Текст книги "Забота о Боге (сборник)"

Автор книги: Цысинь Лю

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

– А политики и учёные знают об этом? – спросил отец цюшэна.

– Да. Но не полагайтесь только на них. Выживание цивилизации зависит от усилий всех её представителей. Даже самые обычные люди вроде вас играют в этом свою роль.

― Слышал, Бинбин? – спросил Цюшэн сына. – Тебе нужно как следует учиться.

― Когда вы сможете достичь скорости, близкой к скорости света, и разберётесь с угрозой, исходящей от ваших братьев, перед вами встанет другая задача, которую вам надо побыстрее решить. Вам нужно будет отыскать несколько подходящих планет и засеять их жизнью. Пускай это будут примитивные бактерии или простейшие водоросли. Дайте им развиваться самостоятельно.

Цюшэн хотел задать ещё несколько вопросов, но Бог подобрал палку и пошёл к автобусу. Семья Цюшэна проводила его. Остальные Боги были уже внутри.

– Да, Цюшэн, – Бог остановился, вспомнив кое-что. – Я взял у тебя несколько книг. Надеюсь, ты не против. – Он открыл сумку и показал Цюшэну её содержимое. – Здесь учебники для старших классов по математике, физике и химии.

―  Никаких проблем. Берите. Но зачем они вам?

Бог застегнул сумку.

– Учиться. Я начну с квадратных уравнений. Впереди много лет, а мне надо чем-то заниматься. Кто знает, может, в один прекрасный день я попробую отремонтировать двигатели наших кораблей, чтобы мы снова могли летать так же быстро, как раньше.

– Точно! – воскликнул Цюшэн. – И вы сможете снова скакать через время. Найдёте другую планету и создадите другую цивилизацию, которая будет поддерживать вас в старости!

Бог покачал головой.

― Нет, нет, нет. Нам это больше не нужно. Если пришло время умереть, мы умрём. Я буду учиться, потому что у меня есть последнее желание. – Он достал из кармана маленький телевизор. На экране возлюбленная Бога произносила последнее слово из трёх. – Я хотел бы снова увидеть её.

― Хорошее желание. Но, скорее всего, оно не исполнится, ―с казал отец Цюшэна. – Подумайте. Она улетела две тысячи лет назад со скоростью света. Где она теперь? Даже если вы сумеете отремонтировать космолёты, как вы сможете с ней встретиться? Вы рассказывали, что нет ничего быстрее света.

Бог указал палкой на небо.

― В этой Вселенной сбывается любое желание, если быть достаточно настойчивым. Вероятность может быть самой маленькой, но не нулевой. Я как-то вам рассказывал, что Вселенная возникла после большого взрыва. Теперь галактики под воздействием гравитации движутся всё медленнее. Когда-нибудь расширение Вселенной закончится, и она начнёт сжиматься. Если наши корабли смогут снова лететь со скоростью, близкой к скорости света, мы будем бесконечно разгоняться и бесконечно приближаться к этой скорости. Рано или поздно мы дойдём до конца времени. В этот момент Вселенная сожмётся и станет даже меньше, чем мяч Бинбина, – крошечной, как точка. Всё во Вселенной окажется рядом друг с другом, и мы с ней снова будем вместе.

Слеза скатилась по щеке Бога и застряла в бороде, сверкая в лучах утреннего солнца.

― Тогда Вселенная станет могилой из финала «Бабочек- любовников». А мы станем той парой бабочек, которые в конце вылетели из могилы…

8

Неделей позже улетел последний космический корабль. Боги оставили Землю.

Деревня Сицэнь вернулась к своей неторопливой размеренной жизни.

Вечером семья Цюшэна сидела во дворе и смотрела на звёздное небо. Стояла поздняя осень, и насекомые не нарушали тишину. Лёгкий ветерок шуршал листьями у ног. Было уже прохладно.

― Они летят так высоко. Там, наверное, такой холодный ветер… – пробормотала себе под нос Юйлянь.

– Там не дует ветер. – сказал Цюшэн. – В космосе нет даже воздуха. Но там и правда холодно. Так холодно, что в книгах это называют «абсолютным нулём». А ещё там темнота, непроглядная темнота. Такое не привидится даже в самом страшном сне.

У Юйлянь навернулись слёзы на глаза, и она поспешно сказала:

― Помнишь два последних напутствия, которые дал нам Бог? Я поняла про трёх наших братьев. Но ещё он сказал, что мы должны распространять на других планетах бактерии и всё такое. Я до сих пор не понимаю, зачем.

– Я, кажется, понял, – сказал отец Цюшэна. Под небом, усыпанным бриллиантами звёзд, наконец рассеялись житейские переживания, которые заполняли все его мысли. Отец цюшэна смотрел на звёзды. Он жил под ними всю жизнь, но только сегодня увидел их по-настоящему. Внутри билось доселе неведомое чувство – отец Цюшена словно ощутил совсем рядом присутствие чего-то невообразимо великого. И это потрясло его до самой глубины души. Отец Цюшэна вздохнул, глядя на море звёзд, и произнёс:

― Человечеству пора задуматься о том, кто будет заботиться о нём в старости.

_{© Перевод Ильи Суханова, 2015}

+ + +

ПОСЛАННИК
_{Рассказ}

Старик только вчера обнаружил, что у него появился слушатель. Последнее время, пребывая в плохом настроении, он редко выглядывал в окно. Исключение составляла игра на скрипке. Он хотел при помощи штор и музыки отгородиться от внешнего мира, но не сумел. Когда-то, еще по ту сторону Атлантики, когда он качал детскую коляску на тесном чердаке или перебирал скучные заявки в шумной канцелярии патентного бюро, то мысленно погружался в отдельный волшебный мир, где мчался со скоростью света… Сейчас старик жил Принстоне, но в этом тихом городке у него уже не было прежней отстраненности, внешний мир постоянно беспокоил его.

Две вещи не давали ему покоя. Одна из них – квантовая теория, основоположником которой был Планк. Сейчас многие молодые физики увлекались такими вещами, которые вызывали у него дискомфорт. Ему не нравилась неопределенность данной теории. «Бог не играет в кости», – в последнее время старик часто повторял это самому себе. Последние годы жизни он посвятил развитию единой теории поля, однако какой-либо прогресс отсутствовал. Он построил теорию, в которой было только математическое, но не физическое содержание.

Другой вещью, вызывавшей его беспокойство, была атомная бомба. События в Хиросиме и Нагасаки давно уже были в прошлом, даже война уже ушла в прошлое. Однако если до этого его мучило онемение в ране, то именно сейчас она стала болеть. Она представляла собой короткую и очень простую формулу, которая всего-навсего описывала взаимосвязь между массой и энергией. В действительности, до того как был создан реактор Ферми, он сам также считал, что преобразование массы в энергию на атомном уровне – неосуществимая мечта человечества … Элен Дюкас в последнее время часто утешала его подобным образом. Однако она не знала, что старик думал далеко не о собственных достижениях и неудачах, истоки его тревоги коренились значительно глубже.

В последнее время во сне он часто слышал один страшный звук, похожий на наводнение или извержение вулкана. В конце концов, однажды этот звук разбудил его и тогда старик обнаружил, что это всего лишь сопение щенка с крыльца. После этого звук больше не появлялся в его снах. Ему снилась пустыня, сверху лежали остатки снега, озаряемые последними лучами заходящего солнца. Старик попытался убежать, но пустыня была огромна, без конца и края. Затем он увидел море, оно отливало кровавым цветом на фоне заката. Только тогда он понял, что весь мир превратился в укрытую талым снегом пустыню… Он опять проснулся, и в этот момент один вопрос, словно черный риф во время отлива, внезапно возник в его голове: есть ли у человечества будущее? Этот вопрос обжигал как огонь, и он едва держался.

Слушателем был парень, одетый в модную нейлоновую куртку. Взглянув на него, старик сразу понял, что тот слушает его игру на скрипке. Следующие три дня, когда вечером старик начинал играть, каждый раз приходил этот парень, всегда вовремя. Он спокойно стоял на фоне постепенно исчезающего заката. Примерно в 9 часов вечера старик, нуждаясь в отдыхе, откладывал инструмент. Только тогда молодой человек не спеша уходил. Вероятно, он был студентом Принстонского университета, посещал уроки или бывал на лекциях старика. Последнему давно уже наскучили бесчисленные поклонники, от правителей до домохозяек, однако этот незнакомый любитель музыки приносил ему определенное умиротворение.

Вечером четвертого дня, как только раздались звуки скрипки, сразу же зазвучал дождь. Из окна было видно, что парень спрятался под платан, который выступал здесь единственным укрытием. Вскоре дождь усилился, и дерево с редкой осенней листвой уже не спасало от него. Старик перестал играть, думая, что теперь слушатель уйдет пораньше. Однако тот как будто знал, что еще не конец концерта, и по-прежнему стоял неподвижно, его промокшая насквозь куртка блестела в свете уличного фонаря. Тогда старик отложил скрипку, громоздко шагая, спустился вниз, и, преодолевая моросящий дождь, подошел к молодому человеку.

– Если тебе, хм, нравится слушать, то поднимайся наверх и слушай там.

Не дожидаясь ответа, старик развернулся и пошел обратно. Парень наблюдал дождливый вечерний пейзаж и стоял как истукан. Как будто все, что только что произошло, случилось во сне. Когда снова зазвучала скрипка, он медленно развернулся, будто сквозь сон прошел через дверь и поднялся наверх, словно привлеченный музыкой призрак. Дверь в комнату была приоткрыта, и молодой человек вошел внутрь. Старик смотрел на дождливый вечер за окном и играл на скрипке. Он не обернулся, однако почувствовал приход слушателя. Увлеченность парня музыкой наполняла его сердце сожалением. Старик плохо играл на скрипке. Особенно сегодня, когда он исполнял свое самое любимое рондо Моцарта, то постоянно фальшивил. Иногда он забывал какую-то часть и импровизировал, давая волю своей фантазии. Кроме того, его дешевая скрипка была уже потрепана и звучала неважно. Однако молодой человек спокойно слушал и очень быстро они погрузились в хоть и не совершенный, но преисполненный воображения мир музыки.

Это был обычный вечер середины двадцатого века. Между Востоком и Западом уже опустился «железный занавес», и на фоне только что возникшей ядерной угрозы будущее человечества казалось таким же призрачным и туманным, как вечерний осенний дождь. Именно этим вечером. Во время дождя, из окна этого домика в Принстоне доносились звуки рондо Моцарта…

Время как будто пролетело быстрее обычного, наступило девять часов. Старик перестал играть и вспомнил про молодого человека. Подняв голову, он увидел, что тот почтительно поклонился, затем развернулся и пошел к выходу.

– Да, приходи и завтра послушать, – сказал старик.

Парень, не оборачиваясь, остановился.

– Это можно, профессор, однако завтра у Вас будет посетитель, – он открыл дверь и как будто что-то вспомнил. – Да, верно, Ваш гость уйдет в 20:10, тогда я и зайду.

Профессор не придал особого значения его словам.

На следующий день дождь не кончился, однако вечером действительно пришел посетитель, израильский посол. Старик всегда относился с симпатией к далекому новорожденному государству своего народа, более того, на вырученные от продажи рукописей деньги помогал ему. Однако узнав, с каким предложением пришел посол, не знал, то ли плакать, то ли смеяться. Ему предложили стать президентом Израиля! Старик решительно отказался. Он проводил посетителя на улицу, где по-прежнему шел дождь. Перед тем как сесть в машину, посол достал карманные часы и в свете уличного фонаря старик увидел, что на часах было 20:10. Внезапно он кое-что вспомнил.

– Вы, да, о вашем визите еще кто-то знал? – спросил он посла.

– Не волнуйтесь профессор, это держалось в строгой тайне, никто не знал.

Возможно, тот парень как-то узнал, но еще он знал…Старик задал очень странный вопрос:

– В таком случае, перед тем как прийти, вы планировали уйти в 20:10?

– Хм…нет, я рассчитывал на долгий разговор с Вами, но поскольку вы отказались, то я не смею Вас дальше беспокоить, мы все можем понять, профессор.

Старик, пребывая в недоумении, вернулся домой, но как только он взял в руки скрипку, то моментально забыл обо всем. Зазвучала музыка, и сразу же появился молодой человек.

В 10 часов концерт на двоих был окончен. Профессор повторил уходящему парню свои вчерашние слова:

– Приходи и завтра послушать.

Подумав, он добавил:

– Мне кажется, так будет правильно.

– Нет, завтра я буду слушать на улице.

– Завтра кажется, опять будет лить, дожди зарядили.

– Да, завтра пойдет дождь, но когда Вы будете, играть он уже кончится; на следующий день опять весь день будет дождь, в том числе и во время Вашей игры, тогда я могу подняться в дом и слушать здесь; дождь прекратится только на третий день, в первой половине дня в 11 часов.

Профессор засмеялся, оценив чувство юмора собеседника. Однако смотря на его удаляющийся силуэт, он вдруг подумал, что едва ли тот шутил.

Предчувствие старика не обмануло. Погода точно следовала прогнозу молодого человека: вечером следующего дня дождя не было, и тот слушал музыку на улице; через день пошел дождь и парень поднялся в дом; на третий день ровно в 11 часов дождь в Принстоне закончился.

Вечером того же дня молодой человек не остался на улице, а держа в руках скрипку, поднялся в комнату профессора. Ничего не говоря, парень вручил ему инструмент.

– Нет, нет, мне ни к чему другая скрипка, – отмахнувшись, сказал старик.

Многие люди дарили ему скрипки, было даже одно известное изделие прославленного итальянского мастера. Однако тогда он вежливо отказался от него, как и всегда, полагая свое искусство игры недостойным такого прекрасного инструмента.

– Я даю скрипку с возвратом, потом Вы мне ее вернете. Извините профессор, но я могу дать ее Вам только на время.

Старик принял инструмент. По виду это была самая обычная скрипка, однако у нее не было струн! После внимательного осмотра он разглядел очень тонкую струну, она была похожа на нить паутины. Профессор никак не мог решиться надавить на нее, было такое впечатление, что она оборвется от одного вздоха. Он поднял голову и посмотрел на молодого человека. Последний улыбаясь, поощрительно кивнул. Тогда старик слегка прижал струну. Она не порвалась, а его пальцы ощутили мощную силу натяжения, невероятную для такой тонкой паутины. Он приподнял смычок, невольно задел струну, и она издала звук. В этот момент старик познал, что значит музыка Небес!

Звучание Солнца! Сияние звука!

Как только старик начал играть, то сразу же погрузился в необъятную вселенную. Он увидел, как в космосе неторопливо надвигались световые волны, напоминая туман, потревоженный утренним ветром. Безгранично широкая оболочка пространства и времени мягко качалась на огромных волнах земной гравитации, плавающие над оболочкой бесчисленные звезды, были похожи на сверкающие капли росы. Энергия безбрежно растекалась могучим ветром, на оболочке пространства и времени возник похожий на иллюзию радужный свет…

Когда профессор очнулся от этой непостижимой музыки и пришел в себя, молодой человек уже ушел. Неизвестно в какой именно момент.

Старик был восхищен новой скрипкой, каждый день он играл до глубокой ночи. Дюкас и врач советовали ему поберечь здоровье, однако они также знали, что каждый раз, когда звучала скрипка, старик чувствовал небывалый подъем жизненных сил.

Тем временем парень больше не появлялся.

Прошло больше 10 дней, неожиданно профессор стал меньше играть на новой скрипке, к тому же иногда он играл на своем старом инструменте. Все из-за того, что внезапно он стал ощущать определенное беспокойство. Старик испугался, что от слишком частой игры скрипичная струна, тонкая, словно нить паутины, может натереться и оборваться. Однако он был не в силах противиться магии, сокрытой в звучании скрипки, особенно тогда, когда думал, что молодой человек когда-нибудь может забрать ее назад. Поэтому он снова, как и в самом начале, стал ночи напролет играть на ней. Каждый раз глубокой ночью, когда он нехотя прекращал игру, то всегда принимался тщательно осматривать струну. Однако вследствие возраста его зрение уже утратило четкость. Тогда старик просил Дюкас принести лупу и через нее он видел, что на струне не было ни малейших следов повреждений. Ее поверхность, словно у драгоценного камня, была гладкой и блестящей, кроме того, в темноте струна светилась синим фосфорическим светом.

Так опять прошло больше 10 дней.

Глубокой ночью перед сном старик как обычно бросил последний взгляд на скрипку. Внезапно он заметил некоторую странность, связанную со струной. Он взял лупу и произвел более тщательный осмотр, после чего только утвердился в своем подозрении. На самом деле, эта странность образовалась еще несколько дней назад, но только сейчас она стала такой заметной, что ее можно было легко увидеть.

От частой игры струна на скрипке становилась крупнее.

Вечером следующего дня, как только старик пристроил смычок к струне, неожиданно появился молодой человек.

– Ты пришел за скрипкой? – с тревогой спросил старик.

Парень кивнул.

– Если бы можно было оставить ее мне…

– Абсолютно невозможно, мне искренне жаль профессор, никак нет. Я ничего не могу оставлять в Настоящем.

Старик погрузился в раздумья, он начал что-то понимать. Подняв скрипку, он спросил:

– Значит она не из Настоящего?

Молодой человек кивнул. Сейчас он стоял перед окном, за окном, Млечный путь расчертил небеса, сверкали созвездия. Он казался черным силуэтом на этом изумительным фоне.

Старик стал понимать еще больше. Он вспомнил невероятную прозорливость собеседника, хотя все было очень просто, парень не предсказывал, а вспоминал.

– Я посланник, в нашем времени мы не могли смотреть, как Вы печалитесь, поэтому меня и направили.

– Что же ты принес мне, эту скрипку?

Старик не выказал какого-либо удивления. Вселенная – вот что всю жизнь вызывало у него самое большое удивление. Именно поэтому он превосходил других, первым разгадывая ее самые сокровенные тайны.

– Нет, скрипка лишь доказательство. Доказательство того, что я прибыл из Будущего.

– Как же она это доказывает?

– В Вашем времени люди смогли преобразовать массу в энергию: атомная бомба, а также термоядерная бомба, которая скоро появится. В нашем времени уже стало возможным преобразовать энергию в массу. Посмотрите, – он указал на скрипичную струну. – Она стала крупнее, увеличение массы произошло благодаря преобразованию энергии звуковых волн, возникших в процессе Вашей игры.

Старик, все еще сомневаясь, покачал головой.

– Я знаю, что эти два факта не согласуются с Вашей теорией: первое, я не могу обратить время вспять; второе, согласно Вашей формуле, необходимо несоизмеримо большее количество энергии, чтобы добиться такого заметного увеличения массы.

Мгновение помолчав, старик снисходительно улыбнулся.

– Теория суха, – он незаметно вздохнул, – да и мое древо жизни тоже засохло. Хорошо, с каким посланием для меня ты прибыл, дитя?

– Две новости.

– Какая первая?

– У человечества есть Будущее.

Профессор, словно исполнивший последнее заветное желание старец, расслабленно откинулся в кресле, приятное ощущение разлилось по всему телу. Теперь он мог по-настоящему успокоиться.

– Дитя, я должен был догадаться, сразу, как только увидел тебя.

– Две атомные бомбы, сброшенные на Японию, оказались единственным в истории человечества примером боевого применения ядерного оружия. В конце девяностых годов двадцатого века большинство стран подписало международный договор о запрещении испытаний и нераспространении. Через пятьдесят лет исчезла последняя атомная бомба. Я появился на свет двести лет спустя.

Молодой человек взял скрипку.

– Мне пора идти, слушая Вашу музыку, я совсем позабыл про другие маршруты. Я должен посетить еще пятерых в трех эпохах. Среди них есть человек, создавший единую теорию поля, что случится сто лет спустя.

Он умолчал о том, что каждый раз посещал выдающихся людей незадолго до их кончины, тем самым сводя к минимуму возможное воздействие на Будущее.

– Какая же вторая новость?

Парень уже отворил дверь и как будто с сожалеющей улыбкой обернулся к старику.

– Профессор, Бог действительно играет в кости.

Старик из окна наблюдал, как парень спустился вниз. Наступила уже глубокая ночь и улица была пуста. Молодой человек стал снимать одежду, он тоже не хотел забирать с собой вещи из данной эпохи. В сумерках его плотно облегающее нательное белье светилось фосфорическим светом, очевидно, что это была одежда из его родного времени.

Он не превратился в полосу белого света и исчез, как воображал старик, а стал стремительно подниматься вверх по диагонали. Он поднимался с постоянной скоростью, без ускорения. Было очевидно, что это не он поднимался, а Земля сдвигалась, молодой человек пребывал в состоянии абсолютного покоя, по крайней мере, в данном времени и пространстве. Старик предположил, что возможно парень поставил себя в исходную точку координат абсолютного пространства и времени. Он стоял на берегу реки Времени и смотрел, как мимо него бурлящим стремительным потоком проносится Время. При желании, он мог бы оказаться в любой точке, как выше, так и ниже по течению. Спустя секунды молодой человек растворился в сверкающих созвездиях ночного неба.

Эйнштейн мгновение постоял молча, медленно развернулся и взял свою старую скрипку.

* * *