Текст книги "Волк ищет тебя (СИ)"

Автор книги: Чарли Маар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

12 глава

Марко

Разумеется я Ками не слушаю, а просто подношу открытый медальон с кровью к лицу и первым делом совершаю глубокий вдох. Глаза непроизвольно закрываются. Меня словно уносит куда-то в прошлое, где я уже втягивал в себя этот великолепный аромат и не мог найти хоть что-то похожее. И только вдоволь надышавшись бесподобным запахом черноглазки, я медленно подношу медальон к губам, высовываю язык и пробую кровь на вкус.

Дальше происходит то, чего я, в принципе, ожидаю. Сладкая капля, попав на язык, равномерно всасывается и анализируется вкусовыми рецепторами. Сначала я ощущаю лишь то, какая вкусная и мягкая кровь у Ками. Была такой раньше, во всяком случае. А уже потом кровная память начинает распространяться по капилярам, венам, артериям. Мой зверь начинает дёргаться и рычать, сердце мощно стучит по рёбрами, а температура тела повышается до предельных градусов.

И в тот самый момент, когда мне кажется, что горячее моя кожа стать не может, виски буквально разгораются пламенем, глаза жжёт, и из-за нестерпимой боли я падаю на колени. Словно издалека слышу рев отца, дяди Маркуса и крик Ками. Проблема в том, что я их не вижу.

Глаза заволакивает красной пеленой и словно в калейдоскопе я смотрю на картинки прошлого. На маленькую Ками, которую на коленях держит дядя Маркус, на Марину, называющую её своей крошкой, на себя, недовольно рычащего рядом, потому что маленькая сестра слишком вкусно пахнет. А затем меня переносит в другое прошлое, где мы уже взрослые, и я откровенно схожу по ней с ума. Я вижу все. Как думал, что мы родственники. Как боролся сам с собой. Как не выдержал и укусил. И как этот укус показал мне то, о чем я и подумать не мог...

– Марко! – рычит отец, выдирая меня из кровавого плена. – В себя приди, мать твою! Какого хрена происходит?!

Он лупит мне по щекам, и я, честно говоря, не знаю, ладонями или кулаками, потому что почти не ощущаю боли. То, что происходит сейчас в моей душе, гораздо сильнее. Это убивает.

– Такой реакции не должно было быть, – слышу хмурый голос Тазиро.

– Пожалуйста! Помогите ему! – плачет Ками.

Ах, нет. Камилла. Вот как на самом деле её зовут. Камилла. Приёмная дочь Маркуса и Марины Варран. Дочь, из-за которой чуть не погибла в прошлом моя мама, уже носившая под сердцем меня...

– Я прошу вас! Я все расскажу! Всё! Только помогите ему!

– Успокойся! – рявкает на девушку отец, одновременно с этим пытаясь проникнуть в мои мысли. – Всё с ним будет в порядке! Проклятье! Марко, ты меня слышишь?!

Несмотря на то, что голос отца звучит гневно, у меня получается уловить в нем нотки беспокойства и страха. Альфа никогда не показывает слабость, но в тех вопросах, что касаются его семьи, это правило не работает. Я уверен, когда мы будем вместе с Камиллой, у нас родятся щенки или, может, вампирята, со мной это правило тоже работать не будет.

Когда мне наконец удаётся разлепить глаза и взглянуть на встревоженного отца, склонившегося надо мной, впервые за все время с момента встречи с Ками я ощущаю удовлетворение и успокоение.

Да, блт, мне хреново, у меня кружится голова и от боли распирает грудь, но я счастлив. Во-первых, потому что все мои предположения насчёт девушки подтвердились. Во-вторых, потому что теперь я смогу доказать, что Ками невиновна и остальным.

– Черт возьми, Марко! Какого хрена ты улыбаешься, как идиот?! Ты можешь хоть что-нибудь внятное сказать?! Не получается прочитать твои мысли! – не унимается отец.

А я все шире улыбаюсь.

Ты себе и не представляешь, отец...

Я многое могу теперь сказать. И я клянусь, вы охренеете, услышав все это.

– Марко... Пожалуйста... – плачет рядом Ками.

Ей страшно, и моего зверя должно это бесить, но нет, на самом деле, он удовлетворён, потому что понимает – она меня любит. Любит. И поэтому не может держать себя в руках, когда со мной происходит что-то плохое. Она беспокоится за меня, потому что знает – мы истинная пара. Но полюбила она меня задолго до того, как это стало известно.

– Чёртов щенок! Не молчи! – надо мной склоняется дядя Маркус и со всей дури лупит меня по щеке. – Что произошло, мать твою?!

Я снова улыбаюсь. Как дурак. Как безумный. Как чёртов псих.

– Она твоя дочь, – хриплю я, пытаясь привстать с пола, что удаётся с трудом, надо заметить.

– Че ты сказал?!

– Я сказал, дядя Маркус, что Ками, то есть Камилла, твоя дочь.

***

В лазарете стоит оглушительная тишина. Никто не говорит ни слова. Я все ещё сижу на полу и пытаюсь прийти в себя. Отец и Маркус переводят подозрительные взгляды с меня на Ками и обратно. Сама девушка, поняв, что со мной все будет в порядке, теперь грустно смотрит на Маркуса, который, кажется, не может сообразить, как вообще подобное возможно, что Камилла его дочь.

– Это... правда? – хмуро спрашивает он девушку.

Та опускает взгляд и какое-то время молчит, разглядывая пальцы своих рук, которые она сцепила в замок, чтобы наверняка скрыть, как они дрожат.

– Отвечай! Если ты моя дочь, то вы, черт возьми, не можете с Марко быть парой!

Я не успеваю отметить тот факт, что Ками не родная ему дочь, потому что девчонка впервые за все время с момента, как я забрал её из пещеры, начинает говорить сама. Тихо так, тускло и будто обречённо, но все же она говорит, а это уже прогресс.

– Не совсем отец. Не родной. Вы с мам... Мариной вырастили меня как дочь. Я не знала всю свою жизнь, что вы мне не настоящие родители.

Её взгляд на мгновение поднимается и упирается в Мишель, но затем снова падает вниз. Миша, надо заметить, пребывает в абсолютном шоке от происходящего. Как впрочем и остальные.

Маркус, шумно выдохнув, опирается рукой о спинку стула, не прекращая пристально смотреть на Камиллу.

– Невозможно... Я не верю, что этот хренов Ассар сумел стереть воспоминания о моей дочери!

– Придётся поверить, – говорю я, покачав головой. – Это именно то, что я видел.

– Мне нужны подробности и доказательства!

– Моих слов тебе мало? – выгнув бровь, я смотрю на дядю Маркуса так, будто он несёт полный бред, что в частности так и есть, потому что подробности и доказательства, которые ему так нужны, только что получил я, попробовав кровь девушки.

– Да! Мало! Потому что это какая-то ерунда! Как вообще подобное может быть возможным?! И кто же тогда её родители, если я по твоим и её словам, не родной отец?

– Это не было толком понятно, – я морщусь и тру виски, стараясь вспомнить нужные моменты из видения прошлого. – Мать точно была из клана Варранов. Она потом пыталась убить мою маму, которая была беременна мной. Насчёт отца показано ничего не было.

Когда я об этом говорю, замечаю, как Ками вздрагивает. Ей неприятно это слышать и очень больно. Зверь буквально чувствует, как девушка страдает.

Черт! Как все непросто оказалось.

– Ну, если девушка сумела пробудить Ассара, значит, в её жилах сто процентов течёт кровь древних вампиров. Возможно, её отцом был человек – предок Ассаров. У всех предков вампиры неактивны. Они на протяжении всей жизни остаются людьми. Пока не просыпается лидер и не призывает их к себе... – в разговор вклинивается Тазиро, отец его подхватывает, утвердительно кивнув.

– Согласен с тобой. Отца, может, никто и не знал, но то, что он из Ассаров вполне понятно.

Конечно, рассуждают они все в правильном направлении, но что меня, блять, бесит, так это то, что никто из них не замечает, что Ками плачет. Почти неслышно, но я вижу скользящие по щекам девушки слезы, а ещё я чувствую горячую влагу на своём лице, даже рукой провожу по щеке, чтобы проверить, но пальцы остаются сухими. Это ее слезы, не мои. Я просто чувствую их как свои.

Разумеется, никто не думает о чувствах Камиллы, потому что эмоционально они не вовлечены в происходящее. Рассказать о том, что я видел, и видеть это самому, ощущать каждой клеточкой своего тела – разные вещи.

К ним память не вернулась, поэтому ни Маркус, ни Миша, ни отец не воспринимают Ками как родного, близкого человека.

– Я считаю, не стоит так открыто обсуждать прошлое... Особенно которое касается родителей Ками. Ей это боль причиняет, – осекаю я отца и лекаря, после чего наконец поднимаюсь на ноги и неспешно подхожу к Камилле, наклоняюсь ниже и вытираю пальцем слезы с её бледных щёк.

– Он тоже тебя вспомнит, – шепчу девушке на ухо. – И тогда ты спросишь его обо всем, о чем хотела спросить, любимая. А я буду рядом. Отныне и навсегда, Ками...

Она вздрагивает и вскидывает на меня свои чёрные блестящие от слез глаза, в глубине которых вновь разгорается синее пламя.

Ты мог стереть воспоминания кого угодно, Ассар, но есть вещи, которые невозможно стереть.

Кровь. Любовь. Истинность.

С этим ты ничего и никогда сделать не сможешь.

А вот я с тобой смогу. Потому что благодаря крови Камиллы я теперь много что знаю. Ну как? Поиграем, мистер Дэвид Аллен?

13 глава

Марко

– Нам нужен ритуал. И как можно скорее. Сначала на пробуждение вампира, затем единения истинных, – наседаю  на отца и Маркуса, которые все никак не придут в себя после вскрытия новой информации.

О Дэвиде Аллене и о том, что именно он был тем самым ищейкой, которого мы искали, я им вкратце рассказываю. Пазл постепенно складывается, и теперь решение остается за ними, потому что сам разбудить спящего вампира Камиллы я не могу.

Разумеется, я вспомнил практически все, что было доступно мозгу самой Ками. В том числе и о моменте, когда она выпила мою кровь. Это случилось в моей комнате в общежитии. Я ласкал её и во время поцелуя, когда мы пребывали в полном экстазе, я сделал надрез на своей ключице и капля крови упала девушке на губы. Она слизала её языком. Блять! Одни только её воспоминания об этом заставляют моего зверя дрожать от нетерпения! Как же хочу, чтобы Ками поскорее стала моей!

Именно из-за этой одной капли крови Ассар не смог завершить обряд. Его кровь уже не действовала на Ками, так как Луна наполовину скрепила нас с ней.

Я видел все – как укусил её, как она плакала, узнав, что не родная дочь Маркуса и Марины, как ублюдок сорвал метку.

Всё, как предполагал лекарь Тазиро.

Так какого, спрашивается, хрена, отец и Маркус медлят и чего они ждут?! Какие ещё им нужны доказательства?!

– Слишком опасно. Ритуал проводить рискованно, – упрямо бубнит отец.

Вот достал!

– Да что ты заладил?! Опасно, опасно! Какие ещё есть предложения от вас двоих?! Проведём ритуал и вы все, – я обвожу присутствующих пальцем, – вспомните то, что вспомнил я, а, возможно, даже больше!

– Мишель, детка, – обращается Маркус к младшей дочери, – ступай к себе и позови маму с тётей Марой. Они сейчас должны беседовать в спальне у Мары.

– Да что вообще такое происходит, пап? – недоуменно пищит девочка. – Марко говорит, что эта незнакомка моя названная сестра, и что мы провели какой-то ритуал, но я ничего подобного не помню!

– Всё постепенно выясним, детка, а теперь иди.

Я вижу, как Ками обиженно поджимает губы, глядя на нежности между Маркусом и Мишель. Черт, мне хочется подбежать к девушке, прижать к себе и успокоить! Сказать, что Маркус любит её не меньше, и что он просто забыл свои чувства, но, думаю, дело не в забвении, а в том, что Ками в принципе сомневается в любви родителей. Теперь я вспомнил наши с ней разговоры. Она боялась, что они её отвергнут.

И сейчас Маркус изо всех сил пытается отказаться от ритуала пробуждения вампира, не понимая, какую боль причиняет малышке. Осел клыкастый!

– А когда будет проведён обряд на определение истинности между мной и Рисом? – поджимает губы Мишель.

Выражение лица Камиллы сразу же меняется. Теперь девушка мягко улыбается и смотрит на сестру с любовью и преданностью. Да, Ками обожает свою семью... Они предадут её, мы все передадим, если не спасём и не вернём Ками туда, где её место – в наши сердца.

Маркус закатывает глаза.

– Чуть позже, Миша. Давайте не все сразу!

Покачав головой и скорчив рожу отцу, Мишель выходит из лазарета.

– Я настаиваю на ритуале пробуждения вампира! – рявкаю я, когда за девочкой закрывается дверь.

– Марко, – неожиданно в разговор вступает Камилла.

Её голос тонкий и блеклый затрагивает самые глубокие струны души моего зверя. Что-то мне подсказывает, что мне не понравится то, что девчонка собирается сказать...

– Понимаешь, я ведь не просто так не хотела, чтобы меня вспоминали. Когда все только случилось, я мечтала, что ты меня найдёшь и спасешь, но потом обстоятельства изменились. Ассар не смог завершить ритуал и с каждой новой попыткой становился злее. Моё похищение тобой было его планом. Он ждёт пробуждения моего вампира – это увеличит его силу, ведь в какой-то степени ритуал был пройден.

– Но какой ему в этом резон? Он совсем идиот? – усмехаюсь я, глядя на испуганную девушку. – Неужели мистер Дэвид Аллен не понимает, что после пробуждения твоего вампира, мы сразу пройдём ритуал единения и дальше никаких шансов у него не будет?

Камилла нервно прикусывает нижнюю губу и обхватывает плечи руками так, словно боится или замёрзла. На Маркуса и моего отца девушка не смотрит, а вот они наоборот не сводят с неё глаз и внимательно слушают все, что та говорит, как и лекарь.

– Он этого ждёт. Нашего союза. Он хочет подвергнуть мою жизнь опасности, чтобы вынудить тебя отказаться от зверя. Если ты окажешься, то... связь между нами будет разорвана, и он сумеет завершить ритуал.

Вот такого я вообще никак не ожидал услышать! Чего угодно, но не этого! Проклятый древний хрен-вампир хочет зверя меня лишить?!

На моей памяти был только один волк добровольно отказавшийся от своего Волка. Ради пары, разумеется. Это был бета стаи Хазард, Седрик. Чтобы остаться со своей истинной-человечкой, он спрыгнул с Вершины мира.

Вершина мира – это скала на границе восточных и северных земель. Если прыгнуть с неё в полнолуние прямо в воды океана, Луна забирает внутреннюю сущность и оставляет спрыгнувшего человеком. Доплывет до берега – будет жить дальше.

Седрик, конечно, доплыл. Последний раз бету и его пару Наташу мы все видели много лет назад. Мы с Ками тогда ещё были детьми.

– Он сам тебе план поведал, Ками?

Девушка отрицательно качает головой.

– Частично я теперь могу проникать в его мысли и чувства. Но чем он дальше, тем сложнее это сделать. Знаю точно только одно – Ассар не отступится.

– Я же говорил, что есть подвох! – важно произносит отец, выпятив  грудь.

– Это ничего не меняет, – я качаю головой, бросив на него хмурый взгляд. – Мы сумеем защитить Ками. Мне не придётся лишаться зверя, и она не погибнет. Если вы нам не поможете, я найду способ быть с ней без вашей помощи!

Отец обречённо вздыхает, наверное, осознав окончательно всю степень моей решимости. Правда ответить на это он ничего не успевает, потому что дверь лазарета открывается и в помещение входят мама и Марина.

Взгляд рыжеволосой  вампирши, жены дяди Маркуса, тут же упирается в Ками. Она ещё не виделась с ней.

Черноглазка вздрагивает и делает непроизвольный шаг навстречу той, кого всю жизнь считала матерью, но резко останавливается, видимо вспомнив, что Марина её не узнает. Только дальше все происходит абсолютно неожиданно для всех нас.

Марина сама подходит к девушке, её зелёные глаза широко распахиваются, губы приоткрываются, и она тихо выдыхает:

– Камилла...

– Марина, ты узнаешь её?! – спрашивает дядя Маркус, подбежав к жене.

– Мама...

У Ками по щекам текут слезы. Малышка счастлива, что мама её узнала.

– Я... Мне кажется, я знаю её. Я чувствую что-то важное, – шепчет Марина.

Ну, конечно, мать не могла не узнать своего ребёнка, пусть и не родного, но воспитывала и любила её Марина, как дочь. Я же говорил, есть вещи, которые Ассар не в силах стереть. Материнская любовь тоже к ним относится.

– Маркус, ты помнишь мою историю Сахаби? Моя внутренняя сущность... Её звали Камилла. Почему-то сейчас, когда я увидела девушку, я почувствовала связь. Это не просто так...

Марина протягивает руку и нежно проводит ладонью по щеке черноглазки, пальцами стирает слезы. Ками прикрывает веки и прижимается щекой к ладони матери.

– Марко говорит, что она наша приёмная дочь, о которой Ассар заставил нас всех забыть, – хмуро отвечает Маркус, наблюдая за действиями жены.

– Луна-богиня! – восклицает мама.

До этого она наставивала на том, что Ками нужно убить, чтобы одолеть Ассара, сейчас же мама тоже приглядывается к черноглазке, пытаясь вспомнить её.

Теперь я понимаю, почему Камилла так виновата глядела на маму, когда мы только прибыли в резиденцию. Это было связано с тем, что биологическая мать черноглазки пыталась её убить. Ками на себя взяла чувство вины за преступление, к которому на самом деле не имеет никакого отношения.

– Истинность с Марко тоже подтвердилась. Твой сын настаивает на ритуале пробуждения вампира, – ворчливо сообщает маме отец, —после которого мы все должны ее вспомнить. Затем он планирует провести обряд единения истинных. Вот только существует небольшая проблема.

– Ты хотел сказать – очень большая? – вставляет свое слово дядя Маркус.

– Ну, ты понял.

– Так что за проблема? – раздражённо выгибает черную бровь мама.

– Камилла сказала, что Ассар планирует дождаться ритуала, после чего собирается шантажом вынудить Марко отказаться от зверя.

– Что?! – хором произносят мама и Марина.

Ну, сейчас начнётся...

– То! Если мы проведём ритуалы, то фактически дадим Ассару то, чего он хочет.

– А если не проведёте, – бурчу я, предвосхищая негативную реакцию мамы, – то я сам найду способ нам с Ками быть вместе.

И это не угроза. Я абсолютно честен в данный момент.

14 глава

Марко

Они соглашаются.

Они, блять, соглашаются.

С того самого момента, как мои родители и родители Камиллы все же принимают решение провести обряд пробуждения вампира, я себе места не нахожу.

Мой зверь буквально взбесился и теперь ждёт-не дождётся, когда же проведут обряд, ведь сразу после него последует ритуал единения истинных. Камилла станет окончательно моей.

Конечно, пока её не перестали считать врагом и пленницей, несмотря на то, что мне удалось увидеть благодаря её крови. Но ведь Марина практически узнала дочь, следовательно все остальные смягчились и перестали коситься на девушку с подозрением.

Отец отдал указ подготовить все для обряда к завтрашнему вечеру. Хоть будить вампира Ками будет Маркус, делать это решили на нашей территории, а не на Землях Варранов.

Причина проста – наша с Ками истинность.

Пускай план Ассара заключается в том, чтобы вынудить меня отказаться от зверя, все пришли к единогласному выводу, что ритуал единения даст нам больше сил и возможностей противостоять ублюдку. А его необходимо провести следом за пробуждением.

Сегодня же вечером Маркус и Марина решают окончательно выяснить, пара ли Рис и Мишель. Это тоже немаловажно. Хотя, как мне кажется, в данной ситуации, все-таки не настолько значимо.

Кроме того, отец отправляет меня, а также Риса в библиотеку, где мы должны будем внимательно прочесать всю древнюю литературу и выяснить, как точно предки смогли усыпить лидера Ассаров.

Блять! Опять книжки листать! Бесит это дерьмо.

Я настаиваю на том, чтобы Ками пошла с нами. Отец и Маркус сначала не хотят соглашаться, но мне все же удается их уломать.

Мама тоже не особо довольна, что девушка отправляется в библиотеку со мной. Ну, ничего. Она её скоро вспомнит. Это пока мама косится на Ками с подозрением. Завтра это дерьмо закончится, и все наконец вспомнят, кто она такая, и как они любят её на самом деле.

– Ты глупый, – шипит Камилла мне в спину, когда мы вместе выходим из лазарета и направляемся к лестнице.

Сначала нужно Риса найти, затем пойдём в библиотеку.

Не понимаю, кстати, какого хера они северного волчару сюда приплели? Пусть сидит в комнате и ритуала с Мишей ждёт! Мне-то он в библиотеке на какой черт сдался?! Я бы наоборот хотел с Ками вдвоём побыть.

Хотя... скорее всего, поэтому отец и всучил мне общество Риса. Не хочет с Ками меня оставлять наедине.

– И почему же я глупый, черноглазка? – смотрю на девушку, весело ухмыляясь.

Она и представить себе не может, как сильно я жду завтрашнего вечера, как хочу её, как брежу её ароматом, её вкусом... Самое охуенное, что завтра, когда Ками станет вампиром, она будет чувствовать то же самое ко мне. Моя черноглазка будет бредить, сходить с ума, изнывать. А я, в свою очередь, дам ей все, чего она так сильно будет хотеть. Всегда буду давать.

– Потому что не слушаешь то, что я тебе говорю! Он... очень опасен. Он убьёт тебя и... всех. Я никогда не прощу саму себя за это! Какой же ты упрямый!

Губы малышки дрожат, когда я оборачиваюсь и смотрю на нее. Она зла и расстроена одновременно. И, бля, выглядит сейчас ещё более притягательно, чем обычно. Злость и в то же время беззащитность – делают её невероятно сладкой. Зверю очень нравится это сочетание в девушке.

Не удержавшись, я хватаю Ками за руку и дёргаю на себя. Она вскрикивает и тут же падает мне на грудь, ухватившись за мои плечи.

– Что ты де... – начинает верещать черноглазка, но я не даю ей продолжить, запечатав сладкий рот поцелуем.

Ками громко стонет, как только мой язык оказывается у неё во рту. Это действует опьяняюще на моего и без того заведенного зверя. Обхватив девушку ладонями за талию, я утягиваю её за поворот коридора, где прижимаю к стене и отчаянно целую, покусывая губы.

Просто сахарная...

Кайф раздирает на части от того, как Ками реагирует на каждое моё движение. Вот я провожу ладонями по её бёдрам – она подаётся мне навстречу и всхлипывает. Вот я трусь стояком о её промежность – она хнычет и царапает мне плечи ноготочками.

– Больше нет необходимости притворяться, комаришка, – нагло улыбаюсь, разорвав поцелуй. – Я все о тебе вспомнил. Всё без исключения. И не отрицай, что я нужен тебе. Так же, как и ты нужна мне, глупая.

Камилла дрожит, все ещё цепляясь за мои плечи и обхватив бедра ногами. Её тёплое мягкое дыхание проникает в меня, добирается до зверя – он жадно втягивает сладкий аромат и воет в ответ.

– Дурак, ты, блохастый...

Не знаю, как мне все же удаётся взять себя в руки, потому что сделать это невероятно трудно, когда Ками так близко, и её мягкое тело вжимается в мое твёрдое. Я готов её сожрать. Трахнуть сначала, а потом сожрать, поглотить, чтобы она стала полноценной частью меня.

Но я умудряюсь разжать руки и опустить девушку на пол.

В какой-то миг мне кажется, что я ловлю блеск разочарования в её чёрных глазах, когда отхожу подальше исключительно для того, чтобы не наброситься на малышку.

– Нам в библиотеку надо, – откашлявшись, произношу я. – Успеем ещё продолжить...

Резко разворачиваюсь и делаю шаг вперёд. Слышу, как Ками рвано выдыхает и тоже шагает следом. Так, Марко, держись. Всего-то до завтра потерпеть...

И только у меня вроде получается успокоиться, как я чувствую тёплые ладони на своей спине, от прикосновения которых между лопаток начинает жечь, а уже через секунду Ками прижимается ко мне, скользит руками по моей груди и животу, утыкается носом в спину и тихо всхлипывает:

– Я так по тебе скучала...

Бля, Луна, дай же мне сил, сукааа...

Снова поворачиваюсь лицом к девушке, крепко обнимаю её и целую. Губы, щеки, мокрые от слез глаза. Ничего не упускаю.

Глупая, маленькая, сколько же терпела, чтобы сказать мне это. Дурочка черноглазая. Комаришка любимая.

– Сначала я боялась, что ты никогда не вспомнишь меня, и что мы не увидимся больше, а потом наоборот боялась, что вспомнишь и погибнешь. Вот и сейчас боюсь... – продолжает всхлипывать глупышка и стучит кулаками по моей груди.

А мне, блять, нутро от её слез выворачивает. Зверь бьётся о ребра, хочет вырваться и успокоить Ками. Я еле сдерживаю волка.

– Ты... Не пониммм... аешь, как страшно мне было... И сейчас... И как я скуччча... ла по всем... По тебе, по родным... Я считала, что вы навсегда забыыы...ли меня...

– Ками, детка! Посмотри на меня! – обхватив щеки девушки ладонями, я приподнимаю её голову вверх, вынуждая Ками смотреть прямо мне в глаза. – Я бы НИКОГДА. Никогда не смог забыть тебя, слышишь? Я помнил тебя каждую секунду, видел тебя во снах, чувствовал твой запах, слышал твой голос. Ассар не смог стереть тебя из моей памяти окончательно, потому что то, что между мной и тобой – самая великая сила в мире. Сила истинной любви. Никогда об этом не забывай. Она не даст нам погибнуть. Она нас защитит. Ты мне веришь?

Громко шмыгнув носом, Ками неуверенно кивает.

– Вот и правильно. Верь мне всегда. Я смогу тебя защитить. Мы вместе найдём решение и со всем справимся. И больше никогда не сомневайся. Ни во мне, ни в силе наших чувств, ни в себе. Мы – одно целое. Мы такими были созданы. Ты для меня. Я для тебя. Это никто и никогда не в силах будет изменить! Поняла меня?

– Да, – шепчет Ками в ответ.

– Не слышу!

– Да! Да! Я поняла! – уже громче говорит черноглазка, почти кричит, что заставляет меня улыбнуться.

Маленькая...

– Я тебя люблю. Всегда любил только тебя. Всегда была только ты одна. Камилла Варран.

И я надеюсь, сейчас она это не просто слышит, но и чувствует.