Текст книги "Вольф Мессинг"

Автор книги: Борис Соколов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Вольф Григорьевич не раз честно признавался, что легче всего выполнять задание тогда, когда индуктор возбужден необычностью обстановки и своей ролью. Поэтому он всячески стремился привести индуктора в нервное состояние – ведь тогда идеомоторные акты у него становились более различимы. Чтобы добиться этого, Мессингу приходилось самому приходить в возбуждение, так что каждое выступление требовало от него большого расхода душевных сил.

Как отмечает уже знакомый нам психолог В. С. Матвеев, «опыт не удается или удается с трудом лишь в тех случаях, когда индуктор находится в состоянии опьянения или сосредоточивает внимание на своих движениях, сознательно задерживая идеомоторные акты, но в этих последних случаях нарушается условие опыта – сосредоточение мысли только на приказании экспериментатору о выполнении задуманных действий». Мессинг нередко определял направление движения по идеомоторным актам рук, ног, всего тела индуктора. Тогда не было нужды держать его за руку. Если же индуктор был настроен по отношению к феномену телепатии скептически и стремился контролировать свою идеомоторику, то Мессинг начинал нервировать и провоцировать индуктора, что побуждало его, пусть подсознательно, но помочь телепату.

Однако идеомоторные акты не помогают, если задание включает в себя чтение достаточно сложного текста. Здесь даже Мессинг был бессилен. Зрители вспоминали, что ему не удалось найти девушку в зале, достать из ее сумки ручку и тетрадь, попросить, чтобы девушка написала в тетрадке интеграл. Не смог он и взять из рук девушки книгу и посмотреть дату издания. Задание же продекламировать три слова из стихотворения Лермонтова «Белеет парус одинокий» привело Мессинга в полное замешательство. Но такое случалось крайне редко.

В. С. Матвеев подметил, что «профессиональные артисты-экспериментаторы… нередко прибегают к специальным приемам, чтобы воздействовать на чувства индуктора и вызвать у него идеомоторные движения в яркой форме. Так, В. Мессинг, например, во время опытов проявляет излишнюю суетливость, руки его дрожат, дыхание делается тяжелым, иногда он позволяет себе раздраженно покрикивать на индуктора: “Думайте! Думайте! Вы совсем не думаете!” Все это приводит индуктора в состояние столь большой взволнованности, что он, не осознавая этого, чуть не силой ведет экспериментатора… в соответствии со своим мысленным приказанием».

Аналогичным образом описывал выступления Мессинга академик Ю. Б. Кобзарев: «Я был на его сеансах, наблюдая за особенно трудными – даже для Мессинга – опытами, когда идущий сзади человек направлял его движение без какого-либо сенсорного контакта. Он страшно нервничал, на лице была написана мука. Резко бросался из стороны в сторону, влево, вправо, все время сердясь на идущего сзади: “Вы плохо представляете, куда я должен идти! Вы плохо меня направляете, вы не думаете об этом! Вы должны ясно представить себе, как я иду в нужном вам направлении. Тогда я восприму ваш образ”. В конце концов индуктор как-то обучался, и Мессинг шел туда, куда надо».

Как уже говорилось, подвергать свой дар проверке в условиях строго научного эксперимента Мессинг решительно отказывался. Друг телепата Рем Щербаков сообщает о размолвке, которая произошла между Хвастуновым и Мессингом. Михаил Васильевич настаивал, чтобы Вольф Григорьевич раскрыл науке тайны своей психики, но последний не проявлял желания становиться подопытным кроликом. Их встречи становились все реже и реже, а потом и вовсе прекратились. Это произошло еще в ту пору, когда Мессинг жил на Песчаной улице. Кстати сказать, в мемуарах Мессинга есть эпизод, когда один студент говорит другому: «Было бы интересно поработать с самим Мессингом! Посадить его в заземленную медную клетку… Смог ли бы он оттуда читать мысли? Это сразу бы исключило возможность участия здесь любых лучей электромагнитного спектра…

– Превратить Мессинга в подопытного кролика? Неприлично.

Они проходят в зал. Жаль… Умные ребята! И я бы не отказался от почетной, с моей точки зрения, роли подопытного кролика посидеть в заземленной медной клетке… Мне самому было бы интересно узнать, участвует ли в моих психологических опытах электромагнитное поле? Или надо искать новые виды поля, которые не регистрируются и не отмечаются существующими сегодня приборами физиков». Но в реальной жизни он так и не позволил поставить над собой какие-либо эксперименты.

Мессинг утверждал в мемуарах: «Это труднейшие в моей жизни часы и в то же время самые счастливые в моей жизни часы. Это – часы творчества!.. Наверное, так же счастлив поэт, поймавший, наконец, ускользнувшую рифму, художник, схвативший и на века пригвоздивший к полотну мимолетное дыхание прибрежного ветерка… Жизнь была бы пустой и ненужной без этих труднейших и счастливейших часов творчества». Вероятно, он искренне верил в собственные телепатические способности и подсознательно боялся, что эксперименты могут опровергнуть эту веру. Тогда для него исчез бы смысл существования. Поэтому Вольф Григорьевич предпочитал не рисковать.

Мессинг писал в мемуарах и о знаменитом ясновидящем Эрике Хануссене (настоящее имя Гершель-Хаим или Герман Штайншнейдер), который был близок к вождям национал-социалистической партии и заплатил за эту близость жизнью. Мессинг якобы познакомился с ним в Варшаве в 1931 году. Вольф Григорьевич утверждал, будто Хануссен был одним из немногих известных ему телепатов, который действительно обладал способностью к чтению мыслей. Однако для того, чтобы телепатические способности проявились в полной мере, «ему нужен был душевный подъем, взвинченность сил, нужно было восхищение и восторг публики. Я это знаю и по себе: когда аудитория завоевана, работать становится несравненно легче. Поэтому в начале выступления Ганусен прибегал к нечестному приему: первые два номера он проводил с подставными людьми. Едва он вышел на сцену, встреченный жиденькими аплодисментами, и произнес несколько вступительных слов, из глубины зала раздался выкрик: “Шарлатан!” Ганусен “сыграл” чисто по-артистически оскорбленную невинность и пригласил на сцену своего обидчика. С ним он показывал первый номер. Надо ли говорить, что “оскорбитель” мгновенно “перевоспитался”, уверовав в телепатию, и что в действительности этот человек ездил из города в город в свите Ганусена. Я это понял сразу. Но аудитория приняла все это за чистую монету, и аплодисменты стали более дружными.

Начиная с третьего номера, Ганусен работал честно, с любым человеком из зала. Очень артистично, стремясь как можно эффектнее подать свою работу. Однако использование им вначале подставных лиц не могло уже потом до конца вечера изгладить во мне какого-то невольного чувства недоверия.

Мне кажется, что человек, наделенный от рождения такими способностями, как Ганусен, не имеет права быть непорядочным, морально нечестным. Это мое глубокое убеждение.

В 1933–1934 годах Ганусена приблизил к себе Гитлер, хотя Ганусен был чистокровный еврей, дед его работал старостой синагоги… Вращаясь в окружении Гитлера, шагая от успеха к успеху, Ганусен узнал слишком много того, что знать ему не следовало. Определенные круги использовали его для того, чтобы под видом “астральных откровений” дать фюреру тот или иной совет. И когда он оказался уже слишком рискованной фигурой в большой политической игре, его просто убрали. Завезли в лес и застрелили. В общем, его судьба довольно точно и подробно рассказана в романе Лиона Фейхтвангера “Братья Лаутензак”».

Теоретически Мессинг мог видеться с Хануссеном во время гастролей последнего в Польше. Но тут возникает вопрос, почему Мессинг пишет о близости Хануссена к Гитлеру в 1933–1934 годах, если хорошо известно, что «ясновидец фюрера» был убит штурмовиками в ночь с 24 на 25 марта 1933 года. Тут сказались как заинтересованность ряда нацистских лидеров в устранении Хануссена, у которого они взяли в долг значительные суммы, так и опасение, что он может своими предсказаниями влиять на политику пришедших к власти нацистов в интересах тех или иных групп. К тому же незадолго до смерти нацисты совершенно справедливо обвинили Хануссена в том, что он подделал документы, чтобы вступить в НСДАП, и с позором изгнали его из партии. К тому же Хануссен нередко применял действительно мошеннические приемы. Например, на заре своей карьеры он держал аттракцион с «первой в мире электрической цепной каруселью», которую на самом деле приводили в движение спрятанные внутри дети. Хануссен перепробовал множество амплуа – был цирковым наездником, акробатом, фокусником, гипнотизером, телепатом и ясновидящим. При этом Хануссен не брезговал всеми описанными Мессингом трюками – и «подсадными утками» среди зрителей, и кодовыми словам и-подсказкам и.

Между прочим, Хануссен сознался в мошенничестве в своей книге «Моя линия жизни» и раскрыл свои трюки, от которых якобы отказался тогда, когда в 1910-е годы окончательно почувствовал себя телепатом и ясновидцем. Ему больше не требовалось зеркальце, чтобы подглядывать за картами Таро, которые он будто бы угадывал. В этой книге много явно фантастических историй, вроде той, когда Хануссен выдавал себя за известного певца, вовсе не умея петь. Здесь же Хануссен утверждает, что ощутил в себе способность читать поток мыслей других людей: «Вы, сударь, больны сифилисом и вот сейчас, сию минуту, заражаете свою даму, угощая ее пивом из своей кружки. Ваша дочь, сударыня, беременна, но она еще не знает об этом, как и не знает, от кого. А этот солидный господин был сегодня утром у гадалки и спрашивал у нее, как скоро умрет его жена». Еще Хануссен придумал предсказателя Ойгена де Рубини, который якобы читал людские мысли. Хануссен понял, что тот читает не собственно мысли, а идеомоторику, и одолел его в поединке перед зрителями. Стоит добавить, что имя и фамилия телепата и прорицателя контаминированы из двух известных оперных певцов XIX века – немецкого баритона Ойгена Гуры и итальянского тенора Джованни Рубини. У этого Рубини Хануссен будто бы был ассистентом и они отправились в большое европейское турне как раз тогда, когда началась Первая мировая война. Точно так же и Мессинг, как он утверждает в мемуарах, отправился в турне прямо перед началом Первой мировой войны.

Хануссену, в отличие от Мессинга, не удалось избежать службы в австрийской армии – он был направлен на русский фронт, но в окопах не засиделся, поскольку вскоре получил ранение, оказался в госпитале, а после выздоровления его назначили старшим похоронной команды. Желая облегчить свою армейскую жизнь, он предложил командованию устроить благотворительный сеанс телепатии. Представление имело бурный успех. Командира горлицкого гарнизона особенно поразило известие о том, что у него только что родился сын. Спустя несколько дней он получил письмо из дома, подтвердившее слова провидца. На радостях командир присвоил Хануссену звание младшего капрала и вручил денежную премию, которой тот не преминул поделиться со своим «ассистентом». Им был военный цензор, вскрывавший подолгу службы всю почту, – именно он и сообщил ясновидцу о прибавлении в семействе командира.

В апреле 1918 года Хануссену удалось демобилизоваться и начать с успехом выступать в Вене. Здесь он и принял псевдоним, под которым и обрел всемирную известность. Телепат стал зваться Эриком Яном Хануссеном, выходцем из Дании. Не исключено, что в датчанина он предпочел превратиться потому, что не вполне легально покинул ряды австрийской армии, а главное, чтобы у венской публики не возникло вопросов, почему он не на фронте.

В этом смысле мемуарная книга Хануссена вполне под стать мемуарам Мессинга. Хануссен, родившийся в семье актера, утверждал в автобиографии, что он узнал, что обладает даром предвидения событий, уже в возрасте трех лет, когда, проснувшись ночью, почувствовал неизъяснимую тревогу: «Мы жили рядом с кладбищем. С раннего утра и до позднего вечера мне пришлось наблюдать траурные процессии. Поэтому моими первыми впечатлениями были повозки с гробами и погребальная музыка. Однажды ночью я неожиданно проснулся. Словно чья-то рука подняла меня с постели, вывела на улицу и направила к дому аптекаря. Там я поднял с постели его дочь Эрну, взял ее за руку и, ни слова не говоря, повел на кладбище. Там мы присели за большим каменным надгробием. И в это время раздался взрыв и дом аптекаря охватило яркое пламя. Это было моим первым спасительным предвидением. Моим лучшим другом был кучер Мартин. Ежедневно он выезжал на своей телеге в поле, чтобы разгрузить там навоз. На верхней куче этого добра восседал я, трехлетний малыш. Однажды мы попали в грозу. Телега стояла под деревом, где Мартин хотел спрятаться от дождя. Но в этот момент на небе сверкнула молния, я от страха схватил поводья, дернул их, крикнул: “Пошел!” Лошадь рванула вперед, на небе снова сверкнуло, а сзади в этот момент раздался оглушительный треск. Мы обернулись – молния ударила в дерево, и оно вспыхнуло, объятое пламенем».

В мае 1930 года Хануссен выступал в Берлине. Здесь состоялся один из самых серьезных научных экспериментов с целью проверки его «паранормальных» способностей. Эксперимент провел глава берлинского Института метафизических исследований доктор Кристоф Шрёдер, крупнейший авторитет в области изучения подобных явлений. Шрёдер пригласил для участия в опыте нескольких своих коллег. Каждый из них заранее написал на листе бумаги дату и географическое название – в этот день и в этом месте произошло некое событие, сыгравшее значительную роль в жизни написавшего записку. На стол перед Хануссеном легли восемь одинаковых конвертов. Для начала он совершенно точно атрибутировал записки. Правильно назвал пять событий. Дважды ошибся. Оставался последний конверт – самого Шрёдера. В записке значилось: «3 апреля 1916 года. 11 часов. Улица Говем. Персия». Хануссен откинулся на спинку стула, прикрыл глаза, выдержал паузу и заговорил. В этот день, сказал он, доктор Шрёдер подвергся величайшей опасности. Он был ранен. Он вскочил верхом на лошадь или мула, пытаясь спастись. Доктор Шрёдер носил в то время небольшую бородку. Парапсихолог был потрясен. Хануссен описал случай, приключившийся со Шрёдером в Ширазе, когда на него напали бандиты. Самое поразительное заключалось в том, что профессор находился в Персии с секретной миссией и никогда никому о ней не рассказывал. Во второй записке Шрёдера была дата сафари 1912 года у подножия Килиманджаро. И этот эпизод Хануссен описал в мельчайших деталях. В итоге Кристоф Шрёдер опубликовал заключение о том, что Эрик Хануссен действительно обладает экстрасенсорными способностями. Впрочем, Шрёдер был сам убежденным парапсихологом и очень хотел верить в способности Хануссена, так что вполне мог пойти и на сознательный подлог. Шрёдер был убежден, «что материализм падёт под ударами научного спиритуализма и что тем самым будет положен конец всесилию капитала». К тому же Хануссен, судя по всему, финансировал исследования Шрёдера, и тому совсем не с руки было убивать курицу, несущую золотые яйца. Хануссен открыл санаторий и изобрел и усиленно рекламировал гормональный крем, который будто бы резко повышает сексуальные возможности как мужчин, так и женщин. На самом деле крем этот был совершенно бесполезен, но люди верили великому телепату, и вполне возможно, что благодаря большей уверенности в своих силах их сексуальные возможности действительно повышались.

Предсказания же Хануссена, по крайней мере те, которым суждено было сбыться, были достаточно общими и включали те варианты развития событий, которые современники активно обсуждали. Например, он предсказал, что будущая мировая война вспыхнет как в Европе, так и на Тихом океане. Зная о вынашиваемых Гитлером планах реванша за поражение Германии в Первой мировой войне, равно как и об остроте американо-японских противоречий, сделать такой прогноз было не так уж трудно и вполне посильно любому политологу средней руки. Хануссен даже издавал еженедельную газету «Берлинер вохеншау» (Берлинское еженедельное обозрение), которая 25 марта 1932 года вышла с шапкой «Хануссен предрекает Гитлеру большое будущее». Ясновидец утверждал, что менее чем через год Гитлер станет рейхсканцлером, а сформировать правительство ему поручит президент Пауль фон Гинденбург. В то время Гитлер как раз баллотировался в президенты, но популярность у него была все-таки ниже, чем у фельдмаршала – героя Первой мировой войны. В первом туре, прошедшем 13 марта, фельдмаршалу до 50 процентов голосов не хватило лишь 0,4 процента. Так что нетрудно было угадать, что Гинденбург останется президентом. В то же время НСДАП была сильнейшей партией в рейхстаге и ее приход к власти был весьма вероятен. Кстати сказать, в своей газете Хануссен печатал «астрологические советы биржевикам», которые оказывали реальное влияние на курсы акций. Практически публикациями своих пророчеств Хануссен серьезно влиял на общественное мнение в пользу нацистов.

Ясновидец также неплохо зарабатывал на индивидуальных консультациях бизнесменам и политикам. Его газета имела огромный тираж. Выступления также приносили большие доходы. Хануссен стал настоящим миллионером, имел яхту класса люкс. Его выступления в знаменитом берлинском варьете «Скала» собирали аншлаги дважды в день. В дальнейшем Хануссен, пытаясь найти оккультное обоснование своего дара, построил огромный «Дворец оккультизма» в центре Берлина, открытый 26 февраля 1933 года, всего за месяц до его гибели. За три дня до поджога рейхстага газета Хануссена писала о предстоящей «гибели рейхстага». Однако здесь все-таки речь скорее идет о гибели рейхстага как института, который, как вполне мог полагать Хануссен, нацистам после прихода к власти не будет нужен. Здесь, кстати сказать, он не ошибся. Гитлер сохранил игравший уже чисто декоративную роль рейхстаг, но выхолостил его суть. Окончательно рейхстаг упразднили только союзные державы после капитуляции Германии.

О несбывшихся же прогнозах Хануссена, как и других ясновидцев, история, как обычно, умалчивает. Можно согласиться с директором института судебно-медицинской экспертизы Отто Прокопом, выходцем из Вены, расследовавшим дело об убийстве Хануссена и так оценившим его деятельность: «Он выделял судьбы других, а с другой – показал свою ограниченность, не сумел предвидеть собственный печальный конец. Его предупреждал секретарь, многие говорили, что ему надо было бежать, земля горела у него под ногами. Ему, еврею, скрывавшему свое происхождение, оставаться в Германии было крайне опасно… Но он в ответ только смеялся… Хануссена погубила жажда денег. И стремление приобщиться к власть имущим. Великий провидец не разглядел в Гитлере параноика и убийцу. Хануссен был человеком с двойным дном. И в нем в период гитлеризма в большей степени проявился не ясновидец, а шарлатан…»

После смерти Хануссена демонизировали, представив его ближайшим советником и учителем Гитлера. Так, американский психиатр Уолтер Лангер, составивший в годы Второй мировой войны секретный отчет для правительства США о личности фюрера, утверждал: «В начале 20-х годов Гитлер брал регулярные уроки ораторского искусства и психологии масс у некоего Хануссена – астролога и предсказателя судьбы. Это был чрезвычайно умный и знающий человек, научивший Гитлера умению драматического воздействия на публику… Возможно, что у Хануссена имелись контакты с группой астрологов, которая проявляла в то время повышенную активность в Мюнхене. Через Хануссена Гитлер также мог знать этих людей…» В действительности в 1920-е годы Гитлер вообще не знал о существовании Хануссена, да и астрологов, как известно, не жаловал.

Один из вождей оппозиции Гитлеру в НСДАП Отто Штрассер, которому, в отличие от его брата Георга, удалось уцелеть и написать в 1940 году книгу «Гитлер и я», утверждал: «Одним из самых любопытных феноменов послевоенного периода, несомненно, был знаменитый ясновидец Хануссен, который оказывал услуги другому ясновидцу – Адольфу Гитлеру. Принято считать, что Гитлер расправился с Хануссеном, как расправлялся с остальными своими друзьями, едва только они переставали его устраивать. В действительности это совсем не так. Хануссен был евреем и хорошо понимал, что рано или поздно расистские взгляды Гитлера сыграют свою роль в отношениях между ними. Чтобы избежать этого, он постарался заручиться поддержкой графа Гельдорфа, примкнувшего к нацистам ренегата, который постоянно нуждался в деньгах, и ссудил ему значительную сумму. Расписки о получении денег Хануссен постоянно носил в своем бумажнике. Но у Гельдорфа вовсе не было намерения расплачиваться со своим назойливым кредитором. Вскоре после прихода Гитлера к власти он стал начальником полиции Берлина и приказал убить Хануссена. Астролог предвидел все, кроме такого поворота событий. Долговые же расписки Гельдорфа так никогда и не были найдены».

История Хануссена также помогает нам критически взглянуть на то, что сообщает о себе Мессинг в своих мемуарах. Ведь он пытается создать у читателей впечатление, что он был артистом, не менее знаменитым, чем Хануссен. Но тогда он должен был бы получать и соответствующие доходы. Может быть, на собственную газету и яхту класса люкс средств и не хватило бы, но уж приобрести виллу в окрестностях Варшавы Мессингу должно было быть по силам. Однако он признается, что даже в начале Второй мировой войны «жил в родном местечке, у отца». Неужели Мессинг не построил своему отцу приличной виллы, если уж сам жил скромно? Почему ничего не пишет, что помогал братьям, почему не вкладывал деньги в благотворительность, что делал даже в Советском Союзе? Единственное объяснение заключается в том, что у Мессинга в межвоенный период и близко не было такой известности и доходов, как у Хануссена, и его достаточно умеренная слава не выходила за пределы польской провинции. Но свою придуманную биографию он во многом ориентировал на те представления о Хануссене, которые были распространены среди широкой публики. Раз были слухи, будто Хануссен составляет гороскопы для Гитлера (хотя, повторим, на самом деле фюрер не верил в астрологию и лично с Хануссеном не был знаком), а также для других бонз Третьего рейха, то ему, Мессингу, необходимо было заявить о своем личном знакомстве со Сталиным, Берией, другими знаменитостями. Если Хануссен, несмотря на свои большие телепатические способности, порой прибегал к обману и трюкам, то он, Мессинг – честный телепат, демонстрирующий публике только свои уникальные способности.

Судьба Хануссена также помогает понять, почему Мессинг никак не мог оказаться полезен Сталину или Берии. Гитлер и другие вожди нацистской партии довольно успешно использовали Хануссена в пропагандистских целях в тот период, когда рвались к власти. Однако в момент, когда Гитлер стал рейхсканцлером, нужда в услугах Хануссена для него отпала. Более того, для нацистов, начинавших строить тоталитарное государство, великий маг и телепат стал попросту опасен, причем совершенно независимо от того, верили ли нацистские бонзы в его сверхъестественные способности или просто считали его ловким мошенником (Гитлер наверняка придерживался последней точки зрения). Ведь его прогнозы оказывали существенное влияние на общественное мнение, причем это влияние не могло контролироваться нацистами. А оставлять вне своего контроля такой мощный источник влияния на общественность, в распоряжении которого к тому же были собственные печатные издания, Гитлер не мог. Нежелательна была и эмиграция Хануссена, поскольку за границей он из чувства мести и по причине своего явно неарийского происхождения наверняка делал бы прогнозы, направленные против нацистов. Поэтому мавр должен был уйти в небытие.

Мессинг же попал в СССР через много лет после того, как Сталин укрепил свою единоличную власть и построил тоталитарное государство. В рамках такого государства правители не только не нуждались в помощи телепатов, гипнотизеров и ясновидцев, но и видели в них определенную угрозу для себя, причем независимо от того, верили ли они в их уникальные способности или считали обычными шарлатанами. Ведь если Мессинг, допустим, действительно обладал способностью предсказывать будущее или гипнотически внушать людям, например, подследственным, свои мысли, то где гарантия, что он будет говорить Сталину, Берии или другим вождям именно то, что он действительно предвидит, а не вести свою собственную игру и предсказывать не то, что будет на самом деле, а то, что по каким-либо причинам будет выгодно либо ему самому, либо каким-то связанным с ним группировкам внутри страны или за рубежом? По счастью, у Сталина не было возможности использовать Мессинга в целях пропаганды в тот период, когда он вел ожесточенную борьбу с внутрипартийной оппозицией в 1920-е годы. Иначе бы телепат наверняка разделил печальную судьбу Хануссена.

Мессинг, на свое счастье, интересовал советскую власть исключительно как артист оригинального жанра телепатии или «чтения мыслей», прежде почти не появлявшегося на советской эстраде. Зрители на мага и телепата валили валом, и выступления Мессинга проходили с неизменным аншлагом не только в Москве и Ленинграде, но во множестве городов и поселков на всей обширной территории Советской страны. Тем самым решалась важная с государственной точки зрения задача – изъятие у населения излишков денег. В стране всеобщего дефицита эта задача была далеко не последней. Но это было отнюдь не главной функцией Мессинга. Еще важнее было то, что он позволял людям заполнять свой досуг «идеологически правильным» развлечением.

Человеку всегда свойственно мечтать о том, чтобы заглянуть в прошлое или в будущее, точно узнать, как всё было когда-то и как всё будет через десять, сто или тысячу лет. Ясновидцы и телепаты удовлетворяют эту потребность тем, что предсказывают будущее или, якобы читая мысли людей, сообщают о том, как происходили те или иные события прошлого. Последние, правда, обычно оказываются связаны с теми или иными преступлениями, но это только подогревает интерес публики. Поэтому, сколько бы ни говорили ученые о том, что телепатии нет, а есть только способность улавливать идеомоторные реакции, люди ходили и будут ходить на выступления телепатов, подобных Вольфу Мессингу.

Кроме того, у «психологических опытов» Мессинга была важная идеологическая составляющая. Он дарил публике чудо, но чудо научное, призванное укрепить веру в могущество науки и материалистической философии и в то же время отвратить от веры в чудеса религии. Неважно, что телепатия для зрителей была по сути той же верой. Главное, что в ней до поры до времени не видели серьезного конкурента коммунистической идеологии. Только под конец жизни Мессинга, во второй половине 1960-х годов, на телепатию в СССР в официальных кругах стали смотреть с подозрением, как на какую-то лженауку. Мессингу было по-прежнему разрешено выступать с его сеансами «психологических опытов», но его мемуары «Я – телепат» так и не вышли отдельным изданием. Не было издано и еще несколько книг по данной теме, в том числе подготовленный в 1967 году учебник академика Евгения Васильевича Золотова «Телепатия».

Такая политика объяснялась просто. Пусть Мессинг и немногие его последователи продолжают выступать со своими опытами. Они по-прежнему собирают аншлаг, а деньги в казну нужны. Пусть его выступления отвлекают людей от мыслей о скудости советской жизни, дарят им иллюзию свободы. Но вот издание книг о телепатии и телепатах надо прекратить. Ведь любая научно-популярная книга, вышедшая в советском государственном издательстве (а в СССР после 1930 года негосударственных издательств не существовало), сразу обретала в глазах широкой общественности статус высочайше одобренной научной истины. Таким образом, телепатия могла обрести статус подлинной науки. Изданные же книги по телепатии могли стать учебниками для десятков и сотен доморощенных последователей Мессинга. Если бы практикующих телепатов стало слишком много, они бы поневоле превратились в некий фактор общественной жизни. И данное обстоятельство вовсе не зависело от того, были ли большинство из них «настоящими телепатами», то есть лицами, умеющими хорошо читать идеомоторные реакции, или простыми шарлатанами-мошенниками, работающими с «подсадными утками» и кодовыми словами. В совокупности они могли создать, образно говоря, некое поле, под более или менее постоянным воздействием которого могли оказаться сотни тысяч или даже миллионы людей. Телепатия могла превратиться в род религиозной секты, с которыми коммунисты вели беспощадную борьбу. Какой смысл имело бы тогда сохранять запрет на публичные сеансы гипноза в СССР, если бы едва ли не в каждом областном центре был бы свой Мессинг, завораживающий аудиторию искусством чтения мыслей и подчиняющий ее себе хотя бы на полтора-два часа?

Ведь в сущности одна из причин совершенно беспрецедентной популярности сеансов Мессинга заключалась в том, что они были абсолютно лишены какой-либо политической или открытой идеологической составляющей (скрытая идеологическая составляющая, как мы убедились, в них имелась). В принципе его выступления ничем не отличались от аналогичных выступлений его коллег на Западе. Правда, для тех, кто выступал на сценах Западной Европы и Америки, совсем не требовалось, в отличие от Мессинга, декларировать свою приверженность атеизму и марксистской философии. Наоборот, порой они намекали или прямо говорили о своей приверженности оккультизму и даже о том, что свой дар получили от неких потусторонних сил. Однако иной раз, если требовала конъюнктура, западные телепаты тоже оказывались не чужды атеизму или настаивали на исключительно научной природе своего дара. Мессинг же давал своим советским зрителям непередаваемое ощущение, пусть всего лишь на пару часов, погружения в волшебный мир чудес, разительно отличающийся от серой советской жизни, дарил им иллюзию свободы, внушал веру в могущество человеческого разума, не ограниченного директивами партии.

В заключение этой главы коротко расскажем, как обстоит дело с телепатией в наши дни. В феврале 2006 года американские нейрофизиологи порадовали человечество очередной сенсационной новостью: они раскрыли механизм чтения мыслей и могут обучить этой методике любого желающего. С помощью ультразвуковых сканеров мозга ученые установили: людям свойственно извлекать со дна памяти воспоминания, подсознательно воспроизводя при этом ассоциируемые с ними действия. Таким образом, удалось создать своеобразную «карту памяти», отражающую связь между мыслью испытуемого и его непроизвольными движениями. Впоследствии нейрофизиологи смогли предсказывать, о чем человек подумает, еще до того, как он сам мог это сказать. «Это и есть феномен телепатии, который поддается расшифровке, а значит, им можно управлять, использовать в науке и медицине», – утверждал руководитель исследований, доктор биологии Шон Полин из университета Пенсильвании.