Текст книги "Вызов принят"

Автор книги: Чарльз Ингрид

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

Элибер хотела выйти, но Вандовер схватил её за руку и притянул к себе:

– А еще вам следует хорошенько запомнить, что я сам решаю, что мне делать, и не нуждаюсь ни в чьих советах.

Глава 20

– Это и есть те возможности, которыми мы располагаем. – Шторм закончил речь. В казарме было тихо. Джек вытер пот со лба. На Мальтене было очень жарко, и кондиционеры, работающие вполсилы из-за разрушений, принесенных уокерами, не делали воздух прохладнее. Конечно, в центральных залах дворца стояли приборы, обеспечивающие владения императора электричеством и всем необходимым, но к солдатским казармам это не относилось. Жара донимала и других. Лассадей повернулся к еле слышно шумящему кондиционеру, усмехнулся и пробормотал:

– Могучая техника! А нельзя ли открыть дверь на улицу, командир?

– Пока рано, сержант! – Шторм вздохнул. От жары, или от напряженных нервов, но его голова опять не слушалась его. Рецидив после операции... А ведь сейчас ему как никогда нужен был быстрый и холодный ум! – Итак... – он посмотрел на притихших рыцарей. – Надеюсь, что это понимают все, – возврата назад не будет, если операция, которую мы запланировали, закончится неудачей. – Он хотел добавить, что может случиться так, что и возвращаться им будет некуда – ведь если траки сломят оставшихся рыцарей, через какое-то время Мальтен превратится в песок. К тому же те разрушения, которые каждый день приносило восстание, вот-вот должны были нарушить работу защитных экранов и сделать человеческие миры абсолютно открытыми для ат-фарелов.

– А что с Пеписом? – спросил Роулинз, и его ярко-синие глаза как-то странно сверкнули.

– Ему немного лучше. – Шторм вздохнул. – И все же – император очень слаб. Сейчас вместо него всеми делами на планете распоряжается Баластер, так что выводы и политические прогнозы сделать нетрудно.

Лассадей прислонился к стене:

– Хорошо, сэр, мы будем действовать, как договорились.

– Чего бы нам это ни стоило, – строго добавил Роулинз.

Джек кашлянул. Ему совсем не хотелось, чтобы один уокер рыл яму другому уокеру, но другим способом попасть в космопорт было нельзя. Там давно уже обосновалась военная фракция миссионеров, так что, никто, кроме бывших подчиненных Святого Калина ни улететь с планеты, ни прилететь на нее не мог. Собственно, Шторму не нужно было ничьих разрешений и снисхождений, да и на успешный ход переговоров, даже если их будет вести представитель другой уокерской фракции, он не рассчитывал – он рассчитывал на собственную силу и храбрость, а еще – на хорошее прикрытие со стороны товарищей.

Лассадей вздохнул, нажал кнопку и открыл дверь. В душной комнате стало немного прохладнее. На пороге замаячила огромная фигура Крока. Медведь горько усмехался:

– А меня, насколько л понимаю, отстранили от совещания? А зря! Если нам удастся отыскать Святого Калина, это повлияет на судьбы всех, находящихся в этом помещении! Вот я, милосец, состоящий па службе у траков, нахожусь здесь вроде бы по приказанию своих хозяев, но это совсем не так. У меня есть своя воля, и когда приказания траков совпадают с моими собственными желаниями, я их выполняю. – Крок торжественно выпрямился и каким-то странным, таинственным голосом сказал: – А вы знаете, что па Милосе стало гораздо меньше песка?

– Что?.. – от неожиданности лицо Шторма вытянулось.

Милосец уклонился от прямого ответа:

– Я не стану повторяться. Слушайте меня внимательнее, мой друг!

– Вы сказали, что на Милосе стало меньше тракианского песка? – Шторм вопросительно посмотрел на Крока.

– Да, – кивнул милосец. – Моя родина – это слишком крепкий орешек для того, чтобы её победить. Так происходит и со мной – я тоже оказался для жуков крепким орешком.

Джек облокотился о спинку кресла и внимательно посмотрел на милосца. Он знал, что Крок – один из лидеров небольшой общины разумных милосских медведей, которым удалось выжить после завоевания их родной планеты траками. Он давно уже слышал о том, что у Крока есть взрослые сыновья и дочери и давние, десятилетиями лелеемые мечты. Теперь мечты милосца становились реальностью. Ведь если на Милосе песка недостанет для того, чтобы выводить в нем личинки, тракам придется уйти с планеты. А если жуки покинут Милос, туда можно будет послать группы специалистов по землеобразованию, и через какое-то, пусть и очень большое время, изуродованный мир станет живым и здоровым. Конечно, Кроку до этого дня дожить не удастся, но его дети и внуки смогут увидеть возрождение родной планеты собственными глазами. Казалось бы, офицер Тракианской Лиги, побежденный и лишенный своей родины, и надеяться не мог на то, что когда-то наступит такой день. Но Крок выжил и дождался первых обнадеживающих вестей. И все-таки эта новость подтверждала внутреннее ощущение Джека, что милосскому медведю не стоит доверять полностью – слишком уж специфические цели преследовал тот.

– Мы опаздываем, дорогой Джек! – Крок встал со стула. – Готовится массированная атака. Восставшие требуют выдачи Пеписа.

Джек встал, взял со стола пакет, который он приготовил для полета в космос на поиски Святого Калина, и кивнул:

– Насколько я понимаю, нам надо получше вооружиться. И еще – сейчас самое подходящее время для того, чтобы окончательно решить, кто наш истинный враг.

Крок издал какие-то нечленораздельные звуки – он не то засмеялся, не то заворчал. Он вышел из дверей и пошел по асфальтовой дорожке с такой скоростью, которая никак не соответствовала его огромному росту. У тумбы с объявлениями о распорядке дня в рыцарских казармах стояло два трака. Джек оглянулся, никого больше вокруг не было. Тогда он нанес удар одному из жуков, а Крок справился со вторым.

– Это несчастные случаи, связанные с восстанием, – медведь усмехнулся и посмотрел на Шторма.

– Да, конечно, – улыбнулся тот и отпихнул от себя мертвого жука ногой. – Сколько траков у нас в бараках? Крок прикинул:

– Где-то около сотни... А могу я вас попросить, командир, чтобы вы выставили их в авангарде защиты? Уокеры с минуты на минуту будут у стен дворца!

– Неплохая мысль. Так и действуйте, – кивнул Джек. – Мы возьмем мастерские, выставим охрану, а потом вернемся к дворцу. А там будет видно...

* * *

Элибер упаковывала вещи. Руки дрожали и не хотели делать даже самую простую работу. Как ей жить дальше? В очередной раз ей удалось ускользнуть от Вандовера Баластера, но, ускользнув от него самого, она никак не могла ускользнуть от его грязных мыслей. Они поселились в её мозгу и разрослись до неимоверных размеров – черные, жирные, злобные, мысли Баластера душили её собственные юркие и светлые мысли. Интересно, как это Вандовер мог достигать такого эффекта?

Элибер вздрогнула, села в кресло и закрыла лицо руками. Ей нужно было расслабиться и попытаться привести себя в порядок. Она сделала глубокий вдох и начала медитировать: “Чистый воздух, чистые легкие, чистые мысли... Чистый воздух, чистые легкие, чистые мысли...” На этот раз простое упражнение для снятия напряжения не помогало. Вандовер Баластер... он обязательно заставит её убить Джека Шторма. Уж в этом-то Элибер ни капельки не сомневалась. Но вот когда он заставит её это сделать? И потом, а сможет ли она противостоять этому грязному чудовищу? Ведь она, скорее всего, даже не услышит слов, которые Вандовер будет через тысячи миль шептать ей на ухо, так как же она станет бороться с его командами?

Она вытерла слезы. Они ничем ей не помогут. И потом – в данной ситуации даже слезы – непозволительная роскошь. Она ведь хотела стать сильною и опасной, и вот, пожалуйста, она получила назад свой дар. Только непонятно, как она теперь будет смотреть в глаза Джеку? Скорее всего, он уже не сможет полюбить ее, как прежде...

Элибер сжала кулак. На худом запястье выступили синеватые сухожилия. Элибер внимательно посмотрела на них. На том месте, где остальные жители Мальтена носили микрочип, у нее не было даже следа от шрама. Носить компьютерный идентификатор? Увольте! Она должна была быть свободной и боролась за свою свободу. Элибер подняла кулак над головой.

Итак, первое, что она должна была сделать, так это позаботиться о том, чтобы жизни Шторма ничего не угрожало.

Пронзительный звук сирены прервал её невеселые мысли. В динамиках гудело:

– Общая тревога! Повторяем: общая тревога! Нас атакуют!

Элибер чертыхнулась, схватила свой чемодан и выбежала на улицу.

Повстанцы прорвались к дворцу до того, как рыцари успели организовать линию обороны. В своем новом бронекостюме Шторм чувствовал себя превосходно – он был хорошим солдатом и умел ценить достоинства доставшегося ему оружия. А оружие было что надо. Маленький танк, способный выдержать на своих плечах добрую половину вселенной... Рыцарь Доминиона, поднимай лазерную перчатку и иди в бой, а если тебе нужно оружие помощнее, так грузи на плечо лазерную пушку и пали по космическим кораблям...

И все-таки на врагов, которые совсем не были для него врагами, он смотрел с таким замешательством в первый раз в жизни. Он совсем не хотел видеть мертвыми этих отчаявшихся и, в общем-то, во многом правых людей. Он совсем не хотел пускать в них лазерные лучи и потом смотреть, как горит и рассыпается на мелкие угольки их плоть. Уокеры боролись за то же, за что боролся и Джек, а разница заключалась в том, что он и повстанцы попались в разные ловушки... ловушки, расставленные императором Пеписом.

Крок возвышался над пультом связи. Своим ревущим медвежьим голосом он отдавал быстрые приказы:

– Итак, никакого самоволия! Мы выполняем строго оборонительную задачу! Мы не можем пустить повстанцев в императорский дворец, но, с другой стороны, нам не нужны и лишние трупы.

Джек осматривал территорию. Он крутанул тумблер связи и попробовал поговорить с одним из своих подчиненных:

– Роулинз!

– Да, сэр!

– Мастерские освобождены?

– Да, сэр! Мастерские закрыты. Рядом с ними выставлена охрана.

Это была хорошая новость. Значит, их оборудование будет сохранено и не попадет в руки к мятежникам. Шторм задумчиво посмотрел на свою лазерную перчатку. Впереди их ждал бой. Кажется, отряду рыцарей придется отступить в главное крыло императорского дворца и держать оборону. Конечно, через какое-то время всем им понадобятся боеприпасы и провизия, да и вообще такое решение нельзя назвать безупречным.

На раздумья времени не было – камеры охраны сообщили о приближении повстанцев. С криками и руганью уокеры бросились в атаку. Сначала рыцари стреляли поверх голов – война с траками, к которой привыкли солдаты императора, очень отличалась от войны с собственными согражданами.

Мятежники шли лавиной. Шторм никогда не думал, что их так много. Он покосился на Крока в специальном, приспособленном для его фигуры военном обмундировании и прохрипел:

– Кажется, сегодня нам придется плыть в человеческой крови...

Крок прохрипел что-то нечленораздельное.

* * *

Император Пепис соображал плохо. Он приподнял голову, но тут же опять уронил её на подушки – держать её на весу у него не было сил: потом открыл правый глаз и посмотрел в пространство перед собой – левый глаз не слушался его и не открывался. Это было последствием того кровоизлияния, которое приковало его к медицинской койке, а может быть, и лишило трона.

На краешке его кровати сидела посетительница. Она протянула руку, взяла с тумбочки влажную марлю и приложила её к больному глазу императора.

– Спасибо... – сказал Пепис и ужаснулся звуку собственного голоса – тихий, хриплый, не то шепот, не то хрип...

– Не стоит благодарности, – ответил молодой, звонкий и хорошо знакомый ему голос. Император улыбнулся:

– Мне трудно рассмотреть вас, Элибер, но слух у

меня пока что отличный.

– Вот и прекрасно. А лед должен вам немножечко помочь. – Элибер протянула Пепису небольшую чашку со льдом. Император взял её дрожащей рукой и попытался подняться – нет, конечно, он для этого слишком был слаб. Хорошо еще, что медицинская кровать самой новой конструкции, неимоверно чуткая к любым желаниям врученного её электронному попечительству пациента, тут же поменяла положение. Дрожащими пальцами император выловил из чашки несколько кусочков льда и отправил их в рот. Освежающая влага медленно поползла вниз по горлу. Его глаза чуточку прояснились.

Элибер беспокойно посмотрела на дверь.

– Что происходит? – спросил император. Элибер пожала плечами:

– Кто-то начал гражданскую войну. На мой взгляд, так сделать мог только фанатик и придурок.

Пепис засмеялся и тут же подавился кусочком льда. Пока он кашлял, Элибер успела взять у него из рук чашку и пересесть на стул.

– О войне я знаю. – Пепис вопросительно посмотрел на девушку. – А что происходит именно сейчас?

– Думаю, вам не стоит волноваться. – Элибер старалась говорить как можно спокойно. – Ваши рыцари вас защищают, так что госпиталь – это самая безопасная часть дворца. А вообще-то мы завязли по шею...

Император попытался как-то осмыслить происходящее. Голова болела, и реальность ускользала от него. Наконец-то он собрался с мыслями и сообразил, что сейчас у самых стен дворца создаются заградительные барьеры. Его рыцари оборонялись и, кажется, оборонялись безуспешно.

– Боже мой! – выдохнул он. – Неужели же все это зашло так далеко?

– В настоящий момент – да. – Элибер внимательно посмотрела в его потухшие зеленые глаза. Может быть, эта юная леди была чуточку жестока, и все-таки она показалась императору прекрасной.

– У вас есть какие-нибудь идеи?

– Нет. – Пепис покачал головой. Тело болело, но это была еще половина беды. Гораздо хуже было то, что многие участки кожи потеряли чувствительность. Он немножко подумал: – А где медсестры?

– А-а... – Элибер как-то равнодушно посмотрела в сторону. – Большинство персонала сбежало из дворца... Лакеи, повара, горничные, ну и, конечно же, медики. Но это не страшно. – она как-то криво усмехнулась. – Главное, что у вас еще остались ваши рыцари.

– Да... Я должен был предвидеть такой поворот событий. – Что-то, отдаленно напоминающее угрызения совести, шевельнулось в душе императора: каких интриг ни плел он против Джека Шторма, а командир рыцарей все же не оставил своего императора в тяжелую минуту! Хотя... конечно, он оставался во дворце совсем не из-за привязанности к императору. Просто у

этого человека было свое понятие долга. – А где Баластер?

– О-о... – Элибер неопределенно махнула рукой. – Ваш министр отдает какие-то распоряжения офицерам полиции, Как вы знаете, сейчас он выполняет ваши обязанности.

– Знаю, знаю, дорогая, – излишне торопливо ответил Пепис и закашлялся. Элибер поднялась со стула и поддержала его голову до той минуты, пока кашель не прошел, потом протерла влажною марлей пересохшие губы императора и дала ему отпить несколько глотков воды из специальной хрустальной поилки в виде маленького чайничка. Элибер смотрела на Пеписа хмуро и озабоченно:

– Мне кажется, что все обойдется и вы будете жить.

– В самом деле? – император зажмурился. – Если бы у меня была ваша вера!..

– Вера... вера... вера... во что? – В палату вошел Вандовер Баластер. – Пепис, насколько я могу судить, вы выглядите значительно лучше!

– Что происходит? – здоровый глаз императора требовательно смотрел на министра.

Министр поглядел на Элибер, а потом опять перевел взгляд на Его Величество.

– Пытаюсь держать ситуацию под контролем. Рыцари не очень-то хотят проливать кровь своих собственных сограждан, поэтому Крок дал приказ отступать. Я думаю, что это неплохое решение. Зачем проливать реки крови, если без этого вполне можно обойтись.

Император попытался приоткрыть левый глаз. Нет, у него опять ничего не получилось.

– Как вы думаете, моя гвардия удержит позиции? – спросил он. Элибер отвела глаза в сторону. Пеписа больно резануло выражение отчужденности, появившееся на её лице. Кажется, и тут он сделал ошибку – ему не следовало вверять её судьбу собственному министру. Пепис опять закашлялся, но па этот раз никто не пришел ему на помощь. Когда приступ кашля прошел и Его Величество смог опустить голову на подушку, коридор перед его палатой наполнился вооруженными рыцарями. Император отчетливо слышал столь привычный ему грохот их бронескафандров.

Глава 21

– Рыцари императора! – на здоровый глаз Пеписа набежала слеза. – Уж они-то будут до конца сражаться за мои интересы!

Этот день длился бесконечно долго. В коридорах дворца постоянно стреляли и дрались. Крики, стоны, разрывы снарядов создавали неимоверный шум. Его Величество чувствовал смертельную усталость, но, несмотря ни на что, старался не засыпать. Собственно, сейчас бодрствование и было единственным признаком жизни, который он мог проявить. Наконец-таки, все стихло.

Бронекостюм, изготовленный специально для Элибер, стоял тут же, в углу медицинской палаты. Она то и дело косилась на него, но пока не двигалась со стула. Происходящее, как это и случалось с ней всегда, не могло отбить аппетита, и чувство голода заставило Элибер подняться, найти пакет с сухим завтраком и раскупорить его. Сухой завтрак был отменно вкусен. Элибер нанизывала на вилку кусочки сочного холодного мяса и с удовольствием отправляла их себе в рот.

– Не беспокойтесь, Ваше Величество. – Элибер подцепила на вилку очередной кусок. – Рыцари будут бороться за свою жизнь, а это очень важно – ведь в таком случае и их и ваша цели совпадают!

Пепис внимательно посмотрел на нее. Конечно, её стоило бы побранить за отсутствие всяческого уважения к собственному императору, но, кажется, в данном случае это было бесполезно – он знал эту юную леди слишком хорошо. её манеры всегда напоминали ему какой-то огромный шкаф, набитый фантастическими нарядами – в зависимости от обстановки и ситуации эта полуледи, полууличная девчонка вытаскивала из своей коллекции нужную интонацию, нужный жест, нужное словцо и таким образом создавала очередной феерический наряд. Император вздохнул. В чем-то, конечно же, она была права – на медицинской койке, опутанный сетью проводов и зависящий от работы медицинской аппаратуры, он был беспомощнее грудного младенца. Пепис еще раз посмотрел на Элибер. Кажется, он начинал понимать, чем она привлекла Шторма – кроме природных красоты и грации, в ней жило прирожденное свойство узнавать правду, какой бы она ни была, и сохранять о ней ясное представление.

– Кажется, я здорово в вас ошибался, – сказал император и сам удивился своим словам.

И вдруг глаза Элибер наполнились ненавистью. Пепис сжался от неожиданности, но через секунду эта черная злость в её глазах пропала, и император засомневался, была ли она на самом деле.

Элибер проглотила кусок мяса:

– Сознайтесь, император, вы ведь специально мешали Джеку во всех его начинаниях! Сознайтесь, и я освобожу вас от всех ваших трубок!

Пепис поперхнулся. Его слабое дыхание поддерживалось медицинскими аппаратами. Конечно, через какое-то время он поправится, но сейчас освободить его от этих бесчисленных трубок – значило освободить его от жизни. Уж это-то он понимал хорошо.

– Напротив. – Пепис постарался говорить спокойно. – Я делал все, чтобы хоть как-то помочь ему.

Элибер качнула ногой:

– В таком случае, ему вредил Вандовер.

Пепис едва заметно кивнул.

– А! – Элибер смяла пакет со съеденным завтраком и, как какого-то заклятого врага, со злостью отшвырнула его в угол. – Все мы проводим тут свою жизнь, как мухи в паучьей паутине.

Пепис посмотрел на смятый пакет.

– Я оставил его специально для вас, – тихо сказал он, так тихо, что эта юная леди едва ли расслышала то, что он произнес.

Элибер подошла к своему бронекостюму. Он был блестящим, так как поверх темно-синей, почти что черной эмали, был покрыт норцитом, На вкус императора юная женщина могла бы выбрать не столь мрачный цвет. Кажется, Элибер что-то пробормотала. А может быть, императору это почудилось?

– Кажется, я тоже ошиблась в вас, – долетел до Пеписа её еле слышный голос.

Лавина событий, обрушившихся на них за последние сутки, донельзя утомила императора. Да и разговор с этой строптивой девчонкой давался ему с большим трудом.

– Я думаю... что мне пора поспать... – тихо сказал он.

– Хорошо. – Элибер не соизволила к нему повернуться. Последнее, что увидел Пепис перед навалившимся на него сном, – хрупкую женскую фигурку, задумчиво гладящую рукой бронированный рукав бронекостюма.

* * *

Император проснулся от неимоверного грохота. В коридорах стреляли. Элибер подошла к Пепису и изменила угол наклона его кровати так, чтобы император мог видеть получше.

– Что случилось? – спросил Его Величество, взглянув на её напряженное лицо.

– Они бежали... хотя... я совсем не уверена...

Дверь в палату открылась, и в помещение вошел Шторм. Он снял свой шлем, прикрепил его к поясу и посмотрел на императора.

– Джек! – выпалила Элибер, но тут же прикусила губу – Шторм не обращал на нее никакого внимания.

– Мы удерживаем наши оборонительные позиции, – обратился он к Пепису. – Но мы больше не, можем их удерживать, – его голубые глаза посветлели от боли. – Я хочу объяснить вам, сэр. Никто из нас не хочет развязывать полномасштабную гражданскую войну. К тому же над нами завис огромный тракианский корабль. Жуки угрожают нам начать военные действия. Насколько я понимаю, они не будут очень уж долго раздумывать, стоит ли им вступать в борьбу.

Пепис облизал пересохшие губы:

– Вандовер... – он отпил глоток воды из протянутого Элибер стакана. Где Вандовер Баластер? Джек вздохнул:

– Министр следит за ат-фарелами. У них, кажется, что-то происходит. А мне необходимо как можно быстрее покинуть планету и отправиться на поиски Святого Калина. Поймите, Ваше Величество, у нас больше нет времени.

Пепис еще раз облизал губы:

– Микрофон, – внятно и четко сказал он. – Подключите меня к микрофону.

Джек подключил императора к линии всеобщей связи планет Триадского Трона и отошел в сторону, к окну. Над городом висела ночь. Языки красного пламени, устремленные вверх, выглядели особенно яркими на фоне непроницаемого бархатного мрака. Слышались взрывы. То там, то тут вспыхивали лучи лазерных винтовок. В тишине медицинской комнаты раздался голос императора:

– Подданные Триадского Трона! К вам обращается император Пепис. Я прошу вас прислушаться к моим словам и прекратить кровопролитие. Вы сами приближаете свою гибель. Сложите оружие. Предоставьте поисковой группе возможность беспрепятственно покинуть планету и отправиться на поиски Святого Калина. Я думаю, что вместо того, чтобы продолжать эту бессмысленную войну, всем нам следует сесть за стол переговоров

Магнитофоны записали голос императора и передавали его сообщение непрерывно в течение получаса. Шторм надел свой шлем и стал крутить ручки настройки связи, пытаясь в разноголосом шуме битвы уловить что-то, хоть отдаленно напоминающее официальный ответ мятежников императору. Ответа не было. Собственно, сам-то Шторм его и не ждал. Он включил волну, на которой работали рыцари императорской гвардии, и сказал:

– Крок! Насколько я понимаю, наши уокеры решили напороться на грубость. Роулинз, готовься к выходу, а ты, Лассадей, не спускай глаз со своих головорезов! – Джек замолчал и стал ждать, когда до него донесутся звуки атаки. Внутри бронекостюма было душно, и он задыхался. Его воспоминания и мысли опять перепутались. Где он был? Что с ним происходило? Ах да! Когда-то давно он был рыцарем Доминиона и вел “чистую войну”. Этого принципа он придерживался всю свою жизнь и с ним вошел в черноту сегодняшней ночи...

* * *

Командир Крок снял шлем.

– К сожалению, министр, – обратился он к Вандоверу. – Мы сделали все, что смогли, к тому же без массовой резни.

Вандовер ходил по больничной палате мимо постели Пеписа, и его длинные черные одежды колыхались в такт его движениям. Министр неприязненно посмотрел на милосца:

– Командующий, насколько я знаю историю, еще ни один полководец не смог выиграть битвы, отступая.

– Конечно, сэр. – Милосец обнажил огромные желтые клыки. – Но впереди нас ждут другие битвы.

В комнате наступила напряженная тишина.

– Где Джек? – нервно спросила Элибер.

– Он скоро будет. Там произошло несчастье. – Крок неопределенно кивнул в сторону коридоров. – Есть раненый. Командир Шторм выносит этого рыцаря из пекла.

– А как траки? Что происходит с охраной? – министр выжидательно смотрел на огромного медведя. Крок безразлично пожал плечами. Может быть, он что-то сказал, но его слова потонули в грохоте, раздавшемся в конце коридора. Вдруг – двери открылись и в палату вошел Джек. На его руках покачивался раненый.

– Я думаю, его надо поместить в эту же палату. По крайней мере, на этот момент у нас нет выбора. – Шторм глянул на императора.

В коридоре было полно огня и дыма. Из темноты вынырнул Роулинз и поспешил на помощь Джеку. Элибер ахнула – бронекостюм Роулинза был поврежден и залит кровью. Джек развернулся, прикрывая броней свободное пространство в дверях. Через секунду из коридора выскользнул Лассадей. Шторм нажал на кнопку в стене и закрыл толстые металлические двери в медицинскую палату. Лассадей вытащил откуда-то банку холодного пива и вручил её Шторму, Тот хмыкнул:

– Скудный рацион, не так ли?

Сержант хмыкнул и махнул рукой двум рыцарям-новобранцам, чтобы они как следует уложили раненого. Джек смотрел на них и с наслаждением потягивал пиво. К нему подошел Баластер.

– Что нового? – не скрывая испуга, спросил министр.

– Нового? – Шторм вздохнул. – Мы не пользуемся защитным экраном. У нас для этого слишком мало мощности. А что касается этого дворца, так он выдержит два или три штурма без особого ущерба для себя. – Джек замолчал и прислонился лбом к холодной банке пива. – Нам нужно время.

Крок открыл двери палаты и выглянул в коридор. По нему в черных, почти непроглядных потемках двигалась целая груда оружия.

– Отлично! – прокричал милосец. – Я уверен, что кое-что из этого металлолома скоро мне понадобится!

Шторм ободряюще улыбнулся Пепису и Элибер:

– Вероятно, эта ночь будет очень долгой и очень трудной!

– А что вы предпринимаете? – капризно и нервно спросил министр полиции.

– Можно сказать, Баластер, что мы много часов подряд вели бой, а сейчас у нас наступило затишье. Противоположная сторона сейчас ведет перегруппировку сил и обдумывает результаты случившегося. Видите ли, пока мы только отбивались от них, и все же уокеры понесли серьезные потери. Мы имеем дело с фанатиками, и очень многие говорят о том, что это надо учитывать. – Шторм допил пиво и торжественно поднял вверх банку. – Ваше здоровье, Вандовер! Так вот, не забывайте, что почти никто из повстанцев не видел нас во время настоящей схватки. Конечно, пару раз на стадионе, в торжественной обстановке, мы демонстрировали свои возможности. Но стадион и ситуация реального боя, мягко сказать, не совпадают. Так вот, сейчас уокерам пришлось посмотреть на нас. Теперь они знают, чего им стоит бояться. А теперь – он взглянул на бледного как смерть Баластера, – если вы не возражаете, я хотел бы немножечко поспать.

Джек прошел в дальний угол комнаты и прямо в бронекостюме улегся на пол.

От Шторма больше нельзя было ничего добиться, и Баластер, округлив свои черные глаза, зло посмотрел на Элибер. Она свернулась калачиком в мягком кресле и решила не обращать никакого внимания на министра полиции.

Баластер повернулся и вышел из комнаты. С постели императора донеслись какие-то непонятные звуки. Что это – легкий храп или изо всех сил сдерживаемый хохот – Элибер сказать не могла.

* * *

Громкий лязг металла у дверей медицинской комнаты раздался перед самым рассветом. Первым, как всегда, проснулся Шторм. Он вскочил на ноги и подошел к дверям. Роулинз, Лассадей и Крок сразу же присоединились к нему. Элибер выбралась из кресла и подошла к Пепису, помогла ему сесть и устроиться на кровати поудобнее. Его величество издал какой-то странный мяукающий звук, а потом тихо сказал:

– Следите за Джеком!

Шторм подошел к дверям, открыл их, вышел в коридор и скомандовал двум адъютантам:

– Открыть двери на лестницу!

– Командир... – сбивчивым голосом ответил адъютант. Наши сканнеры показывают, кто там находится...

– Я знаю кто там, – резко прервал его Джек. – Открывайте двери.

Адъютанты отдали салют и поспешили выполнить распоряжение. Двери открылись, и в медицинский отсек сразу же влетел запах гари и золы. Шторм сделал шаг вперед и насмешливо пропел:

– А-а! Какая неожиданность! Генерал Гузул! Мы предоставляем себя в ваше распоряжение!

Элибер чуть не задохнулась от негодования и стыда, когда увидела, что Джек склонил колено перед огромным траком.

– Мне бы хотелось, чтобы хоть кто-нибудь потрудился мне объяснить, что тут происходит! – с раздражением крикнул Пепис.

Элибер влезла в бронекостюм, быстро загерметизировала швы и громко сказала:

– Мне кажется, император, что мы с вами находимся в другой реальности, – потом наставила палец на траков, пытающихся сдвинуть с места кровать императора и, кивнув на многочисленные провода и трубки, презрительно произнесла: – Следите за аппаратурой, жучьи морды!

Элибер подошла к окну, посмотрела на выжженные лужайки рядом с дворцом, на которых стояли тракианские корабли, и крикнула Пепису:

– Насколько я понимаю, ваши садовники, увидев этот кошмар, напьются с горя!

Пепис засмеялся. Его мраморный розово-обсидиановый дворец выглядел ужасно – следы бойни, пожара и разрухи виднелись повсюду. Что же, кажется, ему надо поблагодарить Шторма и Крока за их прозорливость – теперь, перед лицом полномасштабной агрессии, взбунтовавшиеся уокеры опомнятся. Как только тракианские корабли приземлились на императорские лужайки, огонь прекратился. Правда, их брал в плен генерал Гузул, а это было плохо. Конечно, ему сказали, что королева Трикатада желает незамедлительно переговорить с Пеписом, а уж перед жучьей королевой он не мог предстать слабым и разобранным.

Элибер ободряюще похлопала Пеписа по плечу. Кажется, она понимала, о чем он сейчас думает.

Шествие возглавлял Вандовер Баластер. Он был обвешан всевозможными сумками и чемоданами и от груза вещей пригибался и никак не мог выпрямить спину. Кажется, он отлично знал, что их всех ожидает, и собрался в дорогу заблаговременно... За Баластером следовали Шторм и еще несколько рыцарей.

– Кажется, нас ждет веселенькое путешествие! – сказала Элибер, посмотрев на космические челноки у кораблей.

– Ничего, – попытался успокоить император не то её, не то самого себя. – Я доведу это дело до конца.

– Конечно, – выпалила Элибер. – Ведь у вас нет другого выбора! – Она скосила глаз на сопровождавших их траков. Что и говорить, на пленников они походили гораздо больше, чем на союзников, – несколько рыцарей, министр полиции, беспомощный император – какое жалкое и постыдное зрелище!

Джек был спокоен. Во всяком случае, после того, как он сдался в плен Гузулу, он выглядел спокойным и бледным. Элибер не могла определить, что на самом деле скрывается за этим холодным покоем.