Текст книги "Точка распада (СИ)"

Автор книги: Craft Ephemer

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

У Антона появилось желание задать тот же вопрос. Но он уже догадался, для чего его собеседник поднялся. Для того, чтобы задать этот вопрос. И понять, как действовать, в зависимости от ответа. Видимо, он один из тех, кто следит за приходящими в город. Сейчас в этом есть необходимость.

– Для того, чтобы посмотреть, сколько человек сделают то же самое.

– Куда ты держишь путь? Ты можешь три дня побыть у нас в городе, если тебе нужно.

– Нет определённого маршрута. Наверное, я побуду в городе.

Глава 5. Остановка.

Он пошёл сначала по лугам, на которых вёлся выпас немногочисленных животных, потом между двумя полями с растущей пшеницей, потом мимо деревенских домов с участками. Там старик, до этого сопровождавший его, объяснил ему дальнейшую дорогу и ушёл к своему дому.

Он прошёл мимо деревенских поселений, по-видимому, тоже принадлежащих к городу. Видно было, что здесь живут только пожилые люди. На участках росли все возможные для данной климатической зоны растения, употребляемые в пищу. На некоторых участках росли цветы, однако они занимали довольно мало места. Видимо, люди здесь были рационалистами и не тратили площадь участка и силы на выращивание того, что не приносит практической пользы. Далее, между "деревенской" частью и квадратом домов, находилась рыночная полоса, на которой те же пожилые люди продавали то, что вырастили, пока что в основном редис и зелёный лук.

После этого он подошёл к небольшому зданию, стоящему почти на самой границы зоны многоэтажных домов, соединённому переходами с другими двумя домами, которые в свою очередь соединялись ещё с другими, образуя замкнутую цепь, занимающуюся где-то двадцатую часть квадратной зоны. Постучал в закрытую дверь. Открыли ему почти сразу.

* * *

Огромное здание, внутри которого – всё. Точнее, это не одно здание, а цепь зданий, но сути это не меняет. Можно, не выходя на улицу, прийти в магазин, причём довольно крупный, несколько кафе и столовых, множество жилых домов, гостиницу, в которую сейчас находил Антон, а дальше – вообще научные лаборатории. Есть даже хлебозавод, находящихся в самом большом из соединённых зданий, и оранжереи, где выращиваются тропические фрукты. Многие из зданий устроены изнутри довольно сложно, коридоры разветвляются на множество других коридоров, в которых множество дверей, за которыми – новые коридоры. Освещение везде разное, но заметно, что интенсивность его и цвет зависит от времени суток.

Вся эта система зданий вызывает ассоциацию с образом будущего, изображаемого в технократических антиутопиях, где люди проживают в свою жизнь в полной изоляции от мира. Но здесь, по-видимому, люди на улицу всё же выходят, и не так уж и редко. У Антона же пока такого желания не было. Он перемещался по зданиям, пытаясь запомнить путь, поднимался и опускался на бесконечных эскалаторах в огромном магазине, точнее – торговом центре, срывал плоды с растений, оплетающих ограждения на всех этажах этого торгового центра. Один раз, находясь на первом его этаже, он увидел, как плод с четвёртого этажа упал на пол первого. Сразу же плиты, из которых состоял пол, начали колебаться таким образом, что фрукт, обходя проходящих людей, перемещался к выходу, где закидывался в специальный резервуар. Плиты, по которым перемещался фрукт, после этого загорались красным, чтобы люди знали, что пока не нужно наступать на них, из их центра были фонтанчики, очищая плиту от сока плода. Иногда загорались и другие плиты, по очереди очищаясь от грязи.

Люди, живущие в этом комплексе зданий, проявляли интерес к Антону и другим новоприбывшим, которых почти не было. За три дня Антон успел познакомиться с пятью жителями города. С одним из них – именно в торговом центре. Это был Тасман Егоров, программист, который проверял, нормально ли в центре работают регулирующие системы. С остальными – когда спрашивал, какой есть короткий путь в лабиринтах внутри домов. Отвечая, люди интересовались, откуда он прибыл в город. Почему-то эти вопросы не раздражали, Антон довольно долго разговаривал с теми из этих людей, с кем ему было по пути.

* * *

Был вечер того дня, когда он прибыл в город. Этот день не считался первым днём пребывания в городе: в счёт шли только те дни, которые он пробыл здесь начиная с утра. Ему надоело бродить внутри комплекса зданий, и он вышел на улицу. Было ещё светло, и он издалека заметил кошку, которая то подбегала к девушке, смотрящей на неё, то отбегала обратно. Ему стало интересно, и он подошёл ближе. Почему-то ему стало интересно, и он подошёл ближе. Спросил у девушки, что она делает и почему кошка убегает. Находясь в любом другом городе, он вряд ли стал бы задавать этот вопрос, но здесь, как он убедился почти сразу, люди на вопросы охотно отвечали.

– Пытаюсь поймать эту кошку. Думаю её взять себе. Принесли её несколько месяцев назад. Но хозяина у неё нет, потому что она боится людей – ответила девушка на вопрос Антона.

Кошка, которая подошла довольно близко, снова отбежала от девушки и неожиданно направилась к Антону. Потом, когда девушка попыталась её поймать, кошка убежала и попыталась спрятаться около магазина, тоже, как и другой торговый центр, принадлежавшего к комплексу зданий, но находящемуся на его ответвлении.

– Видишь, тебя она не боится. Она видела тебя раньше?

– Нет, я ведь только что оказался в городе.

– А откуда ты пришёл?

Он назвал свой город.

– Твои родственники остались там? Или нет? – этот вопрос девушки сначала удивил его. Слишком большой сейчас была вероятность встретить того, у кого никого из родственников вообще не осталось. Однако здесь, похоже, признавалась только полная открытость перед собеседником.

– Наверное, на своих дачных участках. Выращивают овощи для пропитания. Насколько я знаю, все городские теперь живут так. Выжили почти все, так как на наш город упало очень мало ракет с зарядами. Видимо, город хорошо защищали. На его территории много важных для страны заводов.

– Кстати, если бы ты пришёл с кем-то, тебя бы не пропустили.

– Со мной шёл ещё один человек. Видимо, он некоторое время работал строителем, не знаю, в каком городе, в этом или каком-то другом.

– Если у нас, его бы пропустили. И тебя, наверное. Вот если бы он привёл кого-то из родственников, то вряд ли.

– Необычное правило.

– Ты здесь ещё многому успеешь удивиться.

Кошка снова убежала, теперь уже намного дальше. Девушка поняла, что не поймает её. Она и Антон пошли в сторону главного входа в комплекс зданий. Антон отвечал на вопросы девушки о том городе, откуда он прибыл.

* * *

– Может, останешься в городе? – спросила его Аня Калинкова.

– Не получится. Они же сказали, что можно побыть только три дня.

Аня не ответила. Потом она задала какой-то другой вопрос, они некоторое время поговорили на разные тему. Особенно Аню заинтересовала специальность Антона.

– То есть, ты можешь сейчас определить, как раньше я жила и что делала, или рассказать историю этого города прямо сейчас?

– Нет, не могу. Для этого мне нужно узнать гораздо больше. Кроме того, я ещё только начал учиться.

Потом, через некоторое время, Аня ушла, а он стал готовиться к уходу из города. Довольно быстро он всё собрал и пошёл. Когда он шёл по одному из коридоров здания, он обнаружил, что Аня по нему тоже идёт, причём быстрее, чем он. Антон удивился: он думал, что ходит очень быстро. Интересно, Аня идёт в том же направлении дальше? Хотелось бы с ней ещё поговорить.

Часть 2 . Жизнь внутри города.

Глава 6. История Холмостроя.

Во время Первой Ядерной войны один из центров, из которых велись ракетные удары в России, находился в Воронежской области. Там было несколько городков, из которых поочерёдно запускались ракеты. Противники не знали точных координат этих городов, поэтому стремились бить по площадям. Однако почти все удары отбивала противобаллистическая система, которая в начале войны была довольно мощной.

Но постепенно эта система слабела. Всё больше зарядов прорывались на территорию западной части области, задевая и две соседние. Среди них не было атомных – ещё раньше было применено столько ядерного оружия, что последующие взрывы могли принести большой вред всей планете, а не одной области. Но обычного взрывчатого оружия было вполне достаточно. Погибли те немногие люди, которые не ушли оттуда раньше, были разрушены почти все дома и заводы, все леса сгорели. Так образовалась незаселённая территория, которая потом, когда туда прибыли люди, посадили леса и построили небольшое количество городов и много деревень, стала называться Автономной областью. А остальная часть Воронежской области изменилась довольно слабо. Там, как и раньше, была высокая плотность населения, одна из самых высоких в стране.

В самом конце войны ещё существовала одна площадка для запуска ракет в этой области. Противостоящие России страны не смогли правильно определить её координаты, которые постоянно менялись вместе с её перемещением. Поэтому ещё одна бомба была сброшена на то место, где не было ни одного человека. Там образовалось огромное углубление, похожее на лунный кратер.

* * *

После Первой Ядерной войны, когда мир был не очень устойчив, возможностей изменить его было гораздо больше, чем долгое время до этого. Это поняли многие из тех, кто давно ждал возможности воплотить свои идеи в жизнь. Поэтому возникло множество группировок с совершенно различными идеями в основе создания. Многие из них выбирали для действий незаселённые места, в том числе Автономную область, которая тогда ещё не имела такого названия. Там они создали лесные лабиринты, построив деревни на их ответвлениях и города там, где были выходы из нескольких из них. Потом прибыли те, кто не обладал такой фантазией и творческим потенциалом, начали создавать нечто вроде необычных холмов, однако не увидели одобрения среди первых заселенцев. Потом первопроходцы стали вообще всеми силами стремиться выселить тех, кто портил их изначальную идею, и это им почти удалось. Остались лишь немногие, заселив пустые ответвления лабиринта в восточной части области.

В это же время в абсолютно противоположной части страны действовали изобретатели нового типа летательных аппаратов. Они желали того, чтобы данные аппараты были введены массово, но не могли этого добиться. Добились они только того, что эти аппараты оказались на грани запрета из-за потенциальной опасности. По этой причине всем изобретателям и пилотам, любящим летать на таких аппаратах, пришлось искать новое место для поселения. Они выбрали кратер, образовавшийся при взрыве в Воронежской области. И там стали закладывать своё поселение. Конечно, не только для того, чтобы летать там – идея приняла немного другую форму. Теперь у них возникло желание создать поселение, где будут воплощены те идеи, которые не удалось нигде реализовать. Конечно, не все, а только самые удачные из них.

С самого начала в участие в проекте были привлечены экологи, которые стали восстанавливать почвенный слой на территории "кратера". Только немногие из них остались жить в городе после того, как закончили работу, почти все продолжили свою работу в другом месте. Далее, конечно же, были привлечены строители и инженеры, только от них требовалось не просто построить дома, но и сделать каждый дом уникальным. Уникальной должна была быть даже каждая квартира, хотя здесь, конечно, простор для фантазии был намного меньше. Поэтому те, кто строил и проектировал бездумно, сразу же покинули город, остались только люди со способностью создавать что-то своё. Некоторые из них потом переселились в город, который помогли построить. Далее привлекались другие люди, необходимые городу: рабочие и руководители заводов, учёные, учителя, точнее преподаватели университетов, так как детей школьного возраста в городе пока что почти не было, а также агрономы и садоводы – город собирался сам обеспечивать себя пищевой продукцией. Было и много других нужных профессий. Те, кто надеялся на лучшие условия проживания и высокую зарплату, уехали сразу – строящийся с нуля город не мог обеспечить высокий уровень жизни. Единственное, что предлагалось – возможность самостоятельно создавать вокруг себя часть города.

Так постепенно возник город, полностью построенный его временными и постоянными жителями. Так как в нём нашли воплощение множество совершенно различных идей, на первый взгляд он казался каким-то неправильным, не соответствующим никаким стандартам. Люди обычно, когда видели Холмострой, долго не отрывали взгляда, а потом уходили. И мало у кого возникало желание смотреть на город снова.

* * *

Власть в городе установилась сама, на управляющие должности вступили те, кто к этому был больше всего способен из первых поселенцев. Конечно, городу пытались навязать людей из центра, однако это не удалось, как не удавалось и на территории других городов Автономной области. В результате на территории города сформировался даже свой политический строй. Очень изменчивый – он значительно смещался и в сторону коммунистического, и в сторону крайне капиталистического. Был человек, пытавшийся внести в этот строй элементы национал-социализма, однако в этом он не преуспел – в городе не было для этого основы. Быстро менялись люди на управляющих должностях, быстро менялись формы и методы управления. Город был очень изменчив. Но люди чувствовали себя едиными.

Однажды это единство всё же было нарушено. Это было в самом начале, через три месяца после окончательной постройки города. Тогда стали проявлять недовольство некоторые из жителей города, которые надеялись, что в городе будут построены церкви, храмы и другие здания, обязательные для верующих. На просьбы ответил первый мэр города, назначенный сразу после его создания и тогда ещё бывший у власти, в одном из своих немногочисленных выступлений.

– Нет, возможности построить культовые здания у города нет. Слишком мало будет желающих это делать. Кроме того, городское самоуправление считает это нерациональной тратой площади земли, а также многих других ресурсов города.

Тогда, когда он это говорил, в городе был почти полный коммунизм. Люди сами выбирали себе занятие, и это мало влияло на их уровень жизни. Это означало, что если люди откажутся чем-то заниматься, никто их не сможет их заставить это делать. Поэтому храмы и не были построены, так как строители их строить просто отказались. В целом же находились желающие почти на любую работу, было очень мало тех, кто не делал ничего. Наверное, это объяснялось тем, что изначально в городе поселились те, кто хотел работать. Тем не менее, такой строй оказался неустойчив и вскоре сошёл на нет, сменившись полукапиталистическим.

– Есть много верующих, вовсе не нуждающихся в специальном месте для проявления своей веры – продолжил свою речь мэр города – мне кажется, они гораздо более искренни в своей вере.

После этого выступления мусульмане, которых в городе почти не было, и ортодоксальные христиане, которых было чуть больше, покинули Холмострой. Последние при этом назвали город "проклятым местом", постаравшись, чтобы их услышали все.

Глава 7. Один среди равных.

Антон постоянно чувствовал, что ему очень трудно будет достичь уровня жителей Холмостроя. Ему казалось, что они превосходят его по физическому и умственному развитию, более свободны внутренне и гораздо лучше понимают, как нужно поступить в какой ситуации. Вместе с тем он понимал, что это, скорее всего, иллюзия. Как и «идеальность» города. Скорее всего, он просто увидел очень много нового для него, и потому не смог найти привычные недостатки.

Город был очень необычен. Это объяснялось тем, что он был создан людьми, имеющими множество собственных идей и желающих их воплотить, и населён такими же людьми. Несмотря на то, что Холмострой включал в себя только девяносто тысяч жителей и поэтому не был очень большим, разнообразие видов улиц и зданий было огромным. Были и очень высокие здания, располагающиеся преимущественно в Половинном районе и ближе к углам Квадратного района, были более низкие панельные и кирпичные здания, были здания из камня, похожие на старинные, были деревянные здания выше пяти этажей, были деревенские дома, расположенные в "сельскохозяйственной" части города. Были соединённые друг с другом дома, иногда так, как дома в восточном углу Квадратного района. А иногда дома были соединены мостами, такими широкими, что внутри них тоже находились квартиры. Были дома, в которых имелось оборудование, сделанное при помощи ещё не употребляемых почти нигде технологий, но их было мало, обычно был только необходимый минимум.

Население города в значительной мере состояло из тех, кто был в нём на момент создания. Также много было тех, кто прибыл в время многочисленных строек, когда город расширяли. Это были не только строители, но и люди, работающие по другим специальностям, в которых нуждался город. И оставались только те, кого хотели оставить и кто сам был привлечен уникальными особенностями этого города. Эти люди сильно отличались от первых поселенцев, но имели и что-то общее с ними, имели такое же стремление самостоятельно создавать мир вокруг себя. И были люди, которые, как и Антон, ненадолго прибыли в город, но кто-то из жителей Холмостроя пожелал, чтобы они остались. Антон Кораблёв получил возможность жить в городе именно потому, что Аня Калинкова ему это предложила. Но при этом, как было ему известно, никто не мог остаться в городе вместе с родственниками – это правило действовало ещё тогда, когда Холмострой был только в проекте. Все первые поселенцы не имели ни одного близкого родственника в городе – это касалось и кровных, и некровных родственников.

Жил Антон внутри того же комплекса зданий, что и тогда, когда был в гостинице. Теперь – в одном из крайних девятиэтажных домов, в однокомнатной квартире на четвёртом этаже. Проводил он там довольно мало времени, чаще был на временной работе или просто ходил по городу.

Глава 9. Испыта

ние.

Наконец, наступил тот день, когда Антон завершил свой проект. Он погрузил в рюкзак то, что у него получилось, разобрав на части, и вышел из мастерской. Домой он заходить не стал, а направился в сторону продуктового магазина, который, как и его дом, находился на Прямой улице. Прямая улица была самой длинной в городе, она проходила проходила недалеко от одной из сторон "квадрата" и параллельно ей, проходя от одного конца района до другого. Магазин принадлежал к одному из ответвлений огромного комплекса зданий, находящегося в одном из углов этого квадрата.

Внутри магазин был абсолютно не похож на магазины в других городах. Не был он похож и на другие магазины этого города, но в этом и была его особенность – ни один из них не был похож на другой, хотя общие особенности у них были – например, ни в одном из них не продавались табачные изделия и алкоголь. Везде всё было расставлено не в привычном для жителей других городов порядке, а непредсказуемо. Тем не менее, какая-то внутренняя логика в именно таком расположении прилавков и полок была, только её было трудно уловить. Например, мясные продукты, фрукты и энергетические напитки располагались у дальних стен, хлебные полки и рыбный холодильник – в центре, рядом друг с другом. Антон интуитивно улавливал принцип, но объяснить бы не смог.

В последнее время количество фруктов сильно уменьшилось. Те фрукты, которые росли здесь, в магазинах не продавались – их можно было купить на рынке или сорвать на улице. Те же, которые не росли, такие как цитрусовые и киви, отсутствовали по очевидной причине. Правда, постепенно они стали вновь появляться, так как их начали выращивать в оранжереях, но пока что их было мало. Поэтому на месте прилавков с фруктами стали ставить холодильники с продуктами из молока. Само молоко продавалось только "нормальной" жирности – около четырёх процентов. Также увеличили свой размер прилавки с мясом – видимо, спрос стал больше.

Антон быстро купил энергетический напиток из трав, который до этого избегал употреблять, вышел из магазина и пошёл в сторону небоскрёба, расположенного на другом конце района, тоже на Прямой улице. Довольно быстро он пришёл туда, зашёл в дом, входная дверь которого не была заперта, и стал подниматься на тридцатый этаж, так как лифт из-за экономии электроэнергии не работал. Поднялся он, как всегда, легко, так как сам, несмотря на свой высокий рост, был довольно лёгким. И именно поэтому он надеялся, что проведёт испытания своего изобретения успешно. "Вот Тасман с его весом точно бы в воздухе не удержался" – пронеслась мысль в его голове.

Он быстро выпил травяной энергетик. Посмотрел на упаковку, подумав, куда её девать. Заметил, что банка сделана так, чтобы её можно было многократно открывать и закрывать. И наконец стал доставать и собирать то, что сделал – два крыла, похожих на птичьи, но огромного размера. Стал соединять их с креплениями на комбинезоне, который он купил специально для этого. Оставалось только засунуть руки в широкие рукава, прикреплённые к крыльям, и потянуть за одну верёвку внутри – после этого рукава должны будут сузиться и стать более жёсткими, закрепив его руки. Но перед этим он по давней привычке прочитал то, что было написано на банке энергетика, то есть состав, а также дневную норму потребления, а потом бросил банку вниз, не зная, что с ней ещё делать. И вдруг понял, что выпил втрое больше этой максимальной безопасной при разовом употреблении нормы.

* * *

Начинало темнеть. Где-то на середине перехода между светлым и тёмным временем суток жители города увидели светящуюся крылатую фигуру, слетающую с крыши самого высокого дома. Антон прикрепил небольшие лампочки к комбинезону и по контуру крыльев. Теперь ему это почему-то уже не казалось хорошей идеей, но поменять ничего он не мог.

Ощущение полёта было похожим на то, которое он представлял, но чем-то всё же отличалось. На несколько мгновений он почувствовал сильную радость, возникло ощущение свободы. А потом он заметил, что падает, так как почти не пытается удержаться в воздухе. Он стал совершать взмахи. До этого он выполнял упражнения, которые должны были имитировать эти взмахи. Но всё же это оказалось трудно и совсем непохоже на упражнения. В то время, когда взмахи он не совершал, он медленно планировал вниз, не прилагая усилий к этому: верёвки скрепляли комбинезон и крылья так, что они не поднимались слишком высоко вверх под давлением воздуха, а также были на одной линии с центром тяжести. Он стал искать восходящие воздушные потоки, которые, как он где-то слышал, находятся под небольшими облаками. До этого он успел подметить эти облака, но в воздухе ориентироваться было намного сложнее. Тем более, было уже достаточно темно.

Наконец он попал в восходящий поток. Попробовал кружить в нём, как это делают птицы, но не получилось, и его быстро вынесло за пределы потока. Тогда он стал пытаться летать просто так, без потоков. Он пролетал над мало освещёнными дворами домов. Люди, которых он видел, почти не обращали внимание на него внимание. Видимо, лампочки были не такими уж и яркими. А без лампочек он был бы почти незаметен в темноте.

Постепенно его силы убывали. Он двигался большими кругами, спускаясь всё ниже. Один раз он попал в поток, но только одним крылом. В результате плоскость крыльев оказалась почти перпендикулярна земле. Выравниваясь, он сильно снизился, ослабели держащие крылья верёвки. Тем не менее, он всё ещё как-то удерживал крылья на уровне центра тяжести. Но потом эти верёвки стали рваться. Тогда Антон уже сам стал постепенно снижаться, чтобы не упасть с большой высоты.

Внизу он увидел тот же магазин, в который ходил до полёта. Почему-то ему показалось, что ударится правой рукой о крышу, и он стал смещаться чуть влево по направлению полёта, одновременно разворачиваясь. Теперь он падал на пешеходную дорожку. Падал слишком быстро. Чтобы замедлить падение, он стал совершать сильные взмахи. Но всё равно падал. Он попытался увеличить амплитуду взмаха, подняв руки повыше. Тренированная мускулатура легко совершила разовое усилие, и верёвки, удерживающие крылья снизу, тоже порвались, как и другие, до этого оставшиеся целыми. Антон больше не мог удерживать равновесие. Через несколько секунд его руки настолько устали, что он уже не мог их опустить и совершить взмах. Крылья поднялись вверх, и скорость падения увеличилась многократно.

Глав а 19. Внезапная активность.

Тему для разговора он так и не нашёл, и поэтому они шли молча. Направлялись они в сторону небоскрёба, в котором Аня жила и с которого Антон ранее совершал прыжок, надеясь удержаться на крыльях. Один раз, когда они прошли мимо какого-то частного дома, их ярко-белым светом осветил одиночный работающий фонарь, и Антон увидел кошку на плече Ани. Он смог и узнать её – это была та кошка, которую подобрал у супермаркета Тасман и которая за день до это довольно неудачно повстречала Антона после его лишь в чуть меньшей степени неудачного полёта. Сейчас кошка его не испугалась – либо не заметила, либо интуитивно ощутила, что в данный момент ничто ей не угрожает.

Идти было недалеко, и за три минуты они преодолели расстояние до Аниного дома. Около него в этот день почему-то было ещё темнее, чем в остальном городе, что почему-то заставило Антона вспомнить утверждение Вики о плохом состоянии города, после чего его мысли перешли ко всему другому, связанному с Викой. Задумавшись, он не сориентировался в темноте и налетел на локоть Ани. Но почему она этот локоть выставила? В ином случае он бы лишь чуть задел её, успев затормозиться. А случайных прикосновений Аня не боялась.

Лифт в тот день работал. Однако Аня предпочла подняться пешком, и Антон последовал за ней. Поднявшись, она быстро открыла единственный замок на двери и зашла. Антон, зашедший следом, хотел закрыть дверь, но не смог – для этого нужно было вставить ключ в замок с внутренней стороны. Аня закрывать дверь не стала, сказав, что оставит свободу передвижения кошке, которая может захотеть уйти. Вероятность же вторжения в квартиру, как Антон уже понял сам, неудержимо стремилась к нулю – по многим причинам, в числе и из-за того, что жители города не имели склонности хранить ценные вещи в квартире, что значительно уменьшало смысл грабежей как таковых в его пределах. Аня не была исключением из правила. Были ли вообще ценные вещи у неё и других следующих принципу, он не знал, а спросить почему-то не решался или, скорее, просто забывал об этом в подходящие для вопроса моменты.

Аня, видимо следуя сформированной привычке, подошла к окну. Антон подошёл к ней и тоже выглянул на улицу. Направив взгляд вдаль, он всмотрелся в то, что можно было разглядеть в темноте. В основном это были пределы города, где всё было более-менее известно, за исключением малозначительных деталей. Далее, почти прямо по линии взгляда, обращенного на север, наверное, должен был быть виден лес, но прослеживались лишь отдельные его очертания. Зато можно было заметить круг костров, который за это время расширился и стал виден издалека. "Видимо, Объединение успело вырасти в несколько раз" – промелькнула у него мысль. Теперь, когда "официальный представитель" лабиринтчиков, то есть тот друг создателя, которого до этого видел и чуть ранее слышал Антон, назвал дебилами тех, кто захотел сжечь лес, акции перестали происходить, и костры любителей шашлыков сразу не гасили, огненный круг частично утратил изначальный смысл. Однако к нему продолжали подходить те, кто ранее хотел стать частью крупнейшего сообщества республики, но не знал, каким образом для этого нужно подействовать.

Отходя от окна, Аня включила электрический чайник. Из-за ограничения на мощность электричества один раз вылетали пробки, но потом вода всё же закипела. Аня вынула из цилиндрической "конденсационной коробки" два тетраэдрообразных пакетика чая, аромат трав которого, смешанный с запахом цитрусовых, сразу же разнёсся по кухне. После чего достала с нижней полки морозильника несколько кусков сухого льда и закинула их во внешнюю полость коробки. Коробка чуть зашумела, высушивая воздух в своей внутренней полости, где хранились пакетики.

– К травам примешан мёд в сухом виде, храню здесь, чтобы воду не впитывала – пояснила Аня до того, как Антон успел задать вопрос, и разлила воду по чашкам, заваривая пакетики. Антон сел за стол, вновь обратив свой взгляд к окну, Аня, поставив чашки, села напротив него.

Чай, как и ожидалось, имел привкус лимона и мёда.