Текст книги "Доблесть великанов"

Автор книги: Чингиз Абдуллаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– Мы говорили о пятидесяти, – твердо проговорил китаец. – Пятьдесят тысяч за устранение нужного человека. Вы даете нам его адрес, и мы его убираем.

– Пятьдесят много, – нахмурился Лучано. – А вы можете гарантировать, что его действительно уберут?

– Мы всегда выполняем заказы, – ответил Лин Хэпин, – вы должны были знать нашу репутацию.

Он говорил от имени некоего сообщества, и это более всего понравилось Лучано. Значит, низкорослый китаец будет не один. Уже хорошо.

– Вы должны найти этого человека и указать, где он находится, – напомнил китаец, – а мы будем готовы действовать. Сколько у нас времени?

– Чем быстрее, тем лучше, – пояснил Лучано.

– Понятно. Дайте адрес и деньги.

– Он живет не один, – предположил Лучано, – у него там круглосуточная охрана.

– Охрана не может защитить человека, если его хотят действительно убить, – улыбнулся китаец. – В этой стране охрана не смогла спасти даже своего президента. Разве вы этого не помните?

– Его охрана нас не интересует и не волнует. Нужно устранение конкретного человека. Вот его фотографии. – Лучано положил на стол пачку фотографий. – Его сложно с кем-то спутать. Очень высокого роста, широкие плечи, запоминающееся лицо, большой лоб, внимательные глаза. Сейчас вместе с тремя мужчинами он живет в Бруклине, на Оушен-авеню – вот здесь указан его точный адрес. Он эксперт по вопросам преступности и большой профессионал, поэтому будьте осторожны. Еще раз предупреждаю, что у него хорошая охрана. Трое мужчин, которые могут быть вооружены.

– Это не так важно, – снова улыбнулся китаец, – мы все сделаем. Вы должны заплатить двадцать пять процентов сейчас и остальную сумму после того, как все будет сделано.

Лучано достал из кармана двенадцать с половиной тысяч долларов. Китаец внимательно пересчитал деньги, положил их в карман и согласно кивнул.

– Его обычно называют Дронго, – продолжал Лучано.

– Он выходит из дома?

– Не знаю. Думаю, что нет. Хотя, возможно, и выходит. Только не спугните его, иначе он может куда-нибудь сбежать, и мы его не найдем.

– Он знает английский язык? – неожиданно спросил китаец.

– Знает, – кивнул Лучано. – Только не понимаю, какое это имеет отношение к его устранению?

– У каждого свои методы, – ответил Лин Хэпин. – У него есть привычки или хобби?

– Не знаю, нас такие подробности уже не интересовали.

– Мы все сделаем. – Китаец поднялся и добавил: – Здесь хорошая кухня. Вы можете заказать даже утку по-пекински.

– Я уже сыт, – покачал головой Лучано. Он не любил китайскую кухню, ему больше нравилась итальянская или американская.

– Как хотите, – развел руками Лин Хэпин.

– Я буду ждать вашего звонка, чтобы выплатить оставшуюся часть суммы, – сказал на прощание Лучано, – и чем быстрее, тем лучше.

Кивнув на прощание, он пошел к выходу. Лин Хэпин остался сидеть за столом. Он просидел так минут двадцать, после чего достал телефон, с кем-то коротко переговорил, затем поднялся и вышел из ресторана. Если бы Лучано мог проследить, куда поехал его собеседник, он бы очень удивился. Возможно, он потребовал бы вернуть свои деньги и поклялся бы никогда больше не иметь дело с китайцами. Но ему повезло, он не видел, куда именно отправился Лин Хэпин.

А китаец приехал к себе домой. Он прошел через двор, где играли дети, вошел в дом, поднялся по лестнице на третий этаж и своим ключом открыл дверь. В комнате, выходившей во двор, его ждала жена. Он закрыл дверь и, подойдя к ней, сказал:

– Все в порядке Юйлань, я получил деньги. Двадцать пять процентов.

– Трудный клиент? – спросила женщина.

– Он из итальянской мафии. Они вышли на меня через Фэн Дэмина. Нужно будет отдать ему двадцать процентов, как обычно.

– Кого они заказали? Тоже итальянца?

– Не знаю. Но думаю, что да. Его называют каким-то странным именем. Дронго. Никогда такого не слышал. По-моему, это даже не имя. Но у меня есть его фотографии. Похож на итальянца. У него трое вооруженных охранников. Живут в доме в Бруклине.

– Значит, хорошая охрана, – поняла супруга. – Нужно посмотреть, что именно означает это слово – «Дронго». Кто он по профессии?

– Эксперт по вопросам преступности, – пояснил Лин Хэпин.

Юйлань прошла в другую комнату, включила компьютер. Поискала слово «Дронго» и удивленно взглянула на мужа:

– Это название птицы. Может, он занимается каким-то видом айкидо или карате?

– Ты думаешь, мы должны с ним соревноваться в единоборствах? – улыбнулся Лин Хэпин.

– Нет, конечно. Но странно, когда человека называют кличкой птицы. Здесь есть упоминание о «Райском Дронго». Птица из семейства дронговых. Неужели итальянец может взять себе такую странную кличку?

– Наверное, может, – пожал плечами муж. – Завтра с утра я туда поеду. Нужно подумать, как мы попадем в этот дом.

– Обычный вариант не подойдет? – спросила Юйлань. – Мы можем приехать как обычная санитарная инспекция.

– Но потом нужно будет уходить, – напомнил Лин Хэпин, – а там трое вооруженных людей. Нужно продумать все до мелочей.

– Ты у меня придумаешь, – убежденно произнесла Юйлань.

Они занимались этим бизнесом уже четвертый год. «Заказы» получали регулярно. Но это были в основном мелкие китайские бизнесмены или обычные распространители наркотиков, которые мешали большим боссам. И все «заказы» они выполняли вдвоем, появляясь под видом обычной санитарной машины рядом с домом обреченного человека. Им платили достаточно неплохие деньги, хотя и не очень большие. На встречи с заказчиками обычно ездил Лин Хэпин. За последние четыре года у них было одиннадцать «заказов». И все были выполнены практически безупречно, за исключением одного случая в прошлом году, когда вместе с заказанным корейским бизнесменом им пришлось убить и его семью. Они заранее все проверили и выяснили, что в доме, кроме самого бизнесмена, никого не будет. Самого бизнесмена они застрелили быстро и бесшумно. Но когда он рухнул на пол, из соседней комнаты выбежали его жена и дочь-подросток, которые начали кричать. Лин Хэпин не смог выстрелить, он замер в ожидании, не решаясь стрелять в девочку и ее мать. А вот Юйлань не дрогнула. Она застрелила обоих и почти силой увела мужа, впавшего в своеобразный ступор. После этого они целых шесть месяцев не принимали никаких «заказов». Лин Хэпин всерьез подумывал о переезде в другой город. Но повсюду был экономический кризис, везде было сложно, и переезд в любой другой американский город ничего, кроме проблем, не принес бы.

Лин Хэпин действительно наводил справки, пытаясь уехать. Но это был бы отъезд в никуда. Деньги стремительно заканчивались. Ничего другого они делать не умели. Лин был мусорщиком и давно уволился со своей работы. Его супруга Юйлань служила в американских войсках, сражалась в Ираке и вышла в отставку еще восемь лет назад, сохранив навыки снайпера. Как-то один из офицеров нелестно прошелся по ее адресу, и она дала ему пощечину. Она не любила белых мужчин, считавших, что мир принадлежит им. Она вообще не любила мужчин, никого, кроме своего мужа, который так нежно и внимательно заботился о ней. Ее появление обычно успокаивало людей, не вызывая особых подозрений. Но главным стрелком в этой невероятной паре была именно Юйлань. Пока полиция искала профессиональных киллеров, не обращая внимания на бывшего мусорщика Лин Хэпина, она быстро и четко выполняла «заказ».

В этот вечер они долго совещались с мужем, решая, какой вариант им больше подойдет, пока Юйлань не спросила, как питаются четверо мужчин. Муж задумался, посчитав, что таким образом они могут выйти на этот дом.

Лучано вернулся к своему боссу с известием, что нашел нужного исполнителя и уже заплатил ему положенный аванс.

– Узкоглазый, – уточнил Прасси, – это даже неплохо. Пусть думают на этих китайцев. Их и так развелось слишком много. Он гарантирует исполнение «заказа»?

– Я наводил справки, – сообщил Лучано, – у него безупречная репутация. Все заказы выполнены в срок и быстро. Не знаю, как он это делает, но осечек у него пока не было. Я вышел на него через Фей Дэмина, нашего человека в чайнатауне. Вы его знаете.

– Помню, – кивнул Прасси, – только предупреди Дэмина, что в случае любых проблем он ответил своей головой. Кроме него, кто-нибудь знает о нашем «заказе»?

– Никто. Только он и я, синьор Прасси. Больше никто.

– Очень неплохо. Значит, я буду знать, кого мне схватить за… если меня опять подведут.

– Дэмин уверял, что это надежный вариант, и осечек не бывает.

– Посмотрим. Ты дал им адрес этого типа?

– Мы их вычислили. Узнали у швейцара номер автомобиля и пробили его через наших знакомых в полиции. Машину видели в Бруклине. Мы послали туда сразу восемь наших ребят и уже на следующей день знали, что эта машина паркуется у дома на Оушен-авеню, где живет этот тип.

– Вы проверили?

– Конечно. Мы сняли квартиру в соседнем доме напротив и установили наблюдение. Один раз этот тип открыл окно, чтобы подышать воздухом, и мы его точно засекли. Там с ним живет еще один мужчина, видимо, его друг или сожитель. И еще двое охранников, которые сменяются каждые двадцать четыре часа.

– Подожди, – перебил его Прасси, – как это сожитель? Он что, гомик?

– Не знаю, – растерялся Лучано, – но он точно живет с этим типом. Тот никуда не уезжает, а охранники меняются по вечерам.

– Профессионалы, – задумчиво произнес Прасси, – обычно сменяются по утрам. Но это глупая ошибка. Ведь тогда конец их смены приходится на ночь, и в это время они бывают наиболее уставшими. А если сменяются вечером, то по ночам бывают очень даже в хорошей форме.

– Я предупредил, что у него есть охранники, – сообщил Лучано, – а насчет гомиков я не думаю. Хотя кто его знает?

– Этот сукин сын еще и гомосексуалист, – убежденно произнес Прасси, – только такой тип мог стрелять в моих собак. Ты сказал китайцу, что «заказ» срочный?

– Конечно.

– Сколько ты ему заплатил?

– Двенадцать с половиной. Я хотел поторговаться. Предложил только тридцать. Но он просил пятьдесят, как мы договаривались, и я дал ему двадцать пять процентов.

– Там, наверное, еще и Дэмин возьмет свою долю, – заметил Прасси, – хотя мне все равно, кто и сколько зарабатывает из этих узкоглазых. Мне нужен результат. И как можно скорее. Пусть только твой китаец сделает все как нужно, и я хоть немного успокоюсь.

– Он сделает это, босс. Птичка «Дронго» больше не будет летать, – убежденно произнес Лучано.

– Посмотрим, – ответил Прасси. – Я уже перестал доверять кому бы то ни было, после того как меня предал Сальваторе.

Глава 4

Рано утром Лоусон выехал из дома, чтобы лично встретиться с представителем своего клуба и подробно рассказать ему о вариантах Дронго, предложенных им для расследования. Вернулся он к полудню, уставший и недовольный. Дронго заметил его состояние, но предпочел никак не комментировать свои наблюдения, ожидая, когда сам Лоусон захочет рассказать ему обо всем.

В два часа дня они заказали обед, который обычно привозили прямо на дом. При этом один из охранников традиционно сначала пробовал еду и только затем передавал ее Лоусону и Дронго. Когда они сели обедать, Лоусон начал рассказывать:

– Я подробно изложил им твой план, но они остались очень недовольны и твоими предложениями, и твоими рассуждениями. Им нужен конкретный результат, а не твои наблюдения за нашим клубом.

– Им не понравилось пятое июля, – понял Дронго.

– И не только, – отрезал Лоусон. – Ты должен понять их позицию. Еще никогда посторонний человек не был посвящен так глубоко в деятельность нашего клуба. Никому не позволяли даже проникать на первый уровень. Все, что могли узнавать журналисты, – это сообщения о заседаниях клуба. Ни его численность, ни его истинные планы, ни его члены, ни темы, обсуждаемые на заседаниях, ни люди, которые там присутствуют, – никому не известны. Тебе доверили слишком много. И они хотят получить конкретный результат.

– Мне это не очень нравится, – признался Дронго. – И дело не в вашем клубе, тем более не в угрозах, которые могут быть достаточно реальными, если я проникну еще глубже в тайны вашего клуба. Я начинаю понимать, что дело не в предателе, который мог выдать финансовую стратегию вашего клуба. Здесь должны быть иные, более веские причины. Ведь если кто-то из членов вашего клуба или приглашенных банкиров станет богаче даже на несколько миллиардов долларов, это ничего не изменит. Должны быть другие, более важные мотивы, из-за которых руководство клуба решилось немного приоткрыть завесу тайны, скрывающей его истинную деятельность.

– Интересное наблюдение, – усмехнулся Лоусон, – тогда выходит, что даже мне неизвестны истинные мотивы твоего приглашения. Такое возможно?

– Очень может быть, – ответил Дронго, – и именно поэтому меня предупредили о том, что кто-то начал на меня охоту. Возможно, план, который придумали руководители вашего клуба, отличается гораздо большей изощренностью, чем мы даже предполагаем. И появление профессионального убийцы, о котором меня предупредили, означает, что, во-первых, кто-то из этой семерки узнал о частном расследовании, а во-вторых, принял меры для того, чтобы закрыть расследование еще на этой стадии. Значит, опасается своего разоблачения. Пока это только моя версия, но она может оказаться весьма близкой к истине.

– Меня бы предупредили, – не очень уверенно пробормотал Лоусон.

– Нет, – возразил Дронго, – полагаю, что нет. Все решается на ином уровне, который недоступен нашему пониманию.

– Ты играешь в опасную игру, – задумчиво произнес профессор, – даже мне неизвестны многие другие уровни в нашем клубе, о которых ты говоришь. Это может быть действительно опасно. Но пока от нас требуют только конкретного расследования.

– Что они говорят?

– Уже сегодня начнут проверку обоих банкиров. Немедленно. Но ты должен понимать, что они, возможно, ничего не найдут, и тебе все равно придется проводить это расследование самостоятельно, не надеясь, что они найдут какие-либо новые факты. Кстати, твоя версия о двух банкирах, которых не было на предыдущем совещании, тоже проверялась. Мартинес действительно был болен, а Гальярдо тогда не был руководителем испанского банка. Поэтому подозрения остались, но они не переросли в уверенность.

– Именно поэтому я и попросил дать мне максимально больше информации, – напомнил Дронго.

В этот день ничего не случилось, если не считать того непонятного обстоятельства, что примерно за несколько минут до пяти часов вечера Дронго подошел к окну на втором этаже и, мелькнув на мгновение, немного приоткрыл его. Лоусон заметил это и с явным неодобрением произнес:

– Вчера ты подходил к окну без пяти минут семь, а позавчера – без пяти минут три. Это своеобразный код, или ты нарочно провоцируешь возможных наблюдателей?

Дронго обернулся к нему и улыбнулся.

– Браво, господин Лоусон. Вы отличный профессионал. Я думал, что ты не заметишь. Это уже моя гордыня. Очевидно, я слишком переоценил свои возможности. Я действительно подхожу к окну в разное время и мелькаю там, чтобы меня заметили. Во-первых, это исключает возможность присутствия снайпера, который точно не может знать, когда именно я появлюсь. Во-вторых, показывает возможным наблюдателям, что я все еще нахожусь в этом доме. Есть еще третий момент, о котором я пока не говорю. Но сейчас это не самое важное. Ты не обратил внимания на дом, находящийся через дорогу? Там уже давно никто не живет. Но все время дежурит машина, и колеблются занавески, за которыми, очевидно, спрятаны наблюдатели. Я узнавал через местное агентство по найму жилья – этот дом сдавался, и его взяли в аренду ровно два дня назад. Узнал по появившемуся объявлению в Интернете. Америка – великая страна, где можно получить любую информацию, не выходя из дома, – добавил он.

– И ты говоришь об этом так спокойно! – взорвался Лоусон. – Мы обязаны немедленно отсюда уехать. Почему ты молчал? Почему ничего не говорил? Они могут напасть в любой момент. В конце концов, это просто глупо.

– Не нужно так нервничать, – посоветовал Дронго, – я принял некоторые меры. Кстати, я узнал, где находится полицейский участок. Оттуда можно доехать до нашего дома за четыре с половиной минуты. Четыре с половиной минуты, Кевин. А нас четверо вооруженных мужчин в доме. За такое короткое время взять штурмом дом и перебить нас всех достаточно проблематично. Через четыре с половиной минуты здесь будут полицейские, достаточно набрать «девять-один-один». И если даже мы этого не успеем сделать, это сделают наши соседи.

– Четыре с половиной минуты, – переспросил Лоусон, – откуда ты знаешь?

– Неужели ты думаешь, что целых три дня я изучал только биографии нашей «великолепной семерки»? – улыбнулся Дронго. – Мне нужно было учесть все возможные варианты.

– Как они могли узнать? Ведь даже в нашем клубе мало кто знает, где именно мы прячемся. Я сам выбирал этот дом и адрес.

– Необязательно кого-то подозревать, – заметил Дронго, – достаточно обратить внимание на машину, которая каждый вечер привозит новую пару охранников. Наши охранники – люди подготовленные и достаточно опытные. Поэтому сюда приезжают не разные автомобили с разными номерами, что вызвало бы еще большее подозрение, а одна и та же машина. Но в этом и весь парадокс. Охранники все делают правильно, как и подобает работать профессионалам. Но они допустили одну небольшую ошибку, которой могли воспользоваться наши оппоненты. Или бандиты Альфредо Прасси. Ведь эта машина была припаркована к отелю «Уолдорф», когда мы оттуда уезжали. Умные люди умеют считать, возможно, там тоже есть достаточно разумный человек.

– Сейчас я позвоню и сообщу, что мы переезжаем, – твердо решил Лоусон.

– Нет, – возразил Дронго, – все не так просто, как ты думаешь. Сядь и успокойся. Ты уже понял, что я нарочно подхожу к окну в разное время, чтобы находившиеся в другом доме люди не поняли алгоритма моих перемещений. Поэтому сядь и успокойся. Сейчас самое важное – получить информацию из Европы и попытаться понять, кто мог выйти на Прасси и его бандитов.

– Я все время хотел тебя спросить. Почему ты не обращаешь внимания на итальянского банкира? Я тоже изучал его биографию. Орацио Локателли работал в свое время банкиром на Сицилии, и в некоторых газетах его называли банкиром мафии. А ведь сицилийская мафия коза ностра может гораздо проще и быстрее выйти на связь с американскими коллегами. Естественно было предположить, что к Прасси обратился именно Локателли.

– Это слишком очевидная связь, чтобы ее уже давно не проверили, – ответил Дронго. – Не знаю, насколько тесные связи Локателли с местной мафией в Италии, но американская коза ностра не очень уважает своих итальянских родичей, считая их провинциалами и варварами. Серьезные люди не стали бы выходить на американскую мафию через итальянские кланы.

– Смешная теория, но, возможно, ты прав, – согласился Лоусон.

– В таком случае потерпи и никому не звони, – предложил Дронго, – хотя бы два или три дня, пока в Европе соберут материалы на двух банкиров.

Лоусон пожал плечами, но больше не стал спорить. Он не мог даже предположить, что основные события произойдут уже через сутки.

Следующий день прошел спокойно. Лоусон передал просьбу эксперта вечером того же дня. Второй день тянулся в напряженном ожидании, но ничего особенного не произошло. Они продолжали ждать. На третий день за завтраком Лоусон уточнил у Дронго, что им следует заказать на обед.

– Итальянскую еду, – предложил эксперт, – я больше люблю итальянскую. Не забывай, что моя супруга итальянка.

– Хорошо, – улыбнулся Лоусон, – позвоню в итальянский ресторан.

Обычно обед привозили к двум часам из ресторанов, находившихся в Бруклине. Оба охранника сидели на первом этаже перед дверью, когда подъехала машина, и в дверь позвонили. Один поднялся и посмотрел в глазок.

– Женщина, – сказал он, обращаясь к своему напарнику, – привезла заказ.

Тот кивнул, разрешая открыть, и охранник открыл дверь. На пороге стояла женщина-китаянка с пакетами в руках, в легком летнем платье, так что оружие спрятать было негде. За ней стоял невысокий мужчин, очевидно, тоже китаец, который держал в руках другие пакеты.

– Почему двое? – недовольно спросил охранник.

– Слишком много пакетов, – ответил мужчина, – если хотите, можете сами забрать и отнести.

– Несите сами, только ты останешься здесь с нами, а наверх поднимется женщина.

– Хорошо, – согласился мужчина.

Охранник достал переговорное устройство и вызвал Лоусона, находившегося на втором этаже.

– Принесли обед, – сообщил он, – из итальянского ресторана.

– Пусть оставят у вас, я его потом заберу, – решил Лоусон.

– Хорошо. – Охранник повернулся к женщине и велел оставить пакеты.

Она согласно кивнула, забрала пакеты у мужчины, прошла в глубь комнаты и поставила их на стол. Охранник внимательно следил за ней, положив руку на оружие, висевшее у него на боку. Раньше он работал сотрудником полиции и знал, что сумеет достаточно быстро выхватить пистолет и выстрелить. К тому же он не ждал никаких подвохов со стороны женщины-китаянки. Она сложила пакеты, незаметно открыла один из них, медленно обернулась, держа в руках пистолет с глушителем, и сделала два выстрела в охранника. Тот свалился, даже не поняв, что именно произошло. Второй попытался выхватить оружие, но женщина, повернувшись, выстрелила и в него. Он упал на пол, а когда попытался поднять руку, она подошла и хладнокровно добила его выстрелом в голову.

– Быстро, – приказала Юйлань мужу, – оттащи тело от двери.

Лин Хэпин перешагнул через тело охранника и оттащил его. Именно в этот момент у Дронго зазвонил телефон.

– У вас гости, – услышал он всего три слова.

– Понял! – крикнул в ответ Дронго.

Достав пистолет, он остановился у двери и услышал осторожные шаги поднимающегося человека. Предупредить Лоусона уже не было времени. Но подставлять напарника было не в правилах Дронго, поэтому он, уже не раздумывая, поднял стул и бросил его в сторону. Каким бы изощренным убийцей ни был человек, поднимающийся по лестнице на второй этаж, он все равно замер, услышав грохот падающего стула. Дронго буквально вывалился из комнаты и услышал глухие выстрелы прямо над головой. Этот убийца был более подготовлен и стрелял из пистолета с глушителем. Дронго сделал сразу несколько выстрелов в его сторону, не рассчитывая попасть, но рассчитывая вызвать шум и отвлечь внимание нападавшего. Ему это удалось, так как Лоусон буквально выбежал из своей комнаты с оружием в руках, уже готовый к нападению.

Убийца повернулся к нему, но потерял при этом целых две секунды, и Кевин, даже не дрогнув, выстрелил в него несколько раз. Убийца полетел вниз и упал на пол. Дронго взглянул на него – эта была женщина-китаянка, которая все еще сжимала в руках оружие.

– Кажется, на этот раз ты спас нам обоим жизнь, – тихо проговорил Лоусон. – Если бы не грохот стула, я бы спокойно вышел из комнаты прямо под выстрелы этой дамы.

Дронго с явным сожалением взглянул на погибшую и покачал головой:

– Ее наняли для убийства.

И тут же снизу раздался дрожащий мужской голос:

– Не двигайтесь!

Это был Лин Хэпин. Он смотрел на тело убитой жены, и его душили ярость, гнев, сожаление, боль. Юйлань всегда настаивала, чтобы они выходили на дело с двумя пистолетами, для подстраховки, и сейчас второе оружие было у него в руках. Дронго стоял боком, Лоусон уже опустил оружие. Они расслабились на доли секунды, но именно ими и воспользовался китаец.

– Падай! – тихо приказал Лоусон, обращаясь к Дронго. – Падай на пол и стреляй в этого типа.

– Нет, – возразил тот, понимая, что загораживает своим телом Кевина, и если сейчас упадет, а китаец начнет стрелять, то все пули попадут в Лоусона.

В этот момент Лин Хэпин наконец решился и прицелился в стоявшего боком Дронго, узнав его по фотографии. Лежавшая на полу мертвая Юйлань вызывала уже не только боль, а настоящий приступ бешенства. Все мечты о переезде в небольшой городок, где они могли бы жить вместе с Юйлань и даже удочерить девочку из детского дома, пошли прахом. Теперь же Юйлань лежала мертвая на полу, и все их мечты похоронены навсегда. Лин Хэпин больше не колебался.

– Падай! – снова выкрикнул Лоусон, попытавшись толкнуть Дронго, и тут услышал сразу два выстрела. Но это были выстрелы совсем из другого оружия.

Они обернулись и увидели, как Лин Хэпин с каким-то недоумением смотрит на кровавые пятна, выступавшие у него на груди, а затем падает лицом вниз, выпуская из рук оружие.

Лоусон взглянул на стоявшего за спиной незнакомца и спросил:

– Кто вы такой? Откуда вы взялись?

Интерлюдия

Он приехал в отель через два дня после того, как Дронго и Лоусон покинули свои номера, и уселся в холле, внимательно наблюдая за тремя дежурными портье, работавшими за своими стойками. Минут через десять подозвал к себе одного из своих помощников, которые всегда сопровождали его в подобных местах. К нему подошел высокий молодой человек с невозмутимым квадратным лицом и широкими плечами, походивший на полицейского или сотрудника ФБР. Нельсон подбирал помощника именно с таким расчетом, чтобы в нужный момент использовать его внешность и фальшивые документы специального агента ФБР. По документам он был Уэйном Стивенсоном.

– Подойти к крайнему слева портье, – предложил сидевший в кресле Нельсон, – покажи документы и узнай, когда они уехали. И распечатку телефонов.

– Ясно, – кивнул Стивенс.

Он отошел от Нельсона, немного переждал, выйдя из холла и снова войдя в него, и приблизился к портье. Это был азиат, вьетнамец, очевидно, новичок, недавно взятый на работу и поэтому чувствовавший себя не очень уверенно. Нельсон сразу обратил внимание на эту неуверенность, поэтому и рекомендовал Стивенсу подойти именно к нему.

Стивенс показал портье документы агента ФБР и тихо представился. Вьетнамец испугался. Это было заметно даже со стороны.

– Спокойно, – посоветовал ему Стивенс, – не нервничайте. Мне нужна информация вот на этих двоих людей. Когда они у вас жили и в каких номерах. Проверьте также фамилии. – Он назвал их, и вьетнамец, быстро кивнув, заработал на компьютере. Через некоторое время он протянул распечатку:

– Они выехали два дня назад.

– Дайте распечатку телефонных разговоров, – потребовал Стивенс, – всех разговоров. Куда они звонили и кто звонил им.

– Простите, – испуганно произнес портье, – мы не можем дать вам номера входящих телефонов, ведь иногда звонят с городских номеров. Я могу дать распечатку только на те номера, которые звонили из нашего отеля. И, конечно, все номера телефонов, куда звонили наши клиенты.

– Давайте, – кивнул Стивенс.

Вьетнамец снова заработал на компьютере. Через некоторое время он протянул распечатанные листы Стивенсу. Тот забрал их и сказал:

– Мы проводим секретную операцию, и наш разговор должен остаться абсолютно между нами. Вы меня понимаете?

– Да, да, конечно. Вы можете не сомневаться, – испуганно забормотал вьетнамец.

Стивенс просмотрел листы, внимательно проверяя номера. Затем что-то уточнил у портье. Тот посмотрел в компьютере и утвердительно кивнул, после чего снова начал быстро стучать по клавишам и снова протянул очередную распечатку. Стивенс взял и эту бумагу, не спеша изучил ее и наконец убрал в карман. Затем молча кивнул на прощание и не спеша удалился. Нельсон просидел еще минут пять, внимательно наблюдая за портье. Тот все еще пугливо оглядывался, словно опасаясь возвращения агента ФБР. Затем к нему обратилась тучная афроамериканка, приехавшая в отель с тремя детьми, и достаточно долго объясняла, какой именно номер им должны предоставить. На Парк-авеню его уже ждала машина. Водитель моментально подъехал к отелю, и Нельсон уселся на заднее сиденье.

Проехав два квартала, машина затормозила. Вышколенный водитель знал, где нужно остановиться. Нельсон вышел, быстро перебежал на соседнюю улицу и сел в «Кадиллак», за рулем которого находился Стивенс. Машина сразу завернула за угол и выехала на другую улицу.

– Вот распечатки, – протянул бумаги Стивенс. – Эти ребята были достаточно разговорчивыми. Обратите внимание, они почти все время переговаривались с одним из соседних номеров.

– И ты не узнал, кто там жил? – нахмурился Нельсон.

– Конечно, узнал. Некая Вирджиния Луань. Она выехала с ними в одно и то же время. Два дня назад.

– Интересно, – пробормотал Нельсон, – очень интересное имя. Вирджиния Луань. Ты забрал ее распечатки тоже?

– Конечно, забрал, – протянул их Стивенс боссу.

– Любишь работать на публику, – покачал головой Нельсон, – это может в какой-то момент тебя подвести. Не нужно так делать. Мог бы сразу дать все распечатки. Но тебе нужен эффектный ход. Будем считать, что тебе он удался. Насчет госпожи Луань очень неплохо, что ты взял ее распечатку. Нужно будет внимательно изучить все номера телефонов, куда они звонили. Поедем в отель ко мне, и я там просмотрю, может, что-нибудь зацепим.

В этот день Нельсон изучал все номера телефонов в течение двух часов, иногда перезванивая по тому или иному номеру. Лоусон звонил на телефон охранного агентства, и Нельсон в первую очередь обратил внимание на этот номер. Еще один день ушел на уточнение адреса охранного агентства. Было несложно выяснить, что это оно состояло из бывших сотрудников полиции, агентов ФБР на пенсии и спецназовцев разных видов войск. Отправлять Стивенса с поддельным удостоверением специального агента ФБР было крайне сложно, там могли оказаться бывшие сотрудники этого ведомства и уличить его, а Нельсон был слишком опытным человеком, чтобы рисковать так глупо.

Поэтому Стивенс в паре со своим напарником отправился следить за охранным агентством, фиксируя все въезды и выезды из служебного помещения, занимавшего три этажа. Они обратили внимание на внедорожник, появлявшийся по вечерам и увозивший двух сотрудников, которые каждый раз менялись. Другие машины также увозили различных агентов. Стивенс собирался проследить движение внедорожника, но Нельсон категорически запретил это делать, понимая, что профессионалы легко обнаружат наружное наблюдение.

Все закончилось еще через два дня, когда Нельсон обдумывал, каким образом незаметно прикрепить «маячок» на внедорожник, чтобы уточнить место, куда именно отправляется машина. Можно было подойти к автомобилю под видом пожилого человека и, споткнувшись, прикрепить «маячок» к внутренней стенке рядом с колесом.

Но в этот день что-то произошло в агентстве, уже днем оттуда выехали сразу четыре автомобиля и отправились в неизвестном направлении. Стивенс перезвонил Нельсону и получил его согласие проследовать за этой кавалькадой машин. Таким образом, они оказались в Бруклине на Оушен-авеню, где уже стояли несколько автомобилей полиции и сотрудников ФБР. В толпе наблюдателей, соседей и случайных зевак говорили разное. Из этих обрывок сплетен и случайных разговоров Стивенс выяснил, что приехавшая сюда неизвестная китайская пара начала стрельбу в доме, застрелив сразу обоих охранников. Но единственный жилец, оказавшийся в доме, сумел застрелить обоих нападавших и теперь уехал в ФБР давать свои показания. Когда он позвонил Нельсону, коротко пересказав ему о случившемся, тот, не сдержавшись, выругался и убежденно произнес: