Текст книги "Просто позволь мне сделать это (СИ)"

Автор книги: Чарли Маар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

– Уходи.

– Нет.

Он окинул меня недовольным взглядом, после чего по-хозяйски направился в кухню. Мне оставалось только возмущенно прожигать спину этого бугая.

– Я тебя не приглашала.

– А я и не спрашивал, – пробухтел он. – Где тут у тебя чайник? Я сделаю тебе чай, ты немного успокоишься..

– Нет! – зашипела я сквозь зубы, потопав за ним. – Не нужен мне никакой чай! Я хочу, чтобы ты ушел.

Он упрямо повернулся так, что я напоролась на него, не успев затормозить. Его запах снова ударил в нос, погружая меня в эйфорию, и я тряхнула головой и отступила на шаг назад, чтобы сбросить это ощущение. Да что же за напасть такая?!

Курт хмуро свел брови, наблюдая за моим мини-бегством.

– Мы собирались поговорить.

– Ты собирался! А я нет. Мое мнение вообще учитывается?! Я на разговор не настроена.

– Хочешь уехать? – желваки заходили на его скулах. – В тур?

Признаюсь, его раздражение доставляло мне неописуемое удовольствие. Жаль только, что толку от него особо не было! Все равно на мой счет он ничего кардинального предпринимать не станет. Сегодня его слова дали мне вполне четкое представление об этом.

– Может быть. Я еще не решила. Отец только сказал мне об этом, так что мне нужно время на раздумье, в любом случае. А ты мешаешь мне думать! Поэтому, иди уже!

– Это хорошая возможность для тебя, как для фотографа, – проигнорировал Курт мои слова. Бог, ты что, издеваешься надо мной? Прекращай немедленно!

– Я это и так знаю. Но говорить об этом с тобой не хочу!

– То есть говорить о том, как ты мастурбируешь с мыслями обо мне, ты можешь, ао важной поездке нет?! – он сделал несколько широких шагов в мою сторону, таким образом припечатав меня к стене. – Где ты это делаешь, Меган? Здесь? – мужчина пошел в гостиную, потянув меня за собой. Его потемневший взгляд остановился на диване, и я невольно сжала ноги, подумав, что его реально могли заводить мысли о том, как я ласкаю себя.

– Почему ты молчишь? Может, ты предпочитаешь более удобное положение? Например, на кровати? В спальне. Пойдем туда? Ты же хочешь этого? Ну так давай, Мети. Не теряйся! – я дернулась от этих слов, а он снова потянул меня за запястье, теперь с какой-то злостью.

– Прекрати! Зачем ты так? Зачем ты делаешь все это?!

Когда мы оказались в спальне, Курт повалил меня на кровать и стал демонстративно расстегивать рубашку, нависая надо мной. Глаза невольно скользили по его мощной шее и широкой груди. Я бы хотела привстать и прижаться к нему но понимала, то, что он делает – не правильно. Курт пытался спровоцировать меня, чтобы я оттолкнула его. Так он хотел показать мне, что помимо секса ничего предложить мне не может.

– Ответь, Мегги, если я скажу тебе, что кроме этой ночи, больше ничего и никогда не будет между нами, ты согласишься? Даже дружбы не будет. Я не буду отрицать, что хочу тебя, да ты и сама это почувствовала. И предположим, что я могу тебя трахнуть. Один раз, чтобы удовлетворить твой и свой голод, ты позволишь мне? А потом мы перестанем общаться навсегда. Редкие семейные встречи не в счет.

Я откинулась на подушки, просто смотрела на него и ничего не говорила. Он знал, что мне этого мало, поэтому не побоялся задать вопрос. Он знал, что я не смогу отказаться от нашей дружбы. Курт был уверен, что я пошлю его на все четыре стороны. Ведь я ушла сегодня после тех слов в коридоре.

Но сейчас мне не хотелось так делать. Я вдруг подумала, а что если он прав? Что если между нами нет ничего общего, и он никогда не сможет стать таким мужчиной, с которым я была бы счастлива вместе? Что тогда? Я буду всегда его подружкой Меган? Смотреть на него и мучиться?

Ведь я должна была бы как-то двигаться дальше, искать свой путь, строить отношения и забыть о нем. Но хотела ли я хоть раз почувствовать, что это такое – быть с ним? Наслаждаться ощущениями, которые, я уверена, будут в разы острее тех, что были сегодня в офисе. Хотела ли я, чтобы именно Курт, а не кто-то другой стал моим первым мужчиной? Хотела ли настолько, чтобы после отпустить его навсегда?

А он? Он-то на самом деле, действительно мог бы отпустить меня навсегда после этого?

Пока я вела мысленный диалог с собой, мужчина уже застегнул рубашку обратно.

– Я так и думал, Мети. Надеюсь, теперь ты поняла, что я хотел тебе сказать, Шоколадка? Ты сегодня плакала и злилась, потому что... Что ты...

Я приподнялась и потянула его за пояс брюк на себя. Не ожидая такого поворота, Курт не удержал равновесия и упал на меня сверху, успев подставить локти.

– Я хочу, – прохрипела мужчине в губы, одновременно забрасывая ноги ему на бедра и выправляя рубашку из брюк. Душевную боль я затолкала поглубже. Я не буду сегодня думать о ней больше. Я позволю всего один раз себе любить его так, как мечтала об этом много лет. А потом я как-нибудь справлюсь. – Хочу эту ночь. А. после, ты забудешь мой номер и мой адрес. Я уеду в тур и постараюсь как можно реже напоминать о себе.

Глава 12

Курт

Я пытался. Честно. Всеми силами старался оттолкнуть ее. Говорил и делал не очень хорошие вещи. Надеялся задеть ее словами, безразличием и даже злостью. И ведь я до последнего был уверен, что это сработает, что Мегги оттолкнет меня и выбросит из головы эти розовые сказки про любовь. Был уверен ровно до того момента, как она уронила меня на себя и прижала ногами к своей промежности.

Ее шустрые пальчики быстро выудили рубашку из моих брюк и побежали по голому торсу. Сцепил зубы, чтобы не зарычать, как бы банально это не звучало, но ощущение от ее рук на моей коже было настолько острым, что невольно хотелось вести себя как первобытный человек.

– Я хочу, – выдохнула Мегги мне в губы. – Хочу эту ночь. А после ты забудешь мой номер и мой адрес. Я уеду в тур и постараюсь как можно реже напоминать о себе.

Эти ее слова мне п**дец как не понравились. Я ожидал от нее чего угодно, но только бл*ть не этого! Мегги так легко отказывалась от нашей дружбы, от стольких лет близких, доверительных отношений ради… одной ночи? Секс со мной имел для нее столь большое значение, что она готова была уехать и не встречаться со мной больше, лишь бы получить его?

Скулы свело от злости при мысли, что Шоколадка навсегда меня покинет, но я ведь сам ей такое предложил. Понятно же, почему – хотел, чтобы она меня оттолкнула, но она этого не сделала, а наоборот согласилась. И что теперь?

Я опустил взгляд и посмотрел на Мегги, как она лежит подо мной и предлагает себя, гладит мое тело так, что у меня мозг плавится.

Член горел от напряжения, и ему нравилось, что сейчас он примостился между ее ног и упирался туда, куда надо. Оставалось только расстегнуть ширинку и толкнуться внутрь.

– Курт, – проговорила девушка дрожащим голосом и потянулась к моим губам, – пожалуйста, не отталкивай меня. Только не сейчас. Ты нужен мне. Очень…

Она была такая беззащитная в этот момент, и смотрела, как раненый зверь, я боялся пошевелиться и слово сказать. Меня вдруг накрыло осознание, что если я сейчас откажу ей, то она все равно уедет. Она больше не посмотрит на меня, не попросит, не довериться.

Закрыл глаза и задержал дыхание. Да пошло все к черту! Это просто сумасшествие какое-то!

– Не оттолкну, Шоколадка. Я бы не смог, даже если бы захотел…

Она судорожно выдохнула, а я, сдаваясь, накрыл ее теплые мягкие губы своими, чувствуя, как в меня проникает горячий влажный воздух, как он наполняет мои легкие, а потом снова рвется наружу, чтобы проникнуть в Мегги.

Я целовал ее, словно не было всех этих поцелуев вечером в офисе, словно я впервые ощущал приторную сладость ее губ. И с каждой секундой мне все сильнее не хватало ее. Я хотел поглотить ее полностью. Сделать своей.

Мне нравились ее тихие полустоны-полувсхлипы, которыми Мегги награждала каждое движение моих рук. Я готов был сделать намного больше, чтобы ей было невероятно хорошо сегодня. Чтобы она не думала, что сможет вот так просто уйти…

Девушка вцепилась пальчиками в мою рубашку, смяла ткань и потянула меня ближе к себе. Я хрипло рассмеялся, упираясь локтями в постель по сторонам от ее головы.

– Раздавлю тебя, Мегги…

– Пускай…

Я снова проник языком в ее рот, лаская, проводя по зубам и всасывая ее язычок, который, как оказалось, умеет быть очень острым. Мегги подняла бедра вверх, плотнее прижимаясь к моему стояку. Ткань брюк пропиталась ее влагой, давая мне понять, как сильно Мегги жаждет близости со мной. И я бы мог прямо сейчас глубоко войти в нее, почувствовать тугое сжатие вокруг себя. От одной мысли об этом яйца напрягались, хотя куда уж больше.

Нет, торопиться мне определенно не стоило. Мегги еще девственница. Она нуждалась в особой заботе и внимании, поэтому я слегка отстранился, сначала снял с себя рубашку, чтобы дать ей возможность гладить себя, как она этого пожелает, а после стянул с нее джинсы и снял верх. Розовые сосочки тут же довольно приподнялись и сморщились. Я не повременил втянуть одних из них в свой рот, а второй зажать между большим и указательным пальцами.

Мегги громко застонала и выгнулась мне навстречу. Бл*ть, она была такая искренняя и честная, такая непосредственная – просто отдавала мне всю себя без остатка, не задумываясь о том, что будет дальше.

Почему же она такая? Моя Шоколадка…

Я скользнул рукой вниз, и осторожно раздвинул пальцами влажные складочки. Мне не хотелось ее напугать или сделать больно, хотя, очевидно, ее ничего не беспокоило. Она просто плескалась в наслаждении, и ее вскрик, когда я провел пальцем по клитору, стал только лишним подтверждением.

Иисусе, она полностью доверяла мне. Будто бы всю жизнь только и мечтала о том, чтобы подарить мне свое тело.

– Пожалуйста, Курт, – захныкала Мег. – Прошу тебя…

Возможно, я буду ненавидеть себя завтра, возможно, она будет ненавидеть меня, но я не могу ей отказать. Не в силах.

Ускорив движение пальца, стал проскальзывать к ее входу и слегка растягивать его, чтобы подготовить к проникновению члена. Мегги была такой маленькой и узкой. Нужно было хорошенько постараться, чтобы сделать ее первый раз незабываемым.

– Кууурт… – снова прохныкала она. – Я хочу… Мне очень нужно…

Отстранился, чтобы стянуть с себя брюки. Недовольная моим уходом Шоколадка тут же возмущенно свела брови, наблюдая, как я раздеваюсь. Не удержался и провел по ее лбу ладонью, улыбаясь, словно идиот. Что эта девочка делает со мной?

Мегги закусила губу, переведя взгляд на мой член, когда я снял боксеры. Она впервые видела меня полностью обнаженным и, судя по тому, как облизывалась, ей нравилось то, что она видит. А мне бл*ть нравилось, как она на меня смотрит… Я мечтал схватить ее за волосы и…

Ладно… Фантазии с ее ртом оставим на потом. Сейчас мне хотелось сделать девушке приятное. Поэтому я опустился на нее и сразу же уткнулся головкой во влажный вход. Старался сдерживаться, чтобы дать Мегги возможность привыкнуть к моему размеру, но на самом деле жаждал ворваться в ее тепло.

Темные глаза заволокла чувственная дымка, делая их почти черными, стоило мне войти глубже.

– Мег – голос сел от собственных ощущений

–Х... хорошо... не останавливайся... Курт... Я люблю тебя.

– Бл*ть, Мегги, – это признание меня накрыло, и одним мощным толчком я заполнил ее до конца. Слышал, как девушка вскрикнула от кратковременной боли, но через мгновение расслабилась. Я шептал ей на ухо ласковые слова и медленно двигался, потому что просто не мог оставаться неподвижным. Мегги кусалась и подталкивала ко мне бедра, провоцируя на более резкие движения, но я держал себя в руках, неторопливо вводя и выводя член.

– Я так тебя люблю... Так долго о тебе мечтала... – голова девушки металась по подушке. Рукой я зафиксировал Мегги в одном положении, обхватив ее талию. Проникая все глубже и глубже в нее, растягивая сильнее, скользил головкой по чувствительным точкам внутри, пока ее рот не раскрылся в беззвучном крике, давая мне желаемое. Ее экстаз.

Меган билась в конвульсиях, туго сжимая член, и мне потребовалась немереная сила воли, чтобы вытащить его, прежде чем кончить. Потому что я хотел излиться в нее, хотел оставаться в ней до конца, чтобы окончательно и бесповоротно отметить ее, словно животное. Я хотел быть в ней всегда. Хотел, чтобы никто и никогда кроме меня не касался ее и не доводил до исступления. Не наблюдал и не чувствовал ее оргазма, прошивавшего до самого сердца.

Не ошибся ли я, когда сказал, что одного раза будет достаточно? Не ошибся ли, оттолкнув ее от себя?

Глава 13

Курт

– Тебе, – Зэверт положил передо мной выпуск журнала Money&Sex, широко улыбнувшись.

Чего он лыбится?! Я его вообще-то, бл*ть, уволил! И на кой мне нужен этот выпуск? Я уже проверил его сегодня по дороге на работу. Макнил выслала мне электронную версию. Даже на сайт не пришлось заходить. Да честно говоря и не хотелось. День начался не просто плохо, а херово. Особенно если сравнивать с прошлой ночью.

Трахать Мегги оказалось слишком приятным занятием. Настолько, что меня даже сейчас потряхивало, когда я вспоминал, как делал это и не один раз. Бл*ть. Она ведь была девственницей, а я, словно животное, не мог ею насытиться. Конечно, если бы Мег мне сказала, что ей больно или даже капельку некомфортно, я бы и пальцем ее не тронул больше, но вместо этого она кричала и стонала, тянула меня к себе, выпячивала зад, вставая на четвереньки, и забиралась на меня, насаживаясь на мой стояк.

Уже четвертый десяток на носу, Курт, а ты пал жертвой малолетней соблазнительницы! Поздравь себя, приятель!

И ладно бы эта соблазнительница оказалась со мной в постели на утро, чтобы я мог целовать ее, пока она снова не начнет задыхаться от страсти. Но вместо этого Мегги ушла, оставив мне ключи и записку, в которой говорилось: «Спасибо за эту ночь! Это было потрясающе! Я люблю тебя, ты знаешь, но все сделаю, как обещала. Больше тебя не потревожу. Пожалуйста, завези ключи от квартиры папе на работу. С любовью, Мег…»

Да о*уенно просто! Молодец, Меган, так держать. Ты хотела расколоть мне яйца? Именно так я себя и почувствовал утром, когда прочел написанное на этой гребаной бумажке! Словно мне кувалдой между ног заехали.

Даже не помню, как собрался и доехал до офиса. Ощущал себя куском дерьма. То ли потому, что все-таки сдался и переспал с моей Меган, то ли из-за того, что сам выставил идиотские условия для нашего секса, которые Мег, очевидно, решила выполнить.

Еще Зэверт со своей рожей! Мне, между прочим, до сих пор хотелось ее разбить!

– Открой разворот, – просто ответил бывший друг.

Выгнул бровь, глядя на него, но все же сделал то, что он сказал, и тут же открыл рот от увиденного. На развороте красовалось фото обнаженной Мегги с фотокамерой в руках.

– Какого…?

– Решил сделать тебе личный подарок.

Я перевел взгляд на Адама. Друг спокойно пожал плечами.

– Этот выпуск есть только у тебя. Я действительно хотел помочь. Называй это как хочешь: лезть не в свое дело, совать нос под чужие простыни, но знаешь, дружище, Мег – большая молодец. Пусть она наивная и поступает слишком импульсивно в виду своего возраста, но она хотя бы не бегает от своих чувств, не прячет их и не играет. Она на самом деле любит тебя. А это, бл*ть, дорого стоит в нашем циничном мире, где о*уенно быть каким угодно, только не настоящим. Где о*енно играть в любовь, но не любить. Ты делаешь такие охренительные фотосессии для журнала, чтобы убедить весь мир в том, что притворяться не стоит. Только сам-то ты притворяешься. Может пора взглянуть правде в глаза и честно признаться себе в том, что ты чувствуешь? Посмотри на эти фото. Она их сделала для тебя, что бы смотрел на нее. Чтобы видел. Хотя бы так. Я тебе, бл*ть, завидую.

– Мистер Андерсон, – раздался голос Элли по селектору, прерывая речь Зэверта, – к вам пришла девушка.

Подорвался из-за стола, отпихнув Адама, и рывком распахнул дверь, ожидая увидеть Мегги. Неужели она решила вернуться? Передумала выполнять мои идиотские условия? Но ожиданиям не суждено было сбыться.

– Привееет! – завизжала Лиззи – моя старшая сестра, и бросилась ко мне на шею. Вообще-то она была довольно сдержанным человеком, но когда возвращалась из длительной командировки, могла позволить себе все, что угодно. Я мягко приобнял сестру за талию и поцеловал в щеку. Мы не виделись уже, хрен знает сколько! – Ты прости, что мы с Элли тебя немного обманули, братишка. Я попросила твою секретаршу не выдавать моего имени. Хотела сделать небольшой сюрприз.

Тепло улыбнулся, радуясь ее хорошему настроению. Последнее время у них с ее парнем Томом что-то не ладилось, и Лиз часто плакала (она не признавалась по телефону, но по шмыганью носа становилось понятно, чем сестра занималась большую часть дня).

– О, привет, Адам! – махнула она моему другу, который незаметно для меня оказался за моей спиной. Он кивнул ей в ответ, затем положил руку мне на плечо и тихо проговорил:

– Подумай о том, что я сказал.

Не удержался от вздоха. Мне было неприятно слушать Зэверта. Не потому, что я был с ним не согласен, а лишь потому, что из его слов складывалось впечатление – Мегги он знает лучше меня, хотя так не должно быть. Но я реально задался вопросом, а так ли хорошо я изучил свою Шоколадку? Я привык видеть в ней ребенка, наивную глупышку, но она давно выросла, и что, если ее притязания, ее ценности и даже чувства изменились? И самое главное, как мне понять, как именно изменились, и что мне теперь с этим делать?

Поморщился, когда прощался с Адамом. Меня по-прежнему колотило от того, что он помог Меган, когда я попросил его помочь мне. Да хрен с ним! Потом обсудим! Не собирался тратить время на разговоры с ним, ведь приехала Лиззи, и, скорее всего, на пару дней, к тому же нужно было найти Мег и серьезно поговорить с девушкой.

Когда Зэверт ушел, перекинувшись парой слов с Лиз, мы с сестрой переместились в мой кабинет. Она задумчиво меня осмотрела и спросила:

– Ты сегодня какой-то… потрепанный что ли…

Вполне точное определение. Уверен, что именно так я и выглядел после ночи с Мегги и утренних сборов. Причем я и чувствовал себя также. Но рассказывать сестре о нас с Шоколадкой, разумеется, не собирался.

– Тяжелая ночка? – ухмыльнулась Лиз. Сестра знала, что я не домашний мальчик, поэтому ее домыслы логичны, но на этот раз не верны. Ну… не совсем верны…

– Типа того. Но давай не обо мне. Лучше расскажи-ка мне, что у вас с Томом происходит?

С Томасом Лютером – известным спортсменом, Лиззи начала дружить еще в подростковом возрасте, а потом их дружба плавно перетекла во влюбленность. Они были вместе уже много лет, но официально отношения не оформляли. Причины этого Лиз нам не называла, всегда уходя от данной темы разговора.

Сейчас же стоило мне упомянуть Тома, лицо сестры мгновенно опечалилось. Я ожидал услышать, что они поссорились, но никак не думал, что она скажет:

– Мы расстались. Я теперь здесь буду жить.

– Что, прости? – искренне охренел я. Лиззи нервно выдохнула и села на диван, потерев глаза ладонями.

– Если быть точной, я ушла от него.

– Но почему? Ты же... любишь его... – я не мастер по разговорам о любви, потому что сам настолько серьезных чувств никогда не испытывал, но Лиззи – это другое дело. Она не похожа на меня. Слишком глубокая, слишком ранимая и слишком постоянная, чтобы просто взять и отказаться от отношений, которые значили для нее так много на протяжении почти двадцати лет.

– Люблю. Очень. Но... понимаешь, – она заломила пальцы, – мы давно пытаемся сделать ребенка. И... у нас не получается...

Вот этого я вообще не ожидал! Лиззи и Том планировали детей? Но никому ничего не говорили об этом– Мы ходили в больницу. Оказалось, что это моя вина. Я не могу забеременеть. Шансы есть, но очень маленькие. Мы потратили кучу денег на врачей, но безрезультатно. А если уж с деньгами не выходит... Мы даже ЭКО пробовали...

– Бл*ть, Лиз...

– Не перебивай... – прошептала она, и вытерла рукавом кофточки слезу, скатившуюся по щеке. – Хочу высказаться. Надоело молчать. В общем, мы начали ругаться. Конечно, Том никогда ничего мне плохого не говорил, но я чувствовала, что он отстраняется. Я... понимаю его. Мне тридцать три, а ему тридцать шесть, – Лиззи поднялась и подошла к панорамному окну, отстраненно взирая на безликие небоскребы. – Всю жизнь он упорно трудился на поле карьеры. Ему захотелось осесть, завести нормальную семью, малыша, а тут из-за меня не выходит Я зациклилась на этой теме, погрузилась в жалость к себе и... все начало рушиться. Мне было ужасно больно наблюдать, как наша любовь, что мы столько времени растили, погибает. И я ушла. Я отпустила его. Иногда, когда любишь, нужно отпустить, понимаешь, Курт?

Нет, я не понимал, ни хрена я не понимал, но слова Лиз отзывались щемящим чувством в груди. Почему? Потому что напоминали мне о Мег? О той записке сегодня утром? Она ведь тоже ушла. Ушла или отпустила?

– Отпустить, чтобы и ты сам, и другой человек, поняли – то ли это чувство? И на что вы готовы ради него? Я поняла, что ради Тома готова даже отказаться от него, лишь бы он был счастлив, пусть без меня. Я пока не знаю, что чувствует он, но мне бы хотелось верить, что он правильно понял мой поступок. Я сделала это ради него, ради него ушла, а не потому, что он безразличен мне.

Она замолчала, а потом повернулась и посмотрела прямо мне в глаза.

– Потому что, если мы все же решим быть вместе, я хочу, чтобы мы оба одинаково этого хотели. Чтобы он остался рядом не из жалости, не из-за мнимой ответственности за мое здоровье, а потому что любит меня. Даже если ребенка у нас никогда не получится. Хочу, чтобы он был честен, прежде всего, с самим собой.

Глава 14

Мегги

Глотала слезы, пока ехала в такси до папы. Слишком больно было, чтобы казаться безразличной, да и к чему? Никто меня не видел, никто не знал, что я чувствую, никто не понимал, какой шаг я сделала, и каких усилий мне это стоило. До сих пор перед глазами стоял образ Курта, спящего в моей постели. В мыслях проносились воспоминания, как он любил меня всю ночь, как я дрожала в его руках и умирала от наслаждения, которое больше никогда не повторится.

Я отпустила его. Я бы не смогла сказать ему в лицо то, что написала в записке, поэтому бумага и ручка стали моим спасением. Это можно назвать чем угодно – малодушием, трусостью, плевать! Я сделала так, как мне было проще, легче, и я не собираюсь жалеть об этом. Все кончено. Кроме моей любви… Она никуда не делась и сейчас билась во мне по-прежнему, раскалывая меня, вызывая тошноту и головную боль.

Мне нужно было куда-то сбежать, потому что иначе я просто иссохну. Не видеть его, не звонить, когда он так близко, не чувствовать, не вспоминать. Кто бы дал подсказку, есть ли лекарство от этого? Когда болит зуб, таблетка обезболивающего может решить проблему, когда болит душа, остается только вариться в этой боли, стараясь не умереть и не сойти с ума. Сколько пройдет времени, прежде чем я забуду его? Сможет ли кто-нибудь сравниться с ним в моей жизни?

Таксист остановился перед небоскребом, где располагалось издательством отца «Леклер Голден Скролл». Я наспех утерла слезы и передала водителю деньги, после чего вышла и направилась внутрь помещения. Папа не должен догадаться, что я плакала. Никто не должен. Мне не хотелось объяснять родителям, почему расстроена. Поэтому я нацепила улыбку (постаралась, во всяком случае) и уже через несколько минут оказалась перед отцовским офисом.

Всего несколько фраз: папа, я согласна на тур с Макмахоном; папа, можно я уеду в Италию чуть раньше, там ведь живет Билли – младшая сестра Курта, она приютит меня, ты поможешь мне с деньгами? Ничего не случилось, пап. Я просто хочу отдохнуть. Если это возможно, то я хотела бы улететь сегодня.

Ты справишься, Мегс!

Поздоровалась с секретаршей и спросила, не занят ли отец. Она покачала головой, добродушно улыбнувшись и задав несколько вопросов о моей работе фотографом. Талия недавно начала работать на отца, и была очень любопытной, но беззлобной женщиной. Мне нравилось, что она по-матерински заботилась о нем, хоть папа и фыркал на эту «нелепую», по его мнению, заботу. Но все же Талию не увольнял, потому что сам проникся любовью и уважением к ней.

Стоило войти, он тут же вскинул голову и поднялся из-за стола:

– Малыш? Не говорила, что приедешь.

– Да я спонтанно, пап, – махнула рукой, подходя к нему ближе. Хоть бы не заметил, что я плакала...

– Что-то случилось? – он обвел меня серьезным взглядом с ног до головы, словно пытался разглядеть ответ на свой вопрос в моем облике.

– Я по делу, – нервно оттягивая майку, села на стул напротив его стола. – Хочу уехать.

– Уехать? – он вскинул брови и также опустился в кресло.

– Ну да. В Италию. Я решила не упускать возможности отправиться в тур.

– Но тур через неделю или две!

– Я знаю, пап, но… мне бы хотелось перед большим рабочим периодом расслабиться и отдохнуть. Поеду к Билли. Давно ее не видела. Мы даже по телефону и в сети редко общаемся теперь. Я соскучилась!

Это было не совсем ложью. Я действительно давно не общалась с Билли и скучала по ней. Она уже больше двух лет жила и работала в Италии. Но основной причиной моего бегства был все-таки Курт. Говорить об этом папе, даже намекать, я не собиралась.

Он задумчиво посмотрел на меня, как будто не верил в то, что я говорила. Конечно, его недоверие вполне обосновано, но я не хотела, чтобы папа задавал мне вопросы и допытывался до истины. К моему счастью, он и не стал.

– Конечно, малыш, ты можешь поехать к Билли и отдохнуть. Уверен, она будет рада твоему приезду. Хочешь, чтобы я помог тебе с билетами? Когда планируешь лететь?

– Сегодня, пап, – тихо проговорила я и тут же затараторила. – Если билетов не будет, ничего страшного! Полечу завтра или послезавтра! Просто я решила, и боюсь передумать…

– Мег… Ты ведь знаешь, что я смогу достать тебе билеты, даже если лететь надо через час. Только вот, я не понимаю, малыш, почему такая срочность?

Под его внимательным взглядом, я невольно съежилась и опустила глаза. Разглядывая линии на своих ладонях, я подумала о том, что папа ведь с детства учил меня быть честной, а я не могла ему сказать правду. Не могла рассказать о своих чувствах к Курту, особенно после нашего с отцом разговора в Money&Sex, и после моего обещания любимому мужчине.

– Пап, пожалуйста, не спрашивай меня. Я… не хочу тебе врать…

Я произнесла это, не поднимая глаз, но буквально чувствовала напряжение, исходящее от него.

– Хорошо, малыш. Ты уже взрослая – моя Мегги. И имеешь право на свои секреты.

– Пап, – шмыгнула носом и смахнула предательскую слезу, все-таки покатившуюся по щеке. – Спасибо тебе…

– Не за что, малыш, ты же знаешь – я все для тебя сделаю. Иди ко мне, – он поднялся из-за стола и раскрыл свои объятия. Я обняла его, как маленькой девочкой обнимала, чтобы избавиться от страхов, от обид, от боли. Тогда в детстве его объятия и ласковое поглаживание по волосам спасали меня. Болячки на коленках проходили, ночные кошмары переставали тревожить, а сейчас… папа был не в силах избавить меня от тех чувств, что кипели внутри. Но он любил меня, в отличие от НЕГО, папа любил меня. Я была счастлива ощущать эту любовь.

– Позвони Билли, котенок, и предупреди, что приедешь. И ни о чем не беспокойся. Обещаешь?

– Я попробую, пап…

Так я и сделала. Созвонилась с Билс, которая в диком восторге завизжала в трубку, обрадовавшись, что я в скором времени буду у нее. Поговорив с ней, отключила телефон, чтобы ни о чем не беспокоиться. Я не хотела, чтобы Курт звонил мне. Нет... не так. Я хотела, но боялась, что он не позвонит...

Когда наш самолет приземлился в Риме, там было уже раннее утро. В аэропорте меня встретила Билли. Я мгновенно ее узнала по экстравагантному наряду. состоящему из леопардовых лосин, ботфортов и летнего кислотно-зеленого кардигана. Ее крашеные рыжие волосы торчали в разные стороны, как сигнальный фонарь, указывая мне, куда идти.

– Сiао! Меgаn! – закричала она и замахала обеими руками, заметив меня. Когда стройная, даже чересчур худая девушка, возраст над которой, казалось, был не властен, подбежала и крепко обняла меня, я поняла, как сильно скучала все это время по ее обворожительной улыбке и нескончаемому позитиву. – Как же давно не виделись, саrа! (ред. саrа итал. милая, дорогая) Нам столько нужно обсудить! Ты не представляешь, в каком я восторге от твоего неожиданного приезда!

Я тоже многое хотела рассказать ей. Мне необходимо было с кем-то поделиться, иначе чувства просто разорвут меня на части. Никогда бы не могла подумать, что молчание настолько ужасно.

– Ты за рулем? – спросила, перекидывая сумочку через плечо.

– Si! – Билли свела брови и внимательно меня оглядела, а также пространство вокруг меня, – дорогая, а ты что, не взяла с собой никаких вещей?

Да, папу этот факт тоже удивил, когда он отвозил меня в аэропорт. Суть в том, что я просто не хотела задерживаться в Нью-Йорке ни на минуту, все время подавляя в себе желание обернуться, посмотреть по сторонам и убедиться, что Курта нет поблизости, что он не появится и не остановит меня, чтобы не разрушать нашу «дружбу», потому что он ведь мог так сделать, да только мне нужна была не дружба. Дружить я с ним больше просто не смогу.

– Почти ничего не взяла. Только самое необходимое. Остальное куплю, если понадобится. Я ведь приехала отдыхать, так что могу позволить себе лишние траты.

– Тогда поехали, – улыбнулась Билс и потянула меня за руку к выходу.

До ее квартиры мы добрались часа за полтора, а когда вошли, и она показала мне мою комнату, я сразу уснула, стоило голове коснуться подушки. Сказался длительный перелет. Проснулась около полудня и, умывшись, побрела осматривать, жилище Билли. Квартира была роскошной и просторной, с интерьером, выдержанным в стиле лофт. Уверена, что Билс сама обставляла помещение. Она была первоклассным и высокооплачиваемым дизайнером. Когда она приняла решение переехать в Рим, много раз я представляла в мечтах, как мы с Куртом будем приезжать к ней в гости, после того, как станем жить вместе или даже поженимся. Проклятье! Я снова думаю о нем. И мне снова больно.

– Выспалась?

Застала Билли на кухне за приготовлением кофе. Она даже дома умудрялась выглядеть экстравагантно в пестром халатике и гольфах.

– Вроде как. От чашечки твоего потрясного кофе не откажусь.

– Садись за стол, сейчас все будет:

Усевшись на стул и упершись локтями в стеклянную столешницу, продолжила вертеть головой, разглядывая стены, увешанные фотографиями. Взгляд сразу же уперся в детские фото семьи Андерсонов. На них были счастливые Курт, Лиззи и Билли, особенно смешным мне показался снимок, где крошка Билс тычет Курту мороженным в лицо. Невольно мысли унеслись к образам, как наша с ним дочка могла бы также изводить папу своим вниманием.