Текст книги "Поэма (СИ)"

Автор книги: Братья Поэты

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Поэты Братья Карамазовы
Поэма

1 *** Красотой меня наполнив

До души моей,

Вы с небес спустились, словно

Звездопад огней.

Эти ласковые волны

Стали песней дней,

Красотой меня наполнив

До души моей.

__

Проходит полночь шагом мерным

И в такт качает фонари,

Благославляя мир химерный

До новоявленной зари.

А я иду на зов бунтарства.

Но я один, совсем один,

Ещё не познаного царства

Принявший клятву гражданин.

Иду судьбе своей навстречу,

Неясной силою ведом,

Накинув звёздный шарф на плечи,

Покинув в полночь отчий дом.

Я здесь не чувствую боязни,

Но хочет страх объять меня-

Вокруг видения увязли

Переминаясь и стоня...

Почуяв сил прилив могучий,

Как вестник всех великих дел,

Луна взошла, раздвинув тучи,

Разорвала для глаз предел.

Ковром укрытая долина.

За нею вздыбился туман.

Курантов бой глухой и длинный,

Как-будто лупят в барабан.

Там цепь скрипит о ржавый ворот

И, этим звуком напоён,

Вдруг из тумана выплыл город

И замер грудою колонн.

Как великан в объятьях лени

Затих, не в силах встать с колен.

Лишь бродят сны его, как тени,

Свет преломляя в кладке стен.

Две тени с длинными руками,

Как бы вспухая под луной,

Сверкнув холодными клинками

Сошлись и стали предо мной.

2

Вдруг свист... И тени врассыпную.

– Привет, Мятущийся пророк!

Сам подошёл почти вплотную...

Скуласт, лобаст, в плечах широк.

Глаза, улыбка как у многих...

Объятия его крепки...

Но звёзды выпали под ноги,

Освободясь из-под руки.

– Мы рады тем здесь, чем богаты...

Понасовал в карманы звёзд.

Для биллиарда маловаты,

А то бы занялся всерьёз.

Не гнись, Сашок. Да, брось их на пол...

Послушай, ты ж мне побратим.

Я здесь стишата нацарапал...

Давай, немного погудим.

***

Солнце катилось по неба трапеции.

Осталась самая малость...

Стоп! Впереди горизонт! По инерции

Проехало и... Сорвалось.

В бездну несясь, на скалу навалилось

Крякнул гранит – солнце искрам на милость...

И под конец уже звёздною пылью

Пало на ночи дрожащей мантилью.

Ночь отогрелась и, звёзды роняя,

Прянула вверх, небо всё заслоняя.

По небосводу расправила крыла.

Пары влюблённые тенью укрыла.

__

Ну, оцени... Да, нет не надо...

Присядем в Трепетном саду.

Здесь по ночам всегда ограда...

Иди за мной – я проведу.

Вот носом чую ты в обиде,

Что я так запросто на ты.

Но хочется хоть в этом виде

Душевности и простоты.

Да, и в семействе тихом нашем

Без званий и чинов пока.

Все буд-то братья – старше, младше...

Так что, братишка, привыкай.

Тут рядом где-то есть беседка.

Я часто прихожу сюда,

Когда душа в груди, как в клетке...

А здесь родник, журчит вода.

Эх,чёрт! Споткнулся о ступени.

Ты что ж нервируешь меня?

Заладил:" где, да где Есенин?"

Серёга кто тебе? Родня?

Он здесь за парком обитает...

Я заходил к нему вчера...

Теперь не пьёт... Чаи гоняет...

А, если скрутит вдруг хандра

Сожмётся и уходит в горы.

Там пропадает по три дня.

Уйдет – глаза, как у коровы...

Придёт – как объезжал коня.

Стишата вывяжет на спицах,

Или романсы ей поёт...

Ведь ты же знаешь, кто царица.

А он всё тот же "обормот".

У нас не сладилось с Серёгой.

Я всё с Сергеечем – Гранит.

Ну, глыбища! Талант от Бога.

И не мерцает, а горит.

Он предо мной, как на помосте.

Без пьедестала выше всех.

И при моём то, знаешь, росте

Тянусь к нему я снизу вверх.

Весь слог его простой и умный...

Но иногда живу, как ёж...

Бывает обступают думы

Так, что башку не задерёшь.

Ты помнишь, верно, мою лодку-

Корабль любви разгрохал быт?

Одна была такая глотка...

Неуж-то я теперь забыт?

Нет, не забыт земли сынами?

Утешил... Знаешь, иногда,

Но, это только между нами,

Мне снова хочется туда.

Эх, развернулся бы я, братцы!

Хватало подлецов всегда.

А мне б сейчас чуток подраться...

Ну, а тогда? Устал тогда.

Ты видел как гниёт машина?

Ржа ест, уродует металл.

Дай срок, оставит только шины...

Так и меня быт разъедал.

Устал я, как кузнец у горна...

Халатов – жиденький, но зверь.

Да и интим вчепился в горло.

Но, брат, не стоило, поверь.

Своим обидам потакая,

Коней мы не должны менять

У нас работища такая:

Не отступиться ни на пядь.

Задумался... Потом очами

Сверкнул. -Послушай, я читал?

Прочти и ты, как там ночами

Ты осяял души кристалл.

Я прочитал про Алибора

Что вёл людей испить зари.

Прочёл ему всё до упора...

Но попросил он. – Повтори...

Прочёл... Он подождал с ответом...

Потом, как хлопнет по плечу.

– А, знаешь? Ты рождён поэтом

Великим... Я ведь не шучу.

Мне это сразу было видно -

Ты и в младенчестве не мал.

Дела... Но, чёрти как обидно...

Я б никогда не написал.

Лети, дружок, своей дорогой.

Беги, на сколько хватит сил.

Но, я прошу, во мгле убогой

Искру святую не гаси.

Не обижайся на шипящих.

Плюй на овации, успех.

Земная слава преходяща.

Кто нами правит – помнит всех.

Пойдём поэт, взорим, вспоём

У мира в сером хламе...

Здесь, правда, солнца нет. Мы днём

Как звёзды засыпаем.

Идём, идём. Пройти здесь можно.

Тебе готовлю я сюрприз.

За мной иди, но осторожно:

Сойдёшь с тропы – сорвёшься вниз.

Лишь эта ночь дана на встречи,

Потом сыскать не сможешь сам.

Та ноша, что взвалил на плечи,

Подвластна только небесам.

Тропа нас вывела к порогу

Он ручку на двери нагнул...

Дверь открывалась понемногу,

Приятный издавая гул.

Я произнёс слова привета.

И в зал ступив одной ногой,

Вдруг замер... Пушкин, как с портрета

Сошёл весёлый и живой.

3

– Входи, входи... Гостям мы рады...

Сядь. Поболтаем при луне...

Но, кто тебя в мои пенаты

Привёл и не зашёл ко мне?

А Маяковский... В этом крае

Он проводник людей извне.

Сам засмущался... С ним бывает...

Он сразу приглянулся мне.

В его крови эпохи пламя...

Высокий, благородный дух...

Он буд-то витязь под стрелами...

Но стиль его мне режет слух.

Слова ворочает рывками...

Шершавый, неудобный стих...

Как– будто прутья гнёт руками...

Но он боец – люблю таких.

Ведь у него стальные нервы.

Ему б командовать людьми.

Да, в бой... И там он был бы первый.

Гусар – поэт, mon cher ami.

Он буд-то витязь в жаркой схватке,

Подъяв карающий клинок.

На "Вы" – без хитростей, без пряток

За истину – не за венок.

Не упивался он цветами

И стих его порою груб,

Но в гуще стонов и шатаний

Кинжальной верой он мне люб...

Да, ты садись. Как говориться,

В ногах нет правды – нет и лжи...

Ведь жизнь журавль, а не синица...

Ты мне о людях расскажи...

Вот, что меня давно терзает...

Мой враг, удачливый Дантес...

Он выслан был – про то я знаю.

Как прожил жизнь кумир повес?

– Жил так, как прожил бы любой-

Женой обзавелся, детьми...

Но проклят был своей судьбой

За ту вину перед людьми.

Горька была его судьбина:

Дочь не простила подлеца-

Она Ваш дар любя, как сына,

Возненавидела отца.

Ту ненависть, как в сердце гири

Он нёс, покуда не почил.

Презренья тяжкие вигири

Он на себе всю жизнь влачил.

Вас до сих пор все почитают.

От всех нас Вам поклон земной...

Стихи и любят, и читают.

А Вы нам близкий и родной...

У нас сейчас зима-зимою

Сон третий видит детвора...

У юных ум от горя воет -

Где б порезвиться до утра.

Как там у Вас "...и язвою лобзаний,

Торопит миг последних содроганий!.."

Вот так пред ним душою тая,

В ответ не чуя теплоты,

Умолк...Смущён... Броня литая -

Лица холодные черты.

– Хотел бы я к родным, как прежде?

Скажу тебе так, напрямик.

Я б выглядел смешным невеждой

А к этой роли не привык.

Да, и кого теперь там встречу?

Конечно вы мне все родня...

Но близкие уже далече,

А остальным не верю я.

Гранит и холоден, и душен...

К ногам моим несут цветы,

Но к мишуре я равнодушен-

Ясак не дарит теплоты.

Я дочь любил. Все знали это.

О ней грустил судьбу моля...

А кем она была согрета

Голубка нежная моя?

У памятника всё сидела...

Жизнь прокатила хладный вал...

И что меня до слёз задело-

Её никто не узнавал.

Ты не ищи слова привета.

Жизнь гасит души, знаю я.

Мне лишь обидно за поэтов-

Ведь мы единая семья.

Единой мы вверялись лире.

Наш дом согретый шар земной.

Где знают нас в подлунном мире,

И где нас помнят под луной...

Сиди, сиди... Я покрасуюсь...

Поспел мой час творить "намаз".

Привычка– я, когда волнуюсь,

Хожу... Вот так и в этот раз...

Твой труд на вече нам зачли...

Не всё я понял, виноват.

Там о берёзках ce jole,

А вот пророк твой мрачноват.

В нём жизни нити на пределе

Понять мне это тяжело.

Нельзя бить в сердце, в самом деле,

И страх держать как помело.

Дурным не верил я приметам.

Добром я лиру пробуждал.

Добро – хоругви для поэта,

И монумент и пьедестал.

Не буду я с тобою спорить,

Но ты совет послушай мой...

Советы все, как ветры в море,

А правит всё-же рулевой.

Пиши лишь ничтоже сумняше

Ханжей, льстецов– гони всех прочь.

Никто не взвалит ноши нашей...

Никто не в силах нам помочь...

Я в жизни не был чужд эллинства,

А ты живи своим умом.

И перед сытыми до свинства

Не мучай душу нагишом.

Не отвлекайся. Брось гусарство.

Спеши, пиши, трудись как встарь.

И, коль вошёл ты в наше царство,

Запомни кто здесь государь.

А это памятью пусть будет

О прошлом...Вот возьми с собой...

Клянись, что не покажешь людям.

Крещён ты? Нет? Ну, Бог с тобой...

Обнимемся теперь по русски

Крест на крест трижды и пойдём...

Я провожу тебя до спуска,

И укажу Серёжин дом.

Ведь ты спешишь к нему на встречу

Я это понял по стихам.

Ты хочешь сам? Ещё не вечер?

Не заплутаешь? Сам, так сам.

И вот ещё что...Ради Бога,

Не сочиняй ты мне хвосты...

Нет, я не то чтоб недотрога,

Но, ведь и Пушкин то не ты.

Дай провожу хоть до порога...

И вот тебе моя рука...

А, коли спрашивал я строго,

Прости за это старика.

Погладил я его ладони,

Грусть ощутив, как в ране соль...

Но, я тогда ещё не понял,

Что родило под сердцем боль.

Когда недвижность силуэта

Неугомонного судьи

Смотрела вслед, как взгляд с портрета,

И боль росла в моей груди...

4

Я вышел к роднику, умылся

И ветру мокрое лицо

Подставил. Взор мой прояснился...

Парк, дом, тесовое крыльцо.

Дверь настежь,кресло у камина.

А в нём сидит ко мне спиной...

Был виден только волос длинный,

Но знал я – это он, родной.

Я тихо стукнул о перила.

Он оглянулся – пробил час.

Какой-то затаённой силой

Друг к другу потянуло нас.

– Один? Но это ведь искусство...

Без провожатых? Сам нашёл?

Как говорят шестое чувство?

И не искал, а твёрдо шёл?

Обнимемся, мой брат единый...

Входи скорей. Тебе я рад...

Присаживайся у камина...

Вот чай, печенье, шоколад...

Кот у меня басяковатый-

Всё разбросал... Соврал... Винюсь...

Не кот тут право виноватый -

Я сам немножечко ленюсь...

Небрит, зарос,как эти... Хиппи...

Я, видишь в курсе ваших дел.

Вид у меня, как бочку выпил,

Но трезв – таков здесь наш удел.

Пойми меня: никто не курит,

Не пьёт, не ездит на пикник...

И это при моей натуре...

Тебе то проще... Ты привык.

А я вот помню ваши бары,

От них и в памяти провал...

Соборы помню и базары...

Ведь я же в Харькове бывал...

Ну, посиди! Сейчас я мигом...

Умоюсь... Дам коту еду...

Журнал прочти вот или книгу...

Пока я глянец наведу.

Альбомы! Среди них открытый-

Последних дум его причал...

Мир, таинством души повитый,

Меня восторгом обуял.

Всё для меня вокруг пропало...

Его посмертные стихи

Читал. И мне всё было мало...

Упал в себя я, став глухим.

Лишь душу из альбома выжав,

Опомнился и тут-же сник...

Я до сих пор ночами вижу

Его очей звенящий крик...

– Альбомы не терпел я прежде,

Да, и теперь их не люблю.

Они,как дыры на одежде,

Или копейка по рублю.

Я прячусь в них так-же бредово,

Как за большой стеной Китай...

Давай наговоримся вдоволь...

Что затянуло? Ну, читай.

Мои стихи здесь, как ягнята.

Я их стригу, как Навои...

Тебе ль отдать, чтоб напечатал?

Так не поверят, что мои.

Не дам, прости...В глухую замять

Они мне разгоняют грусть.

Сам вырви что-нибудь на память,

Или запомни наизусть...

***

Лишь под вечер, выгнувшись дугою,

Отчеканил тяжестью потерь,

Листьев ожерелье дорогое...

Но, зачем мне это всё теперь?

Всё-равно стреноженною ранью

Не в тревожных снах, а наяву

Ляжет белый снег воспоминаний

На еще зеленую траву.

Заметёт, завьюжит, заметелит,

Запорошит инеем лицо

И, с медвежьей силой до апреля,

Стянет душу памятным кольцом.

Под корою боль скрывая мудро,

Надевает кольца до тех пор,

Пока в дровнях тьмы приедет Утро,

Приторочив к поясу топор.

А, когда под лезвием отгрезив,

Упаду на землю поражён,

Каждый сможет прочитать на срезе

Сколько в жизни натерпелся клён.

Поседев холодными ночами,

Под унылый поминальный звон,

Я пою с потухшими очами

Песни тем, кто был в меня влюблён.

Листьев медь вам отдаю на память.

И теперь, когда совсем конец,

Лишь прошу– не трогайте руками

Тишину моих живых колец.

Я прошу! Не трогайте руками...

__

-Утих я здесь душой, глазами...

А вспомню милые края,

Грудь переполнит,как слезами

Всё то, что Родина моя.

Как мне тебя там не хватало!

Что прятал, всё б тебе отдал.

И, может быть в разгаре бала

Я б не сыграл такой финал.

За душу, за мою в ответе

Кошмарных снов ночная рать...

Запутался в химерном свете...

А, если рвать – всё надо рвать.

Двоясь, не совладал со светом...

Как говорил мой дед "убёг."

Не мог я больше быть поэтом,

А не поэтом – жить не смог...

Его я слушал понимая,

И жалости корявый сук

Вонзился, словно боль немая,

В висках моих рождая стук.

Все звуки двинулись гурьбою...

( Я так когда-то умирал).

Знакомый стук в висках от боли

Ключи к пределу подбирал.

Гремел набат... Встав через силу,

Альбомов грусть отдал ему...

– Ты извини меня, мой милый,

Побыть мне надо одному.

Так много на меня свалилось,

Что всё, приехали – сгружай...

Я сам пойду... И сделай милость,

Не суетись, не провожай...

– Постой-ка, друг, а ты не болен?

Вид сразу сделался больным...

– Да, нет. Мне б только лишь на волю...

Пройдёт," как с белых яблонь дым..."

– Ну, что ж, прощай... Да, бухнись в ноги

Всем тем, кто не забыл меня...

Берёзкам светлым, белоногим

Погладь весною зеленя...

Я помахал в ответ рукою

И, выйдя в парк, в траву упал.

Виски руками упокоив,

Утратил память... Или спал...

Унялся стук... В висках запели

Как-будто сразу сотни пчёл.

Шатаясь, вышел на аллею...

И тут-же вспомнив " Клён "прочёл.

5

Я шёл, перебирая встречи.

Мне было тяжело идти.

Устало опустились плечи...

Вдруг, кто-то вырос на пути.

И сам дивясь на факт испуга,

Гляжу, взгляд пристальносверлящ...

Да, дух там, иль фигура друга,

Закутанная в звёздный плащ?

Пошевелился... Плащ откинул...

Вот лунным светом озарён...

Черты знакомые такие...

Не может быть, но это он!

-Тебя ведь гложет червь сомнений,

Как Блок твой путь предугадал?

Всё просто – ты в душе Есенин.

Я знал, что ты придёшь сюда.

Твой звёздный шарф мне знак о том,

Что побратим ты и посланник.

Я б пригласил тебя в свой дом,

Но в царстве этом я, как странник.

Пойдём со мной. Я в этом мире

Наполнен чувствами ежа...

Так трезвенник в хмельном трактире

Не знает, как себя держать.

Брожу... Мне легче так дышать

И ничего совсем не надо...

Да, ты поймёшь – горит душа

А в доме стены,как ограда.

Я ведь не умер, а угас...

Сил биться больше не хватало...

Рад, что живой ты среди нас...

Мне неживых объятий мало.

***

Занялся во мне пожар

Белых птиц и красных...

Вы одна уняли жар

Силой глаз прекрасных

Нежноголубым ручьём

Льётся человечность...

Кротостью к себе влечёт,

Обещая вечность.

Я совсем было приник

К Божьему обличью...

Но, опять далёкий крик

Мою душу кличет.

Слышу чаш хрустальный гул,

Серебром налитый.

Зачарован в ночь шагнул

Светлый, непокрытый.

Ветер на лице горит

Тьмой уничижённый,

То качает фанари,

То уймётся сонный.

Кто меня к себе манит?

Кто играет мною,

Забелив перил гранит

Снежной пеленою?

Оторваться не могу-

Образ тонкий, строгий...

Звёзды, звёзды на снегу...

Лунные дороги...

Буд-то саван снег вокруг...

Припаду потрогать...

Это Смерть... И ты, мой друг,

Не познаешь Бога!

__

Не стой, дружок! Идём... Покой

Даёт лишь провиденье.

Мы призваны на вечный бой

С собой, как с приведеньем.

Вот музы парк, подобный Раю.

Да, тот что справа, у пруда.

Там не живут, не отдыхают...

Там лишь творят... Войди туда.

Луна над городом, как льдинка

Зарделась, в солнце отразясь,

Собрав далёких звёзд лучинки,

Холодную разлила ясь.

И волшебством облитый город

Сияньем дивным окружён...

О, как он стар и, как он молод...

Порыв и думы дарит он.

Какие люди здесь творили

В полночной ледяной тиши,

Где Музы расправляли крылья,

Став лебедями их души.

Так сжало грудь... И отпустило...

Минув берёзок алтари,

Я в парк вошёл, мне всё тут мило:

Родник, деревья, фанари...

Перо, бумага и чернила...

Когда в волшебные края

Меня на крыльях уносило,

Я здесь был... И не знал, где я.

Твои крыла меня носили

О,Муза! Таинство храня,

Такою же нетленной силой

Опять ты напои меня.

***

О, Муза! Как ты хороша!

И сладок краткий миг удачи,

Когда поэтова душа

Смеётся в дым и в голос плачет.

Стони и пой! Взлетай всё выше-

Ведь для души запретов нет.

Она в сердцах мой образ пишет,

А я стихов её поэт.

Стихами я с рожденья полон

И, в ярожизненной гульбе

Стихи мои меня, как волны

Растрепетали по судьбе.

Ни Божий перст, ни чья-то злость

Не сдавят горло у строки-

Ведь соком винограда гроздь

Стекает с давящей руки.

И пусть я в нашем мире нищий.

Мне не икона миллиард.

Не хлеб насущный – души ищет

Принц нищих – третий Александр.

Под призывающие взоры,

Собрав весь мир мой наконец,

Сквозь мрак иду на ваши зовы,

Незримый приподняв венец.

И, оседлав порой удачу,

В иной предел лечу спеша...

В захлёб смеюсь и в голос плачу...

О, Муза! Как ты хороша!

__

Вернулся к Блоку тут же, мигом

И для него звучал мой стих...

Он в такт стиху рукой подвигал

И, кажется, душой утих.

Мы молча шли... Луна пропала

И в темноте, в который раз,

Ушедших их так жалко стало,

Что слёзы поползли из глаз.

– Не надо! За грозой большою

Тоску развеет только тишь...

Не прикоснись ко мне душою:

Ранима очень – в миг сгоришь.

Пойдём скорей, нам через город

К горам. Там Лермонтов живёт.

Он был пред выстрелом так молод,

Что у него стихи как мёд.

Ну, вот уже и недалече...

Тот светлый дом объвит плющём...

Иди, иди – сегодня вече,

Так, что мы свидимся ещё...

6

Я быстро отыскал тот домик -

Он был один обвит плющём...

Пролом в стене и виден столик,

Лампадным светом освещён.

Стою... Но кто-то вдруг из дома

Позвал по имени меня...

И голос мне такой знакомый,

Что вздрогнул я, испуг кляня.

– Войди же в дом... Смелей... Нам рано

На сход. Садись, поговорим...

Я знаю здесь тебе всё странно:

С луной встаём, а утром спим...

Ты смотришь пристально всё время...

Что, голос мой тебе знаком?

Тревожит ум сомнений семя?

Да, ведь встречались мы тайком.

Не веришь? Между тем всё просто...

Так просто, словно пятю пять...

Ведь это мы ночные гости,

Что не давали тебе спать.

На мне был плащ, зареё объятый,

На лорде – снежной белизны.

Лиц ты не видел – плащ всё прятал,

Но голоса были слышны.

Взяв шарф, ты был неосторожен:

Плащ опалил – мне было жаль.

А лорд достал клинок из ножен

И приложил к ожогу сталь.

Я посвящал тебя в мир тайный,

Мне был поручен сей удел.

А принял в подданство лорд Байрон -

У нас с ним много общих дел.

Ещё могу припомнить строчки

Из клятвы, что ты произнёс...

"Клянусь! ( На месте клятвы точки).

Теперь ты видишь? Всё всерьёз.

И этой клятвой каждый связан,

Рискуя душу погубить.

Кто там поэтом жить обязан,

Здесь гражданином должен быть.

Вот герб наш. Видишь эту лиру?

Нет! Здесь голубка – не орёл...

Ведь тот, кто жизнь хоть раз покинул

Свободу мысли приобрёл.

Гражданством тот увековечен,

Кто чист душой, умом бунтарь...

Кого принять решает вече -

Ведь в каждом наш единый царь.

Свобода – так лишь говорится,

А, откровенно говоря,

Сердца мы отдали царице,

А мысли наши у царя.

В том нет ни капли сожаленья.

Я б лучшей доли не желал.

И ты поймёшь моё волненье.

Они вдвоём – мой идеал...

Ты почему такой серьёзный?

Иль нашей встрече ты не рад?

Тебе я, вроде, папа крёстный...

Ну, вот и рассмеялся, брат.

Мне твой пророк по сердцу очень -

Он чем-то с демоном сродни...

Стихи твои читал три ночи

И всё казалось, что мои.

А этот парус одинокий,

Что ты с моей души списал.

Ты знаешь? Подкосились ноги...

Это не стих – универсал.

По духу ты и мой наследник.

Я узник был, но не вассал...

Прочту тебе из тех последних,

Что я пред смертью написал.

***

Навстречу судьбе или року

Открылась весенняя даль,

Где вновь расцветает миндаль

Под гроз затихающий рокот.

Летит в край, где пламенем рея,

Встаёт народившийся день,

Копытом поправ свою тень,

Мой конь, от узды сатанея.

Во мне затаилась надежда

И зорко гляжу я вперёд

Туда, где давно меня ждёт

Любовь в яркокрасных одеждах.

Ни отдыха нет мне, ни сроку...

Своё нетерпенье кляня,

Я, всё-же пришпорю коня

Навстречу судьбе или року.

__

Как автор, я имею право

Что-то добавить, что-то снять...

Но тут не принято стих править...

Что написал – тому сиять.

Здесь, знавшие души мытарства

От всех народов и племён.

Никто правителями царства

Не обойдён, не запрещён.

Встречаемся мы, как брат с братом.

Любым владеем языком.

Все языки знать трудновато,

Но мы все учимся – закон.

В учёбе время быстротечно...

Ты видел наш читальный зал?

Увидишь! Ведь в запасе вечность.

Не помню, кто это сказал...

А повторяться не годится:

Есть и такой у нас указ...

Как, ты не знаешь кто царица?

Кто царь? Да, ты ведь в первый раз.

Я позабыл, что ты на встречу

К нам в мир войдя, здесь не живёшь...

Пойдём! У нас сегодня вече -

Там всё увидишь и поймёшь.

7

Великий круг. Народа чаша

Переполняет яруса.

И двоеперстьем сила яшмы

Два трона взвила к небесам.

Ладони тронов словно «амень»

Светолитого божества.

И в них горит не горный камень -

Хрусталь живого существа.

А там, где лестница златая

Струится розовый туман,

И перед всем народм тая,

Творит оптический обман.

Пренебпеженьем не обидет:

По повелению сему

Здесь каждый житель ясно видит,

Что троны тянутся к нему.

Приняв меня, как часть парада,

Мне подарил своё тепло

И даже говорить не надо,

Как здесь приятно и светло...

Трон царский – символ исполина.

И видно честно прожил век,

Преобразясь душевной силой

Огромноглазый человек.

Волниста борода седая...

Стать величава и проста...

На лоб высокий ниспадает

Венцом Полярная звезда.

– Тебе он тоже люб я вижу...

Царь и царица здесь они.

Всем братьям поклонись пониже,

Потом колено преклони.

Цари тебе напевы пели...

Её в бреду ты призывал...

И это он у колыбели

Твой лоб во сне поцеловал.

Он осеняет лоб губами.

Не он дал жизнь, но дал нам дар.

И властвует вовек умами -

Верны ему и млад, и стар.

Ты что ж не взглянешь на царицу?

Иль в пятки спряталась душа?

Здесь невозможно не влюбиться -

Гляди, как юность хороша.

Ты, мой дружок, смущён напрасно...

Глаза, как звёзды в темноте.

Она безумна, но прекрасна,

Неотразима в наготе.

Твой изменился вид усталый -

Лик вдохновением горит...

Но, помолчим... Там с пьедестала...

Внимай – Овидий говорит...

Цветная вязь слов непонятных

Меня волнует и влечёт...

Плывёт рекою голос внятный...

Не говорит он, а речёт.

Речёт поэт в венке своём...

Вот приложил ладонь к груди...

– Но, говорит-то он о чём?

Ты вслед за ним переводи...

– Владеем всеми языками,

Мы голоса одной земли.

И лавр и тернии венками

К подножью этому несли.

Вы наши боги – оба, разом...

Мы ваши дети, ваша кровь

О, царь царей, Великий Разум,

И ты, Безумная Любовь!

8

Утихло всё и сход растаял.

Пропали образы, стихи...

Лишь, еле слышно долетая,

Проголосили петухи.

А я глядел туманным взором

И рвался вверх из плоти вон,

Но звёздные слова узором

Воспламенили небосклон.

"Прощай, брат! Всем привет большой!

Бог с нами – братья мы, друзья...

Пиши лишь кровью и душой:

Писать так можно – жить нельзя..."

И всё... Сквозь тающую льдинку

Глядел как плавились слова,

Осавив только половинку

Зари... Болела голова...

В ушах булата звон далёкий -

То бились два богатыря.

Но чёрный знал – он одинокий:

Избрала белого заря.

Рассвет восстал в бою упорном,

Приняв победные дары.

Свернулась тьма клубком холодным

На дне ущелистой горы.

А я стою, сомнений полон...

Нет! Не угрюмый пилигрим.

Для многих близкий и знакомый,

Но, я опять, как перст один...

***

Отзвенели поэты медью,

Души ваши глаголом взрыв.

Солнцем вспыхнули: аз и веди...

Только коротко, словно взрыв.

Только взрыв, а какие дали

За порогом мирским легли.

Души пели за вас, рыдали.

А вы их уберечь не смогли.

Не смогли и не те, и не эти-

Не удержишь огня в золе...

И искали поэты смерти-

Кто в нагане, а кто в петле.

Не затянут ни петли-стервы,

Ни тяжёлый дурман-наган...

Из бессмертных за Богом я первый,

Но последний из Могикан.

А, чтоб было кому оплакать,

Моя песня к сердцам спеши-

Кое-где ещё может капать

Неостывшая плоть души.

И в немом океане химеры

Я с душой вашей vis-a-vis,

Как единственный голос веры,

Как последний поэт любви.

***