Или «мадам». А отчества он и не знал.

– Так он – Омельяненко? – удивилась Люся. – А на хохла вовсе не похож.

– Вы его знаете?

– Видела два раза. Один раз на улице, другой – он ее на машине подвез, мы у дверей встретились. Она сказала – должна же быть польза от бывших мужей.

Артем посмотрел в телефонную книгу.

– Стало быть, наш Омельяненко на улице Гагарина живет. Надо ехать.

– Там же дома никого нет! – возразила Люся.

– Пока доедем, может появиться, – резонно заметил Артем. Гагаринская – это было неподалеку от клуба… Того заводского клуба, куда Дубинский собрал студентов и старшеклассников в Театр пантомимы. Это – весомый аргумент. Возможно, третий Омельяненко – действительно бывший муж Инессы.

Катя была тогда студенткой, жила неподалеку от клуба, несколько раз проходила мимо витрины и читала объявление, прежде чем решилась зайти на репетицию. Это он помнил… И в считаные недели стала там звездой, что скромности как-то не способствует.

Артем вышел из кабинета и отыскал Черенкова.

– Александр Петрович, вы можете отпустить со мной Люсю? – спросил он. – Мы поедем искать этого самого Омельяненко. Похоже, что это действительно первый муж Инессы. Он скажет, как зовут ту женщину, которая ее выслеживала. И мы попробуем ее найти.

– Допустим, – проворчал Черенков. – Но при чем тут Люся?

– Видите ли, она знает первого мужа Инессы в лицо.

– Вот как?

Черенков косо посмотрел на свою секретаршу – как будто она должна ему докладывать о своих наблюдениях…

Люся ответила начальству взглядом исподлобья.

– И вызовите такси, Люсенька, – разрядил обстановку Артем. – Мой «фордик» стоит на цирковом дворе и еще неизвестно сколько простоит.

– Зачем же деньги на такси переводить? – удивился Черенков. – Кареев отвезет. Что с машиной-то?

Пока Артем объяснял, Люся нашла Кареева и собралась в дорогу. В последнюю минуту Черенков сунул им свой мобильник. Кареев, аккуратный мужичок средних лет, поджарый и широкогрудый, взял его и чуть заметно кивнул Черенкову.

– Возвращайся, – сказал ему Черенков.

Кареевская «вольво» стояла в переулке. Тихим писком она поздоровалась с хозяином.

Сели и поехали…

* * *

Кареев неплохо знал город. Он сосредоточился на руле и быстро доставил Люсю с Артемом на Гагаринскую.

Это была не совсем окраина, скорее, район двухэтажных домишек между центром и новыми районами. Артем всю жизнь хотел жить в таком райском уголке, где даже нет асфальта, и в то же время все прелести городской жизни – в двух шагах.

Гагаринская оказалась довольно длинной улицей, идущей параллельно железнодорожной ветке. Пока добрались до нужного номера, стемнело.

Артем и Люся поднялись на второй этаж и позвонили. Отозвалась старуха.

Старуха сказала, что она и есть Емельяненко. Люся догадалась и спросила ее насчет сына. Это оказался внук, он был в отлучке, но обещал прийти к ужину. Сколько Люся, корча Артему рожицы, ни называла себя Инессой, сколько ни просила впустить, старуха была непреклонна.

– Повадились! – крикнула она из-за двери. – Сейчас вот в милицию позвоню!

Подумала и добавила:

– И дворнику стукну!

Очевидно, это было надежнее.

– Ну, делать нечего, сядем в засаду, – решил Артем. – Посидим в машине, поговорим о всяких интересных вещах. Вы мне про Инессу расскажете…

– А что про нее рассказывать, – Люся на своих элегантных каблуках еле удерживалась на крутой лестнице. – Женщина как женщина. Только ей повезло больше, чем другим. Ну, умная женщина…

– Ага, – согласился Артем и помог Люсе сойти с крыльца. – Я ее хорошо помню. Очень сообразительная была девочка, хотя – себе на уме.

– Сообразительная, – согласилась Люся. – Она когда Петровича подцепила, он машины гонял. Тогда еще не иномарки были, а наши. Они с завода сюда караваны гнали и продавали. На этом и поднялись.

– А теперь он чем занимается? – невинно спросил Артем.

– А теперь он деньги делает, – так же безмятежно отвечала Люся. И нахально уставилась на Артема сквозь очки – этакое кудрявое дитя бизнеса.

– Ясно… – раз уж девчоночка неполных двадцати лет отучена болтать с кем попало на такие темы, значит, Черенков действительно делает деньги, подумал Артем. Впрочем, и по его конторе видно. По крайней мере, стало понятно, почему его свита имеет такие подозрительные физиономии. Вот у того же Кареева – почти черная, угловатая и неподвижная. Машину водит классно, а других талантов на лбу не обозначено. Прочие тоже – не с рекламных проспектов…

Артем усадил Люсю в машину.

– Прокол? – спросил Кареев. – Возвращаемся?

– Ждем, – отвечал Артем. – Скоро должен вернуться. Надо бы позвонить в офис – может, нашлась?

– Звонил, – лицо Кареева осталось неподвижным. – Не нашлась.

– Эти женщины… – проворчал Артем, и Кареев еле заметно кивнул.

И тут Артем вспомнил, что старуха за дверью сказала «повадились». Означало ли это, что какая-то женщина уже искала сегодня Омельяненко? И означает ли это, что женщина еще появится?

– Что у нас тут хорошего в окрестностях? – спросил Артем. – Какой транспорт? Какая культура?

– Во-он там, за поворотом, шоссе, – объяснил Кареев. – Пять минут – и новый универсам.

– На машине пять минут? – уточнил Артем.

– Там и пешком три шага, если огородами, – описал расстояние Кареев. – Вокруг универсама всякие китайские стенки. Рядом – троллейбусная остановка. А чуть подальше – трамвайная.

– Значит, если кто-то подойдет к дому, то оттуда? – показал Артем рукой.

– Допустим. А если подъедет – то, как мы, со стороны переезда. Если, конечно, от центра.

– Интересно, этот Омельяненко – на машине или как? – сам себя вслух спросил Артем.

– На машине, – уверенно сказала Люся. – Он же ее тогда подвозил.

– Машина – это дело ненадежное… – вспомнив ремонтные похождения своего «фордика», вздохнул Артем. Но Кареев заинтересовался – что за марка?

К большому удивлению Артема, Люся вполне грамотно описала ту машину. И оказался это старый, похожий на «волгу» белый «мерседес», которому где-нибуль во Франции уже лет восемь гнить бы на автомобильном кладбище…

– Допустим, машина на ходу. Значит, он может прибыть по шоссе или вывернуть с переезда, – рассудил Артем. – Но если он пойдет от троллейбусной или, Боже упаси, трамвайной остановки, то – огородами.

Может ли он так умудриться, чтобы проскользнуть мимо нас прямо к крыльцу?

Вопрос имел основания – перед домом был палисадник, а от крыльца вдоль стены вела выложенная плитками дорожка, которая тянулась за кустами к соседнему дому, и оттуда – куда-то еще.

– Не думаю, – сказал Кареев. – Но можно сделать так. Я поторчу тут, а вы с Люсей погуляйте. Во-он там те самые огороды. Или Люся его узнает, или я его увижу и остановлю. Если чего – два коротких гудка.

Это-то и хотел услышать Артем.

– Пойдем, Люсенька, – сказал он, выходя из машины. – Если вам не очень противно гулять с таким старым хрычом…

– Мне нравятся взрослые мужчины, – с достоинством сказала Люся.

Артем посмотрел на нее сверху вниз – что кудрявое дитя может понимать во взрослых мужчинах? Может быть, обожглась на однокласснике и решила, что все самцы моложе пятидесяти – подлецы и сволочи?

– Взрослые мужчины скучны, как таблица логарифмов, – нравоучительно заявил Артем. – У них жуткие привычки и старые болячки.

– Взрослые мужчины уже что-то сделали в этой жизни, – возразила Люся. – А когда мне понадобится вагон обещаний, я пойду к нашему мальчику-Толику… у нас системщик такой, Толик, ничего системщик, хотя далеко не хакер, он мне в машину матобеспечение инсталлировал… – так он мне знаете чего наобещает?

Артем не знал, что ответить. Прежде всего – он не понял, что такое системщик, хакер и матобеспечение, сомневался насчет слова «машина» и понятия не имел, как это – «инсталлировать».

– Его в сетап пускать нельзя, – пожаловалась Люся. – А еще он компрессор приволок, а от компрессоров все порядочные люди давно отказались. меня предупреждали: пустишь в мозги компрессор – получишь висельника… Я уже позвонила одному хакеру, он обещал прийти и поставить мне биос и все прочее на пароль. Терпеть не могу, когда в машину кто-то лазит. Я поэтому отказалась и под сеть ее ставить. Так и сказала Петровичу – пусть хоть одна машина будет рабочей!

– Ну… – неопределенно сказал Артем, что означало – это уж тебе самой решать, под сетью ты будешь или не под сетью.

Понемногу он сообразил, что Люся совсем недавно сидит за компьютером, только что сама заучила все эти словечки, вот и блещет – впрочем, нашла перед кем блистать… Артем умел немного – играть в кое-какие игры, отыскивать их в таблице и переписывать на дискеты и с дискет. Компьютеры в цирке водились – и как раз ради игрушек.

Артем с улыбкой наблюдал за Люсей. Девушка пыталась вывалить в одном монологе все свои знания и произвести впечатление. Но, может быть, она действительно любит свою работу? Ведь в ее годы и такое бывает. Фирма богатая, кормит хорошо, хорошенькая кудрявая девочка постоянно в центре внимания – чего ж не любить?

Тем временем они углубились в совсем уж деревенский переулок. Артем, задавая наводящие вопросы, поглядывал по сторонам. Люся уже рассказывала, как именно она ездила с Петровичем за машинами, выбирала под них столы и фантастически удобные стулья, как вообще Петрович считается с ее мнением по компьютерной части, а сам даже не пытается чему-то научиться, хотя она предлагала…

Артем подсознательно искал взглядом светлый Катин плащ.

И в то же время думал, насколько разные они, эти девчонки. Люся немногим моложе, чем Катя и Инесса одиннадцать лет назад. Но они мечтали о славе, о науке, о искусстве, о любви… или ему так казалось?… Катька – та точно мечтала о славе! А кудрявое дитя может поспорить с автомехаником и с головой ушло в компьютер. И ей там, в компьютере, хорошо. И она благодарна богатому человеку Петровичу, который дал ей такую замечательную игрушку… И одета она не на студенческий лад, как тогдашние девицы, а по-взрослому элегантно. Ребенок она, в самом деле, или просто этому времени соответствуют другие девчонки?

Пропала женщина, жена обожаемого Люсей Петровича, а разговору – только про монитор, программы, какие-то непонятные «виндова»… Сообразить бы, что она обозвала «висельником»! Или же Люся тонко дает понять, что не любит Инессу? Но ведь участвует же в поисках!

– Вот сейчас дождемся этого Омельяненко, – перебил Артем Люсю, – и что-нибудь у него наверняка узнаем.

– А может, и не узнаем, – сердито возразила Люся.

– Это почему же?

– Потому… Ну, если он не захочет говорить…

– Знает, но не захочет?

– Вот именно, – веско сказала Люся.

Еще того не легче, подумал Артем, дитя ревнует за Петровича! Дитя намекает, что между Инессой и ее бывшим мужем есть что-то этакое…

Впрочем, она ведь видела их вместе. Мало ли что она заметила?

При мысли, что Инесса и ее бывший муж просто провели бурный денек в постели, а вся команда фирмы чуть из-за них с ума не спятила, Артему стало даже весело. Похоже на истину… и шпионство Кати в это как-то вписывается… Афоризм наоборот – ищите мужчину!

Тут они услышали сигнал Кареева – два коротких гудка.

– Попался! – воскликнул Артем. – Побежали!

– Я на каблуках! – возразила Люся. – Куда я побегу?

– Ясно!

Артем примерился, подхватил кудрявое дитя на руки и достойной рысцой – знай взрослых мужчин! – доставил ее прямо к машине.

Машина была пуста.

– Ничего себе! – покрутив носом, сказал Артем. – Еще одна пропажа!

Тут из-за дома послышался вскрик и мужская ругань.

– Стереги машину! – велел Артем и побежал разбираться.

Он обогнул угол и столкнулся с Кареевым.

– С-сука! – сказал ему Кареев. – Да не ты! Каблуком вот сюда треснула!

И показал на подъем ноги.

– Кто треснула?

– Да баба же! Тьфу, не наступить… Вон туда почесала! Она ему камушком в окно кидала… Я – из машины… Она – ходу, за дом… Я ее тут сцапал, а она!..

Тут Кареев кудряво описал, как именно его ударили.

– Во что одета? – первым делом спросил Артем.

– В куртейку какую-то до пупа…

– Куда почесала?

Кареев показал рукой в сторону железнодорожной ветки.

– В машине фонарь есть, в бардаке, беги, возьми, – велел он в святой уверенности, что Артем кинется догонять эту драчливую бабу. – Машина открыта!

– Безнадега, – помотав головой, определил ситуацию Артем, но азарт погони уже овладел им. – Давай, ковыляй к машине, ждите с Люсей Омельяненко.

Артем моментально оказался у машины, достал фонарик, но зажигать не стал.

До железной дороги можно было добраться и так – в свете окон.

Но вот когда он выскочил на само полотно, то без света уже было не обойтись.

Артем обнаружил по ту сторону ветки бетонный забор длиной с великую китайскую стену. Сигануть через забор баба не могла.

А по эту сторону в рельсы упирались проулочки и тупички. Затеряться в них – плевое дело. Было, впрочем, и эпохальное сооружение – недостроенный виадук. Начинали, кажись, еще при Брежневе.

Артем быстро шел по шпалам, бросая фонарный луч в глубь каждого переулка.

Свет выхватывал людей, но каких-то не тех.

Так он оказался возле виадука – и, наверно, поиск бы окончился неудачей, но у женщины не выдержали нервы. Она перебежала от опоры к опоре – и гравий под ее шагами зашумел.

Артем выстрелил на этот шум лучом, поймал силуэт и велел стоять. Женщина побежала, он высветил ее фигуру полностью и рявкнул:

– Катерина! Не бойся, это я, Артем!

Она резко остановилась, обернулась, вгляделась в силуэт бегущего к ней человека. Действительно, на ней был не запавший Артему в память светлый плащ, а короткая курточка в талию и что-то круглое на голове.

– Артем? – переспросила Катя. – Ты как сюда попал?

– За тобой гонюсь, – сказал, подбежав, Артем. – Ну, давай, выкладывай, что ты хорошего сегодня видела.

– А что тебе нужно? – насторожилась Катя. – Ничего не видела… – … и ничего не знаешь, – завершил фразу Артем. – А чего тогда шастаешь ночью непонятно где, в окна камушками бросаешь, с мужчинами дерешься и по рельсам скачешь, как коза?

– В общем-то это мое дело, где я шастаю и куда камушки бросаю, – как можно независимее отрезала Катя. – Пришла в гости к знакомому, у нас так заведено – камушки бросать. Потом меня какой-то мужик насмерть перепугал.

Думала, это он за мной погнался…

Катя говорила все это уверенно и с оттенком укоризны – мол, чего ты, старый хрыч, лезешь не в свое дело? Но Артему не понравилась торопливость ее речи. Катя была взволнована, более того – он чувствовал ее испуг. Она словно была готова в любую секунду сорваться и удрать.

– Когда ты в последний раз видела Инессу? – напрямик спросил Артем.

Катя опустила голову.

– Ты еще туфлей землю поковыряй, – предложил Артем и сам по-клоунски смешно показал, как от смущения носком сверлят землю. – Ты же за ней следом, как на веревочке, ходила.

Катя помотала головой, отступила на шаг, резко повернулась и побежала через рельсы. Артем – следом. Там, куда направилась Катя, загудело и запыхтело.

Катя явно хотела воспользоваться маневрирующим тепловозом – проскочить прямо перед его черным рылом, прямо под слепящими фарами, оторваться от Артема и, пока тепловоз проползает, уйти огородами.

Сомнительное удовольствие – гоняться впотьмах по шпалам, вдоль бетонной стены, подумал Артем, и ведь никто не заставляет, бегу, можно сказать, ради собственного удовольствия! Он похвалил себя за то, что надел старые кроссовки.

Катя же в своих новых скользящих ботиночках и без того не освоилась, а тут еще шпалы, гравий, темнота… Нога попала в ямку, Катя упала на колено, ударилась локтем о рельс, и тут рядом оказался Артем.

– Вставай, вояка! – велел он и схватил ее за руку. – Держись. Нога цела?

– Цела… – пробормотала Катя.

Тепловоз был уже совсем близко.

Прижавшись к бетону, они пропустили черную громадину.

– Где Инесса? – спросил Артем, когда уже мог хоть сам себя расслышать. – Говори живо, ну?

Он удерживал Катю за локти, прижимая ее спиной к бетонной стенке.

– Артем… – глядя на его кроссовки, пробормотала Катя. – Артемчик, я, кажется, здорово влипла…

– Что такое? – удивился Артем. – Добыча ускользнула?

– Нет…

И тут Катя бурно задышала, всхлипнула и наконец-то разревелась.

Артем обнял ее, стал гладить по плечам, говорить какие-то ласковые глупости, и действительно – немного успокоил.

– Ну, так где же ты оставила Инессу? – опять спросил он, пока Катя возилась с его носовым платком. – И когда? И что там у вас случилось?

– Я не знаю…

* * *

– Похоже, сегодня решающий день, – сурово сказал Вадим, возвращая Кате «ЛОМО-компакт». – Справишься – сотня баксов как с куста!

– Как пленка? – спросила Катя. Ей давно уже не приходилось фотографировать, и она очень беспокоилась насчет качества.

– Пленка не ах, но разобраться можно, – успокоил ее Вадим. – Если ты и сегодня сделаешь такие же кадры, им цены не будет!

Он полез в бумажник и вытащил приличную пачку рублей.

– Судя по всему, твой объект сегодня по хорошей погоде на взморье соберется, – сказал он. – Там есть такая дачка, где она встречается с одним человеком и передает ему дискеты. Они прямо на месте их смотрят, переписывают, что надо, в общем – работают. Дачка в тихом месте, у реки.

Ты поедешь за ней следом на такси. Попросишь, чтобы тебя выпустили возле старого киоска и подождали. По дороге поворкуй с шофером, а то может и отказаться. От киоска повернешь налево, там мостик через канаву.

Перейдешь мостик, пойдешь по тропинке, как раз в калитку упрешься.

Доставай блокнот, выдирай листок…

Вадим продиктовал адрес дачи.

– Пойдешь с аппаратом в кармане и листком в руке. Если что – ищешь деда, Григория Стахова. Такой дед там раньше жил, зимой помер.

– Григорий Стахов, – повторила Катя. – А зачем я его ищу?

– Он тебе тем летом дачу сдать обещал. Слушай дальше! Может быть, те, с кем она там встретится, уже ждут ее. Этого ты снаружи не поймешь. А может, она приедет первой. Ты дай ей войти, сними ее на фоне ворот, там табличка с адресом привинчена, и подожди за углом минут десять. Если ее ждут, значит, никакая машина не подъедет… И тогда ты входишь во двор.

Там есть открытая веранда, а на нее выходят дверь и окно. Через эту дверь войдет твой объект. А есть еще с другой стороны дверца. Она может быть заперта изнутри на обычный крючок… У тебя пилка для ногтей с собой имеется?

– Нет, но я куплю! – бодро пообещала Катя.

– Первым делом. При нашей профессии – вещь незаменимая, – объяснил Вадим.

– В общем, это – все, что я могу тебе рассказать. Действуй по обстановке.

Нужны снимки – она в компании двух мужчин, и желательно с компьютером.

Если есть возможность стянуть дискеты, которые она привезет, – не зевай!

Ну, ни хвоста, ни чешуйки… невидимочка!..

Деликатно похлопав ее по плечу, Вадим сел в машину. Конечно, это уж было лишнее… но, наверно, придется пройти и сквозь фамильярность неприятного типа Вадима.

Катя пересчитала деньги в рублевой пачке. Было немало – на такси туда и обратно, на пилку для ногтей, и еще хватило бы на неплохие босоножки.

Но первым делом следовало купить совсем другой предмет – шляпку. Катя не хотела, чтобы Инесса при встрече узнала ее. Дымчатыми очками она запаслась еще раньше, модную шляпу, бархатный берет с полями, уже присмотрела. Волосы в него должны были уместиться. В магазине Катя убедилась, что сама на себя не похожа. Там же накрасила губы безумно-розовой помадой и порадовалась собственной вульгарности. Таких затей она никогда себе не позволяла. Если только Инесса вообще ее помнит, то и это должна помнить.

Катя уже освоилась с распорядком дня Инессы. Вадим сказал, что объект встает довольно поздно, как раз к тому времени, когда лучшая подружка объекта устраивает себе кофепитие. Подружка работала в самом центре, в каком-то акционерном обществе, и пила кофе в соседнем ресторанчике. Там они обычно и встречались. А если Инесса выходила из дома пораньше, чтобы сделать педикюр с маникюром, поваляться в солярии или еще как-то за собой поухаживать, то это интереса для юридического бюро не представляло.

– Она дистрибьютор «Гербалайфа», – объяснил Вадим. – Сколько продаст – столько и наварит. Волчицу ноги кормят.

Катя кивнула. Волчица – это уж точно. Только недолго волчице осталось промышлять.

– Под этим соусом она и шастает по фирмам, – растолковал Кате Вадим. – Ля-ля, тополя, а вот у меня «Гербалайф» дешевенький, все формулы, на себе испытала, была – во! А стала – во-о…

Вадим показал руками, как Инесса была необхватной бочкой, и как сделала себе сорокасантиметровую талию.

– Ага, – сказала Катя. – Это мы проходили.

Уж кто-кто, а Катя доподлинно знала, что мечтой всей жизни Инессы было – поправиться, округлить бедра и удивительно плоскую грудь. Она даже под серое волчье трико с веревочным воротником, которое нацепил на нее Маркиз, надевала набитый поролоном лифчик.

На сей раз по городу она гонялась за Инессой недолго. Инесса, как и предсказал Вадим, взяла такси и рванула на взморье. Катя, сообразно инструкциям, следом.

Она оставила машину у пустого киоска, перешла по мостику канаву и проводила взглядом отъезжающее такси Инессы. Потом выждала десять минут – никто не появился.

Катя осторожно приоткрыла калитку. Калитка тоненько проскрипела, и Кате пришлось пройти вперед – мол, она тут ни при чем. Никто не посмотрел в окно, а если и выглянул из-за шторы, то Катю не должен был видеть. Катя вернулась и вошла во двор.

Она достала из сумочки бумажку с адресом. Деда, стало быть, надо, деда Григория, который сдает комнаты.

Сумочку Катя повесила наискосок, как Инесса носила свою. В одной руке – бумажка, другая – в кармане, держит фотоаппарат… Ступени открытой веранды тоже чуть скрипнули. В доме было тихо. Очевидно, Инесса совещалась с приятелями в дальних комнатах.

Дверь на веранду была приоткрыта.

Катя еще толкнула ее. Дверь подалась. И Катя вошла в почти пустую комнату.

Тут она и увидела Инессу.

Инесса лежала на полу в дверном проеме, лицом вниз, нарядное желтое пальто задралось, руки дико вывернулись. Катя видела сквозь пряди волос ее бледный профиль и разбитый, окровавленный висок.

Тут же на полу лежало странное оружие – кистень, изготовленный из увязанного в колготки камня.

Естественно, Катя не поверила глазам. Она подошла, опустилась на корточки, прислушалась – Инесса не дышала.

Катя встала. Огляделась. Мысль в голове высветилась дурацкая – ну вот, плакали сто баксов! Руки повисли, сквозь карман о себе напомнил «ЛОМО-компакт». Катя, как робот, запрограммированный на слежку, достала фотоаппарат и сделала несколько снимков, стараясь, чтобы в кадр попал и камень в колготках.

И тут она поняла, что убийца ждал Инессу в доме, убил ее несколько минут назад и, возможно, еще здесь!

Катя сама не могла бы объяснить, как оказалась на веранде. А оттуда уже припустила что есть сил.

С мостика через канаву она увидела, что шофер ее такси договаривается с каким-то человеком и уже открывает ему дверь. Разумеется, шофер, с которым она тридцать километров проворковала, ее подождет… но что это за человек? Возле дачи не было никакой машины, значит, убийца уйдет оттуда пешком. Тем более, что есть и вторая дверь – та, которую нужно было открывать пилкой для ногтей. Пока ошалевшая Катя снимала мертвую Инессу, он мог выйти, перейти ту же канаву по тому же мостику и очень обрадоваться, увидев свободное такси.

Судя по спине, это был невысокий и плотный дядечка с лысиной. Катя посмотрела, как эта сгорбленная спина исчезает в машине, и поняла, что лучше уж она воротится в город пешком!

Достав фотоаппарат, Катя пару раз щелкнула машину, стараясь, чтобы в кадр попал номер. И пошла, куда глаза глядят. Она примерно представляла себе, где тут железнодорожная станция. Электрички еще ходили по зимнему расписанию. И в город Катя вернулась довольно поздно.

Она помчалась в бар «Лидо», где наверняка уже ждал ее Вадим. Она влетела в бар – но Вадима там не обнаружила. Бармен, которого она стала расспрашивать, не мог понять, о ком речь.

Катя просидела в «Лидо» минут сорок и поняла, что нужно самой искать Чадовича, рассказывать ему об Инессе, предъявлять «ЛОМО-компакт» и выслушивать дальнейшие указания.

Договор с юридическим бюро лежал у Кати в сумочке. Она развернула бумагу.

Прочитала адрес – и задумалась. Катя и не знала, что в городе есть улица с таким названием – проезд Серова. Впрочем, в новом микрорайоне все может быть… Она с договором в руке зашла в телефонную будку и позвонила Чадовичу. Попала в квартиру. И в ту же квартиру попадала потом шесть раз подряд.

Тогда Катя нашла визитку Длинного и позвонила к нему во «Фронтир». Она попросила к телефону Лукьянова Андрея Борисовича. Лукьянов сказал, что слушает.

– Это я, Катя! – воскликнула она. – Я влипла в какую-то уголовную историю.

– Что еще за Катя? – удивился Лукьянов. Теперь только Катя заметила, что голос – чужой.

– Длинный, это ты? – растерялась она.

Лукьянов положил трубку.

Тогда Катя поймала такси и поехала искать проезд Серова. Молодой и разговорчивый таксист сам заинтересовался новой улицей, но, сколько они ни колесили, сколько ни расспрашивали прохожих, проезда Серова никто не знал…

* * *

– Тебя подставили, – уверенно сказал Артем. – Или ты все врешь, или тебя, Катька, здорово подставили. Поди теперь докажи, что было какое-то бюро, какой-то Длинный, какой-то Чадович… А ну, покажи договор…

Он ткнул лучом фонарика в бумагу и внимательно рассмотрел печать.

– Юридическая консультация какая-то… Их теперь пруд пруди. Печать при тебе доставали? При тебе шлепали? Точно? Именно сюда?

Катя очень старалась, но вспомнить не могла.

– Все ясно. Сперли твои жулики где-то пустой бланк… Его и вставили в принтер. Ты хоть понимаешь, в каком ты дурацком положении? Любой следователь выслушает тебя и скажет, что все это – вранье. Такую филькину грамоту тебе изготовят в любой бухгалтерии – бы бы принтер… А если найдут ту фирму, чей это бланк и печать, то с фирмы взятки гладки – мало ли кто год назад заглянул на минутку и спер… С «Фронтиром» то же самое – ты и не представляешь, Катька, с какой скоростью разлетаются эти проклятые визитки…

Катя молчала. Артем подумал, почесал в затылке.

– Напрасно ты оттуда удрала. Если вдуматься, ты всего лишь свидетель, хотя и без царя в голове. Повода для убийства у тебя попросту нет…

– Есть, – внезапно охрипнув, сказала Катя. – Все знают, что есть…

– Не мели ерунды, – строго сказал Артем. – И объясни наконец, зачем ты сюда явилась на ночь глядя.

– Есть повод, – повторила Катя. – Потому и явилась. Я Маугли искала…

Лешку то есть… Я хотела сама ему все рассказать, а потом – в милицию…

Я так решила.

Артем фыркнул. Она решила! Тогда она решила, что ей нужен этот костлявый чудак с его восточными философиями. Вот вынь да положь! Потом она решила, что непременно должна зарабатывать на жизнь в частном сыскном бюро!

– Как бы то ни было, нужно отсюда выбираться, – и он вздохнул. Предстоял неприятный разговор с Черенковым, сперва – по мобильнику, потом – в кабинете. Называется, нашлась пропажа…

– Ты уверена, что Инесса… что ее убили?

– Уверена, – не совсем, впрочем, твердо сказала Катя. – Если бы ты видел…

– Впрочем, даже если она и осталась жива после такого удара, то помощь ей вовремя не оказали, – сказал Артем. – Значит, скорее всего, там, на даче, все еще лежит труп. Черенков и его команда все больницы и морги обзвонили – там она не нашлась.

– Какой Черенков? – удивилась Катя. – Это та фирма, что «Гербалайфом» занимается?

Тут уж Артем уставился на Катю, как баран на новые ворота.

– Каким «Гербалайфом»? Черенков – ее муж. Ты что, не знала?

– Да нет же, она замужем за Маугли! – воскликнула Катя. – За Лешкой, то есть, за Омельяненко!..

– Ага… – пробормотал Артем. – Кое-что проясняется. За Омельяненко она была замужем, но шесть лет назад они разошлись. И она вышла замуж за богатого взрослого дядю Черенкова. Но как так получилось, что за Омельяненко вышла замуж она, а не ты?

Катя опустила глаза.

– Так вот и получилось… Нет, это правда? Она развелась с… с Лешкой?

– Значит, он и есть тот повод для убийства, о котором ты говорила? – догадался Артем. – Ну, извини, несерьезно! Одна девочка у другой мальчика увела… Ты подумай, глупая твоя голова, сколько лет прошло! Разве ты до сих пор не замужем?

– Замужем… – но по Катиному лицу Артем понял, что замужество какое-то безрадостное. – И сын есть, Сережка… Я пойду. Уже поздно. Наверно, Маугли давно вернулся.

– Да зачем тебе теперь-то твой Маугли?

– В самом деле…

Катя поникла.

– Артем, я больше не могу… – прошептала она. – Меня загнали в угол. Это она, Инеска… Она затравила меня, понимаешь? И сегодня она поставила точку!

– Молчи! – приказал Артем. – Вот ты уже и чушь несешь! Это ее затравили и ей поставили точку. А ты жива, здорова, невредима, только умом тронулась.

И муж жив, и сын жив, и еще сто лет вы все вместе проживете! А ты сейчас расклеилась, как дура!

– Нет, это она… Я не знаю, как это получилось, но она добилась своего… Она все у меня отняла… – бормотала Катя. – Понимаешь, все…