Текст книги "О лягушках (СИ)"
Автор книги: Д Кошки
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]
Винна и бобер переглянулись, старичок снял с себя деревянный оберег, повесил на шею Винны и крепко-крепко ее обнял. Винна, всхлипывая носом, обняла заскулившего Корь, наказала тому беречь бобра и затянула потуже шарфы на горле.
– Да, – авторитетно протянул начальник стражи, глядя с гоблинами на все эти приготовления, – заранее так всем позабавнее, да с нашим колдуном разве угадаешь... загадочная натура... ну берите девчонку с волком, пусть в коридоре у едальни подождут, авось скоро проснется да кушать изволит.
– А что не в главном зале? – протянул гоблин, уводя Винну с волком.
– Да куда уж им, северянам, я так думаю, – он задумчиво посмотрел вослед путникам, – что Хмыгль не в себе, коли до колдуна допустил...
Глава вторая
Винна с волком остались одни в полутемном коридоре с высоченным потолком, терявшимся где-то вверху, в пыльной вековой полутьме. Из пары высоких узких окон падал утренний свет, за окном отдавались звуки просыпающегося замка. Где-то рядом была зала, в которую под надзором кухарки – полной дамы с редкостной красоты орлиным носом, окрикивающей поварят протяжным басом, – носились слуги с подносами, кувшинами, метлами; Винна же с волком остались в стороне от этого бурления жизни, почти в полной, паутинной и пыльной тишине.
Волк жался к ногам Винны, тревожно принюхиваясь на темные углы и выскакивающих оттуда мышат и пауков, а сама Винна никак не могла справиться с собой, думая о том, как примет их колдун, захочет ли выслушать или сразу превратит в лягушек. Об отмене пошлин она решила не заикаться и была бы рада, ежели удалось бы выбраться из замка целой и невредимой.
Прошло несколько часов, время шло к полудню, колдун все не появлялся, и постепенно звуки из едальни затихали, Винна успокаивалась, и ей становилось интересно, каков изнутри этот таинственный замок, как тут живется, есть ли волшебные метлы или гамаки на чердаке, и довольны ли своей жизнью мыши, которые шныряли туда-сюда и были крайне немногословны и озабочены чем-то важным, как и полагается жителям большого замка.
Винна прошлась по коридору, заглянула в едальню, где на высоких табуретках дремала пара поварят, выглянула в узкое оконце вниз и немного испугалась – ведь на острове в избушке был всего один этаж под невысокой крышей; потом решилась пройти по коридору немного дальше, и в конце его увидела массивную дверь, куда не могла не заглянуть – очень вежливо и осторожно. Волк все жался сзади и периодически поскуливал, что неплохо бы вернуться, что колдун, видимо, не придет, и можно идти домой, и нес прочую ерунду.
За огромной, в пять человеческих ростов дверью Винна увидела невероятное, от чего дух у нее захватило, – библиотеку, не меньше чем в десять деревьев высотой, с пятью этажами, четырьмя лестницами и неимоверным количеством книг, которые стояли, лежали, валялись, толпились и грудились везде, на каждом клочке пространства, на каждом столе, табуретке или кресле, да и на паркете была заметна лишь узенькая тропинка, ведущая к огромному длинному столу у окна.
Винна забыла обо всем и пошла, зачарованная, по это тропинке, примечая вокруг книги, о которых только слышала, о которых не слышала вовсе, и о которых даже и не мечтала.
Волк жалобно скулил и плелся за ней.
– Нельзя же таки, ну нельзя, госпожа Винна, – маялся он, – да коли стража поймает, так ведь плохо будет, за хвост отдерут.
– Погоди ты, лохматый, – еле переводя дух, сказала Винна, подходя к столу, – да где ж еще я увижу столько книжек.
Ей и самой уже стало страшновато, она оглянулась назад, на дверь и спасительный коридор, которые казались теперь жутко далекими, обещая себе убежать со всех ног из библиотеки – вот только заглянет она в какую-нибудь одну, самую интересную книгу...
Она обошла стол, на котором лежал десяток толстых фолиантов, и осторожно заглянула в один. Волк спрятался под стол и тревожно бил хвостом Винну по ногам.
– Успокойся, серый, я только посмотрю, – сказала Винна и перелистнула пару страниц, – похоже, это книга заклинаний.
– Уй-й-й-юй, – проскулил волк и зажмурился, положив лапы на уши.
– Ты только послушай, серый, – Винна легонько пнула его под бок – тут без специальных ма-ни-пу-ля-ций ничего не произойдет, не бойся...
– А откуда госпожа знает, что тут нигде не прячется какая-нибудь особо злая ма-ни-пу-ля-ция?! – прошепелявил снизу волк.
– Ой, ну и балда же ты, – улыбнулась Винна, – вот, послушай: цугерей мьян корейм, ульянгм спорей... или сполрей...
– Точно, скорей отсюда! – взвизгнул волк и потянул зубами Винну за штанину. Та нехотя поддалась и полезла под стол, чтобы поскорее попасть на тропинку к двери.
– Цугерей мьян корейм, ульянгм спорей... ну и ну....
Волк, быстро лезший под столом впереди Винны, вдруг во что-то врезался, завыл тоненьким голоском, дернулся куда-то вправо и исчез в груде книг; Винна, осерчавшая на пугливого спутника, ринулась поскорее за ним, чтобы тот не переполошил все местное население, и сама на выходе из-под стола врезалась в чьи-то худые ноги, окутанные плюшевым халатом, которые резво отскочили в сторону и также резво выругались.
Вскочив, Винна увидела перед собой высокого оторопевшего мужчину в красном халате и колпаке того же цвета, прижимающего к себе графин с каким-то зельем, тут же до полусмерти испугалась, признав в нем страшного колдуна Алдура, и, остолбенев и заикаясь, только и смогла произнести: "Цугерей мьян корейка".
– Что?! – озверело завопил колдун.
– Цугерей мьян корейм, ульянгм спорей, – послушно повторила Винна и упала в обморок.
Очнулась она от горячего дыхания волка где-то над ухом.
– Ну давай, госпожа, вставай, пока он не вернулся, – шептал истерически волк ей в ухо и радостно завилял хвостом, когда Винна открыла глаза.
Винна испуганно села и осмотрелась. Колдуна нигде не было. В комнате что-то неуловимо изменилось, по-другому легли тени на стене, пахло чем-то резким и неприятным, а прямо напротив нее, на столбике старых книг сидела большая лягушка и смотрела прямо на Винну.
Винна с трудом встала на ноги, голова кружилась, и пришлось ухватиться на стол. Этак у меня разовьется болезнь головы и стану совсем дурочкой, как жена Бубрика, – пронеслась мысль и тут же погасла.
– Колдуна нет... – растерянно протянула Винна.
– Нет колдуна, нет, – шепотом подбодрил ее волк и побежал поближе к выходу, – пошли уже, скорее, пока не вернулся!
Винна осоловело пошла за ним, покачиваясь, но тут же, пораженная одной-единственной мыслью, остановилась и бросилась назад, схватив через стол книгу заклинаний и притянув ее к себе, сев с ней прямо на пыльный пол. Мысль, поразившая ее, была неожиданной, невероятной, но, увы, верной – Винна, перепуганная до смерти, перечитала еще раз страничку с заклинанием, со стоном схватилась за голову и заплакала.
– Что такое, госпожа моя, – перепуганный волк подбежал и сел рядом, – кто тебя обидел?
Винна, в слезах и истерике, не в силах произнести ни слова, указала ему поочередно на книгу и на лягушку, которая подпрыгнула ближе и уселась напротив Винны, смотря на нее крайне сурово, насколько лягушка вообще способна смотреть сурово.
Волк, ничего не понимая, засуетился и лизнул Винну в ухо.
– Что такое, госпожа, ну, лягушка... что с лягушкой... откуда тут вообще лягушка? – облизнулся волк, отчего лягушка вздрогнула и быстро посмотрела на Винну как можно суровее.
– Это я... колдуна в лягушку оберну-у-у-у-ула, – выговорила Винна и заревела пуще прежнего.
Волк, уже примерившийся к лягушке, осел на пол и растерянно посмотрел на госпожу, в которой вовсе не подозревал таких невероятных колдовских способностей, что при встрече со злобным хозяином замка она без помощи ма-ни-пу-ля-ций смогла обернуть в лягушку такого великого колдуна, как Алдур.
Собственно, Алдур в тот момент, приходя в себя в своем лягушечьем состоянии, с таким же сомнением смотрел на худенькую рыжую девушку с носиком в веснушках, который то и дело прятался в большом шарфе, и пытался понять, как же он умудрился так прескверно начать день.
Винна, косясь на заходящее солнце, листала уже третий десяток книг, под тягостным взором лягушки, сидевшей на столе. Волк изредка уважительно косился на лягушку и предпочитал не попадаться Винне под ноги.
– Так, зелье от веснушек, зелье от тараканов... история телльского флота... какой флот, не было у них отродясь никакого флота...
– Да был один, при прапрадеде нынешнего короля, – сонно подал голос волк откуда-то снизу, – только весь он сгинул, когда оба весла потеряли...
Винна с трудом перетащила на стол еще один фолиант, отдышалась и со стоном повалилась на стул, снимая с себя оба шарфа.
– Вот угораздило же, – бедная Винна жалобно осмотрелась вокруг, – и ни одного заклятья, как обернуть лягушку в человека.
– Может, – волк выглянул из-под стола, – поцеловать его?
Колдун злобно посмотрел на них, особенно на Винну.
– Во как глаза таращит, – кивнул волк, – может, и получится.
Колдун активно сопротивлялся, мельтеша лапками и тараща глаза как можно злее, но все же, через силу, был поцелован Винной в скользкую макушку – ничего не произошло, затем прямиком в рот – ничего не произошло, после чего, исполненного негодования, его вернули на стол.
– Нет, не получилось, – заплакала Винна и уткнулась хорошеньким носиком прямо в шарф, – скоро уж темнеет, и стражники наверняка сюда заглянут... ой, что же дела-а-а-ать... – она покосилась на приоткрытую дверь.
Сказать, что колдун Алдур был зол, – не сказать ничего. Он был не просто зол, он был в полном неистовстве, и большей частью оттого, что ничем не мог проявить свой страшный гнев, окромя как кваканием и вытягиванием языка на полметра в любую сторону. Сердце его быстро колотилось, и все самые жуткие проклятья и ужасающие заклинания проносились перед его мысленным взором, готовые излиться на негодную, мерзкую девчонку, подосланную врагами в святая святых этого замка, где никому не дозволялось даже пыль протереть... Кругом одни враги, вращал глазами Алдур, – только этим утром он мирно встал с постели, хорошенько выбрился, надел халат в предвкушении доброго завтрака, и нате вам – олягушачили на раз-два, без совести и чести, без добропорядочного вызова на смертный бой, из-под стола, когда он чайку хотел глотнуть за книгой черных заклятий... трусы!
– Расквакался он, как бы стража не сбежалась, – с сомнением поглядел на колдуна волк, – давайте-ка, госпожа, ищите там что-нибудь, и драпаем побыстрее...
– Да нет ничего, – всхлипывая, собралась с мыслями Винна, – я ж не хотела, я нечаянно...
"Нечаянно она, – злобно подумал колдун, – знаем вы ваше нечаянно, изверги... небось марский колдун подослал, боится в открытый бой лезть, мерзавец! Мало я его отделал..."
– Вы меня, пожалуйста, извините, – обратилась Винна к лягушке как можно вежливее и тише. Колдун недоверчиво смотрел на нее.
– Я только хотела книжку посмотреть, у меня на острове всего ничего книжек, а я их страсть как люблю, – продолжала бедная Винна, – сама не знаю, как так вышло, мы вас обязательно, обязательно расколдуем! Может, покажете, где тут есть подходящее заклинание? Мы вас тут же расколдуем! Мы вообще насчет пошлин пришли, ничего плохо не замышля-я-я-яли!
Алдур, поджав губы, смотрел на эту исповедь и склонялся к мысли, что, возможно, дело не обошлось без недотепы Хмыгля и его пагубной привычки выращивать клубнику в ущерб прямым обязанностям. Он немного успокоился и крайне не одобрял все происходящее, особенно девицу, которую решил превратить, по выздоровлении, в особо мерзкую гусеницу.
– Смотри, поскакал, – заворожено протянул волк вослед колдуну, который изо всех лап направился к одной из лестниц, где был подхвачен Винной, полезшей в обнимку с ним наверх, и так, постепенно, добравшейся под самый потолок. Алдур мысленно перебирал все свои книги и рукописи, но, увы, должен был признать себе, что о существовании заклинания для обращения лягушек в колдунов никогда не слышал. Оставалось одно – какое-нибудь оздоровительное зелье, хотя – он с сомнением посмотрел на Винну, – неужто эта деревенщина мне его сварит... впрочем, ежели заколдовать смогла, отчего не сварить... тут, никак, не обошлось без ведьмы в третьем поколении... Сама мысль о том, что его, страшного колдуна Алдура в таком низменно-скользком обличье увидит кто-то в замке, приводила бедного колдуна в ужас и тут же отметалась. Придется действовать своими силами и использовать деревенщину и ее псину по мере возможностей... Алдур подскакал к древнему фолианту и положил на нее маленькую лапку.
"Какая ж у меня рука-то теперь маленькая и скользкая!" – мысленно завопил колдун, и, если бы мог, разревелся.
Винна подобралась поближе, сгибаясь в три погибели – ведь они были уже под потолком, и с трудом вытащила книгу наружу.
– "Оздоровление с помощью холодных ванн" – прочитала она название и с сомнением покосилась на лягушку, которая сидела рядом и упорно смотрела прямо на нее.
"Наверное, думает, во что меня превратить, когда его обратно колдуном сделает", – вздрогнула Винна, осознав всю тяжесть последствий своего поступка, – "я его сейчас расколдую, а он тут же меня...саму...в лягушку..."
"Думай, думай, во что я тебя заколдую, вона как испугалась", – злобно думал колдун, глядя на наглую девицу, и хлопнул еще раз лапой по фолианту.
– "Оздоровление..." – еще раз прочитала Винна и открыла пыльную книгу, чихнув пару раз. В книге содержалось много советов касательно целебного свойства прохладных ванн с добавлением морса из ежевики и дождевых червей, невероятного воздействия ледяных водопадов на пищеварительный тракт, а также много иных полезных нравоучений для здорового образа жизни, которые желательно было бы привести здесь, однако, увы, невозможно в силу ограниченности времени, которое было у Винны на расколдовывание хозяина замка.
– Так... волшебные ванны с горохом... с клюквой... с мышами... – перебирала Винна страницы, а колдун тем временем неодобрительно смотрел на ее веснушчатый носик и думал, что веснушки явно пригодятся в хозяйстве, когда их обладательницу он превратит во что-нибудь особо изощренное.
– Ванны стеклянного моря... ванны золотого моря...
Алдур встрепенулся и прыгнул прямиком на страницу, отчего Винна отпрянула и пребольно ударилась о потолок.
– "Ванны стеклянного моря", – прочитала Винна, потирая затылок, – "обладают особо целительным свойством возвращать всему больному и недужному здоровые и присущие ему изначально формы", – вот здорово, то, что нужно! Помочим вас, и тут же все пройдет!
Алдур с сомнением посмотрел на страницу, после чего покачал мордочкой и хлопнул лапой прямиком на место, где описывалось, что стеклянное море находится на самом краю всего известного мира, за страшной Колючей горой, за безводной пустыней, за домиком страшной ведьмы Вульзузены повернуть направо, пройти три мили на юг.
Винна прочитала и вздохнула.
– А что же делать? Придется идти, не оставлять же вас в таком виде, – грустно добавила она и обнаружила, что полезла на самый верх, под жуткие сквозняки, без единого шарфа.
Колдун посмотрел на маленькую Винну, но не успел ничего подумать, как сильный шум внизу привлек их внимание.
– Говори, где колдун, – шипел пожилой длинноволосый мужчина в сером плаще на волка, испуганно зажавшегося в книгах, – я слышал, пока крысой через кухню полз, что он тут с утра окопался! А ну говори, негодник, а то на пауков располосую! Сейчас я этого мальца отучу мне на погреб порчу наводить!
– Н...н...не было тут никого, – скулил волк, – я тут с утра пыль хвостом подмет...т...таю, назначили меня сюда, по старости, а его наиколдовского святейшества туты и нету!
– Вот врет, даже почти не запинается, – восхищенно прошептала Винна, – а кто это? Неужто марский колдун?
"Мерзавец... – только и подумал Алдур и с ненавистью посмотрел на Винну, – да ежели он меня в таком обличье увидит, да он же меня тут же на пивное зелье пустит, да замок мой отнимет... ненавижу!"
На последней мысли Алдур издал такой протяжный квак, что марский колдун Ашрип подпрыгнул и, задрав голову вверх, рассмотрел под потолком Винну.
– А ну, катись сюда! – грозно прошипел он Винне и поманил, для пущего убеждения, пальчиком. Та быстро схватила Алдура и засунула в сумку, и послушно начала спускаться вниз.
– А это так, служанка, книги перебирает, – подобострастно проскулил волк, повиливая хвостом.
– Переб...бираю, – послушно сказала Винна, слезая с лестницы и останавливаясь поодаль.
– А это еще что у тебя? – подозрительно прошипел Ашрип, указуя на ее сумку, откуда выпучил глаза хозяин замка, с ненавистью оглядывая своего заклятого врага, на пивные погреба которого он третьего дня наслал пару сотен крыс-алкоголиков.
– Эт-т-т-то моя...– Винна сглотнула и постаралась мило улыбнуться, – моя любимая лягушка...
– Хахаль, что ль, заколдованный? – хохотнул Ашрип и властно махнул рукой, закрывая дверь в библиотеку, что находилась от него на тридцать шагов. Винна и волк переглянулись.
– Какой вы сильный, ваше колдовское святейшество, – залепетал волк подобострастно из-под стола и даже подполз к ногам колдуна.
– Не то, что наш-то местный, – поддержала его Винна, осторожно наматывая шарфы на носик и пятясь к двери, – да вы его, говорят, знатно по земле поваляли давеча...
Что сказал бы по этому поводу Алдур, не находись он в сумке в виде лягушки, недопустимо приводить на страницах сего рассказа, и ограничимся лишь описанием того, что он с мстительным удовольствием обжевал носовой платок Винны, лежавший где-то сбоку от него.
Колдун Ашрип, несмотря на преклонный уже возраст, страдал общей для всех колдунов слабостью к всеобщему преклонению перед своей колдовской мощью, а посему повернулся немного к свету, чтобы лучше смотреться в лучах солнца, и... взгляд его упал прямиком на раскрытую книгу заклинаний, оставленную Винной на краю стола...
– Ужо пойдем, хозяюшка, – прошептал волк, пятясь к двери.
Оба они, оцепенев от страха и удивления, уже минут десять смотрели на марского колдуна, которого крючило и выгибало на полу библиотеки от гомерического хохота. Ашрип, отличаясь цепким и быстрым умом, немедленно решил, что застукал Алдура за сеансом превращений и теперь гнусный мальчишка прячется в сумке у девчонки. Придя в себя, Ашрип поднялся с пола и начал угрожающе двигаться на нее.
– Покажи мне, моя хорошая, кто там у тебя в сумочке, – хитро улыбался Ашрип, а бедная Винна двигалась от него так быстро, как могла по узкой тропинке между книг. Алдур, проклиная все на свете, мог только с ужасом ждать неминуемого позора перед лицом давнего врага и столь же неминуемой гибели, и ему оставалось лишь методично обжевывать все оставшиеся носовые платки Винны.
– Лягушка моя... – залепетала Винна, – вот, тренируюсь, из мыши в лягушку превращаю и обратно...
– Алдур, небось, научил, лапушка моя, – ласково закивал Ашрип, двигаясь ближе к Винне.
– Д-д-д-да... учусь у него, помаленьку, – Винна уперлась спиной в шкаф и поняла, что отступать некуда.
– Ну-с, – потирая руки, зловеще улыбнулся марский колдун, – расскажи мне, чему тебя этот мелкий негодник научил... Какое ж заклятье вы сегодня проходили?
Винна послушно кивнула.
Через пять минул Алдур высунул наружу мордочку, оценил обстановку и немедленно начал судорожно, дергая лапками во все стороны, вылезать из сумки. Винна, пребывая в подавленном состоянии духа и не совсем понимая его намерений, помогла колдуну выбраться, после чего они с волком стали свидетелями яростной и смертельной лягушачьей драки, в которой перевес был явно на стороне хозяина замка, но исключительно в силу оцепенения несчастного марского колдуна.
– Ух, и в любую сторону язык может высунуть, вот он его как... – восхищенно протянул старенький волк, наблюдая за скользким квакающим клубком, катающимся по полу.
Винна, глядя на то, что натворила с двумя самыми могущественными на ближайшие королевства колдунами, начала понимать, что речные пошлины, возможно, имели под собой некие разумные обоснования, и после пары месяцев затишья поставщики сами собой вернулись бы в Море, разве что за пуд шерсти требовали бы не пять платков, а шесть или семь, и это не было бы настолько уж трагическим обстоятельством, что ради его предотвращения надо было тащиться в глушь страшных лесов, на высокую гору, в жуткий замок и превращать в лягушек двух порядочных колдунов.
Алдур и Ашрип, устав, отлетели друг от друга и тяжело дышали. Ашрип еще не до конца понял, что с ним сталось, однако в глазах лягушки напротив столь явственно читалось злорадство и насмешка, что марский колдун немедля признал своего давнего врага.
"Что, и тебя олягушачили, хрыч старый?", – поинтересовался злобно Алдур на лягушачьем наречии.
"Неужто девчонка?" – марский колдун посмотрел на Винну, – "откуда ж ты такую ведьму взял?"
"Да не ты ли мне ее подослал, пакость болотная!?" – взвизгнул Алдур.
"Значится... – Ашрип квакнул на Винну, – и тебя девчонка против воли обернула?.."
Алдур, не веря своим глазам, смотрел, как Ашрип, теперь уже в виде лягушки, катался по полу и громко квакал от смеха, периодически смешно дрыгая вверх лапками и выкрикивая весьма оскорбительные для колдовского самолюбия Алдура замечания, и последний уже изготовился задать тому очередную трепку, как оба они были подхвачены Винной под брюшки, и, невзирая на отчаянное и негодующее сопротивление обоих, отправлены в темную сумку.
"Превращу мерзавку в крысу" – мрачно заметил Алдур, толкая марского колдуна и пытаясь занять самое удобное место.
"Одолжу крысоловку", – не менее мрачно проквакал Ашрип, схватив его за лапу и вытолкнув куда-то в карман с баночками и бутылочками настоек.
Старик-бобер, уставший ждать Винну и разыгравший с начальником стражи преинтереснейшую шахматную партию, пока Корь мирно нежился в будке цепного вепря, которого оттуда сам же и выгнал, удивленно посмотрел на Винну и волка, когда те загадочно спешно и молчаливо вышли из замка и направились к воротам. Бобер быстро разбудил Корь и ринулся за ними, на радость начальнику стражи, который проиграл бобру уже половину амуниции. Начальник от счастья, что наконец избавился от бобра и его сомнительных компаньонов, даже окликнул гоблина Мороську проводить посетителей. Тот не заставил себя ждать, ибо весь день задумчиво вспоминал Винну и оборвал все иголки на розах кухарки, гадая, увидит ли он еще раз чудесное рыжеволосое создание.
Винна нервно прижимала к себе сумку и торопливо направлялась к выходу, сопровождаемая поникшим волком, нахмуренным бобром и радостным Корью. Чуть поодаль несся Мороська, принюхиваясь и пританцовывая от счастья, ибо и в душе самого мелкого и пронырливого синего гоблина иногда чудесным образом расцветают самые прекрасные и удивительные чувства.
Бобер несколько раз пытался вызвать Винну на разговор, но та, всхлипывая носом, бормотала что-то неразборчивое и неслась дальше из замка, отчего старик решил, что колдун, видно, чем-то сильно обидел его дорогую соседушку и не стал отменять пошлины даже в ответ на мольбы столь премилой девчушки, и сердце старого бобра было так возмущено поведением негодного колдуна, что он даже кинул, что есть силы, свой дубовый сук в заросли колючек. В ответ путешественники услышали громкий стон и протяжные вздохи, после чего прямиком из зарослей появилась макушка Хмыгля с большой шишкой, а затем и сам Хмыгль в весьма порочащем его виде, ибо весь он был измазан землей, в руках держал лопатку, а из левого уха торчал клубничный ус. Увидев путешественников, Хмыгль застонал еще больше, а когда он разглядел позади Винны еще и крайне заинтересованную мордочку Мороськи, то и вовсе чуть не заплакал.
Стенающего Хмыгля осторожно вытащили из колючек, отряхнули, приложили на шишку холодный лист лопуха и вернули лопатку, которую он – совершенно случайно – выронил в кустах. Бедный Хмыгль от боли не мог повернуть шею и только косился смущенно на гоблина и пытался привести разнообразные доводы, оправдывающие его присутствие в зарослях. Все сочувственно выслушали его повесть о том, как суровый колдун послал его, несмотря на ревматизм и боли в селезенке, искать лунный волчекамень, что растет исключительно в колючках. Волк даже поинтересовался, не тот ли это знаменитый волчекамень, что... и Хмыгль заверил его, что тот самый. Мороська, правда, поинтересовался, не растет ли волчекамень только поздним летом на лошадиных кладбищах, но на него дружно цыкнули, как на полнейшего неуча в таких делах. Один Алдур, смотря на все это действо из сумки Винны и периодически – совершенно случайно – наступая на глаз Ашрипу, мрачно прикидывал, сколько грядок волчекамня у него пропашут Хмыгль на пару с гоблином после его торжественного возращения в замок.
– Значит, вот так, – оправил жилетку Хмыгль и приосанился, – а вы что же... донесли ли ваше прошение до хозяина?
– Да мы с ним даже поговорили, – радостно наступила на хвост волку Винна, отчего тот взвизгнул и согласно закивал.
– Во-о-от оно как, – озабоченно протянул Хмыгль, к которому возвращалось все его достоинство, – и кто ж вас допустил-то, – он опасливо и нарочито сурово посмотрел на Мороську, который смотрел чистыми глазенками то на него, то на Винну, и вздохнул.
– В общем, – радостно продолжила Винна, удивляясь легкости своего бесстыдного вранья, – пошлины он почти отменил и вообще решил на месте разобраться... так что отправился на Море в тот же час все проверять. Самолично, ага.
– И за всем велел уважаемому господину присматривать, – проскулил волк, глядя снизу на Хмыгля и повиливая хвостом, на что Винна мило улыбнулась своими жемчужными зубками, и Алдур с ненавистью отметил, что ее веснушки просто засияли в свете заходящего солнца.
– Гм, – Хмыгль опешил и даже обиделся на хозяина, – а что же это он меня не позвал, совет не собрали, пир прощальный не устроили, никого напоследок розгами не выпороли, да в темницу не заточили? Да что ж это такое делается, – заволновался Хмыгль и даже обернулся за поддержкой к Мороське.
– Э-э-э, вы только не волнуйтесь, – ободрила его Винна, – он прямо так и сказал: мол, на кого, как не на моего – как вас, изволите? – на моего уважаемого и бесценного советника Хмыгля могу я положиться в таких делах!?
"Это еще что она несет", – озаботился Алдур, которому пришлось потесниться, ибо Ашрипу тоже захотелось взглянуть на комедию.
– Прямо так и сказал? – приосанился Хмыгль и погладил себя по животику.
– Да хвост откушу, если не так все было! – рявкнул снизу волк, отчего все испуганно подпрыгнули на месте, а Ашрип заехал лапой в глаз Алдуру и оба они свалились на дно сумки, ожесточенно переквакиваясь.
– Что это у вас там? – между делом спросил Хмыгль, который сильно озаботился оказанным ему доверием и даже начал прикидывать, сможет ли он столь удачный момент использовать для того, чтобы ненароком переселиться поближе к кухне. Где-то на задворках мыслей у него даже зародилась надежда, что, быть может, хозяин за столь большие заслуги наградит его почетной грядкой прямиком за... хотя нет, то были бы слишком смелые мысли.
– Э-э-э... – засмеялась Винна, – да лягушки мои.
– А, ужинать собрались, – озабоченно кинул Хмыгль и направился медленно к замку, сопровождаемый Мороськой, который изредка оборачивался и бросал на Винну томные взгляды.
Винна сглотнула и подождала, пока они скроются за воротами замка, и повернулась, чтобы спускаться дальше, к заветной речке и лодочке, но наткнулась на суровый взгляд старичка бобра, который деловито взял у нее сумку, отошел к ближайшей полянке, сокрытой в зарослях, и вывалил обоих колдунов прямиком на травку.
– Ужин, значится, – сердито пробурчал он, глядя, как Алдур и Ашрип неловко разминают затекшие лапки и усаживаются подальше друг от друга и от бобра, не зная, откуда ждать неприятностей больше.
Винна опустилась на землю и заплакала, отчего Корь испугался и тут же ринулся облизывать ей лицо, а старик бобер озадаченно крякнул и с сомнением посмотрел на лягушек. Узнав примерно через час всхлипываний и бесплодных поисков чистых носовых платков (под победным взором Алдура) всю историю бедной Винны за этот длинный день, бобер почесал голову, вытащил из хвоста волка пару колючек, прошелся туда-сюда по полянке, принюхался пару раз зачем-то на ветер, и многозначительно хмыкнул.
– Дела-а-а, значится, – протянул он и присел рядом с Винной, которая немного успокоилась и смотрела поочередно то на одного колдуна, то на другого.
– Вон, который позеленее, этот нашенский, – облизнулся волк и прилег рядом с ними. Колдуны дружно вздрогнули.
"А что это они насчет ужина бормотали?" – процедил Ашрип. Алдур помолчал и подвинулся ближе к нему, собираясь дорого продать свою жизнь. "Да, в такие дни лягушкам надо держаться вместе, – многозначительно протянул Ашрип, глядя на него искоса и усмехаясь, – даже несмотря на то, что ты, поганец, попортил мне лучшие дрожжи".
"Сам виноват, старая зельемолка, – огрызнулся Алдур, напряженно следя за девчонкой".
"Нет, тут явно ведьма в третьем поколении", – задумчиво пробормотал Ашрип и поймал муху.
Алдур с неудовольствием отметил, что его заклятый враг гораздо быстрее приловчился к лягушачьему телу и весьма неплохо использовал язык, который у самого Алдура пока вылетал в непредсказуемых направлениях и один раз уже запутался в шерсти Кори, который лежал рядом и оживленно принюхивался к колдунам.
"Чего смотришь, псина", – агрессивно прыгнул на него Алдур, отчего Корь отпрянул и сделал вид, что ему нет никакого дела до двух мерзких зеленых созданий на траве.
– Зеленый-то, вона какой боевой, на Корь аж набросился, – заметил старик бобер, прикидывая, успеют ли они до ночи добежать до лодчонки или придется ночевать прямиком тут.
Винна вздохнула.
– В общем, так, – заговорила Винна, поджав губки, чтобы опять не расплакаться, – я их заколдовала случайно, а обратно все же надо расколдовать, иначе плохо все это выглядит, ежели напакостить, а потом не убираться. Мне нашенский колдун показывал книжку, надо их искупать в стеклянном море и они снова будут здоровые. Надо идти к Колючей Горе, потом найти пустыню, потом ведьму Вульзузену и за ее домиком три мили на юг.
И уткнулась носиком в шарфик.
Все молчали. Колдуны переглянулись.
– Нда, – бобер почесался, – запасов может не хватить, надо бы к куму зайти, одолжиться.
Колдуны снова переглянулись.
– Братцы, – протянул волк, – хозяюшки дорогие, а туды же, говорят, сто по сто миль идти, потом сто по сто миль плыть, потом сто по сто лететь. Да и у ведьмы этой, Вульзузены, говорят, характер почище будет, чем у нашенского колдуна, – волк взвизгнул и бросился в кусты, ибо Алдур подобрался к нему поближе и на последнем замечании хлопнул, что есть силы, лапой по носу.
