Текст книги "Охотницы на мужчин"
Автор книги: Далия Трускиновская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)
– Хватит про дилеров, вернется к нашим баранам! В смысле – к женихам, – распорядилась Татьяна. – С одной стороны, этот гроссмейстер, конечно, мужчина рассеянный. Но с другой – для умной женщины это находка. Он никогда не будет совать нос в ее дела. И она будет полностью за него спокойна…
– Пока однажды не обнаружит его в постели у своей лучшей подруги, куда он попадет по рассеянности! – встряла Полинка. – А когда он честно скажет, что перепутал жену с подругой, она такого юмора не поймет.
– Ну, это ты уже перегибаешь палку, – усмехнулась Татьяна.
– Полинка права. Морозов на это способен, – поддержала Жанна. – Уж если он нас перепутал!
– Он вас перепутал только потому, что заигрался. А в нормальной обстановке все будет как полагается.
– Пари! – воскликнула Полинка.
– Пари, – согласилась Татьяна. – Только чтобы по-честному.
– У меня дома, – предложила Жанна. – И ты будешь все наблюдать из лоджии. Тем более, что погода хорошая и окошко открыто.
И они стали придумывать, как заманить гроссмейстера к Жанне в гости.
Кончилось тем, что Жанна опять позвонила Олегу и вызвала его в парк. Он ужаснулся, но противостоять натиску не сумел. И оказался на лавочке между Жанной и Полинкой. Присутствие Полинки как-то примирило его с этой бездарной тратой времени.
– Сейчас от тебя потребуется все твое занудство, – сказала Жанна Олегу. – Ты шахматы принес?
– Вот, – Олег достал из кейса коробку.
– Очень хорошо. Сейчас ты научишь нас с Жанкой разыгрывать старт… – с тем Полинка забрала коробку.
– Дебют, – поправил Олег.
– Какая разница! – хором воскликнули подружки.
И тут же, предугадав попытку бегства, Жанна положила руку Олегу на плечо. Полинка расставила фигуры, бормоча:
– Офицер – сюда, лошадь – сюда, королева… Олег, куда ставить королеву?
– Накрылись ваши шахматные женихи, – с неожиданным ехидством сказал Олег. – Не офицер, а слон.
– Как – слон? Всегда был офицер! – возмутилась Полинка, а Жанна достала блокнот с авторучкой.
Олег посмотрел на нее и вздохнул.
– Если вы при шахматистах назовете слона офицером, а ферзя – королевой, вас для них больше не будет, ни в каком качестве. Дело в том, что у них есть правильные профессиональные наименования для каждой фигуры, и человек, использующий вульгарные наименования…
– Вот же зануда! – воскликнула Жанна.
– А если он прав? – предположила Полинка.
Жанна задумалась.
– Ну, я допускаю, что Олег прав… хотя…
– Ну, допусти, ради всего святого, и давай изучать старт! – взмолилась Полинка. – Жанка, записывай.
– Дебют, – безнадежно прошептал Олег. – Дебют, понимаете?..
И махнул рукой.
Потом, отчаявлись втолковать им такое понятие, как развитие фигур, он заставил их вызубрить один-единственный дебют и с тем отправил на оперативный простор.
На бортике вечно сухого бассейна расположились шахматисты. Подошли Жанна с Полинкой, стали высматривать местечко.
– Вот, вот они… – Полинка показала, где играют Вадим Морозов и не такой перспективный Сергей Пичугин.
– Ага, вот и место рядом… Столбим…
Жанна и Полинка уселись на бортике бассейна так, что Полинка совершенно ненавязчиво оперлась плечиком о спину Вадима. Они расставили фигуры, сделали первые ходы, причем Жанна сверялась с бумажкой, и тут Вадим соблаговолил обернуться.
– Привет! – сказала Полинка. – Как дела?
– Привет! Ты какой это дебют разыгрываешь? – спросил, глянув на доску, Вадим.
– Понятия не имею! – честно ответила Полинка. – И научить некому. Жанка вон где-то нахваталась, а я – пень пнем. А страшно хочется!
– Учебник купите, – посоветовал невежливый Пичугин. – Я иду эф-пять – е-четыре, шах!
Вадим тут же отвернулся и навис над доской.
– А мы вот на це-четыре…
– Хороший ход, – сказал стоявший рядом мужчина.
По аллее подбежал парень, очень похожий на охранника.
– Сергей Львович! – обратился он к Пичугину. – Я вам звоню, звоню! Самолет из Бостона, оказывается, не опаздывает! Он приземлится в двадцать один ноль-ноль! Вы поедете встречать Джефферсона, или мы сами?
– Джефферсона? – Пичугин явно повторил фамилию автоматически. – Ну да, погоди… а вилку не угодно?
Он переставил фигуру, и болельщики за его спиной одобрительно загалдели.
– Сергей Львович! – взвыл парень. – Самолет же! Джефферсон!
– Что? – Пичугин резко развернулся. – Ты что сразу не сказал?! Когда? Во сколько?
Он вскочил.
– А партия? – удивился Вадим.
– Запиши позицию, потом доиграем! Мы на джипе?
– Да, Сергей Львович!
– Как это – потом? – возмутился Вадим.
Но Пичугин не ответил, а рысцой поспешил по аллее, охранник – за ним.
– Бизнесмен, мать его! – сказал Вадим болельщикам. – С его талантом – и какой-то дрянью заниматься! А он бы городской чемпионат запросто выиграть мог!
– Дура я… – шепнула Жанне Полинка.
– И я дура, – ответила Жанна. – Вот кого выслеживать нужно было.
– Да, вот этот – жених…
– Говоришь, в аэропорт поехали? – Жанна сгребла фигуры в коробку. – Берем такси, чешем следом.
– И что мы там будем делать? – удивилась Полинка.
– Встречать Джефферсона. Что-нибудь придумаем, познакомимся, Пичугина нельзя упускать.
Жанна большими шагами понеслась по аллее, Полинка схватила шахматы и кинулась следом.
– Да постой ты, какой аэропорт? – восклицала она, пытаясь задержать Жанну. – Ты на часы посмотри! У меня вечерняя тренировка!
Жанна шла, словно не замечая скачущей вокруг подружки.
– Этого жениха нельзя упускать, – пробормотала она.
– Да ты посмотри, во что мы одеты! Нас в аэропорт не пустят! – выпалила Полинка.
– Да? – Жанна чуть притормозила.
– Да, да, да! Мы страшнее дефолта! Жанночка, солнышко, встань в стороночку! – заворковала Полинка. – Давай ко мне пойдем, я тебя чаем напою… У меня дыня есть, Жанночка…
Жанна повела рукой по лицу. Вид у нее был растерянный.
– Со мной что-то не то, – пожаловалась она.
– Стой тут, жди меня! – и Полинка, сунув ей шахматы, побежала обратно.
Вадим, лишившись партнера, молча изучал положение на доске.
– Слушай! – выпалила, подбежав, Полинка м достала визитную карточку. – Нам надо встретиться и поговорить. Вот мой телефон! Завтра вечером ты придешь ко мне. Это дело важное, оно касается шахмат. Моя подруга хочет открыть большой шахматный клуб, она уже была в городской думе. Помнишь, она пыталась с тобой об этом поговорить, но тебе было не до того? Нам нужно, чтобы с нами был ты! Твое имя дорогого стоит! А теперь дай свой телефон!
– Записывай, – сказал обалдевший от этого налета Вадим. – Семь – одиннадцать – тридцать два…
Полинка тут же вбила цифры в память мобилки и, даже не прощаясь, побежала к тому месту, где ее должна была ждать Жанна. Подружки не было. Полинка заметалась по аллеям и боскетам.
– Ну точно, она поперлась в аэропорт! – воскликнула Полинка, и в ответ раздался лай.
Навстречу ей и вслед за Самураем вышли Феликс и Жанна.
Они прошли мимо, не заметив Полинку и негромко разговаривая. Речь в основном держал Феликс, а Жанна кивала.
– Ф-фу… – прошептала Полинка.
Очевидно, старый тренер знал слова, какими можно успокоить спятившую культуристку. Поэтому Полинка осторожненько смылась, решив что до завтра нужно оставить Жанну в покое.
Но и Жанна додумалась до того, что ее нужно оставить в покое…
С утра она не появилась в зале. Конечно, большой беды в этом не было, Полинка пару часиков и сама могла присмотреть за порядком. Но Жаннин телефон оказался в отключке.
Озадаченная Полинка позвонила Татьяне и нажаловалась на безответственную подружку, из-за которой план может погореть синим пламенем.
Татьяна как раз проводила заседание с подчиненными и сидела во главе стола.
– Я сейчас не могу говорить, но у меня – то же самое, – загадочно сказала она. – Действуй.
Отложив телефон, она грозно уставилась на подчиненных.
– Детский сад! Повторяю для грудных младенцев – дымовые датчики прилеплены к потолку для того, чтобы реагировать на дым. Если еще раз кто-то докурится до того, что приедет пожарная машина, – заставлю оплатить ложный вызов!
– Так никотин же стимулирует умственный процесс, – подал голос кто-то из подчиненных.
– Еще лучше умственный процесс стимулирует пособие по безработице!
Получив инструкцию «действуй», Полинка закрыла зал и понеслась к Феликсу. Он последний говорил с Жанной он мог что-то знать.
Там и нашлась потеряшка. Жанна сидела верхом на тренажере и ремонтировала его.
– У тебя мобилка не оплачена, что ли?
– Оплачена, – буркнула Жанна.
– Жан, ты чего? – почуяв неладное, спросила Полинка.
– Больше я в этой охоте на женихов не участвую! – заявила Жанна.
– Так не для себя же ловим!
– Вот именно. Полинка, мы просто подсели на этой охоте. Она для нас уже как наркотик. Понимаешь?
– Ты в своем уме?
– Уже нет. И ты тоже. А Танюха – так вообще! Мы счастливы только когда преследуем полсотни кретинов разом! Все, завязываю. Азарт – хорошая штука, но это уже какой-то нехороший азарт. Это хуже игровых автоматов.
– Ты это серьезно? – изумилась Полинка.
– Я чувствую, что подсела. Раньше жила, как человек, тренировала людей, сама тренировалась, а теперь ношусь непонятно где, как электровеник, никакого режима, график тренировок всмятку. От этого пора избавляться. Иначе будет поздно.
Жанна была серьезна, как сотрудник похоронного бюро.
– Хорошо, хорошо, – пятясь, сказала Полинка. – Ты потренируйся, отдохни… Я к тебе потом забегу…
И выскочила из зала.
Взяв такси, она понеслась к Татьяне.
– Ничего, – беззаботно сказала Татьяна, услышав доклад. – Очухается.
– Я Морозова к себе пригласила. Помнишь – у нас пари? Что как дойдет до интима – он нас с Жанкой перепутает? А как я без Жанки?
– Да ну его, это пари, давай я с ним встречусь по-человечески, и обсудим идею шахматного клуба, – Татьяна не была настроена на фривольный лад, и это смутило Полинку.
– Ну, давай, – согласилась она. – Только я же хотела его к Жанке пригласить…
– Ну и приглашай. У тебя же есть ключ от ее квартиры. Она же раньше девяти из зала все равно не приходит. И я на полчасика забегу насчет клуба, все очень даже удачно складывается… – Татьяна вдруг принюхалась.
– Вот же сволочи! Выгоню к чертовой бабушке!
И устремилась решительным шагом по коридору.
– Ты о ком? – преследуя, спросила Полинка.
– Я противопожарную сигнализацию поставила, а они, как нарочно, датчики обкуривают!
Татьяна ворвалась в чей-то кабинет и угодила в облако дыма.
Она двинулась, размахивая руками, наугад…
Полинка, шарахнувшаяся от двери, услышала грохот.
Почти сразу в дверях появилась Татьяна и вытащила за шиворот перепуганного мужика.
– Все! С сегодняшнего дня ты у меня не работаешь!
А Жанне в это время было тяжко. Если бы можно было сравнивать охоту на женихов с наркотиком, как она недавно додумалась, то шла крутая ломка. Переждать этот состояние она решила в зале у Феликса, уселась на скамейке для жима лежа и уныло наблюдала, как качаются огромные мужики.
К ней подошел сосед Пашка.
– Жан, чего такая снулая?
– Да так чего-то…
Пашка, нагнувшись к ней, положил правую руку на тренажер, так что кисть оказалась прямо у нее под носом.
– Пашка, ты же вроде был женат? – спросила Жанна. – А чего кольцо не носишь?
– Так я временно подженился, – объяснил Пашка. – А чего?
Жанна сделала было стойку – но взяла себя в руки.
– Нет, ничего… Просто так спросила…
Она старательно настраивала себя на нормальную жизнь – и с тоской ощущала, что мир при этом непоправимо сузится. И, с одной стороны, хотела сделать решающий рывок, избавиться от всей той ахинеи, которой приходится заниматься по указаниям Татьяны, а с другой – почему-то вдруг позавидовала Полинке, которая не так тяжко воспринимала действительность.
А у Полинки было свое горе – Коля Марчук.
Он позвонил как раз тогда, когда группа аэробики построилась в зале и Полинка, в обтягивающем костюме, в новеньких гетрах и с мобилкой на шее, выбегала из тренерской.
– Слушаю вас внимательно! – сказала она.
– Это Николай, – ответил Марчук. – Мы тут на «Арконе» собираемся. Как раз ветер поднялся. Давай, собирайся.
Он стоял на причале, а за его спиной хозяйничал экипаж яхты.
К Марчуку подошел капитан Володя.
– Слушай, Коль, я бы не советовал. До острова еще так-сяк, а потом нахлебаемся воды по самое не могу. И укачает. Так проблюешься – мало не покажется.
– Ничего, – сказал на это Марчук, прикрывая ладонью мобилку. – Ну и нахлебаемся. Ну и проблюемся! Но я ее, заразу, сломаю!
– Это тебе «Аркона» – зараза?
– Нет. Полинка.
Если бы тренерша слышала это – возможно, не столько рассердилась, сколько возгордилась бы. Мало какая женщина казалась Марчуку настолько интересной, чтобы ради нее затевать всякие экстремальные похождения.
– Не могу, Коль, вечер занят! Давай завтра, а? – крикнула Полинка.
– Так до завтра ветер кончится! – возмутился Марчук.
Тут Полинке все стало ясно.
– Извини, у меня тренировка начинается, пока! – вот что услышал Марчук. И безнадежно выругался.
– Коль, ты не расстраивайся, у меня тут скоро такой экстрим будет – закачаешься! – пообещал Володя. – Я на телесъемки подписался. «Аркона» попадет в книгу рекордов Гиннесса!
– Какие в нашей области рекорды Гиннесса? – удивился Марчук, мгновенно забыв про Полинку.
– А вот увидишь, это что-то запредельное. Приедет контролер из ихнего российского бюро, куча народу соберется, киношники…
– А в чем экстрим?
– Ты слушай…
И Володя рассказал Марчуку такое, что бизнесмен-экстремал взвыл от восторга и потребовал включить себя в экипаж.
Примерно три часа спустя после пика Жанниных страданий, всплеска Полинкиных аэробических резвостей и победного вопля Марчука Татьяна спешила домой. Дима задерживался у себя в офисе, она добиралась пешком, а тут еще и лифт не хотел вызываться, и она, что-то нехорошее буркнув под нос, пошла по лестнице.
На подоконнике между этажами сидел гроссмейстер Вадим с карманными шахматами, Татьяна встала перед ним в недоумении, но он не обратил внимания. Тогда она поспешила наверх и позвонила в квартиру Жанны.
Ей открыла Полинка. Одетая в эфемерный пеньюарчик, не скрывающий решительно ничего.
– Заходи, – сказала она. – Я ничего не понимаю! Он еще полчаса назад должен был быть! Я ему продиктовала адрес, он записал…
– А ты тут сколько сидишь?
– По меньшей мере час! У меня пицца в микроволновке сдохла!
– Час, говоришь? – Татьяна за руку вывела Полинку на лестницу и довела до места, откуда был виден Вадим. – А какого рожна он тут ждет?!
– Когда я поднималась, его не было… – пробормотала Полинка и сбежала вниз. – Вадик, ты что тут делаешь?
– Этюд разрабатываю, – сказал безмятежный Морозов, решительно не замечая пеньюара. – Мне такая идея этюда в голову пришла, пока к тебе ехал, вообрази, сдвоенные ладьи против двух слонов и коня…
– Вообразила. Вставай и пошли наверх.
Она за руку мимо потрясенной Татьяны провела Вадима в квартиру. Дверь захлопнулась.
В квартире она отняла у него карманные шахматы и довела до Жанниной тахты.
– Садись сюда. У нас на ужин пицца, но она уже дважды разогревалась. Будешь такую есть?
– Буду, – сказал Вадим.
– Ну, тогда раздевайся и ложись, а пиццу я подам прямо в постель! Там и обсудим всю эту петрушку с городским клубом и его выходом на всемирный уровень.
Тут бы, казалось, Вадику и удивиться. Но он половину Полинкиных слов просто не слышал, а вторая половина доходила с трудом – ведь перед его глазами была крошечная шахматная доска.
– Ты мне лучше бумагу дай, – попросил он. – Я с этюдом еще не разобрался. Что-то подобное в семьдесят пятом году предложил Михаил Таль в партии с Ботвинником, там примерно на тридцать пятом ходу возникла аналогичная ситуация…
Полинка переставило доску на подушку и мужественно села на колени к шахматисту.
– Ты мне все это расскажешь чуточку позже, прелес-с-с-сть моя!
И чмокнула Вадима в губы.
Это было всего лишь звонкое «чмок», первый пристрелочный выстрел.
Оказалось, шахматист не чужд интимной жизни. Он рассеянно похлопал Полинку по плечу – как полагается ласково похлопывать женщину, чтобы, не обижая, намекнуть ей: радость моя, потом, потом… При этом его вторая рука тянулась за шахматами.
Полинка шустро передвинула доску, так что Вадим вытянулся на тахте чуть ли не во весь рост.
Тут раздался дверной звонок. Это опомнилась и принялась буянить Татьяна.
Полинка соскочила с тахты, закинула ноги Вадима на тахту и кинулась в коридор.
– Погоди, погоди, еще рано, – она стала выпихивать Татьяну.
– Чего рано? Про клуб поговорить рано?
– Да погоди ты! Клиент еще не созрел!
– Так мне что, и на кухне подождать нельзя?
По лестнице поднимался сосед Пашка.
– Вау! – воскликнул он, увидев полуголую Полинку. Полинка волей-неволей отступила, а вслед за ней в квартиру ворвалась и Татьяна.
Вадим лежал на тахте, не раздеваясь, как его оставила Полинка, и переставлял фигурки на доске.
Татьяна застыла на пороге и посмотрела на него в недоумении.
– Ты, кажется, про клуб поговорить хотела? – тихо спросила Полинка. – Иди и говори. Можешь даже рядом прилечь – он все равно не обратит внимания.
– На меня не обратит внимания?!
– Не веришь? Жанке, значит, веришь, а мне – нет?
– Ща разберемся!
Татьяна пошла к постели.
– А чего ты прямо в костюме? – принялась подначивать Полинка. – Ты бы хоть туфли скинула!
Татьяна вышла из туфель и присела на край постели. Реакции не было никакой…
– Теперь понимаешь? Вот ты ложись рядом, ложись! Ему все равно – ты, я или Жанка!
– Надо забрать у него шахматы! – догадалась Татьяна.
– Ага! Знаешь, что Олег рассказал! Что эти сволочи-гроссмейстеры умеют играть вслепую! Зажмурится, вообразит себе эти проклятые квадратики – и никакой доски ему не надо!
– Блин-н-н… – тут только до Татьяны начала доходить трагикомичность ситуации. Но она живо опомнилась.
– Так я ж тебе говорю наш человек! Он даже не заметит, с кем его ставят под венец! Главное теперь – заполучить его паспорт!
Татьяна погладила Вадима по плечу, приласкала его затылок.
– Ага, – сказал он, продолжая самозабвенно передвигать фигурки.
– Теперь ты видишь, что ему на нас начхать? – довольно громко спросила Полинка.
– А я тебе говорю – это идеальный муж! – не сдавалась Татьяна. – Его никто и никогда не соблазнит! Жена может быть за него полностью спокойна!
– Так Танюх! Ему ведь жена без надобности! Вот ты ложись рядышком, подвались под бочок и начни расстегивать ему штаны! А он тебе ответит: ладья на эф восемь и конь на бэ-шесть!
– Пускай попробует! – Татьяна в пылу спора вытянулась рядом с Вадимом, и тут Полинка замерла, ойкнула и бросилась прочь из комнаты.
Временно забытая ею Жанна после тренировки брела домой. Настроение было паршивое. Лифт не работал, она пошла по лестнице. Ее нагнал Дима.
– Если моя заявится, гони ее домой, – сказал он. – Совсем баба разболталась. В холодильнике одно гулкое эхо.
– А ты бы зашел, я тебе бутиков налеплю, – пригласила она.
Жанна открыла дверь и вошла в свою прихожую, Дима – следом.
– Ты пока включи телевизор, а я поставлю чайник… – сказала Жанна.
Дима сделал шаг к двери, ведущей в гостиную, и тут две голые руки уперлись ему в грудь и вытолкнули его. Дверь захлопнулась.
– Жанка! У тебя там кто-то есть! – заорал Дима. – И они там трахаются!
– Это Полинка! – воскликнула Жанна.
Полинка торопливо запирала дверь на табуретку и бросилась к тахте.
– Танюх, там Димыч!
Татьяна вскочила и кинулась к двери.
– Это что такое? – яростно спросила она, тыча пальцем в табуретку.
– Я его выпихнула, а дверь закрыла!
Дверь меж тем содрогалась – с другой стороны ее отчаянно трясла Жанна.
– Ну, теперь он точно поймет, что тут какая-то групповуха! Он меня убьет!
– Лоджия! – воскликнула Полинка.
– Да-а?!? А если грохнусь?
– Так все равно же убьет!
Если бы прохожие подняли головы, то увидели бы страшную картину – роскошная женщина переползала из лоджии в лоджию, а ей помогала практически голая блондинка.
Но у прохожих хватало иных дел. И неоткуда было им знать, что самое интересное ждет их совсем рядом – стоит только посмотреть вверх.
– Ф-фу! – сказала Полинка, убедившись, что все в порядке, и заорала: – Ребята, не ломитесь, бегу, бегу, открываю!
И сама выскочила в прихожую.
– Ты другого места не нашла? – спросила возмущенная Жанна.
– Там Вадим! – выкрикнула Полинка и зашлась истерическим хохотом.
– Похоже, бутики отменяются. Приятной вас разборки! – пожелал Дима и вышел.
Разборка была такая, что потребовался мировой судья. Татьяну, как лицо заинтересованное, приглашать не стали. Общие знакомые, узнав подробности, просто померли бы со смеху – да и не имело смысла посвящать их в Татьянины затеи со сватовством. Оставался только один человек…
Вечером следующего Полинка, Жанна и Олег сидели в парке на лавочке.
– Я думала – убью эту прошмандовку. И Вадима этого убью! А он лежит и фигурки переставляет! – восклицала Жанна.
– Ангелы вы мои! – воскликнул Олег. – Вы хоть представляете себе, с кем связались? Он же профессионал, у него склад ума профессионала. Жанна, вот ты умная женщина, ты спортсменка, ты должна понять…
– Я тоже спортсменка, – обиделась Полинка.
– Ну, с чем бы таким сравнить… Вот есть, допустим, разные виды спорта, и в них используются разные способности человеческого организма, но они используются не частично, как в быту, – троллейбус, скажем, догнать или тяжелый чемодан тащить…
– Какой же ты зануда! – воскликнула Жанна. – Ты прямо излагай, мы поймем.
– Прямо вот что получается. Если человек помнит ход ладьей, который сделал Алехин в матче с Капабланкой в одна тысяча девятьсот сорок втором году – это что значит?
– Ну… – Жанна пожал плечами. – Наверно, что память у него хорошая.
– А если он помнит все ходы Алехина, все ходы Капабланки, все ходы Таля, все ходы Фишера, все ходы Карпова, все ходы Каспарова?
– Как это – все? – удивилась Жанна, а Полинка одновременно завопила:
– Так не бывает!
– Бывает! – уверенно сказал Олег. – Вот ты меня занудой назвала – между прочим, совершенно незаслуженно, просто я люблю порядок и вообще я человек обстоятельный…
Ему под нос был поднесен кулак.
– Профессия у него такая! – вдруг заорал Олег. – Профессия! Гроссмейстер – это профессия! Он потому и гроссмейстер, что все эти партии наизусть помнит! И у него в голове больше ничего не помещается!
Возникла пауза. Жанна и Полинка переглянулись.
– А ведь зануда прав, – тихо сказала Жанна.
– И что, они там все такие? – Полинка даже испугалась.
– Не все. Там нормальные мужики тоже есть. Только вам ведь нужен молодой и перспективный. А это или ваш Морозов, или тот, второй, как его…
– Пичугин… – обреченно напомнила Полинка. – Но он же бизнесмен!
– Значит, он не хочет быть гроссмейстером. Да вы не расстраивайтесь. Я вот вечерком туда подойду, с одним, с другим сыграю, может, найду для вас кого-нибудь подходящего.
И Олег покровительственно обнял затосковавшую Полинку.
