Текст книги "Невинная страсть"
Автор книги: Бренда Хайатт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Глава 6
Огромным усилием Ноуэл оторвал взгляд от мисс Риверстоун, чтобы ответить на вопрос Люка:
– Сегодня не очень успешно, но кое-какой прогресс все-таки есть.
Он уже рассказал Люку о событиях вчерашнего вечера. Утро он провел на Боу-стрит, а во второй половине дня наведался в кое-какие таверны и игорные заведения в поисках информации, которая могла бы вывести на Епископа. Он намеревался проверить сведения о том, что некая группа радикалов встречается в таверне «Корона и рог».
– Очень хорошо. Мы поговорим об этом позднее, – сказал Люк. – А теперь иди и постарайся получить удовольствие. Я слышал, что сегодня весьма недурны слоеные пирожки с крабами.
Ноуэл рассеянно кивнул. Его внимание вновь переключилось на мисс Риверстоун. Что, черт возьми, она с собой сделала? Ее прическа… платье… и где, интересно знать, ее очки? Он стал медленно пробираться к ней сквозь толпу. Удивительно, что он вообще узнал ее. Она была сейчас совсем не похожа на робкую шахматистку, которую он знал и которая ему нравилась.
По дороге его остановил лорд Маркус.
– Привет, Пакстон, – сказал он. – Люк говорил, что ты здесь будешь. Мы должны потом побеседовать. – По выражению его лица Ноуэл понял, что Люк уже объяснил новую миссию своего приятеля лорду Маркусу, последнему исполнителю роли Святого из Севен-Дайалса. – Вы уже знакомы с моим братом, лордом Питером, и мистером Тэтчером, не так ли?
Ноуэл поздоровался со всеми.
– Да, мы встречались в Вене позапрошлой зимой, – сказал он, с некоторой опаской поглядев на желтый жилет лорда Питера. В то время старший брат лорда Маркуса считал, что Ноуэл плохо влияет на его друга, что было крайне глупо, учитывая прирожденную склонность Гарри Тэтчера к отнюдь не джентльменским выходкам.
Однако теперь лорд Питер весьма сердечно улыбнулся, хотя и сверлил при этом пристальным взглядом.
– Рад снова встретиться с вами, Пакстон. Гарри рассказывал, что вы в Лондоне. Заняты чем-то вроде ловли вора?
– Да, я помогаю людям с Боу-стрит отловить Святого из Севен-Дайалса. Должен сказать, это просто неуловимый тип, – добавил он с самым непроницаемым выражением лица. Ему почему-то было трудно сосредоточиться на разговоре, когда мисс Риверстоун стояла всего в нескольких шагах от него, за спиной лорда Питера.
Произошедшие в ней изменения удивляли и тревожили: все эти оборочки, воланчики и кудряшки были совсем не в ее стиле. А очки? Разве могла она обойтись без них? Может быть, она его даже не заметила?
– …связи с лордом Эллсдоном? – уловил Ноуэл конец фразы, произнесенной лордом Питером. – Мне даже кажется…
– Вы абсолютно правы, – оборвал его Пакстон. Отойдя на пару шагов от мисс Риверстоун и леди Маркус, он продолжил, понизив голос: – Вы, надеюсь, понимаете, что я стараюсь не афишировать тот факт, что у моего старшего дядюшки нет сыновей, а есть только дочери и что это делает меня его предполагаемым наследником?
Лорд Питер высоко поднял брови, а Маркус и Гарри удивленно уставились на собеседника.
– Вот как? Наверное, для того, чтобы не слишком бросаться в глаза в криминальных кругах?
Еще будучи в Вене, Ноуэл не раз удивлялся, что человек с такой элегантной внешностью, как лорд Питер, может обладать столь проницательным умом.
– Именно так. Если анонимность сможет помочь мне выследить этого неуловимого Святого… – Он замолчал, не зная, осведомлен ли лорд Питер об участии в этом деле его брата.
Но если даже лорд и знал об этом, то не подал виду.
– Разумеется. Общество не узнает правду ни от меня, ни от них. Ведь так, Гарри? Маркус? Мужчины кивнули.
– Должен сказать, что я тебя понимаю, – заметил Гарри, протянув за бокалом вина свою единственную руку – левую руку он потерял на последней войне. – Насколько я знаю, от этих титулов одни неприятности. Даже от «титулов учтивости» [3]3
Титул, носимый не по законному праву, а по обычаю; он не дает юридических прав, например права быть членом палаты лордов. При жизни отца старший сын герцога носит его второй титул, т.е. графа, маркиза, виконта; остальные дети герцогов и маркизов носят титулы «лорд» или «леди» как «титулы учтивости».
[Закрыть]. – Он с улыбкой взглянул в сторону лорда Маркуса. – Иногда из-за этого совершают дурацкие поступки, например, вступают в брак.
– Титул не имеет никакого отношения… – начал было Маркус, но замолчал и лишь покачал головой, поняв, что Гарри над ним подшучивает. – В таком случае Питеру надо быть осторожнее.
Лорд Питер пожал плечами:
– Я был бы не прочь, если бы попалась подходящая леди. Послушай, Гарри, если джентльмен может улучшить свое положение с помощью брака…
Гарри Тэтчер фыркнул и ответил чрезвычайно грубо, но внимание Ноуэла было вновь отвлечено мисс Риверстоун, вокруг которой теперь увивалось сразу несколько кавалеров.
Пропади все пропадом!
– Извините, – пробормотал он препирающейся между собой троице и покинул их, не дожидаясь ответа. Такую наивную девушку, как мисс Риверстоун, надо оградить от общения с сомнительными типами, как мистер Галлоуэй, известный охотник за богатыми невестами, или лорд Фернуорт, бездельник и прожигатель жизни. Оба сейчас увивались вокруг Ровены.
– Рад встрече, мисс Риверстоун, – приветствовал ее Пакстон с подчеркнутой сдержанностью, что заставило окружающих ее поклонников повернуться. – Могу ли я надеяться сыграть с вами позднее еще одну партию в шахматы?
Галлоуэй, вытаращив глаза, с любопытством взглянул на мисс Риверстоун, а Фернуорт даже отступил от нее на шаг. Ноуэл немедленно воспользовался этим, чтобы подойти поближе.
– Здесь едва ли подходящая для этого обстановка, мистер Пакстон, – ответила девушка, как-то странно взглянув на него.
Ровена всем своим существом ощущала медленное приближение мистера Пакстона, но теперь, когда он наконец был рядом, почувствовала скорее раздражение, чем радость. Если не считать того первого удивленного взгляда, он, кажется, даже не заметил коренных изменений, происшедших в ее внешнем виде, – ей, конечно, совсем не хотелось услышать его комплименты, но все же…
– Значит, вы играете в шахматы, мисс Риверстоун? – спросил мистер Галлоуэй. – Я бы тоже с удовольствием сыграл партию.
Ровена насмешливо взглянула на этого обворожительного джентльмена с рыжей шевелюрой. Зайдя вчера к Перл, он совершенно не обратил на нее внимания, а теперь вот расточал комплименты.
Пять минут разговора лишь подтвердили сложившееся у нее мнение о нем, как о пустом бездельнике, хотя Галлоуэй все-таки был, видимо, умнее, чем лорд Фернуорт.
– Разумеется, сэр, если представится удобный случай.
Мистер Пакстон имел наглость громко фыркнуть:
– Думаю, я с удовольствием понаблюдал бы за этой партией. Не попросить ли леди Хардвик приказать принести доску и найти где-нибудь подходящий уголок?
– Сейчас? – спросила удивленная Ровена. Конечно, было бы соблазнительно сменить это чуждое окружение на более знакомое…
– Не валяйте дурака, Пакстон! – воскликнул лорд Фернуорт. – Играть в шахматы на балу? И не склоняйте мисс Риверстоун к столь тоскливому времяпрепровождению, когда предлагается масса возможностей повеселиться.
Леди Маркус кивнула:
– Боюсь, что он прав, мистер Пакстон. Тем более что сегодня мисс Риверстоун появилась в светском обществе впервые. Нельзя лишать ее удовольствия в полной мере насладиться своим триумфом.
Ровена с трудом подавила вздох. Конечно, они правы. Как бы она ни любила шахматы, но, следует признать, что восхищение со стороны красивых джентльменов было для нее весьма приятной новинкой.
– По правде говоря, леди Хардвик строго приказала мне познакомиться нынче вечером с максимально большим количеством людей, – сказала она. – За всю ее доброту я просто обязана подчиниться этому приказанию.
– Конечно, я пошутил, – сказал, улыбнувшись, мистер Пакстон. Улыбка показалась ей довольно натянутой. – Кажется, леди Хардвик говорила что-то о завтрашней игре в карты. Это, пожалуй, будет более подходящее развлечение.
Неужели этот человек твердо решил доказать, что ее позавчерашняя победа была чистой случайностью? Непохоже, что он просто хотел бы провести с ней время, потому что, суда по всему, даже не обратил внимания на то, как она выглядит. Его безразличие задело Ровену больше, чем хотелось бы признать, поэтому она с улыбкой обратилась к мистеру Галлоуэю:
– Вы завтра будете здесь, сэр?
Он галантно поклонился:
– Я ни за что на свете не упустил бы возможности провести еще один вечер в вашей компании, мисс Риверстоун.
Лорд Фернуорт фыркнул:
– Он хочет сказать, что не упустит случая сыграть в карты. Я бы удивился, если бы вам удалось отвлечь его от игры в «очко».
– Стало быть, готовься к потрясению, – заявил Галлоуэй, подмигнув Ровене. Смутившись, она промолчала.
– Сам я предпочитаю карты, – сказал лорд Фернуорт. – В шахматах я не особенно силен.
Мистер Пакстон с пониманием взглянул на Ровену:
– Уверен, что мисс Риверстоун соблаговолит сыграть с вами обоими разок-другой в вист.
Насколько поняла Ровена, в этой карточной игре требовалось мыслить, поэтому она преуспела в ней больше, чем в других играх. Мистер Пакстон, как видно, очень не любил этих двух джентльменов, если так сильно хотел, чтобы она их в чем-нибудь победила.
– Пожалуй, я попробую попытать счастья в «очко», – сказала вдруг она, с вызовом взглянув на Ноуэла. Нет, не желает она быть орудием в руках мужчин.
При игре в «очко» надо было больше полагаться на «везение», чем в висте, а Перл предупредила подругу, что большинство джентльменов ретируются, как только заметят, что леди умнее их. Если она хочет добиться успеха в обществе, ей придется скрывать свои способности – по крайней мере до тех пор, пока ее положение не укрепится.
– Смею ли я надеяться, что у вас остались незанятыми еще один-два танца? – спросил вдруг мистер Пакстон, послушно меняя тему разговора.
Она снова занервничала:
– Мистер Галлоуэй просил оставить за ним первый танец, а потом я свободна.
– Значит, второй за мной? И еще, возможно, вальс? – спросил Ноуэл. Взгляд его проницательных светло-карих глаз старался внушить ей уверенность в себе.
У нее немного отлегло от сердца, хотя в непосредственной близости от него она испытывала волнение.
– Договорились, сэр. – Ровена не осмелилась бы танцевать вальс с кем-нибудь другим, потому что пока не вполне освоила этот танец. Но что касается мистера Пакстона, она была уверена, что он простит ей неизбежные ошибки.
– В таком случае оставьте за мной третий танец, – попросил лорд Фернуорт.
Ровена согласилась. Потом подошел лорд Маркус, представивший ей своего брата и мистера Тэтчера, каждый из которых тоже попросил оставить за собой танец. К их компании присоединились другие джентльмены, и вскоре все танцы были расписаны на целый вечер.
Она была поражена, но испытывала страх и удовольствие одновременно. По-видимому, Перл была совершенно права. Оставалось лишь надеяться, что вечер пройдет без каких-либо серьезных промахов с ее стороны.
Гости продолжали прибывать. Оркестр начал настраивать инструменты.
– Через несколько минут начнутся танцы, – сказал мистер Пакстон. – Не хотите ли до этого подкрепиться?
Подавив радостное волнение, вызванное его вниманием, Ровена согласилась и робко оперлась на предложенную им руку. Во фраке Ноуэл выглядел еще красивее, чем она ожидала.
– Видите человека, который стоит возле колонны, рядом с пальмой в кадке? – спросил он. – Это герцог Веллингтон. Позднее я вас ему представлю.
Ровена с волнением взглянула в указанном направлении, но увидела лишь весьма расплывчатые контуры фигуры высокого мужчины. Она в нетерпении открыла ридикюль, чтобы достать очки, но заметила, что за ней наблюдает мистер Галлоуэй, и снова спрятала сумочку, мысленно упрекнув себя в тщеславии.
– Благодарю вас, – сказала она, обращаясь к мистеру Пакстону, – я буду с нетерпением ждать этого.
Ноуэл едва заметно усмехнулся, не слишком заботясь о том, что она поймет, что от него не укрылась возникшая у нее проблема.
– Когда увидите его с близкого расстояния, сразу поймете, почему друзья ласково называют его Старым носатиком.
– С близкого расстояния? – рассмеялся мистер Галлоуэй. – Да его длинный нос отлично виден и отсюда.
Ровена поняла, что это, должно быть, тот самый человек, которого она заметила, когда он здоровался с Перл.
Она снова взглянула в его сторону и кивнула, не обращая внимания на то, что мистер Пакстон явно забавлялся ситуацией. Но она обещала Перл по возможности обойтись без очков. Это совсем не тщеславие – просто надо выполнять свои обещания.
– Таланты герцога, несомненно, компенсируют любые недостатки его внешности, – сказала она. – Судя по тому, что я слышала, он блестящий военный стратег.
Оба джентльмена согласились и принялись обсуждать подробности одной из его наиболее удачных компаний. Ровена воздержалась от вопросов, но слушала их очень внимательно.
– Я имею сведения из самых надежных источников, что слоеные пирожки с крабами необычайно вкусны, – сказал мистер Пакстон, когда они подошли к столам с закуской. – Может быть, выпьете также стаканчик оршада?
Ровена окинула взглядом закуски, помня, что не должна щуриться. Но не успела она найти среди них слоеные пирожки с крабами, как мистер Галлоуэй подал ей тарелку с пирожками.
– Благодарю вас.
– Рад служить прекрасной леди, – сказал он многозначительно.
Ровена вдруг ощутила неловкость. Откусив кусочек, она закашлялась и едва восстановила дыхание. На глазах выступили слезы.
– Ваш оршад, – послышался рядом голос мистера Пакстона. – Он протянул ей стакан. Ровена сделала глоток.
– Я не ожидала, что пирожки такие слоистые, – оправдывалась она. – Такие я никогда раньше не пробовала.
– Вот как? – удивился мистер Галлоуэй. – В Лондоне на подобных раутах они составляют излюбленную закуску. Неужели их не подают на балах в сельской местности?
– Наверное, в сельской местности у мисс Риверстоун были более интересные занятия, чем посещение балов, – высказал предположение мистер Пакстон, прежде чем девушка успела ответить.
Он был абсолютно прав, и Ровена взглянула на него с раздражением. Уж не хочет ли он выставить ее провинциальным «синим чулком»? В этот момент раздались вступительные аккорды менуэта.
– Это наш танец, не так ли, мистер Галлоуэй? – нежным голосом спросила она, передавая тарелку и пустой стакан мистеру Пакстону. Ноуэл удивленно приподнял бровь, но она этого уже не увидела.
Мистер Галлоуэй повел ее на площадку, и она остановилась напротив него. Он поклонился, она присела в реверансе, и танец начался. В течение первых нескольких минут внимание Ровены было сосредоточено на каждом па, но этот танец она знала с детских лет и вскоре почувствовала себя достаточно уверенно, чтобы обращать внимание на окружающих.
– Должен признаться, что ломаю голову, но не могу догадаться, чем таким вы могли заниматься в деревне, что было бы приятнее бала, – сказал мистер Галлоуэй, когда исполнение очередной фигуры танца свело их вместе.
Ровена решила, что безопаснее всего смешать в ответе правду с вымыслом.
– В течение последних нескольких лет я присматривала за хозяйством брата и следила за тем, чтобы арендаторы ни в чем не испытывали нужды. Возможно, это занятие не такое приятное, однако необходимое.
– Но у вас наверняка остается время для более приятного времяпрепровождения? – Он кокетливо поиграл рыжеватыми бровями. – Ухаживания местных дворян? Чтение романов?
– Я, конечно, читаю… – призналась Ровена. К счастью, фигура танца развела их в разные стороны и она не успела сказать, что ее круг чтения редко включает такую легкую литературу, как романы. Нет уж, лучше не развивать тему. И не говорить об отсутствии в деревне ухажеров.
Когда они снова сошлись вместе, партнер сообщил кое-какие сплетни о некоторых из присутствующих гостей, указывая на них кивком головы. Ровена улыбалась и смотрела в их сторону, хотя чаще всего ничего четко разглядеть не могла.
Тем лучше. Она не любила, когда на ее мнение оказывал влияние всякий вздор.
К концу танца девушка пришла к выводу, что мистер Галлоуэй человек поверхностный, пусть даже большой мастер говорить цветистые комплименты. Она надеялась, что не все ее партнеры окажутся такими же.
– Благодарю вас за танец, мисс Риверстоун, – сказал он, галантно поклонившись. – Могу ли я надеяться, что вы оставите за мной еще один?
Она вежливо улыбнулась:
– Возможно. Благодарю вас, мистер Галлоуэй.
Ровене пришло в голову, что разговор по крайней мере с одним из ее партнеров будет интересным. Вспомнив, что обещала следующий танец мистеру Пакстону, она воспрянула духом и сразу же заметила, что он направляется к ней, пробираясь сквозь толпу.
Когда он подошел достаточно близко и она смогла разглядеть выражение его лица, то вспомнила, что обошлась с ним чуть ли не грубо, хотя он был абсолютно прав.
– Вы все еще хотите танцевать со мной? – спросила она, как только мистер Галлоуэй отошел от нее. – Боюсь, я вела себя непростительно.
Увидев ухмылку на его физиономии, она вздохнула с облегчением.
– Я вас поддразнивал, так что вполне заслужил такое обхождение.
– Я понимаю, что этого не следовало делать. Оркестр заиграл вальс, и мистер Пакстон в притворном отчаянии воскликнул:
– Это несправедливо! Я надеялся станцевать с вами этот танец и еще вальс, а оказалось, что этот танец и есть вальс!
Ровена обрадовалась, поняв, что ему явно приятно быть в ее компании. Как-никак Ноуэл был самым красивым из всех присутствующих мужчин.
– Не возражаете, если я оставлю за вами и следующий вальс, если, конечно, сыграют еще один? – робко спросила Ровена, подавая ему затянутую в перчатку руку. – Вы уже знаете, как плохо я танцую. Я предпочла бы сохранить это в тайне от всех остальных.
Ровена не сразу поняла, что ее слова могут быть восприняты либо как кокетство, либо как оскорбление, но он, очевидно, не усмотрел в них ни того, ни другого и ласково улыбнулся:
– Обещаю сохранить вашу тайну.
Если близость мистера Галлоуэя вызывала у нее неловкость, то от близости мистера Пакстона замирало сердце. И все же, вспомнив его последние слова, она спросила:
– А как насчет остальных моих тайн?
– Извините. – В его глазах промелькнул едва заметный огонек. – Все объясняется лишь тем, что я нахожу вас настоящую гораздо более интересной, чем образец добропорядочности, который вы пытаетесь сегодня изобразить. Не хочу, чтобы вы скрывали свои таланты и ум.
Она почувствовала, что краснеет. Нечто подобное говорила ей Перл, но она имела в виду, что неказистая внешность не позволяет разглядеть ее положительные качества. Неудивительно, что с этим человеком ей было так легко и комфортно, если «комфортно» – подходящее слово в данном контексте.
Танец начался, они вышли на площадку, и Ровена с благодарностью вспомнила о вчерашней практике. Без нее пришлось бы сегодня пропускать все вальсы. Раньше ей казалось, что танцы будут пыткой, но теперь она даже испытывала удовольствие.
– Вы великолепно танцуете, – заметил мистер Пакстон. – Я и не подозревал, что из меня получится такой хороший учитель.
Ровена улыбнулась, стараясь, чтобы он не заметил, что его слова доставляют ей большое удовольствие:
– Как это по-мужски: поставить себе в заслугу достижения женщины!
Ноуэл поднял брови, признавая справедливость упрека, но тут она сбилась с ритма, и он быстро исправил положение.
– Ладно уж, то, что я сейчас не оскандалилась, целиком и полностью ваша заслуга, – сказала она.
Он громко рассмеялся и привлек тем самым внимание окружающих. Но сразу же понизил голос, хотя в глазах его продолжали плясать веселые искорки.
– Вы действительно большая оригиналка, мисс Риверстоун. Я говорю это как высочайший комплимент.
Ровене очень хотелось сказать, что он стал более щедр на комплименты с тех пор, как произошли изменения в ее внешности, но она воздержалась. Конечно, Пакстон не такой поверхностный человек, как мистер Галлоуэй, но она не могла отрицать, что и его отношение к ней слегка изменилось, когда он увидел ее в новом обличье.
– Ваш брат, сэр Нельсон, будет сегодня здесь? – спросил он вдруг.
Ровена удивленно взглянула на него:
– Вы наводили справки о моей семье, сэр? Да, Нельсон здесь. Он прибыл одним из первых.
– Вот как? Я хотел бы познакомиться с ним. Он, наверное, очень интересный собеседник, как и вы.
Девушка была очень польщена комплиментом. И еще, желание познакомиться с ее братом, несомненно, указывает на его интерес к ней. Однако, взглянув на Пакстона, она заметила на его лице такое же выражение, какое бывало у него, когда он обдумывал следующий ход за шахматной доской.
– Я представлю вас при первой возможности, – сказала она, подумав, уж не почудилось ли ей это. Да и какую стратегию можно обдумывать, находясь в бальном зале?
– Спасибо. – Он все еще хмурился, но прежде чем она спросила его о причине, улыбнулся. – Хотите попробовать покружиться?
Она сразу же запаниковала, так что все посторонние мысли вылетели из головы.
– Покружиться? Вы полагаете, это разумно?
– Думаю, вы вполне готовы к этому. Снимите руку с моего плеча и повернитесь направо.
Ноуэл снял руку с ее спины и высоко приподнял их сомкнутые руки, а она несколько неуклюже сделала полный оборот и снова оказалась лицом к лицу с ним. В конце поворота она чуть запнулась, но Пакстон снова быстро положил руку на ее спину, а она схватилась за его плечо, чтобы удержать равновесие.
– Очень хорошо, – с явным удовлетворением произнес он, несмотря на ее промах. – А теперь снова: раз, два, три; раз, два, три… – Он продолжал считать, пока она снова не стала двигаться в такт музыке.
– Кажется, обошлось. По крайней мере я не шлепнулась посредине зала. Но хорошего понемножку. – По правде говоря, сердце у нее колотилось так сильно, что она едва могла выдержать ритм танца.
– Трусиха, – поддразнил ее Ноуэл точно так же, как Перл вчера поддразнила его самого. – Я думал, что вам в большей мере присущ дух авантюризма.
Ровена вздернула подбородок и, попавшись на его подзадоривание, чуть было не сказала, что готова попытаться исполнить любую фигуру, но, к счастью, в этот момент танец закончился.
«Надо сказать что-то такое, чтобы он понял: я не боюсь пробовать то, чего никогда раньше не делала», – подумала она. И в это мгновение увидела, что к ней направляется брат.
– Сюда идет Нельсон, – сказала она, подавив в себе неподобающее леди желание оставить за собой последнее слово. – Вас представить?
Мистер Пакстон проследил за взглядом девушки и с некоторым опозданием снял руку с ее талии.
– Буду признателен.
Ровена подавила вздох, почувствовав, что его рука покинула талию. На какое-то мгновение могло даже показаться…
– Ро, можно тебя на пару слов? – спросил брат, подойдя к ним. Ей показалось, что он чем-то встревожен.
– Конечно. Но сначала позволь мне представить тебе мистера Пакстона, друга лорда Хардвика. Мистер Пакстон, познакомьтесь с моим братом сэром Нельсоном Риверстоуном.
Джентльмены обменялись рукопожатием.
– Рад познакомиться, – сказал Нельсон с рассеянным видом.
«Интересно, чем он так взволнован?» – подумала Ровена.
– Я тоже, – ответил мистер Пакстон. – Слышал отличные отзывы о вашей работе в министерстве внутренних дел.
– Вот как? Должен сказать, что мне это приятно слышать. Мы поговорим позднее, хорошо? Сначала я должен сказать кое-что сестре.
– Разумеется, – поклонившись, Пакстон ушел. Ровена взглянула на брата:
– Я танцую следующий танец с лордом Фернуортом.
– Да ну? Ты сегодня пользуешься большим успехом. Рад за тебя. Но ты потом возместишь ему танец. Я только что понял, что ты одна сможешь помочь мне выбраться из весьма неприятной ситуации. – К ее великому удивлению, он покраснел. – У меня проблема, Ро, и мне нужна твоя помощь.
