Текст книги "Все как по маслу"

Автор книги: Борис Виан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Виан Борис
Все как по маслу

Борис Виан

Все как по маслу

(Из сборника "Волк-оборотень")

I

Кламс Жоржобер смотрел, как его жена, красавица Гавиаль, кормит грудью плод их любовных восторгов, трехмесячного крепыша (полу – женского), что, впрочем, для последующего развития событий значения не имеет.

В кармане у Кламса было одиннадцать франков, а завтра нужно было платить за квартиру, но ни за что на свете не прикоснулся бы он к тюфяку, набитому тысячефранковыми банкнотами, на нем спал его старший сын, которому двенадцатого апреля исполнялось одиннадцать лет. Кламс всегда держал при себе только купюры и мелочь общей суммой до десяти франков, а все остальное откладывал. И посему в эту самую минуту он считал, что у него только одиннадцать франков, и остро сознавал ответственность, которая ложилась на новорожденных.

– Я от дочери не отказываюсь, но ведь ей уже четвертый месяц, – сказал он. – Пора бы и помогать семье...

– Послушай, – ответила его жена, красавица Гавиаль, – может, подождать, пока ей исполниться шесть (месяцев)? Рановато таким малышам работать, у них от этого бывает искривление позвоночника.

– Это верно, – сказал Жоржобер, – но надо что-то придумать.

– Когда ты мне купишь коляску для ребенка? – спросила Гавиаль.

– Я сам ее сделаю: старый ящик из-под мыла, колеса от "паккарда", и все. Дешево и сердито. В Отейле все малыши... разъезжают в... Черт возьми! – вдруг закричал он. – Придумал!..

II

Красавица Гавиаль, семеня, вошла в огромный подъезд дома нумер сто семьдесят, – как сказала бы Каролин Лампьон, известная бельгийская звезда, по проспекту Дерьмоцарта. Коридор был выложен черной и белой плиткой, слева находилась лестница с перилами из кованого-перекованного железа, спиралью обвивавшая шахту лифта в стиле Людовика X, работы Буль-Буля (но это была подделка), а под лестницей стояли две роскошные детские коляски от братьев Бюстишон и Мана с подушками из белого кроличьего меха и ожидали явления благородных отпрысков: первая – прославленного семейства де Кольте де ля Фрикадель, вторая – Марселена дю Бланманже.

Длина предыдущей фразы позволила красавице Гавиаль спрятаться за ней и пойти незамеченной мимо привратницкой. Следует прибавить, что Гавиаль, в элегантной юбке типа "нью-лук", из-под которой выглядывала столь же элегантная кружевная нижняя юбка (оставшаяся у нее от первого причастия), бережно несла свою дочь, дарованную ей Господом в результате удачного контакта с мужем, Кламсом Жоржобером.

С первого же взгляда красавица Гавиаль поняла, что коляска юного де Кольте была в лучшем состоянии, чем коляска дю Бланманже. И точно: ведь второй, гадкий мальчишка, пускал в нее ручьи каждый раз, когда его нянька встречалась с молодым жеребцом. Странный рефлекс, ибо шестью годами позже отец юного дю Бланманже скончался, разорившись на скачках... Но не будем предвосхищать события...

С самым непринужденным видом Гавиаль вошла в кабину лифта, поднялась на второй этаж и спустилась пешком, чтобы консьержка ее увидела. Потом, подойдя к коляске, нежно положила на подушку из кроличьего меха, набитую как дура, свою дочь, по имени Вероника, – мы уже разъясняли выше способ создания последней.

Гордо вскинув голову, Гавиаль вышла из подъезда и, толкая коляску, повезла ее по проспекту Дерьмоцарта.

Кламс Жоржобер, муж Гавиаль, ждал ее в ста метрах от места происшествия.

– Отлично, – сказал он, осматривая коляску. – В магазине ей цена тридцать тысяч. Ну, тысяч двенадцать мы за нее выручим.

– Это мои двенадцать тысяч, – уточнила Гавиаль.

– Ладно, – сделал Кламс широкий жест. – Это первый опыт, и провела его ты. Все правильно.

III

– Через час вернешь мне его? – спросил Леон Додилеон.

– Конечно, – успокоил его Кламс.

Он надел шлем Леона и посмотрелся в зеркало.

– Ничего! – сказал он. – В самый раз! Прямо как настоящий мотоциклист.

– Давай, – сказал Леон. – Жду здесь через час. Час спустя Кламс остановил перед домом, где жил его старый приятель, блестящий мотоцикл марки "нортон" со щитками, доходившими до самых осей.

– Неплохо, – сказал Леон. Он ждал перед дверью дома, поглядывая на часы.

– Ему цена в магазине двести пятьдесят тысяч, – сказал Кламс. – Раз он без документов, поскольку я только что его украл, значит, больше ста тысяч за него не выручить. Но я все-таки не зря брал у тебя шлем, а?

– Еще бы, – ответил Леон Додилеон. – Послушай-ка... Может, возьмешь мой мотоцикл вместо этого? И никаких хлопот с бумагами...

– Ладно, – согласился Кламс. – У тебя ведь тоже "нортон"?

– Да, – сказал Леон Додилеон. – Но без трехзубчатого сцепления с гибкой передачей, как у этого.

– Да я не отказываюсь... Идет! – ответил Кламс. – Может, я и прогадаю, но для друга не жалко.

IV

Кламс продал мотоцикл Додилеона за сто пятьдесят тысяч и, пока его друг сидел в тюрьме, купил себе красивую шоферскую форму вместе с фуражкой.

– Понимаешь, – объяснял он жене, красавице Гавиаль (которая слушала его с миндальной улыбкой, уплетая миндальное пирожное, в то время как Вероника потягивала из рожка шампанское старых добрых времен), – никому ведь не придет в голову остановить машину дипломатического корпуса, особенно с шофером.

– Да, особенно с шофером, – сказала она. – Ты прав.

– Я с тем же успехом украл бы и паровоз, – объяснил Кламс Жоржобер, – но для этого пришлось бы испачкать руки смазкой, а лицо углем. Кроме того, несмотря на высшее образование, может оказаться, что я не умею водить паровоз.

– Ах, – сказала Гавиаль, – ты прекрасно справишься.

– Лучше не пробовать, – ответил Жоржобер. – Кроме того, я не тщеславен, и в среднем тысяч ста в день мне более чем достаточно. И есть еще одно неудобство – это рельсы. Если ездить по путям без разрешения, то у меня будут неприятности, а на шоссе, с паровозом, – меня сразу же заметят.

– Нет у тебя настоящего размаха, – ответила красавица Гавиаль. – Но за скромность я тебя и люблю. Можно у тебя кое-что спросить?

– Все что хочешь, милая, – сказал Кламс Жоржобер.

Он щеголял в своей шоферской форме. Она привлекла его к себе и кое-что шепнула ему на ухо; покраснела и спрятала лицо в чепуховой подушке.

Кламс расхохотался.

– Продам этот посольский "кадиллак" и тут же раздобуду тебе то, что ты просишь, – сказал он.

Операция с "кадиллаком" прошла нормально, и Кламс получил за него миллион триста тысяч франков, потому что фальшивые документы на "кадиллаки" теперь продавали во всех табачных киосках.

Прежде чем вернуться домой, Кламс зашел к знакомому торговцу одеждой. Через четверть часа он уже вернулся к Гавиаль, неся объемистый пакет. Дело было сделано.

– Вот, милая, – сказал Кламс. – Я купил форму. Здесь все есть, даже топорик. Ты можешь получить свою пожарную машину в любую минуту.

– И мы будем в ней кататься по воскресеньям?

– Конечно.

– И там будет большая лестница?

– Будет большая лестница.

– Милый, я люблю тебя!

Вероника протестовала, потому что двоих детей, по ее мнению, было предостаточно.

В тюрьме же для Додилеона время тянулось медленно. Он услышал шаги и поднялся, чтобы посмотреть, кто это. Надзиратель остановился перед дверью его камеры, и в замочной скважине повернулся ключ. Вошел Кламс Жоржобер.

– Здравствуй, – сказал он.

– Привет, старик, – ответил Додилеон. – Как мило с твоей стороны, что ты пришел составить мне компанию: время здесь тянется так медленно.

Они засмеялись, хотя шутка эта уже прозвучала выше.

– Как ты сюда попал? – спросил Леон.

– Просто идиотство, – вздохнул Жоржобер. – Я украл для нее эту пожарную машину, но ведь женщины ненасытны. Ей захотелось катафалк.

– Да, это уж слишком, – понимающе заметил Додилеон, потому что желания его жены никогда не шли дальше экскурсионного автобуса на тридцать пять мест.

– Представляешь себе? – продолжал Кламс. – И тогда я купил гроб, влез в него и отправился за катафалком.

– Почему же у тебя ничего не вышло? – спросил Додилеон.

– А ты когда-нибудь пробовал ходить с гробом? – сказал Кламс. – У меня в нем нога застряла, я упал и раздавил собачку. А так как это была собачка жены начальника тюрьмы, меня в два счета упекли.

Леон Додилеон покачал головой.

– Черт возьми, – сказал он. – Не везет так не везет.