Текст книги "Падла из шкафа"

Автор книги: чёрный китцуне

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Annotation

Падла из шкафа

Направленность: Слэш

Автор: чёрный и пушистый няшка китцуне

Фэндом: Katekyo Hitman Reborn!

Рейтинг: PG-13

Жанры: Романтика, Юмор, Флафф, Драма, AU

Предупреждения: OOC

Размер: Мини, 9 страниц

Кол-во частей: 2

Статус: закончен

Публикация на других ресурсах: Уточнять у автора/переводчика

Примечания автора: Писалось по анекдоту: Возвращается муж с командировки, заглядывает в шкаф, вытягивает от туда любовника и кричит: – Сколько раз тебе говорить, нет её тут, развёлся я!|| Фанф с притензией на юмор~ Надеюсь на отзовы Пожелаем нам всем удачи~ Драмы – совсем чуть-чуть. Капелька, если честно. А, и ещё, первая глава пробная – полети или не полетит, так сказать.

Описание: -Мне только интересно, что же эта за падла из шкафа? – дверца вновь немного дёрнулась. Тсуне даже показалось, что движение было полно праведного возмущения и шока. Устало потерев виски и проклиная этот вечер, Тсуна обратил внимание на кусок хорошего чёрного дерева. – Ну, хватит там шебуршать уже, вылезай и надень свою рубашку. Только голых мужиков мне в мебели и не хватало!

глава 1

Часть

глава 1

Тсунаёши открывает входную дверь и с усталым вздохом неслышно захлопывает её за собой. Сегодня на работе был полный завал. Все словно с цепи сорвались и налетели, почему-то, именно на Тсуну. Пришлось постараться, что бы на него не свалили ещё и чужие обязанности. Со своими бы ещё справиться! Нет, Савада любил свою работу и прекрасно знал своё дело. Просто в последнее время столько всего навалилось…

На сегодня он запланировал очень важное дело, на которое его подначивают уже больше полугода, что уже стало раздражать. Он собирался сделать предложение девушке. Савада и так оттягивал сей "прекрасный" момент, как только мог, но придавили его со всех сторон.

Так вот, с чего собственно всё и закрутилось.

Савада уже купил кольцо, припёр домой пышный букет роз , а дома его встретили странные звуки, доносившиеся из их спальни.

Савада сразу напрягся. Эти звуки не были похожи на обычные, которые можно издавать в одиночку, и не похожи на те, которые происходят при дружеской беседе или при чём-то подобном. И совсем – совсем не важно, какого чёрта эта беседа могла бы происходить в спальне, а не на кухне или в гостиной.

Похолодев от посетившей голову мысли, Тсунаёши, положив уже порядком надоевший букет на тумбочку и бесшумно ступая, стал быстро, но осторожно продвигаться к интересующей его комнате. В которой, между тем, весьма интересные звуки сменились на лихорадочное копошение. Не став стучать или тихонько приоткрывать дверь, как заправский шпион, Тсунаёши нарочито громко раскрыл деревянную дверь и заинтересовано застыл, разглядывая представшую перед ним картину.

Сбитая постель, покрывало на которую накидывали в явной спешке, посреди комнаты сброшены в одну не большую кучку женские вещи, а Киоко стоит в одном нижнем белье, которое, похоже, только что по-быстрому натянули. Причём не очень удачно – наизнанку. Правильно мама говорила – «поспешишь – людей насмешишь!». Только не очень сейчас смешно, что-то.

Косметика на лице девушки слегка смазана, а ярко – алая губная помада и вовсе испачкала не только кожу лица, но и постельное бельё. Киоко раньше никогда не использовала подобные цвета, она всегда предпочитала более мягкие оттенки.

Запах чужого дорого мужского одеколона, с на удивление приятным ароматом, витал в комнате. И, как кульминация, мужская рубашка кристально белого цвета с чёрными пуговицами на рукавах, что лежала аккурат возле шкафа. Всё бы ничего, да только рубашка точно не принадлежит Тсуне, как и одеколон.

Киоко неловко мялась на одном месте, силясь сказать что-то. Саваде было всё равно, куда более его интересовал шкаф, точнее его дверца. И спустя несколько секунд, дверца тихо, но довольно заметно дёрнулась. Да, шкаф у них не скрипучий. Тсунаёши собственными руками, по просьбе девушки, смазывал петли. При этом умудрившись посадить занозу.

– Тсуна-кун… ты же должен был сегодня приехать поздно, вот я и решила... – Сасагава так и не договорила, её прервал скептически хмыкнувший парень.

– Лечь спать? Киоко-тян, не ври, пожалуйста. Сейчас только семь вечера. Да и… – Савада взмахнул рукой, как бы указывая на состояние комнаты.– Обстановка несколько не подходит, согласись?

В голосе Тсунаёши не было ярости или раздражения. Там прочно обосновались лишь разочарование и печаль, припорошенные усталостью. Киоко сжала губы в тонкую линию, в глазах появились нотки раздражения. Она только открыла рот и набрала воздух в лёгкие, вероятно, для того что бы выдать истерично – оправдательно – обвинительную тираду, как её снова перебили.

– Мне только интересно, что же эта за падла из шкафа? – дверца вновь немного дёрнулась. Тсуне даже показалось, что движение было полно праведного возмущения и шока. Устало потерев виски и проклиная этот вечер, Тсуна обратил внимание на кусок хорошего чёрного дерева. – Ну, хватит там шебуршать уже, вылезай и надень свою рубашку. Только голых мужиков мне в мебели и не хватало!

Сасагава поперхнулась воздухом, а падла в шкафу притихла.

– Тсунаёши, там нет никого, это просто…– Девушка замялась, явно не зная, как продолжить предложение.

Тсуна подивился настойчивости и глупости девушки. Он вообще не горел желанием не то что жениться на ней, а вообще встречаться! Но Киоко первая призналась ему, и Савада рад бы отказать, но девушка являлась идолом и имела старшего брата – боксёра. Плюс интересные родственнички. Отвязавшись какой-то чепухой и не дав определенного ответа, Тсуна позорно убежал. Он вообще славился прозвищем «никчёмный Тсуна» и прибывал в замешательстве, от того что ему признались в любви. Да ещё и не абы кто! Так ещё и решение посоветоваться с родителями вышло ему боком. Они настаивали на том, что ему пора остепениться и завести серьёзные отношения. А тут такой прекрасный вариант! Рыбка сама плывёт в сети!

Ага, конечно! Будь воля Тсунаёши он бы вообще эту «рыбку» не видел, а сети раскрамсал и выкинул. Он не отрицал, что Сасагава довольно милая и привлекательная девушка, но не тянуло его к ней. Как, в прочем, и к большинству представительниц женского пола. Решив, что рано или поздно девушке надоест быть рядом с ним и они тихо – мирно разойдутся, как в море корабли, Савада принял решение согласиться на предложение и принести извинения за своё поведение. В конце концов, его или допекут, или устроят крупные неприятности.

За прошедшее время Тсунаёши так и не воспылал к Киоко любовью, но появились привязанность и симпатия. К тому же они были вместе уже три года и некоторое время назад девушка тонко намекнула, что не против посмотреть на обручальные кольца. И теперь Тсуна был несколько удивлён и расстроен, открывшимся фактам.

– Ты хочешь сказать, что у нас в шкафу завелась гигантская моль – мутант и сейчас тихонько жрёт наши вещи? А ты, испугавшись, делаешь ей подношение в виде своих последних юбки и блузки, что не так давно были на тебе? – Тсунаёши уже самому хотелось смеяться над своим предположением, хотя с чего бы? Ему бы сейчас метаться в ярости или, наоборот, умолять остаться, как в этих дешевых сериальчиках. И потом сесть и хорошенько напиться. А не ржать мысленно над своими гипотезами. Наверное во всём виноваты нервы.

Из шкафа донеслось подозрительное приглушённое похрюкивание. Кажется этой самой «моли» тоже уже смешно.

– Ну, пускай эта моль уже «вылетает» от туда, а не то я сейчас сам туда загляну и крылышки пообрываю.

Тсуне уже просто надоело ждать, пока эта всхлипывающая падла самостоятельно вылезет от туда. Он и так устал сегодня, а тут ещё выковыривать из мебели мужиков надо.

Падла даже и не подумала вылазить. Он там засмущался, что ли и теперь не знает каким боком вылезти лучше?!

Тсуна озвучил свою мысль и отчётливо услышал глухой удар, предположительно, головой и тихое шипение. Савада почувствовал некоторое удовлетворение – теперь не только у него голова болеть будет! Мрачно улыбнувшись, Тсунаёши продолжил говорить мысли в слух.

– Или он там действительно питается нашей одеждой и настолько отожрался, что теперь не может вылезти? – Сказано это было таким беззаботным тоном, словно Савада сейчас просто интересовался погодой с утра пораньше.

Этого оказалось достаточно, для того что бы «падла» таки неудачно дернулась и наконец выпала из шкафа. Довольно симпатичная к слову, падла. Киоко уже как пару минут назад вылетела из спальни, прихватив с собой свою одежду. Поэтому никто не мешал Тсунаёши спокойно сесть на мятую постель и показательно игнорируя присутствие «гостя», внимательно рассматривать платинного блондина с фиолетовой татуировкой на щеке.

Блондин, натянув на губы улыбку, в ответ с любопытством уставился на Тсунаёши.

Наконец встав на ноги, незнакомец с напускным спокойствием стал одевать рубашку. Всё же блондин понимал, что Савада вовсе не шутил, когда говорил, что «крылышки поотрывает». И как то не хотелось проверять, чего он лишиться вместо крылышек.

Савада хмыкнул, прекрасно понимая мужчину и видя его движения насквозь.

– Оделись? Вы осмотритесь, не забыли ли чего. Нет? Тогда уходите. И мою благоверную не забудьте, пожалуйста! А, Киоко! Ты уже собрала вещи?

В проходе стояла Сасагава, держа за ручку средних размеров чемодан на колёсиках. Девушка кивнула, вздёрнув гордо подбородок.

– Понимаешь, Тсунаёши – кун мне надоело. – « А мне-то, как надоело» – хотелось пропеть Тсуне в ответ, но он лишь кивнул, всем своим видом показывая, как он внимательно её слушает. – Я хотела сказать об этом в иных обстоятельствах, но нам надо расстаться. Позже я заберу остальные вещи, надеюсь, ты не против?

Тсунаеши отрицательно помотал головой. Он готов был сам собрать свои вещи и оставить квартиру девушке, лишь бы побыстрее всё закончилось. Но Киоко и так и так, было куда уходить. У неё была вполне приличная заработная плата и у них была ещё одна квартира, которую они раньше сдавали. Сейчас она как раз пустовала, а новых жильцов они ещё не начинали искать. Поэтому Савада спокойно проводил, уже бывшую, девушку и незнакомца к выходу. Вообще, Савада поражался своему спокойствию, с которым он проводил любовника Киоко и бывшую девушку к двери. Возможно, он действительно слишком устал, что бы как – то остро реагировать.

Единственное, что заставило немного вздрогнуть Тсуну, это то что вместо того что бы молча уйти, незнакомец сказал «до свидания, Тсунаёши – кун». Это было, как минимум, неожиданно. Савада был уверен, что не был знаком ранее с этим человеком, не то что настолько близко, а даже, поверхностно! И уж точно не собирался встречаться с ним вновь.

Отбросив лишние мысли и списав всё на волнение, как свое, так и незнакомца, Тсуна отправил алые розы в мусорку. Скинув, уже порядком надоевший пиджак и ослабив, наконец, галстук, Савада прошёл на кухню и достал бутылку виски.

Ёе ему подарили друзья на новоселье. С тех пор её так ни разу и не открыли.

Тсунаёши заинтересовано рассматривал бутылку, лениво размышляя, стоит ли доставать стакан. Тишину квартиры разбил звонок мобильного телефона. Тсуна поднял мобильник, дисплеем вверх, решив хотя бы посмотреть, кто ему решил позвонить. Вспомни солнце – вот те лучик. Звонил ему, как раз один из друзей, что подарили ему алкоголь и который был в курсе, что он сегодня собирался сделать предложение. Поколебавшись несколько секунд, Тсунаёши принял вызов и приложил аппарат к уху.

В динамике раздался, как всегда весёлый голос Хаято:

– Ну, как, Тсуна? Когда на свадьбу?

– Ну, как – как? Никак. И на свадьбу тоже не в ближайшие лет пять.– Шатен иронично хмыкнул про себя. А лучше вообще без свадьбы.

В ответ тишина. Тсунаёши даже забеспокоился, не упал ли его гипер – чувствительный друг в обморок от таких вестей. Но нет, через несколько секунд ему ответили.

– Как это – никак?

– Ну, вот так. Расстались мы. Представляешь, прихожу я значит весь такой в чёрном костюме, с букетом роз, с колечком в кармашке – а там падла, какая-то в шкафу сидит! Молью – переростком прикидывается. Ага, и Киоко в спальне стоит и смотрит с ужасом, то на меня, то на дверцу шкафа. Будто бы там реально гигантское насекомое, а я – тот кто его создал. Поговорили немного, она собрала вещи и они ушли. Вот так мы и расстались. Почти так, как я и хотел – тихо и мирно. Сказала, что остальные вещи заберёт позже.

– А, как… Да, как она…?! Тсунаёши, ты хоть в порядке? И вообще, что...– Голос Гокудеры был наполнен беспокойством и возмущением. Слишком уж спокойно говорил Савада.

– Разумеется я в полном порядке, Гокудера – кун. Вот, сижу на кухне – пью тот самый виски. Помнишь? Который вы нам дарили. Сейчас только колу ещё из холодильника достану и вообщё всё зашибись будет. Давай поговорим послезавтра, хорошо? Я как раз успокоюсь, как следует. Всё будет в порядке, честное слово! Я не собираюсь прыгать с крыши, вешаться на собственном галстуке, травиться или что ты там себе ещё напридумывал. А! И передай всем, кто нас сейчас услышал, что всё в порядке и вваливаться ко мне в квартиру, взламывая двери и пугая соседей – не нужно! Зачем лишний раз полицию тревожить по пустякам? Они все нервные нынче стали. Всё, пока-пока. – И отключил телефон, не дожидаясь, ответа на свой монолог. Вот так, сбросил вызов и отключил. Он не сомневался, что с самого начала разговора Хаято включил громкую связь и его слышали ещё как минимум Ямамото и Мукуро, а вместе с ним и Хибари.

Ямамото и Гокудера встречаются и живут вместе уже полтора года и представляют из себя поерасную пару, уравновешивающие друг друга.

Ямамото точно позвал в гости Мукуро, а тот в свою очередь притащил свою пару и их общего друга – Хибари Кёю.

Отбросив аппарат в сторону, Савада продолжил своё чёрное дело, ни капли, не беспокоясь о том, что завтра его будет мучить жесточайшее похмелье. Завтра – это завтра, а сейчас ему нужно « отпраздновать» сие знаменательное событие.

****

Бьякуран был, мягко говоря, ошарашен. Он ожидал практически чего угодно, начиная от яростных криков прибить к чёртовой матери, до слёзных просьб остаться и вопросов «почему?». Но никак не того, что его обзовут молью – переростком, качественно поиздеваются, поржут, и окинут оценивающим взглядом. Ну и ни как Джессо не ожидал увидеть в этих карамельных глазах облегчение. И как финал всего этого театра абсурда, его участливо спросили, не забыл ли он чего, на что он смог лишь кивнуть, и их ненавязчево выдворили за дверь вместе с Сасагавой.

С Киоко они спокойно распрощались, как и договаривались, и Бьякуран медленно отправился в сторону своей остановки. Перед глазами всё ещё стояло лицо шатена и его глаза, в которых смешался такой дикий коктейль эмоций из разочарования, жалости и печальной радости с перчинкой ехидства, что становилось не по себе. Хотелось вернуться обратно в ту квартиру, где остался, как успел узнать Бьякуран, Тсунаёши и сжать в своих объятиях, уткнуться носом в взъерошенную макушку и тихонько говорить всякие глупости, всякие романтичные обещания – которые он бы точно исполнил– и дать свою поддержку.

Просто хотелось вытравить это выражение печали и жалостливого презрения из этих карих глаз, в которых россыпью затесались золотые всполохи огня.

И стоило привычно опустить руку в карман брюк, что бы достать домашний мобильный телефон, как тело само по себе остановилось, как вкопанное. Тщательно поискав в остальных карманах, стало ясно, что телефона здесь определённо нет. Значит, либо он посеял его где-то по дороге, либо в том шкафу, где он не хило так стукнулся головой.

Взяв рабочий телефон, Бьякуран набрал свой номер и трубку ожидаемо никто не взял. Не став тратить зарядку, Джессо решил отложить это до завтра. Конечно можно было бы купить новый телефон, а вместе с ним SIM – карту, но… Просто хотелось встретиться вновь с этим необычным пареньком. Да глупо, наивно, что он захочет с ним общаться, но можно будет попробовать объяснить, что Джессо с Сасагава ничего кроме договора не связывает. Девушка не знала, как бросить, как она выразилась, такого доброго, чуткого, ласкового, красивого но при этом сильного и смелого парня. Она вообще расписала Саваду так, что Бьякурану очень уж захотелось увидеть этого человека. Увидел. И понял, что хочет ещё, а тут и повод есть. Так что минимум цель есть, примерный план тоже. Остаётся дождаться завтрашнего утра.

Часть

Как бы это банально не было, но утро началось крайне предсказуемо: голова раскалывалась, во рту словно пустыня, желудок крутило так, будто Савада наелся того самого песка из Сахары. Вообщем, классическое похмелье.

Но Тсуна решительно взял себя в руки: умылся, принял душ, оделся, заставил себя поесть. Включил свой телефон, просмотрел пропущенные звонки и сообщения. Прибрался и с отвращением выкинул пустую бутылку из-под алкоголя.

– Мерзость, какая… Я больше никогда в таких количествах не буду употреблять алкоголь! И вообще, буду пить кефир и спирт! Чистый спирт! И…

Тсунаёши продолжал бы вести монолог с самим собой, если бы в процессе перекладывания вещей из одной кучки в другую и, сортируя их, гордо именуя сие действие уборкой, он не наткнулся на мобильник. Не свой. Чужой. Предположительно той самой падлы из шкафа, что ему пришлось выковыривать вчера.

Вот дела… Он ведь специально спрашивал, не забыл ли чего! Ну, какого чёрта так не везёт? У Тсунаёши не было никакого желания сейчас звонить и спрашивать Киоко насчёт того парня. И оставить просто так не может – совесть загрызёт и косточек не оставит.

Шатен тяжело выдохнул, почесав в затылке. Если сегодня – завтра владелец не объявится – придётся обратиться к Сасагаве. Но тяжёлые думы Тсунаёши прервал дверной звонок. Савада озадаченно нахмурился – он никого не ждал. Друзья бы точно не стали заваливаться к нему – в одном из сообщений это было чётко написано. И Тсуна ни за что бы ни пошёл открывать дверь, но это мог быть владелец телефона и этот «некто» продолжал настойчиво трезвонить. Стоило заглянуть в глазок и стало предельно ясно, что дверь открыть всё же придется. Это был тот самый блондин.

Савада с видом мученика открыл дверь и прямо с порога спросил, протягивая телефон.

– Ваше добро? – И когда падла согласно кивнул, Савада, не дав вставить тому хоть слова, продолжил. – Я же спрашивал насчёт забытых вещей. Больше не теряйте.

И протянул устройство, буквально всовывая его в руки ошалевшего Бьякурана. Тсуна уже вознамерился захлопнуть дверь, буркнув «до свидания», как чужая нога не дала этого сделать, втиснувшись между дверным косяком и самой дверью.

Тсунаёши вопросительно приподнял брови, и удивлённо хлопая глазами, посмотрел на этого… этого нехорошего человека и увидел, как он самым наглым образом улыбался, придерживая дверь ещё и рукой.

– Какого…

Тсуна хотел начать тираду полную праведного возмущения, но его прервали, по шире раскрыв дверь и втиснувшись туда наполовину.

– Ну, зачем же так спешить, Тсунаёши-кун? Мы же ведь и не познакомились нормально, так? Может, впустишь меня, и мы спокойно поговорим, м? – Сладковатая улыбка ни на секунду не покидала лица блондина, а хитро сощуренные глаза поблёскивали азартом. Савада натужно сглотнул, кажется, он только что нашёл себе неприятностей на одно многострадальное место.

***

Они сидели на кухне, Тсуна уже приготовил две чашки с чаем и выставил на стол сладости и с интересом наблюдал, как Бьякуран – как тот представился – поглощает маршмеллоу, при этом умудряясь заедать это дело конфетами, запивать чаем и болтать. Разговор был непринуждённым, на отвлечённые темы и шёл на удивление легко. Джессо оказался интересным собеседником, с хорошим чувством юмора и интересными рассказами.

И как – то уже становилось не важно, что первая их встреча была довольно… Неординарной. Сам Бьякуран по этому поводу сказал только, что это был довольно интересный опыт, и что его ещё никто и никогда не называл падлой или молью.

Они болтали настолько лёгко, что казалось, будто они старые закадычные друзья, наконец встретившиеся. И как-то совсем незаметно, словно само собой разумеющееся, Савада болтнул, что даже рад, что так случилось. Бьякуран тут же подобрался и впился взглядом в разом напрягшегося Тсуну, почувствовавшего сильную неловкость.

– От чего же, Тсуна – кун? Мне казалось, что вы с Сасагавой – сан пара? Или я ошибся?

Кажется, Джессо совершенно не волновало, что именно его застали практически голым в шкафу. И почему-то он обращался к Киоко по фамилии, что было довольно странно на взгляд шатена. Но блондин ждал ответа, нетерпеливо ёрзая, словно ребёнок. Савада отчего-то покрылся румянцем смущения и прочистив горло решил ответить.

– Дело в том, что мы… Что мы сошлись не совсем по любви и полному согласию… Нет – нет – нет! – Видя, как Бьякуран приподнял одну бровь в немом вопросе, воскликнул Тсунаёши. – Вовсе нет! Просто так сложились обстоятельства и…

Бьякуран с удивлением слушал немного сбивчивый рассказ Тсунаёши. Впервые в жизни он встречает ситуацию, когда парня практически заставили быть рядом с девушкой, а не наоборот. Савада так забавно смущался, что Джессо чувствовал щекочущие пузырьки умиления в груди. Но по мере рассказа, с ещё большим удивлением уловил нотки ревности внутри той бури эмоций, что вызывал в нём этот паренёк. Это было непривычно, странно и…приятно?

Бьякуран настолько ушёл в себя, анализируя собственные ощущения, что не заметил, как Тсунаёши замолчал и сам стал с интересом разглядывать ушедшего в дебри разума неожиданного собеседника. Несомненно, Джессо был хорош собой. Внешние данные были на высоте. Он был не обделён умом, их интересы во многом совпадали. Вызывал интерес и почему-то щемящее чувство нежности.

В тот день они вскоре распрощались, и Тсунаёши с сожалением подумал, что это была их последняя встреча. Но это точно не входило в планы самого Бьякурана.

В следующие выходные он заявился вновь, принеся с собой тортик. Потом ещё раз. И ещё. А потом снова и снова. И Тсунаёши сам не заметил, как стал с нетерпением ждать выходных, чтобы встретиться с Бьякураном и погулять с ним. А затем постепенно, совсем незаметно для Тсуны, Джессо стал появляться в его повседневной жизни, разбавляя серые будни яркими красками, и как-то не заметно стал неотлемьемой частью.

И не успел Савада сориентироваться толком, как оказалось, что он работает вместе с Джессо в одной фирме, проводит большую часть свободного времени вместе с ним, выходные, совместные обеды, весёлые разговоры, чувство смущения и радости от вида улыбки.

И предложение Джессо показалось до странного естественным.

***

Савада каждый день то и дело удивлял Джессо, каждый час восхищал, каждую минуту интриговал, каждую секунду умилял, каждое мгновение…влюблял. Вот так незаметно, невинно, совершенно незаметно и непреднамеренно, но тем не менее сильно, серьёзно. И тогда уже сам Бьякуран понял, что попал, попал по крупному. Влюбился, как мальчишка какой – то. И это удивляло. Окрыляло. Вдохновляло. Побуждало невиданные ранее эмоции и желания.

Например, Джессо никогда раньше не хотелось вот так просто взять за руку и идти в молчании и спокойствии. Не хотелось раньше обнять со спины и прижать к себе. Не хотелось видеть каждый как можно чаще, знать как прошёл день, не случилось ли чего. Послушать весёлые байки, комичные истории, просто выслушать и рассказать взамен.

Тонуть в карамели глаз, слушать умиротворенное дыхание, слышать стук чужого сердца и с удивлением и детским восторгом получать в ответ.

Раньше не хотелось. А теперь – хотелось. Ещё как. И он получал желаемое.

Он стал незаметно втискиваться в жизнь Тсунаёши, постепенно становясь незаменимой её деталью. Медленно, но верно добиваясь внимания шатена и заполняя собой пространство рядом с Савадой.

Наверное поэтому он так легко уговорил Тсуну жить вместе. И в тот же вечер произнёс все свои чувства вслух, в ответ слыша тишину и ощущая, как едва ли не впервые в жизни сердце сжимает тисками от волнения и страха. И с каким облегчением чувствуя на своей спине чужие объятия и тихие слова с положительным ответом.

– Знаешь, Тсунаёши-кун, а я ведь к тебе приходил в тот день. – Хитро улыбнувшись произнёс Бьякуран, всё ещё прижимая к себе Саваду.

На что Тсуна, не менее тепло улыбнулся и весело прищурив глаза, ответил.

– Ну, я уже догадался, Падла моя из шкафа! – И увидев, как Джессо непонимающе хлопает глазами, со смешком ответил – Ты, помимо телефона, ещё и ежедневник посеял. Только я нашёл его немного позже в самом шкафу. А там уже всё синим по белому…

Бьякуран автоматически начал хлопать по карманам и выудив оттуда небольшую записную книжечку, стал судорожно перелистывать страницы. И с удивлением нашёл.

– Надо же… Какой сюрприз, а я и не заметил, что не туда сделал запись… – Уже совсем растерянно протянул Джессо.

В ответ ему звучал тихий смех и успокаивающее поглаживание по волосам, со словами, что он может заесть горе своими зефирками.