Текст книги "Ищу мамочку (СИ)"

Автор книги: Christina Lothbrok

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

– Всегда ли? – Алые губы растянулись в улыбке, слишком похожей на насмешку. София точно собиралась заключить контракт, не выкручивая Лодброку руки, еще до его появления. Вот только эта игра оказалась слишком увлекательной. – Ведь сейчас это я выбираю. – Пауло не отстранила его руку. Насмешливо-пытливый взгляд скользнул по его холодным глазам и остановился на линии губ. – Мне не интересно, какие на тебе трусы, и не интересны бренды – это все обертка, фантик. Показуха. А вот насколько ты готов зайти ради выполнения условия – обеспечения безопасности. Вот это любопытно.

– Так уж и не интересно? – рассмеялся Ивар. – А мне казалось, что ради этого ты и позвала меня сюда. Вечером. Хотя нет. Скорее, показать, какие на тебе? – Он подался вперед, слегка касаясь призывно приоткрытых губ Софии. – Если хочешь узнать, насколько я готов зайти, то не создавай препятствий. – Большой палец лёг на нижнюю губу Пауло, приоткрыв ротик. Нет. Ивар точно не мог проиграть этой зазнавшейся девчонке.

– Препятствия разжигают интерес. Азарт. Адреналин. – София едва уловимо дрогнула от близости чужих губ, от столь личного жеста и аромата дорогой туалетной воды, которой Ивар никогда не забывал пользоваться. Это было как негласное правило – идеален во всем. Пауло почти прикрыла глаза, но быстро моргнула пару раз, избавляясь, видимо, от слабости. Когда она последний раз испытывала то, о чем говорила только что сама? Когда мужские прикосновения вызывали сладкую дрожь, что сейчас заметно пробивала ее тело? София и сама наверняка не помнила, а вот Лодброк был в курсе, что ее муженек давно отсутствовал в Дании, а значит подход к этой стервочке был ясен. Магнетизм Ивара Лодброка включился на полную. Последний шанс остановить его уже исчез еще на моменте, когда София позволила ему остаться в кабинете.

– Так тебя интересует все запретное, – на выдохе произнес Ивар, склонив голову, отчего его дыхание пришлось в область шеи. – Насколько же я запретен для тебя, дорогая? – Пальцы Лодброка ловко выхватили прядь светлых волос из аккуратной прически. Он играл с ними, неторопливо поправляя за ухо, и тут же невзначай отпускал.

– Настолько, что ты даже не можешь себе представить, – ответила Пауло на одном дыхании, сократив дистанцию почти до минимума. Их губы оказались так близко, что Ивар мог ощутить клубничный вкус помады.

Правду говорят: запретный плод сладок. Хотя, в случае Лодброка – самый приятный способ выбросить чрезмерные эмоции и обнулить день.

– Я не из тех, кто готов запретить девушке получить желаемое, – коснувшись своим кончиком носа ее, Ивар сощурился. Пальцы переместились ниже, скользнули по шее, изучили каждую пуговку на белоснежной легкой рубашке и легли на бедро Софии, поглаживая. – Ненавижу офисную одежду. Вечно мешается. – Лодброк перенял бокал Пауло, касаясь ее пальцев, и отвлекся на короткие секунды лишь для того, чтобы избавить их от лишнего. Бутылка и бокалы переместились на пол.

– Но ты слишком много болтаешь. – Хитрая улыбка скользнула по губам Софии, когда она, облизнув их, устроила свои ножки по обе стороны бедер Ивара. Тот ухмыльнулся. В его глазах вспыхнула животная похоть. Удовлетворение от происходящего приятно щекотало и без того немалое эго Лодброка.

Внезапный поцелуй взорвал в головах обоих кипевшую страсть, распаляя безумное желание. Буря спонтанной потребности накрыла, поглощая в свои сладкие сети. Наверное, Ивару показалось слишком банальным такой вот секс на диване, потому как он, оттолкнув Софию, поднялся и приблизился к столу, одним движением смахнув с него всё ненужное и освободив место для куда более интересного. Дернув Пауло на себя, Лодброк вобрал в себя аромат ее тела, склонившись. София, выпустив те самые коготки, впилась в кожу Ивара, когда он опрокинул ее на стол. Ивар не заботился о комфорте никого, кроме себя, а его все вполне устраивало. Особенно горячее тело, податливо реагирующее на его поступательные мощные толчки. Каждая дурная мысль выталкивалась из его головы, уничтожалась с очередным сладким стоном. Несколько раз Софи порывалась снять с него полностью рубашку, царапая кожу, отчего Лодброк морщился и скидывал ее руки. Когда же ему это надоело, он сжал тонкие запястья над головой Пауло, едва не получив укус острыми зубками, когда имел неосторожность прижаться ближе. Усмехнувшись, Ивар оскалился и лишь усилил напор. Секретарь за дверью если не сбежала от столь пошлых стонов, рычаний и влажных шлепков кожи о кожу, то точно залилась краской. От этой мысли Лодброк распалился еще больше. Безумная сделка. Безумная владелица картинной галереи. Стервозная, упрямая и такая громкая, горячая и узкая под ним…

Дрожащие пальцы вывели аккуратную подпись на белой бумаге в положенном месте, пока Ивар поправлял на себе одежду. Больше его ничего не заботило. Он не был мастером каких-либо разговоров после секса в целом, поэтому, пригладив волосы ладонью, Ивар убрал бумаги в свою черную папку с победной и такой раздражающей его конкурентов улыбкой.

– Я же говорил, что ты нуждалась во мне куда больше, чем я в тебе, – подмигнув, Лодброк небрежно стер размазанную помаду возле губ Софии, и поспешил покинуть ставший душным кабинет, даже не заметив вспыхнувшее лицо Пауло. О, с ней еще никто, наверняка, не обращался подобным образом, но Ивар заставил ее кричать, стонать и просить еще… Только вот Лодброку больше ничего и не требовалось. Сделка заключена, вероятно, с последующим продлением и, конечно же, рекомендациями.

Насчет секретаря Лодброк оказался прав. Она во все глаза смотрела на Ивара даже с какой-то завистью, но он не остановился. Получив желаемое, он поспешил домой. Теперь это стояло первым на повестке. В такси он облизнулся, ощутив солоноватый привкус. Стервочка все же оставила на нем свой след.

Заметка: На встречи с Софией отправлять помощника. Заказать завтрак в кабинет на утро и прихватить игрушки.

Чайник уже пора было кипятить по новой который раз. Ивару повезло: Хлоя все также мирно спала на диване, укрытая пледом, когда он вернулся. Хвитсерк же на удивление кимарил в придвинутом кресле.

– Повтори, – попросил. Нет. Потребовал Ивар, не поднимая головы, опершись ею в ладони. Хвитс закатил глаза, недовольно выдыхая. Этот вечер он планировал провести с братом совсем иначе: в компании девушек модельной внешности и с нескончаемым алкоголем.

– Ивар, ты же не глухой. – Хвитсерк покачал головой. – Второй раз говорить тоже самое мне уже не интересно. Я понимаю, что…

– Что ты понимаешь? Ну, что? – прохрипел Ивар, вскакивая из-за стола. Покосился в сторону комнаты, убедившись, что это не нарушило сон Хлои. Его глаза нездорово блестели, а губы дрожали. Как он мог позволить так легко обвести себя вокруг пальца? Невероятно. Ивар задыхался, поэтому распахнул окно и, щелкнув зажигалкой, вобрал в себя порцию никотина. Легче не становилось. Как и не приходило решение. Вернее, оно лежало на ладони. Все было вполне очевидно, но что-то похожее на совесть скребло своими противными коготками по живому. – Магнус сообщил, что Маргрэт покинула Данию и сейчас с большой вероятностью скрывается где-то в Швеции. Я могу рвануть за ней уже сейчас, но…

– Да брось! – Хвитсерк усмехнулся, но тут же помрачнел. – Ты серьезно еще и задумался? Ивар, все очевидно. Не надо ничего выдумывать. Если знаешь, что она там, то просто отвези ей Хлою. Делов-то.

– Ты дурак или прикидываешься? – Лодброк был готов перевернуть всю кухню верх дном, будто это помогло бы найти нужный ответ.

Зачем вообще Хвитсерк рассказал все это? Ведь та девчонка с растрепанными волосами, приоткрытым ротиком, немного вздрагивающая во сне, непривыкшая к роскоши и возможности купить то, что ей хотелось… Та, что прижималась, дрожа, в аквапарке к Ивару. Ее смех растопил серость одинокой квартиры за такое небольшое время. Ивар ощущал, что она родная ему. Он не мог ошибаться. Просто не мог. Но какого хрена? Хотелось украсить лицо Хвитса парой фингалов, и пусть он не был виновен в услышанном когда-то. Но кто тогда должен ответить за взрыв внутри Ивара?

Бутылка с пивом быстро опустела в руках Ивара. Воспоминания, дополненные рассказом брата, смутно пробивались сквозь реальность. Алкоголя всегда было достаточно на таких вечеринках. А Маргрэт… О, она увлекала своим танцем каждого. Небольшая душная вип-комната в дорогом клубе, оплаченная Бьорном. Он никогда не жалел денег на развлечения. Нанимал только лучших девушек. И вот сейчас одна из таких демонстрировала свою гибкость. Платиновые волосы липли к лицу, когда она подползла к Ивару, и он осторожно убрал их ей за ухо, не в силах оторваться от зрелища. В ее глазах мелькнуло странное непонимание и что-то еще, тут же скрытое за манящей улыбкой. Ивар помнил этот момент: как Линд влекла его, тянула за собой, крепко держа за руку. Они были тогда совсем молоды, а она… Она казалась какой-то недосягаемой звездой.

От этих мыслей Лодброка передернуло. Хлопнув дверью холодильника, Ивар вновь устроился на широком подоконнике. Об удобстве не было и речи, но кислорода не хватало, пришлось проигнорировать пульсацию в ноге. Сигаретный дым неторопливо растворялся в проникающем ночном воздухе, пиво добавляло горечи на языке, увеличивая противный ком в горле. Хвитсерк поежился от прохлады, но не рискнул вырвать брата из мыслей, предпочел влить в себя остатки пива.

Пять лет прошло, а Ивару было неприятно и даже стыдно вспоминать ту ночь. Алкоголь шумел в его голове. Разноцветные искры мелькали перед глазами, в ушах пело море, а ощущение теплых пальцев на груди, скользящих ниже, звон пряжки от ремня – срывало тормоза. Такие прекрасные блестящие глаза Маргрэт. Их было так мало в тот момент, что становилось страшно. Мягкие груди, сладость поцелуя и дальше – вспышки, какие-то толчки. Ивар смутно помнил, что происходило дальше. Только ощущение полета и эйфории.

Затянувшись, Ивар сглотнул. Первая девушка, застрявшая в его голове, оказалась обычной шлюшкой. Юношеская наивность сыграла тогда с ним неприятную шутку. Но роли сейчас уже было не изменить. Боль от накрывшей обиды Лодброк спрятал за кривой улыбкой. Кто бы мог подумать, что спустя года, ощущение едкой горечи придет так ярко? Да еще и к такому уверенному в себе, крепкому и всегда жесткому Ивару Лодброку. У него не должно быть никаких чувств – все это слабость. С какого момента его жизнь изменилась? С какого момента чувства и эмоции вскрыли скальпелем? Конечно, Ивар понимал это, но не принимал. Принятие означало бы то, к чему он еще не был готов. Или был?

«Она вернулась к нам, едва сдерживая смех, и сразу плюхнулась на колени Бьорну. Рассказывала, что ты отрубился, едва увидев ее грудь. Уснул, обнимая за талию. Ивар, ей тупо было любопытно развести тебя на секс. Может, чуяла, мразь, что тебе не присущи были такие тусовки или еще что. Послушай, у вас ничего с ней не было. Хлоя… Ну, она не может быть от тебя. Это чистой воды развод, чтобы скинуть балласт с плеч. Она меркантильная дрянь. А ты, каким бы засранцем не казался, не бросил бы ребенка. Марго, видимо, знала это. Тем более своего. А она… Боже, Ивар, она и Бьорн… Они не вылезали из комнаты, из которой тебя принесли к нам обратно. Вот с кем она трахалась. Вот от кого залетела. Это его дочь. Не твоя».

– Хлоя моя дочь, Хвитсерк, – на одном дыхании произнес Ивар, когда сигарета стлела до фильтра.

– Ты вообще слушал меня? – Глаза брата округлились. Он смотрел на Ивара и не понимал его, не узнавал. – Я же…

– Она. Моя, – отчеканил Лодброк повторно. Он обещал Хлое, что будет защищать ее, что не даст в обиду. Да, черт возьми, он полюбил Хлою, как бы не было тяжело в этом признаваться. А если и не полюбил, то очень сильно привязался. Так почему он не мог попробовать сделать в этой жизни хоть что-то хорошее? – И мне насрать на мнение любого, кто скажет что-то против. Даже если они правы.

– Твою мать, Ивар. – Хвитс хлопнул себя ладонью по лбу. – Ты хоть понимаешь, на что подписываешься? Верни ее матери, брат. – Все походило на какую-то глупую и не смешную шутку.

– И не собираюсь. Ты не понимаешь. Она, как я. Она… – Даже собственные мысли все еще казались Ивару чужими, непривычными. Но что он мог с собой сделать, если никогда не был дураком? Разве он мог не заметить отношения Маргрэт к родной дочери? И пусть Хлоя любила свою мать. Пусть. Но это не жизнь. Ивар имел привычку копаться в людях, выискивать в них слабые и сильные стороны и, как ни странно, он разглядел теплящийся потенциал в Хлое. Разглядел то, что прятал в самом себе столько времени. С ней он ожил. Да, это пугало, злило, но и заставляло двигаться вперед, преодолевать преграды. Сейчас он нуждался в Хлое не меньше, чем она в нем.

– Ты действительно хочешь помочь ей? – выдохнул Хвитс, уставившись на брата. Все это так не походило на того беспринципного и жестокого Ивара, которого видели многие. Но очень было близко Хвитсерку, знавшему младшего брата лучше, чем кто-либо.

– Хочу. И помогу. – Лодброк сглотнул, примяв окурок об пепельницу. В голове тут же проскользнуло, что, видимо, с этой дурацкой привычкой следовало бы завязывать. Когда-нибудь. – Я не стану искать Маргрэт. Она бросила Хлою. Понимаешь? Зачем нужна такая мать? – Осознание, что его так глупо развели в очередной раз жгло изнутри, порождая настоящую ненависть, на которую был способен только Ивар. Нет, он точно не оставит такой поступок Линд без должного внимания.

– Я не хотел рассказывать тебе все это ни при каких обстоятельствах, – Хвитсерк криво улыбнулся, потирая затылок, – ни тогда, ни сейчас. Но я подумал, что ты должен был знать. Ведь тебе она тогда так понравилась. Расспрашивал о ней.

– Помолчи, Хвитс. – Ивар склонил голову и в предупреждающем жесте вскинул руку. Хватило и одного раза услышать, как Маргрэт насмехалась над ним в тот вечер перед родными братьями. И все это вкупе с собственными воспоминаниями, как пытался найти Линд после… Нет. Больше Ивар не допускал такого. С тех самых пор. От женщин ему нужно было только одно. Это неизменно. Они перестали быть для него чем-то таинственным. Исключением стала только Хлоя, заполучившая не пойми откуда взявшуюся отеческую заботу, тронувшая окаменевшее сердце Ивара. – Мне плевать на нее. Но если только эта дрянь вздумает появиться в жизни Хлои, моя справедливость проломит ей голову. – Оскал заиграл на лице Ивара. Опасный. Несущий боль. – А с Бьорном я договорюсь. Признаться, не думаю, что ему вообще нужны дети. Когда он свалил, помнишь, почти разрушив компанию своими глупыми нововведениями, я так понял, что его больше не интересовало ничего, кроме каких-то странствий.

– Будем честны, – рассмеялся Хвитс, – его интересовали не странствия, а ведение сравнительной таблицы характеристик различных женщин. Но…

– Да, он терпеть меня не мог, – перебил Лодброк, усаживаясь уже за стол рядом с братом, – когда я пытался что-то подсказать в ведении дел. Будто я просто так учился на все это. Да и гордость. Как так вдруг? Самый младший… Что он может умного сказать? – передразнил Ивар интонацию старшего брата, кривясь. Да, Ивар из кожи вон лез ради компании отца, даже когда Бьорн был у руля. Наверняка они оба не хотели погибели дела Рагнара, но вот понимание у каждого было свое. Бьорн полагался на нанятых сотрудников, предпочитал передавать принятие решений другим, интересовался мнением каждого, а Ивар стремился все держать в жестких игольчатых перчатках, под своим контролем. После очередной стычки с отцом, недовольным его управлением, Бьорн выплеснул ярость на Иваре. После этого момента между братьями исчезли последние капли взаимопонимания. Рагнар одним росчерком передал все младшему сыну – терять уже было нечего. А младший… младший доказал всем, на что был способен, вывев в короткие сроки компанию в топ-список по Дании.

– Ивар, я не все рассказал тебе, – Хвитс побледнел, сжав бутылку пальцами и потупив взгляд сквозь стол. Веселость исчезла. Повисла пауза, и Ивар нахмурился.

– Будто может быть что-то более эпичное, – нервно дернув плечом, Лодброк допил из бутылки пиво. Только он успел немного выдохнуть, как новое чувство тревоги зародилось где-то внутри.

========== Торт ==========

– Бьорн, – хрипло произнес Хвитсерк и сглотнул. Сжав кулак, он опустил голову и добавил уже спокойно: – погиб месяц назад.

– Ты сейчас шутишь? – Ивар округлил глаза, уставившись на брата. Почему он услышал об этом только сейчас? Хотя глупый вопрос – почти все связи с семьей были разорваны. Но как бы плохо не относились друг к другу они с Бьорном, все равно оставались братьями. Лодброк небрежно провел ладонью по взлохмаченным волосам. – Нет. Не шутишь, – заключил Ивар, заметив, как дрогнул брат. – И… как?

– По словам его знакомого, выжившего в той аварии… – Хвитс закашлялся и провел ладонью по лицу. – Даже говорить такое странно. Бред. – Его передернуло, отчего Ивар только сильнее напрягся. Грудь сжали чьи-то тонкие ледяные пальцы, но он не выдал себя.

– Как, Хвитс? – Ивар сжал плечо брата, подавшись вперед. Сейчас как никогда они оба чувствовали друг друга, нуждались в поддержке, и ни один не хотел отталкивать эту незримую помощь. Пусть их семья не отличалась сплоченностью, но потеря родного, как ни посмотри, человека отзывалась скулящей пустотой.

– Они отмечали. Я не знаю всех подробностей. Уббе рассказал, что тот парень был под чем-то, но вроде как девушка отвлекла Бьорна. Пока он был за рулем, она полезла ему в штаны. Этот не противился. Идиот. Как вообще можно позволить отсасывать на ходу? Не удержать член в штанах? – Губы Хвитсерка дрогнули, а глаза потемнели от явного негодования из-за случившегося. Прерывисто выдохнув, он продолжил: – Ну, и не справился с управлением на повороте. Они вошли под фуру. Смерть мгновенная. – Хвитсерк быстро осушил очередную бутылку и дергано смахнул с лица волосы. Ивар только крепче сжал его плечо. Он будто сам не меньше держался за реальность. – Мне сообщил Уббе неделю назад. Я решил сказать тебе лично.

– Какая нелепая и дурацкая смерть, – хмыкнул Лодброк, попытавшись криво усмехнуться. Но это был не тот случай, когда можно было спрятать так просто эмоции за искусственной улыбкой. – Это самое тупое, что я мог слышать. А Уббе? – В груди Ивара неприятно кольнуло. – Почему никто не сообщил мне? – Хвитс пожал плечами. – Ну, конечно. Я понимаю. В моей голове один ветер, покоя нет, интересуюсь только своим благополучием. – Взгляд Хвитсерка сказал Ивару о том сожалении и сочувствии, которое хранилось в брате. – Перестань. Ты сказал мне. Спасибо. – Какое-то мгновение, и они крепко обнялись. Как ни крути, а эти двое всегда понимали друг друга лучше, чем кто-либо из их безумной семейки. Пусть их встречи были слишком редки, но совершенно точно бесценны для каждого. Да, потеря Бьорна затронула то живое, что пряталось в Иваре, но разве что-то можно было изменить? Нет. Младший Лодброк следовал одному простому правилу: не позволять событиям жизни сжирать ценное отведенное время в этом мире. Горем и оплакиванием не воскресить брата, а вот убить собственные нервы – запросто. И кому от этого лучше? К тому же, все смертны. Каждый на этой гребаной одичавшей планете, погрязшей в грехах.

– Наверное, стоит рассказать Хлое, что…

– Возможно, – согласился на удивление Ивар. – Но сейчас, – прижался лбом ко лбу брата, будто подпитываясь незримой энергией, отдавая не меньше, – надо вздремнуть. День сложный. Завтра лучше тоже не будет. Если хочешь, оставайся у меня. Я найду место.

– Спасибо. Но утром у меня вылет. Впервые улечу трезвым, – глухо рассмеялся Хвитсерк.

– Да, конечно. – Ивар потрепал брата, усмехнувшись. Эти короткие мгновения общения с родным человеком позволяли ему быть собой, расслабиться. – Не пропадай. Я всегда рад тебя видеть. Ты знаешь. Жизнь такая…

– Непредсказуемая. Никогда не знаешь, как, где и когда, – вздохнул Хвитс, дернув тем самым скрытое волнение внутри Ивара.

Заметка: навестить Бьорна. Звонить Хвитсу чаще. Хлоя… Уверен?

– Пап, – пробилось сквозь сон, но Ивар только перевернулся на другой бок, натянув одеяло по самые глаза. Его квартира хоть и стоила достаточно денег, но была обустроена под него одного. Благо, диван оказался вполне подходящим для сна, ведь на кровати обосновалась Хлоя. – Пап. – Несколько толчков в плечо заставили наконец Лодброка распахнуть глаза и вскочить.

– Что? Что такое? Проспал?! – Быстро взглянув на экран смартфона, Ивар устало сжал переносицу. Нет. Цифра «пять» слепила глаза. Еще слишком рано для подъема. – Ты ведь уже должна была запомнить, где что лежит. А монстр в этой квартире только один – это я. И я буду очень зол, если не посплю еще хотя бы часок. – После этого Ивар вновь накрылся одеялом, пытаясь вернуть сон.

– Папуль, у меня голова болит, – слабый голосок Хлои вынудил Лодброка вернуться в реальность.

– Сильно? – Не стоило и спрашивать – все было очевидно.

Позволив присесть Хлое рядом с собой, Ивар укрыл дрожащее маленькое тельце одеялом. Она пылала, словно печь. Только красные щечки виднелись из-под укрытия и раздавалось тяжелое дыхание. Что делать в этой ситуации? Лодброк впервые осознал, что такое настоящая паника и растерянность. Даже в момент, когда переговоры находились на грани срыва, он так не нервничал.

Схватив смартфон, Ивар сделал ровно то, что, как ему казалось, должно было решить проблему: вызвал скорую. Только вот ехать на температуру, которую даже замерить было нечем, они отказались, и, не дослушав все посыпавшиеся на них проклятья, оборвали вызов, посоветовав обратиться к семейному терапевту. Да. Прекрасно! Еще бы иметь документы на Хлою, подтверждающие хоть какое-либо родство. Лодброк, смотря, как его девочка хлюпала носом и покашливала, сильнее заворачиваясь в одеяло, уже готов был отгрызть любому голову, лишь бы хоть что-то произошло, что-то изменилось. Прогнав напрочь сон, Ивар заставил все-таки выпить Хлое стакан теплой воды с лимоном и, забыв про собственную боль, перенес дочь обратно на свою кровать. Трость так и осталась валяться возле дивана. Устроившись рядом, он действовал на каком-то автомате, положив ее голову на свои колени и поглаживая влажные светлые волосы.

Пальцы почти не слушались, мысли сбивались от тяжелого дыхания Хлои. Только когда она наконец засопела, прижав к себе мистера Афки, Ивар поднялся, и, опираясь на трость, вышел на балкон. Кому звонить теперь? Магнус, как единственный друг, имевший даже двоих собственных детей, проигнорировал уже с десяток звонков. Ивар осушил бутылку с водой, а затем взъерошил волосы, пытаясь изо всех сил придумать хоть что-то. Ветер из распахнутого окна пробирался до самых костей, но Лодброк игнорировал все, что касалось его лично. Когда он успел поставить кого-то выше себя? Недавно. И больше ничего не имело значения.

– Микаэла?! О, Микаэла, радость моя! – Ивар едва не подпрыгнул на месте, когда услышал в трубке сонный голос своей временной помощницы. – Срочно пришли мне номера сотрудников с детьми. Да-да. Срочно – это значит «сейчас же», Микаэла, – рявкнул Ивар, и на том конце трубки все сразу же оживилось. Чудотворная сила убеждения. Только вот Лодброк позабыл, что одним из важных условий трудоустройства в его компанию был пункт об отсутствии выходных дней по уходу за ребенком. Завуалированный, идеально проработанный его акулами-юристами. И все прекрасно знали отношение Ивара к этому вопросу, поэтому… – В каком смысле уволилась? Она одна, что ли, на всю… Ах. Да. – Собственное правило, так помогавшее Лодброку все это время, теперь играло против него самого. Всего несколько сотрудников имело детей. Один из них не отвечал, второй находился в отпуске, а третья… Третья уже забрала расчет в отделе кадров. – Давай мне ее номер. Как там ее? Все. Отдыхай.

Кто-то сверху определенно насмехался над Иваром. Ведь как иначе объяснить все происходящее? Нет, он не считал себя безгрешным, но сейчас это уже казалось перебором. Гудки из динамика разрезали густую тишину наравне с глубоким дыханием Ивара. Он зажмурился. Последняя надежда ускользала, как бы он ни пытался схватить ее. Но сдавленное «да» пронзило сознание вспышкой, что Лодброк даже не поверил сразу в произошедшее.

– Катерина? – Ивар прочистил горло, пытаясь придать голосу больше уверенности и спокойствия. – Это Ивар Лодброк. Прошу уделить мне… – Он покачал головой от осознания, что нес уже какую-то чушь. – Катерина. Я знаю, что у вас есть сын. И, – просить помощи и совета оказалось куда сложнее, чем это выглядело в голове, – не откажите в моей просьбе.

– Лодброк? – Голос ободрился, но точно сверкнул ноткой неприкрытого сарказма. – Тот самый Ивар Лодброк? Хм. Звоните не в то время, Ивар. Простите.

– Нет-нет, погодите! – Ивар не успел и слова сказать, как разговор прекратился. – Вот черт! Удар кулаком пришелся по мягкой подушке, ведь для ярости сейчас совсем не было времени. На последующие звонки Катерина не отвечала – это злило до горечи в горле и боли в глазах. Нет, так просто Ивар не мог отступить.

«Я знаю, что, возможно, как-то обидел тебя. Не исключаю. Но сейчас моя дочь сильно заболела. У нее жар или что-то еще. Я не знаю, что делать, признаюсь, ты очень поможешь, если подскажешь, что я должен делать. Обещаю, что заплачу за все, сколько потребуется. Мне больше не к кому обратиться. Ты должна понять. Я знаю это».

Сообщение долго висело, как непрочитанное, но когда галочки сменили цвет, то сердце Лодброка бешено забилось в ту же секунду. Он сжимал пальцами корпус смартфона, что тот мог запросто треснуть, и гипнотизировал экран. Сперва Катерина что-то набирала, но вскоре вибрация пробила руку Ивара.

– Да-да, Катерина, – ответил Лодброк в одно мгновение. Где же та хваленая выдержка и излюбленная пренебрежительная манера общения? Удивительно, но сейчас все это было засунуто очень глубоко.

– Вы даже не представляете, сколько принесли мне проблем одним своим поступком. Но только из-за ребенка я готова помочь. Что с ней? – Холод в голосе отрезвил и помог мыслям в голове Ивара собраться хоть немного, выгнав тревогу.

– Я отправлю такси. Скажи адрес. – Пальцы Лодброка оттягивали болезненно волосы, но он не реагировал на это, сконцентрировавшись на собранном голосе Кати, ставшим сейчас самым приятным на всем свете.

– Не думаю… – Она замолчала, что-то наверняка обдумывая, – Ладно. Пришлю сообщением.

Заметка: Ускорить оформление необходимых документов для Хлои. Никаких сомнений.

Ивар расхаживал рядом с входной дверью, поглядывая на экран смартфона, изредка проверяя, как спала Хлоя. Внутри противно все кололо от волнения за эту кроху, а видеть, как она прижимала к себе горячими ручками любимую игрушку, было совсем невозможно. Лодброк и не знал ровно до этого момента, что вообще был способен на такие чувства. Он никогда не переживал за кого-либо так сильно. Тихий стук в дверь стал настоящим глотком воздуха.

– Ну наконец-то! – Ивар больше походил на какого-то взъерошенного зверя: взлохмаченный, с впавшими глазами и тенями на веках. Его метания настолько бросились в глаза Катерине, что она даже не смогла скрыть удивления. Конечно. Часто ли можно увидеть настолько всклокоченного и взмыленного владельца крупной компании? Да никогда. Но, как оказалось, даже он мог испытывать волнение, как самый обычный человек. – Что-то долго. – От такого тона хотелось тут же развернуться и горделиво уйти, но Катя подавила это желание.

– Послушай, я здесь только из-за девочки, которой не повезло с отцом. Да и вообще, откуда она у тебя? Купил? Не было ведь. – Скинув легкое пальто прямо в подставленные на автомате руки Лодброка, Катерина вернула себе неприятие к Ивару, как к уволившему ее без причины зазнавшемуся самодуру. Однако при виде полуобнаженного накачанного мужского тела ее щеки вспыхнули – спасибо выключенному свету, что скрыл эту реакцию. Но сейчас Катя пришла из-за девочки, которая нуждалась в ее помощи. Вскинув подбородок, она убрала волосы в хвост, стянув с запястья резинку, и поспешила отвести взгляд. Боже. У Ивара даже обувь вся стояло точно по линейке. Ну, ненормальный же.

– Просто помоги уже, – закатил глаза Ивар, взвинчиваясь еще больше. – И помой руки только. С улицы. – Повесив пальто, он уже по привычке провел пальцами по взмокшим волосам и шмыгнул носом.

– Отличная благодарность. И что, мне стоит развернуться и уйти? – Кати изящно изогнула бровь, скрестив руки на груди. Это точно вообще была та самая Катерина Князева – юркая офисная мышка? Мягкий полумрак скрывал ее фигуру, как и дурацкая большая футболка. Мужа? Ивар помнил ее совсем другой. И, вроде бы как, в последнюю их встречу она заливалась слезами. Да уж. Немного так неловко. Но только не Лодброку.

– Ванная там, – взмах рукой, – а Хлоя в спальне. – Ивар не стал дожидаться ответа и направился сразу к дочери. Только там он вспомнил, что все еще расхаживал по квартире в одних хлопковых штанах. Ради приличия он натянул первую попавшуюся футболку и осторожно присел на самый край кровати.

Без лишних слов, Катя подошла к Хлое и опустила ладонь ей на лоб, отчего девочка поморщилась, но потом расслабилась из-за прохладной кожи. Легкий поцелуй чуть выше переносицы, и Катя покачала головой.

– Что с ней? Ты должна помочь, – почти рыкнул Ивар, еле сдерживаясь, сжав челюсти. – Поможешь ведь? – уже тише добавил он.

– Прекрати, – отмахнулась Катерина, закатив глаза, – я больше не твоя сотрудница, забыл? – Склонив голову набок, она почти прожгла Ивара взглядом. Нет, ну как он вообще обзавелся ребенком? Кто по собственной инициативе согласился родить от такого придурка? – Жар почти спал. Переживать не о чем. Отведи ее к врачу, если хочешь, но там тебе скажут дать витамины или что-то в этом духе. Как по мне, нужно отпоить ее морсом, ромашкой, и следить, чтобы температура больше не подскакивала. Парочку дней посидеть с ней дома. Как мне нужно было недавно, да? Очень похоже. – Одним взмахом ресниц Катерина припечатала Ивара к кровати. Да так, что Лодброк даже поежился. Что-то напоминающее совесть дрогнуло внутри, но он быстренько заткнул это чувство.

– Так это не опасно? – Умение игнорировать ненужные и скучные вопросы пришло как раз вовремя. Взглянув на часы, Ивар выругался под нос. – Мне нужно бежать. Сегодня встреча с новым клиентом. – Поднявшись с кровати, Лодброк остановился, переводя взгляд с Хлои на Катю. Уходить он не хотел – боялся. Но как можно было бросить все, над чем так долго и упорно трудился? Ивар еще не понимал этого. Тем более, что встреча не отняла бы много времени.

– Ты вообще ненормальный? А как же она? – Катерина вспыхнула, как сухая спичка, и точно готова была залепить Ивару. Не будь сейчас рядом Хлои, точно бы на щеке Лодброка красовался след от изящной ладошки.