Текст книги "Вязи (Итоговый сборник Чтений)"

Автор книги: Чтения Подвязновские

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Так звонко радуются птицы!

А воздух напоѐн весной...

И солнца крапинки на лицах...

Весна! Волнение в груди...

Так бьѐтся сердце в ожиданье,

Как в юности... и впереди

Любовь... и первое свиданье...

Эта осень, как женщина падшая…

Эта осень, как женщина падшая,

Ожидавшая под фонарѐм:

Зазывает листвою опавшею,

Прижимаясь к прохожим, дождѐм...

Под одежду пробраться старается,

Налетая порывом ветров...

Разойдѐтся в ночи, разгуляется:

В двери ломится, требуя кров...

А потом, протрезвев и раскаявшись,

Завывает... стенает... поѐт...

Обессилев под утро, отчаявшись,-

Робким снегом уснѐт у ворот...

На дворе первый день...

Пожелтевшие пряди берѐз опускаются косами...

Отражаясь на стѐклах, закат подпалил облака...

На дворе первый день разгулявшейся, солнечной осени:

Разноцветной, шальной... Он по-летнему ласков, пока...

Скоро, будет расшит весь небесный простор паутинками...

Журавлям отправляться в дорогу настанет черѐд...

А в саду под окном, рядом с тонкой, кудрявой рябинкою -

Аромат источая, шиповник упрямо цветѐт...

Полыхают леса, раскрасневшись стыдливо, осинами...

И со звоном летят золотые монеты с берѐз...

Ах, какою Земля, ты, бываешь печально-красивою!

Даже дух занялся... и глаза защипало… от слѐз...

Так, что – бойся меня...

Поддержи, в небе крылья расправлю я,

А навстречу стрижи удивлѐнные...

И глаза, при рождении карие,

Станут вновь, колдовскими, зелѐными...

А в душе это чувство пьянящее,

Что зовѐт меня в небо отчаянно...

Не познала любви настоящей я,

Чаще жизнь угощала печалями...

И покинув родимую сторону,

Горечь с болью я черпала дозами...

С неудачами, бедами спорила...

Закалялась годами морозными...

Недолюблена... и недоласкана…

Я все чувства поглубже запрятала...

Увлеклась колдовскими я сказками

И летаю, порою закатною...

Но, в душе я, по-прежнему, нежная...

Пью настой и взлетаю уверенней...

На слезах моѐ зелье замешано...

Так, что бойся меня, мой ветреный!

Ну, кто говорит, что поздно...

Одни убеждают: «Рано...»

Другие твердят: «Поздно...»

Не все затянулись раны...

Но, скоро грядут вѐсны!

Хочу научиться верить...

Да... странная, жизнь, штука...

Попробуй беду измерить,

Рукой отвести... ну-ка!

А разум бунтует: «Стань мудрой!

Не стоит – опять в реку...»

Но, в окнах рассвет! И в утро,

Душа «босиком» по снегу...

Распахнута новым вѐснам...

И снова – в любовь с верой...

Ну... кто говорит, что поздно?

Открыты в мечту двери!

Край мой, заснеженный...

Белоствольные рощицы с изумрудной листвой...

С зорькой ясной встречается край ромашковый мой...

Разнотравье душистое – надышаться бы всласть,

По росе пробежаться бы... да на травы упасть...

Мне до слѐз душу трогает трель в ночной тишине...

Здесь, закаты волшебные, на родной стороне,

Словно море волнуется поле зреющей ржи

И пылают осинники в сентябре у межи...

Низко-низко над крышами лунный светится круг

И курлычут журавушки, улетая на юг...

Так торжественно кружится первый снег в ноябре

И берѐз ветви тонкие так звенят в серебре...

А когда, ветры лютые песнь зимы запоют

И сугробы пушистые нам до крыш наметут:

Ляжет строчкою путанной санный след стороной…

Спит, метелью укутанный, край заснеженный мой...

Последний трамвай...

Последний трамвай к остановке «Надежда»…

Весна – впереди... в предвкушенье – одежды

Торопимся, яркие шить...

Последний трамвай – к остановке «Надежда»:

Успеть бы в него заскочить...

Вагон переполнен... уставшие лица

Тревоги, заботы хранят...

Ведѐт тот трамвайчик судьба-проводница

И радостно рельсы звенят...

И вот, на ходу, заскочив на подножку,

Спешу я навстречу весне,

А город, прощаясь со мной, за окошком

Огнями мигает мне вслед...

И тянутся к небу печальные клѐны,

Пытаясь достать облака...

Макушкой сосна семафорит зелѐной...

Темнеет за лесом река...

И лица вокруг молодые, как прежде:

Трамвай, не спеша, тормозит ...

И вот, наконец, остановка «Надежда»...

И радостно сердце стучит...

Стихи беспомощно молчат...

Стихи беспомощно молчат,

Как стайка голубей под крышей...

Мир в рамки комнаты зажат,

А капли по стеклу всѐ тише...

Подушку мокрую обняв,

Смотрю в окно, вновь виснут тучи...

Слова, обличье потеряв,

Бессмысленны, пусты, тягучи...

Опущен занавес... и ночь

Идѐт хозяйкою по краю...

Тоску пытаясь превозмочь,

Я, только, глубже увязаю...

Мир в рамки комнаты зажат,

А капли по стеклу всѐ тише...

Стихи беспомощно молчат,

Как стайка голубей под крышей...

Портрет ночи

Ночь смешивает краски, рисуя свой портрет:

Сначала мягкий сумрак на золотистый свет…

Багрянца набросала на розовый закат...

Добавила сирени в густой тенистый сад…

По голубому небу чернила разлила,

Небрежными мазками оттенки нанесла…

Под кистью торопливой сквозь облака видна

Сияет нежным светом огромная луна…

Накинув чѐрный бархат, откинув кисти прочь,

Созвездьями сверкая, на холст спустилась ночь…

Там, под солнцем пылающим...

Там, под солнцем пылающим, медленно плавится вечер

И течѐт по асфальту горячим, хмельным шоколадом...

На каштанах цветущих душистые, белые свечи...

А по городу мчится весна, полыхая закатом...

Налетает порывами тѐплыми, ласковый ветер

И тревожит меня, будто тайна какая, меж нами...

На каштанах замешанный, морем пропитанный вечер:

Пью его с удовольствием, жадно, большими глотками...

А на море пожар – гасят солнце игривые волны

И урчат, набегая, и лижут песок – тише, тише...

А с небес, распластавшись над морем орлицею вольной,

Звѐздно-южная ночь опустилась неслышно на крыши...

Весна моей юности...

Ах, эта волжская моя весна!

Мне той весною было не до сна...

Там вечерами музыка звучит,

Девчонкам юным головы кружит...

Там теплоходы у причала в ряд,

Как капитаны вышли на парад...

Причал огнями всех к себе зовѐт

И нежный запах ландышей плывѐт...

Там бескозырки, ленты, якоря...

В волнах горит и плещется заря...

Кусты акаций, жѐлтые, цветут...

Девчонки верят все в любовь... и ждут...

Ах, эта волжская моя весна!

Мне, как тогда, с тобою – не до сна...

Ты, до сих пор, покоя не даѐшь:

Ночами снишься... и к себе зовѐшь...

В осень ворвавшись хозяйкой непрошенной...

В осень ворвавшись хозяйкой непрошенной,

Город зима заметает порошею...

Душу навстречу... стою, заворожена:

Горечь и слѐзы, всѐ… в прошлое, в прошлое...

Хлопья стеной... Мир затих настороженно.

Ель ловит лапой снежинки восторженно...

Тонким стежком колея осторожная:

Раны и ссадины… в прошлое, в прошлое...

Снегом заносит осинки подросшие...

Зреет в душе, так на счастье похожее,

Чувство... Привет! С новосельем, хорошее!

Боль и обиды все… в прошлое, в прошлое...

Всѐ повторится

Всѐ, точно так же как всегда,

Как сотни лет назад...

Там, в небесах горит звезда

И шепчет старый сад…

Бродяга-ветер у пруда

Трясѐт сухой камыш...

И ты сегодня, как тогда

Тоскуешь и не спишь…

И снова станет для тебя

Проклятьем – эта ночь…

А скоро – мучаясь, любя

Заснуть не сможет дочь…

Всѐ повторится, как всегда,

Как сотни лет назад...

На небо вновь взойдѐт звезда

И зацветѐт наш сад…

Дипломанты «Подвязновских Чтений 2013»

Бохно Илья (г.Ашдод, Израиль)

Я еду...

Я еду... еду зимней ночью...

Скрипят полозья подо мной.

И понимаю-то не очень,

зачем, откуда?.. …но домой!

Охапка сена – чин по чину,

возница сед и величав.

И пахнет пряною овчиной

тулуп отцовский на плечах.

Дороге ни конца, ни края,

слегка метѐт, слегка пуржит...

И, будто санками играя,

кобылка резвая бежит.

Неотразимая картина:

и в синеве белым-бело.

И вот за крупом лошадиным

огнями светится село.

Из снега проступают хаты

зрачками жѐлтыми окон...

…И тут будильник, трижды клятый,

нахально прерывает сон.

О счастье

О счастье – надежды и страсти:

Чего нам ещѐ пожелать?!

А счастье… оно только «с части» -

Всеобщим ему не бывать.

Да, мы слишком разные птицы

И разные песни поѐм:

При разном полѐте амбиций

У каждого счастье своѐ,

Но счастливы ровно настолько,

Насколько умеем ценить:

Не ладить кувшин из осколков,

А бережно целым хранить.

Предисловие

Любил бродить я днѐм осенним

Среди берѐз, среди осин…

Я не Твардовский, не Есенин,

А просто я – крестьянский сын.

Я не смоленский, не рязанский

И там, признаться, не бывал:

Мой край Полесский, партизанский

Меня навек околдовал.

И для меня – не день вчерашний

И аромат глуши лесной,

И колыханье зрелой пашни,

Разливы Припяти весной.

Былые чувства наполняют

Мою вечернюю зарю –

И я стихи не сочиняю:

Я просто сердцем говорю.

Помните

Мы трудимся и в поле, и в цехах

Или на пляже жаримся до пота –

У каждого, чего таить греха,

Свои проблемы и свои заботы.

Каким бы ни был результат потуг,

В конце пути, дурном или похвальном,

Мы размыкаем маломерный круг

И начинаем думать о глобальном.

В космические пажити спеша,

Мы суетимся, временны и тленны,

Но помните, что каждый малый шаг

Меняет состояние Вселенной.

Заря вечерняя

Река любви стекает в устье,

Хрусталь истоков засолив,

Свечами нежности и грусти

Мои каштаны отцвели.

Отколосилось жито-поле,

Вечерю коршун прокричал.

Томится лодка на приколе

И бортом тычется в причал.

Но нет нужды былое хаять:

Дорога пройдена не зря –

Украсив небо, полыхает

Моя вечерняя заря.

Капелька грусти

О чѐм лепечешь ты, осина,

На пробудившемся ветру?

Какие сны под небом синим

Тобой владели поутру?

И этот шѐпот, трепет листьев,

Прости, понять я не берусь,

Но в сердце тихо шевелится

Неисповеданная грусть.

Твой юный облик нежно-светел,

Да только жаль: стоишь одна…

А посмотри, каким соцветьем

Весны околица полна.

Прибоем катится осока,

Меняя луга рубежи…

А в небе высоко-высоко

Дружина аистов кружит.

Сомкнулся вѐтел круг былинный

Над синевой озѐрных вод.

А там, на куполах калины

Поѐт пчелиный хоровод.

Волной всеобщего цветенья

Над миром властвует Весна –

И грусть твоя истает тенью:

Высоко небо, даль ясна!

Прощальный мотив

Проворчали на прощанье грозы,

Утолили ярость ветрову –

Уронили золото берѐзы,

Освятив пожухлую траву.

Прохудилась рощи занавеска,

Обнажив сумятицу ветвей,

Только зелень буйного подлеска

Оттого и кажется живей.

И покой какой-то похоронный,

Как стерня на скошенном лугу:

Только в кронах комьями вороны

Этот храм унылый стерегут.

А в глубоком небе, как в колодце,

Облака белѐсость обрели

Да на кочках ближнего болотца

На ночѐвку стали журавли.

Вечерняя волна

Сумерки медные, зори янтарные –

Чаша хмельного вина…

Кажется, вся глубина планетарная

Оку земному видна.

Кажется, звѐзды в эфире колышутся,

Как на осине листва.

Издали стоны призывные слышатся:

Гукает где-то сова.

Первою скрипкою лунной рапсодии

Месяц на облако влез,

Вечер озвучив единой мелодией

Дола, души и небес.

Возвратное

Когда на сердце угасает песня –

Глухая тишь до утренней зари,

Я улетаю памятью в Полесье,

Где каждый куст со мною говорит.

Я полежу в упругих травах луга

Под небом из парного молока

И загляжусь, как проплывают цугом

Курчавые седые облака.

А те плывут, меняются и тают,

Другим небесный купол передав,

Как будто это в небыль улетает

Моих годков ушедших череда.

Но ветерок нашепчет мне на ушко –

И снова свет надежд разбередит…

И верю я, что вещая кукушка

Мне этот шалый лепет подтвердит.

И новую мелодию рассвета

Знакомый дрозд, как прежде, напоѐт –

И станет осень нежным бабьим летом,

Озвучив одиночество моѐ.

Линькова Катя (с.Подвязновский, Ивановская обл.)

Бабушка и внучка

Всѐ в одном лице – бабуля, мама

И подружка верная моя!

Мы с тобою неразлучны, прямо -

Словно солнце, небо, земля!..

Крепко держит нас семьи орбита -

Преданность, любовь и доброта.

Никакой удар метеорита

Нас с пути не сдвинет никогда!

Говорят девчонки: «Старомодна!

Бабушку всѐ слушаешь свою…»

Я им отвечаю: «Я свободна!

А у бабушки я мудрость пью».

Сколько в ней заботы и вниманья!

Нежностью окутает меня,

А из глаз еѐ идѐт сиянье,

Будто ангелы за мной следят.

Бог нам подарил с тобой друг друга,

Чтоб мы вечно помнили о том,

Что не сломит никакая вьюга

Тех, кто ценит дружбу, мир и дом.

Я…

Лет мне совсем немного…

Как бы прожить без бед?

Что принесѐт дорога?

Где отыщу ответ?

Близких уже теряла…

Сколько ещѐ страдать?

Предали… Оправдала…

Некогда горевать!

Голову не склоняю -

Верю, люблю и живу!

Близким дарю улыбки!

Помню мечту свою…

Мне бы собрать всю волю,

На ноги твѐрдо встать,

Нежностью и любовью

Весь этот мир обнять!

***

В этот мир мы пришли

Для счастья, любви и нежности

И все, на нас глядя, любуются

Радуясь нашей свежести.

Всѐ у нас в жизни получится,

Всего мы сможем добиться,

Но конечно для этого

Много нужно трудиться.

Маме

Из жизни моей ты ушла, хлопнув дверью,

Мир свой, закрыв для меня навсегда,

А я всѐ стучу в эти крепкие двери

И нет мне дороги туда.

Но я всѐ не верю, не верю, не верю,

Стучу головой в эту прочную дверь,

Так трудно смириться, что толстые стены

Стоят предо мною теперь.

Признание

Папа любимый родимый ты мой,

Расту как цветочек я рядом с тобой.

Время придѐт и я расцвету,

Как пышная роза

В красивом саду.

Спасибо тебе за заботу твою

За нежность и ласку благодарю.

Спасибо тебе, папуля ты мой

За то, что ты есть и ты рядом со мной.

Я знаю, меня ты не сможешь предать

Любимой дочке помощь всегда можешь дать.

Я чувствую крепкую руку твою

За это тебя ещѐ больше люблю.

Бабушка

Бабушка любимая, милая, родная

Так тебя люблю я

И крепко обнимаю

Ты мне даришь нежность

Ласку и тепло

От твоей улыбки

На душе светло.

Братишка идет в садик

Ты подрос, мой братик милый

Ты теперь уже большой,

Завтра утром спозаранку

В садик мы пойдем с тобой.

Будешь там играть и бегать

Песни петь и танцевать.

Только вот не надо, мальчик,

Плакать там и баловать

В садике тебя научат

Многому, дружочек мой.

Чтобы ты достойным вырос!

Гражданин страны родной.

Дружба

Когда была я маленькой, играла я и пела

Сейчас учусь я в школе, немного повзрослела.

Но всѐ равно я радуюсь и солнцу и зиме,

Первому подснежнику, красавице весне.

Хочу я эту радость по жизни пронести,

Чтоб людям было радостно вокруг меня идти.

Папе

Папа, мой милый, любимый, родной.

Всегда я хочу быть рядом с тобой,

В игры играть и уроки учить.

В школу за ручку с тобою ходить.

Ты самый мой дорогой человек,

Мы связаны крепко с тобою навек.

Дедушка

Сила и нежность

Мужество, любовь

Всѐ в моѐм дедуле

Миленьком слилось.

В память о дедушке

Так быстротечна жизнь – как речка утекает,

Куда-то вдаль, неведомо куда.

И мы бежим, порой не замечая

Тревоги близких, их тяжелого труда.

...А то бываем мы слегка беспечны

И всѐ «потом», «потом» твердим всегда.

Не забывайте же, что мы не вечны,

Но не должны исчезнуть без следа.

Не просто так пришли на землю эту

Бог каждому своѐ предназначенье дал.

И ты прошѐл по этой жизни с честью

Ничем души своей не запятнал.

Скрипя зубами, шѐл, задавшись целью,

И чувства все в стальной кулак загнал.

Пусть испытанья по следам шли цепью

Не зря ты жил любил, терпел, страдал.

Склоняем головы перед тобой со скорбью

Прости нас, дорогой. За всѐ прости!

Прими от нас, пускай хоть с опозданьем,

Земной поклон – признание в любви.

Панчишкина Ольга (г. Волгоград)

Замкнутый круг

Война, сорок первый, фашистское жало,

Страна на фронтах оборону держала.

Распорото небо, разорваны души,

Нашествие с воздуха, моря и суши.

В раскрытую пасть мясорубки – воронки

Затянуты люди. Зубцы шестерѐнки

Работают слаженно. Адский конвейер…

Пусть страх малодушно в победу не верил,

Душило отчаянье, боль накрывала,

Но стойкость и мужество, встав у штурвала,

Воздали захватчикам мира сторицей,

Заставив дрожать их надменные лица.

Немалой ценою досталась наука:

Не стоит вторгаться без спроса и стука.

Но, видимо, опыт потомков не учит.

Вновь в небе безоблачном плавают тучи,

Свинцовым дождѐм проливаясь на страны.

Локальные войны, смертельные раны.

Опять, наступая на старые грабли,

Безумство считает кровавые капли …

Ночь

Ещѐ один день беспрепятственно сгинул.

Для вечности время считает долги.

И ночь, выгибая беззвѐздную спину,

Глотает полмира, что те пироги.

И кажется, к свету исчезли трамплины,

На ощупь планета сканирует путь.

Притихли леса, города и долины,

Ветра не решаются по темну дуть.

Всѐ спит, подчиняясь простому желанью.

Усталость легла у подножья горы.

Пульсирует небо испуганной ланью,

Боясь нападения чѐрной дыры.

На миг сновидения встали, как дети,

У омута вязких бездонных зеркал.

Но прыгают вглубь, свои цели наметив,

Лишь самые смелые с призрачных скал.

Они прорывают густую завесу

И переворачивая пьедестал,

Играют свою гениальную пьесу,

А звѐзды опять занимают места

В чертогах буквально за час до рассвета.

Развязка близка, завершается акт.

Ломаются страхи в плохие приметы,

Отложено действие. Солнце! Антракт…

Крик занозой в теле тишины...

Крик, занозой в теле тишины

Зацепился, увлечѐнный эхом.

Был ли это возглас старшины,

За Отчизну павшего морпеха,

Или зов родительский «Домо-о-ой!»

Вдруг прорвал дворовое пространство,

Может это плакал домовой

Над убогим бабкиным убранством.

А ещѐ тревожное «Ау-у-у!»

Заблудилось с грибниками в роще.

Чѐрт жевал народную молву,

Зуб сломал, и пасть смолой полощет,

Причитая жалобно в ночи,

Проклиная и моря и сушу.

Где-то обвалились кирпичи,

Успокоив ветреную душу.

Завязался новый узелок

В тот же миг. К несчастью перепонок

Роженица взвыла в потолок,

Закричал родившийся ребѐнок.

Царапается

Нераскрывшимся бутоном поднимается свет ранний,

Поторапливая стрелки привередливых часов.

На окне вздыхают сонно не политые герани,

И царапается кошкой эхо хриплых голосов.

Завалились перемены в гости. Видимо, надолго,

Неожиданным ремонтом растревожили уют.

И стоит в углу, уныло, перевѐрнутая полка,

И скучает пианино оттого, что больше не поют.

По ступенькам топот частый опоздать боится к сроку,

А сконфуженные тени разбегаются вдоль стен.

...За одной из них читают «Белобокую сороку»,

За другою – исполняется по радио Шопен.

А ведь...

Между зимами, вѐснами,

Облаками белѐсыми

И горчащими травами,

Ароматно лукавыми,

Между пышными видами

С шапито – копперфильдами,

Разодетыми куклами,

Напомажено пухлыми,

Между играми, вздорами,

Устремлѐнными взорами

За прозрачною лескою

К недостаточно вескому,

Между граблями, вилами,

Этажами постылыми,

В зачердачное тужево

Разговора досужего,

Между тряпками-стирками,

Сволочными придирками,

Хочешь – нет, станешь стервою

...С закалѐнными нервами.

...Между казнями-плахами,

...Ненасытными страхами,

...Оскорбленья – обидами,

...Подработкой, ликвидами,

...Меж преградами вечными,

...Расставаньями-встречами

...За дорогою-скатертью

Я была твоей матерью!

Созвучие. Погасить шумы

На гребне звуковой волны

Парит влюблѐнная фермата,

Заворожѐнное стаккато,

Дрожащим голосом струны,

Жемчужно сыплется на сушу

Немого острова толпы.

Царит гармония, и душу

Терзают страстные мольбы.

Созвучие плывѐт, снимая

Одежды с вешалки хандры.

Смычок от края и до края

Пронзает скудные миры.

Крещендо, частое дыханье,

Цветут волнения сады,

Святое с музыкой свиданье

Прощает каверзы беды.

...Перерождается пространство

В объятья, негу, стоны, крик…

Размытое непостоянство

Вещей сомнения, интриг

Слабеет, скатываясь в бездну,

Освобождается слеза!

...Родиться, умереть, воскреснуть

И устремиться в небеса!

А главной партитуре вопреки,

Жизнь, порой, играет мимо клавиш,

И еѐ смотреть ты не заставишь

В ноты, мановением руки,

Несмотря на то, что не звучит

Инструмент, а вопиѐт от боли,

В панике диезы и бемоли,

В ступоре скрипичные ключи.

Не до ораторий и кантат,

Не забыть бы важные аккорды!

Сердцу сообщив мажорный лад,

Погасить шумы от ложной хорды.

Пусть не строит вражеский редут,

На который претендуют бесы.

Пусть не врѐт, что тѐмные придут,

И не служит похоронной мессы.

Швецов Владимир (г. Оленегорск, Мурманской обл.)

Завещание

Я, конечно, однажды уйду

В край, где нет суеты и обмана.

Лучше бы не в похмельном бреду,

А от быстрой нечаянной раны.

И… когда окажусь на краю,

Где-то там, между вздохом и взглядом,

Не цветы, вы гитару мою

Положите, пожалуйста, рядом.

Не спешит жизнь вернуться на круги,

И летит, и летит в два крыла.

Уходили друзья и подруги,

Лишь гитара всѐ рядом была.

И когда жизнь вдруг оземь бросала,

Заставляя свалиться в запой,

Лишь гитара меня и спасала

Своей тонкой стальною струной.

Положите со мной еѐ, люди!

Кто нас ждѐт – то ли Бог, то ли чѐрт...

Я подвинусь, нам тесно не будет,

Мы сыграем последний аккорд!

Ночной визит

А вчера мы сидели с гитарой вдвоѐм,

На людей и на мир не в обиде.

Я-то думал, мы что-нибудь с ней споѐм,

Может быть, сочиним, если выйдет.

На работе жена, и уснула дочь,

Дремлет кот на своѐм табурете...

И вдруг на деку гитары присела Ночь -

Серебристая девочка в лунном свете!

Я в физмате рублю, химию не забыть!

Вспомню запросто скорость звука!

Но, такого же, просто не может быть,

Запрещает такое наука.

Золотым колокольчиком рассмеялась она

И лукаво меня спросила:

«А ты уверен, что наука твоя верна,

И что именно знание – сила?

А ты представь на минуту, что это не так,

На всѐ погляди иначе:

А может быть, правда – это то, что в мечтах,

И только они что-то значат?

И дети – пришельцы с далѐких планет,

А мы к ним – нежны или строги...

А может быть, звѐзды – огоньки сигарет,

Которые курят Боги?

А тучи – их кони, летящие вскачь

Дозором по всей планете,

А дождик осенний – прощальный плач

Земли об ушедшем лете.

А цветы полевые – души зверей!

А ты думал – без душ бедняги?

Ромашку в ладонях своих согрей –

И улыбнутся дворняги!

Да что я буду перечислять?

Не благодарное дело.

Ты – последний романтик, ты должен понять,

Что я в виду имела».

Она упорхнула. Я долго сидел,

Молчал, с котом Тимой на пару,

В окошко на снег летящий глядел,

Вздохнул – и повесил гитару...

Снежный вальс

Какая ночь! Ты только посмотри:

Кружится снег, как будто ангел смерти...

Так далеко до утренней зари,

Пойдѐм, побродим в этой круговерти!

И, как родных, пурга обнимет нас,

И обожжѐт холодным поцелуем.

Я пригласить тебя хочу на снежный вальс…

Весь город спит, а мы с тобой танцуем.

Снежинки замедляют свой полѐт,

И смотрит кот – он удивлѐн немножко:

С твоей ладошки звѐзды ночь клюѐт

Доверчиво, как будто птица – крошки.

И пусть всѐ будет так, как я хочу,

Пусть город снегом заметѐт по крыши...

Я на ушко стихи тебе шепчу,

И пусть ты из-за ветра их не слышишь.

...И как бы жизнь потом меня не била,

Определяя прочности запас,

Я буду знать, что это с нами было:

И эта ночь, и этот снежный вальс...

Незваный гость

Всѐ позади – надежды и сомнения,

Как будто я донѐс свой тяжкий крест...

На этот раз я уезжал без сожаления

Из ставших вдруг чужими тѐплых мест.

Не затаив ни зависти, ни злости,

Я посмотрел на всѐ со стороны:

Я был на этот раз незваным гостем,

Но не было ни в чѐм ничьей вины.

Мне не нужны овации, медали –

Я ждал в сердцах ответного огня.

Но здесь на этот раз меня не ждали,

А может, ждали, только не меня.

И улыбнулась мне смущѐнно-виновато,

Слегка умывшись снегом после сна,

Мне, душу обогревшая когда-то,

Моя подружка – старая Сосна.

Я был здесь лишним, как в чужой постели,

И, замерев, стоял, как манекен.

А люди рядом – вроде бы при деле,

Все заняты друг другом – и ни кем.

Я лихо выпил «посошок» до дна,

Обнял друзей, с долгами рассчитался...

...Летела за автобусом Луна,

Как будто бы просила, чтоб остался...

Три моих свечи

...И тогда ты мне скажешь, наверно, все эти слова.

Не желая обидеть, ты просто других не найдѐшь.

Не начавшись, закончится в нашем романе глава,

И уйду я тогда в виновато заплакавший дождь...

Безнадѐжно пойму, что уже ничего не хочу,

Лишь гитару возьму и уйду на любимый диван.

И поставлю Надежде своей в изголовье свечу –

Мы с ней вместе пытались писать этот грустный роман.

И неважно совсем, что же делать, и кто виноват...

Может быть, даже будет когда-то рассвет, а пока

Разгорается так неохотно багровый закат.

И мы снова втроѐм – я, гитара и злая подруга–тоска.

Ну, а может быть, будет всѐ именно наоборот?

И крылатый пацан будет рядышком с луком своим?

И Земля завершит неудавшийся свой оборот

И подставит под Солнце свой бок, подмигнув, нам двоим!..

И стряхну я тоску, словно ветер печную золу!

Как мажорный аккорд, дождь весенний весѐлый пойдѐт.

И в нас пустит лукавый пацан золотую стрелу,

Мы не будем скрываться, непременно он в нас попадѐт!

Я скажу, как обычно, заветное слово: «Лови!»

Прочитаю стихи, и отбросим сомнения прочь.

И во здравье поставлю свечу обретѐнной Любви,

Опрокинет в траву нас с тобою проказница-ночь...

...Дни летят в бестолковой пустой суете.

Но я вырвусь из плена рутины, я снова взлечу!

И поставлю свечу своей верной богине-Мечте,

Она вечно со мной – я ей той же монетой плачу!

Моей гитаре

Нас много. Мы разные люди.

И вот что хочу я сказать:

Мы многое лишнее любим,

Что, может быть, нужно бросать.

Словами не буду сорить,

И, если бы с кем-то на пару,

То бросить смогу я курить,

Но я не брошу гитару.

Красива она и верна,

Люблю еѐ жѐлтое тело.

Ревнует к гитаре жена,

Ну что ж, еѐ личное дело.

Да, я далеко не «профи»,

Я просто любитель старый.

Ну хочешь, я брошу кофе?

Но я не брошу гитару.

Я стал немножко седой,

Не это главное, ладно,

Я часто был рядом с бедой

В жизни своей нескладной.

Судьбу не боюсь торопить,

Готовый к еѐ ударам,

Ты знаешь – я бросил пить!

Но я не брошу гитару.

...Когда-нибудь скажет Бог

В мой час, нежданный, непрошенный:

«Пора подводить итог,

Эй ты, гитарист доморощенный!»

Последнюю песню сложить

Позволит Он в качестве дара...

И я тогда брошу жить,

Но я не брошу гитару!

Ничего не случилось...

Ничего не случилось.

Просто кончилась в доме картошка.

Просто лишняя капля

В мою давнюю чашу тоски.

Ни людей, ни событий, ни тем -

Лишь гитара и кошка,

Да соседских дверей равнодушных

Слепые глазки.

Ничего не случилось!

Просто тихо кончается лето.

Как мы ждали его!

Не начавшись, уходит оно...

Я кричу в пустоту -

Ни звонка, ни кивка, ни ответа,

Лишь приятель мой – дождь

Монотонно стучится в окно.

Ничего не случилось.

Мне просто тепла не хватает.

Может, доброго слова,

А вокруг только крик воронья.

Ни о чѐм не жалею,

Только, видимо, это бывает -

Ничего не случилось,

Просто кончилась тихо семья.

Ни о чѐм не жалею,

Позади было всякого много:

И тюрьма, и свобода,

Я любовь даже помню, кажись...

Ни обиды, ни грусти,

Лишь становится уже дорога.

Ничего не случилось,

Просто тихо кончается жизнь...

Участники «Подвязновских Чтений 2013»

Вишневский Адриан (г. Иваново)

Тысячелетний граф

Безликий человек давно не ищет света:

Ему ночная мгла куда милей.

Он ненавидит солнечное лето

И хочет видеть страх в глазах людей.

Из преисподней и за облаками,

В душе лишь озлобленье и тоска,

С мечтой одной – почувствовать руками

Плоть хладную под остриѐм клинка.

Проклятие, бесцельное скитанье,

Всѐ прячется он в зелени садов.

И трудно путнику хранить молчанье

Услышав звон цепей среди садов.

Мечты детей он превратил в пустыни,

Боясь восторгов и счастливых снов.

Тысячелетиями пугать поныне

Готов он в подворотнях городов...

И если вдруг в ночи глаза откроешь,

Шурша, мелькают тени над тобой, -

Забудешь всѐ! Мечты свои сокроешь

В постели страха и печали роковой.

Верал Мария (г. Кинешма)

Так и живем...

В век погони за деньгами забываем в суете

Мы про тех, кто рядом с нами,

И живѐм мы в пустоте.

Всѐ всегда одно и то же: дом – работа – дом – диван...

Выходные все похожи: огород иль ресторан.

Так живѐм, не замечая, пенья птиц, цветенья трав.

Только охаем, ругая, тех, кто в Думе был не прав.

Виноваты олигархи, что мы бедно так живѐм.

И чтоб стать скорей монархом,

Снова рюмочку нальѐм.

Все мы разные такие, но мечтаем об одном -

Чтобы были мы крутые: много денег, большой дом.

Вон, сосед купил машину! Всѐ! Ну, точно воровал!

Мы всегда найдем причину,

чтоб сосед виновным стал.

Сами мы не виноваты.

А за что ж себя винить?

На работе, как солдаты,

Даже некогда пожить!

То застолье, то похмелье,

То любимый сериал.

Уж какое тут веселье,

Силы нет уж на спортзал.

Так живѐм, не замечая,

Как сынишка бегать стал.

Про «грозу в начале мая»

Он читать уже не стал...

Граматунова Вера (г. Красноярск)

Крылатые качели

Родом я из далѐкого детства:

Белый бантик в тяжѐлой косе,

Пашка – друг, тот, что жил по соседству,

Мост, скрипучий и берег в росе.

За оградой взлетали качели,

Мне казалось тогда – в облака.

Танцевали берѐзы и ели,

И качалась со мною река.

Под окном старый клѐн в три обхвата,

Мамин голос, зовущий домой.

Отвечала я ей: «Рановато,

Разреши мне пройтись под луной.

Вспомни ты, как была молодою,

И впервые, как я, влюблена.

Все секреты тебе я открою».

Мне гулять позволяла она...

Помечтать под раскидистым клѐном,

Можно счастье по звѐздам прочесть,

Надышаться вечерним озоном.

Раз в запасе полчасика есть…

Полчаса… и года пролетели.

Вспоминаю, тоскуя слегка,

Как крылатые детства качели

Поднимали меня в облака.

Кырова Татьяна (г. Сорск, Хакасия)

Памяти Василия Белова

Они уходят и уходят, они уходят навсегда.

Ещѐ одна на небосводе нам путеводная звезда.

Но мы беспутные бродяги, не в силах леность превозмочь,

Когда духовные трудяги, взвалив грехи, уходят в ночь.

От тяжести неимоверной, их спины вечно согбенны.

А мы свою лелеем леность и пестуем пустые дни.

Сказать себе всю правду разом нам духу не хватает, ведь

От этого бунтует разум и страхом пеленает смерть.

Как мало их, что понимают убогость нашего вранья.

Устало силы напрягают, держа границу бытия.

Ещѐ немного и свихнѐмся, ещѐ немного и туда,

Где только мрак, и меркнет солнце, и путеводная звезда.

Они уходят и уходят, перетрудившись за всех нас.

Так дай нам, Бог, чтоб осознали и искупили вечный страх.

Нас с высоты своих вселенных теплом отеческим храня,

Усилием неимоверным: их мысль надежней, чем броня.

Они оставили нам вешки, на непростом земном пути,

Чтоб указать дорогу грешным и правду вечную найти.

Малков Игорь (г. Туруханск)

Чувства

Есть чувства забытые, приобретѐнные.

Есть чувства убитые и затаѐнные.

Есть чувства открытые и запрещѐнные.

Чувства остывшие и раскалѐнные.

Любовь – это чувство, и ненависть – чувство.

Порою, в нас чувство творит безрассудство.

И если мы с чувством по жизни шагаем, -

Куда приведѐт это нас, мы не знаем!

Если чувствам на миг подчиниться,

Можем, неизвестно, где очутиться –

В объятьях, в крови, в больнице, в постели.

В походе, в разводе и на дуэли.

На алтаре, на погосте, на вилах…

Мы с чувствами справиться, часто не в силах.

Они нас сильнее, они нами правят.

Они создадут, разрушат, исправят.

Могут согреть. Охладить чувства могут.

Могут случайно прийти на подмогу.

Чувство жалости нас унижает.

Чувство взаимности – души сближает.

Чувство раскаянья – психику гложет.

Чувство, советником быть нам не может.

Чувство долга и чувство расплаты.

Чувство вины – перед кем-то, когда-то…

Чувство заботы, и чувство тревоги.

Болезни, ужаса, стыда и дороги.

Чувство дома – своего и чужого.

Благодарности, неги, горя большого.

Мерзости, страха и отвращенья.

Преданность, алчность, и чувство мщенья.

Чувство свежести, меры и страсти.

Одиночества, боли, разлуки и счастья.