Текст книги "Затянувшееся послесловие"

Автор книги: Чингиз Абдуллаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава 7

Утром в номере Дронго раздался телефонный звонок. Сыщик посмотрел на часы. Еще пять часов назад Чиладзе прибыл в Баку, и Эдгар сообщил, что у них все благополучно. Неужели там тоже возникли проблемы? Хотя этого не может быть, иначе Вейдеманис позвонил бы на мобильный телефон. Дронго снял трубку и услышал незнакомый голос с явным грузинским акцентом:

– Доброе утро. Простите, что я вас беспокою.

– Ничего страшного. Я вас слушаю. Кто со мной говорит?

– Это Шаманадзе, я вице-президент компании.

– Элизбар Константинович? – уточнил Дронго. – Мне говорил о вас Шалва Григорьевич.

– Вы не знаете, где он сейчас находится? – уточнил Шаманадзе.

– Наверное, дома или в больнице.

– Нет, его нет дома. Я уже разговаривал с его супругой. Он позвонил ей утром и сообщил, что все в порядке.

– Тогда почему вы беспокоитесь?

– Кто-то приехал в больницу сегодня утром и пытался выяснить, где именно находится Чиладзе, – сообщил Элизбар Константинович.

– Откуда вы знаете?

– Позвонил Резо Горганели. Он дежурит в палате, которую закрепили за Шалвой Григорьевичем. Сам Чиладзе уехал оттуда еще вчера, а Резо поехал туда вместо него. Мы даже сделали так, чтобы к нему в палату не пустили сотрудников полиции, якобы Шалва чувствует себя плохо. Мне вчера пришлось целых два часа объясняться с ними из-за этого взрыва.

– Что вы им сказали?

– Правду. К нам принесли какую-то посылку из Амстердама. Горганели она показалось подозрительной, и он выбросил ее в окно, где она взорвалась. Они беседовали с Резо, он им подтвердил, что все так и было. Мы сказали, что посылку принесли к нам по ошибке.

– А кто приходил в больницу?

– Пока не знаем. Но Горганели просил, чтобы я срочно нашел вас и перезвонил. Сказал, что вы все сами поймете. Утром в больницу пришел неизвестный, который интересовался здоровьем Шалвы Чиладзе.

Дронго взглянул на часы. Без двадцати десять.

– Когда это было? – уточнил он.

– Примерно полчаса назад, – сообщил Шаманадзе.

– Я должен быть в больнице. Вы можете срочно прислать мне какую-нибудь машину?

– Сейчас пошлю, – сразу ответил Шаманадзе. – Еще что-нибудь нужно?

– Пока нет, спасибо. Я буду ждать. И запишите мой мобильный. – Дронго продиктовал номер своего мобильного и, поднявшись поспешил в ванную комнату, чтобы успеть побриться и принять душ.

Еще через полчаса он уже беседовал с Резо Горганели, который ждал его в больнице. Чиладзе оплатил индивидуальную палату люкс на неделю, и ночью сюда приехал вооруженный Горганели. Ночь прошла спокойно, а утром кто-то приехал в больницу и поинтересовался находившимся в больнице Шалвой Чиладзе. Охранник больницы, по предварительной договоренности, сразу сообщил обо всем Горганели, но пока тот спустился вниз, неизвестный успел уйти.

– Где этот охранник? – перебил Горганели Дронго. – Он сейчас в больнице?

– Внизу дежурит, – кивнул Резо, – я его знаю. Он раньше работал в нашей вневедомственной охране. Ему шестьдесят восемь лет.

– Идемте вниз, – предложил Дронго.

Они быстро спустились вниз, в вестибюль, где дежурил пожилой мужчина. Он был среднего роста, широкоплечий, коренастый, с густой копной седых волос и красноватым лицом. У него было крепкое рукопожатие бывшего спортсмена. Баграт Богдасарян проработал в милиции больше тридцати лет и, выйдя на пенсию, уже давно работал в этой больнице. Именно он сообщил Горганели, что сегодня утром здесь побывал неизвестный, который пытался узнать о находившемся в больнице Шалве Чиладзе.

– Это наш друг, – представил Дронго Резо Горганели, – можешь ему все рассказать.

– Вы дежурите с девяти часов? – уточнил Дронго.

– Нет. Я заступаю на дежурство с восьми часов утра. Меня предупредили, чтобы я сообщал обо всех, кто будет спрашивать про господина Чиладзе. И утром мне еще раз позвонил Резо Горганели. Поэтому, как только появился этот неизвестный господин, я сразу попытался его немного задержать. Но я здесь сижу один, и позвонить наверх мне не удалось. А он сразу ушел, и тогда я позвонил наверх, в палату.

– Как он выглядел? – спросил Дронго.

– Нормально выглядел. Молодой человек. Ему лет тридцать. Нет, даже немного меньше.

– Вы уверены, что ему меньше тридцати?

– Уверен, конечно. Молодой совсем.

– Вы можете его описать?

– Светлые волосы, серые глаза, – вспомнил Баграт, – немного выше меня ростом. Нос у него был ломаный – видимо, занимался раньше боксом. Усов не было. Похоже, не брился дня два или три. Одет в темные брюки, белую рубашку и легкую куртку темно-зеленого цвета. На ней еще была какая-то иностранная надпись.

– Какая надпись?

– Не знаю. Я по-английски читать не умею.

– На каком языке вы разговаривали?

– На грузинском, конечно, – удивился Баграт.

– Незнакомец знал грузинский язык? – переспросил Дронго.

– Хорошо знал, – ответил Баграт, – парень был грузин, я в этом не сомневаюсь. Не армянин и не азербайджанец, а именно грузин. Может быть, мегрел. Но точно грузин. И он из местных.

«Странно, – подумал Дронго, – судя по возрасту, этот человек не мог быть в составе взвода, где служил Шалва Чиладзе. Двадцать два года назад этот молодой парень был совсем мальчиком. И к тому же он грузин. Какое он имеет отношение к убийствам в Нальчике и Витебске?»

– А может, он просто хорошо говорил по-грузински? – не унимался Дронго.

– Нет, нет. Это был точно грузин. Я так ошибиться не мог, – убежденно сказал Баграт.

– И ему еще не было тридцати?

– Правильно.

– Куда он пошел?

– Вон туда. За угол, – показал Баграт, – наверное, его там машина ждала. Он почувствовал, что я пытаюсь его немного задержать, и сразу поспешил уйти.

– Что он говорил? Желательно дословно.

– Подошел и спросил, ведется ли у нас учет больных. Вежливо так спросил. Сначала поздоровался. А потом спросил. Я ему ответил, что, конечно, у нас есть учет. И тогда он спрашивает – как себя чувствует поступивший вчера Шалва Чиладзе.

– Что было дальше?

– Я сказал, что сейчас посмотрю. Как только услышал фамилию Чиладзе, сразу решил, что нужно позвонить.

– Но не позвонили?

– Сразу не сумел. Он бы все понял. Я сказал, что Чиладзе поступил вчера, и есть запись в журнале. Но я вчера вечером не был на дежурстве и не знаю, как себя чувствует поступивший больной. Тогда он спросил меня, в какой палате находится Чиладзе. Я сказал, что сейчас посмотрю в журнале. Вошел в свою будку, открыл журнал и сделал вид, что начинаю его смотреть. Потом покачал головой и крикнул ему, что никакой записи нет; нужно позвонить и уточнить. И позвонил в палату к Горганели. Но, видимо, парень что-то понял. Пока я сообщал о нем, он повернулся и побежал к выходу. А когда я вышел, его уже не было. Он мог побежать только за угол. Наверное, его предупредили, чтобы он не задерживался.

– Значит, он понял, что вы звоните кому-то, чтобы его предупредить, – сказал Дронго. – Очевидно, он знал, что его любопытство может показаться кому-то подозрительным.

– Знал, наверное, – кивнул Баграт, – и поэтому сразу сбежал.

– Если вы его увидите, то сможете узнать?

– Моментально, – сразу заявил Баграт. – У меня такой глаз: как только увижу человека, сразу его запоминаю. На всю жизнь. Говорю вам, что этот парень был грузин, и он из местных. Это абсолютно точно.

– Понятно, понятно… – Дронго согласно кивнул, попрощался и вышел из здания больницы. Резо вышел следом.

– Вы можете мне хотя бы объяснить, что именно происходит? – поинтересовался он. – Вчера вы упрекали меня, что я не успею быстро достать оружие. Очевидно, вы заранее знали, что на Чиладзе может быть совершено покушение, и не стали сообщать мне подробностей. Потом еще эта непонятная посылка, которая едва не убила нас всех. Признаю, что нас всех вчера спасли вы. А сегодня опять какой-то неизвестный пытается узнать, где именно находится Шалва Григорьевич, которого вы вчера отправили неизвестно куда. Что происходит, господин эксперт? Я немного про вас слышал, господин Дронго. В нашей стране вас знают неплохо. Возможно, я не такой талантливый, как вы. Но уже сейчас я понимаю, что происходит нечто невразумительное. Вчера вы сказали, что нашему боссу угрожает более чем реальная опасность.

– Не так громко, – попросил Дронго, оглядываясь на здание больницы. – Вы правы. Дело в том, что вашему боссу действительно угрожает опасность. Я был уверен, что произойдет нечто подобное. А пока я действительно спрятал Чиладзе, чтобы попытаться спасти ему жизнь. У него трое прекрасных мальчиков, и я буду чувствовать себя виноватым, если они останутся без отца…

Горганели удивленно и озадаченно посмотрел на своего собеседника, покачал головой:

– Вы еще и сентиментальны.

– Нет. Просто рационален. Если мальчики вырастут рядом с таким отцом, как Шалва Чиладзе, у них появится шанс стать достойными членами общества, превратиться в настоящих мужчин. А если их отца убьют и они в таком молодом возрасте будут расти сиротами, это неминуемо скажется на их будущей жизни. В мире станет больше зла, господин Горганели, а я чувствую себя ответственным за соотношение зла и добра в этом мире.

– Насчет мальчиков вы правы, – вздохнул Резо, – никогда не рассматривал дело с подобных позиций. Теперь я понимаю, почему вы великий эксперт. У вас задействован не только ум, но и сердце. В нашей работе подобное сочетание почти никогда не встречается. Что я должен делать?

– Пустите в ход все ваши прежние связи и постарайтесь найти машину, которая следила за автомобилем вашего патрона, – предложил Дронго. – Он сообщил мне, что похожих машин в вашем городе несколько десятков. Найти будет трудно. Но сейчас у вас есть конкретный след в виде этого парня. Вы обратили внимание на слова Баграта? У парня был сломан нос. Возможно, он бывший боксер или борец; хотя у борцов чаще бывают сломаны уши. Вам будет гораздо легче искать его по этим приметам. Бросьте на поиски всех своих знакомых. Я думаю, что вам будет легко найти владельца этого автомобиля и эту машину.

– Я знаю, что Шалва Григорьевич уже звонил заместителю министра внутренних дел, и они ищут этот автомобиль, – сообщил Резо, – но я постараюсь найти и этого парня. Сколько у меня есть времени?

– Сутки. От силы двое суток, – вздохнул Дронго. – Если убийца узнает, что я вмешался в эти преступления, он легко сможет просчитать, куда именно я мог спрятать Чиладзе. И тогда нам придется искать убийцу уже в другом месте.

– Вы считаете, что этот молодой парень и есть наш хитроумный противник? – изумился Горганели.

– Нет. Я не понимаю, кто это такой, но с его помощью мы сможем выйти на убийцу. Возможно, он его сообщник или партнер. Или помощник, хотя я так и не понял, откуда он взялся. В любом случае найти его будет полезно.

– А здесь мне больше не нужно оставаться?

– Пришлите вместо себя другого охранника, – предложил Дронго, – я думаю, что в вашей палате обязательно должен кто-то дежурить. На всякий случай.

Резо согласно кивнул, доставая мобильный телефон. Дронго повернулся и зашагал в другую сторону. Уже в отеле он позвонил по своему телефону Эдгару Вейдеманису.

– Если сегодня ничего необычного не произойдет, то завтра меняйте квартиру, – посоветовал он своему напарнику. – Я позвоню в Баку своему брату, и он подыщет вам другое пристанище. Но так, чтобы об этом знали только вы трое: он и вы. Тебе передали оружие?

– Да. Но учти, что у меня нет права иметь при себе оружие в Азербайджане. И у меня российское гражданство. Учитывая мою прежнюю специальность, такой предмет может оказаться очень опасным. Меня еще обвинят в шпионаже…

– А ты его не трогай, – посоветовал Дронго, – даже не дотрагивайся до него. На вашу новую квартиру его привезет мой брат и оставит где-нибудь в шкафу. Можешь всем говорить, что ты даже не знал об этом оружии и оно не имеет к тебе никакого отношения. А еще лучше, если он заберет у тебя пистолет и привезет туда шестизарядный карабин. Прекрасная вещь, с первого выстрела наповал убивает кабана или медведя.

– Согласен на карабин, – рассмеялся Вейдеманис, – только не пушку и не ракету, иначе мне все равно трудно будет объяснить, откуда у меня взялось такое оружие.

– И будьте осторожны, – снова напомнил Дронго, – сегодня утром в больнице кто-то попытался узнать о самочувствии Чиладзе.

– Вы уже знаете, как выглядел этот человек? – сразу спросил Эдгар. – Его кто-то видел?

– И даже разговаривали с ним, – сообщил Дронго. – Он приехал в больницу и лично пытался узнать о самочувствии Шалвы Чиладзе.

– Кто это был? Саламбек? Или кто-то другой? Почему не позвонил, а сам приехал?

– Это был не Саламбек, – объяснил Дронго, – тогда все было бы слишком просто. Приехал какой-то молодой парень. Ему не больше тридцати, он говорил по-грузински и явно из местных.

– У убийцы появился такой помощник? – не поверил Вейдеманис. – Но это невозможно.

– Я тоже так считаю. Но я сам разговаривал с вахтером больницы. Он раньше работал в милиции и хорошо описал этого парня. Видимо, убийца все рассчитал до мелочей. Ему нужно как-то отвести подозрения от себя, и он сознательно подставил этого молодого человека, чтобы сбить нас с поисков. Он не просто преступник, он у нас убийца-виртуоз.

– Судя по всему, ты прав, – согласился Эдгар. – Будь осторожен: он может понять, кто именно против него играет. Может, вызовешь в Тбилиси Кружкова, чтобы он тебе помог?

– Ни в коем случае. Мне легко затеряться в толпе, и многие принимают меня за грузина. А Кружков будет сразу здесь выделяться. И учти, что только на получение грузинской визы у него уйдет недели две. Ты ведь прилетел со мной только потому, что у тебя был латышский паспорт. А у Кружкова такого паспорта нет, и он обречен на оформление визы. Две недели – слишком большой срок, не говоря уже о том, что он со своей типично русской внешностью сразу привлечет к себе внимание спецслужб Грузии и будет мне только мешать.

– Убедил, – согласился Эдгар. – Тогда будь вдвойне осторожен. А мы завтра переедем. И не беспокойся за нас. Я думаю, что нам пока ничего не угрожает.

– Будем надеяться, – вздохнул на прощание Дронго.

И услышал, как осторожно постучали в дверь. Он поднялся. Только этого не хватает. Никакого оружия у него нет. Но убийца просто не может так рисковать, появляясь в этом отеле. Или он решил рискнуть, чтобы избавиться от такого неприятного противника? Дронго поискал глазами какой-нибудь тяжелый предмет. Ничего, кроме бутылки вина. В крайнем случае, можно использовать как оружие. Дронго шагнул к двери. Услышал, как постучались во второй раз, и громко спросил:

– Кто там?

– Откройте, господин Дронго.

Женский голос был поразительно знакомым. Он даже испугался, настолько знакомым был этот голос. Поставив бутылку на стол и уже не задумываясь, шагнул к дверям.

Глава 8

На пороге стояла женщина. Он отступил назад, словно для того, чтобы лучше рассмотреть ее. Она была в темном брючном костюме, светло-голубой блузке. Волосы коротко острижены, скулы резко очерчены. Сколько лет прошло? Впервые они встретились в Батуми в середине девяностых. Потом, спустя семь лет, он прилетел в Тбилиси для расследования таинственного убийства генерала Гургенидзе. И тогда они встретились во второй раз. Провожая его, она пошутила, что в следующий раз они увидятся через десять лет. Но прошло только восемь. Или снова семь? Дронго смотрел на Тамару. Она постарела, это было заметно. Кажется, тогда ей было чуть больше тридцати. Сколько сейчас? Далеко за сорок. Сорок пять или сорок шесть? Изменения были слишком очевидны, чтобы их не замечать. Грустные изменения. Впрочем, и сам он не становится моложе.

Самое большое потрясение Дронго испытал несколько лет назад, когда ему сообщили, что от сердечного приступа умерла его одноклассница, семья которой проживала с ним на одной лестничной клетке. Ей было немногим больше сорока. Это было нечестно, неправильно, так не должно было произойти. Он тогда впервые понял, сколько ему лет на самом деле, явственно почувствовав свои годы. Или ему казалось, что он будет вечно молодым? Сейчас, глядя на стоявшую перед ним женщину, он понимал, как много лет прошло с тех пор, когда они впервые встретились. Тогда было самое сложное время, и казалось, что они все обречены на сто лет одиночества. А разве сейчас стало лучше, подумал он. Особенно после войны в Осетии. С тех пор прошло уже два года.

– Здравствуй, – сказала она, – у тебя такое выражение лица, словно ты мне не рад.

– Я просто испугался, – пробормотал он, целуя ее в щеку, – не мог себе представить, что ты так быстро меня найдешь.

Она вошла в комнату, села в кресло, достала пачку сигарет. Щелкнула зажигалкой.

«Она красит волосы, – подумал он, – и у нее появились мешки под глазами».

– Может, ты мне объяснишь, почему испугался? – поинтересовалась Тамара.

– Насколько я помню, еще с прошлого раза ты занимала какой-то важный пост и помогала мне в расследовании убийства генерала Гургенидзе. Сейчас ты уже, наверное, генерал?

– Пока нет. Только полковник. Насколько я помню, в последний раз ты встретил меня довольно неприветливо, я бы даже сказала, по-хамски, и едва не вынудил меня уйти от тебя. Тогда ты тоже был испуган. Может, хватит пугаться? – Она закурила, затем разогнала дым рукой. – Прости. Я забыла, что ты не выносишь табачного дыма.

– Не нужно ловить меня на слове, – пробормотал он, усаживаясь на стул рядом с письменным столом, – ты ведь наверняка уже знаешь, что именно здесь происходит.

– А ты думал, что можешь появиться в нашем городе, устроить взрыв в офисе Чиладзе, отправить его в соседнюю республику, оставив вместо него охранника, и никто ничего не узнает? Ты плохого мнения о грузинских спецслужбах. Это уже гордыня, мой дорогой эксперт.

– Какая, к черту, гордыня, – пробормотал он, – скорее наоборот. Сомнения в собственных силах. Мне нужно было срочно спасти Чиладзе, и поэтому я решил отправить его в Баку.

– Ему угрожает такая опасность? По нашим сведениям, он не связан ни с какими мафиозными группами, исправно платит налоги, и вообще его «крышует» руководитель нашего самого крупного коммерческого банка, которому тоже не нужны никакие неприятности. Почему ты приехал спасать Чиладзе и кто именно собирается его убивать?

– Давай сделаем так. Спустимся вниз пообедать, и я тебе все расскажу, – предложил Дронго. – Мне даже понадобится твоя помощь – если, конечно, ты захочешь мне помочь.

– Смотря на кого ты работаешь, – призналась Тамара. – И учти, что если ты работаешь на российскую разведку, то не жди никакой помощи. Скорее наоборот. Тебя просто отсюда депортируют.

– И тебе не стыдно? Ты считаешь, что я могу прилететь сюда для того, чтобы работать против вашей страны? Неужели ты действительно могла так подумать?

– Не могла, – улыбнулась она, – для шпиона ты слишком известный человек. Но попутно ты всегда занимаешься делами, о которых никто и никогда не узнает.

– Правильно, – кивнул он, – именно поэтому я и собираюсь тебе все рассказать, чтобы ты помогла мне спасти Чиладзе и найти преступника.

– Тогда пойдем обедать.

Она потушила сигарету в пепельнице и щелкнула сумочкой, положив в нее сигареты и зажигалку. Они вместе вышли из номера, он галантно пропустил ее. Они спустились вниз, в ресторан. Предупредительный официант сразу подскочил к ним, и Тамара сама сделала заказ, выбрав закуски и блюдо из рыбы. Затем попросила принести бутылку белого вина.

– За нашу встречу, – пояснила она. – А теперь расскажи мне все, что ты хочешь мне рассказать.

Он рассказал – подробно, ничего не скрывая. О встрече с Юлием Горчилиным. О его необычном предложении. О происшедшей в горах Афганистана истории. О двух непонятных убийствах: полковника Ахмета Эльгарова и заместителя председателя горисполкома Феликса Гордицкого. О попытке покушения на Шалву Чиладзе. О неизвестном молодом человеке, который утром приехал в больницу, чтобы навести справки о Чиладзе. Закончив свой монолог, Дронго испытующе взглянул на Тамару.

– Теперь все, – сказал он. – А самого Чиладзе я действительно отправил в Баку. Это правда. Мне нужно его спасать, и я до сих пор не знаю, кто пытался его убить.

– Мы сделаем запрос на Саламбека Музаева, – предложила Тамара. – Если он пересек нашу границу, то об этом должна знать наша пограничная служба.

– А если он пересек границу под чужим паспортом? – спросил Дронго.

– Тогда мы ничего не узнаем. – Она подняла бокал с вином. – За твой приезд.

– Спасибо. За нашу встречу.

Они чокнулись и оба едва пригубили вино.

– Если все, что ты сказал, правда, то этот Саламбек человек очень изобретательный, – задумчиво произнесла Тамара, – только непонятно, почему он так преследует своих бывших товарищей. Если бы убивал только российских граждан, я хотя бы поняла его мотивацию. Две такие ожесточенных войны в Чечне могли озлобить кого угодно. Но при чем тут белорусский чиновник? Белоруссия вообще не имеет никакого отношения к этих войнам. Или грузинский бизнесмен? Наоборот, мы, грузины, всегда сочувственно относились к борьбе чеченского народа. Тогда почему он убил Гордицкого и хочет уничтожить Чиладзе?

– Эти вопросы я задаю себе с самого начала и не нахожу вразумительного ответа, – признался Дронго, – поэтому мне так нужна любая помощь, которую вы мне можете оказать. Помочь найти эту машину, которая следила за Чиладзе. И этого парня, который непонятно почему сам приехал в больницу. Я попросил Резо Горганели задействовать все свои бывшие связи, чтобы попытаться ответить на эти вопросы.

– Мы сделаем это лучше, чем бывший следователь, – усмехнулась Тамара. – Ты ничего не ешь. Уже сидишь на диетах?

– Даже не знаю, что это такое. Ем все, что мне нравится. А вот ты, кажется, себя ограничиваешь.

– Еще как, – улыбнулась Тамара, – в моем возрасте уже всерьез нужно думать о пластической операции по подтяжке лица и специальной диете для сохранения некоего подобия фигуры.

– Не напрашивайся на комплимент. Ты прекрасно выглядишь.

– Не нужно. Я сама знаю, что выгляжу не очень прекрасно и сильно изменилась за последние десять лет. Или сколько мы не виделись?

– Восемь…

– Я изменилась. И не в лучшую сторону. Потяжелела, постарела, поглупела, – неожиданно призналась она.

– Это ты уже кокетничаешь. Погоны полковника не дают кому попало. Даже в такой небольшой стране, как ваша.

– Их дают и за выслугу лет, —улыбнулась Тамара, – а ты видишь перед собой женщину, живущую в ожидании менопаузы. Есть такой термин.

– Характер у тебя совсем не меняется, – улыбнулся он, – все такая же отважная. Можешь откровенно сказать все, что ты думаешь о других и о самой себе.

– Разве это плохо?

– Сложно, – ответил Дронго. – Итак, теперь ты знаешь всю подоплеку этого странного дела. Мне важно понять, кто и зачем убивает этих людей и охотится за Чиладзе.

– Насколько я поняла, ты все-таки сомневаешься, что это Саламбек Музаев?

– Я пытаюсь понять его мотивы. Ты сама сказала, что они остаются непонятными.

– Давай будем считать, что ты меня убедил. Теперь я попытаюсь тебе помочь. Постараемся разыскать этого исчезнувшего чеченца и найти гостя, который был в больнице, – предложила Тамара.

– В таком случае ты просто поможешь мне защитить Чиладзе и сохранить отца для троих сыновей, – ответил Дронго. – Он снова разлил вино в бокалы. – У дверей сидит молодой человек, который все время смотрит в нашу сторону, причем не особенно скрывает своей заинтересованности. Это не твой сотрудник?

– Да, – кивнула она, даже не обернувшись, – и не только он один. На улице нас ждет машина с еще двумя нашими сотрудниками.

– Приехали меня арестовывать или решили мне помочь? – усмехнулся Дронго.

– В зависимости от того, что именно ты мне расскажешь, – честно ответила Тамара, поднимая свой бокал. – Твое здоровье, дорогой гость.

Бокалы еще раз почти неслышно соприкоснулись.

– Я знал, что однажды все этим и закончится. Ты меня либо арестуешь, либо пристрелишь, – меланхолично заметил Дронго. – Есть прекрасное выражение, которое мне очень нравится: «Никогда не возвращайтесь туда, где вы были счастливы».

– Это Батуми или Тбилиси? – уточнила она.

– Батуми, конечно. Мы тогда были так молоды… И ты так усердно разыгрывала из себя сообщницу мафии, что сразу стало ясно, на кого именно ты работаешь. Но с тех пор прошло столько лет.

– Я умею считать, – вздохнула она. – Между прочим, я предлагаю тебе поехать со мной. Сейчас мы сделаем так: заканчиваем обед и едем к нам. Если бы ты оказался не тем человеком, который нам нужен, то мы бы отвезли тебя в наш изолятор. Но раз ты приехал сюда как эксперт, то, соответственно, мы и отнесемся к тебе как к известному эксперту. В Грузии о тебе ходят легенды. К тому же всех впечатляет твоя бабушка-мингрелка. Есть даже легенда, что она была родственницей самого Лаврентия Берии.

– Это не легенда, – возразил он, – она действительно была его родственницей. Кажется, троюродная или четвероюродная сестра. Нечто в этом роде.

– Ай-ай, – лукаво улыбнулась Тамара, – какая у вас дурная наследственность, господин эксперт. Иметь в дальних родственниках такого душегуба и палача… Просто ужасно.

– А остальные родственники не в счет? – поинтересовался Дронго. – Почему грузины такие националисты? Капля грузинской крови – это самое важное в моей биографии. А остальные проценты в расчет не принимаются только потому, что они другой крови?

– Мы маленький народ, и для нас каждый человек на счету, – возразила Тамара. – Сколько азербайджанцев живет в мире? Только в соседнем государстве восемь миллионов.

– Уже девять…

– Вот видишь. Еще несколько миллионов в России и в других странах СНГ. Только у нас почти полмиллиона. И миллионов двадцать в Иране. Согласись, что это впечатляет. У армян – диаспора, насчитывающая в мире даже больше, чем в самой Армении. Что остается несчастным грузинам, которых так мало? Только любить и беречь каждого, в ком есть хоть капля нашей крови, – с трудом сдерживая улыбку, объяснила Тамара.

– Тогда конечно. Поехали к вам, – согласился Дронго, рассмеявшись. – Только учти, что нам нужно действовать максимально быстро. Если убийца настолько опытный человек, он наверняка должен понять, что его затянувшееся пребывание в Грузии может стать опасным.

Они выехали через десять минут, закончив обедать. В управлении, куда они приехали, Тамара с гордостью представила гостя своим сотрудникам и коллегам, даже провела его к начальнику управления, который долго и восторженно рассказывал о помощи эксперта в расследовании дела генерала Гургенидзе. Затем начались поиски нужной машины. Все похожие автомобили были взяты на учет, проверялись владельцы каждой из машин, которая была похожа на таинственный «Хендай». Наконец поиски были закончены. Ни один из владельцев автомобилей не походил на молодого человека, который приходил в больницу.

Дронго и Тамара сидели в кабинете, куда стекалась оперативная информация. Данные на владельца последней машины пришли в восьмом часу вечера. Она прочитала сообщение, посмотрела на владельца, оказавшегося сотрудником мэрии и дедушкой пятерых внуков, протянула бланк с фотографией своему гостю.

– Это был последний, – напомнила она, – мы проверили все машины. Ни одного похожего владельца не нашли. Возможно, автомобиль был другой и родственник Чиладзе просто его перепутал.

– Не думаю, – задумчиво ответил Дронго, – парень увлекается автомобилями, он не мог спутать марку или цвет. Значит, автомобиль и молодой человек, приходивший в больницу, не имеют друг к другу никакого отношения. Такое тоже возможно, хотя и маловерятно.

– Почему? – не поняла она.

– Слишком большой риск, – пояснил Дронго. – Тогда получается, что неизвестный нам убийца сначала нанял машину с одним водителем, затем уговорил помочь ему молодого человека, которого раньше наверняка не знал. Слишком много непредсказуемых случайностей. Профессионалы так не действуют. И мне особенно не нравится этот визит в больницу. Убийца как бы дает нам понять, что он нас не особенно опасается. Мол, можете вычислять меня сколько угодно, но я нарочно посылаю человека в больницу, чтобы вы могли его вычислить. Я хочу знать – почему он это сделал?

– Мы постараемся сделать фоторобот, – предложила Тамара. – Завтра утром пошлем за вахтером больницы Багратом Богдасаряном, чтобы он помог нашим специалистам составить портрет молодого человека. Постараемся его найти.

– Это займет много времени.

– Ничего иного мы тебе предложить не сможем, – резонно ответила Тамара.

Дронго достал свой телефон и набрал номер Вейдеманиса.

– Как у вас дела? – спросил он вместо приветствия.

– Переехали в другую квартиру, – сообщил Эдгар, – за нас не беспокойся. Карабин мне оставили. Висит на стене, на самом видном месте. Уже заряженный.

Дронго отключил телефон.

– Насчет Музаева проверили? – поинтересовался он у Тамары. – Может, человек с такими данными проходил вашу государственную границу?

– По данным нашей пограничной службы, за последние две недели у нас не было гостей с такой фамилией, – ответила она, – мы уже получили точное сообщение.

Дронго снова достал телефон. Набрал номер Горчилина.

– Добрый вечер, Юлий Дмитриевич, – сказал он, услышав голос бизнесмена. – У меня к вам две новости: одна плохая, другая хорошая.

– Давайте с плохой, – храбро предложил Горчилин. – Что случилось с Чиладзе? Он его достал? Что с ним сделали?

– Плохая новость, что его пытались убить, – сообщил Дронго, – а это значит, что ваш неведомый убийца действительно существует и у нас есть проблемы. Большие проблемы.

– Он погиб? – быстро спросил Горчилин. – Неужели он погиб?

– Нет, остался в живых. Но убийца прислал ему посылку с вложенным «подарком». Там была бомба. Поэтому у меня к вам категорическая просьба: никого не принимать у себя в загородном доме и отсылать назад все посылки, которые могут к вам прийти. Хотя я уверен, что убийца не станет повторяться, а придумает новый способ…

– Способ чего? – испугался Горчилин.

– Вашего убийства, – ласково пояснил Дронго.

– Да, да, понятно, – поперхнулся Горчилин. – А как с Шалвой? Где он сейчас находится?

– В надежном месте, – ответил Дронго и, попрощавшись, положил телефон на стол перед собой.

– Тебе нужно предупредить и господина Субботина, – напомнила Тамара. – Если все настолько серьезно…

В этот момент позвонил мобильный телефон. Дронго взглянул на дисплей. Незнакомый номер. Интересно, кто это может быть? Но номер грузинский. Он включил аппарат.

– Я вас слушаю.

– Нашли, – услышал он торжествующий голос Резо Горганели, – мы его нашли.