Текст книги "Найти себя. Как выйти за рамки стереотипов и обрести свой путь"
Автор книги: Боб Дойч
Жанр:
Психология
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
Любознательность так ценна для саморазвития еще и потому, что один из центральных вопросов, к которым она подталкивает, – «Что дальше?» Это один из ключевых аспектов для каждого, кто хочет развиваться, и он естественным образом ставит жизнь в контекст. Вы не сможете точно определить, что делать дальше, если не знаете, чего уже достигли. Это, разумеется, заставляет вас подумать, кто вы и кем хотите стать, что уже важный шаг к овладению самоисторией.
Любознательность целиком посвящена этому «дальше». Что дальше делать? Куда теперь идти? Каковы дальнейшие планы? Если вы регулярно задаете себе эти вопросы, жизнь обретает импульс и вы чувствуете себя живее. В слове «дальше» скрыто действие и прогресс. Если вы думаете об этом, у вас появляется сильное чувство движения вперед.
Я совершенно убежден, что это универсально, не определяется культурой и на самом деле фундаментальный показатель ее динамичности. Если вспомнить о странах, ворвавшихся на мировую арену, например об Индии и о Южной Корее, мы увидим, что у них есть очень сильное чувство «дальнейшего». Они без оглядки стремятся к завтрашнему дню, творчеству, новаторству, развитию. И наоборот, культуры, переживающие увядание и замкнутые в безысходности, в частности многие страны Центральной Азии и Северная Корея, – это места, где не могут по-настоящему справиться с этим «дальше».
Размышляя об «очагах завтрашнего дня», кто-то может вспомнить Китай, и во многом это верно. Не так давно я работал в Пекине и уехал оттуда с пониманием, что, хотя культура в целом может проявлять к будущему цветущий интерес, взгляды ее отдельных компонентов при этом существенно различаются.
В Пекине я провел ряд интервью, посвященных восприятию настоящего и будущего. Разлом проходил по линии поколений. Люди в возрасте 55–65 лет, повзрослевшие во времена Культурной революции и наблюдавшие за последние шесть десятилетий колоссальные политические перемены, обычно смотрят на будущее философски. Они часто рассказывали, что, хотя при Мао приходилось нелегко, у них была уверенность в завтрашнем дне, которую давала единая идея, хоть и принадлежащая исключительно Мао. Теперь они видят в будущем смесь оптимизма и пессимизма, прогресса и разрушения. Познав так много перемен, они обычно осторожно подходят к слову «дальше» и повторяют, что ищут небольшие положительные моменты, за которые можно ухватиться.
Группа от 35 до 45 лет совершенно другая. Эти люди моложе, они не помнят Культурную революцию и почти полжизни прожили в уникальной китайской амальгаме коммунизма и капитализма. Они постоянно говорят о будущем как о возможности получить больше. У них больше денег, больше времени, чтобы их тратить, и они ищут как можно больше товаров, чувствуя, что чем больше ты имеешь, тем выше твой статус.
Но самые неожиданные мнения о будущем я получил от младшей группы, 19–25 лет. Вся их жизнь прошла в открытом Китае. В школе им рассказывали про Мао и тысячелетние китайские традиции, но единственный мир, в котором они жили, – мир непрерывного движения, мир, в котором ежедневно что-то меняется. Они без конца говорили мне, что чувствуют себя обманутыми из-за того, что старых ритуалов, учений и традиций больше нет. Они не хотят жить в бесконечной гонке и тоскуют по простоте. Конечно, старый Китай, который они описывали во время наших бесед, никогда не существовал и они не принимают во внимание мучительную тяжесть жизни большинства китайцев в то время, но было очень поучительно видеть, как люди реагируют, если «дальше» становится всепоглощающим сердцем культуры.
Тем не менее, независимо от позиции отдельных групп, все респонденты целостно встроили «дальше» в свою жизнь. В индустриализированном Китае лишь немногие опасаются будущего. Не всегда то, что оно несет с собой, принимается с радостью, но обычно люди понимают: нужно интересоваться тем, куда идет их жизнь.
Для меня это показатель того, что любознательность чрезвычайно важна для нашего развития как личностей. Нам может не нравиться то, что маячит на горизонте, но, внося вклад в будущее, мы более вовлечены в процесс, и шанс, что результат нашей жизни придется нам по душе, гораздо выше.
Поиграть с гением
Любознательность часто ведет к прорывам, которых иначе могло бы не произойти. В других случаях она просто дает энергию и подпитывает вас неисчислимыми ручейками. Много лет назад я пережил это сам, когда общался с нобелевским лауреатом – физиком Ричардом Фейнманом. Правительство США хотело улучшить подготовку политических аналитиков и наняло меня, чтобы создать новое определение компетентности. Одним из основных выбранных мной подходов к этой задаче были беседы и наблюдение за дюжиной профессионалов в различных областях, одним из которых стал Фейнман.
Он был известен как выдающаяся личность, человек, любивший жизнь. И то и другое проявилось с первой минуты нашей встречи. Он попросил меня рассказать о себе, и я кратко описал свое прошлое, упомянув, что на старших курсах специализировался в математике. Это переключило разговор на обсуждение различных математических проблем.
Профессор на секунду умолк, а затем сказал: «Ну, вы знаете, в некоторых из этих областей произошел прогресс. – Затем его взгляд просветлел: – Но давайте немного поработаем над одной из них, как будто мы впервые о ней услышали».
Для меня этот разговор – квинтэссенция наслаждения любознательностью. Фейнман мог бы просто отослать меня к статьям по этому вопросу. Но вместо этого он предложил посмотреть на проблему так, будто решения нет и идея только что пришла нам в голову. И сделал он это для того, чтобы пережить восторг самостоятельного разбора. Фейнман понимал – и все мы должны пережить это в своей области: если поупражняться, подойдя к проблеме с любознательностью, плодов может быть больше, чем если просто от нее избавиться. Тот день в обществе Фейнмана оставил у меня неизгладимые воспоминания, я почувствовал прилив энергии. Мы не зашли далеко с разбором задачи – было бы неправильно тратить время великого человека на совместные упражнения, – но после этого я посмотрел на мир немножко по-другому.
Песочница любопытстваНедавно розничная сеть TJX наняла меня, чтобы изучить поведение клиентов магазинов Marshalls и HomeGoods и людей, их не посещающих. Как потребитель я безусловно принадлежал ко второй категории. Входя в эти магазины, я видел лишь беспорядок: какие-то вешалки, забитые разными товарами полки и ничего, что облегчило бы мне выбор. TJX построила исключительно успешную модель продаж благодаря большим скидкам и минималистичной обстановке, но, подписывая контракт, я ошибочно полагал, что ее клиенты – люди, которые хотят иметь хорошие вещи, однако не могут себе позволить делать покупки в более изысканной обстановке.
Когда же я начал проводить интервью, то осознал, что совершенно не уловил сути: Marshalls и HomeGoods – великолепная приманка для любопытных. «Всегда найдешь что-то, о чем даже не подозревал, – обычно говорили мне. – Всегда выгодные предложения, всегда отличные вещи. Просто всегда. Никогда не разочаруешься». Клиенты этих магазинов чувствовали себя как первопроходцы, пробирающиеся сквозь вешалки в надежде, что их ждет сокровище. Хотя цена для них имеет значение, куда важнее испытать приключение. Они рассказывали мне, что шопинг в этих магазинах небанальный и дает им продолжительный прилив эмоций.
«Люблю, когда меня вдруг к чему-то притягивает», – сказала одна из посетительниц, добавив, что магазин включает воображение. Здесь можно откопать блузку и тут же представить, как ее надеваешь. Можно найти на стеллаже вазу и сразу увидеть ее на своем кофейном столике. «Мои глаза сами это видят, – добавила эта покупательница. – Это выделяет Marshalls и HomeGoods. Они непохожи на другие. И это мне подходит».
Я беседую с покупателями много лет, и восторг, с которым клиенты TJX рассказывают о своих ощущениях, просто необычный. Но на самом-то деле они поют гимны любознательности. Они принадлежат к лагерю активно любопытных людей и постоянно находят щедрые награды, позволяя себе узнать, что скрывается за сияющей дверью. Время, проведенное в этих магазинах, щекочет им нервы, удивляет, доставляет удовольствие. Они не всегда выходят с покупками, но если что-то нашли, то испытывают ни с чем не сравнимое чувство достижения. Они чувствуют себя победителями.
Это одна из наград, которые дает любознательность. Жизнь во многом похожа на вешалки в Marshalls: завалена разными вещами, хаотична, в ней очень мало подсказок. Но человек любознательный, желающий испытать приключения и с восторгом посмотреть, что дает ему жизнь, вполне может найти что-то особенное.
Глава вторая
Открытость
Несколько лет назад я провел для American Express большое исследование владельцев малых предприятий. По возможности я старался приступать к разговору без предубеждений, хотя много лет слышал множество предположений о том, почему люди открывают свое дело. Чаще всего в разговоре появлялись слова «контроль», «свобода» и «душевное спокойствие». Однако уже в первой трети исследования я понял, что все это мало связано с истинными устремлениями малых предпринимателей.
Желание все контролировать совсем не возглавляло список приоритетов. На самом деле большинство моих собеседников, похоже, возбуждала идея, что их жизнь – постоянный поток неожиданностей и поворотов. Они понимали, что пытаться осторожно что-то контролировать непродуктивно, потому что взлеты производительности и успех происходят благодаря обстоятельствам, которые нельзя запланировать и предвидеть.
Мои собеседники, особенно те, кто пришел из сковывающей корпоративной среды, действительно ценили свободу. Но удовольствие, которое она им доставляла, – возможность скорее делать не что хочешь, а то, что может утонуть или выплыть благодаря исключительно твоим заслугам, когда никто не принимает ключевые решения за тебя. Свобода, которую они искали, – это свобода реагировать на изменения, с которыми столкнулось предприятие, мгновенно, без препон корпоративной иерархии.
Большинство смеялись, когда я упоминал спокойствие в контексте их работы. Сама мысль, что в поисках успокоения человек должен заняться малым бизнесом, была для них совершеннейшим нонсенсом. Покой был прямой противоположностью тому, что они искали. Спокойствие ассоциировалось скорее с застоем, и они говорили, что если оно появилось, значит, вы остановились в развитии или «закрыли двери». Некоторые даже сравнили его со смертью.
По мере исследования я понимал, что предубеждения в моей голове становятся все более и более неуместными и появляется другое слово, определяющее цели и амбиции человека, вставшего на такой путь карьерного роста. Оно описывает и необходимое качество, и черту, предлагающую самый верный путь к успеху.
Это слово «открытость».
Люди, с которыми я беседовал, регулярно говорили о желании открывать новое, избегать скуки, развиваться нестандартно. Они понимали, что для этого надо позволить себе смотреть в будущее, допуская отклонения от намеченного плана. Им нужна была хорошая бизнес-идея и одновременно признание, что их модель неспособна учесть все случайности и возможные шансы. Несколько человек приравняли открытость к использованию силы Джорджа Лукаса из «Звездных войн» – отдаться воле потока, чтобы увеличить свою мощь.
«Вы как будто идете по тропе, а все вокруг меняется, – сказал мне один бизнесмен. – Принимая случайность и приспосабливаясь к ней, вы формируете конечную точку, но не контролируете ее. Но эта точка определяется тем, как вы на нее реагируете: “Ага! Мне это нравится. Это мое. Это часть меня”».
Очень часто владельцы малого бизнеса – люди, которые максимально работают со своей самоисторией. Подавляющее большинство из них связывают свою идентичность с профессией, их определяет их бизнес. Один из моих собеседников кратко выразил это так: «Моя компания – это я, и надеюсь, я смогу быть собой в еще большей степени». Таким образом, успех в бизнесе равен личному успеху, а это значит, что они будут развивать предприятие всеми доступными способами, потому что оно имеет для них глубокое личное значение. Кроме того, у них редко есть «страховка» и «запасной аэродром», поэтому уменьшить шансы провала крайне важно. Очень поучительно, что они придают открытости такое значение.
«Я осмелился сделать то, что нарисовал себе в воображении, – сказал один из моих собеседников. – Я борюсь за то, чтобы быть самим собой. Это значит, что иногда надо войти в открытые двери».
«Быть за пределами зоны комфорта захватывает, – поделился другой. – Обожаю быть на грани. Это восхищает и очаровывает».
«Если быть открытым тому, что к тебе идет, – считает третий, – то заставишь это действительно прийти к тебе».
Даже чтобы просто понять, что делать, нужна была большая открытость для возможностей. Практически все рассказывали мне о моменте откровения. Он мог наступить очень рано (несколько человек утверждали, что осознали, чем хотят заниматься, уже в детском возрасте), во время кризиса, когда они работали на кого-то еще, или в момент, который они описывали как чистую случайность. Но в любом случае откровение произошло потому, что человек был открыт для этой возможности. Оно было желанным и волшебным.
Из этих бесед я четко понял: большинство малых предпринимателей подпишутся, пусть даже сами того не осознавая, под тем, что я называю «открытым планом». Они движутся в определенном направлении, но остаются открытыми к изменениям, учатся у своей открытости и попадают в новое, но постоянно развивающееся место, которое намного богаче того, откуда они вышли.
Сложно найти лучшее доказательство ценности и живительных качеств открытости. Предпринимателям, которых я изучал, она помогла найти профессию, которая приводит их в движение и направляет. Но, как мы увидим на следующих страницах, преимущества открытости далеко не исчерпываются такого рода достижениями. Она усиливает все аспекты нашей жизни, дает бесчисленные новые варианты и позволяет произойти самым счастливым неожиданностям.
Повысить шанс удивления и удовольствия
У людей, живущих полной жизнью, есть одна общая фундаментальная черта: они открыты. Это не совпадение – открытость важна для чувства удовлетворения, потому что по-настоящему ощущать жизнь может только открытый человек, способный выйти за пределы поверхностных впечатлений и обнаружить запрятанные под ними богатства и нюансы.
Недавно я разговаривал с Энн, членом правления одной корпорации. Она рассказала, что начала играть на виолончели. Хотя Энн стала заниматься этим довольно поздно, виолончельная музыка всегда жила в ее сердце и она всегда хотела ее создавать. Когда она была маленькой, сестра сходила с ума по инопланетянам (она точно прошла бы через ту пылающую дверь, о которой мы говорили ранее) и постоянно о них болтала. Представляя звуки, которые могут издавать инопланетяне, Энн слышала игру виолончели.
Первые шаги оказались для нее не меньшим вызовом, чем любовь к инструменту. Ее маленьким пальцам было сложно обхватить виолончель. Почти месяц она должна была укреплять мышцы кистей, а от этих упражнений прекрасная музыка не рождалась. Но, становясь опытнее, она начала замечать нечто очень важное: «Можно чуть-чуть сдвинуть палец по струне, и тон изменится». Ее пленило, как маленькие нюансы придают игре совсем другую выразительность, способность внести в исполнение оттенки, глубину, которой иначе нельзя достигнуть.
Для меня это живая иллюстрация того, что дает нам открытость. Жизнь – это не просто тяжелая работа, чтобы взять правильные ноты. Жизнь – это возможность услышать нюансы, когда берешь ноту немного по-другому и, если тебе это по-настоящему понравилось, играешь произведение именно так. Если быть любознательным – значит щекотать и развивать разум благодаря контакту с новым, то быть открытым – дать непредвиденному возможность влиять на ход нашей жизни. Энн никогда бы не получила от занятий так много, не будь она открыта к осознанию того, как небольшие нюансы меняют звук. И хотя большинство из нас никогда не станет играть на виолончели, из ее опыта можно многое почерпнуть.
Чтобы достичь открытости, надо дать себе шанс чувствовать, а не просто реагировать. Когда вы открыты, то пропускаете мир через себя на другом уровне. Это невозможно, если реагировать на каждый стимул, с которым сталкиваешься. Иногда приходится сдать опыт или эмоцию в архив, чтобы использовать их позже: благодаря этому вы усилите качество своих реакций и переживаний. Чем глубже резервуар, из которого вы черпаете, тем разнообразнее ощущения.
Я постоянно вижу это – точнее, противоположное – в бизнесе. Когда я встречаюсь с клиентами, меня поражает, насколько часто они приходят совершенно закрытыми для новых возможностей. Люди рассаживаются вокруг стола, рассуждают с заранее определенных позиций и в результате не вносят ничего ценного. Это корпоративный эквивалент автопилота: послав на встречу вместо реальных людей запрограммированные голограммы, можно получить то же самое и при этом сэкономить на кофе и печенье.
И даже если добавить в смесь подрывную силу (например, меня), ничего не изменится. Маркетологи замкнуты в маркетинговых схемах своей фирмы, продажники – в методах продаж, разработчики – в том, как в компании принято разрабатывать продукцию, и так далее. Культура настолько закрыта и неуступчива, что провокатору вроде меня приходится бороться, чтобы заставить рассмотреть другие варианты, даже когда присутствующие знают, что меня специально наняли в качестве провокатора.
Тем не менее время от времени я сталкиваюсь с людьми, которые готовы допустить, что фирма не в состоянии предусмотреть все случайности и что, возможно, полезно посмотреть на вещи иначе. Они, как правило, занимают в компании высокое положение или быстро поднимаются по карьерной лестнице. И это не совпадение. Эти люди преуспели в мире бескомпромиссных мнений, потому что понимают, что открытость для возможностей не исключает всего, что было сделано раньше (хотя и могла бы), а усиливает это.
Конечно, все, что я сказал, верно и далеко за пределами мира бизнеса. Открытость обогащает любую деятельность, будь то межличностные отношения, хобби, семейная жизнь или даже отпуск. Наверное, мое самое четкое определение открытости таково: когда вы открыты, в начале пути вам не надо знать, каким будет конец. Если вы позволяете себе быть открытым для разных результатов и разных шагов по пути к ним, горизонты расширяются. Вы видите то, чего иначе не заметили бы, и вводите то, что вам подходит. Кроме того, все, что вы делаете, доставляет вам наслаждение, потому что вероятность удивления и восхищения возрастает.
У меня есть знакомый композитор, пианист по образованию. Как-то раз он взял гитару и стал бренчать на ней, хотя толком не умел. Вскоре он начал писать музыку для гитары и обнаружил, что она звучит совсем не так, как другие его произведения. Само то, что он играл на другом инструменте, пусть и не очень хорошо, дало ему новый музыкальный язык. С тех пор он написал свои лучшие песни для гитары, а также автоарфы, синтезатора и даже губной гармошки. Его работа стала лучше и расширила границы, потому что он был открыт для новых перспектив, которые давала игра на новом для него инструменте. Держась за фортепиано, он мог бы никогда не написать самые важные и трогательные произведения.
То же самое о ценности открытости говорит Пол Саймон[7]7
Пол Фредерик Саймон – американский рок-музыкант, поэт и композитор, обладатель трех премий «Грэмми» в номинации «Лучший альбом года» (1970, 1975, 1986). Прим. ред.
[Закрыть] в интервью по случаю 25-й годовщины выхода знакового альбома Graceland, созданного им совместно с музыкантами из Южной Африки и нескольких городов США. Он заметил, что заглавная композиция начинается с барабанного боя, напоминающего о многочисленных «песнях путешествий», которые Sun Records записывала в 1950-е. Она возникла благодаря вкладу африканских и американских музыкантов, каждый из которых интерпретировал звуки, которые слышал, с позиции собственной культуры. Хотя смесь звучала очень непривычно, Саймон был открыт и в результате создал одну из визитных карточек альбома.
«Вся песня – это один звук, вызывающий реакцию, – сказал Саймон, – а затем из этого рождается текст. Вместо южноафриканской или политической темы возникла песнь путешествий, связанная с исходным звуком, в котором были барабаны, Sun Records и Graceland. В этом секрет мировой музыки: люди слушают друг друга, возникают ассоциации, они играют музыку по-своему, и музыка звучит так, что подходит к другой культуре»{5}5
Paul Simon, The Story of Graceland as told by Paul Simon, Graceland 25th Anniversary Edition, Legacy Recordings, 2012, CD.
[Закрыть].
Людям нужно больше места для развития своих талантов, больше гибкости, чтобы исследовать свои интересы, развивать свою идентичность, стиль жизни и возможности. Им сложно перенести ситуацию, которая кажется им удушающей{6}6
David Brooks, The Talent Society, The New York Times, February 21, 2012.
[Закрыть].Дэвид Брукс. New York Times
