Текст книги "Исчезновение (Фантастические рассказы)"

Автор книги: Честер Гейер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Честер Гейер
ИСЧЕЗНОВЕНИЕ
Фантастические рассказы

Все рассказы переведены на русский язык

специально для этого издания и публикуются впервые

Загадка города

– Джон! Джон!

Услышав свое имя, Джон Рейд, широко шагающий вверх по склону холма, остановился. Он обернулся, по колено в густой траве, и увидел девичью фигурку, спешащую к нему.

Джон Рейд улыбнулся и приветливо помахал. Дожидаясь, когда она подойдет, он вытер потное лицо рукавом туники. Один раз он взглянул на зеленое небо, где Альфа Центавра светилась в своем огненно-красном великолепии. Уже много дней стояла сильная жара, но не было никаких признаков дождевых облаков, которые принесли бы облегчение.

Через пару секунд девушка уже стояла перед ним, и ее маленькая грудь под простой блузкой часто вздымалась и опадала. Загорелый овал лица был покрыт испариной, а забранные вверх золотисто-каштановые волосы на висках и надо лбом потемнели от пота. Она взглянула на него своими серыми глазами, омраченными беспокойством.

– Привет, Сьюзан, – поздоровался Рейд тихим, спокойным тоном, каким всегда разговаривал с ней. – А я вот иду к «Парсеку» посмотреть, как там у Дуга Лейна продвигается дело с двигателями. – Он жестом указал туда, где пологий склон плавно перетекал в широкую, травянистую плоскость вершины холма. Там, выделяясь на фоне зеленого неба, стояла огромная грузовая ракета.

– Не следует тебе так перенапрягаться, – продолжал Рейд. – Ты же знаешь, это не Земля, и мы не должны слишком усердствовать, пока не привыкнем к более тяжелой гравитации Нью-Терры.

Сьюзан Кэрью отмела его мягкое увещевание стремительным напором слов.

– Пока никаких признаков вспомогательного судна?

Рейд медленно покачал головой; восхищение, которое засветилось в его глазах, когда он увидел девушку, ушло.

– Нет, – ответил он голосом, сделавшимся странно невыразительным. – Я поставил наблюдателей на высоких гребнях в четырех разных точках. Никаких сообщений от них пока не поступало.

– Джон, должно быть, что-то случилось, – встревожено проговорила девушка. – Стив должен был вернуться еще несколько дней назад. Что могло с ним произойти?

– Не знаю, Сьюзан. Но, послушай, не стоит так переживать. Стив, вероятно, просто зашел несколько дальше в своей разведывательной миссии, чем обычно.

– Да… но даже он уже должен был вернуться! Не пытайся отделаться от меня подобными отговорками, Джон.

На минуту воцарилось напряженное молчание. Рейд вдруг осознал, что ее глаза ищуще вглядываются в его лицо. Он с неловкостью отвел взгляд. Он собирался успокоить девушку, но она права: все указывало на то, что случилось нечто серьезное. Стив Норлин отсутствовал уже восемь дней, хотя уже давно должен был вернуться. Рейд знал, что разведчик всегда планировал свои полеты точно по расписанию, и эта задержка могла означать, что случилась беда.

Рейд посмотрел вниз на крошечную долину, что лежала у подножья холма, борясь с застарелой горечью, которая наполняла его. Стив Норлин. Всегда только Стив Норлин. Неужели она слепая?

Его мрачный взгляд остановился на лагере, расположившемся в долине, и это принесло ему некоторый покой и утешение. Это зрелище всегда в какой-то мере успокаивало его. Успокаивало и, в то же время, тревожило.

Лагерь был разбит лишь с отдаленным намеком на геометрическую планировку. На первый взгляд он напоминал нечто такое, что могло быть построено людьми, чей уровень цивилизации только-только перешагнул порог жизни в пещерах. Он был многолюдным и шумным, плохо построенным, заваленным всякой всячиной, от инструментов и личных вещей до штабелей бревен, еще не приведенных в порядок для строительства. Законченные дома, больше напоминающие грубо сколоченные деревянные хижины, стояли тут и там, вперемешку с другими, еще строящимися, при этом в нескольких местах были поставлены непрочные навесы, состоящие из куска парусины, натянутого на каркас из шестов.

Среди всего этого деловито сновали, занятые многочисленными делами и обязанностями, примерно две сотни мужчин, женщин и детей. Это были подопечные Джона Рейда, Аркайты, как он про себя их ласково называл, беженцы из опустошенной войной Солнечной системы. С такой же нежностью он думал и о «Парсеке», который привез их на Нью-Терру – не как о старом громоздком грузовом судне, которым он когда-то был, но как о великом Арке, доставившем эти последние остатки когда-то великого человеческого рода в этот девственный мир, чтобы начать жизнь заново.

Аркайты находились в крайне сложных обстоятельствах еще будучи на Земле, и их теперешнее положение мало чем изменилось, не считая того факта, что война, угрожавшая их жизням, осталась позади. Тела их были чумазыми и неухоженными от тяжелого физического труда, одежда грязная и оборванная. Повязки на руках и ногах у многих являли собой немое свидетельство их неловкости и неумения обращаться даже с простейшими инструментами. Еще они были худыми, и вглядись Рейд повнимательнее сквозь мерцающее марево Альфа Центавры, он мог бы заметить мрачные взгляды и морщинки неудовольствия вокруг их глаз и ртов.

Но Рейд не видел примитивной грубости и неудобств лагеря. Как не замечал и только-только зарождающегося недовольства. Он смотрел сквозь колышущееся горячее марево глазами мечтателя, и видел только сверкающие башни до небес и счастливых людей, мудрых в своем величии.

– Ты должен был послушать Стива, – продолжала Сьюзан. – Надо было установить радио на борту вспомогательного судна, чтобы, если что-то случится, мы могли бы узнать вовремя, чтобы прийти на помощь.

Видение растаяло, пропало из глаз Рейда, уступив место старой горечи.

– В этом не было безусловной необходимости, – терпеливо ответил он. – Кроме того, не было ни времени, ни нужных материалов для установки радиосистемы. Никто не знает, какая погода ожидает нас на этой земле, и поэтому крайне важно как можно быстрее установить и организовать лагерь. А для этого нам требуются все имеющиеся у нас материальные и человеческие ресурсы.

Сьюзан огрубевшей от работы рукой откинула назад локон рыжеватых волос и сложила губы в упрямую складку.

– Я это знаю, но мне кажется, что в своей заботе о других ты мог бы проявить чуть больше внимания к Стиву. Он выполняет самую опасную работу для всех нас, и было бы только справедливо…

Она вдруг осеклась, голос ее смягчился.

– Это незнакомый, новый мир, Джон, и нас здесь так мало…

– Конечно, – пробормотал Рейд. Он внезапно наклонился и сорвал тонкую, заостренную травину из тех, что росли вокруг. Он рассердился на себя и немного застыдился. Он знал, что сейчас стал похож на ревнивого маленького мальчишку, как было всегда, когда Сьюзан говорила о Стиве Норлине.

Рейд хмурился, глядя на травинку в своей руке, рассеянно проводя мозолистым пальцем по ее зубчатому краю. Беда в том, что он по возрасту почти годился ей в отцы. Да, седые пряди уже начали появляться в его жестких черных волосах. Он был дурак, что когда-то вообще осмелился вообразить, будто Сьюзан может заинтересоваться им. Старый дурак.

Стив Норлин был молодым и привлекательным. Кроме того, он обладал напористостью и обаянием. Он знал, как вести с женщинами, всегда умел к месту ввернуть что-нибудь остроумное или забавное. Рейд остро ощущал свое несовершенство в этом отношении. Всю свою жизнь он был слишком занят, чтобы культивировать светскость. Было так много других дел…

Он вновь попытался, в который раз, сказать себе, что Сьюзан по большому счету для него не важна. Он уже значительно продвинулся на пути, который ведет к окончательной реализации его мечты, образа, что вдохновлял его все эти долгие, трудные годы. Что это единственное, что имеет теперь значение – окончательное исполнение мечты.

Но когда он поднял взгляд от травинки и посмотрел на Сьюзан, то, как всегда, понял, что окончательная реализация была бы слаще, если бы Сьюзан была рядом и разделила с ним этот триумф. Эта прелестная миниатюрная девушка со своей золотисто-каштановой гривой и спокойными серыми глазами была воплощением совсем иных грез, которые он, в силу своей занятости, не вполне сознавал, пока не встретил ее.

– Мне надо идти, – вдруг сказала Сьюзан. – У меня много дел. – Она отвернулась от него, упорно отказываясь посмотреть в его карие глаза своими серыми.

– Конечно, – снова пробормотал Рейд. Горечь потихоньку ушла из глаз и залегла в складках вокруг рта, пока он смотрел ей вслед. Она решительной походкой быстро удалялась вниз по склону в сторону лагеря, и скоро ее поглотила его обычная суета.

Рейд стоял один на склоне. Над ним, в зеленом небе, Альфа Центавра начинала продвигаться вниз к своему месту отдыха за огромными горами, лежащими к северу. Она опускалась прямо на глазах с быстротой, с которой проходили дни на Нью-Терре. Жара по-прежнему держалась, вязкая и удушающая.

Рейд вспомнил о своем намерении навестить «Парсек». Он смял травину в руке, потом неохотно бросил ее на землю, словно это была надежда, которой уже не суждено сбыться. Он продолжил свой пусть вверх по склону, но уже без прежнего энтузиазма.

И только оказавшись в нескольких ярдах от корабля, Рейд заметил долговязую фигуру Дуга Лейна, который стоял внутри переходного шлюза. Лейн вытирал руки о замасленную тряпку, и его длинное лицо со шрамом было бесстрастным.

– Ой… привет, Дуг, – сказал Рейд, слегка вздрогнув. – Вот, решил прийти посмотреть, как тут у тебя дела.

– Я видел, ты разговаривал со Сьюзан, – тихо проговорил Лейн.

– Ну, да. Она хотела знать, не был ли обнаружен вспомогательный шаттл. – Рейд посмотрел на Лейна с некоторым вызовом.

– Это не совсем то, что я имел в виду, – отозвался Лейн. Черты его моментально смягчились, и он легонько стукнул Рейда в плечо. – Пойми же ты, наконец, Джон. Если она не видит, что ты стоишь двоих таких как этот Дон Жуан Норлин, значит, она сама не стоит того, чтоб за ней бегать.

– Дело не в этом. Просто она молода, а я… ну, я уже не слишком молод, Дуг.

Лейн резким жестом отшвырнул кусок ветоши.

– Это не имеет большого значения, Джон. Знаю, она хорошенькая, но тебе нужна женщина, которая, помимо прочего, будет тебя ценить. Норлин – бездельник. Ты же знаешь, что нам пришлось отдать ему эту разведывательную работу на шаттле, потому что он больше почти ничего не умеет. Зато достаточно тщеславен, чтобы хвастать этим направо и налево. Опасность, приключения… черт побери! Шаттл вполне безопасен, и в случае вынужденной посадки ему ничто не угрожает. Мы уже видели значительную часть Нью-Терры и знаем, что ее животная жизнь не настолько высокоразвита, чтобы представлять какую-то опасность. А Норлин еще доставит нам хлопот, помяни мое слово.

Рейд медленно кивнул. Не раз и не два он жалел, что не может выкроить времени, чтобы совершать разведывательные полеты самому. Норлин тратит слишком много топлива в поисках подходящего места, где Аркайты могли бы устроиться на постоянное место жительства. Наверняка, есть целый ряд подходящих мест, которые он мог пропустить.

Но Рейд отогнал прочь эти сожаления и вернулся к более насущной проблеме.

– Ты выяснил, что не так с двигателями, Дуг?

Лейн покачал головой с оттенком раздражения.

– Опять безрезультатно, – проворчал он. – Джон, мы никогда не узнаем, что было причиной той странной встряски, если не разберем двигатели на части вплоть до последней гайки.

– Не представляю, чем это могло быть вызвано, – медленно проговорил Рейд. – Я совершенно уверен, что в конце все было в порядке. Когда измерительные приборы показали, что мы находимся в пределах Альфа-системы, я начал сокращать мощность в строгом соответствии с нашей формулой «напряжение-ослабление». С этим было все нормально. Я проверял и перепроверял показатели достаточно часто в течение полета. Счетчики показывали, что винтомоторная деформация не превышает нормы. А потом вдруг – раз! Я подумал, что «Парсек» перевернулся вверх тормашками.

– Да почти… старое корыто! – прорычал Лейн. – Меня отбросило футов на десять. Ну, полагаю, единственное, что нам теперь остается, это разобрать двигатель. Я бы ни за что не решился снова воспользоваться им, не узнав, что с ним стряслось.

Они молча стояли рядом на вершине холма. Не считая каких-то важных моментов, у них не было нужды в словах. Годы тяжелой, мучительной борьбы выковали между ними крепкую, нерушимую связь дружбы.

Эта дружба началась в университете, в котором оба учились во время того бурного десятилетия двадцать шестого века, когда Земля и подчиненные ей миры, взбунтовавшиеся против ее владычества, находились на грани той ужасной борьбы, позже названной Планетарной гражданской войной. То была дружба, основанная на общей мечте – межзвездных путешествиях.

Для Дуга Лейна эта мечта заключалась в том, чтобы найти решение проблемы пересечения межзвездных расстояний. Но для Рейда она имела более глубоко идущее значение. Он рассматривал межзвездное путешествие в качестве предвестника могущественной галактической цивилизации и, в своих более скорых результатах, как нечто такое, что предотвратит надвигавшийся тогда конфликт.

Все обитаемые места Солнечной системы были перенаселены; все открытия и освоения новых территорий свершились до него. Казалось, в природе не осталось ничего, к чему он мог бы применить свой ум. Поэтому он нашел единственный оставшийся выход для своей неугомонной энергии – придумывал поводы для ссор с приятелями.

Колониальные владения Земли, которые были довольны жизнью в Солнечной федерации в течение двухсот лет, стали настойчиво требовать независимости. Рейд сознавал, что на самом деле они хотели не этого. Они хотели завоевывать новые земли, хотели новых рынков сбыта, новых ресурсов. И если им предоставить возможность расширения к звездам, они быстро позабудут про свои мелкие распри с Землей.

Но проблема межзвездных полетов была огромной. Так или иначе, был найден метод, который позволял совершать короткие полеты. В конце концов, они нашли ответ в «Суперкосме» Трумена Варна, этом огромном, оригинальном труде, который рассматривал гиперпространство как высшее расширение нашей трехмерной вселенной. Взяв за основу теорию Варна, они начали работать над гиперпространственными двигателями.

Но едва они успели построить первый подпространственный двигатель, как разгорелась жестокая, кровопролитная война. Одним махом Марс откололся от Солнечной Федерации и взял под свой контроль все базы Федерации и межпланетные разведывательные станции в пределах досягаемости. Через некоторое время и остальные внешние планеты последовали его примеру, оставив Землю, Венеру и Меркурий один на один с могущественной, безжалостной коалицией.

Рейд с Лейном лихорадочно трудились, пока вокруг них бушевала битва титанов. Поначалу они еще лелеяли надежду, что введение межзвездных путешествий принесет мир. Но по мере того, как война шла, ненависть и горечь между обеими сторонами становились настолько глубоко укоренившимися и неистовыми, что друзья, в конце концов, пришли к отрезвляющему осознанию, что ничто иное кроме полного истребления друг друга не положит конец этому конфликту.

К тому времени, как Рейд и Лейн довели до совершенства свой гиперпространственный двигатель, Земля лежала в руинах. Сами они избежали гибели лишь потому, что спрятали свою лабораторию в дикой, редко посещаемой части Железных гор.

Оставалось сделать лишь одно, и они это сделали. На «Парсеке», старой грузовой ракете, которую они давно определили в качестве объекта для своих экспериментов, и где теперь установили свой гиперпространственный двигатель, они прочесали опустошенные города в поисках материалов, необходимых для начала новой цивилизации. Из бродячих групп беженцев они выбрали лучшие образцы человечества, которые еще остались, отдавая предпочтение ученым, учителям, врачам, инженерам. Потом провели тщательный поиск книг, инструментов, еды и одежды. Собрав все, что удалось найти, они отбыли на Альфа Центавру, навсегда оставив руины и варварство того, что когда-то было могущественной межпланетной цивилизацией. Путешествие через гиперпространство прошло без особых происшествий, не считая той странной встряски, которая случилась, когда они достигли планетарной системы Альфа Центавры и вновь вошли в нормальное пространство.

Мечта Дуга Лейна была достигнута. Но в нем жила душа искателя приключений, который, решив одну сложную задачу, вновь устремлялся навстречу следующей. Гиперпространство по-прежнему таило много загадок. И Рейд понимал, что Лейн будет заниматься ими еще многие, многие годы. Что до него, то его мечта лежала там, в долине, в этом первом примитивном поселении Аркайтов на Нью-Терре.

Рейда всегда интересовали люди. Люди не как индивидуумы, но люди как раса, как цивилизация. Его видение межпланетной культуры давно было повергнуто в прах, но из него поднялось нечто более глубинное и прекрасное, более личное. Это была мечта о новой цивилизации – той, что вырезала свое собственное начало из твердого и неподатливого панциря нового девственного мира. И хотя он понимал, что не доживет до того, чтобы увидеть, как она достигнет своего пика славы и величия, но находил удовлетворение в знании, что именно он будет тем, кто своими руками даст ей толчок, который отправит ее вверх.

«Парсек» отбрасывал длинную тень на траву; огромный диск Альфа Центавры уже почти касался вершин северных гор. Внизу, в лагере, уже разожгли первые вечерние костры. Но приход ночи не приносил избавления от жары; она давила, плотная, влажная и удушающая.

Лейн зевнул и потянулся своими длинными, жилистыми руками.

– Что ж, теперь поесть и спать. Вернусь к работе над двигателем утром.

Вдруг он замер и схватил Рейда за плечо.

– Слушай! – прошипел он.

Мужской крик, неясный и далекий, сигналом прозвучал в воздухе.

– Шаттл! – вскричал Рейд. – Он возвращается!

Вначале слабый, потом все громче и громче стал слышен стук ракетного мотора. Тишина накрыла лагерь тяжелым одеялом. Аркайты стояли, застыв, как статуи, среди своих костров, вглядываясь в темнеющее небо. На западе показался крошечный мазок племени. Он стремительно приближался, становился ярче, и, наконец, вспомогательный корабль закружил над лагерем, готовясь к приземлению.

– Пошли! – рявкнул Рейд. Он бегом припустил к тому месту, где, как он знал, шаттл сядет – к обугленному участку луга, который Норлин всегда использовал в качестве посадочной площадки. Аркайты уже бежали в том направлении, гул их возбужденных голосов нарастал.

Шлюз был уже открыт к тому времени, когда Рейд с Лейном добежали до маленького корабля. В сумерках они могли различить фигуру только что появившегося из него мужчины.

Стив Норлин небрежно помахал собравшейся толпе, как будто ничего особенного не случилось. Его крепкие белые зубы сверкнули в уверенной улыбке.

Запыхавшийся, обливающийся потом, Рейд смотрел на разведчика. В этот момент он, как всегда, был сильно поражен аккуратной, почти безукоризненной внешностью, которую Норлину каким-то чудом удавалось поддерживать и сохранять. Его форма пилота выглядела такой же опрятной, как и тогда на Земле, когда он зарабатывал на жизнь, пилотируя пассажирские ракеты через стратосферу. И сидела она как влитая на его высокой, стройной фигуре с широкими плечами и узкими бедрами. Норлин стащил с головы полетный шлем, и его бронзовые локоны, лишь чуть темнее кожи, живописно упали ему на лоб.

– Где ты был? – спросил Рейд. – Почему не возвращался так долго?

– Спокойно, командир, спокойно! По одному вопросу за раз, пожалуйста. – Норлин вскинул руку в шутливо умоляющем жесте, потом внезапно уронил ее. Послышался пылкий возглас: «Стив! О, Стив!», и Сьюзан кинулась ему на шею.

Зрелище этой обнимающейся парочки было для Рейда невыносимо мучительным. Он отвел глаза, покусывая губы. Но словно под давлением чего-то страшно важного, Норилн, к счастью, ограничился крепким, но коротким объятием.

– Ладно, малышка, прибереги это на потом. А сейчас у папочки есть новость. – Он отпустил девушку. Посмотрел на Рейда, потом на Акрайтов, сгрудившихся вокруг.

– Ребята, меня не было так долго по той простой причине, что я сделал потрясающее открытие. – Норилн подался вперед, глаза его сверкали. – Я нашел город здесь, на Нью-Терре!

Над лугом повисла тишина, полная и абсолютная. Как будто воздух вдруг исчез, сменившись холодным вакуумом межзвездного космоса, забрав все звуки, заморозив все движение.

Фигуры вокруг Рейда расплылись. Неожиданная пощечина от Дуга Лейна не могла бы ошеломить его сильнее.

Город… здесь, на Нью-Терре! Это означало, что планета все-таки не необитаема, как он надеялся. Разочарование было таким горьким и острым, словно какая-то вещь, которую он искал всю жизнь, обратилась в пыль в его руках, ибо это сулило крах всем его планам.

Рейд заставил себя отодвинуть свое потрясение в сторону. Аркайты, оправившись от изумления, вызванного объявлением Норлина, возбужденно зашумели. Рейд чувствовал на себе их взгляды. Они ждали, что же он предпримет.

Он взглянул на Норлина. Слова давались ему с трудом, но он пересилил себя.

– Где этот город? – спросил он. – Какой… какой он?

Норлин ухмыльнулся, словно этот вопрос доставил ему какое-то тайное удовольствие. Он смотрел на Рейда, но когда заговорил, то адресовал свои слова больше Аркайтам, которые нетерпеливо подались вперед.

– Помните тот огромный океан к западу, который я обнаружил во время своей последней поездки? – начал он. – Тогда я видел его лишь краем глаза, и в этот раз решил перелететь через него и посмотреть, что лежит за ним. Океан и вправду огромный, и на шаттле с его скоростью мне понадобилось немало времени, чтобы перелететь всю ту необъятную массу воды.

Эта планета состоит, по большей части, из гор; местность, которую я нашел по другую сторону, не лучше, не считая того, что пики там выше любых других, что мне когда-либо доводилось видеть. Не было смысла пересекать их, поскольку тогда мне пришлось бы по большей части держаться стратосферы, откуда точное наблюдение невозможно. Поэтому я полетел вдоль побережья в надежде, что где-нибудь на нем смогу найти относительно ровный участок, который позволил бы мне проникнуть вглубь.

И хорошо, что я так сделал, хотя несколько раз уже готов был сдаться. Береговая линия тянулась, казалось, до бесконечности, и я летел вдоль нее почти два дня. А потом внезапно береговая линия и горы, которые тянутся параллельно ей, изогнулись внутрь, образуя громадный залив, и там, в глубине его, в самом дальнем краю, едва различимый, стоял город.

Норлин помолчал, и хотя Рейд знал, что натура разведчика не достаточно чувствительна для истинного понимания красоты, он мог бы поклясться, что в глазах Стива светилось благоговение.

– Это зрелище настолько удивило меня, – продолжал Норлин, – что я чуть не потерял контроль над кораблем. Я приземлился в одном удобном каньоне внутри залива, после чего взобрался на высокий кряж, чтобы взглянуть получше. Этот город стоит увидеть, скажу я вам. Даже на расстоянии это были сплошь вздымающиеся в небо шпили и огромные купола, переливающиеся всеми цветами радуги. И место идеальное; по сути, это именно такое место, которое я бы предложил для строительства нашего поселения.

Уже подходило время мне отправляться в обратный путь в лагерь, но я не мог улететь, не разузнав побольше об этом городе. Я решил подойти поближе, не используя, однако, шаттл, поскольку посчитал, что будет безопаснее, если меня не увидят. Упаковав двухдневный запас еды, я отправился пешком вдоль берега.

Но я обманулся: город был значительно дальше, чем казалось на первый взгляд. Он был таким большим, что из-за своего размера казался близким. Проведя полтора дня в пути, я нисколько не приблизился, поэтому вынужден был сдаться. Мое отсутствие и так уже слишком затянулось. Но я все-таки узнал одну вещь: люди, которые живут в том городе, здорово похожи на нас. Я видел издалека нескольких, работавших на удаленных фермах, и наблюдал за ними достаточно долго, чтобы убедиться, что они прямостоячие двуногие, как мы.

Норлин взмахнул рукой.

– Ну, вот и все. Я вернулся к кораблю в каньоне и полетел назад.

Фигуры, сгрудившиеся на лугу, стояли, притихшие. Уже стемнело. Альфа Центавра села за северные горы, оставив лишь несколько багровых полос в небе. Жара давила как тяжелое ватное одеяло. Откуда-то донесся жалобный голодный плач ребенка.

Рейд потихоньку оглядел Аркайтов вокруг себя и вдруг почувствовал, как сердце у него упало. Их лица были плохо различимы в сумраке, но он смог разглядеть в них безошибочную надежду и ищущие взгляды.

Рейд снова повернулся к Норлину.

– Утром мы осмотрим и заправим твой корабль, а потом ты отвезешь меня посмотреть на этот город. Что касается всех остальных, вы останетесь в лагере и продолжите свою работу, как будто ничего не случилось. – Голос его был резким и властным.

Словно очнувшись от транса, Аркайты вдруг вновь заговорили и задвигались. Они направились назад к лагерю, плотно обступив Норлина, засыпая его нетерпеливыми вопросами. Рейд остался на лугу с Дугом Лейном, думая с отстраненной горечью, что открытие Норлина, с одной стороны, принесло крах его, Рейда, планам, а с другой, сделало разведчика героем в глазах Аркайтов.

– Ну, что за проклятая невезуха, – пробормотал Лейн. – Все это время мы считали, что единственные на этой планете, а теперь выясняется, что это не так. Город! Это означает цивилизацию, Джон, разумные существа. – Он помолчал немного, потом снова заговорил. – Ну, и что ты намерен теперь делать, Джон? Эта сторона дела всегда была больше твоей, чем моей.

Рейд поднял глаза на звезды, которые мерцали на небе в своих удивительных созвездиях. В его тоне чувствовалась усталость.

– Нам придется начать все сначала, Дуг. Ты же знаешь, я всегда хотел делать что-нибудь с людьми как цивилизацией. На Земле я надеялся, что наше изобретение, делающее возможным межзвездные полеты, проложит путь для могущественной галактической культуры, но война положила этому конец. Здесь, на Нью-Терре я увидел свой шанс дать начало новой цивилизации. Имея поселение поблизости от всех основных ресурсов, а также книги и учителей, я надеялся дать Аркайтам мощный толчок, который поможет им все время двигаться только вперед и вверх.

Но обнаружение города все это изменило. Аркайты слишком хорошо помнят ту легкую жизнь, которую они вели на Земле до войны. Машины выполняли за них всю работу; легкое нажатие кнопки удовлетворяло любую потребность. Город Норлина предлагает много соблазнов, в особенности, поскольку тамошние люди похожи на нас. Аркайты неизбежно захотят жить в городе. А оказавшись там, они потеряют свою идентичность как раса, растворятся в другой культуре. К тому же могут возникнуть интеллектуальные разногласия, что приведет к войне и смерти. Нет, Дуг, нам придется покинуть Нью-Терру. В каком-то другом мире, на другой звезде мы начнем все заново.

– Но ты думаешь, Аркайты захотят покинуть Нью-Терру, Джон? – медленно спросил Дуг. – Город и в самом деле предлагает много соблазнов, как ты заметил. Они уже так настрадались, что могут не пожелать пройти через это снова.

– Я уверен, они поймут мою правоту, – отозвался Рейд. – В них должно оставаться еще достаточно родовой гордости, чтобы хотеть построить свою собственную цивилизацию.

Но Рейд почувствовал возвращение своего прежнего дурного предчувствия. Впервые он задался вопросом, как далеко Аркайты готовы следовать за ним по этой долгой, тяжелой дороге, ведущей к новому началу. Только теперь он осознал, что им его мечта, возможно, не кажется такой прекрасной и реальной, какой кажется ему, чтобы пожертвовать всем для ее осуществления. Они слишком много живут настоящим, слишком озабочены физическими удобствами и удовлетворением своих мелких желаний, чтобы целиком и полностью отдаться мечте, такой же неосязаемой как сам воздух, которым они дышат.

Но пока Рейд отодвинул в сторону эти сомнения. Он коснулся руки Лейна, и вместе они пошли к лагерю, ярко освещенному теперь кострами, разведенными для приготовления ужина.

Утро выдалось таким же безоблачным, как всегда. Горячие лучи Альфа Центавра ударяли с силой, похожей на удар чем-то твердым по голове.

После завтрака Рейд, Лейн и Норлин приступили к своей задаче по техническому осмотру и заправке вспомогательного судна. Они закончили незадолго до полудня, и после того как загрузили запасы, Рейд и Норлин были готовы лететь.

– Жалко, что нет места для тебя, Дуг, – сказал Рейд. – Уверен, тебе любопытно было бы взглянуть на этот город самому.

Лейн пожал костлявыми плечами.

– Думаю, что смогу это пережить. В любом случае, нет особого смысла в том, чтобы просто взглянуть. – Он со значением посмотрел на Рейда.

Норлин высунул голову из переходного шлюза.

– Мы готовы, командир. Поехали!

Только несколько Аркайтов пришли на луг проводить их. Остальные остались в лагере, где можно было укрыться от опаляющего жара солнца. Рейд занял место рядом с Норлином в крошечном отсеке управления, и они взлетели.

Это был один из немногих случаев, когда Рейд находился в шаттле, и он сосредоточенно разглядывал пейзаж, разворачивающийся внизу. Норлину он ничего не сказал, да и тот был занят своими мыслями.

К вечеру они были в пределах видимости западного океана, и когда спустилась ночь, континент, который они покинули, остался далеко позади. Ровный шум двигателей и тишина и покой усеянной звездами ночи убаюкали Рейда. Когда он проснулся, то увидел край солнца, только-только поднимающегося над водным горизонтом, которое осветило небо первыми бледно-розовыми лучами.

Норлин указал рукой через переднее смотровое окно.

– Мы уже пошли на месте. Вон там начинают появляться вершины гор, видишь?

Рейд кивнул, затем стал наблюдать, как они увеличиваются в размере. Вскоре показался белый песок берега, и Норлин направил корабль книзу, чтобы взять курс параллельно ему. В середине третьего дня Норлин вдруг подался вперед на своем сиденье, напряженно вглядываясь перед собой.

– Залив! – объявил он через минуту. – Видишь его?

Рейд прищурился от яркого блеска песка. Вдалеке белая лента береговой линии заканчивалась так внезапно, словно была срезана ножом.

– Вон там береговая линия изгибается внутрь, образуя залив, – объяснил Норлин. – С другой его стороны из воды поднимаются громадные скалы.

Скоро они уже входили в саму бухту. Она была не более, чем широкая прорезь в горах, которые возвышались на пятнадцать и больше миль по обе стороны. От открывшегося вида у Рейда захватило дух. Залив был огромный, окруженный с обеих сторон высоченными, до небес, пиками. Но не это привлекло его внимание. Взгляд его был сосредоточен на пестроцветных башнях и куполах, что поблескивали на противоположном конце.