Текст книги "Вампиры"

Автор книги: Боб Каррен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

15
Тиколош
Южная Африка

Хотя много вампирических существ разбросано по Африканскому континенту, как и во многих других культурах, здесь существует путаница между тем, являются ли они разгуливающими мертвецами или в них вселились демоны. Разнообразные местные культуры, составляющие африканскую нацию (и северная, и южная), связаны с важными поверьями жителей колоний, что привело к сонму злых существ и сил, угрожающих повседневной жизни. Как и повсюду в мире, последующее рассмотрение враждебных мертвецов (и вампиров, в частности) связано с колдунами, которые их контролируют.

Тиколош и колдовство

В дельте реки Нигер, например, считается, что ведьмы регулярно собираются, чтобы причинять вред своим соседям. На таком тайном собрании они с помощью магии высасывают кровь или внутренние органы у кого хотят. Или же если ведьма получит экскременты предполагаемой жертвы, она сможет высосать жизненные силы этого человека, оставив его бледным, иссушенным подобием человека. Поэтому последствия таких болезней, как туберкулез, приписывались злым колдунам и вампирам. В Нигерии главным типом вампира был обейифо – живой человек, живущий в местном обществе, который использовал свою вампирическую силу против соседей. Запутывает дело то, что обейифо – это также название, которое используют племена с Золотого Побережья для описания умеющего превращаться колдуна, который летает по местности в разных обличьях (птицы, мухи и т. д.), выпивая кровь и сперму. Среди народности ашанти из Ганы верят в асасбонсам – ведьм, живущих глубоко в джунглях на высоких деревьях, которые ждут, когда под ними пройдут путешественники. У них нет ног, но зато есть огромные крюки, с помощью которых они могут унести жертву вверх и поместить ее среди высоких ветвей. Когда вампиру требовалось питаться, кровь высасывалась из большого пальца жертвы. У народности йоко вообще верили, что освободившиеся от тела ведьмы (которые иногда передвигались под видом светящихся сфер) могли высосать сердце и печень у спящей жертвы или что ведьмы, усевшиеся на крыше дома, могли только с помощью магии вытащить и сожрать сердце человека.

Народность ив из Южного Того ужасно боится адза, который часто принимает вид светлячка. Если его поймать, то он может превратиться в получеловека – небольшого человекоподобного горбуна с острыми клыками и иссиня-черной кожей, в этом образе он наиболее опасен. Затем он может убить свою жертву, выпить ее кровь, съесть сердце и печень, прежде чем насытится. Многие из этих колдунов только мужского пола и достаточно старые. Однако импундулу племен с Южного Мыса – это всегда женщина. «Проклятие» быть вампиром всегда передавалось от матери к дочери генетически и не могло перейти на мужскую линию. Это существо было тесно связано с колдовством, и импундулу обычно считали слугой колдуньи иди колдуна, чьи приказы она выполняло. Ее использовали, чтобы нападать на врагов колдуна и ослаблять их или красть вещи из их домов. У импундулу была неутолимая жажда крови, и ее приходилось кормить почти постоянно, иногда используя кровь самого волшебника, а иногда кровь ее жертв.

Черты тиколоша

Это спорно, но считается, что самый известный из этих слуг-вампиров и друзей колдунов – тиколош, или токолош, существо народности ксоза из Лизото и с самых южных равнин Африки. Подобно многим другим таким существам в Африке, это существо является смесью вампира и демона, оно тесно связано с колдунами и ведьмами. Во многих легендах народности ксоза тиколош – это демон, который часто связан с водой и физически напоминает бабуина. Низкий, коренастый, покрытый волосами, с высоким лысым лбом, он ходит и днем и ночью, размахивая, как обезьяна, своими длинными руками. Однако он обладает многими способностями и, как многие африканские дьявольские существа, может превращаться, когда ему это нужно. Он может, например, выглядеть как обычный человек, хотя у него могут быть какие-нибудь обезьяньи качества. Он может также превратиться в огромное черное птицеподобное существо с черепом вместо головы, паря над деревнями и выискивая свои жертвы. Тиколош – это существо мужского пола, и он широко известен за ненасытный сексуальный аппетит. Поэтому большинство жертв, в основном, местные деревенские женщины. Вообще-то существо не пьет кровь как таковую, а питается энергией тех, кого насилует, оставляя их слабыми и уставшими. Слишком частое внимание существа может стать причиной смерти от истощения. Тиколош может преодолеть много миль, чтобы напасть на жертву. Существуют истории, в которых они искали женщину, с которой могли бы совокупляться, в Натале или Йоханнесбурге.

Существо могло приблизиться к деревенской женщине в любое время дня в человеческом обличье. Он по-дружески здоровался с ней (возможно, даже фамильярно), предложив понести тяжелую связку палок, вещей или, может быть, тяжелый сосуд с водой в обмен на сексуальные услуги. Если она отказывалась, он превращался в свою естественную ужасающую форму и прыгал на нее еще до того, как она догадывалась об этом, тиколош мог передвигаться с невероятной скоростью, и принимался насиловать ее. Тиколош мог также прийти на танцы в общине, превратившись в привлекательного соседа, очень пышно одетого. В таких случаях он был очень вежливым, очаровательным и соблазнительным, а его речь была настолько увлекательна, что многие деревенские женщины, с которыми он говорил, быстро попадали под его чары, и он заманивал их в лес. Если женщина не поддавалась его шарму, то тогда тиколош принимал свой истинный образ и брал ее силой.

Как и многие другие подобные существа, тиколош мог использоваться колдуном против его врагов. Обычно такое взаимодействие было результатом какого-либо соглашения между ведьмой и самим существом. В обмен на помощь ведьме тиколош требовал молока от ее коров, еды, жилища, так же как и права заниматься с ней сексом, когда ему захочется. От колдуна он требовал мяса, молока и женщин, с которыми он мог совокупляться, когда был к этому расположен. В обмен он обязался выполнять злые требования колдуна или колдуньи. Иногда он выполнял свою работу в образе огромной птицы с черепом вместо головы, разбрасывая мерзость из своих когтей, распространяя болезни и бедствия повсюду, где пролетал. В этом образе его также называли хили. Простое касание когтей твари могло вызвать изнурительную болезнь, которую даже самая могущественная магия едва могла отвратить.

Мантиндан

Одна из форм тиколоша также встречается у народности банту из Кении, только здесь он известен под названием «карлик». Иногда его относят к тиколошу, а иногда к мантиндану (волшебнику), ростом он с двухгодовалого ребенка, но тело у него широкое и приземистое. Он покрыт мехом коричневато-желтого цвета, у него длинные рыжеватые волосы, спускающиеся на лоб. У него оранжеватые усы и волосы на ногах и руках, но на ладонях и подошвах волос нет. Его заостренные уши прижаты к узкому черепу, а пенис больше похож на длинный хвост. У него узкие щелевидные темные хитрые глаза. Он не носит одежды и живет в пещерах и норах на берегу реки или в самой реке. Он питается кровью крупного рогатого скота племени банту. Банту считают, что это дикое существо необязательно злое. Однако им могут легко манипулировать черные маги и колдуны. Однажды сделав тиколоша рабом с помощью магии, его можно отправлять со злыми поручениями, такими, как причинение вреда соседям волшебника. Чтобы сделать это, он использует одну из своих способностей – способность становиться невидимым. В этом состоянии он может приносить в дом яд, который он где-нибудь прячет, чтобы его ядовитые пары отравляли живущих в доме людей. Он также может принести оленьи рога, наполненные вонючей жидкостью, которую приготовил волшебник, и спрятать их у реки, где наполняют водой питьевые чаны. Из-за этого по обществу распространяются болезни, результатом которых может быть смерть. Даже когда человек ест, тиколош может приблизиться к нему невидимым и капнуть небольшое количество яда на ложку. После этого существо могло выпить кровь скота в награду за выполнение злых поручений хозяина.

Как поймать тиколоша

Многие люди банту верят, что есть способы поймать тиколоша. В некоторых племенах верят, что у этого существа ненасытная жажда крови и свежего молока, которые он пьет у коровы. Чтобы запутать фермеров, он часто загоняет всех животных в крааль, чтобы хозяева считали, что животные подрались и поцарапались или что телята выпили все молоко. Чтобы поймать тиколоша в ловушку, фермеры часто пользуются услугами местного травника или знахаря. Тиколош всегда заходит в крааль в одном и том же месте, обычно с задней огороженной стороны. Именно здесь волшебник расставляет свои магические ловушки. Он рисует заколдованный круг в том месте, где, как он знает, войдет карлик, и посыпает его магическим травяным порошком. Корову помещают в удобном месте, где тиколош приблизится к ней, чтобы пить молоко или кровь. Если карлик наступает на заколдованный круг, его парализует и он не сможет двигаться, навсегда лишаясь своей способности быть невидимым. Хотя тиколош пойман, он может быть освобожден, если кто-нибудь укажет на него и воскликнет: «Посмотрите! Тиколош!» В этот же миг существо исчезнет и будет свободно, чтобы отомстить, и снова начнет терроризировать общество. В таком случае он будет вдвойне жестче и разрушительней, чем раньше. Поэтому важно, чтобы волшебник или знахарь был один, когда ловит тиколоша. Если он сделает это, он сможет использовать тиколоша в приготовлении своих собственных средств. Размолотые кости, сухожилия и жир превращаются в сильное средство для поимки ему подобных существ. Обычно местный знахарь выполняет такую услугу за определенную плату, поэтому поимка тиколоша приносит любому магу денежную выгоду.

А среди народности ксоза нет такого обычая – ловить тиколоша, и избегать его лучше, чем принимать меры. Так как тиколош очень маленький и нападает только на спящих, то осторожности ради увеличивают высоту кровати. Кровать, особенно на которой спят женщины, поднимают с помощью стопки кирпичей. Таким образом спящий избегает внимания низкого тиколоша. Человек также может спать с железным ножом на груди, что тоже отпугнет существо. В Свазиленде считается, что дети подвергаются большому риску, так как тиколош может унести их в нору на берегу реки, где выпьет их кровь.

Повсюду на юге Африки существуют сказки о тиколоше.

Однажды вечером мужчина возвращался к своей хижине и был шокирован тем, что на своем пути увидел что-то, похожее на тиколоша. Он ничего не сказал своей жене, но на следующий вечер притворился, что уходит снова. В этот раз он притаился недалеко от хижины, чтобы увидеть, что произойдет. Как только солнце начало садиться, тиколош вернулся. Мужчина вошел в хижину и, к своему ужасу, увидел, что его жена совокупляется с волосатым незваным гостем. И пока он это делал, существо высасывало из нее все хорошее и превращало ее в изможденного человека. В приступе ярости мужчина убил тиколоша, но он не смог заставить себя убить женщину, которая совокуплялась с ним, хотя он подозревал, что она может быть «заражена» им. Он связал тело существа и прошел с ним через деревню, держа его высоко над собой, чтобы показать остальным, что было в их доме. Позже он пошел к знахарю, эксперту по таким делам (тиколошмену или токолошмену), и попросил его прийти очистить их дом с помощью сжигания трав и заклинаний. Эксперт сказал, что ему придется выгнать свою жену и больше не иметь с ней никаких дел, потому что она была развращена тиколошем и теперь ему не будет никакой пользы от нее. Мужчина выполнил это с благодарностью, потому что его жена не была больше трепетной женщиной, на которой он женился, а казалась старой и изнуренной после своей встречи. Остальные жители деревни все поняли и вернули ему скот, который он отдал в качестве выкупа за жену, и, грустный, он вернулся в свою одинокую хижину. Он не взял себе другую жену, а многие мужья знали, что неподалеку у реки жил еще один тиколош и что их жены могут подвергнуться из-за него подобной опасности. Тиколошмен в их деревне больше никогда не был без работы.

На самом деле тиколош, или токолош, может считаться одним из немногих вампирических существ, о которых написана песня. В 1971 году Джон Конгос достиг четвертой строчки в чартах Соединенного Королевства с записью под названием Токолошмен (упоминание о знахарях и магах, которые имели дело с этим существом). Конгос, который родился в Йоханнесбурге, вероятно, хорошо знал, о чем он поет, потому что в конце 50-х – начале 60-х трущобы, как считалось, подверглись незначительному заражению этими существами, многие из которых действовали, конечно же, невидимыми.

***

Когда падает ночь над югом Африки, горит свет в районе лачуг и огонь в хижинах, вероятно, мудро было бы бросить взгляд на сгущающуюся темноту. Странные и сверхъестественные существа могут сновать в ней туда-сюда, а особенно тиколош.

16
Женщины-вампиры
Соединенные Штаты Америки

Если бы в Америке была «столица вампиров», где бы она располагалась? В Сан-Франциско? В Нью-Йорке? По крайней мере, так говорят современные фильмы. А что, если бы это была маленькая деревушка на сельскохозяйственном Род Айленде? Что, если один из самых маленьких штатов имеет вампирские традиции, которые длятся в течение нескольких сотен лет?

Нелли Воган

На отдаленном заросшем кладбище неподалеку от деревни Кавентри, Род Айленд, однажды стоял потертый могильный камень с единственной, почти леденящей надписью: «Я жду и слежу за тобой». Этот знак, который отмечал последнее пристанище Нелли Воган, которая умерла в 1889 году в возрасте 19 лет, давно исчез, но наследие «женщин-вампиров» из Род Айленда (как говорят, она была одной из них) продолжает жить на узких дорогах и в тенистых лесах спящей земли.

Даже в 1889 году, когда Нелли Воган была похоронена, понятие «вампир» не было новым в Америке. В действительности оно уходит корнями в те времена, когда первые белые поселенцы строили свои дома на восточной части континента. Записи конца XVII века, сделанные преподобным Деодатом Лосоном, священником неизвестной сейчас деревни Салем (часть колонии Массачусетс Бэй), который был автором первого печатного сообщения о судебном разбирательстве над ведьмами в Салеме, содержат одно из первых сообщений об вампирических нападениях. Он остановился в доме Натаниела Ингерсолла, когда Мери Волкотт, одна из «пострадавших девушек» (одна из тех, кто якобы был объектом колдовства), пришла с ним поговорить. Стоя у двери, она неожиданно почувствовала «укус» в запястье, как будто кто-то высасывал кровь, в свете свечи священник мельком увидел след на руке. Конечно, это мог быть не больше чем укус какого-то большого насекомого, но демонолог Монтегю Саммерс (заявляя о доступе к иным сведениям) отмечает, что после этого девушка испытала длительный упадок сил, как будто они были выпиты из нее.

Во время 1890-х годов дом на Грин-стрит в Ченектеди, штат Нью-Йорк, стал центром великих размышлений о деятельности вампиров. Странный человекоподобный силуэт, образованный грибком и плесенью, появился на полу подвала. Ни мытье, ни чистка щеткой не могли убрать силуэт, который, казалось, создавал затхлый запах и холод. Этот силуэт казался фигурой облокотившегося человека, и даже само ее присутствие в мрачном подвале вызывало беспокойство и страх среди живущих в доме людей. Позднее было обнаружено, что здание возведено на месте старого голландского захоронения (когда-то город был голландской колонией, известной под названием Новый Амстердам), где при правлении Питера Стьювесента было захоронено несколько бездельников и магов. Одна теория предполагала, что силуэт является вампиром, пытающимся покинуть свою могилу. Эта идея, кажется, возникла из того факта, что некоторые из жильцов здания часто чувствовали себя необъяснимо слабыми, как будто их жизненная энергия была высосана. Как гласит легенда, фигура не смогла обрести полный демонический облик благодаря «добродетельному заклятию», которое было наложено на землю. И она якобы все еще была там, когда дом полностью снесли. Однако об этой истории широко сообщалось, и, кажется, именно она вдохновила известного американского писателя ужасов Х.П. Лавкрафта на его рассказ Дом, которого нужно остерегаться, в котором зловещий силуэт также появляется на полу в подвале.

Но именно в Род Айленде и некоторых окружающих его штатах вера в вампиров имела сильные и глубокие корни. Сельский пейзаж Новой Англии идилличен, особенно когда приближается зима. В некоторых местах кажется, что время остановилось: небольшие петляющие дороги ведут через леса к какому-нибудь притаившемуся в лощине побеленному известью дому. Деревья качаются в едва уловимом бризе, как будто охваченные своей тайной жизнью, воздух на Род Айленде густой, полный пряных запахов леса и яблок. И нетрудно представить себя глубоко в прошлом, не в такое сложное время.

Но когда устанавливается зимний сумрак, Род Айленд проявляет темную, более зловещую сторону. Значительная часть истории штата была написана кровью революции, и эти тихие леса часто укрывали и колониальные, и британские войска, которые обстреливали узкие дороги мушкетным огнем. Старые колониальные дома, иногда заброшенные и отданные на растерзание плесени и растлению, спрятаны в тенистых лощинах и в конце грязных дорог. Многочисленные крошечные кладбища, заросшие и окруженные вторгающейся листвой, отмечают дороги, которые тянулись между многочисленными деревнями и деревушками. В такой местности даже сегодня легко представить, как дремлющий мертвец, лежащий на этих кладбищах, может подняться и напасть на живых людей.

В течение сотни лет, которая лежит соответственно между концами XVIII и XIX веков, связанный с этим предположением, вставал другой вопрос, вопрос болезней. Эпидемии в обществах, такие, как великая чахотка (туберкулез), вспыхивают в Коннектикуте, Массачусетсе, Вермонте и Род Айленде в конце XIX века, почти необъяснимым образом заставляя людей слечь и терять силы. Симптомы болезни связывали с результатом деятельности вампиров: потеря сил и аппетита. Кашель кровью, которая оставалась по краям рта, мраморная бледность, ощущение тяжести на груди, когда человек лежал в постели.

В связи с этим всеобщим впечатлением по региону распространились часто странные религиозные практики и веры разнообразных фундаментальных сект. Это были группы, такие, как «Братья Нового Света» Шедрека Айленда (часть так называемого «Движения Нового Света»), чьи умершие собратья лежали не в гробах, а в громадных подземных каменных помещениях под холмами, ожидая Судного дня. Все вместе это сформировало основу веры в вампиров в Род Айленде, которая длится уже более ста лет и проявляется в серии легенд о «женщинах-вампирах», которые являлись людям штата в ночных кошмарах.

Сара Тиллингаст

Хотя существует много вариантов этой легенды, первую из этих «женщин» обычно называют Сара Тиллингаст, которая умерла в Саус Канти в 1796 году. Ее отец, Стакли Тиллингаст (по прозвищу «Снаффи» (Табачник) из-за монотонной, табачного цвета одежды), был хорошо известным в регионе фермером, выращивающим яблоки (он также был бывшим капитаном милиции во время колониальных войн), и ее семья была достаточно обеспеченной.

Во время колониальных войн он и его жена Хонор смогли пожениться и вырастить большую семью, в которой к 1798 году насчитывалось восемь дочерей и шесть сыновей, младший ребенок родился в октябре этого года. Однако с приближением зимы Снаффи начал видеть странные сны, в которых он ходил по своему саду, замечая, что половина фруктов на ветках были гнилыми. Сквозь осенний туман он слышал, как его дочь Сара звала его низким настойчивым голосом, хотя он не видел ее нигде среди деревьев. Озабоченный ночным кошмаром, он спросил совета у местного пастора Бенджамина Нортела, который посоветовал ему молиться и читать Библию. Саус Канти, как и большая часть Род Айленда, был в это время охвачен продолжительным состоянием беспокойства. Революционная война только что закончилась, и многие американцы боялись, что Британия сделает еще одну попытку снова захватить свои бывшие колонии. Считалось, что какое-то количество симпатизирующих британцам людей живут в Род Айленде с целью заранее захватить штат перед английским вторжением. На все здесь смотрели подозрительно. Да еще вдобавок к этому распространялись всякие болезни. (Многие подозревали, что вода была просто отравлена в колодцах английскими агентами.) Снаффи пытался отбросить сон, но его семья была на краю ужасной трагедии.

Сара, которой было девятнадцать, всегда была мечтательной девушкой, которая любила побродить по маленьким кладбищам, на которых были захоронены недавно погибшие во время революции солдаты. Время от времени она брала с собой туда почитать книги со стихами, сев на какое-нибудь надгробие. Отец поощрял ее и прощал ей работу на ферме, потому что, без сомнения, Сара была его любимицей. Однако однажды вечером, вернувшись с прогулки на кладбище, она заявила, что больна, и легла в кровать. Вскоре она была охвачена усиливающимся жаром, который, несмотря на все старания матери, не покидал ее. В течение нескольких недель она умерла. Доктор поставил диагноз чахотка.

Прошло несколько недель, в течение которых семья горевала. Затем однажды утром Джеймс, самый младший из сыновей Тиллингаста, пришел на завтрак бледным, дрожащим и пожаловался на тяжесть в груди в течение предыдущей ночи. Ему приснилось, что Сара пришла к нему в комнату и села на его кровать. История сына немного встревожила мать, но она отнесла ее на счет горя, которое, безусловно, испытывал Джеймс. Но попозже в этот день ребенок пожаловался на боль над сердцем, где, как он сказал, во сне до него дотрагивалась Сара. На следующий день он был еще бледнее, и во время дыхания были слышны нездоровые хрипы. Хонор уложила его в постель и приготовила для него питательный бульон. Но все было напрасно, немного погодя Джеймс умер.

И опять ужасная болезнь одержала верх. Еще двое детей Снаффи, четырнадцатилетняя Эндрис и ее сестра Рут, пожаловались на недомогание и слабость и слегли. Они тоже видели во сне Сару и жаловались на тяжесть в груди, когда спали. Эти знаки были угрожающими, поэтому предположили, что Сара вернулась из мертвых, чтобы забрать жизнь у оставшихся членов семьи. Новое слово стало ходить по Саус Канти: вампир! Снаффи начал подозревать, что его собственные ночные кошмары предсказывали то зло, которое с ними произошло, поэтому он пошел к Бенджамину Нортелу еще раз. Ошеломленный и испуганный, как и сам Снаффи, пастор снова убедил охваченного ужасом фермера, что это божья воля и что все наладится, как позволит бог. Он должен продолжать молиться.

Тем не менее бросающий в дрожь страх начал охватывать семью Снаффи и все местное общество, в котором умирали еще один или два человека. Ходили слухи, что они тоже видели во сне Сару. Понятие «вампиризм» прочно укрепилось в Саус Канти.

Дело дошло до главы, когда старшая дочь Тиллингаста Анна (которой было 26 лет, она была замужем, жила в Вест Гринвиче и приходила каждый день помогать матери с больными) начала жаловаться на болезнь. Она также утверждала, что каждый вечер, когда уходила с фермы домой, что-то ее преследовало, она была в этом уверена. Она погрузилась в какое-то подобие летаргии и в конце весны 1798 года тоже умерла.

Теперь сама Хонор, которая была опорой всей семьи, начала жаловаться на странные сны. Она видела во сне, что Сара зовет ее со двора фермы под окном спальни, умоляя ее спуститься вниз и согреть ее. «Мама! Мне так холодно!» – звал призрачный голос. Хонор уже начинала чувствовать себя больной, как и младший сын Тиллингаста, Эзра, которого охватила таинственная болезнь и уложила в постель. Снаффи знал, что он должен был действовать, если хочет спасти свою семью от уничтожения. На него также увеличивалось давление общества, которое желало, чтобы он сделал что-нибудь в данной ситуации. Взяв с собой Калеба, одного из самых сильных помощников на ферме, он рано утром выехал на кладбище, где покоилась Сара. Он взял с собой охотничий нож с длинным кинжалом и большой контейнер с лампадным маслом.

Когда они достигли места, Снаффи пошел прямо к могиле дочери. Он нес лопату и кирку и, когда дошел до могилы, приступил к работе с непреклонной решимостью, выкапывая ее гроб. Он был еще неиспорченным, хотя был в земле уже 18 месяцев.

«Помогай мне», – приказал он Калебу, указывая на ящик. Охваченный ужасом, мальчик помог прикрепить веревки и вытянуть его наверх рядом с могилой. Затем он помог хозяину открыть крышку гроба. Она поднялась с треском, и Стакли Тиллингаст посмотрел на тело своей дочери. Как гласит легенда, она лежала там совершенно неиспорченная, как будто спала. Ее неподвижное лицо было румяным, как будто от крови. «Масло! – скомандовал Снаффи своему дрожащему компаньону. – Притащи мне масло из телеги!» Мальчик бросился выполнять его поручение. Как только он исчез, Тиллингаст вытащил нож и вырезал сердце дочери. Из трупа хлынула кровь, как говорят, он был наполнен ею. Мальчик вернулся с ламповым маслом; бросив сердце рядом с гробом, Снаффи поджег его. Сердце вспыхнуло как свеча, выпуская облака черного дыма. Казалось, что по маленькому кладбищу прокатился вздох, хотя это мог быть внезапный утренний ветерок. Снаффи отвернулся, когда сердце превратилось в пепел.

Казалось, его поступок произвел желаемый эффект. Было слишком поздно, чтобы спасти маленького Эзру, но Хонор полностью выздоровела. И в семье, и во всем обществе прекратили видеть сны о Саре. На сам Стакли позже понял, что его первый сон сбылся. Он видел во сне, что половина его сада сгнила, и теперь половина его семьи была мертва. Были ли они жертвами вампиров?

Сара Тиллингаст, вероятно, успокоилась, но деятельность вампиров в деревенском Род Айленде якобы просто подготавливалась. В течение какого-то времени все было тихо, но странная болезнь продолжала кипеть под поверхностью, чтобы снова появиться в 1827 году.

Ненси Янг

Ненси Янг была старшей дочерью капитана Леви Янга, военного человека из отдаленного местечка под названием Фостер. Янг не был уроженцем Род Айленда, а приехал из Стерлинга, штат Коннектикут. Однако вскоре после того, как он оставил армию, он женился на своей возлюбленной Анне Перкинс и купил участок земли в покрытом густыми лесами регионе Фостер, поселившись там в 1807 году. Через некоторое время он стал достаточно преуспевающим фермером с увеличивающейся семьей, которая в конечном итоге выросла до восьми детей. К тому времени, когда Ненси исполнилось 20, она была наблюдательной и проницательной девушкой, которая могла управлять фермой, обрабатывать землю и делать за отца большую часть бухгалтерской работы. Ферма во Фостере была относительно счастливым местом до тех пор, пока…

Однажды вечером 1827 года Леви Янг вернулся домой с осмотра земель и обнаружил, что его дочь мучается от чего-то, что, как он подумал, было тяжелой простудой. Она легла в постель, но жар все поднимался. Ей было так плохо, что она не могла исполнять свои обычные обязанности в течение нескольких месяцев. Они были возложены на ее сестру Альмиру, которая должна была бороться с ними до тех пор, пока, как они надеялись, Ненси не станет лучше. Однако до выздоровления было далеко, состояние Ненси, казалось, ухудшалось, она была охвачена все усиливающимся жаром. 6 апреля 1827 года она умерла, и доктор диагностировал прогрессирующую чахотку.

События у Янгов начали развиваться так же, как и на ферме Тиллингастов за 30 лет до этого. Вскоре после смерти Ненси Альмира тоже заболела, также даже на вид теряя силы после каждой ночи. Она рассказала родителям, что каждую ночь видит во сне Ненси, которая приходит навестить ее. Леви Янг был обеспокоен не только состоянием дочери, но и странными ночными кошмарами. Знал ли он о случае с Тиллингастами (вероятно, да), но он был убежден, что это работа какого-то сверхъестественного существа, поэтому он созвал встречу знающих людей общины, чтобы узнать, могут ли они сделать что-либо с болезнью на духовной основе.

Старейшины решили, что дом Леви изводит какой-то демон, возможно из леса неподалеку. Они были убеждены, что нужно проконсультироваться с местным «знатоком ведьм», так называемым «Доком» Леннексом (хотя на самом деле он не был доктором). Это был белобородый «чародей», который лечил страдания общества с помощью трав и зелий, составленных им самим. Он также знал о привидениях и демонах. Он согласился со старейшинами, что в Ненси вселился какой-то темный дух который вытягивал жизнь и из членов ее семьи и который в конце концов нападет и на местное общество. Он сказал, что существует только один способ уничтожить такие духи, и велел многим местным юношам собирать сухой валежник в лесу и носить его на кладбище, где была захоронена Ненси Янг.

«Мы собираемся построить адский костер», – сказал он старейшинам. Вскоре огромная куча валежника, принесенного из леса и с ферм, была сложена рядом с небольшим участком, на котором лежала Ненси Янг. Затем «Док» указал, что гроб должен быть выкопан и помещен на верхушку погребального костра. Что и было сделано, затем валежник подожгли. Пламя взметнулось к вечернему небу, наполняя крохотное кладбище красноватым светом. «Док» Леннекс посоветовал членам семьи Янг стоять к костру как можно ближе, чтобы дым «смыл» пагубное влияние вампиров. Они стояли всей семьей не двигаясь, а пар от костра поднимался над ними. «Док» Леннекс убедил их, что это унесет все зло. Однако это не принесло пользы. Меньше чем через год после этого Альмира умерла от той же самой изнуряющей болезни, а через три или четыре года еще несколько членов семьи Леви Янга заболели этой болезнью. Однако никого из других детей больше не выкапывали. Снова казалось, что вампирическая болезнь на Род Айленде прошла, но только на какое-то время. Она лежала как яд в почве, поджидая своего часа.

Джулиет Роуз

В 1874 году пятидесятитрехлетний Вильям Дж. Роуз более или менее стал опорой общества Саус Канти. Сильный и жизнерадостный человек, он имел репутацию стойкого человека, заслуженную за свою тяжелую жизнь. Его дочь Джулиет унесла загадочная лихорадка. Джулиет была ребенком его первой жены Мери Тейлор, которая умерла восемь лет назад. Вильям особенно любил Джулиет. На самом деле он был почти вне себя от горя, спрашивая себя, почему именно его дочь должна была заболеть (местный доктор диагностировал чахотку, которая, казалось, была всеохватывающей болезнью), и, так как он хорошо знал о случаях Тиллингаста и Янга, его мысли уносились к неуспокоившимся мертвым и вампирам. Когда через несколько месяцев после смерти Джулиет его семилетняя дочь Розалинда начала проявлять признаки той же самой таинственной лихорадки, Вильям понял, что на его дом нападают сверхъестественные существа.

Он пошел встретиться с местным священником, отцом Амосом Каботом, щепетильным человеком, который хорошо знал доктрину церкви. Каботу было хорошо известно о недавней смерти Джулиет, а также о некоторых вещах, о которых шептались, но все равно неожиданный приход Роуза расстроил его. Он был даже более расстроен, чем когда он слышал дикие разговоры о вампирах и демонах. Он посоветовал Вильяму молиться за выздоровление своей дочери. Проигнорировав священника, Вильям Роуз выбежал из церкви, у него было еще одно средство, которое он мог попробовать.

Вторая жена Роуза, Мери Гризволд, до этого была замужем за Томасом Тиллингастом, который умер задолго до того, как она вышла замуж за Вильяма, и который считался прямым потомком Стакли Тиллингаста. Семья ее бывшего мужа была хорошо знакома с вампирами, и именно к ней направился Вильям. Было сомнительно, чтобы раньше Мери рассказывала ему всю историю, которую она узнала от семьи Тиллингастов, но теперь, сидя в отдаленном фермерском доме, она раскрыла некоторые ужасные детали. Вместе со своей историей она рассказала кое-что еще из фольклора, что собирала сама. Она сказала, что вампир может жить в могиле его последней жертвы. Если он хочет «освободить» Джулиет из лап этого друга, ему придется осквернить могилу, выкопать тело и уничтожить его. Это был единственный способ, который мог защитить его живую семью.

На следующий день поздно вечером Вильям Роуз пошел на близлежащее кладбище, на котором была похоронена Джулиет. Когда солнце стало садиться, он все еще колебался, сидя у ворот и обдумывая святотатство, которое он собирался совершить. Сможет ли он довести это до конца? Пока он сидел так, в вечернем тумане показалась фигура, плывущая к нему через дымку. Подняв глаза, он увидел свою умершую дочь Джулиет.

«Папа, – прошептала она, – я не могу согреться». В этот момент он был готов обнять ее, но вспомнил рассказы своей жены и в ужасе отпрянул. Неожиданно он оказался один у ворот кладбища. Теперь, убежденный в том, что происходило что-то сверхъестественное, он направился к могиле дочери. Из-под своего пальто он вытащил лопату и без дальнейших колебаний начал копать. Через несколько минут клинок лопаты стукнулся о дерево.

К его удивлению, на гробе были видны признаки разложения. Дрожащей рукой Вильям Роуз поднял крышку. Джулиет лежала именно такой, как он запомнил ее, завернутая в простынь. Не было ничего необычного в трупе, за исключением крови. На простыне было огромное, наполовину высохшее пятно. И он заметил, что цвет кожи Джулиет ярче, как будто бы недавно ей влили кровь. Все было именно так, как он и подозревал и как подсказывала его жена: Джулиет была вампиром! Взяв нож из маленькой сумки, которую он нес, Роуз наклонился над открытым гробом и вырезал сердце своей дочери. Изнутри послышался звук, похожий на вздох, тело судорожно дернулось и слова замерло. Вильям перезахоронил гроб и, плача, тихо покинул кладбище. Когда он добрался до дома, он сразу прошел в свою комнату и разжег камин. Когда пламя стало сильным, Роуз вынул небольшой пакет из кармана и бросил его в пламя, это было сердце Джулиет. С мучительным криком он снова упал навзничь, когда дым пошел в трубу, унося прочь проклятье вампиров. Но только на несколько лет.

Мерси Браун

Женщина-вампир, о которой, вероятно, сообщалось больше всего, была Мерси Браун. Когда Брем Стокер, автор «Дракулы», умер, его жена нашла вырезки из некоторых американских газет (Стокер был в туре по Америке вместе с актером сэром Генри Ирвингом), спрятанные в одном из его чемоданов, все они были о случае с Браун. Считается, что это частично повлияло на писателя, и он добавил американский элемент в свой роман.