Текст книги "Квартет Ф. Серия 4 - Иные силы(СИ)"

Автор книги: Богдан Алексеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Annotation

Алексеев Богдан

Алексеев Богдан

Квартет Ф. Серия 4 – Иные силы.

Иные силы

Главная тема сериала:

Goran Bregovic – Poursuite

Предисловие

Эту серию я постарался сделать похожей на современные блокбастеры, которые пытаются казаться чем-то большим. В чем схожесть? В хронометраже. Я урезал одни сцены и вырезал другие, чтобы втиснуться в рамки. Из-за этого у вас может возникнуть чувство недосказанности.

Определенные необъясненные сюжетные повороты вызовут у вас удивление и недоумение. Рваный монтаж, возможно, приведёт вас в бешенство. Успокойтесь. Всё именно так и задумано.

Приятного чтения.

Сцена 1. Начало

Кто всегда рядом, в любую погоду? Кто способен одним своим силуэтом вдали сделать счастливым даже самого несчастливого ребёнка? Хотя продолжительность счастья зависит от родителей. Кто этот герой, продающий Святой Грааль за небольшую сумму, относительно супермаркетов? Скажите, как его зовут!

– Охринеть. Это же... – у Спая задрожал голос. – Мороженщик!

Агенты замерли в ожидании. Бугай выхватил бумажник из кобуры, приоткрыл дверь, выставил ногу. Приготовился бежать.

Спай искоса посмотрел на напарников. Враждебно посмотрел. Рука залезла в задний карман штанов, нащупала банкноты.

Мария-Луиза сделала вид, что ей плевать, но уже придумала "гениальный" план как остановить охочих до её мороженного. Она уже год не ела мороженного, как и мужчины рядом.

Натаниэль принял стартовую позицию бегуна, устремил взгляд на неспешно приближающийся голубой фургончик.

Не доехав метров сто до героев, он остановился. Нажатием кнопки кузов превратился в прилавок, освещенный маленькими фонариками. Мороженщик привязал к боковому зеркалу белый, как пломбир, шарик с гелием.

– Налетайте, детишки!

Крысиные бега объявляю открытыми! Кэтсвил стартовал круче и техничнее всяких там эфиопских бегунов. Догси крепкой и могучей рукой заградила путь Спаю, оттолкнулась ногой от бампера, но крепкая и могучая рука Спая загородила путь Догси. Мария на бегу ткнула комрада ладонью в щеку.

А что Бугай? А он не смог открыть заклинившую в приоткрытом положении дверь. Но додумался опустить стекло и вылезти через окошко.

– Купите и мне! Пожалуйста! – крикнул он вдогонку. И его услышали.

Первым добежал Кэтсвил, но вместо того, чтобы сделать заказ, облокотился на прилавок, многозначительно улыбнувшись прибежавшей напарнице.

– Наш бюджет у тебя, дорогая. Не забыла? Мне два стаканчика.

– Два пустых стаканчика и три шоколадных пломбира.

– А мне полтора брикета! – влез Кими, протягивая деньги. – С апельсином!

– Полтора?

– Половина для сына. Ему много нельзя.

Приполз Бугай.

– Со вкусом текилы... пожалуйста.

Все покосились на него, как на алкаша.

Пустой мороженщик уехал в посёлок. А Солнце, меж тем, полностью скрылось за горизонтом.

– Сверхсекретный, анонимный напарник, приём, – Спай включил передатчик на воротнике, примостив "жопницу" на кресло водителя Жука. На мягкое, обитое мехом кресло. – Приёоом.

– Да-да, я чай готовил. Приём.

– Адрес у нас. Кавиль!

– Че? – агент отвлёкся от ужина, вытер мороженое с носа.

– Когда по адресу поедете?

– Сегодня. Да, дорогая?

– Да, мой друг, – Догси, обожравшаяся до боли в животе, равнодушно простонала с заднего сиденья авто Итальянца. – Сегодня.

– Сегодня поедут.

– Да-да, я слышал, Кими. Бл...

*лопнуло стекло*

– Что произошло? – обеспокоено спросил Спай. Рука потянулась к Маслёнке возле педали тормоза.

– Чай взорвался...

– Звук был как от стекла, но кружки же из фарфора.

– Я в стакане заварил. Кружек не было, – с ноткой мизантропии произнес немец.

Мистер Спай вспомнил про три пустых кружки на приборной панели, которые прихватил, чтобы погонять чаи в засаде. Ну, знаете, в одной заварить, а потом перелить в другие, чтобы быстрее остыло. Все мы так НЕ делали.

– Конец связи!

– Эй, брат, – подошел довольный как никогда Кэтсвил. – Надо снять обвес с бэтмобиля. Сейчас же.

– Возьми инструменты из багажника.

Взял.

– Бампер держится на четырех кронштейнах. Кронштейны тоже съемные. Удачи. А я пока сниму броню с двигателя.

Открутили, сняли, вернули Жуку прежний вид. Прежний обновленный вид. Кэтсвил слегка содрал краску на крышке багажника, оставив продольную линию, толщиной с палец, на левой половине. Его бы обругали, если бы не многочисленные царапины и сколы после тарана автомобиля Психов.

Навесное таранное оборудование сложили на пассажирском диванчике в авто Итальянца. Спай сел с Бугаем, и они уехали в город. Кэтсвил разложил карту на "жопоприёмнике" водительского кресла, включил карманный фонарик.

– До этого места ехать пару часов, – пальцем проехал путь от Мехико до Портового Города. – Переночуем за городом.

Догси выглянула из-за плеча напарника.

– Королева сбежала туда, где всё началось. Как это...

– Никак, – грубо прервал Кэтс. Так, что Мария даже удивилась. – Мы...

А его грубо прервала вибрация передатчика на ухе. Да, я знаю, что мог обозначить его местоположение и раньше, но было лень. Пока не поздно, могу добавить, что борода агента отросла на полтора сантиметра с момента приезда. Вижу, как меняется портрет героя в вашем воображении. Такие перемены не каждый выдержит. Это вам не жалкая революция. Это... в общем, вернемся к вибрации.

– На связи.

– Кавиль, – произнес Гауптман с набитым ртом. – Соединяю тебя с Навахой. У него важная информация по Портовому Городу.

– Здарова, мужик, – знакомый голос ветерана немного на взводе. – Мне сказали, что вы едете сейчас. Короче, помнишь, я говорил, что этот мудак всё еще охотиться за своим прошлым, да? У него для этого есть особые люди – "Люди в чёрном". Так их Королева кличет. Но прикол в том, что они не в чёрном. Не все. Суки, рассекают в костюмах. Королева знает, как их различать среди обычных людей, но до неё еще надо добраться.

– Так что по Городу?

– Вот, теперь суть: в Городе "чёрных" больше, чем в столице. Вечно что-то вынюхивают, устраивают рейды.

– То есть они и среди людей прячутся, и рейды устраивают у всех на виду?

– Ну... да. Прячутся между рейдами... Ну ты понял, короче. Эти падлы прикрываются полицейскими значками. Это, как бы, всё. Удачи вам, счастья, успехов в личной жизни. Хорошего настроения и держитесь там.

Гауптман переключил на себя.

– В общем так: на вас ориентировки быть не должно, вы нигде не засвечены. Мои люди пробьют информацию на всякий случай, пока вы будете в пути. Уже пробивают. Но Королевна – цель номер один. Будьте внимательны, как найдете её. Автоматы у вас?

– Да, – ответила Догси, которая в своём передатчике слышит всё, что происходит в передатчике напарника. Так, маленькая деталь. – Кими оставил нашу половину.

– Принято. Упс, у меня неизвестный сигнал. Отключаюсь.

Немец воткнул в последнюю свободную розетку вилку провода генератора помех, предназначенного для создания помех тем, кто пытается подслушать чужие радиопереговоры. Ну, не знаю, как это работает, да и неважно. Читайте учебные пособия Фирмы. Это их разработка.

"Ловец" принял передачу с неизвестного передатчика, но неизвестный он лишь для всех, кроме Гауптмана.

– Слушаю.

Ответил сильно искаженный голос.

– Свежий улов из реки Секретной службы (СС).

– Из какой именно? – спросил немец, вспоминая все частоты "родной" СС.

– Вне каталога. Блуждали по чаще и случайно наткнулись.

– Похвастайтесь уловом, – увеличил громкость в наушниках.

Собеседник включил запись сообщения. Тишина, на заднем плане начинается мелодичное человеческое завывание – хор. Постепенно оно переходит на передний план. Подключается гитара с тремя аккордами. Входит в песню плавно, нежно, со смазкой, наращивая темп. Стоп!

– Хм, странно. Все реки пустуют, без живности, без рыбаков, а неизвестная полна кильки. Странно, не находишь?

– Нахожу. Сам ничего не понимаю.

Генератор помех начал негромко пищать раз в две секунды.

– Щит начал перегреваться. Конец связи.

Собеседник молча отключился. Гауптман выключил из сети горячий прибор. Работает, естественно, хорошо, но нагревается быстро, падла.

– Чай есть? – с порога «поздоровался» Спай. Услышали его даже крысы, которые бегают сюда из соседнего коттеджа... за едой или новости посмотреть, потому что их хозяин новости не смотрит из принципа.

В туалете сработал слив. Вышел Гауптман с газетой, в домашнем халате поверх стального нагрудника СН-42.

– У нас проблемы?

– Еще не знаю, Кими. Выясняю.

– Дай ключ от арсенала, – Спай поставил сумку со своим оружием на пол.

Гауптман подошел, положил газету на обеденный стол, взял стул и приставил к высоченному шкафу для трофеев, поднялся и снял с верхней полки монтировку с красной рукоятью. Передал напарнику как реликвию.

– Опять заедает? – с грустью спросил агент.

– Да, надо было брать фирменный.

– Йо, я же говорил, что надо было щеколду ставить.

– Потом, всё потом. А пока будь осторожен.

– Значит у нас таки проблемы!

– Будь готов к неожиданной эвакуации... или осаде.

– А...

– Объясню в кабинете.

Сцена 2. Разруха

В Портовом городе живет особый вид птиц. Представители этого вида каждый день, ровно в пять утра, выходят на балкон, справляют нужду, а далее начинают перекрикиваться. Кто-то ссорится, кто-то хвастается, а чье-то пение вообще не разобрать.

Это ты намекаешь на то, что их зовут Жаворонками, автор?

Блин, лучше бы эти млекопитающие были жаворонками. Чертовы алкоголики и наркоманы.

– Тяжелоатлеты, – коротко, но точно подметил Кэтсвил, проехав мимо трех представителей "коренного" населения на лавочке, орущих национальный гимн в утренней тишине. – Столько на грудь принимать... каждый день.

– Обыкновенные отбросы, – взгляд Догси упал на кузов сгоревшей машины, в котором спит стая дворняг. – В каждой стране и в любом народе есть слабые звенья.

– "Отбросы" в моём народе имеют хоть каплю... имеют океан гордости. Они никогда не позволят себе опуститься до такого уровня.

– Как бы их ни пытались опустить?

– Да, – свернул по указателю "Госпиталь", съехал на тротуар, чтобы объехать баррикаду из мусора.

– Давно ты не говорил о своём народе.

– Давно не было с чем сравнить.

Мужчина в лохмотьях обыскивает мусорные пакеты, рвёт и выбрасывает содержимое на асфальт, роется. О, нашел что-то. Спрятал в трусы.

Перед лобовым стеклом с визгом пролетела черная кошка. Натаниэль резко затормозил.

– И больше не возвращайся! – крикнула ей вдогонку молодая наркоманка в засаленном платье.

Агент опустил дверное стекло, высунулся в окно.

– Хороший удар! – похвалил, оттопырив большой палец.

Наркоманка послала в ответ воздушный поцелуй.

Кирпичные двухэтажные «особняки». У некоторых обвалилась крыша, у некоторых – пол. Гнилой кирпич. Лучшее жилье в городе, если не считать район для богачей на другом конце города. А богачи здесь своеобразные. То, что в Мехико считают за средний достаток, здесь – доход избранных. Поэтому район «избранных» огорожен электрическим забором с колючей проволокой. И укреплен пулеметными вышками и зенитными орудиями калибром 88 мм.

Шутка. Только забор, электричество и колючая проволока.

Кэтсвил остановил Жук перед входом в Госпиталь.

Чистенько. Видно, что этот кусок улицы убирают каждое утро. Не исключено, что работники Госпиталя.

– Приём, штабная крыса, – Мария зевнула на последнем слове. – Мы на месте. Скажи, пусть встречают. Фейерверки, салюты, торт.

– Торты, – поправил Натаниэль.

– Подождите минуту.

Меньше, чем через минуту, парадные двери Госпиталя отворились. Первым на ступеньках появился связной, разодетый в праздничный смокинг. Следом за ним, пританцовывая под неизвестно откуда играющую музыку, вышли две симпатичные девушки в национальных одеждах. У одной в руках поднос с энчиладами, у другой – с двумя стаканами сладкой газировки.

Агенты подошли к ним, пожали руку связному, отведали традиционной пищи, запили нетрадиционным напитком, культурно поблагодарили. Девушки, с заклинившими улыбками, пританцовывая, ушли за кадр. Связной осмотрелся – никого.

– За мной!

Проктологическое отделение. «Жопа» медицинского заведения. Четвертый этаж, Н-образное помещение. В центре лифт, ведущий в подвал, в операционную. Коридор слева за лифтом – три общие палаты, манипуляционная в самом конце. Коридор справа – палата повышенной комфортности, две одиночные, а в самом тупике – пост медсестры.

В одном конце перпендикулярного лифту коридора – столовая. В другом – две перевязочные и кабинет начальника отделения между ними.

– Нам в общую палату, – шепотом сказал связной и углубился в коридор слева за лифтом. – Номер три.

А палата-то, конечно, мда. Когда вращали ползунок "комфортность", то случайно ушли в минус. А потом еще раз в минус. Но в данном случае минус на минус не дал плюс. Даже описывать не буду. Думаю, сами представите.

На дальней койке, в гордом одиночестве, лицом в подушку, отходит после операции...

– Тот, кто вам нужен, – связной немного повысил тон. – Оставлю вас наедине.

От хлопка дверью пациент проснулся, оторвал лицо от залитой слюнями подушки. Ощетинившееся, мятое, обвисшее лицо.

– О, привет. Кем будете, а кем нет?

– Мы от дона Итальяно, – слово взяла Мария-Луиза. – Ааа, что у вас с...

– Горб на сраке? Это пакет со льдом. Мне прооперировали копчик.

– Так рано?

– Я особый пациент, – ответил, будто в тысячный раз за полчаса. – Вернемся к нашим баранам. Я не проведу вас к Ней.

– Мы как-то догадались. Она сама найдет нас? – спросил Натаниэль Циммерман, присев на свободную койку.

– Ей насрать на вас! Это Она вам нужна, а не вы Ей. Гони бумажку.

Догси нашла выписку под кульком с бананами на одной из тумбочек, отдала пациенту.

– А карандаш?

– Мы тебе не склад канцтоваров, – обозлился Кэтсвил.

– Цыц, молодой! А ты – следи за своим другом!

– Ты... – только начал агент.

– Тихо! Слышите? Шаги! Бабёнка, открой дверь.

"Бабёнка" неприязненно посмотрела на пациента, но дверь открыла. Через две секунды мимо палаты прошла медсестра.

– Ох, вот это медсестричка! Каждый день пялюсь на её жопу.

– Спасибо за откровенность. Пиши, – взяв себя в руки, сказал Кэтсвил.

– Где мой карандаш? А, вот он, родной, сука. Короче, торопыги, запоминаем адресок. Запомнили? Хорошо.

Пациент скомкал выписку и проглотил, не поморщившись.

– Даже это вкуснее говна из местной столовки.

Связной, переодевшийся в майку и спортивные шортики (не знаю, чем обоснован такой выбор), подкрался к палате и достаточно громким шепотом сообщил:

– Они здесь.

Агенты вопросительно уставились на связного, потом на пациента.

Дамиан снял фетровую шляпу и положил её на колени, вытер вспотевший лоб платочком, протёр запотевшие прямоугольные очки.

– Выключи печку, пожалуйста, – попросил он задыхающимся голосом.

Водитель надел теплоизоляционную перчатку, открыл мини-топку на месте бардачка и плеснул туда воды из стакана. Закрыл мини-топку.

Дамиан надел шляпу и благодарно кивнул. Он вообще не любит много говорить. Если кто-то и слышит от него сложные, многословные предложения и длинные рассказы, то только глухой на одно ухо питбуль, которого он приютил полгода назад.

Двое мужчин в серых твидовых костюмах и фетровых шляпах сели на задние сиденья. Кивнули. Дамиан увидел это в зеркале заднего вида.

– Приготовить значки.

Мужчины прицепили на ремни значки Службы безопасности Мексики.

– Начинаем.

Автомобиль – тёмно-коричневый Chevrolet Fleetline – дернулся при старте и поехал со скоростью "пешеход в квадрате", на развилке свернул в сторону Госпиталя. Сзади присоединились еще два автомобиля тех же модели и цвета. Колонна ускорилась.

Восемь агентов Службы безопасности по-джентельменски вломились через парадный вход. Дамиан на повышенных тонах потребовал выйти к нему всех на первом этаже (работниц регистратуры, медсестер, врачей).

– Вы что себе позволяете? – возмутился пузатенький усатый главврач.

– СБМ! Всем успокоиться и предъявить документы. Паспорта, быстро!

В такие моменты Дамиан, несмотря на невинную внешность, выглядит и звучит пугающе. В глазах горит огонь Инквизиции, а голос переправляет душу в пятки.

Агент в черном костюме составил цветовую пару командиру отряда. Два серых человечка взялись за проверку документов. Остальные ушли проверять палаты.

Экипаж третьей машины боевой – четверо жилистых коричневопиджачников – незаметно проникли сквозь прачечную, оттуда – на второй этаж. На лестнице столкнулись с медсестрой. Закрыли ей рот, чтобы не кричала и не пищала, и потащили с собой, проверять реанимационное отделение.

– Они в реанимации, – связной привязал пациента к передвижной койке. – У нас есть время.

– А куда мы денемся? На крышу и улетим, а?!

– Как бы, да, – растерялся связной.

– Черт с тобой, золотая рыбка! Вези!

– Вот мы и одни, – заметил очевидное Кэтсвил, нехотя поднимаясь с койки. – Предлагаю лишний раз не светиться.

– Согласна. Вентиляция?

– Вряд ли она такая просторная, как в фильмах.

– Она бывает разной. Хоть попробуем.

Спустя две минуты. Возле перевязочной.

Иш Таб осмотрела порванный рукав куртки. По этому поводу скорчила жалобную гримасу.

– Не вариант.

– Это что? – Дамиан вплотную подошел к старшей медсестре.

– Проктология.

– А, рваные задницы. Лем, постой с ней. Остальные со мной.

Шестеро и командир ворвались в каждую палату, в обе перевязочные, во все кабинеты, кроме ординаторской, осмотрели все шкафы, ящики и тумбочки. Но сделали это аккуратно, не переворачивая вверх дном буквально. Потревоженных пациентов успокоили и извинились. Дамиан остановился перед дверью ординаторской, снял шляпу. Прошелся рукой по мокрым волосам, выжал из них пот, вытер руку платком и надел шляпу.

– Заходим.

Твидовый серый агент открыл дверь, осмотрел углы, после чего зашел. Следом за ним – командир. Пусто. На подоконнике, под открытой форточкой, пустая птичья клетка.

– На крышу... – странные звуки в вентиляции сбили Дамиана с мысли.

Он залез на стол, осторожно снял быстросъемную вентиляционную решетку.

– Пи-пи-пи (Че надо?) – пропищала крыса.

– Извините за беспокойство, – поставил решетку на место. – Ничего. Бегом на крышу!

– Открыл? – спросил пациент, привязанный к койке. – Разверни меня. Я хочу видеть.

– Что видеть? – связной отвлекся от замка.

– Как ты, рукожоп, пятнадцать минут вскрываешь это дешевое дерьмо в фанерной двери!

– Но я же...

С обратной стороны кто-то выбил дверь. Связного ударило в висок – потеря сознания. Пациент по привычке притворился мёртвым.

– Попался, – к нему подошел человек в черном костюме, снял прямоугольные очки, протер платком из внутреннего кармана пиджака. – Лем, увезти и допросить. Сворачиваемся.

Оперативники Фирмы вернулись в Фолькс через десять минут после отъезда последнего автомобиля СБМ. Мария-Луиза предложила заскочить в единственную в этой части города закусочную, месторасположение которой подсмотрела в туристическом буклете в Госпитале. Натаниэль поддержал. Голод, вероятность слежки за ними. Королева по голове не погладит, если они приведут к ней СБМ или схомячат запасы еды.

– Стоп! – Догси снова поставила Жук на ручник. – А деньги есть?

– Найдем.

– Ну, ладно.

Сцена 3. Штаб

Мужчина африканской наружности, в тёмно-синем рабочем комбинезоне, спустя час стояния у окна, решился передвинуть к нему стол. Но недавно покрашенный стол не сдвинулся – покрасили под самый корень. С треском, скрипом и пыхтением африканец оторвал стол от пола и передвинул к окну.

На подоконник с пола переложил бинокль и винтовку Мондрагона. Из спальни принёс подушку. Идеальная снайперская позиция на пятом этаже современной, но не заселенной панельной высотки в одном из жилых массивов "района для богатых". Прекрасный вид на пустую улицу...

– Дрянь! Рацию на кухне забыл! – только прилег стрелок.

Ожидаемый немецкий автомобиль беспрепятственно проехал КПП и оказался за забором, на территории жилого массива «Кипарис-3». Где первые два – никто не знает.

Примерно через пять минут блужданий по массиву автомобиль попал в зону видимости стрелка в тёмно-синем комбинезоне.

– Они на месте, – снайпер сменил бинокль на винтовку. – Стали точно напротив вас.

– Принято. Начинаем захват.

Из указанного пациентом 27-го жилого дома вышел мутный тип в расстегнутой красно-белой рубашке и джинсах с чапарерас поверх. Тип в два шага подскочил к Фольксу, постучал костяшками по стеклу. Водитель опустил стекло.

– Привет, иностранец. Подкинешь ЦАРСКИХ попутчиков?

Автомобиль окружили еще два не менее мутных типа. Менее грозные, но более габаритные.

...

– Филкин просил передать, – Гауптман отхлебнул кофе из бокала, – что в Штабе вас не встретят хлебом-солью, как в Госпитале. Секретность, серьезность. Как только окажетесь на их территории, вероятнее всего попадёте под прицел снайперов. Вас могут остановить и потребовать что угодно. Выполняйте не раздумывая. И даже не думайте думать об оружии. Кими, ты охринел? Куда ты... зачем ты трогал это? Конец связи!

...

Агенты Фирмы поняли намёк. Мутный тип с напарником сели сзади. Третий, мутнейший из мутнейших, обошел автомобиль и, как бы не при делах, скрылся в 27-м доме.

– Есть контакт, – доложил стрелок. – Они уезжают.

– Принято. Ожидайте смены.

Начальная школа, огороженная искусно сделанным забором, ранние школьники, живущие по принципу «лучше прийти на полчаса раньше, чем опоздать на две минуты», столпились на игровой площадке, что-то живо обсуждая.

Наглец в расстегнутой рубашке окликнул Кэтсвила.

– Будь другом, притормози у школы.

Остановка по требованию.

– Иисус!

Резвый, очковый очкастый пацанёнок выскользнул из толпы и подбежал к Жуку.

– Привет, пап!

– Ты забыл обед, – отдал сыну свёрток, который всё это время носил особенно молчаливый в преддверие зимы напарник. – Едем дальше.

Усаженная разнообразной растительностью средней высоты зона для пикников, травяные дорожки, брусчатка, грунтовые дорожки. Памятник трём героям-рыбакам, спасшим в двадцатые годы экипаж и пассажиров огромного круизного судна, которое не дошло до порта всего два километра. Конечно, частично в этом виноваты эти самые рыбаки (алкоголики и распиздяи), но истории этот факт неизвестен. Главное, что ошибку исправили. Молодцы. Заслужили памятник.

Снова дома, панельные многоэтажки, совсем новые, но забитые до отказа. Балконы завешаны мокрыми вещами, или завалены мусором, или заставлены растениями. Люди выгуливают домашних питомцев во дворах, дети, которым не надо в школу, уже оккупировали качели и песочницы. Кто-то откопал бычью лепёху. Не, ты гля на него! Домой понёс!

– Тормозни там, за тем домом.

Тормознул. Мутный тип написал что-то в блокноте, показал агентам.

– Угу?

– Угу, – агенты подтвердили, что запомнили номер дома и квартиру.

– Ну, пока, – тип пожал руку Кэтсвилу, поцеловал руку Догси. – Классная тачка.

Зашли в указанный подъезд. Чисто, убрано, рисунки на стенах, на удивление, к месту. Возле лифта висят почтовые ящики. Дополнительно приклеена бумажка с перечнем квартир на каждом этаже. Нужная квартира находится на восьмом, предпоследнем.

– Не едет, – Натаниэль прислушался к лифту.

– Нажми еще пять раз, – посоветовала что-то замыслившая Мария-Луиза.

– Думаешь, заработает?

– Нет. Просто звук смешной, – нажала на кнопку. – Напоминает смех клоуна. Очень больного клоуна.

– Умирающего клоуна.

– Да, – нажала снова, не сдержала улыбку.

Бесшумный лифт приехал и отворил скрипучие двери. Ну, лифт – он везде лифт. Зассаный, ободранный, с разбитым зеркалом. Но не этот лифт. Этот чист, как что-то очень чистое и оригинальное, что идеально подойдет для сравнения, но не просто сравнения, а очень тонкой шутки.

– Восьмой этаж, – прогремел голос из динамиков. – Добро пожаловать. Приятного отдыха. Чай, кофе? Постель брать будете? А по четвергам, на четвертом этаже проводится бесплатная раздача пончиков на текиле.

Умело скрывающие удивление агенты среди пяти квартир на этаже нашли нужную со второго раза. За спинами неуверенно открылась дверь квартиры напротив, в щель протиснулся парень шестнадцати лет, с полной сумкой клюшек.

– Ты еще такой молодой, – догнал его отчаявшийся голос женщины. – Куда тебе в гольф-то играть?

– Мама, не нуди, – ответил парниша в щель и закрыл дверь, быстро провернул ключ и убежал играть.

Скрипнули "врата" штаба, в нос ударил запах английского чая с двумя ложками мексиканского мёда. Так пахнет привратница, молодая девушка в консервативном платье меннонитов. Или так пахнет дым, испускаемый её сигаретой?

– Входите, – привратница обдала агентов приятным дымом. – Вас ждут.

Дым подействовал. Мысли исчезли, образовалась пустота, расслабленность, полное отсутствие осторожности и повиновение.

– Переобувайтесь. Тапочки на нижней полке.

Квартира пахнет тортами и цветами. Чувствуются ароматы "Наполеона" и кактусов, "Зимней вишни" и кактусов, "Чёрного пирога" и кактусов. Никогда не думал, что цветки кактусов могут так пахнуть.

– Вам в последнюю комнату справа, – привратница исчезла в дыму. Та ладно, просто за углом спряталась.

Чем ближе к кухне, тем сильнее и насыщеннее запахи. Чем дальше от прихожей, тем чище ковёр и целее обои. Последняя дверь справа нараспашку, доносится смех, добрый и искренний, но со странным акцентом.

Догси и Кэтсвил стали в проходе, дым еще действует.

Широкие белые стены, с черными следами ладоней и подошв ботинок (как часть дизайна), высокий зеленый потолок (просто зеленый). Длинный овальный стол на десять персон. На кружевной скатерти – тарелки. На тарелках – торты, пирожные, кексы. В граненых стаканах стынет чай.

Во главе стола сидит Королева собственной персоной. Зрелая беженка из охваченной войной африканской страны, с полными огня глазами, красивой аристократической улыбкой и почти никому не известными мотивами.

– А вот и вы.

– А вот и ты, – Натаниэль ощутил приток наглости, как только дым перестал действовать.

– Проблемы в пути были?

– Да.

– Вот и обсудим их за чаем. Присаживайтесь.

Сцена 4. Фрагмент

Серый костюм-тройка, серый клетчатый костюм-тройка, черный костюм с красным галстуком, ни разу не использованный смокинг, полевая форма офицера Вермахта.

– И почему я тебя еще не выкинул? – задумался Гауптман и снял с вешалки чехол со смокингом. – Смокинги для идиотов.

– А я люблю смокинги, – Спай подкрался незаметно.

– Добро пожаловать в клуб идиотов.

– Я уже давно в Фирме, – сострил.

Немец выдавил из себя искреннее удивление. Одобрительное удивление.

– Порадовал старика. А как насчет других навыков? Книжку дочитал?

– Выкинул, как ты и сказал, – мистер Спай сел в кресло. – Такому надо учиться на практике, я считаю. Эти учебники не дадут нужных знаний и не подготовят к реальным действиям.

– Ты много учебников прочел, кроме школьных?

Агент собрался ответить, но сразу не вспомнил. А потом вспомнил.

– В армии один: "Тактика спецподразделений".

– И? Это книга, уверен, дала тебе многое.

– Ну, да, – Кими наклонил голову, почесал затылок. – Признаю, спорол херню.

– Теория важна, – молвил Гауптман менторским тоном, расчехляя смокинг. – Но без практики от неё никакого толка. Так же и с практикой – без теоретической подготовки нечего туда соваться.

Спай подзавис.

– Так мне вернуть ту книгу?

– Нет. Она реально говно. Автор, как говорят, не шарит. Я дам тебе кое-что лучше. Немецкий знаешь?

– Вполне. Так что ты хотел мне...

Крайний слева приёмник завибрировал, зажглась зеленая лампочка, включилась запись на плёнку. Гауптман отбросил смокинг и идею дать напарнику стопку полезного чтива, и переключился на приёмник.

Странное происхо дит. Эта тишина на главных частотах меня пугает. Правша пере хватил еще одну передачу .

*играет 10-ти секундный фрагмент неизвестной песни*

– Кими, – немец снял наушники. – Ты знаешь много песен?

– Достаточно, – напарник переставил кресло ближе.

– Сможешь...

Приёмник вновь завибрировал, включилась запись.

Третий фрагмент. На той же частоте. Это странно. И почему я считаю, что некто хочет, чтобы мы его услышали?

*играет второй 10-ти секундный фрагмент неизвестной песни*

Лицо Гауптмана стало одновременно удивленным, задумчивым и чуть-чуть испуганным.

– Что-то не так? – Спай перенял эмоции напарника.

– Секретная Служба молчит, а кто-то, тем временем, пользуется их старыми частотами. Пускает фрагменты песен в эфир.

– Это баловство или шифр?

– Для баловства есть отдельная частота. Вероятно шифр, – немец начал нервно выстукивать указательным пальцем по столу ритм мелодии, подчеркивающей напряженную атмосферу. Кими добавил в "оркестр" удары стопой по полу и редкие хлопки по бедру.

– А есть вероятность, что это студент-радиолюбитель, случайно подключившийся...

– Нет. Только обладатели спецоборудования Службы имеют доступ к частотам Службы. И это меня пугает. Служба не проверяет старые, неиспользуемые частоты и блокирует доступ к ним.

– Все молчат, но кто-то юзает неиспользуемые частоты и распевает песни. Странно. А какие хоть песни?

– Хочу узнать от тебя. Послушай.

– Муть какая-то. Нет, такое дерьмо мне не знакомо.

Сцена 5. Порт

– Откуда у тебя этот шрам, Луиза? – спросила Королева, после того, как агент собрала волосы в хвост.

Луиза. Её редко так называют. Обычно предпочитают первое имя – Мария. Иногда произносят оба, но чаще, всё-таки, Мария. Интересно, каково это жить с двойным именем? Спросил бы у Марии-Луизы Дюбуа, но она неразговорчивая. Особенно на личные темы. Пусть даже на такие нелепые.

– Война, – поднесла руку к шраму, но не дотронулась, опустила руку.

– Это она сделала тебя немногословной?

– Просто я по гороскопу не водолей.

– За честность, – африканка приложила ладонь к груди. – Уважаю.

– Мы ждём кого-то? – Кэтсвил завершил подсчет постоянно прибавляющихся и трудно различимых на фоне друг друга чаек. – Иначе, зачем мы час сидим на этой скамье?

– Мы ждём, пока ты досчитаешь чаек.

– Серьезно?

– Да, – удивилась вопросу Королева. – Я увидела, что ты занят, не стала отвлекать. И тебе это явно доставляет удовольствие... Досчитал?

– 144, без учета "незаконных эмигрантов". С ними 336.

– Новенькие. Месяц назад их было меньше. Да, определенно! – оттопырила указательный палец. – А скажи-ка, Натаниэль, ты любишь корабли?

– Местами.

Королева встала со скамьи, поправила брюки и волосы.

– Это хорошо. Потому что мы идём в порт. Вам нужны документы, а получить к ним доступ можно только в порту.

– Да никто не возражает, – Кэтсвил развел руки.

– И правильно. За такое я вообще убить могу. Я дикая, – напыщенное хладнокровие сменилось ребячеством. – Кто хочет поиграть в метро?

Агент наступил на крысу. Крыса грубо высказалась о его маме и поковыляла к норке.

– Что тебя гложет, Натаниэль Циммерман? – Королева обернулась, скрестила ладони на груди. – Ты хочешь задать мне вопрос?

– Хотел, но перехотел. Увлекся игрой в метро.

– Значит, любишь пешие прогулки на свежей природе, да?

– Я понимаю, к чему ты клонишь, Луиза, – группа продолжила движение. – Прогулки по канализации только за черту массива. Канализация позволяет мне перемещаться по городу. Незаметно появляться и неожиданно исчезать. Как вам освещение, которое я провела летом?