Текст книги "Записки наркома"

Автор книги: Борис Ванников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Такой порядок соблюдали строго. На первый взгляд он может показаться несколько бюрократическим. Но это не так. Литерная система не мешала самому широкому использованию новейших достижений науки и техники и в то же время обеспечивала стабильность и хорошее качество продукции, так как соответствующие изменения в конструкции или в технологию их изготовления вносили с согласия двух наркомов, а следовательно, после тщательного изучения новшеств с точки зрения интересов производства и заказчика.

Такие требования, естественно, предъявляли не ко всем видам военной продукции. Для массовых видов оружия – винтовок, пулеметов, автоматов, пушек мелкого и среднего калибра и т. д. были обязательными стабильность и исключительно высокая взаимозаменяемость изделий в целом и по всем узлам и деталям без исключения, вследствие чего документацию на их производство доводили до уровня литера "А", а затем и литера "Б".

Не делалось это в отношении продукции, которую изготовляли в сравнительно небольших количествах, которая требовала немедленного внедрения новшеств или была составной частью военной техники, не нуждавшейся в доводке до литера "Б". Такой была, например, самоходная установка, которая могла морально устареть за сравнительно недолгое время.

Система литерной документации дисциплинировала производство. И то, что наиболее массовое вооружение к началу войны было отработано до состояния литера "А" или литера "Б", сыграло значительную роль в обеспечении его стабильности и высокого качества в мирное время и в годы войны, а также в том, что было быстро развернуто производство этого вооружения в масштабах, соответствовавших требованиям военного времени.

Исключительно важную роль сыграла и приемка изготовленного оружия военными представителями непосредственно на заводах. Опыт военной приемки тех лет заслуживает внимательного изучения и широкого освещения тем более, что из него могут почерпнуть много полезного для себя все отрасли промышленности.

Военные представители (военпреды) на заводах оборонной промышленности были наделены широкими полномочиями и большими правами. На них возлагались не только приемка изделий, но и контроль точного соблюдения технологической дисциплины, своевременного совершенствования военной продукции, систематического улучшения производства, внедрения прогрессивных методов, снижения себестоимости изделий, а также проверка предварительных и отчетных калькуляций. Военпреды контролировали и выполнение заданий по расширению мощностей как для реализации текущих заказов на вооружение, так и в соответствии с мобилизационными планами.

Здесь я коснусь лишь некоторых сторон этой деятельности, связанных с заботой о качестве вооружения.

В случае нарушений утвержденной технологии или отступлений от утвержденных чертежей военпреды имели право применять санкции – прекращать приемку и тем самым останавливать производство. Они могли также оказывать финансовый нажим, если заводы не выполняли оговоренные технические и экономические условия.

Военная приемка имела и уязвимое место: не всегда осуществлявшие ее работники обладали теми качествами, которые нужны при больших правах и полномочиях. В тех случаях, когда военпредами назначались недостаточно квалифицированные или необъективные люди, возникали неоправданные конфликты, наносившие ущерб производству и обеспечению вооружением Красной Армии. Но и такие случаи не умаляют в целом исключительно благотворной роли военной приемки.

Ее значение еще больше возросло во время войны. В этот период, когда чрезвычайно напряженные и сложные условия работы промышленности подчас толкали на отклонение от некоторых показателей качества, военная приемка стала сдерживающим фактором, она препятствовала ухудшению качества вооружения. Многое улучшилось в этой области и в связи с тем, что после начала войны начальником Главного артиллерийского управления Красной Армии был назначен генерал-полковник Н. Д. Яковлев, большой знаток вооружения, предъявлявший строгие требования к качеству продукции и вместе с тем объективно решавший спорные вопросы.

К сожалению, не всегда и не все руководители промышленности верно понимали значение такого контроля качества. Приведу пример. Как-то во время войны Герой Социалистического Труда А. С. Елян, один из лучших организаторов производства, крупный инженер-новатор, пользовавшийся заслуженным уважением и доверием руководителей партии и правительства, сочтя военную приемку ненужной, обратился в соответствующие инстанции с настойчивым предложением отменить ее. Он был директором прославленного артиллерийского завода и уверял, что отмена военной приемки на его заводе не повлияет на качество продукции, а количество ее увеличит, так как производство избавится от "мелочных придирок". Кроме того, таким путем можно-де сэкономить средства, затрачиваемые на военную приемку.

Просьбу удовлетворили. И зря. Очень скоро качество продукции резко ухудшилось. Поскольку ошибочное разрешение отменить военную приемку дали высшие инстанции, а отвечать за это должен был кто-то другой, то, по установившемуся порядку, на завод были посланы различные комиссии, в том числе и от органов госбезопасности. В поисках "козла отпущения" арестовали одного из руководителей ОТК, который сразу же признал свою "вину".

Такой поворот событий оказался, конечно, неприемлемым для А. С. Еляна, и он обратился к Н. Д. Яковлеву с просьбой восстановить на заводе военную приемку, что и было сделано. Но ущерб, и немалый, уже был нанесен.

Те, кто работал в оборонной промышленности во время войны и до нее, должны выразить глубокую благодарность руководителям военной приемки за большую помощь в предотвращении таких печальных случаев на других заводах. А на будущее, быть может, стоит пожелать, чтобы везде в промышленности с достаточной серьезностью относились к таким начинаниям, как отказ от контроля ОТК и переход на самоконтроль.

XI

Организационные, хозяйственные и технические ошибки и неполадки в руководстве оборонной промышленностью не могли, однако, остановить ее развитие и тем более изменить путь и направление, которые определила для нее Коммунистическая партия Советского Союза.

В. И. Ленин на VIII съезде партии 18 марта 1919 года говорил: "Без вооруженной защиты социалистической республики мы существовать не могли. Господствующий класс никогда не отдаст своей власти классу угнетенному. Но последний должен доказать на деле, что он не только способен свергнуть эксплуататоров, но и организоваться для самозащиты, поставить на карту все... Это значит, что господствующий класс, пролетариат, если только он хочет и будет господствовать, должен доказать это и своей военной организацией"{1}.

Коммунистическая партия, осуществляя заветы В. И. Ленина, на протяжении всей истории строительства Советского государства уделяла наибольшее и преимущественное внимание усилению оборонной мощи страны, укреплению и вооружению Красной Армии в целях защиты мирного труда народа от любых посягательств врагов.

Как известно, в первую мировую войну характер боев в основном определялся скоростями и тяговыми силами, которые максимально могла развить конная тяга. Но хотя моторизация тогда имела малый удельный вес в военной технике и вследствие этого не произвела в ней коренных изменений, тем не менее появление механизированных средств изменило условия боя и вызвало необходимость усиленно работать над созданием нового вооружения. В военных условиях (1914-1919 годов) эту задачу решали в спешке и результаты были недостаточно эффективны.

В период между первой мировой и Великой Отечественной войнами все внимание советских вооруженцев было сосредоточено на том, чтобы на основе достижений науки и техники создать образцы оружия, отвечающие современным тактико-техническим требованиям.

Особенность нового типа вооружения определялась новыми условиями боя. Главное в этом отношении то, что с появлением в военном деле мотора, соприкосновение с противником должно было происходить при больших скоростях движения, Поэтому преимущества, как правило, получала сторона, которая за короткий промежуток времени боя могла дать большее число выстрелов и с большей меткостью.

Замена лошади мотором и непрерывное совершенствование моторов для наземной и авиационной военной техники дали, с другой стороны, возможность значительно усилить защиту, главным образом броневую. Соответственно определилась необходимость усиливать разрушительную силу вооружения, что зависело от качества и начальной скорости вылета снаряда.

Совокупность показателей скорострельности, меткости, разрушительной силы и маневренности определила требуемые качества нового вооружения. Чтобы обеспечить их, нужны были коренные изменения в конструкциях, повышенные качества материалов, в особенности металла, необходимо было перестроить технологические процессы в промышленности и расширить производственные мощности. Требовалось создать резервы мощностей на случай войны, чтобы с первых же ее дней обеспечить развертывание производственного аппарата для увеличенного снабжения армии боевой техникой.

Кстати замечу, что в предвоенные годы вооруженцы некоторых отраслей оборонной промышленности считали свою продукцию главной, исходной для любой военной техники, а остальное – разновидностями транспорта для вооружения. С этим не соглашались работники других отраслей. Такого рода "разногласия" были не только теоретическими, но сказывались и при разработке тактико-технических требований в случаях, когда возникали споры о том, "что чему подчиняется", о преимуществах в материально-техническом снабжении и т. п.

Мы, вооруженцы, разумеется, сделали своим девизом слова "Артиллерия – бог войны". Но Сталин, однако, уточнил значение вооружения, напомнив нам о роли боеприпасов, которые производились на заводах другого наркомата.

Разговор происходил в 1939 году в неслужебной обстановке и начался с того, что начальник ГАУ генерал артиллерии Савченко в шутку назвал меня "нашим Крупном", добавив:

– Все зависит от него. Все другие наркоматы оборонной промышленности работают на него, чтобы расширить рамки использования вооружения. Сталин, улыбнувшись, заметил:

– Это будет неточно, если рассматривать вооружение не только с точки зрения наркомата вооружения, так как и оно играет подчиненную роль, то есть для того, чтобы доставить боеприпасы (средства разрушения) до цели и разрушить ее.

Присутствовавший при этом генерал авиации Локтионов добавил, что, следовательно, и авиация – не только транспорт для вооружения, ибо, например, бомбардировщики сами доставляют авиабомбы к цели.

– Значит, все сводится к разрушению цели, – сказал Сталин, – а это остается за боеприпасами. Сила взрыва боеприпасов определяет мощь всех родов войск, в том числе и авиации, и служит мерилом военно-экономической целесообразности затрат на ту или иную боевую технику. Неразумно строить дорогой бомбардировщик на большой радиус действия, если заряд авиационной бомбы будет недостаточно мощный.

Итак, создание новых образцов боевой техники в предвоенный период представляло собой сложную задачу, выполнение которой требовало много времени и труда. Армия же не могла оставаться с вооружением прежнего уровня в ожидании, пока промышленность в полной мере обеспечит ее современным. Поэтому актуальной стала модернизация штатного вооружения, находившегося в армии. Эту работу развернули широко.

Модернизации подверглись все основные виды вооружения, начиная от винтовки, кончая средней и тяжелой артиллерией. Тем временем конструкторские организации совместно с научно-исследовательскими институтами подготавливали создание нового стрелкового автоматического оружия и артиллерийских систем различных калибров для всех родов войск.

В тот же период проводились большие работы по укреплению и расширению производственной и технической базы промышленности вооружения. Реконструировали и расширяли старые заводы, строили новые. Разрабатывали новые технологические процессы и формы организации производства. Изыскивали высокопрочные конструктивные материалы и экономичные заменители металла.

Создавали широкую сеть заводских и самостоятельных конструкторских организаций, специальные научно-исследовательские центры. Под руководством известных специалистов готовили молодых вооруженцев, из которых выросла плеяда талантливых конструкторов и ученых. Впоследствии они многое сделали для обеспечения Советской Армии к началу Великой Отечественной войны вооружением, в большей части превосходившим вооружение войск западных государств. Не случайно именно вооруженцы были первыми Героями Социалистического Труда. Золотая Звезда "Серп и Молот" за No 2 была вручена конструктору В. Дегтяреву (первый номер Золотой Звезды "Серп и Молот" был у И. В. Сталина); а следующие звезды вручили конструкторам-вооруженцам В. Грабину, Б. Шпитальному, И. Иванову, Ф. Токареву.

Выдвинутый партией лозунг "Кадры решают все" стал логическим дополнением лозунга "Техника в период реконструкции решает все".

Директивы партии по кадрам в наибольшей степени относились к оборонной промышленности, которая особенно быстро обогащалась первоклассным оборудованием для создания военной техники, не уступающей лучшей зарубежной. По решению партии и правительства все артиллерийские и оружейно-пулеметные заводы были выделены в особую группу предприятий, получивших ряд льгот, которые обеспечивали заинтересованность рабочих и служащих и способствовали сокращению текучести кадров.

Этому решению предшествовало совещание у И. В. Сталина с участием директоров и секретарей партийных организаций заводов. Обсуждались вопросы усиления заботы и внимания кадрам с целью их закрепления на предприятиях, причем эта задача была признана главной в деятельности директоров и секретарей парторганизаций заводов.

Партия также большое внимание уделяла подготовке квалифицированных рабочих через заводскую учебную сеть – индивидуальное ученичество, ФЗУ и различные курсы. В целях дальнейшего улучшения и расширения такой подготовки был выдвинут проект создания системы государственных трудовых резервов с передачей ей ФЗУ, ранее находившихся в ведении наркоматов.

Помню, мы, наркомы, не очень обрадовались такому решению вопроса. Казалось, оно лишит нас известных преимуществ. Мне тем более не хотелось передавать ФЗУ, поскольку они имелись на всех артиллерийских и пулеметно-оружейных заводах, были хорошо оснащены и входили в число лучших в стране. Поэтому при обсуждении этого проекта в ЦК я, как и ряд других наркомов, выступил с возражениями.

Хотя мы в основном стремились доказать нецелесообразность передачи ФЗУ во вновь организуемое ведомство, так как оно не имело материальной базы и опыта, однако руководило нами главным образом нежелание лишиться права использовать и распределять по своему усмотрению оканчивающих ФЗУ. В частности, я в своем выступлении особо подчеркнул, что изъятие ФЗУ из системы наркомата вооружения ослабит подготовку рабочих кадров для военных заводов, так как она проходит в специальных условиях.

Выслушав все возражения, И. В. Сталин обоснованно отверг их. Признаюсь, по мере того, как он говорил о государственном значении организации трудовых резервов, я все яснее видел, что мой подход к этому делу был попросту узковедомственным. И уже не казалось, что переход ФЗУ из системы оборонной промышленности повлияет на подготовку ее кадров.

Мобилизационная готовность кадров, говорил Сталин, нужна не только для военных заводов, а и для всей промышленности; в военное время вся промышленность будет военной, и она должна быть к этому подготовлена. Оборонные же наркоматы, продолжал он, должны отвечать за мобилизационную готовность и невоенных заводов. Далее он разъяснил, что и с созданием трудовых резервов оборонные наркоматы и заводы будут нести ответственность за работу ФЗУ, ранее находившихся в их системе, оказывать им помощь оборудованием, инструментом, материалами, инструкторскими кадрами и всем необходимым.

Жизнь, как известно, полностью подтвердила правильность создания общегосударственной системы подготовки трудовых резервов, сыгравшей важную роль в дальнейшем развитии промышленности, в том числе и оборонной.

Иначе сложилась история другого предвоенного закона, направленного на борьбу с текучестью рабочей силы.

Дело в том, что третий пятилетний план предусматривал значительные темпы роста производственных мощностей за счет строительства новых заводов, расширения и реконструкции действующих. Прирост выпуска всей промышленной продукции должен был достигнуть 92 процентов, а в машиностроении и металлообработке еще более высокого показателя – 129 процентов. Темпы же подготовки рабочих, особенно квалифицированных, а также инженеров, техников и хозяйственников не обеспечивали новых потребностей.

Образовался разрыв, промышленности не хватало кадров, а это наряду с другими причинами создавало благоприятную почву для текучести. Недостаток квалифицированных производственных руководителей восполняли за счет неопытных работников, поэтому на заводах, особенно на новых, были различные производственные и организационные неполадки, а также простои и даже аварии. Наконец, плохо обстояло с материальной заинтересованностью и другими стимулирующими условиями, в результате заработок рабочих был неустойчивым. Все это также вызывало текучесть рабочей силы и массовые прогулы, принимавшие угрожающий характер.

Установленные для артиллерийских и пулеметно-оружейных заводов льготы создали на этих предприятиях довольно благоприятные условия. Кадры здесь стали более стабильными, хотя в конечном итоге и их могла захватить текучесть. Другие же предприятия остальных наркоматов были в худшем положении: на тех заводах люди часто менялись, много было прогулов.

Наркомы неоднократно обращались к И. В. Сталину и другим руководителям партии и правительства с предложением издать закон, направленный на борьбу с прогулами и текучестью рабочей силы. Сталин отвечал, что для этого нужны не особые законы, а повышение качества технического и хозяйственного руководства. Он потребовал от всех наркомов и директоров предприятий улучшения их работы. Но масштабы текучести, прогулов, нарушений производственной дисциплины не сократились. Этому, несомненно, способствовало и то, что ситуация 1937-1938 годов резко отразилась на престиже руководителя-мастера, начальника участка, цеха и даже директора завода. Одних постановлений о повышении их роли и ответственности было уже недостаточно для укрепления производственной дисциплины.

В 1940 году Центральный Комитет партии принял более решительные меры. Был подготовлен проект закона о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с работы. При обсуждении его на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) присутствовали и наркомы – члены ЦК. Обращаясь к ним И. В. Сталин сказал, что такой закон вынужденная мера, вызванная прежде всего неспособностью руководителей наркоматов и заводов добиться стабильности кадров и укрепления производственной дисциплины.

Этот упрек был в значительной мере заслуженным. Поэтому мы, наркомы, хотя и были рады опубликованному 26 июля 1940 года Указу Президиума Верховного Совета Союза ССР, запрещающему самовольный уход рабочих и служащих с заводов, в то же время испытали горечь и неудовлетворенность своей работой, увидели в ней немало серьезных упущений. И долго еще это ощущение вины не покидало нас, в чем мы откровенно признавались друг другу при встречах. Как и мои коллеги, ныне покойные В. А. Малышев, А. И. Ефремов, И. Ф. Тевосян, В. В. Вахрушев, я отчетливо понял, что наше умение руководить нужно непрестанно совершенствовать и что ключом к решению всех задач производства является забота о людях, создание благоприятных условий для их труда.

Теперь, пожалуй, многие не знают, что в то время большинство профессий на заводах назывались "мужскими", так как нередко требовали значительных физических усилий. ...Для вовлечения в производство женщин – а это сыграло большую роль в деле укрепления кадров промышленности – прежде всего нужно было провести в широких масштабах так называемую малую механизацию, требовавшую сравнительно немного времени и небольших затрат. Больше средств ушло на строительство детских садов и яслей, столовых и других учреждений, высвобождавших женщин от многих домашних дел. Но это полностью себя оправдывало.

По указанию ЦК местные партийные организации взяли под свой контроль это важное государственное дело и одновременно развернули большую агитационно-массовую работу по вовлечению женщин в производство. Она увенчалась значительным успехом. К началу 1940 года женщины составили 41 процент всех рабочих и служащих в промышленности. Они быстро осваивали производство на самых ответственных и сложных участках, а на многих операциях действовали даже более ловко, чем мужчины, особенно там, где выполнялась тонкая и точная работа.

Исторические решения и повседневная помощь партии в подготовке квалифицированных кадров, образование государственных трудовых резервов, вовлечение женщин в производство и борьба с текучестью способствовали созданию в нашей стране такого крепкого и устойчивого тыла, который обеспечил в годы Великой Отечественной войны все необходимые условия для Победы. Женщины и подростки во время войны заняли место мужчин, ушедших на фронт. Заменив на производстве своих мужей, братьев и отцов, они в исключительно тяжелых условиях с честью выполнили трудную, ответственную задачу по снабжению фронта всем необходимым.

Что касается высококвалифицированных кадров оборонной промышленности, то только благодаря тому, что они были созданы в довоенное время, стало возможным в небывало короткие сроки, в течение нескольких месяцев, не только восстановить эвакуированные заводы, но и значительно увеличить выпуск продукции. Без таких опытных, отлично знающих дело людей мы не смогли бы это сделать даже и в том случае, если бы у нас было больше оборудования,

Я не сомневаюсь, что эта огромная деятельность партии была бы еще более плодотворной, если бы И. В. Сталин, сформулировав лозунг "Кадры решают все", не допустил в то же время массового истребления кадров квалифицированных руководителей и специалистов, преданных Советскому государству. Эти репрессии, особенно в 1937-1938 годах, нанесли экономике страны большой ущерб, который смогли возместить лишь огромные жизнетворные силы, заложенные в социалистическом строе.

В последние предвоенные годы внутриполитическая обстановка, казалось, улучшилась в этом отношении. Но то была лишь видимость, за которой скрывалась прежняя система избиения кадров, правда, лучше замаскированная, но не менее разнузданная. Политические авантюристы, пробравшиеся в различные органы власти, продолжая в своих карьеристских целях гнусную, человеконенавистническую работу, последовательно обезглавливали важные участки оборонной промышленности и Красной Армии.

В 1941 году они искусственно создали ряд крупных "политических" дел, в связи с чем были проведены аресты среди высшего военного командования и руководящего состава оборонной промышленности. "Обоснованность" этих дел достаточно ясно показывает, например, мой арест, о котором рассказано в начале этих записок.

Репрессиям были подвергнуты многие ответственные руководители промышленности вооружения – заместители наркома, начальники главков и некоторые директора заводов. Этими официальными акциями к началу войны были "подытожены" результаты предвоенной деятельности главных руководителей промышленности вооружения. Впрочем, как показано выше, уже в первый месяц войны выяснилось, что это была "ошибка".

Тем не менее нашлись люди, которые пытались и в дальнейшем использовать принятые перед войной репрессивные меры в отношении руководства промышленностью вооружения в качестве доказательства того, что работа этой ведущей отрасли оборонной индустрии была тогда неудовлетворительной и что именно с этим связаны неудачи на фронте в начале войны. Кое-кто стремился таким путем прикрыть свои собственные упущения, а любители легкой славы создавали видимость "чудес", приписывая себе заслуги в быстром расширении и освоении новых видов вооружения, хотя на самом деле это подготовили долгие годы напряженного творческого труда всего коллектива вооруженцев в предвоенный период.

XII

Крупная и комплексная промышленность вооружения, детище индустриализации СССР, к началу Великой Отечественной войны имела большую и прочную материально-техническую базу. Несмотря на трудности и множество неполадок, она была хорошо подготовлена к предстоящей войне. Чтобы увидеть это, нужно обратиться к фактам, касающимся предвоенного состояния всей нашей индустрии, и в частности оборонной. Это тем более важно, что нередко пытаются объяснить неудачи на первых этапах войны неподготовленностью советской экономики, в том числе промышленности.

В ходе войны с гитлеровской Германией и с ее союзниками Советский Союз одержал не только военную, но и экономическую победу, продемонстрировал огромное превосходство социалистического строя над капиталистическим, социалистической экономики над капиталистической. Такой исход войны был бы невозможен без наличия у нас современной и хорошо развитой промышленности. Отрицать это – значит верить в то, что исторические победы Красной Армии над гитлеровскими и прочими фашистскими армиями были "чудом", между тем как на самом деле они явились закономерным результатом десятилетий развития нашего государства и его мощи.

К моменту нападения на Советский Союз фашистская Германия значительно увеличила свою военно-экономическую мощь, накопленную за счет американских кредитов и захвата ресурсов и промышленности европейских государств. Таким образом, советской экономике пришлось вступить, по существу, в единоборство с гигантской военной машиной, считавшейся тогда самой могущественной. Тут-то и вступили в действие основные, решающие факторы, обусловленные характером нашего социалистического строя и обеспечившие в конечном счете превосходство сил Советского Союза и всемирно-историческую победу над фашизмом.

Одним из главных факторов являлась неодолимая прочность тыла Красной Армии, сочетавшего высокую политическую сознательность, беззаветный патриотизм и трудовой энтузиазм всех народов Советского Союза, готовых на любые жертвы и лишения ради защиты социалистической Родины, с развитой экономикой, мощной первоклассной промышленностью.

Вследствие первых неудач на фронте и временной потери значительных и важных экономических районов производственные мощности нашей страны сократились примерно на 38 процентов. Кроме того, часть предприятий в связи с переходом на новую, военную продукцию несколько уменьшила в первые месяцы объем производства. По этим причинам в ноябре 1941 года выпуск валовой продукции всей промышленности Советского Союза снизился более чем вполовину в сравнении с июнем того же года. К довоенному уровню мы пришли только три года спустя, в октябре 1944 года, то есть на заключительном этапе войны, хотя, скажем, коэффициент использования оборудования и коэффициент сменности во время войны были намного выше, чем в июне 1941 года. Кроме того, валовая продукция 1944 года, оценивавшаяся в 11,8 миллиарда рублей, по структуре отличалась от довоенной, стоившей 12 миллиардов, да и цены разные: рубль валовой продукции в 1944 году отражал меньшую трудоемкость и более дорогое сырье, чем в июне 1941 года.

Все это означает, что даже в последний период войны наша страна использовала меньшие промышленные мощности, чем накануне нападения гитлеровской Германии,

Конечно, судить о состоянии промышленности только по объему валовой продукции нельзя, так как это может привести к совершенно неверным выводам. Как известно, внутри валовой продукции могут быть серьезные несоответствия. Так оно и было в последние три года перед войной, когда, например, валовая продукция всей промышленности росла ежегодно в среднем на 13 процентов, а основа всей индустрии – черная металлургия, которая имела первостепенное значение и определяла военную мощь государства, в эти же годы потеряла темпы, взятые ею во второй пятилетке.

Это обстоятельство требует объяснения.

На протяжении всего существования Советского государства партия уделяла развитию черной металлургии наибольшее внимание. В. И. Ленин называл железо "одним из главных продуктов современной промышленности", одним "из фундаментов, можно сказать, цивилизации". Уже в 1924 году XIII съезд РКП(б) в своей резолюции заявил, что "в области поднятия государственной промышленности важнейшей задачей наступающего периода является поднятие металлургии". А XVIII съезд ВКП(б) в 1939 году указал, что развитие черной металлургии "во многом определяет рост всей промышленности и народного хозяйства и потому требует особой постоянной заботы об увеличении производственных мощностей".

Наибольшие для предвоенного периода результаты в этом отношении были достигнуты в 1931-1937 годах, когда руководство тяжелой промышленностью возглавлял Г. К. Орджоникидзе. Осложнившаяся затем внутриполитическая обстановка замедлила поступательное движение советской индустрии, причем такая важная отрасль, как черная металлургия фактически топталась на месте и питалась инерцией предыдущих лет.

Производство в черной металлургии с 1933 по 1937 год возросло в два-три раза, а за следующие три года (1938-1940) всего лишь на 3-8 процентов, притом среднегодовой прирост составлял во второй пятилетке примерно 40-60 процентов, а в третьей – только 1-3 процента.

Не менее убедительны данные о вводе основных металлургических агрегатов за те же периоды. Так, за пять лет (1933-1937) были введены 19 доменных, 91 мартеновская печь и 44 прокатных стана, а за последующие годы (1938-1940) соответственно 6,18 и 9.

Несмотря на столь явное падение темпов развития черной металлургии, в те годы звучали заявления о том, что ее рост якобы усилился и даже объявляли это результатом проведенных массовых репрессий, которые будто бы "очистили атмосферу". Такие ножницы между оценкой и действительностью были возможны только в условиях тех лет, когда услужливая статистика приносила объективные данные в жертву политической конъюнктуре. Что же касается урона, который фактически понесла тогда промышленность, его удалось возместить лишь благодаря огромным, поистине неисчерпаемым ресурсам всех видов, в том числе и природным богатствам страны.

Поскольку речь зашла о черной металлургии, следует сказать, что для нее, как, впрочем, и для всей промышленности, главные задачи в предвоенный период состояли не только в увеличении объема и повышении качественного уровня производства, но и в коренном изменении дислокации предприятий. Можно сказать, что предпринятое по решению XVI съезда партии (1930 год) создание новой металлургической базы на востоке СССР, размещение в глубоком, недосягаемом для оружия того времени тылу значительных металлургических мощностей спасло нашу страну от катастрофы, которой могли закончиться первые неудачи в начале войны. Ведь тогда вся металлургия юга и центра была выведена из строя и для компенсации потерянных мощностей потребовалось бы несколько лет, если бы у нас не было крупной металлургической промышленности в восточных районах, что фактически и сыграло решающую роль в экономическом обеспечении разгрома немецко-фашистских оккупантов.