Текст книги "После заката"

Автор книги: Чингиз Абдуллаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 7

Уже к концу первого месяца у Эльдара было четырнадцать уголовных дел, расследование по которым он обязан был срочно закрывать. Тарасов сначала дал ему одно сложное дело, затем второе. Сафаров не просто оформил все в назначенный срок, но и сумел разоблачить одного из свидетелей, который оказался причастным к совершенному преступлению. Эльдар все время помнил о разговоре со Светланой, но больше не решался звонить. Баранников стал новым руководителем Агентства национальной безопасности, как теперь назывался бывший КГБ, и въехал в кабинет Крючкова. А министром внутренних дел России стал Виктор Федорович Ерин, который был первым заместителем Баранникова в объединенном Министерстве безопасности и внутренних дел.

Самое примечательное, что оба генерала в свое время были командированы в Закавказье в помощь местной милиции. При этом Баранников стал первым заместителем министра внутренних дел Азербайджана, а Ерин – первым заместителем министра внутренних дел Армении. Затем оба оказались в Москве на вышестоящих должностях: Баранников стал министром внутренних дел России, а Ерин возглавил криминальную милицию всей страны, став заместителем союзного министра Пуго.

Эльдар все время помнил об убийстве Вячеслава Томина, которое расследовала прокуратура. Причастность к этому преступлению его родственника банкира Эпштейна так и не была доказана. А следователи милиции обычно не вели подобных расследований, так как это относилось к компетенции следователей прокуратуры. Но подсознательно Сафаров все время помнил об этом убийстве. Когда он узнал, что следователь Аванесов занимается экономическими преступлениями в банках Москвы, он сразу пошел к своему коллеге.

– Азиз, я хочу знать, что у тебя есть по банку «Эллада»?

– Это коммерческий банк, открывшийся еще в девяностом году, – сообщил Аванесов. – Но в январе девяносто первого, во время павловского обмена крупных купюр, у них начались большие проблемы. Была проведена ревизия и проверка банка, а его вице-президент Эпштейн был даже арестован по подозрению в организации убийства. Потом дело развалили, Эпштейна выпустили. Два раза менялись руководители банка, а сейчас президентом стал сам Эпштейн. У его банка не очень солидная репутация, но они работают в Москве и Ленинграде... тьфу ты, черт, в Санкт-Петербурге... достаточно активно. Никак не могу привыкнуть к этому Санкт-Петербургу, – пожаловался Аванесов. – Все время думаю, каким образом Собчаку удалось убедить ленинградцев отказаться от их легендарного названия.

– Спроси у самих ленинградцев, – посоветовал Сафаров. – Значит, у него не очень хорошая репутация?

– Нет. Но зато хорошая «крыша», – усмехнулся Аванесов. – Все в нашем управлении знают, что Эпштейн женат на сестре самого Ванилина. Как только мы пытаемся немного прижать этого банкира, нам сразу звонит Георгий Николаевич.

– И даже не пытается скрыть своей заинтересованности?

– Конечно, не пытается, – мрачно ответил Аванесов. – Сам знаешь, какие сейчас времена; при наших зарплатах каждый мечтает иметь такого родственника-банкира.

– И никаких зацепок?

– Сколько угодно. И нарушения валютных операций, и незаконные переводы денег... А еще сейчас начали массово поступать поддельные авизо. В МВД даже хотят создать специальную группу. Мы подозреваем, что эти документы идут из Чечни.

– Они пересылают не обеспеченные переводом бумаги? – понял Сафаров.

– Так называемые «чеченские авизо», – подтвердил Аванесов. – Речь идет о миллионах рублей. Если так пойдет дальше, то скоро все банки просто прекратят прием документов с Северного Кавказа. И вообще всяких документов. Можешь представить, что тогда будет? У нас экономика и так дышит на ладан, а тут прервется всякая банковская связь. И я понимаю банкиров. Что им делать, когда поступают не обеспеченные деньгами фальшивые авизо?

– В банке «Эллада» они тоже есть?

– Конечно, есть. Но формально мы не можем ни в чем обвинить этот банк. Похожие документы поступают во многие места.

– Ты можешь дать мне дело «Эллады»?

– Конечно, могу, – усмехнулся Аванесов, – мне будет только легче. И с Ванилиным ссориться не придется... Но только напрасно ты берешься за этот банк. Тухлое дело. Фальшивые авизо есть почти в каждом банке. Нужно вводить какую-то другую форму отчетности... Вот эти две папки, можешь их взять. Только учти, что обратно я их уже не приму.

– Спасибо. У меня с этим банкиром личные счеты, – сообщил Эльдар.

– Обиделся на Ванилина за то, что тот кричал на тебя в коридоре? – спросил Аванесов.

– Нет. Он кричал на меня именно потому, что я в свое время пытался посадить его свояка. Жаль, не удалось... Но этот сукин сын организовал убийство своего родственника.

– Значит, у тебя личная заинтересованность, – вздохнул Аванесов, – и по закону ты не имеешь права вести это дело.

– У меня личная заинтересованность только в одном: доказать этому типу, что нельзя безнаказанно совершать преступление. Если окажется, что он причастен к этим фальшивым авизо, то я с удовольствием отправлю его в тюрьму по этому обвинению. И не буду чувствовать при этом никаких угрызений совести. Абсолютно никаких.

– Бери папки, – улыбнулся Аванесов.

Эльдар унес документы к себе и целый день внимательно читал их, делая необходимые отметки. На вторую половину дня у него были запланированы сразу четыре допроса. Сафаров поехал в Бутырскую тюрьму, чтобы допросить еще одного свидетеля, который уже находился в заключении. Поздно вечером он приехал домой на метро. На часах было около девяти. Эльдар поднялся наверх, позвонил. Юлия уже была дома. Она открыла ему дверь в том самом коротком халате, который так его возбуждал. Но сегодня он просто выдохся на работе. Эльдар привычно поцеловал ее в щеку и прошел в ванную. Долго умывался холодной водой. Затем тщательно вытерся, прошел в спальню, переоделся, вышел на кухню.

– Будешь кормить?

– Конечно. Только учти, у нас картошка с луком. Ни мяса, ни курицы достать просто невозможно.

– Обожаю картофель с луком, – улыбнулся Эльдар. – Значит, перейдем на вегетарианскую еду. Ты извини, я просто не успел сегодня днем пообедать в столовой, было много работы.

– Зато я успела, – улыбнулась Юлия. – Говорят, что в нашем министерстве сейчас лучшая столовая в городе.

– Вам положено, вы – Министерство финансов, – заметил Сафаров. – Слушай, я подумал о том, что мне нужно иметь машину. Сложно все время ездить на метро.

– На какие шишы? – деловито осведомилась она, положив ему еду и подвинув к нему тарелку, потом достала из холодильника банку сметаны. – Это я купила у нас.

– А хлеба нет?

– Нет, – виновато призналась Юлия, – хлеба вообще нигде нет. Я в двух булочных смотрела... Так на какие деньги ты собираешься покупать машину?

– Разве сейчас можно что-то купить? – усмехнулся Эльдар. – Наверное, самая дешевая машина стоит столько, сколько я получаю за пять или даже за десять лет работы.

– Тогда я тебя не понимаю...

Юлия села напротив него. Каким бы усталым он ни был, ее короткий халатик сразу пробуждал в нем живой интерес. Эльдар старался не смотреть в ее сторону, продолжая есть и одновременно рассказывать:

– У моего отца осталась в Баку машина «Жигули», которой он почти не пользуется. Я не сказал, что нужно купить, – лишь то, что нам нужно иметь машину.

– Ты можешь перегнать ее в Москву? – спросила Юлия.

– Во всяком случае, можно постараться. Через Дагестан и Волгоградскую область, если получится. Попрошу кого-нибудь из наших. Они в Баку с удовольствием найдут человека, который захочет перегнать мне машину.

– Если получится, будет здорово, – обрадовалась женщина.

Эльдар доел свое блюдо, не прикасаясь к сметане. Юлия поставила для него воду, уже зная, что он будет пить чай.

– Чай у нас еще есть...

– Нужно в свободное время зайти на базар, – пробормотал Эльдар. – Никогда раньше туда не ходил. Куплю фруктов или еще чего-нибудь.

– Какие фрукты зимой? – засмеялась она. – Ты у нас совсем непрактичный... Ничего, я буду делать покупки у нас на работе, нам разрешают.

Она поднялась с места, мелькнули ее длинные ноги. Сафаров отвернулся. Каким бы уставшим он ни был, его тянуло к Юле, к этой доброй, мягкой, заботливой молодой женщине, с который ему было так спокойно и приятно. Она налила ему чай, поставила стакан на стол.

– Можешь сказать, чтобы нам заодно прислали из твоей южной республики какие-нибудь продукты, – посоветовала Юлия. – Например, пусть загрузят твою машину гранатами или яблоками. Или помидорами. Я всегда любила помидоры.

– У нас самые вкусные помидоры в мире... Слушай, зачем ты носишь такой короткий халат?

– Что? – не сразу поняла она.

– Я спросил, почему ты носишь такой короткий халат.

– Тебе он не нравится?

– Наоборот. Слишком нравится. Все время хочется его с тебя снять.

– Тебе кто-то мешает? – спросила она.

– Только я сам, – ответил Эльдар. – Так зверски устаю на работе, что мечтаю добраться до кровати и просто заснуть. А ты каждый вечер провоцируешь меня, появляясь в своем коротком халатике...

– Хорошо. Теперь я буду знать, что дома лучше ходить в чадре. Из Баку мне могут прислать заодно и чадру.

– У нас женщины уже семьдесят лет не ходят в чадре. А то, что сейчас носят, называется не чадра, а хиджаб, это такой платок, – объяснил Сафаров. – Только у нас платки на голову надевают лишь очень пожилые женщины. Да и то далеко не все. Остальные давно обходятся без этих атрибутов. У нас даже стоит в городе памятник освобожденной женщине, которая снимает с себя чадру.

– Интересно, – задумалась Юлия, – я бы хотела это увидеть...

– Вот возьму отпуск, и поедем в Баку, – предложил Сафаров. – Познакомлю тебя со своими родными.

– Думаешь, я им понравлюсь? Украинка, которая хочет окрутить их сына-мусульманина?

– У тебя глупые представления о Баку и о наших обычаях, – поморщился Эльдар, – это был самый интернациональный город в бывшем Союзе. Да и сейчас он все еще такой, хотя обстановка, конечно, меняется. Там никто никогда не спрашивал, какой ты национальности. За столами обычно собирались представители пяти, шести или семи национальностей.

– Убедил. Поеду к вам в город и познакомлюсь с твоими родными. Только как ты меня будешь им представлять? Как свою любовницу?

Эльдар почувствовал некоторое напряжение в ее голосе. Следователи вообще умеют чувствовать это напряжение – в изменении ритма, тембра, звучания...

– Нет, – ответил он, – как свою невесту. В таком качестве ты сможешь со мной поехать?

– Я могу считать это официальным предложением? – улыбнулась Юлия.

– Нет. Официальное предложение так не делают. Сначала я должен купить подходящее кольцо, а потом спросить твоего согласия. И если ты мне его дашь, только тогда я смогу надеть это кольцо тебе на палец.

– У вас так принято? – улыбнулась она, закусив губу.

– У нас принято немного иначе. Мои родители должны прийти к твоим родителям и попросить их разрешить нам встречаться. Вернее, даже не так... Сначала приходят мама и тети, которые встречаются с твоими мамой и тетками. Они обговаривают день, когда могут нанести визит мужчины. Спрашивают, как молодые относятся друг к другу. Затем приходят мужчины. Они приносят одно кольцо и спрашивают согласия мужчин твоего дома. Обычно говорят о разных вещах, чтобы не обидеть и не оскорбить друг друга. Напрямую спрашивать не принято, но все понимают, зачем пришли мужчины моего дома. И если подают сладкий чай с сахаром и сладостями, то это означает согласие. А если чай горький, значит, мужчины твоего дома не хотят отдавать тебя замуж. Хотя до этого почти никогда не доходит – ведь женщины должны все заранее обговорить, чтобы не позорить мужчин.

– Как интересно, – улыбнулась Юлия, усаживаясь на стул напротив него.

– Потом тебе надевают кольцо, и ты становишься моей невестой. Кольцо должен надеть мой отец или старший в моей семье. Раньше еще обменивались чемоданами. Во времена всеобщего советского дефицита подарки готовились заранее, с самого рождения девочки или мальчика. Отрезы на платья и костюмы, рубашки, парфюм, подарки всем взрослым членам семьи...

– Какой кошмар! Такие расходы...

– Сторона мужчины должна приготовить квартиру, где будут жить молодожены, и подарить невесте необходимые драгоценности. А сторона невесты в качестве приданого покупает мебель, посуду и постельное белье. Но на самом деле все это постепенно отживает. Никому уже не нужны старые отрезы на платья. Сейчас дают деньги, чтобы молодые сами решили, что им лучше покупать.

– Хорошие традиции, – рассмеялась Юлия, – мне нравится. Хотя я не уверена, что смогу соответствовать всем этим требованиям.

– Идем спать, – предложил Эльдар. – Только учти: сегодня я совсем выдохся. Не обидишься?

– Постараюсь, – вздохнула она.

– Хотя если ты снимешь свой халатик, то, возможно, у меня появятся силы, – пошутил он.

– Тебе стоит только попросить, – с готовностью согласилась Юлия.

Через десять минут они уже лежали под одним одеялом. Эльдар еще раз подумал о том, как ему легко и просто с ней, словно они были знакомы уже много лет. С другой женщиной, с которой он мечтал лишь разговаривать или хотя бы иногда встречаться, все было сложнее. Эльдар и сам не смог бы определить своего отношения к Светлане. Это была не любовь, а нечто совсем иное, когда он просто задыхался в ее присутствии, не зная, как ему с ней разговаривать или общаться. Рядом со Скороходовой он чувствовал себя совсем подростком, словно разница была не в семь лет, а в семнадцать или двадцать. Получалось, что Юлия ему просто нравится, с ней удобно и хорошо. А другую женщину он любит и все время мечтает увидеться с ней. Эльдар с некоторым стыдом вспоминал их единственную встречу перед Новым годом, когда она сама приехала к нему домой. Он был так ошарашен и не готов к этой встрече, что оказался не на высоте. Но Светлана мудро не заметила его фиаско...

Утром, отправляясь на работу, Эльдар привычно проводил Юлию до автобуса и пошел к станции метро. Сегодня он твердо решил снова позвонить Скороходовой, чтобы опять услышать ее голос.

Ремарка

«Состояние Валерия Болдина улучшается», – сообщил главный врач двадцатой московской больницы Лев Тутанцев. Валерий Болдин, в недавнем прошлом «правая рука» Михаила Горбачева, а ныне один из подследственных по делу ГКЧП, был доставлен в эту больницу 2 января «с внутренним кровотечением из варикозно расширенных вен пищевода». После сложной операции несколько дней находился в реанимации. Сейчас он лежит в обычной трехместной палате и вскоре будет выписан из больницы. Однако, по мнению врачей, его болезнь может вновь обостриться.

Сообщение ТАСС

Ремарка

Группа бывших народных депутатов СССР обратилась в российскую прокуратуру с просьбой о прекращении уголовного дела в отношении членов ГКЧП в связи с изменившейся политической обстановкой в стране. Среди подписавших воззвание – М. Эсамбаев, А. Крайко, Е. Ким и другие.

Сообщение РИА «Новости»

Ремарка

Оглашены некоторые подробности замыслов арестованных руководителей ГКЧП. Планировалось полное запрещение всех политических движений и партий, кроме КПСС, введение чрезвычайного положения, круглосуточное патрулирование улиц оперативными сотрудниками милиции и госбезопасности с привлечением военных. Расстрел на месте за кражу, грабеж и изнасилование. В российской прокуратуре отказались комментировать эти показания. Оглашены также итоги проверки серии самоубийств высокопоставленных лиц, среди которых были маршал Ахромеев, министр Пуго, бывшие управляющие делами ЦК КПСС Павлов и Кручина. Установлено, что во всех случаях это действительно были случаи самоубийства.

Сообщение Интерфакс

Борис Ельцин. Послесловие

Многие поколения людей после его эпохи будут задаваться вопросом – как оценивать этого политика? С каким зна́ком? Что именно сделал он в истории своей страны и каким останется в памяти людей? Если народное мнение однозначно считало Горбачева слабым и непоследовательным политиком, допустившим развал собственной страны, то Ельцина оценивали совсем иначе. Ради справедливости стоит сказать, что некоторая часть людей отмечала и заслуги Горбачева, давшего свободу людям, населяющим шестую часть суши, и изменившего вектор направления развития цивилизации на несколько десятков лет. Точно так же лишь малая часть людей считала Ельцина подлинным демократом, осуществившим переход своей страны к истинной демократии. Большая часть населения представляла его себе в роли неистового разрушителя, не без помощи которого развалилась большая страна, произошла криминальная революция в России, а экономика и политика страны стали заложниками олигархических и семейных кланов.

Каким был этот политик и человек на самом деле? Сильным, энергичным, пробивным, мощным лидером, который умел интуитивно чувствовать настроения людей. Обладавшим нужной для государственного деятеля харизмой и смелостью, столь необходимой для подлинного лидера. Когда было необходимо, он не боялся бросить вызов судьбе, смело подняться на танк или выступить против своих оппонентов.

Высокого роста, мощный, сильный, занимающийся спортом, он привык к своему лидерству, привык не отступать ни перед кем, ни перед какими жизненными обстоятельствами. Его качества вожака ярко проявились еще в школе, затем в институте. На строительных площадках у него работали заключенные, среди которых были разные люди. Но Ельцин даже среди них вел себя независимо и смело, не закрывая липовых нарядов и не выписывая незаслуженных премиальных, несмотря на все угрозы уголовной шпаны.

Его невозможно было не заметить, и вскоре он возглавил одну из самых больших и промышленно развитых областей России. Именно отсюда его забрали в Москву – сначала заведующим отделом, затем первым секретарем Московского горкома. Сейчас уже многие не помнят, но протесты Ельцина начались с того, что перестройка буксует и нет нужного темпа реформ. К этому времени он уже понимал, что его популистские шаги в столице не находят понимания в Политбюро ЦК КПСС.

Ельцина показательно сняли с работы и размазали сначала на Пленуме ЦК КПСС, затем на пленуме Московского горкома. Казалось, что его карьера рухнула навсегда. Амбициозный и властолюбивый, он даже совершил попытку самоубийства. Его успели спасти и отправили в Госстрой, посчитав, что там может быть полезен его опыт строителя.

Этапы его жизни неоднократно описывались биографами. Чем больше слабели позиции Горбачева, тем сильнее становился Ельцин. В нем уже видели новую надежду российской демократии. Сначала он попадает в Верховный Совет СССР, затем избирается в Верховный Совет Российской Федерации, становится Председателем Верховного Совета, а еще через год – Президентом России. Кажется, что это триумфальный путь политика, облеченного доверием народа. Действительно, на этом этапе он не просто пользуется доверием миллионов людей – в нем видят новую надежду, альтернативу нерешительному болтуну Горбачеву, при котором начался общий развал. На этом фоне Ельцин выглядит политиком, который знает, как и куда выводить страну.

На самом деле здесь смешалось все: недееспособность советского руководства, нарастающие проблемы в стране, разваливающаяся экономика, национальные конфликты с одной стороны; и желание миллионами людей перемен, в которых так нуждалось общество, – с другой. И бешеное честолюбие политика, который оказался в нужное время и в нужном месте.

Демократические лидеры понимали, что Ельцин – фигура достаточно противоречивая и спорная. Но другого кандидата в лидеры просто не было. Гавриил Попов уже тогда понимал, что не годится для этой роли, и вскоре уступил свое место в руководстве столицы своему энергичному заместителю – Юрию Лужкову. Только Анатолию Собчаку удалось на какое-то время стать руководителем Санкт-Петербурга, но и тот не смог удержаться больше одного срока. Ельцин был безусловным лидером, способным, как таран, разбить оковы прежнего строя и начать строительство новой республики.

В роли разрушителя Борис Николаевич действительно был незаменим. Он не просто помог Горбачеву разрушить прежнюю страну. Можно смело считать, что именно он был инициатором Беловежских соглашений, к которому с таким удовольствием примкнули Кравчук и Шушкевич. История осудила всех троих, сделав их истинными виновниками распада. Шушкевич слетел почти сразу, Кравчук также не удержался больше одного срока. Только Ельцину удалось почти невозможное: он избрался на второй срок.

Конечно, выборы были абсолютно недемократическими. Олигархи дали большие деньги на победу своего кандидата. Телевидение, радио, газеты заняли однозначную позицию в пользу Ельцина. Массовая фальсификация итогов голосования стала почти нормой. Для общей победы был использован генерал Лебедь, занявший третье место и оттянувший своей патриотической риторикой часть голосов от кандидата оппозиции. И наконец, сам Ельцин, не выдержав напряжения выборов, свалился с сердечным приступом, но населению об этом просто не разрешили сообщать. В результате с небольшим преимуществом победил Ельцин, и полукриминальная республика стала откровенно олигархически-криминальной. Потом был августовский дефолт, частая смена премьеров и работа в больнице, куда привозили документы на подпись.

Сторонники Ельцина часто вспоминают о его двух победах на выборах и досрочном уходе в качестве примера для демократов. На самом деле все не так однозначно. На вторых выборах решалась судьба страны, когда собравшиеся олигархи решили вмешаться в ход голосования, оговорив свои дивиденды в случае победы их кандидата. Да и уход самого Ельцина был, конечно, вынужденным шагом, так как к этому моменту он стал почти недееспособным главой государства, который просто физически не мог выполнять свои обязанности.

Спустя много лет после отставки Ельцина возникнет устойчивый миф о его приверженности демократии. При этом расстрел парламента будут упрямо замалчивать – или указывать на вооруженных сторонников Верховного Совета, которые первыми начали штурм зданий мэрии и телевидения. И вместе с тем из политической истории современной России будет вычеркнут тот поразительный факт, что после объявления Государственной думой амнистии всем участникам событий августа девяносто первого и октября девяносто третьего президент лично позвонит генеральному прокурору Казаннику с категорическим требованием не выпускать заключенных из тюрьмы. Назначенный только четыре месяца назад, бывший профессор права Омского государственного университета откажется выполнять это незаконное требование президента. Он подаст в отставку, но не выполнит жесткого приказа Ельцина не выпускать из тюрьмы бывших соратников, ставших непримиримыми врагами. В Ельцине все еще был жив всевластный первый секретарь обкома, не признающий никаких законов и правил.

В этом человеке причудливо сочетались почти несочетаемые черты. Приехав на похороны семьи последнего царя Николая Второго, он не вспомнил, как по его приказу был снесен Ипатьевский дом, в подвале которого были расстреляны члены семьи Романовых и их приближенные. Извинившись перед матерями троих случайно погибших в августе девяносто первого года парней, он начал чеченскую войну, которая привела к многочисленными жертвам с обеих сторон.

Именно Ельцин будет дирижировать в пьяном виде оркестром в день вывода Российской армии из Германии. Нужно представить себе состояние ветеранов, которые видели этот позор по телевидению. Как советские войска входили в Берлин, преодолевая жесточайшее сопротивление фашистов, – и как они оттуда уходили... Именно Ельцин позволит себе не выйти к президенту Ирландии, когда его самолет приземлится в аэропорту, где будет приготовлен торжественный прием. Именно он устроит скандал в Норвегии, где начнет по очереди обнимать королеву с премьером, назвав их красное и белое платья «малиной со сливками». Его непредсказуемость и срывы станут повторяться с пугающей регулярностью.

Именно при Ельцине большая часть природных ресурсов самой богатой в мире страны будет роздана нескольким олигархам. Именно при нем произойдет криминальная революция, когда правоохранительные органы будут почти полностью коррумпированы, а криминальные авторитеты станут хозяевами больших и малых городов и селений. Его неуемное честолюбие не позволит засидевшемуся Черномырдину стать даже кандидатом в президенты, когда уже болеющий Ельцин отправит его в отставку, показательно назначив вместо него молодого Кириенко, при котором произойдет августовский дефолт.

Попытка снова вернуть Черномырдина провалится – взбешенные парламентарии не захотят повторения пройденного. И тогда будет найдена компромиссная фигура Примакова. Новому правительству удастся почти невероятное – страна отодвинется от экономической пропасти. Но при этом сам Примаков будет стремительно набирать политические дивиденды, которые и сделают его возможным претендентом на высшую должность в стране. Ельцин и его «семейное окружение», почувствовав эту опасность, уберут Примакова. Сменивший его Степашин не сможет продержаться достаточно долго, и тогда выбор падет на Путина – неамбициозного, спокойного, выдержанного политика, который категорически откажется от подобного назначения. И которого удастся уговорить... Если бы Ельцин узнал, что его преемник останется на ближайшие четверть века, он бы очень удивился. Но выбор будет сделан, и Путин получит не только благословение большого политика, но и строгий наказ о сохранении на определенное время бывшего окружения Ельцина. Путину придется терпеть этих людей весь свой первый срок, но он честно выполнит достигнутые договоренности со своим бывшим патроном.

И, наконец, самое страшное. Именно при Ельцине начнется первая чеченская война, которая породит целую волну террористических актов, непрекращающейся цепью прокатившихся по стране. И расстрел собственного парламента из танков. Одного этого факта достаточно, чтобы навсегда остаться в исторической памяти с огромным знаком «минус». Расстрел законодателей будет транслироваться по телевидению в прямом эфире и едва не приведет к гражданской войне.

Восемь с лишним лет правления «царя Бориса» будут самыми сложными, самыми драматичными годами страны. Даже во время Гражданской войны, даже в период Великой Отечественной войны страна не испытывала подобных потрясений, через которые она прошла в девяностые годы. Уже позже, через десять-пятнадцать лет после их окончания, даже православная церковь будет называть эти годы особенно лихими и страшными.

И вместе с тем Ельцин может остаться в памяти главой государства, умудрившимся выжить и выстоять, несмотря на все тяжелые удары судьбы. В тридцатые годы оппозиционных политиков в его стране расстреливали, в пятидесятые отправляли на работу в Киргизию или в Сибирь, в семидесятые могли предложить работать послом в далекой экзотической стране или уйти с сохранением всех льгот на персональную пенсию. Ему повезло: его период нахождения в оппозиции пришелся на конец восьмидесятых. И все оставшееся время в политике он был занят вечной борьбой – сначала с союзным руководством, затем с собственным окружением, когда против него выступили вице-президент и спикер парламента. Противостояние завершилось расстрелом Верховного Совета. Затем была принята новая Конституция и избрана новая Государственная дума, которая почти сразу начала ставить вопросы об отрешении Ельцина от власти. Все попытки импичмента провалились, но несколько раз они были достаточно реальными и опасными.

Этот человек словно был рожден для вечной борьбы. В девяносто шестом он сознательно идет на выборы, хотя его ближайшие советники советуют ему отменить эту процедуру. Его рейтинг не превышает нескольких процентов. Расстояние от народной любви до ненависти оказалось очень коротким. После триумфальной победы уже в первом туре в девяносто первом году он начинает свое восхождение во второй раз с крайне низкого, почти неприличного рейтинга. И умудряется победить. Даже несмотря на все махинации и фальсификации, он заслуживает уважения как человек, выбравший борьбу вместо отмены выборов. А может, он опять интуитивно почувствовал, что другого пути нет? В условиях тяжелых военных неудач в Чечне и непрекращающихся экономических проблем в стране он просто был обязан во второй раз подтвердить свою легитимность. Ему даже пришлось убрать из своего окружения самых близких и доверенных лиц, но все-таки победить на этих выборах.

Потом он ляжет на тяжелую операцию, оставив вместо себя на несколько часов Черномырдина. Добровольные советчики, которых всегда бывает много именно в такой момент, будут советовать премьеру взять всю власть в свои руки, но осторожный Черномырдин воздержится от подобного шага. Едва пришедший в себя после наркоза, первым же указом Ельцин вернет себе полное руководство страной. Однако ему успеют рассказать о советах, которые получал Черномырдин. Премьер искренне считает себя естественным преемником тяжело больного президента – и незаметно переходит тонкую грань, позволяя окружающим людям провозглашать тосты за будущего руководителя страны. Черномырдину кажется, что он все делал правильно – ведь Виктор Степанович всегда поддерживал Ельцина. Но уже весной девяносто восьмого Борис Николаевич выдернет дорожку из-под ног своего премьера.

Конечно, дефолт мог произойти и при прежнем руководителе Кабинета министров. Но смена «коня на переправе» в такой момент оказалась наиболее болезненной. Кириенко явно не справился с отведенной ему ролью. Осторожный и прагматичный Примаков справлялся не просто хорошо, а слишком хорошо. Это вызвало панику и страх у окружения Ельцина. Беспрерывно находившийся в больнице президент начал понимать, чем грозит ему и его окружению приход к власти Примакова и его команды, которые уже не скрывали своих амбиций.

Знаменитое «не так сели» тоже войдет в политическую историю современной России. В какой-то момент Ельцин решил, что именно Степашин сможет стать его преемником. Но если есть политики, готовые к борьбе, то есть и те, кто не готов к подобным испытаниям. В биографии Степашина будет числиться руководство различными силовыми министерствами, из которых он будет поочередно уходить, и даже премьерство, которое он почти сразу оставит. Уже через много лет, будучи руководителем Счетной палаты, он попытается претендовать на место губернатора Санкт-Петербурга, но и в этот раз против него выступят почти все выходцы из Северной столицы, и вопрос будет закрыт окончательно.

Ельцин уже понимает, что ситуация с премьерами, когда за полтора года меняют уже четверых руководителей правительства, выглядит просто неприлично. В условиях цейтнота он выбирает пятого – Владимира Путина, который кажется ему наиболее подходящей фигурой. Исполнительный и дисциплинированный бывший офицер КГБ должен оказаться тем самым человеком, который удержит ельцинскую Россию и не позволит устраивать охоту на ближайшее окружение ушедшего президента. Путин действительно не позволил. Но он же и разрушил систему власти, выстроенную при Ельцине, отменив выборы губернаторов, избавившись от наиболее одиозных политиков прежней команды, проведя жесткие меры по отношению к террористам и сепаратистам, удалив олигархов от власти, когда многие сбежали из страны, а некоторые оказались в тюрьме.