Текст книги "На «Варяге». Жизнь после смерти"
Автор книги: Борис Апрелев
Жанр:
История
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Как помечено выше, 16 февраля (1 марта) 1915 г. была получена в Ставке Верховного главнокомандующего телеграмма, что командующий союзным флотом под Дарданеллами предполагает со дня на день, что он прорвется сквозь Дарданеллы и подойдет к Константинополю. Далее 25 февраля (10 марта) уже точно указывалась дата предполагаемого прорыва, а именно 5/18 марта 1915 года. В Ставке были несколько смущены категоричностью этих сообщений и отнести их только к самоуверенности англичан, конечно, не могли. Поэтому‑то первая мысль наша была, что, очевидно, с союзным флотом подойдет столь сильный десант, который вполне обеспечит захват обоих берегов пролива и, обеспечив их владение, даст возможность флоту выполнить вторую часть задачи, то есть прорыв в Мраморное море и атаку непосредственно Константинополя. В случае удачи можно было с большой вероятностью предполагать, что правительство Турции будет поставлено в безвыходное положение и будет принуждено капитулировать. Очень мы были смущены, поняв из дальнейшего, что войск при союзниках не было вовсе. Несколько непонятным казались слухи о том, что якобы британское Министерство иностранных дел вело переговоры с Грецией о получении двух греческих дивизий, каковые предполагалось высадить в Дарданеллах в момент прорыва. Будучи впоследствии в Афинах, мне пришлось случайно, но, к сожалению, совершенно частным образом и без подтверждения какими бы то ни было документами выяснить, что, по–видимому, как слух о посылке греческих войск, так и решение атаковать Дарданеллы одним только флотом базировались на некоторых серьезных данных и не являлись такими необдуманными, как это могло показаться и казалось нам в Ставке с первого раза. По этим сведениям вся операция под Дарданеллами разрабатывалась под двумя сильными влияниями – британского Министерства иностранных дел и Первого Лорда британского Адмиралтейства Первое, по соображениям политическим, полагало весьма желательным активное участие греческих войск при захвате Константинополя, учитывая, что греки считают себя наследниками Византии и, следовательно, считают себя вправе оспаривать у нас первенство в этом вопросе. Второй полагал возможным вообще произвести прорыв одним флотом без участия каких бы то ни было войск.
Однако, чтобы обеспечить за собою удачу прорыва и не желая идти на требования лорда Китченера, который якобы полагал прорыв без войск делом совершенно невыполнимым и требовал отложить операцию до того момента, когда будет возможно собрать и перевезти необходимое количество войск. Первый Лорд Адмиралтейства в весьма большом секрете, через своих агентов, начал переговоры, пользуясь турецкой Миссией в Афинах, с соответствующими лицами в Турции о том, на каких условиях турки согласились бы пропустить союзный флот в Мраморное море. Якобы была указана определенная сумма денег, которая должна быть уплачена комендантам турецких фортов в Дарданеллах, получив каковую последние обязались инсценировать борьбу с прорывающимся флотом, не нанося последнему существенных повреждений. Эти коменданты перед своим правительством могли бы оправдаться впоследствии тем, что сила огромных снарядов неприятельского флота так действовала на вверенные им гарнизоны, что удержать прислугу у орудий не было никакой возможности, и, пользуясь этим, союзный флот прорвал Дарданеллы. По этому же рассказу следовало, что турки гарантировали возможность прорыва этим порядком в течение всего трех дней и не позже 5/18 марта Таким образом, становится понятным, почему нам было сообщено столь категорично, что союзный флот будет в Мраморном море именно к этой дате. Далее, якобы весь этот план был разрушен тем, что немцы, уже с тревогой следившие за секретными переговорами относительно греческих войск, совершенно случайно наткнулись на существование заговора со сдачей Дарданелл. Германский военный агент в Афинах немедленно телеграфировал об этом в Берлин, и оттуда по телеграфу через генерала Зандере было предписано сменить всех комендантов турок на фортах Дарданелл Может быть, узнав о возможности раскрытия плана или же руководствуясь только тем, что долее 5/18 марта турки не могли дать гарантии прорыва, английский адмирал, не дождавшись конца дипломатических переговоров о греческих войсках, начал прорыв и, как известно, встретил столь сильное сопротивление, каковое обошлось многими потерями союзного флота 11/24 апреля были высажены в Дарданеллы союзные войска; турки к этому времени сильно подготовились к обороне всего этого района и операция повела в конце концов к бесславной эвакуации союзниками высаженного десанта с полной неудачей главного, что было нужно, а именно – соединения с Россией через Константинополь и проливы.
Б. П. Апрелев
НА «ВАРЯГЕ» [56]
Родному Андреевскому флагу,
Свидетелю седой старины
ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА
Грозный вихрь разрушения пронесся над Россией. Величайшие духовные и материальные ценности уничтожены и может быть утрачены навеки.
Нам видевшим и пережившим эту страшную эпоху, нельзя быть судьями. Слишком еще близки те события, свидетелями которых мы были. В то же время перед нашими глазами прошли годы величайшего расцвета русской культуры. Мы ощущали всем существом своим ее красоту и величие. Вот почему, мне кажется, на нас лежит долг передать грядущему поколению образы и дух родной культуры, живительного источника которой ему не пришлось коснуться.
Ведь этому поколению придется строить новую жизнь на еще дымящихся развалинах, среди одичания духовного и физического. С этим чувством я писал предыдущие мои книги: «Брызги моря», «Нельзя забыть» и «Нашей смене», думая таким путем помочь новому поколению, в живых рассказах, познать красоты родной культуры. Выпуская теперь в свет новую мою книгу «На Варяге», я приношу глубокую благодарность всем моим читателям, не по заслугам оценившим мои книги. Я искренно признателен издательству «Слово», взявшему на себя громадный труд и расходы по изданию, Я убежден, что мои читатели, вместе со мною, горячо поблагодарят моего друга и однокашника капитана 2–го ранга С. А. Четверикова, который своими блестящими и талантливыми рисунками так украсил книги «Нашей Смене» и «На Варяге». Как морской офицер, много плававший, капитан 2–го ранга С. А. Четвериков не только вложил в свои рисунки правдивое изображение того, что приходилось встречать в течение нашей службы, но своим тонким художественным чутьем он одухотворил и воплотил в образах то, что мне хотелось рассказать в своих очерках.
Книга «На Варяге» написана мною по памяти и на основании отрывочных записей в моей записной книжке– дневнике о плаванье на крейсере «Варяг» из Владивостока в Средиземное море в 1916 году. В это описание я включил то, что мне удалось прочесть в различных, иногда редких книгах, о Сибири, по отдельным вопросам океанографии и по истории тех стран, в которых побывал «Варяг» за это плаванье.
Таким образом, эта книга представляет собою описание большого интересного путешествия в условиях жизни корабля Российского Императорского флота.
Крейсер «Варяг» я увидел впервые в 1902 году в Кронштадте, куда он пришел из Америки, где он строился.
Изящный, стройный, окрашенный в белый цвет, он готовился к походу на Дальний Восток. Характерные телескопические трубы [57]отличали его, как и броненосец «Ретвизан», тоже построенный в Америке, от всех кораблей нашего флота. «Варяг» погиб 27 января старого стиля 1904 года, после боя близ Чемульпо в Корее. Японцы подняли его, отремонтировали, изменили вид его труб и несколько изменили вооружение, после чего до конца 1915 года этот корабль был в японском флоте. Мы купили его, и он вновь поднял Андреевский флаг, получив прежнее имя «Варяг».
Этот крейсер был последним русским военным кораблем, на котором мне пришлось служить. Первым боевым кораблем, на котором я начал службу в действующем флоте Балтийского моря, был линейный корабль «Император Павел I». Оба эти корабля уже не существуют. Я буду счастлив, если мне, обреченному пережить их и видевшему величие и красоту России, удастся своими рассказами пробудить веру в молодом поколении, что все красивое, все культурное неистребимо. Пройдет, положенное Господом Богом, испытание, выпавшее на долю нашего народа. Вновь пробудятся в нем творческие силы; они поборют силы зла и разрушения, и обновленная просветленная тяжкими страданиями Россия восстанет вновь, прекрасной и культурной.
Взойдет над нею солнце Веры, Надежды и Любви и пробудит оно вновь в нашем народе порыв к правде, кротости и всепрощению. В этих великих духовных началах, указанных нам Спасителем Мира, лежит источник нашей культуры и к нему я зову грядущее за нами молодое поколение.
26 марта / 8 апреля 1934 года.
Пасха Христова,
г. Шанхай
1–я песня «Варяга»
(Как ее пели на «Варяге»)
Наверх, молодцы, поскорей по местам,
Последний парад наступает,
Врагу не сдается наш гордый «Варяг»,
Пощады никто не желает.
Развернуты флаги, беседки гремят,
На баке канат выбирают,
И трубы запели – тревогу трубят,
Орудья на солнце сверкают.
Из гавани тихой мы в битву идем
Навстречу грозящей нам смерти,
За Веру, Царя и Россию умрем,
Держись, желторожие черти.
И вот началось! Все грохочет кругом:
Гром пушек, гуденье снарядов;
Весь борт опоясался беглым огнем,
Хватило бы только зарядов.
В ужасных мученьях трепещут тела,
Предсмертные к Богу взыванья,
Корабль не слушает больше руля,
Настала минута прощанья.
Прощайте, соратники! С Богом! Ура!
Кипящее море под нами,
Не думали, братцы, мы с вами вчера,
Что нынче умрем под волнами.
Не скажет ни камень, ни крест, где легли
Защитники Русского флага,
Лишь волны морские прославят одни
Геройскую гибель «Варяга».
Крейсер «Варяг»
О скалы грозные
Дробятся с шумом волны
И, с пеной белою крутясь, бегут назад.
От скал тех каменных у нас варягов кости.
От волн морских в нас кровь руда пошла. Песня «Варяжского гостя» из оперы «Садко» Римского–Корсакова
В 1899 году с верфи судостроительного завода Крампа в городе Филадельфия [58]был спущен крейсер, заказанный русским правительством, получивший наименование, по тогдашней номенклатуре, крейсер I ранга «Варяг». Элементы этого корабля были следующие: водоизмещение 6500 тонн; артиллерия 12 – 152–мм, 12 – 75–мм, 8—47–мм, 5 минных аппаратов, ход 24,6 узла, боевой коэффициент [59]14,2.
В 1902 году летом «Варяг» пришел из Америки в Кронштадт. На редкость он был красив. Готовясь идти на Дальний Восток, он по тогдашним правилам был окрашен по «заграничному». Корпус, надстройки и шлюпки в белый цвет, трубы, вентиляторы – в желтый цвет. Пассажирские пароходы из С–Петербурга и из Ораниенбаума ежедневно доставляли в Кронштадт многочисленную публику, которая желала посмотреть на красивый корабль – чудо тогдашнего кораблестроительного искусства.
Страшная судьба ожидала этот корабль, и о ней мне хотелось бы рассказать моим читателям
«Варяг» ушел на Дальний Восток, куда и прибыл благополучно, войдя в состав нашей Тихоокеанской эскадры.
Эта эскадра была тогда под флатом вице–адмирала Старка [60]при младших флагманах контр–адмирале князе Ухтомском [61]и капитане 1–го ранга Рейценштейне [62].
Она состояла из следующих кораблей: линейные корабли: «Цесаревич» (флаг командующего эскадрой), «Ретвизан», «Победа» (флаг контр–адмирала князя Ухтомского), «Пере– свет», «Севастополь», «Полтава», «Петропавловск». Броненосные крейсеры: – «Баян», «Громовой», «Россия» (брейд– вымпел капитана 1–го ранга Рейценштейна), «Рюрик».
Крейсеры: «Богатырь», «Аскольд», «Варяг», «Паллада», «Диана», «Боярин», «Новик». Канонерские лодки: «Отважный», «Гремящий», «Гиляк», «Манджур», «Кореец», «Бобр», «Сивуч». Старые крейсеры (не имеющие боевого значения): «Забияка», «Разбойник», «Джигит». Минные крейсеры: «Всадник» и «Гайдамак», 1–й и 2–й дивизионы эскадренных миноносцев – всего 25 эскадренных миноносцев. Один дивизион миноносцев, состоящий из десяти миноносцев. Вспомогательные крейсеры «Лена» и «Ангара». Заградители: – «Енисей», «Амур», «Богатырь». Госпитальные суда: «Ангара», «Монголия», «Казань».
Из этих судов были во Владивостоке под брейд–вымпелом капитана 1–го ранга Рейценштейна – броненосные крейсеры: «Россия», «Громобой», «Рюрик», крейсер «Богатырь» и 10 миноносцев.
Крейсер «Варяг» и канонерская лодка «Кореец» находились в качестве стационеров, в распоряжении нашего посланника в Сеуле (Корея)[Остальные суда нашей эскадры были сосредоточены в крепости Порт–Артур. – Примеч. авт.].
К январю 1904 года политическое положение на Дальнем Востоке чрезвычайно осложнилось и можно было ожидать столкновения между Японией и Россией.
Весь годный для боевых действий японский флот был объединен в одно целое и получил наименование «Соединенный Флот». Он состоял из трех эскадр.
1–я эскадра. Командующий, он же Главнокомандующий флотом, вице–адмирал Того Хейхаширо. 1–й боевой отряд – линейные корабли: «Миказа» (флаг Главнокомандующего), «Асахи», «Фуджи» «Яшима», «Шикишима», «Хатцузе», посыльное судно – «Татцута».
3–й боевой отряд – крейсеры: «Читозе», «Такасаго», «Касаги», «Иошино». Начальник отряда контр–адмирал Дева Сигенори.
1–й, 2–й и 3–й дивизионы эскадренных миноносцев, всего 11 эскадренных миноносцев. 1, 2, 3 и 14–й дивизионы миноносцев, всего 15 миноносцев.
2–я эскадра. Командующий эскадрой вице–адмирал Камимура Хиконоджо. 2–й боевой отряд – броненосные крейсеры: «Идзумо» (флаг вице–адмирала Камимура), «Азума», «Азама», «Якумо», «Токива», «Ивате». Посыльное судно – «Чихая».
4–й боевой отряд – крейсеры: «Нанива», «Акаши», «Такачихо», «Нийтака». Начальник отряда контр–адмирал Уриу Сотокичи.
4–й и 5–й дивизионы эскадренных миноносцев – всего 8 эскадренных миноносцев.
9, 17, 18, 19, 20, 21–й дивизионы миноносцев. Всего 22 миноносца.
При этих двух эскадрах состояло 17 паровых транспортов.
3–я эскадра. Командующий эскадрой вице–адмирал Катаока Сичиро. 5–й боевой отряд – крейсеры: «Итсукушима» (флаг вице–адмирала Катаока Сичиро), «Хашидате», «Матсушима», старый броненосец «Чин Иен» и посыльное судно «Яйеяма».
6–й боевой отряд – крейсеры: «Идзуми», «Сума», «Аки– цушима», «Чиода». Начальник отряда контр–адмирал Того Масамичи.
7–й боевой отряд – броненосцы береговой обороны: «Фузо», «Хей Иен» и «Сай Иен». Канонерские лодки: «Каймой», «Тсукуши», «Чокай», «Атаго», «Ошима», «Акаги», «Майя», «Уджи», «Банджо». Посыльное судно «Мияко». Начальник отряда контр–адмирал Хосоя Сукендзи.
6, 7,10, 11, 12,15, 16–й дивизионы миноносцев. Всего 27 миноносцев. Кроме того, к 3–й эскадре было придано 4 паровых транспорта.
Японский флот был значительно сильнее нашей эскадры по количеству броненосных крейсеров; это преимущество для него еще увеличилось с присоединением двух броненосных крейсеров «Нишин» и «Касуга».
24 января 1904 года японский флот вышел из своей главной базы Сасебо. 25 января у Мокпо 4–й боевой отряд контр–адмирала Уриу, с приданным ему крейсером «Азама» отделился и, конвоируя транспорты с войсками, направился к Чемульпо, где стояли «Варяг» и «Кореец».
Крейсер «Чиода» уже находился в Чемульпо для наблюдения за нашими судами. Там же в Чемульпо стояли французский крейсер «Паскаль», английский «Тальбот», итальянский «Эльба» и несколько иностранных транспортов и пароходов. Напомним, что силы японцев, подошедшие к Чемульпо, значительно превосходили силы «Варяга» и «Корейца». Как было указано выше, боевой коэффициент «Варяга» был 14,2; канонерской лодки «Кореец» всего 0,05, а крейсеры адмирала Уриу имели в сумме боевой коэффициент 52,84, причем один «Азама» – 37,6. Таково было соотношение сил [63].
В полночь 25 января 1904 года крейсер «Чиода» снялся с якоря и вышел из Чемульпо. Предварительно в этот же день японцы на берегу прервали телеграфное сообщение между Чемульпо и Порт–Артуром Поэтому командиры «Варяга» и «Корейца», равно как и наш посланник в Сеуле, не знали о том, что делалось вне Кореи.
26 января командир «Варяга» капитан 1–го ранга Руднев [64], с разрешения нашего посланника в Сеуле, послал канонерскую лодку «Кореец» в Порт–Артур с предложением выяснить положение. Едва «Кореец» вышел из шхер, как он встретил 4 японских миноносца, которые его атаковали, выпустив три мины, из них 2 прошли мимо, а третья, не дойдя, утонула Один из японских миноносцев при этом сел на мель.
Надо сказать, что вход в Чемульпо имеет типичный шхерный фарватер, настолько узкий, что он лишает возможности на нем маневрировать. «Кореец», не отвечая на враждебные действия японцев, вернулся обратно на рейд Чемульпо. Командиры «Варяга» и «Корейца» через командиров иностранных стацонеров заявили протест японскому консулу о недопустимых действиях японских миноносцев.
Того же числа, 26 января 1904 года, около 5 часов вечера у входа на рейд Чемульпо появился отряд адмирала Уриу. Японские транспорты с войсками вошли на рейд и немедленно приступили к высадке десанта. Несколько японских крейсеров тоже вошли на рейд и стали на якорь между своими транспортами и нашими судами.
«Варяг» и «Кореец» все еще не знали, что война началась и, стоя в нейтральном порту (ибо Корея была нейтральным государством), точно исполняли постановления Морского международного права, не предпринимая против японцев никаких враждебных действий.
27 января, в 6 часов утра, японские крейсеры и транспорты, закончив высадку десанта, вышли в море. В 8 часов утра на английском крейсере «Тальбот» собрались командиры «Паскаля» и «Эльбы», пригласив на это заседание командира «Варяга» капитана 1–го ранга Руднева При открытии заседания старший из иностранных командиров (к–p крейсера «Тальбот») вручил капитану 1–го ранга Рудневу письмо контр–адмирала Уриу.
Японский адмирал сообщал командиру «Варяга», что война между Россией и Японией началась и что он, адмирал Уриу, приглашает «Варяг» и «Кореец» выйти из Чемульпо в море и сразиться с его эскадрой. На случай отказа, японский адмирал сообщал, что, пренебрегая положениями международного права, он войдет на рейд Чемульпо и атакует «Варяг» и «Кореец» в нейтральном порту.
Передавая это письмо капитану 1–го ранга Рудневу, иностранные командиры, взволнованные всем происшедшим, сказали, что они на некоторое время оставляют командира «Варяга» одного, чтобы дать ему время обдумать положение. Как впоследствии выяснилось, командиры «Тальбота», «Паскаля» и «Эльбы», тайно от капитана 1–го ранга Руднева, убедившись, что их протест перед японцами не достиг цели, решили, в случае отказа «Варяга» и «Корейца» выйти в море, покинуть рейд Чемульпо, предоставив японцам уничтожить русские суда на якоре.
Когда командиры «Тальбота», «Паскаля» и «Эльбы» вошли обратно в помещение, где они оставили командира «Варяга», они застали последнего совершенно спокойным. Выждав минуту, капитан 1–го ранга Руднев твердо и с большим достоинством сказал, что он протестует против нарушения японцами законов международного права, что он теперь знает, что война объявлена, что корабли Российского Императорского флота никогда не откажутся от боя, а посему он просит передать японскому адмиралу, что «Варяг» и «Кореец» выходят немедленно в бой.
Слова и решительность капитана 1–го ранга Руднева произвели потрясающее впечатление на иностранных командиров. Они наперебой пожимали ему руки, выражая восторг перед его доблестью. Ответное письмо написано и подписано. Капитан 1–го ранга Руднев вернулся на «Варяг». Через несколько времени из всех четырех труб блестящего русского крейсера повалил густой черный дым. Задымилась также труба маленького «Корейца». Русские корабли подымали нары во всех котлах. В 11 часов 20 минут утра на «Варяге» и «Корейце» была пробита боевая тревога. На гафеле «Варяга» торжественно развернулся громадный шелковый парадный Андреевский флаг, на мачтах обоих русских кораблей взвились стеньговые Андреевские флаги. Красавец крейсер снялся с якоря; ему в кильватер лег «Кореец». Они обошли стоящие на якоре «Тальбот», «Паскаль» и «Эльба», с которых неслись возбужденные крики сотен голосов – «vive la Russie», «eviva Russia», «bravo», «hurrah». С иностранных крейсеров слышались звуки нашего гимна «Боже, Царя храни».
«Варяг» и «Кореец» скрываются за островами шхер. Десятой биноклей с иностранных судов следят за ними. Эскадра адмирала Уриу ждала их за островом Иодолми. Прошло еще немного времени, и с моря донесся грохот пушечной канонады.
Бой начался.
Он был короток. Тяжелые семипудовые снаряды 8'' орудий «Азамы» страшными взрывами рвали борта и надстройки «Варяга». Десятки 6'' и 120 мм снарядов с других японских крейсеров тяжелым градом сыпались на него и вокруг него. Первым попаданием был убит мичман граф Нирод. «Варяг» энергично отвечал на огонь противника. «Кореец» за дальностью расстояния не мог стрелять из своих старых пушек. Узость шхерного фарватера не давала «Варягу» возможности свободно маневрировать. При малейшей аварии руля он рисковал выскочить на мель и стать легкой добычей врага. Наоборот, японская эскадра, имея притом подавляющее превосходство в артиллерии, могла легко держать «Варяга» на накрытии, свободно маневрируя на широком плесе.
Через 20 минут боя «Варяг» имел 5 подводных пробоин; более половины его артиллерии было выведено из строя; из 573 человек команды к этому моменту было 115 убитых и тяжелораненых и 100 человек легкораненых. Наконец, попадание японского снаряда повредило ему рулевой привод, и крейсер потерял возможность управляться. Идти вперед – значило наверное выскочить на мель или затонуть на мелком месте благодаря подводным пробоинам. Гибель крейсера неизбежна. Надо найти глубокое место, чтобы он мог затонуть и не достаться врагу. Лишь на рейде Чемульпо были глубины, отчасти удовлетворяющие этому требованию.
С тяжелым сердцем капитан 1–го ранга Руднев, развернувшись машинами, повернул обратно в Чемульпо, отстреливаясь из уцелевших орудий. Громкое «ура» с иностранных крейсеров встретило «Варяг», который представлял собою тяжелую картону разрушения. Еще час тому назад стройный силуэт крейсера был теперь неузнаваем: разбитые трубы, исковерканные пушки, громадные рваные пробоины в борту, разрушенные надстройки, лужи запекшейся густой, почерневшей крови на палубе.
Тихо подошел «Варяг» к самому глубокому месту на рейде. К нему направились шлюпки иностранных судов с докторами, фельдшерами и санитарами. Начали свозить раненых. Отвалил баркас, наполненный убитыми, тела которых покрыты Андреевским флагом; затем отвалили шлюпки с командой, после с офицерами и последним сошел с крейсера его командир капитан 1–го ранга Руднев. Глухо ухнули заложенные под ходильники подрывные патроны, и крейсер начал медленно тонуть. Вот исчезла под водой верхняя палуба. Крейсер накренился. Из воды торчат только изодранные трубы и уцелевшая мачта– Глубина оказалась слишком малой, чтобы позволить кораблю совершенно утонуть. Через минуту громовой взрыв потряс рейд Чемульпо, это командир «Корейца», свезя команду на иностранные суда, взорвал свой корабль. «Кореец», сломавшись пополам, исчез под водою навсегда.
Так кончился этот славный по доблести и грустный по результатам бой. Как потом выяснилось, «Варяг» повредил в бою броненосный крейсер «Азама» и крейсер «Такачихо». Большего он сделать не мог. Государь Император назначил командира «Варяга» своим флигель–адъютантом Командир и офицеры крейсера получили ордена Св. Великомученика и Победоносца Георгия 4–й степени… Вся команда была награждена знаками отличия Военного Ордена.
Как ни безвольно, как ни антинационально было тогдашнее русское интеллигентное общество, геройское поведение «Варяга» нашло отклик даже в нем. Всю Россию облетела песня «Варяг», слова которой были написаны неизвестным автором [65]и положены на музыку нашим знаменитым композитором Цезарем Антоновичем Кюи…
Наверх, молодцы, поскорей по местам
Последний парад наступает.
Врагу не сдается наш гордый «Варяг»,
Пощады никто не желает.
Но «Варяг» не умер. Ему суждено было снова поднять Андреевский флаг.
ОКЕАН ЗЕМЛИ
От С.-Петербурга до Челябинска
Начало 1916 года было тем периодом Европейской войны, когда противники на всех фронтах, после отчаянных попыток прорвать сплошные линии укреплений, стояли неподвижно друг перед другом, накопляя в тылах страшные ресурсы современной войны и готовясь к новым кровавым ударам
Русские фронты тянулись от Балтийского к Черному морю; и от Черного моря к Персии. Этот грандиозный по длине фронт на своем правом фланге имел морской театр – Балтийское море, где шла борьба подводными лодками и минными заграждениями, а крайний левый фланг упирался в безводные пустыни Персии, где отсутствовали даже намеки на современную технику и культуру и где показывали чудеса храбрости Терские и Кубанские казаки Отдельного корпуса доблестного генерала Н. Н. Баратова [66].
Если теперь, когда эта эпоха уже ушла в Историю, посмотреть на этот грандиозный русский фронт, просто с точки зрения обычного русскою человека, не специалиста военного дела, то не увидим ли мы в этом контрасте между подводными лодками и миноносцами Балтийского моря и казаками Хамаданского отряда живое воплощение тою разнообразия и той мощи, который хранила в себе наша Родина. Видя это и переживая с ней вместе ее теперешнее унижение и страдание, – мы можем найти утешение в пророческих словах Князя Владимира Красное Солнышко из былины «Змей Тугарин», графа А. К. Толстого:
Нет шутишь! Живет паша русская Русь,
Татарской нам Руси на надо!
Солгал он, солгал, перелетный он гусь,
За честь нашей Родины я не боюсь —
Ой ладо, ой, ладушко – ладо!
А если б над нею беда и стряслась,
Потомки беду перемогут!
Бывает, промолвил свет–солнышко князь,
Неволя заставит пройти через грязь,
Купаться в ней – свиньи лишь могут!
Наш упорный враг в своем стремлении лишить Россию возможности получить военное снаряжение от наших союзников напрягал все усилия. Летом 1915 года оказалось, что мы будем иметь еще новый фронт – Белое море и Ледовитый Океан, в районе Мурманского побережья. В горле Белого моря появились минные заграждения, по–видимому поставленные с нейтральных судов. Затем определилась угроза появления на этом театре неприятельских подводных лодок и корсаров.
Для парирования этого удара Морской генеральный штаб решил сформировать Флотилию Северного Ледовитого океана. Ядром этой флотилии предполагалась бригада легких крейсеров, которые мы думали купить у Южно–Американских Республик Аргентины, Бразилии и Чили. Крейсеры эти были следующие: чилийский – «Чакабуко» – II – 8'', X —120 мм, XII—76 мм; аргентинский– «Буэнос–Айрес» —II – 8'', IV– 6'', VI —120 мм. Оба с ходом 23 узла; бразильские: «Бахия» – X – 120 мм и «Рио–Гранде–до Суль» – X – 120 мм». Оба с ходом 27 узлов. Частным образом даже названия им уже были намечены: «Чакабуко» – «Варяг», «Буэнос–Айрес» – «Боярин», «Бахия» – «Изумруд» и «Рио–Гран‑де–до Суль» – «Жемчуг» (по имени нашего крейсера погибшего в начале войны в бою с «Эмденом» в Пуло–Пенанге). Эта бригада, как предполагали, должна была быть укомплектована экипажами всех частей нашего флота: Гвардейским экипажем, Балтийским флотом, Черноморским флотом и Сибирской флотилией.
Интриги Германии в Южной Америке не дали возможности осуществить этот план, и морской министр генерал– адъютант адмирал И. К. Григорович [67]решил принять предложение Японии и купить у нее наши бывшие суда, затопленные нами в Порт–Артуре и в Чемульпо и поднятые японцами. Суда эти носили японские названия: «Сагами» (бывший «Пересвет), «Тонго» (бывшая «Полтава») и «Соя» (бывший «Варяг»). Корабли эти были куплены и зачислены в состав нашего флота под именами: «Пересвет» (бывший «Сагами»), «Чесма» (бывший «Тонго») и «Варяг» (бывший «Соя»).
«Варяг» был укомплектован Гвардейским экипажем, «Пересвет» – Балтийским флотом и «Чесма» – Черноморским флотом.
В конце 1915 года эти корабли пришли из Японии во Владивосток, были переданы японцами нашим экипажам и торжественно подняли вновь Андреевские флаги.
Они составили Отдельный отряд судов особого назначения, командовать которым был назначен контр–адмирал А. И. Бестужев–Рюмин [68]. Флаг командующего был поднят на линейном корабле «Пересеет» [69].
По приходе из Владивостока в Средиземное море к нему должен был присоединиться находившийся там крейсер «Аскольд» (Сибирской флотилии), после чего всему Отряду намечался поход на Мурман.
Элементы судов Отряда были следующие: Линейный корабль «Пересвет» – 12 700 т. водоизмещения; IV—10», X – 6'' и XVI – 76 мм. Ход 17 узлов. Линейный корабль «Чесма» 11 000 т. водоизмещения; IV —12», XII – 6'', VIII – 75 мм, IV – 47 мм. Ход 16 узлов. Крейсер «Варяг» – 6500 т. водоизмещения; XII – 6» и X – 76 мм. Ход 20 узлов. Крейсер «Аскольд» – 5900 т. водоизмещения; XII – 6'', XII – 75 мм и X – 47 мм. Ход 23 узла.
В начале 1916 года «Пересвет», «Чесма» и «Варяг» должны были выйти из Владивостока в Средиземное море, где в Тулоне их ожидал «Аскольд».
22 марта 1916 года на Николаевском вокзале в С–Петербурге, к отходу скорого Сибирского поезда собралась маленькая группа: две пожилых дамы, одна молодая дама – жена морского офицера, энергичный бодрый адмирал и молодой капитан 2–го ранга. Приехал также на вокзал флаг– офицер британского адмирала, командующего Английской эскадрой в Белом морс – лейтенант Дженкинсон.
Эта группа людей провожала пишущего эти строки, уезжающего на отряд адмирала Бестужева–Рюмина. В прекрасном купе II класса, которое отвели по наряду Морского генерального штаба, мне предстояло ехать в первый раз в жизни более восьми суток непрерывно по сухому пути. Если мои читатели испытывают какое‑то особое приятное чувство новизны, вступив на палубу парохода, на котором они пойдут пассажирами в плаванье, то почти такое же чувство испытывает морской офицер, садясь пассажиром в поезд, да еще в предвкушении самого редкого по красоте путешествия через «Океан земли».
Со мною в купе ехал на отряд юноша, юнкер флота, с совсем еще детскими глазами, имевший на груди знак отличия Военного Ордена и значок Императорского Училища правоведения [70].
«Вам будет хорошо», – говорил заботливый, добрый адмирал. Купе действительно представляло собою точно маленькую каюту; часть его занимали громоздкие пакеты и ящики, посылаемые на отряд из Морского генерального штаба. Со мною было много интереснейших книг, которые я мечтал проглотить, пользуясь вынужденным отдыхом во время долгого пути.
Наши близкие снабдили меня и моего спутника большим количеством папирос и сластей. В дверях вокзала послышался звонок швейцара и ею голос «Второй звонок. Скорый Петроград – Вологда – Иркутск; поезд стоит на первом пути»… Пора прощаться!
