Текст книги "Дежавю"

Автор книги: Борис Хмельницкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Слушаюсь!.. – щелкнул босыми пятками полковник, и выбежал из гостиной.      – Слушаюсь!.. – щелкнул босыми пятками полковник, и выбежал из гостиной.

6. Похороны

В губернии объявили трехдневный траур. Митрополит Егорий предложил выставить тело покойного в зале дворца, чтобы народ мог с ним попрощаться. Вахтов       В губернии объявили трехдневный траур. Митрополит Егорий предложил выставить тело покойного в зале дворца, чтобы народ мог с ним попрощаться. Вахтов возразил:

– Газета уже призвала народ на похороны. В такую жару дважды прощаться с губернатором люди не придут.      – Газета уже призвала народ на похороны. В такую жару дважды прощаться с губернатором люди не придут.

Митрополит пробурчал: – Бог терпел и нам велел, – и согласился с доводами старшего майора.      Митрополит пробурчал: – Бог терпел и нам велел, – и согласился с доводами старшего майора.

Члены правительства трудились над подготовкой похорон, не покладая рук. Правда, на подготовку потр      Члены правительства трудились над подготовкой похорон, не покладая рук. Правда, на подготовку потребовались не одни сутки, а двое. Но министры в этом не виноваты; не хватало опыта, не каждый день им доводилось хоронить губернаторов. К тому же часть рабочего времени пришлось отстоять на отпевании покойника в приусадебной церкви. Стояли среди челяди и дворцовой прислуги. Было тесно, душно и тоскливо. Голуби, вернувшиеся под своды церкви, беспардонно летали и мешали молитве. Настроение – хуже некуда. К утру третьего дня задание Вахтова выполнили. Можно было приступать к церемонии. Испортил обедню, как говорится, местный поэт Силькин, которому поручили сочинить эпитафию.

– Вот, – гордясь своим творением, сказал он, вручая Вахтову сочиненный текст.       – Вот, – гордясь своим творением, сказал он, вручая Вахтову сочиненный текст.

Старший майор прочел: «Под       Старший майор прочел: «Под камнем сим залег навек весьма достойный человек».

– Достойный?! – возмутился он. – И это о выдающемся генерал-губернаторе?! Немедленно переделать!..

Переделать, так переделать. Успокаивая себя тем, что       Переделать, так переделать. Успокаивая себя тем, что старшим майорам не обязательно понимать поэзию, поэт удалился. Спустя три часа он принес новую эпитафию: «В сем мавзолее–склепе покоится великий губернатор Скрепин».

      Словосочетание «мавзолей-склеп» Вахтову понравилось. В нем было что-то значительное и ассоциировалось со знаменитым индийским мавзолеем Тадж-Махал. «Даст бог, и сюда туристы повадятся, – подумал он, представив себе длинную очередь и ряд ларьков, торгующих сувенирами. – О нас во всем мире узнают, и бюджету польза». Старшего майора заботило не только собственное будущее, но и будущей губернии, что говорит о нем с положительной стороны. Он передал текст Мямлину:

– Срочно выбить на фронтоне склепа.      – Срочно выбить на фронтоне склепа.

Мямлин прочел эпитафию и дружески пож      Мямлин прочел эпитафию и дружески пожал поэту руку:

– Замечательный стих.

      От такой оценки его творчества руководством губернии, Силькин впал в эйфорию и, получив положенный гонорар, ушел в затяжной запой. Большой поэт может себе позволить такую вольность.

      К полудню зазвучали колокола всех сорока городских церквей, сообщая народу о начале церемонии похорон. У губернаторской резиденции остановился инкрустированный полудрагоценными камнями катафалк. Головы шести пар коней, впряженных в повозку, украшали плюмажи из черных страусиных перьев и серебряные сбруи. Тут же появилась группа чиновников в панамках и белых простынях, наброшенных на плечи на манер римских тог. Оголенное предплечье каждого обвивала черная повязка. Многие держали в руках венки. За чиновниками появился духовой оркестр. Оркестранты устроились поодаль от ворот дворца и принялись настраивать инструменты.

– Чиновники в белом? – изумился Вахтов, повернувшись к Мямлину.      – Чиновники в белом? – изумился Вахтов, повернувшись к Мямлину.

– Эллины всегда ходили в белом. И на похоронах тоже, – ответил председатель правительства.      – Эллины всегда ходили в белом. И на похоронах тоже, – ответил председатель правительства.

– С какого бодуна мы стали эллинами?      – С какого бодуна мы стали эллинами?

– Ученые сдвинули ось земли на тридцать градусов широты южнее. Мы теперь находимся на месте древнего Рима.      – Ученые сдвинули ось земли на тридцать градусов широты южнее. Мы теперь находимся на месте древнего Рима. – И с тоской добавил: – Зимой на лыжах не покатаешься…

– Нужно      – Нужно было строго контролировать ученых, – раздраженно бросил Вахтов. – Что хотят, то и творят!

– Мы их       – Мы их накажем, господин старший майор, – пообещал скопидом Загладин. – Лишим финансирования на полгода.

К дворцу приближалась толпа горожан, сопровождаемая полицейс      К дворцу приближалась толпа горожан, сопровождаемая полицейскими в шортах и пробковых шлемах. От вида горожан у Вахтова полезли на лоб глаза. Женщины шли в купальниках – нашли, наконец, возможность в них покрасоваться – мужчины в набедренных повязках и соломенных шляпах.

– Но это даже не эллины, это какие-то бушмены на первомайской демонстрации, черт возьми!.. – вскричал старший майор.

– Они не знают, чем отличаются римляне от бушменов, – объяснил Мямлин. – Необразованный у нас народ.      – Они не знают, чем отличаются римляне от бушменов, – объяснил Мямлин. – Необразованный у нас народ.

– Потому что нет министерства культуры.      – Потому что нет министерства культуры.

– Создадим, – пообещал председатель правительства. – Найдем деньги и создадим.      – Создадим, – пообещал председатель правительства. – Найдем деньги и создадим.

– Не найдете, денег нет! – воскликнул      – Не найдете, денег нет! – воскликнул Загладин. – Я лично искал. Весь кризисный фонд казны истрачен на шлемы полиции.

– Попробуйте создать министерство без особых затрат, – посоветовал Мямлину старший майор. – На энтузиазме творческой интеллигенции.      – Попробуйте создать министерство без особых затрат, – посоветовал Мямлину старший майор. – На энтузиазме творческой интеллигенции.

«      «Ну да, держи карман шире, – иронично подумал Загладин. – Интеллигентность не тот дефект, который превращает человека в бесплатного энтузиаста».

Из часовни слуги вынесли гроб из красного дерева. Гроб водрузили на катафалк, оркестр заиграл похоронный марш, и процессия тронулась.      Из часовни слуги вынесли гроб из красного дерева. Гроб водрузили на катафалк, оркестр заиграл похоронный марш, и процессия тронулась.

Шли по центральному проспекту, уже переименованному из проспекта Перестройки в проспект имени Скрепина. Горожане торчали в окнах домов и на балконах, любовались красочностью процессии. Впечатляющая, надо признаться, процессия. Сразу позади катафалка гвардейцы несли       Шли по центральному проспекту, уже переименованному из проспекта Перестройки в проспект имени Скрепина. Горожане торчали в окнах домов и на балконах, любовались красочностью процессии. Впечатляющая, надо признаться, процессия. Сразу позади катафалка гвардейцы несли красные подушечки с орденами губернатора, счетом двести шестнадцать. За ними ехали члены правительства на бричках с задрапированными черным крепом бортами. Из уважения к покойнику министры управляли бричками сами и стоя. За ними чиновники несли венки, равные количеству орденов. Главный редактор газеты Канарейкин и банкир Фигин шли в рядах высших чиновников. Далее шли священники во главе с митрополитом и оркестр. За оркестром – население. Замыкали процессию двенадцать пар тяжелых коней, впряженных в лафеты. Дула пушек, установленных на лафетах, торчали вверх. На одном из лафетов сидел юродивый. Ворона летела над процессией и выла как деревенская плакальщица: – На кого же ты нас оставил, кормилец?..

– – Лучше бы она призвала молиться, – шепнул митрополит Мямлину.

– Птица? – удивился Мямлин.       – Птица? – удивился Мямлин.

– Птицы тоже божьи создания, – ответил Егорий.

      Немного вредила общему впечатлению от похорон жара. Белые простыни от жары не спасали, пот градом катился по лицам и спинам людей. Трубы, валторны, тромбоны и тубы оркестра издавали хрипящие звуки. Плакать, как велено, у людей не было сил. Кое-кто попытался юркнуть в переулок, но, наткнувшись на кордон полицейских, возвращался в процессию. Скрыться удалось только сообразительному библиотекарю Голлю, предъявившему полицейским справку врача, запрещающую ему находиться на солнце по состоянию здоровья.

– Врет, что немец, – убежденно сказал полицейский напарнику. – Очень уж хитрый.      – Врет, что немец, – убежденно сказал полицейский напарнику. – Очень уж хитрый.

Процессия появилась на кладбище и остановилась у нового склепа. Штукатурка склепа еще не просохла. На фронтоне блестела на солнце эпитафия. По обе стороны дверей      Процессия появилась на кладбище и остановилась у нового склепа. Штукатурка склепа еще не просохла. На фронтоне блестела на солнце эпитафия. По обе стороны дверей склепа стояли гипсовые львы, покрытые желтой краской. В пасти львы держали листки с предупреждающей надписью «Осторожно, окрашено!»

Митрополит прочел молитву. Затем к гробу подошел Мямлин.       Митрополит прочел молитву. Затем к гробу подошел Мямлин.

– Семен Семенович ушел от нас,      – Семен Семенович ушел от нас, и сейчас заслуженно наслаждается райским покоем, – сказал он. – А мы остались, чтобы, бережно храня память о губернаторе, справиться с вызовами реальности – измененном климате и провокационными слухами о конце света. Ибо великий человек завещал нам жизнь. Символично, что судьба наделила его фамилией Скрепин. Она скрепляла наше общество в прошлом, и должна скреплять в будущем. А будущее видится…

– Ну, завел шарманку. Остановите его, Владыко, – шепнул митрополиту юродивый. – Жара, того и гляди, кто-то еще помрет.

Митрополит, относившийся к слов      Митрополит, относившийся к словам юродивого с большим вниманием, кивнул и дал знак оркестру продолжать церемонию. Оркестр заиграл минорную музыку и заглушил последние слова Мямлина. Монахи внесли гроб в склеп. Склеп завалили венками и живыми цветами. Пушки на лафетах изрыгнули троекратный залп.       Ворона взвыла: – О, горе нам! Горе!..

      И вся толпа мгновенно рассеялась.

Вахтов остался у склепа. Сел на ступеньку в тени стены, закурил и вспомнил о том, как играл с губернатором в очко на деньги. Губернатор – грех так говорить о покойниках – был скуп и злился, когда проигрывал. Вахтов, чтобы не злить старика, старался сдать карты так, чтобы у губернатора всегда получалось 20 или 21. Для этого он даже брал уроки у известного шулера. А когда Семен Семенович, сдавая карт      Вахтов остался у склепа. Сел на ступеньку в тени стены, закурил и вспомнил о том, как играл с губернатором в очко на деньги. Губернатор – грех так говорить о покойниках – был скуп и злился, когда проигрывал. Вахтов, чтобы не злить старика, старался сдать карты так, чтобы у губернатора всегда получалось 20 или 21. Для этого он даже брал уроки у известного шулера. А когда Семен Семенович, сдавая карты, прятал туза в рукаве, начальник охраны делал вид, что не замечает мошенничества.

Старший майор, улыбаясь, постучал по стене склепа:      Старший майор, улыбаясь, постучал по стене склепа:

– Прощай, старый прохвост. И спасибо; я многому у тебя научился, и мог бы тебя заменить. – И вдруг улыбка сошла с ег      – Прощай, старый прохвост. И спасибо; я многому у тебя научился, и мог бы тебя заменить. – И вдруг улыбка сошла с его губ, он понял, что сказал. «Дерзость, конечно, но было бы неплохо», – подумал он. И почему-то разволновался.

Он встал, выбросил окурок, собрал из цветов у склепа большой букет и направился к выходу из кладбища, где его ждала карета. Поеха      Он встал, выбросил окурок, собрал из цветов у склепа большой букет и направился к выходу из кладбища, где его ждала карета. Поехал домой, надеясь, что кузина отвлечет его от нахлынувших мыслей.

Алиса лежала возле бассейна, укрытого тентом от солнца.       Алиса лежала возле бассейна, укрытого тентом от солнца. Она злилась; уже два дня Вахтов не появлялся на вилле. До сих пор он все вечера проводил дома. Еще недавно она работала стриптизершей в стрипбаре, и не подозревала, что у неё есть высокопоставленный родственник. Вахтов обратил на неё внимание, когда она танцевала у шеста. И, как он потом объяснил, сразу почувствовал какую-то мистическую связь с танцовщицей. Сама Алиса ничего подобного тогда не чувствовала. Ну, сидел обычный, средних лет посетитель в гражданском костюме, смотрел на неё, как все мужики, затуманенным от желания взглядом. Но когда узнала, что это всесильный начальник охраны губернатора, тоже почувствовала странную связь. Она спустилась с подиума и присела у столика старшего майора. Он заказал для неё двойной аперитив. Слова за слово – объяснились. Алиса согласилась переехать на его виллу под видом троюродной племянницы. В тот же вечер Алиса распрощалась с баром, заявив, что встретила дядю. Подруги по подиуму ей смертельно завидовали. Стрипбар работает без выходных, стриптизерш там добрый десяток, Вахтов для всех заманчивый родственник, и кто знает, не там ли он провел последние две ночи. И не нашел ли другую племянницу?! И что, ей опять возвращаться к шесту?!.. Ну, уж нет, этому не бывать!

Девушка      Девушка так себя распалила, что готова была задушить дядю-изменшика.

Приехал Вахтов и вручил девушке роскошный букет. Казалось б      Приехал Вахтов и вручил девушке роскошный букет. Казалось бы, букет должен был её порадовать. Но женщина всегда остается женщиной. Она знала, что мужчина дарит цветы, когда чувствует себя виноватым.

– Думаешь цветочками отделаться? – зло спросила она. – Ты где пропадал два дня?      – Думаешь цветочками отделаться? – зло спросила она. – Ты где пропадал два дня?

– Похоронами Скрепина занималс      – Похоронами Скрепина занимался, – сказал Вахтов. – И не шуми. Завтра появится новый губернатор и, возможно, потом я буду все время проводить дома.

Алиса была девушкой сообразительной, поняла, что дядю тревожит.

– Новому губернатору тоже понадобиться начальник охраны, никуда он не денется, – успокоила она Вахтова. – Ты только не навязывайся, пусть губернатор сам попросит.      – Новому губернатору тоже понадобиться начальник охраны, никуда он не денется, – успокоила она Вахтова. – Ты только не навязывайся, пусть губернатор сам попросит.

«Д      «Дельный совет», – подумал Вахтов, взял себя в руки и успокоился.

Из печатного листка «Обыватель»

Мы понесли невозвратимую утрату. И нет слов, чтобы выразить боль и страдания от этой      Мы понесли невозвратимую утрату. И нет слов, чтобы выразить боль и страдания от этой утраты. Все население Полянска вышло на улицы, чтобы проводить Семен Семеновича Скрепина в последний путь. По обе стороны проспекта его имени стояли горожане. Некоторые держали на плечах детей. Дети размахивали флажками с траурными лентами и выпускали в небо белые воздушные шарики. Все рыдали. Слезы градом катились по скорбным лицам. Пожилые люди, помнившие все деяния покойного генерал-губернатора, рыдали в голос. Звучал похоронный марш. Было грустно – народ прощался с целой эпохой…

7. Регент

Заседание правительства состоялось вечером. Из посторонних присутствовали только Вахтов и его ординарец, капитан Круглов. Для большей уединенности все спустились в подвал Дома правительства, зажгли свечи. Изготовленные из местного парафина, они сильно коптили. Копоть оседала на сводах подвала, создавая там черные узоры. По стенам метались длинные тени.       Заседание правительства состоялось вечером. Из посторонних присутствовали только Вахтов и его ординарец, капитан Круглов. Для большей уединенности все спустились в подвал Дома правительства, зажгли свечи. Изготовленные из местного парафина, они сильно коптили. Копоть оседала на сводах подвала, создавая там черные узоры. По стенам метались длинные тени.

На повестке стоял один вопрос: кандидатура на должность губернатора.      На повестке стоял один вопрос: кандидатура на должность губернатора.

Мямлин пребывал в скверном настроении. Вчера он поссорился с женой из-за её требования. А требовала Касандра пустяшную по её мнению вещь – сделать её первой леди губернии.       Мямлин пребывал в скверном настроении. Вчера он поссорился с женой из-за её требования. А требовала Касандра пустяшную по её мнению вещь – сделать её первой леди губернии.

– Губернатором должен стать председатель правительства, – твердила она. – Упрись скалой, ни шагу назад, понял? Я уже новое платье купила к твоей инаугурации.      – Губернатором должен стать председатель правительства, – твердила она. – Упрись скалой, ни шагу назад, понял? Я уже новое платье купила к твоей инаугурации.

– Им всем плевать на мои притязания, – жалобно объяснял жене Мямлин. – Они Вахтову в рот смотрят. Пойми, он нас всех подавляет.      – Им всем плевать на мои притязания, – жалобно объяснял жене Мямлин. – Они Вахтову в рот смотрят. Пойми, он нас всех подавляет.

      Касандра понять мужа не захотела: сунула ему носовой платок: «Высморкайся!» – и продолжала настаивать на своем требовании. Кончились их разногласия тем, что она не пустила мужа в постель.

– Я не отступлюсь. А ты выбирай: либо кресло губернатора, либо диван!

Мямлин так боялся Вахтова, что предпочел диван. Хотя понимал, что такой выбор ведет его брак к пропасти, у Касандры был упрямый характер.      Мямлин так боялся Вахтова, что предпочел диван. Хотя понимал, что такой выбор ведет его брак к пропасти, у Касандры был упрямый характер.

Желая себя обезопасить заранее, он перед началом заседания посетил старшего майора:      Желая себя обезопасить заранее, он перед началом заседания посетил старшего майора:

– Господин Вахтов, прошу вас, ближайшего соратника губернатора, провести чрезвычайное заседание правительства.      – Господин Вахтов, прошу вас, ближайшего соратника губернатора, провести чрезвычайное заседание правительства.

– Ну что вы… После      – Ну что вы… После похорон Семен Семеновича мои полномочия кончились, – скромно заметил Вахтов. – Отныне я простой безработный.

Впервые в жизни Мямлин остался без мудрых советов генерал-губернатора и твердых указаний старшего майора. Даже Каса      Впервые в жизни Мямлин остался без мудрых советов генерал-губернатора и твердых указаний старшего майора. Даже Касандры не было рядом. О боже, боже, чашу эту мимо пронеси!..

– Но вы хотя бы будете присутствовать? – спросил, надеясь, что присутствие Вахтова немного обр      – Но вы хотя бы будете присутствовать? – спросил, надеясь, что присутствие Вахтова немного образумит министров и хулигана Кукуева.

– Если пригласите.      – Если пригласите.

– Не приглашаю, прошу!      – Не приглашаю, прошу!

Вахтов нехотя согласился посетить заседание правительства:      Вахтов нехотя согласился посетить заседание правительства:

– Хорошо, посижу в уголке. Внимания не меня не обращайте.      – Хорошо, посижу в уголке. Внимания не меня не обращайте.

      Расстроенный Мямлин открыл заседание.

– У нас большие проблемы, господа, – вздыхая, неуверенно начал он. – Ждать помощи из столицы бессмысленно, там о наших бедах ничего не знают… – Говорил с паузами, перед высказыванием проговаривал фразу в уме и все посматривал на Вахтова. Но тот сидел неподвижно и о      – У нас большие проблемы, господа, – вздыхая, неуверенно начал он. – Ждать помощи из столицы бессмысленно, там о наших бедах ничего не знают… – Говорил с паузами, перед высказыванием проговаривал фразу в уме и все посматривал на Вахтова. Но тот сидел неподвижно и отстраненно, словно изваяние. – В результате пропажи электричества губерния утратила связь со страной. Можно, конечно, послать гонца с донесением, но до столицы пять тысяч верст и горные перевалы. Пока он туда доскачет, пока вернется… А оставлять губернию без власти даже на короткое время нельзя; безвластие, оно хуже всякой революции. Мы просто обязаны срочно избрать губернатора; человека, не боящегося взять на себя ответственность за губернию. Пожалуйста, предлагайте кандидатуру. Можно свою.

В подвале воцарилась полная тишина. Члены правительства посматривали друг на друга, изредка откашли      В подвале воцарилась полная тишина. Члены правительства посматривали друг на друга, изредка откашливались и пили воду. Каждый готов был предложить себя, но не решался. Нет, не ответственность их сдерживала, – где это видано, чтобы губернатор за что-то нес ответственность?! – пугало желание любого коллеги повторить поступок Брута. Иными словами, воткнуть избранному губернатору нож в спину. Да и присутствие старшего майора сковывало.

Мямлин испытывал те же чувства, что министры. Но в отличие от них, точно знал, кто именно из присутствующих держит в рука      Мямлин испытывал те же чувства, что министры. Но в отличие от них, точно знал, кто именно из присутствующих держит в руках нож, для него предназначенный.

Тягостное молчание затягивалось. Дальше молчать было нельзя. Мямлин решил провести опрос      Тягостное молчание затягивалось. Дальше молчать было нельзя. Мямлин решил провести опрос поименно. Желая задобрить «хулигана», выделив его из общей массы, обратился к Кукуеву.

– Для нас очень важно знать, что думает по этому поводу юстиция, – мягко сказал он.

– Сам думай      – Сам думай. – Кукуев на дипломатический финт председателя не повелся, не простил Мямлину своего недавнего поражения. – Воспользуйся своим особым генотипом.

– У меня нет особого генотипа, – по-прежнему доброжелательно сказал Мямлин.

– Верно, у дураков его нет, – мгновенно согласился Кукуев.      – Верно, у дураков его нет, – мгновенно согласился Кукуев.

Вахтов поморщился. В принципе он был не против хорошей потасовки, но       Вахтов поморщился. В принципе он был не против хорошей потасовки, но она отвлечет министров от основной проблемы, а это его никак не устраивало.

– Простите, что вмешиваюсь, господа. Сейчас не время и не место для дискуссий, – сказал он. – У вас управленческий кризис, и вам нужно найти способ, к      – Простите, что вмешиваюсь, господа. Сейчас не время и не место для дискуссий, – сказал он. – У вас управленческий кризис, и вам нужно найти способ, как из него выбраться. Народ вам не простит медлительности.

Министры удивленно переглянулись: а причем тут, собственно, народ?       Министры удивленно переглянулись: а причем тут, собственно, народ?

– Решает судь      – Решает судьбу губернии не народ, а личность, – выразил общее мнение банкир Фигин.

– Наверняка в      – Наверняка в истории державы случались подобные кризисы. Пригласим ученых, выясним, как выбирались из таких передряг в прошлом, – предложил Замятин.

– Только не ученых! – воскликнул Загладин. – От них пользы, что с козла молока. Им бы только климат менять и планету по оси двигать.      – Только не ученых! – воскликнул Загладин. – От них пользы, что с козла молока. Им бы только климат менять и планету по оси двигать.

– – Народ, история, климат… – проворчал митрополит. – Пустое это, господа. Напоминаю, власть от Всевышнего. Не мы, а Господь выбирает властителя. Знак подает.

– А как мы поймем, что это знак?       – А как мы поймем, что это знак? – спросил Замятин.

– – Мы не поймем. А вот юродивый и увидит, и поймет, и объяснит. Через блаженных Господь говорит с нами. Юродивого пригласить на совет нужно.

Министры удивленно переглянулись.      Министры удивленно переглянулись.

– – Владыко прав, – сказал Вахтов. – И вам ничем не помешает присутствие провидца.

Мямлин горячо поддержал Вахтова. Старший майор велел ординарцу отыскать и привезти юродивого.      Мямлин горячо поддержал Вахтова. Старший майор велел ординарцу отыскать и привезти юродивого.

Ординарец быстро покинул подвал. Он обнаружил Кучу возле рыбной лавки. Куча кормил Маню килькой. Кильку предоставил владелец лавки бесплатно, за право повесить над лавкой       Ординарец быстро покинул подвал. Он обнаружил Кучу возле рыбной лавки. Куча кормил Маню килькой. Кильку предоставил владелец лавки бесплатно, за право повесить над лавкой рекламный баннер с фотографией вороны и текстом «У нас обедают юродивый и его ворона Маня».

Маня от кильки отказывалась, мотала головой и кричала:

– Не хочу больше! Я      – Не хочу больше! Я не чайка!..

– Рыбка жирная, ешь, набирайся сил, – настаивал юродивый. – Тебе предстоит дальний полет      – Рыбка жирная, ешь, набирайся сил, – настаивал юродивый. – Тебе предстоит дальний полет.

– В такую жару?       – В такую жару? Я тебе не Икар.

– Придется лететь, Маня. Ешь!

– Идем      – Идем. – Ординарец тронул юродивого за локоть. – Ты нужен на заседании правительства. Министры нервничают, ничего решить не могут, злятся, готовы вцепиться друг другу в глотку.

– А причем тут я?      – А причем тут я?

– М      – Митрополит считает, что провидец поможет им выбрать губернатора. А по мне, так не морочились бы и избрали Вахтова. Он там единственный мужик с головой.

– Вряд ли я им чем-нибудь помогу.      – Вряд ли я им чем-нибудь помогу.

– – Босс, поговорим, – потребовала ворона, взлетев на плечо Кучи.

– Я сейчас, – сказал юродивый капитану и от      – Я сейчас, – сказал юродивый капитану и отошел с вороной в сторону.

– Что делали жрецы древней Греции, помнишь? – шепотом спросила Маня.

– Зарабатывали, – так же шепотом ответил юродивый.      – Зарабатывали, – так же шепотом ответил юродивый.

– И нам не мешает.      – И нам не мешает. Идем, поможем властям.

– Попадем в глупое положение.      – Попадем в глупое положение.

– Со мной? – удивилась       – Со мной? – удивилась Маня. – Ты лучше сам не оплошай.

      Юродивый вернулся к ординарцу:

– Веди нас, служивый.

Пошли. В зале заседания ждали их с нетерпением. Ординарец направился к Вахтову, поднес руку к фуражке:      Пошли. В зале заседания ждали их с нетерпением. Ординарец направился к Вахтову, поднес руку к фуражке:

– Юродивый      – Юродивый по вашему приказанию доставлен, господин старший майор.

Присутствующие с тревогой       Присутствующие с тревогой уставились на гостя, от которого зависела судьба губернии.

Куча поздоровался и велел вороне:      Куча поздоровался и велел вороне:

– Маня, поздоровайся с господами.      – Маня, поздоровайся с господами.

      Ворона каркнула, перелетела на подоконник и с индифферентным видом стала смотреть в окно.

– Алчная, сукина дочь, – объяснил юродивый поступок вороны. – Без вознаграждения из неё слова не вытянешь.      – Алчная, сукина дочь, – объяснил юродивый поступок вороны. – Без вознаграждения из неё слова не вытянешь.

– Сыра хочу, – ультимативно заявила Маня. – Зеленого. Чтобы запах на всю округу. – И сладострастно закатила глаза.

– Маня, ты ставишь меня в неловкое положение, – сказал юродивый. – Не выпендривайся, поздоровайся.      – Маня, ты ставишь меня в неловкое положение, – сказал юродивый. – Не выпендривайся, поздоровайся.

– Эксплуататор!.. – Ворона взлетела, сделала круг по комнате и прокричала: – Привет, старший майор!..      – Эксплуататор!.. – Ворона взлетела, сделала круг по комнате и прокричала: – Привет, старший майор!..

– Привет, птица, – улыбнулся Вахтов.      – Привет, птица, – улыбнулся Вахтов.

Маня сд      Маня сделала еще пару кругов по подвалу, трижды каркнула, прицелилась, и на белоснежном мундире Вахтова появилась капля птичьего помета.

– На счастье!      – На счастье! – сказал юродивый

– Возрадуйтесь, дети мои! – воскликнул митрополит. – Птица указала нам губернатора!

– Капля помета – это знак? – удивился министр юстиции Кукуев.       – Капля помета – это знак? – удивился министр юстиции Кукуев.

– Не такая уж капля, – обиделась Маня.      – Не такая уж капля, – обиделась Маня.

– Знак, – подтвердил юродивый. – Не зря же по п      – Знак, – подтвердил юродивый. – Не зря же по полету ворон жрецы предсказали судьбу Александру Македонскому.

– Так по полету, а не по дерьму, – не унимался Кукуев.      – Так по полету, а не по дерьму, – не унимался Кукуев.

– – Ничего случайного не бывает, господа. Не будем спорить с провидением, – дружно заявили Замятин и Загладин, стремясь первыми выказать свою преданность будущему властителю.

      Полковник Воловик вскочил, вытянулся в струнку и отдал Вахтову честь.

– Господа, господа, подождите, – попросил Вахтов, вытирая мундир носовым платком. – Я не политик, я охранник. Конечно, меня можно упрекнуть, что не уберег Семен Семеновича. Следующего губернатора, гарантирую, буду охранять, как мать родное дитя. Но я не могу браться за работу, в которой не разбираюсь. Это было бы непорядочно      – Господа, господа, подождите, – попросил Вахтов, вытирая мундир носовым платком. – Я не политик, я охранник. Конечно, меня можно упрекнуть, что не уберег Семен Семеновича. Следующего губернатора, гарантирую, буду охранять, как мать родное дитя. Но я не могу браться за работу, в которой не разбираюсь. Это было бы непорядочно с моей стороны.

– Не отказывайтесь, господин Вахтов, – попросил Мямлин. –       – Не отказывайтесь, господин Вахтов, – попросил Мямлин. – Мы все вас просим.

Министры стали скандировать: – Про-сим, про-сим, про-сим!..      Министры стали скандировать: – Про-сим, про-сим, про-сим!..

– Не противься Божьей воле, сын мой, – молитвенно сложил руки митрополит.

«Кажется, сами просят      «Кажется, сами просят», – подумал Вахтов, глядя на угодливо улыбающихся ему министров.

– Ну, разве что временно… Пока не найдете более достойного человека.

– Пусть временно, – сказал митрополит. – Назови      – Пусть временно, – сказал митрополит. – Назовитесь Регентом и ступайте править.

Кукуев сделался м      Кукуев сделался мрачным; знал, что в реальной жизни всё временное постоянно.

Ворона ве      Ворона вернулась на подоконник, скосила голову в сторону юродивого, подмигнула ему левым глазом и с довольным видом стала чистить перья.

– Господа, поздравим Регента, генерал-майора Вахтова, – предложил Мямлин.      – Господа, поздравим Регента, генерал-майора Вахтова, – предложил Мямлин.

– Я старший майор, – поправил Вахтов.      – Я старший майор, – поправил Вахтов.

– Не стоит устраивать дебаты из-за одного слова, по сути ничего не       – Не стоит устраивать дебаты из-за одного слова, по сути ничего не меняющего, – сказал банкир.