Текст книги "Решительная леди"
Автор книги: Бронвин Скотт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Глава 8
– Я с ним незнакома, – ни секунды не медля, ответила Элиза.
Это имя ей ни о чем не говорило.
– А ваш отец?
Элиза отрицательно покачала головой:
– Он тоже с ним незнаком. Все заказы и счета проходили через мои руки. Если бы мы вели дела с этим человеком, я бы знала. – Дориан смотрел с сомнением, она почувствовала желание отстоять свою правоту. – Я бы знала, – повторила Элиза.
Ей не нравилось, что к ах-я-все-знаю выражению на лице Роуланда теперь примешивалось недоверие.
– А если ваш отец работал с ним в частном порядке?
– Под частным порядком вы подразумеваете тайный? Мой отец был не таким.
Роуланд никак не отреагировал на ее возмущение.
– Возможно, я ничего не утверждаю. Но на Дэмиана Тайна это очень похоже. Почти все его сделки скрыты от общества. – Он откинулся на спинку стула, своей спокойной, полной уверенности позой показывая, что он лучше всех и что больше Элизы знает о ее компании, такое высокомерие раздражало. – Допустим на мгновение, вы правы и ваш отец не был знаком с Тайном. Объясните тогда, почему тот прислал двух человек сегодня ночью на верфь?
– Как? – Элиза с самого начала боялась, что что-то случилось, и теперь страхи усилились. – А яхта? С ней все в порядке?
Она не знала, что станет делать, если яхта разрушена. О том, чтобы начать все сначала, нечего и думать. До этого момента Элиза не отдавала себе отчета в том, как много надежд возлагает на судно. Оно сулило исполнение желаний и безоблачное будущее, оно стало всем.
– С яхтой все в порядке. – Роуланд криво улыбнулся. – И со мной тоже. Спасибо, что спросили.
– Конечно, с вами все в порядке! – Элиза предприняла грубую попытку загладить промах. Невежливо с ее стороны думать в первую очередь о судне, но она так испугалась! – В противном случае вы бы здесь не сидели. – Она запнулась, попытавшись представить себе, что могло последовать за появлением на верфи вооруженных людей. Реплика Роуланда явно указывала на то, что их визит был не светским и даже не деловым. – Если бы с вами что-то случилось, я пришла бы в ярость!
Дориан засмеялся.
– Ваше возмущение выглядит трогательно. Я даже готов в него поверить. Возможно, в следующий раз вам следует немного похлопать ресницами и побледнеть, когда будете говорить подобные вещи. К счастью, мне вполне по силам было одолеть тех двоих, и причин для беспокойства нет.
– Вот поэтому я и не беспокоилась, – нашлась она.
Роуланд явно поддразнивал ее, и это не добавляло ему привлекательности. Мужчина, приставивший нож к горлу рабочего за незначительное нарушение дисциплины, вполне мог справиться с двумя ночными громилами. Элиза понимала это и даже допускала, что с такими людьми он, в отличие от нее, уже не раз встречался. Не скрылась от нее и истинная причина его беспокойства. Несмотря на испуг, она заметила, что он переживал из-за того, что сам знаком с Дэмианом Тайном.
Она сложила руки на коленях и посмотрела ему прямо в глаза:
– Давайте ненадолго поменяемся ролями. Я не могу ответить на ваш вопрос, а вот вы, кажется, вполне можете ответить на мой. Почему бы вам не рассказать, как вы познакомились с Дэмианом Тайном?
Губы Роуланда вытянулись в линию, Элиза заметила это, а он ответил:
– Это не тот человек, с которым вы бы захотели общаться.
– Некоторые говорят то же самое про вас, – парировала она, вспомнив, как отреагировал Чарльз, когда узнал, кто теперь работает на верфи. – Похоже, мне нужно знать больше. Иначе я не смогу принять решение о том, что делать дальше.
Элиза устала от того, что мужчины решают за нее, с кем ей можно общаться, с кем нельзя. На мгновение ей показалось, что Дориан откажется рассказывать дальше, но ему были незнакомы треволнения, свойственные Чарльзу.
– Тайн незаконно торгует оружием. Наши пути пересекались в Средиземноморье.
Выражение лица никогда не выдавало мыслей Элизы. Она была готова к неприятным новостям и попыткам Дориана выбить ее из колеи, но не ожидала, что новости будут настолько неприятными.
– Откуда вам это известно?
Дориан пожал плечами и ответил очень неопределенно:
– Скажу лишь, что я не мог этого не знать. Тайн человек без принципов, его слову нельзя верить. И теперь он пришел за вами.
– Или за вами. – Она не собиралась давать испугу возможность победить здравый смысл и заглушить другие эмоции. – До знакомства с вами у меня не было таких проблем. Простите, что говорю это, мистер Роуланд, но Дэмиан Тайн, кажется, чем-то похож на вас.
Такое замечание кого угодно могло бы вывести из себя, но Роуланд как ни в чем не бывало кивнул и улыбнулся, что очень рассердило Элизу, потом погрузился ненадолго в свои мысли.
– Мне больше нравилось, когда вы звали меня Дориан, – наконец протянул он и посмотрел на нее. Взгляд его синих глаз приводил в замешательство, напоминал о внезапных поцелуях и обещал недозволенные удовольствия. – Тайн действительно чем-то похож на меня, но, чтобы вы знали, приходил он за вами. Те двое ночью четко сказали, что их послали выяснить, что происходит на верфи. – Он сделал паузу, а когда снова заговорил, тон его был гораздо мягче: – Я тоже надеялся, что он пришел за мной. Возможно, от этого вам станет легче.
Легче не стало, стало не по себе. Элиза была тронута тем, что тот, кого она едва знала, был готов занять ее место.
Они сидели совсем рядом. Роуланд посмотрел ей в глаза, протянул руку и накрыл ее ладонь.
– Пожалуй, сейчас самое время подумать о том, как зовут предателя, который рассказал Тайну о яхте.
– Я никому ничего не говорила, – честно ответила Элиза, умолчав, впрочем, о том, что едва не поделилась всем с Чарльзом.
– А кому вы сообщили обо мне? Помимо Чарльза.
– Никому.
Грустно признавать, что ей действительно некому об этом рассказать. Ее дом пуст, как и агенда[16]16
Агенда – ежедневник.
[Закрыть]. Впрочем, знакомые вряд ли бы одобрили подобные разговоры. Из всех друзей Элизы лишь Мерседес Локхарт могла бы сделать исключение, но она недавно вышла замуж и переехала в Брайтон.
– Что ж, вот вам и имя. Чарльз предатель. – Роуланд убрал руку и откинулся на спинку кресла, довольный тем, что так быстро справился с загадкой. – Вы наняли старшего мастера. Вполне логично предположить, что ему есть чем заняться.
Действительно, логично. Элизе нечего было возразить. Отец Чарльза был инвестором и знал, что на верфи стоит недостроенная яхта. Даже бестолковый Чарльз мог сложить два и два.
– Не верится, что он знаком с таким человеком, как Дэмиан Тайн. – Элиза поднялась, подошла к окну и посмотрела на улицу.
– Но ведь и я здесь, хотя, уверен, многие бы сказали, что для такой благовоспитанной юной леди, как вы, это неподходящее знакомство. Если вы общаетесь со мной, почему Чарльз не может общаться с Дэмианом Тайном?
Элиза отвернулась от окна.
– И все же я не верю в это. Чарльз очень щепетилен и сегодня снова это доказал, он ратует за соблюдение приличий. Что могло заставить его бежать к человеку, которого вы описали, и рассказывать ему о верфи? Какой в этом смысл? Чарльз никогда не желал мне зла.
О причинах, пробудивших интерес Тайна к верфи, они еще не думали. Роуланд снова с сомнением пожал плечами.
– Возможно, вопрос следует сформулировать иначе. Кто из знакомых Чарльза может близко общаться с Тайном?
От цинизма Роуланда у нее закружилась голова.
Элиза с шумом выдохнула. Она просто хотела закончить яхту, но вдруг объявился Дориан и стал искать тайную организацию.
– Достоверно нам известно лишь одно: один злодей прислал двух других. А вы на основании этого заключаете, что Чарльз продает мои секреты торговцу оружием.
– Если сын герцога может работать на дочь рыцаря, возможно все. Мир яхтинга словно специально создан для того, чтобы завязывать странные знакомства. Спросите у членов Королевского темзенского яхт-клуба. Они были лишь группой горожан, у которых есть лодки, до тех пор, пока им не встретился Камберленд.
Не верить Роуланду не было причин. Как и на ипподромах, в мире яхтинга своя культура и теневая сторона. Регаты всегда сопровождались насилием, подрезанным такелажем и продырявленными днищами. Что делать, если Дориан прав и ночной визит свидетельство чьей-то грязной попытки захватить недостроенную яхту? Ее конструкция была настоящей революцией. Что, если Тайн узнал об этом и захотел заполучить судно для каких-то своих дел? Нет, так думать не стоит. Элиза уже говорит как Дориан. Видимо, сегодня влияние одиночества сказывается на ней особенно сильно. Она вздохнула.
– Наверное, тяжело жить в мире, где полно доносчиков, и бандиты скрываются за каждым углом.
– Не тяжело, а интересно. Предпочитаю это слово. – Роуланд встал и пошел через комнату к Элизе.
Его взгляд пылал искренностью. Казалось, он знал о тех чувствах, которые терзали ее, гневе, разочаровании, одиночестве, будто догадывался, что она боится потерять больше, чем имеет, не справившись с задачей.
Непонятно, кто сделал первый шаг, они оказались очень близко друг к другу, и малейшего движения было достаточно, чтобы оказаться в его объятиях, преклонить голову к его мошной широкой груди и вдохнуть чистый мыльный запах. Его руки мягко приняли ее, сомкнулись и крепко сжали. Когда последний раз ее так обнимали?
– Я просто хочу закончить папину лодку, – прошептала Элиза, сдерживая рыдания, уже сдавливавшие горло.
Его голос звучал приглушенно, поскольку Роуланд спрятал лицо в ее волосах:
– И мы это сделаем.
В тот момент Дориан чувствовал себя отъявленным негодяем. Он защитит Элизу от Тайна. А кто защитит ее от него самого? Он согласился стать старшим мастером, зная, что при первой удобной возможности заберет яхту себе. Теперь Элиза в его объятиях, ищет защиты, ждет ответов на вопросы. Похоже, совсем отчаялась! Такое поведение – верный признак, что последние несколько месяцев истощили ее душевные силы, ведь люди вроде нее обычно не обращаются за помощью к другим. Роуланд взялся за чужую работу, преследуя собственные цели, и теперь к этому примешались чувства.
Он понимал, какие силы плели тайную сеть вокруг нее. Тайн со своими прихвостнями и Чарльз, желающий вернуть ее в лоно благопристойного общества. Таких, как он, много, и все эти Чарльзы Брэдфорды заставляли Элизу выбирать, они или яхта. В душе Роуланда что-то шевельнулось. Ревность? Точно нет. Желание защитить? Возможно, хотя это немного странно, ведь знакомство с Элизой слишком непродолжительное. Нет, дело в том, что он когда-то сам прошел через нечто подобное. Перед ним стоял точно такой же выбор, правда, аргументы были менее благородными.
Дориан улыбнулся и посмотрел поверх плеча Элизы куда-то в пустоту. Садясь в коляску Саттонов, он искал лишь спасения, а нашел то, что никак не ожидал найти. Родственную душу. Элиза, впрочем, вряд ли согласилась бы с этим, поскольку считала его негодяем, и идея о том, что у них может сложиться нечто общее, показалась бы ей смехотворной. Но Дориан был уверен в своей правоте. Он крепче обнял Элизу. Не хотелось отпускать эту энергичную и умную женщину к холодным, как рыба, аристократам, которые не смогли бы оценить ее по достоинству. Ах, он начинает переживать. Одно дело – защищать. Порядочный мужчина всегда защитит того, кто его кормит, даже если он пират. Но переживать – слишком беспокойно и неприятно. Подразумевается, что человек тебе небезразличен. Дориан обдумал эту идею. Нужно ли ему от Элизы Саттон что-то, кроме непродолжительной и ни к чему не обязывающей любовной связи? Если да, в какой момент он задумался не только о своем либидо? Надо разобраться, и чем скорее, тем лучше. Ради собственного благополучия. Несомненно, он не хотел отдавать Элизу мужчине вроде Чарльза Брэдфорда, который никогда не станет ее достойным. Интересно, она понимает это? Возможно, несмотря на свою силу, не знает, что ей действительно нужно. Роуланд не может освободить ее, подобное под силу лишь ей самой, зато в состоянии открыть дверь прямо сегодня и посмотреть, что из этого выйдет.
Сумерки за окном сменяла ясная морозная ночь.
– Ладно, поедем.
Элиза посмотрела вверх. В глазах читался вопрос:
– Поедем куда?
Дориан улыбнулся, не желая выдавать секрет.
– Поедем. Вы все увидите. Вам нужно выбраться из дома, отдохнуть от проблем.
– Что мне надеть?
– Что-нибудь теплое. И не забудьте плащ. Я пока возьму кое-что у вас на кухне. Вы сегодня еще не отправляли мне обед. – Он отпустил ее и подмигнул. – Доверьтесь мне.
Элиза рассмеялась.
– Полагаете, это разумно?
Он улыбнулся. Приятно слышать ее смех.
– Может, и неразумно. Зато точно весело.
Глава 9
– Мы же едем не в доки? – Элиза плотнее закуталась в плащ и оглядела темный пирс, в очередной раз вспомнив о том, что поехала в ночь, неизвестно куда, с мужчиной, которого едва знала.
– Я же говорил вам, никакой работы. – Дориан жестом подозвал перевозчика и сказал ему: – В Воксхолл[17]17
Воксхолл-Гардеиз – увеселительный сад в Лондоне. Существовал с середины XVII в. до середины XIX в. Располагался на южном берегу Темзы.
[Закрыть].
– Воксхолл? – переспросила Элиза, взяв его за руку и поднявшись на борт. – Но сейчас март!
– И что же? – улыбнулся Дориан.
– Как – что? Вам же прекрасно известно, что Воксхолл закрыт и откроется только в июне. – Элизе не хотелось срывать его планы, но вдруг он забыл, его ведь так долго не было в Англии.
– Я знаю. – Он лениво улыбнулся и, положив руку Элизе на спину, отчего ей стало теплее, подвел к бортику судна и сам встал пугающе близко. Им предстояло переплыть через Темзу. – Так ведь гораздо веселее. Мы будем там совсем одни, и никто об этом не догадается.
На мгновение Элиза замерла, обдумывая услышанное.
– Мы собираемся вломиться в Воксхолл?
Судно врезалось в причал. Дориан прыгнул на пирс, забросив за плечо небольшой мешок.
– В ответ на ваш вопрос скажу лишь «да».
«Сейчас самое подходящее время, чтобы повернуть назад, – подсказал Элизе внутренний голос. – Потом будет слишком поздно». Разве можно придумать что-то более безумное? Роуланд заставил Элизу соврать дворецкому о цели их поездки и теперь предлагает пробраться в увеселительный сад.
– Ну что же вы? Идете, Элиза? – Дориан повернулся к ней и протянул руку. В глазах плясали озорные огоньки. – Только не говорите, что у вас замерзли ноги. И не переживайте из-за того, что нас могут увидеть. Я выбрал идеальное место для прогулки. Никому и в голову не придет нас здесь искать.
– Это возмутительно!
Он действительно собирался сделать это! Действительно хотел пробраться в увеселительный сад!
– Возмутительно? Кому, как не вам, судить, женщине, которая строит яхту. – Дориан рассмеялся, и Элиза утратила способность сопротивляться.
Этот задор был заразителен. Ее ноги сами пошли вперед, рука легла в ладонь Роуланда. Это решение далось невероятно легко, хотя она и знала, что поступает дурно. Роуланд уже не раз брал над ней верх, его бы следовало сразу прогнать, но он по-прежнему рядом и снова толкает ее на авантюру, которая грозит еще большим позором, чем все предыдущие.
Сначала Элиза успокаивала себя тем, что у нее нет выбора. Она не может уволить Роуланда, иначе кто тогда закончит яхту? Но теперь это объяснение бесполезно. Проникновение в Воксхолл не имело ничего общего со строительством, и Элиза больше не могла говорить, что приходится терпеть общество Роуланда. Сегодня она сама пошла за ним, руководствуясь причинами, о которых даже думать не хотелось.
Возле входа в сад Элиза на мгновение почувствовала себя приговоренным к смерти преступником, которого помиловали. Тяжелые металлические решетчатые ворота были закрыты. Это могло бы поставить точку в затеянном Роуландом приключении, но он свернул в сторону и пошел вдоль заросшей плющом ограды.
– А вот она! – Он остановился и раздвинул руками ветви. Показалась дверь в стене. Он достал из кармана какой-то тонкий инструмент и, шаловливо поиграв бровями, вставил его в замочную скважину. – Полюбуйтесь-ка на это, дорогая! – Через мгновение дверь открылась, и он галантным жестом пригласил Элизу войти. – Только после вас, миледи!
Закрыв дверь за собой, он достал фонарь.
– По закону это преступление. – Элиза последний раз попыталась воззвать к здравому смыслу.
– Это будет считаться преступлением только в том случае, если нас поймают. – Роуланд чиркнул спичкой.
Фонарь ожил, и на пустынную садовую дорожку пролился свет. Элиза бывала в Воксхолле раньше. Несколько раз приезжала сюда с родителями. Тогда здесь было не протолкнуться. Теперь сад выглядел не так празднично, зато гораздо уютнее. Возможно, дело в тишине, возможно, в компании. Элизе казалось, что везде, где бы ни появлялся Дориан, становилось уютнее. Он мог превратить даже очень скучное место в необычное, что и произошло дважды в ее кабинете.
– Не желаете осмотреть достопримечательности? – Дориан был сама обходительность, взял фонарь и мешок в одну руку, другую предложил Элизе. – Позвольте обратить ваше внимание на памятник Генделю[18]18
Гендель Георг Фридрих (1685–1759) – немецкий и английский композитор эпохи барокко.
[Закрыть]. – Он поднял фонарь выше, чтобы осветить мраморного Генделя в свободном шлафроке и домашних туфлях.
Элиза рассмеялась и позволила увести себя дальше по Большой южной аллее. В саду кроме них только белки сновали в кустах. Элиза стала успокаиваться. Возможно, Роуланд прав, преступление становится преступлением, только если ты пойман. На вечер можно отступить от правил, и вовсе не обязательно кому-то об этом рассказывать.
– Вынужден принести свои извинения, сегодня у нас не будет фейерверка и газового освещения. – Дориан провел ее мимо кабинетов для ужина и остановился перед открытыми столиками возле площадки для музыкантов. – Но, возможно, вас заинтересует легкий пикник? – Он опустил мешок.
– Так вот чем вы занимались на кухне, пока я ходила за плащом. – Элиза изумилась, увидев, как он извлек из мешка белоснежную скатерть, расстелил ее на столе и поставил в центр фонарь.
– Вот так, свечи для создания приятной атмосферы. – Он озорно улыбнулся и достал из мешка буханку хлеба, головку сыра и нарезанную ломтиками ветчину. – Конечно, прославленная воксхолльская ветчина обычно нарезана тоньше, но у вашей Мэри тоже неплохо получается.
Потом на столе показались тарелки и бокалы, ножи, салфетки и – чудо из чудес! – бутылка вина. Мешок заметно похудел после того, как был накрыт пир.
– Невероятно! – ахнула Элиза и опустилась на стул. Она не могла поверить в то, что это все происходит с ней – ужин в пустынном Воксхолле с экстраординарным, если не сказать эксцентричным, мужчиной. Сам собой напрашивался вопрос. – Зачем вы все это делаете?
Дориан откупорил вино и наполнил бокал Элизы.
– А почему бы и нет? – Он поднял бокал. Его синие глаза завораживали. – Вы необычная женщина, Элиза Саттон, а мне нравится все необычное.
– Смелая речь.
Никогда прежде мужчины не были с ней так откровенны.
– Смелая, как и та, в честь которой она произнесена, – тихо сказал Дориан. – За вас, Элиза, и за ваше последнее начинание.
От этого тоста волна радостной дрожи пробежала по ее телу. Роуланд назвал ее необычной за то, что ей чужды условности. Элиза никогда не рассматривала свои поступки под таким углом. Она взяла ломтик хлеба и сыр.
– Я не считаю намерение закончить яхту проявлением смелости. Эта яхта – продолжение меня. Я просто строю корабли. Вы придаете этому слишком много значения.
– А вы, пожалуй, слишком мало, – ответил Дориан. – Не всем женщинам известно о яхтах столько, сколько вам. Позвольте спросить, что пробудило в вас такой интерес к этой теме?
Элиза улыбнулась:
– Я с детства строю чертежи.
Она хотела закончить на этом, но Дориан кивнул и склонил голову, не сводя с нее глаз. Он явно заинтересовался и слушал внимательно. И она сама не заметила, как за первой историей из детства последовала вторая. Вскоре она уже рассказывала о том, как в детстве ходила с отцом в доки, сидела у окна за столом для черчения и рисовала, как отец сажал ее на плечи и гулял с ней по верфи, показывая и называя разные элементы кораблей. Она рассказала, как взяла на себя ведение бухгалтерских книг, чтобы у отца оставалось больше времени для заключения сделок, и как он вскоре стал обсуждать с ней сначала оформление яхт, а потом и их конструкцию. Как мать ругалась, утверждая, что девушке подобает иначе проводить время, но они с отцом оставались непреклонны. Работать вместе вошло в привычку, теперь отец ушел, и Элиза не знает, что делать.
– Возможно, именно поэтому мне так хочется закончить эту яхту. Я просто не знаю, чем себя занять. И сейчас, когда мне нельзя ездить на верфь, – она взглянула на Дориана, – я не знаю, чем заполнить свои дни.
– Ваше присутствие создает проблемы. Это не те рабочие, которые были при вашем отце, вы же понимаете. Но это все, что я смог найти в нашей ситуации.
Элиза кивнула. Она прекрасно все понимала, но ей это не нравилось. После появления в доках посторонних ее буквально мучило желание посетить верфь. Элиза посмотрела на стол. Вино выпито, закуски съедены. Она говорила дольше, чем рассчитывала, и рассказала о себе больше, чем планировала.
– Простите меня. Я вовсе не собиралась болтать весь ужин.
– Ничего не имею против, – протянул Роуланд. – С вами очень интересно.
Днем Чарльз сказал то же самое. Джентльмены часто говорили леди подобное просто из вежливости. Но из уст Дориана эта фраза прозвучала очень искренне и неожиданно обрадовала Элизу. Не стоит обращать внимание на то, что блудный сын лорда думал о ее семье. Его мнение не имеет значения, он по собственной воле стал изгнанником. Но в саду эти слова были важнее всего на свете.
Возможно, Дориан прав. Кажется, он начинает ей нравиться. Эта мысли будоражила и одновременно пугала Элизу. Он в ее жизни ненадолго, совсем скоро получит деньги и уйдет, унесет с собой улыбку и перестанет чарующе флиртовать. Но пока он здесь, ни одна женщина не откажется представить себе перспективы, которые до поры до времени кажутся привлекательными.
Собрав тарелки и бокалы, Роуланд уложил их обратно в мешок.
– Пойдемте прогуляемся. Здесь есть на что посмотреть. Мы с вами не были на пасторальных холмах. – Он свернул на дорожку, которая начиналась от рощи. – Нужно хотя бы на статую Мильтона взглянуть перед тем, как уйдем.
– А вы? Почему вас так заинтересовали корабли, ведь ваша семья увлекается лошадьми? – спросила Элиза, надеясь, что на этот раз Дориан будет более откровенным.
– Я уже рассказывал вам. Сначала просто хотелось выделиться. Я искал способ разозлить отца, и яхтинг подходил как нельзя лучше. А через какое-то время мне это действительно стало интересно. – Он сделал паузу. – Корабль – это свобода. Я могу уплыть куда угодно, побывать в тех краях, о которых другие только мечтают!
– Так вы и сделали, уплыли. Вот, значит, как оказались в Средиземноморье. – Средиземноморье казалось Элизе чем-то очень экзотичным, хотя она и знала, что интересы Британской империи простираются гораздо дальше юга Европы.
Роуланд улыбнулся в темноте, Элиза не видела этого, но почувствовала его улыбку.
– Ах, Элиза! Средиземноморье – чудесное место! С одной стороны у вас Африка, с другой – Европа, а прямо перед вами Стамбул, ворота, за которыми лежит Дальний Восток, Китай и другие земли. Там правители и пираты, взморья и пустыни, тайны, которых вы себе и представить не можете!
Элиза оказалась во власти картин, которые рисовал Роуланд.
– Расскажите мне еще что-нибудь! Расскажите о море.
Они подошли к статуе Мильтона, выполненной по его собственному эскизу, но Элизу больше интересовал стоявший рядом с ней мужчина.
– Оно теплое, Элиза. У берегов Испании в нем можно купаться. Купаться нагишом в океане вместе с дельфинами. – Его глаза сияли. Он знал, что ведет себя неподобающим образом, в приличном обществе такое не рассказывают.
– Вы действительно плавали с дельфинами? – Элизе казалось, он ее обманывает, но про купание нагишом уточнять не стала. Не верить в это не было причин.
– Да. Однажды в Гибралтаре. Никогда этого не забуду. Они очень дружелюбные создания.
– Я вам завидую. На вашу долю выпало столько приключений, – мягко сказала она.
Волшебная атмосфера вечера и легкий винный туман делали свое дело. Элиза знала, к чему это может привести. Она поступит разумно, если предложит уйти сейчас, пока еще не случилось то, о чем придется сожалеть, когда алкоголь и одиночество отступят.
– Вы тоже можете это испытать. Представьте только, Средиземное море омывает ваши ступни, а вы прячете пальчики в песок пляжей. – Эти слова ласкали слух, рука Роуланда ласкала ее шею. – Вы никогда об этом не мечтали? Не думали уплыть на одной из созданных вами яхт?
– Мечтала, – призналась Элиза, забыв о практической стороне дела. Женщина очень рисковала, если отправлялась в путешествие одна, даже если могла сама справиться с яхтой. Но рядом с Дорианом, таким обходительным и притягательным, думать об этом не хотелось. Ей не следовало позволять ему прикасаться к ней, потому что от каждого прикосновения в ней словно вспыхивали искры.
– Вам нужен спутник, – прошептал Дориан, склонившись к ней и нежно покусывая мочку ее уха.
Безумная мысль пришла в голову Элизы. Ей нужен он, пират в костюме джентльмена, мужчина, который рассказывает о дальних странах и смеется над приличиями, который не обращает внимания на мелочи, заполняющие каждый день Чарльза, и может выхватить нож, чтобы расправиться с головорезами. Вот кто станет идеальным спутником! Вот с кем она будет в безопасности! Нет, это все влияние вина и лунного света!
О неблагоразумных поступках, совершенных в зеленых беседках Воксхолла, ходили вовсе не беспочвенные слухи. И теперь магия сада могла помочь Элизе забыть о тяжелых уроках, полученных во время ее непродолжительных отношений с Робертом Грейвсом, и о клятве никогда не искать плотских отношений с мужчинами. Элиза, впрочем, различала для себя желание и нужду и, принимая желание за акт добровольный, а нужду за настоятельную потребность, считала, что может позволить себе возжелать Дориана Роуланда, и это желание не будет нарушением правил.
– Ты пахнешь лимонами, растущими на юге Италии, – прошептал Роуланд между поцелуями, которыми он покрывал ее тонкую шею.
Элиза могла бы остановить его, но лишь запрокинула голову назад, приглашая его продолжать, открываясь навстречу ласкам. Он взял ее лицо в свои ладони. От долгих иссушающих поцелуев Элизу бросило в жар, и вскоре невозможно было игнорировать пламя желания и влажное тепло, набиравшее силу внутри ее и окутывавшее низ живота.
Она прекрасно понимала, что чувствует, точно знала, чего хочет. Забыть о правилах лишь на одну ночь, всего на одну. Дориан станет идеальным любовником. Он не будет питать ложных надежд, давая лживые обещания. В этот раз никакого обмана, одно лишь удовольствие. Теперь она старше и мудрее, и, играя с желанием, понимает, что делает.
И Дориан тоже понимал. Он поднял ее юбки в поисках длинного тонкого разреза в ткани, чтобы подобраться к ее лону, влажный жар которого могло остудить лишь одно. Элиза нетерпеливо застонала, призывая Роуланда двигаться быстрее, он поцеловал ее, скользнув рукой вниз. Ни одно прикосновение не оставалось незамеченным. Осторожно и уверенно кончики пальцев скользнули к крошечному бугорку. От нежных дразнящих поглаживаний Элизе вскоре захотелось закричать. Тело знало, что скоро все закончится. Она выгнулась и застонала.
– Давай, Элиза. Давай. Ради меня, – хрипло прошептал он, прерывисто дыша, лаская Элизу и прижимаясь к ней.
Этого оказалось достаточно. Элиза выгнулась в последний раз, обмякла и задрожала. Мир вокруг превратился в калейдоскоп ощущений. Ее тело сохраняло вертикальное положение лишь благодаря сильным рукам Роуланда и дубу, к которому она прислонилась спиной. Роуланд любовался развязкой, потемневшие от желания глаза сияли.
– Что может быть прекраснее, чем женщина, познавшая удовольствие? – Он тоже прислонился к дубу, продолжая поддерживать Элизу. Его голос звучал хрипло, волосы растрепались и упали на лицо. Роуланду явно не было безразлично случившееся.
– А мужчины? Возможно, они так же прекрасны? – Элиза заметила, что его желание все еще не удовлетворено. Одежда не скрывала напряженных мускулов, напротив, подчеркивала мощь силы, терзавшей Дориана.
Он озорно улыбнулся и, подбадривая, ответил:
– Тебе следует самостоятельно проверить истинность этого утверждения, ведь мы по-разному видим мир.
Лунный свет окончательно свел Элизу с ума, ее рука заскользила вниз. Брюки плотно облегали мощные бедра Роуланда, едва сдерживавшего желание.
– А иногда даже познаем его на ощупь.
