Текст книги "Oculus. Как создать лучшую в мире VR компанию и потерять все?"

Автор книги: Блейк Дж. Харрис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Блейк Дж. Харрис
Oculus. Как создать лучшую в мире VR компанию и потерять все?

Blake J. Harris

THE HISTORY OF THE FUTURE:

Oculus, Facebook, and the Revolution That Swept Virtual Reality Copyright © 2019 by Blake J. Harris. All rights reserved. Published by arrangement with Dey Street Books, an imprint of HarperCollins Publishers

© Липа О., перевод на русский язык, 2021

© ИП Сирота Э.Л., 2021

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

Эпиграф

Пегги Олсон. Вы никогда не говорите «спасибо».

Дон Дрейпер. Для этого и существуют деньги.

Cериал «Безумцы» (сезон 4, эпизод 7)

Пролог

25 марта 2014 года, во второй половине дня, генеральный директор Facebook Марк Цукерберг неожиданно приехал в офис одного стартапа в Южной Калифорнии. Расположившись в небольшой офисной кухне, он поделился кое-какими важными новостями, обсудил с сотрудниками грандиозные планы Facebook, а потом принялся разглагольствовать о нательной технологии, над созданием которой так долго бились разработчики. По его убеждению, именно ей суждено совершить грандиозный прорыв.

«Люди описывают это как что-то вроде религиозного опыта, – сказал Цукерберг, обращаясь к полусотне инженеров, предпринимателей и энтузиастов. – Они входят в виртуальный мир при помощи пары навороченных очков, но потом им, кажется, грустно возвращаться в нашу реальность».

Устройство, которым так восторгался Цукерберг, было шлемом виртуальной реальности под названием Rift, а люди, собравшиеся на кухне, работали над его созданием. Все они являлись участниками молодого и уже успевшего стать культовым стартапа под названием Oculus. Разработчики возложили на себя миссию по претворению в жизнь мечты о виртуальной реальности, пришедшей из научной фантастики. Основатель стартапа Палмер Лаки, которому на тот момент исполнился всего двадцать один год, любил повторять: «Мы должны наконец-то создать виртуальную реальность!» Для чего? Для компьютерных игр, для образования и общения. В конце концов, для каждого, кто хотел бы надеть шлем виртуальной реальности и оказаться в компьютерном мире, который становится все реалистичнее и где возможно все что угодно. Хотя до заветной цели оставался еще долгий путь, участники Oculus внезапно ощутили, что подобрались к ней ближе, чем когда-либо, – и все потому, что примерно час назад они узнали о намерении Facebook купить их маленькую компанию за три чертовых миллиарда долларов.

Всего два года назад Палмер Лаки был взломщиком аппаратного обеспечения и обретался в убитом туристическом трейлере. Всего двадцать месяцев назад трое смекалистых программистов-предпринимателей убедили его бросить то, что казалось ему работой мечты, и с их помощью продвигать Oculus. Не прошло и года, как они с большим скрипом наскребли шестнадцать миллионов долларов на финансирование первого этапа развития компании. И что теперь? Собственно говоря, Oculus побил все рекорды скорости роста среди стартапов, подорожав до нескольких миллиардов долларов на момент продажи.

Покупка Oculus представлялась большинству сотрудников чем-то невероятным, поскольку вся эта история завертелась совершенно неожиданно. Цукерберг, к примеру, наведался в офис Oculus лишь однажды, два месяца назад, когда он пришел опробовать демонстрационный прототип под названием The Room (и, к превеликому восхищению многих работников Oculus, принес с собой пакет с едой на вынос из «Макдоналдса». «Ух ты! – думали они. – Техномагнаты почти такие же люди, как и мы!»). Тогда еще ни один человек, не вхожий в узкий круг топ-менеджеров, и не догадывался, что подготовка к покупке Oculus идет полным ходом. Если бы они что-то узнали, то, возможно, попытались бы притормозить процесс. В конце концов, ребята из Oculus, мягко говоря, не были большими поклонниками Facebook. К примеру, у главного технического директора вообще не было аккаунта в этой соцсети, в кабинете генерального директора хранилась инсталляция с логотипом Facebook на пачке сигарет, а рядовые сотрудники то и дело насмехались над сайтом, который, по их мнению, был «корявым» и «убого сделанным», «нарушал неприкосновенность частной жизни» или «банально паразитировал на пользователях».

Помимо идеологических разногласий, существовала куда более веская причина считать слияние с Facebook маловероятным. По факту, Oculus – компания-разработчик видеоигр, созданная с одной-единственной целью – предоставить геймерам возможность «погрузиться в игру». Продавать компанию производителям игровых консолей вроде Sony или Microsoft еще имело смысл, даже в продаже какому-нибудь титану Кремниевой долины наподобие Apple или Google был свой резон – они, по крайней мере, занимались разработкой «железа». Но зачем продаваться Facebook – компании, не выпустившей ни одного потребительского товара?

У Цукерберга, беседовавшего с коллективом только что приобретенной фирмы, нашелся ответ и на этот вопрос: «Я думаю, у нас есть потенциал для развития, а вы, парни, наверное, тоже задумывались о том, чтобы стать не просто очередной игровой платформой, а производителями реальных гаджетов нового поколения».

Далее Цукерберг рассказал, что, по его убеждению, каждые десять – пятнадцать лет появляется новое оборудование, которое достигает критической массы и почти полностью вытесняет своих предшественников. Еще совсем недавно, припомнил он, это случилось со смартфонами. «К концу 2012 года, – пояснил Цукерберг, – насчитывалось около миллиарда активных пользователей смартфонов. Мне кажется, где-то между 2012 и 2013 годом смартфоны начали обгонять компьютеры: хотя у каждого из нас все еще есть ПК, смартфон постепенно становится главной сферой применения вычислительных технологий. Я полагаю, что если мы основательно возьмемся за дело [виртуальную реальность], то эта технология сможет занять место смартфона».

Чем больше говорил Цукерберг, тем больше сходства обнаруживалось в стратегических планах Facebook и Oculus. Беспокойство, связанное с тем, что после покупки Oculus ситуация может в корне измениться, улеглось, когда Цукерберг заявил: «Полагаю, что у Facebook есть положительный опыт приобретения компаний с независимым управлением, которое мы планируем предоставить и Oculus. Мы не собираемся вмешиваться в вашу корпоративную культуру… Мы только поможем вам быстрее добиться результатов в вашем деле. То, что вы делаете, – просто чудесно, и вам, парни, следует гордиться тем, что вы создали».

Когда Цукерберг предложил слушателям задавать вопросы, ему, по всей видимости, удалось рассеять все давнишние тревоги, терзавшие сотрудников Oculus.

Впрочем, одно опасение все-таки осталось, причем серьезное. Оно затрагивало довольно щекотливый и неочевидный аспект деятельности Facebook, который впоследствии проявился в полную мощь и непосредственно повлиял на судьбу Oculus. К тому же в дальнейшем о нем начали громогласно вопрошать миллионы пользователей, которых все сильнее беспокоили методы работы Facebook, причины, побуждающие компанию их использовать, а также влияние, которое они оказывают на неприкосновенность частной жизни, социальное взаимодействие и даже на либеральную демократию.

«Послушайте, Марк, – начал Крис Дайкус, первый наемный работник Oculus. – Как я понимаю, вам известно, что многие считают Facebook неэтичной компанией… так что мне любопытно, как это скажется на имидже Oculus».

Когда в помещении повисло неловкое молчание, перемежаемое недоверчивыми смешками, в голове основателя Oculus Палмера Лаки пронеслось несколько мыслей:

• Да ладно, Крис. Facebook не может вести себя неэтично. Компания, основатель которой любит куриные наггетсы из «Макдональдса», не может быть неэтичной.

• Марк верит в виртуальную реальность – и это единственное, что сейчас важно.

• При этом он не просто верит в виртуальную реальность – дело в том, что он верит в нее достаточно сильно, чтобы вкладывать в нас крупные суммы.

• Тем не менее все мы знаем, что за Facebook водятся сомнительные делишки, и Дайкусу пришлось собрать в горсть все-все-все свое мужество, чтобы задать вопрос, который в прямом смысле вертится на языке у каждого из присутствующих в этой комнате.

• Крис Дайкус – живая легенда!

Впрочем, Цукерберг не придал вопросу Дайкуса особого значения, а Лаки проверил телефон и, просмотрев очередную порцию сообщений с угрозами расправы, спросил себя: на что мы подписались, связавшись с Facebook?

Однако он не стал утруждать себя размышлениями о переменах, которые ждали их впереди. Лаки решил, что сегодня, в этот памятный день, когда Facebook купил его компанию за куда большую сумму, чем он когда-либо мог представить, он поступит не так, как обычно. Сегодня изобретатель не будет пытаться заглянуть в будущее и мысленно вернется в прошлое, в те времена, когда его невероятное сумасбродное путешествие еще только начиналось, к самому истоку пути.

Предисловие Эрнеста Клайна[1]1
  Эрнест Клайн – американский писатель, сценарист и декламатор. Прежде всего известен как автор двух научно-фантастических романов – «Первому игроку приготовиться» (2011) и «Армада» (2015). – Прим. ред.


[Закрыть]

Я появился на свет в марте 1972 года. Это было лучшее время, чтобы родиться гиком, ибо гики наследуют землю.

Не думаю, что я в полной мере осознавал себя гиком до мая 1977 года, когда вышел на экран первый фильм из цикла «Звездные войны». Мне тогда было пять лет, и когда я посмотрел его в первый раз, то чуть не сошел с ума. Неожиданно для самого себя я оказался не в состоянии говорить и думать о чем-либо еще, помимо «Звездных войн». Вот тогда я впервые «гикнулся»: «Звездные войны» стали первым и уж точно не последним предметом моего помешательства.

Через год мне подарили на Рождество игровую приставку Atari 2600, и у меня появилось еще одно страстное увлечение. Картриджи Atari, хранившиеся в старой обувной коробке за телевизором, представлялись мне чем-то большим, чем просто играми, – они были компьютерными симуляторами, которые позволяли ощутить себя за рулем танка или за штурвалом космического корабля, летящего через пояс астероидов. Одна из таких игр под названием Adventure даже предусматривала возможность обзавестись аватаром в виртуальном мире, где можно было бродить по лабиринтам, собирать различные артефакты, убивать драконов, штурмовать замки и искать клады. Само собой, мой аватар тогда представлял из себя всего лишь плоскую картинку, а виртуальный мир на телеэкране создавался средствами двухмерной компьютерной графики с низким разрешением. Но в моих глазах королевство, сотворенное компьютером, выглядело вполне достоверным, а во время игры я как будто переносился в иную реальность, даже не выходя из гостиной.

Тогда я еще не понимал, что только что вступил в ряды первого поколения человеческих существ, получивших возможность играть в видеоигры на дому. Еще через несколько лет мне подарили на день рождения TRS-80 Color Computer, и я также присоединился к первому поколению владельцев ПК. Примерно в то же время наша семья приобрела первый видеомагнитофон – еще одно изобретение, ставшее доступным для широких масс, которое в корне изменило мою жизнь.

Через несколько лет, будучи школьником, я открыл для себя еще один прототип виртуальной реальности, начав вместе с друзьями играть в ролевые игры в жанре фэнтези (наподобие Dungeons and Dragons[2]2
  Dungeons and Dragons, D&D, DnD – настольная ролевая игра в жанре фэнтези, разработанная Гэри Гайгэксом и Дэйвом Арнесоном. Впервые была издана в 1974 году. В игре принимают участие несколько игроков и ведущий (Dungeon Master, т. е. Мастер подземелья). Ведущий является арбитром и рассказчиком. Игроки создают группу из нескольких персонажей, которая взаимодействует с окружающим миром, разрешает различные конфликты, участвует в сражениях и получает награды. – Прим. ред.


[Закрыть]). Эти игры помогали воссоздавать иные миры посредством самого мощного компьютера в мире – человеческого мозга. Вооружившись бумагой, карандашами, парой-тройкой пособий и несколькими многогранными кубиками, можно было создать совершенно новую реальность, которая существовала исключительно в коллективном воображении игроков. Dungeons and Dragons познакомили меня с виртуальной реальностью в ее исходной форме (что, однако, не мешало ей завладевать всем моим вниманием) задолго до того, как появились компьютеры, способные создавать виртуальные миры.

Мне не доводилось опробовать «настоящую» виртуальную реальность до начала 1990-х годов, когда я впервые посетил Gen Con – один из крупнейших геймерских конвентов в мире. Я простоял в очереди более часа, чтобы сыграть в Dactyl Nightmare – игру нового типа на автомате-стойке Virtuality 1000CS. Громоздкий VR-шлем, неповоротливый контроллер и ступенчатая полигональная графика с низким разрешением не слишком убедительно моделировали реальность. Тем не менее я до сих пор вспоминаю, до какой степени меня потряс тот короткий визит в виртуальную реальность, открывший огромный потенциал VR-технологий. Даже столь примитивная ранняя версия шлема виртуальной реальности служила проводником в новый мир – цифровую реальность, в которой можно было взаимодействовать с другими людьми в облике игровых аватаров. Это было что-то потрясающее! Я был уверен, что, когда шлемы уменьшатся в размерах, а компьютерная графика станет более совершенной, виртуальная реальность перевернет мир. Она создаст совершенно новую версию действительности – в этом не было никаких сомнений.

В 1992 году вышел в прокат фильм «Газонокосильщик». За ним последовали многочисленные циклы продолжений от HBO и Cinemax, которым, казалось, не было конца. Сюжет поражал нелепостью, но изображение будущих возможностей виртуальной реальности в фильме еще сильнее распаляло грандиозные ожидания в отношении дальнейшей эволюции VR-технологий. Аналогичным образом на меня подействовал роман Нила Стивенсона «Лавина», изданный в том же году. Меня глубоко впечатлила нарисованная Стивенсоном картина абсолютного торжества виртуального мира – Метавселенной, в которую могли попасть миллионы реальных людей из разных стран мира при помощи пары VR-очков. Сюжет «Лавины» вращался вокруг идеи киберпространства, которую подал Уильям Гибсон в своем романе «Нейромант» 1984 года, только у Стивенсона мощь VR-технологий простиралась еще дальше. Со скрупулезностью программиста писатель разъяснил нам, как может функционировать глобальная сеть виртуальной реальности, подобная Метавселенной. Он описал архитектуру и эволюцию такой сети наряду с ее культурой, законами и экологией. Книга также намекала на возможные последствия в социально-экономической сфере, вызванные привычкой жить двойной жизнью – в реальном и виртуальном мирах одновременно.

Прочитав «Лавину», я все время возвращался к мыслям о нашем виртуальном будущем. Кроме того, под влиянием книги я был убежден, что VR-технология с полным эффектом присутствия, изображенная в романе, возможно, всего через несколько лет станет реальностью.

Однако мои ожидания не оправдались. Если не считать некоторого числа фальстартов и провальных прототипов, виртуальная реальность продолжала томиться в забвении на свалке прочих нереализованных замыслов вне зоны коллективного доступа, а последнее десятилетие ХХ века ознаменовалось торжеством другой революционной технологии – Интернета.

В 1995 году мне удалось получить первую работу в компьютерной сфере. Я устроился специалистом службы технической поддержки в компанию CompuServe[3]3
  CompuServe – первый в США крупный интернет-провайдер, который доминировал на рынке онлайн-услуг в 1980-х и до середины 1990-х годов. На пике своего развития компания была известна системой онлайн-чатов и форумов, обширными библиотеками программного обеспечения для большинства компьютерных платформ и серией популярных онлайн-игр. Также компанией был разработан формат GIF. – Прим. ред.


[Закрыть] (Колумбус, штат Огайо). Изо дня в день я объяснял людям, как выходить в Интернет и пользоваться новоявленной Всемирной паутиной. Следующие пять лет я наблюдал, как Интернет из малоизвестной разработки стремительно превращался в сервис массового охвата, к которому по любому вопросу ежедневно обращаются миллионы людей. Я и глазом не успел моргнуть, как Интернет изменил практически все аспекты жизни нашей цивилизации. Он стер границы, дав начало новому цифровому государству, гражданами которого стали все жители планеты, отныне постоянно связанные друг с другом в любой момент времени.

Видеоигры и компьютерная графика в то время также продолжали развиваться и совершенствоваться с поразительной скоростью. В 1997 году была выпущена первая массовая многопользовательская ролевая онлайн-игра – Ultima Online. Вслед за ней вскоре начали появляться новые игры в жанре MMORPG[4]4
  Массовая многопользовательская ролевая онлайн-игра, или ММОРПГ (Massively multiplayer online role-playing game, MMORPG) – компьютерная игра, в которой жанр ролевых игр совмещается с жанром массовых онлайн-игр. Основной чертой является взаимодействие большого числа игроков в рамках виртуального мира. – Прим. ред.


[Закрыть] – Everquest и World of Warcraft. В онлайн-играх такого рода фигурировали первые устойчивые модели виртуальной реальности, населенной сотнями реальных людей, попадавших туда из разных стран мира. Посредством игровых аватаров игроки начинали вести вторую жизнь, даже если цифровой мир, в котором они обитали, был виден только через двухмерное окошко компьютерного монитора. В глазах множества людей даже эта сырая форма виртуальной реальности уже выглядела привлекательнее настоящего мира.

Я помню, как в некоторых колл-центрах и IT-компаниях, где я тогда работал, часто доводилось наблюдать, как многие из моих коллег каждый день приносили с собой в офис ноутбуки, чтобы поиграть в World of Warcraft[5]5
  World of Warcraft – игра в жанре MMORPG, разработанная и издаваемая компанией Blizzard Entertainment. Действие World of Warcraft происходит в фэнтезийной вселенной Warcraft. Представляет собой стратегию в реальном времени, где каждый игрок управляет одним персонажем и может взаимодействовать с другими игроками в общем виртуальном мире. Игра была выпущена 23 ноября 2004 года, к десятилетию Warcraft: Orcs & Humans. – Прим. ред.


[Закрыть] в своих каморках, параллельно отвечая на звонки в службу технической поддержки. Я удивился еще больше, когда узнал, что пользователи MMORPG начали продавать на eBay мечи, доспехи и другие виртуальные артефакты за реальные деньги. Вещи, которых в действительности не существовало, представляли собой всего лишь последовательности единиц и нулей на игровом сервере, который мог находиться бог знает где. Тем не менее виртуальные артефакты имели ценность и в реальном мире, потому что реальные люди тратили реальное время на пребывание внутри игровой виртуальной реальности, и все происходившее в игре казалось им чем-то важным. Если с помощью волшебного меча легче громить виртуальных врагов или произвести впечатление на виртуальных друзей, люди готовы платить за него реальные деньги. Впервые в истории неожиданно появилась возможность зарабатывать на жизнь в реальном мире, покупая и продавая товары в виртуальном.

Я помню, как умилялся, наблюдая за людьми, у которых складывались настоящие отношения внутри игры. Люди знакомились, находили друзей, влюблялись – и при этом могли находиться на разных материках. У многих игроков эмоциональные связи, сформированные в виртуальном мире, оказывались такими же прочными, как и отношения с реальными друзьями, а иногда становились еще крепче, потому что при взаимодействии посредством аватаров человек самостоятельно решал, в каком облике предстать перед окружающими.

Я понял, что становлюсь свидетелем зарождения принципиально новой модели отношений, не имеющей аналогов в истории.

Но, хотя игры в жанре MMORPG воплотили в жизнь первые виртуальные миры, надежды, которые изначально подавали VR-технологии, так и не оправдались и уже казались несбыточными. В начале XXI века виртуальная реальность как будто вернулась в мир научной фантастики. В фильмах вроде «Экзистенции» и «Матрицы» виртуальная реальность подавалась в довольно зловещем ключе. В первом режиссер Дэвид Кроненберг помещает VR-технологию в центр сюжетной параболы боди-хоррора, а в «Матрице» виртуальная реальность превращается в «темницу разума», поставленную на поток. Как говорил Морфеус, Матрица – это «целый мирок, надвинутый на глаза, чтобы спрятать правду».

Мне нравились эти фильмы, но я был убежден, что будущее виртуальной реальности будет иным, если такие технологии вообще когда-либо появятся. Когда я серфил в Интернете, у меня уже возникало такое чувство, будто я вхожу в какую-то иную реальность, в которой перемешалась вся мировая поп-культура. Мне казалось очевидным, что Интернет в конечном счете выйдет за пределы двумерных рамок и превратится в перманентно расширяющуюся вселенную, заполненную планетами вместо веб-сайтов. Вместо веб-страницы, посвященной «Властелину колец», в виртуальном интернете, который мне нарисовало воображение, появится целая планета толкиеновского фэнтези – виртуальная реконструкция мира Средиземья, на который можно взглянуть своими глазами. С таким же успехом можно вскочить в телепорт и отправиться на любую планету из «Звездных войн», «Стартрека» или какого угодно другого фантастического мира, созданного человеческим воображением. Вот она, мечта каждого гика! Абсолютная реальность видеоигры. Виртуальная утопия, внутри которой можно отправиться куда угодно, делать все что угодно и быть кем угодно. Я даже придумал для нее идеальное название – «ОАЗИС».

Когда я начал размышлять о том, какой человек мог бы создать эту виртуальную утопию, я сразу же подумал о Ричарде Гэрриоте, эксцентричном разработчике видеоигр, создавшем всю серию игр Ultima, включая Ultima Online. За ним водилась привычка заявляться на пресс-конференции и конвенты в костюме своего игрового аватара по имени Lord British. Также он прославился тем, что содержал в своем особняке в городе Остин, штат Техас, навороченный музей спецэффектов в виде дома с привидениями. По слухам, дом-музей был полон потайных комнат и секретных ходов. Своим невероятным характером он напоминал мне сказочного персонажа Вилли Вонку, и, когда я провел такую параллель, меня осенило: а если бы Вилли Вонка[6]6
  Вилли Вонка – герой сказочной повести Роальда Даля «Чарли и шоколадная фабрика», а также экранизаций «Вилли Вонка и шоколадная фабрика» (1971) и «Чарли и шоколадная фабрика» (2005). По сюжету Вонка – эксцентричный шоколадный магнат – устраивает розыгрыш пяти золотых билетов, которые позволят пяти детям побывать на его фабрике и получить пожизненное обеспечение шоколадом. – Прим. ред.


[Закрыть] был геймдизайнером, а не кондитером? А что бы вышло, если бы он провел свой конкурс на золотой билет в рамках величайшей видеоигры своего авторства, а именно внутри обширной виртуальной реальности, вытеснившей Интернет?

Когда меня посетила эта мысль, я понял, что наклевывается что-то интересное. Казалось, что это отличная прелюдия к киносценарию или даже роману, которая постепенно обрастала деталями. Мне вспомнилось, что, когда я играл в Adventure на моей приставке Atari 2600, мне удалось отыскать внутри игры секретную комнату, в которой ее создатель Уоррен Робинетт спрятал свое имя. Это была первая пасхалка[7]7
  Пасхальное яйцо, или пасхалка – секрет в компьютерной игре, фильме или программном обеспечении, заложенный создателями. Является своеобразной шуткой для внимательных игроков или зрителей, но также может применяться для защиты авторских прав. Название происходит от популярного в США и бывших Британских колониях семейного мероприятия «охота за яйцами», устраиваемого накануне Пасхи, в котором участники должны с помощью подсказок найти как можно больше спрятанных по местности предметов – пасхальных яиц. – Прим. ред.


[Закрыть], помещенная в видеоигру, а момент, когда я на нее наткнулся, стал одним из самых волнующих воспоминаний моего детства. Я задался вопросом: что будет, если мой «вонкообразный» игровой дизайнер спрячет свою пасхалку где-то в своей виртуальной вселенной и завещает провести состязание по ее поискам после своей смерти? Игрок, который первым обнаружит пасхалку, получит в награду все его состояние и станет полновластным хозяином его игровой компании и всего виртуального королевства.

Развивая мысль, я углубился в размышления о том, какие задачи и испытания мог бы придумать созданный мною герой – эксцентричный разработчик игр Джеймс Холлидей, – чтобы найти достойного наследника. И тут меня озарила очередная идея: многочисленные загадки, головоломки и подсказки, подводящие к тайнику с пасхалкой, могли быть связаны с разнообразными поп-культурными пристрастиями покойного миллиардера – любимыми книгами, фильмами, видеоиграми, мультфильмами и телешоу времен его юности. Мне понравилась эта мысль, поскольку я понимал, что могу наделить Холлидея моим собственным культурным опытом. В таком случае я увековечу все, что мне дорого, вплетя в сюжет отсылки к любимым произведениям.

Внезапно мой мозг затопили идеи головоломок по мотивам поп-культуры; я исписывал блокнот за блокнотом, наскоро набрасывая заметки, из которых впоследствии вырос мой первый роман «Первому игроку приготовиться». Я работал над ним почти восемь лет в свободное время, по вечерам и в выходные, по-прежнему продолжая трудиться в службе технической поддержки. Иногда меня охватывало отчаяние, и я откладывал работу над романом на несколько месяцев, чтобы написать какой-нибудь сценарий. Но я никогда не отступался от «Первого игрока». Я твердо решил закончить книгу, хотя был не вполне уверен, будет ли мой роман когда-либо издан.

В конце концов я завершил черновую версию «Первого игрока» в самом конце 2009 года. Через несколько месяцев, в апреле 2010 года, мой агент выставил книгу на аукцион. Я был изрядно шокирован, когда американские издатели устроили войну заявок за право опубликовать роман, в которой одержало победу издательство Random House.

На следующий день война заявок разразилась уже в Голливуде – на этот раз предметом торга стали права на экранизацию. В конечном счете их купила кинокомпания Warner Bros., а я получил заказ на сценарий. Всего за сорок часов в моей жизни произошли радикальные перемены, но их истинные масштабы я осознал только через год, когда книга наконец была издана.

11 августа 2011 года «Первый игрок» поступил в продажу и сразу же стал международным бестселлером. На тот момент я еще не знал, что книга вскоре попадет в руки гениального молодого изобретателя – Палмера Лаки, уже разрабатывавшего VR-шлем, благодаря которому виртуальная реальность наконец-то станет доступна массам.

Я и сейчас поражаюсь, насколько быстро все произошло. В 2009 году, в то самое время, когда я заканчивал «Первого игрока», Палмер собирал прототип своего первого VR-шлема, который он назвал PR1. Ему было всего семнадцать, и он собрал свой прототип в родительском гараже.

Оглядываясь на то время, я понимаю, что нас с Палмером вела общая цель. Я писал научно-фантастический роман о виртуальной реальности, потому что меня очаровывал сам замысел, и я хотел пофантазировать, высказав свои догадки о ее возможном потенциале и неограниченном применении. Где же эта технология, которую мне обещали десятилетиями? И как виртуальная реальность будет выглядеть на практике, если ей суждено когда-либо воплотиться в жизнь?

Разница между нами заключалась в том, что Палмер не только мечтал о том, как виртуальная реальность изменит мир, а уже принялся разрабатывать технологию, которая могла бы осуществить это на практике. Само собой, когда вышел «Первый игрок», многие стали рекомендовать книгу Палмеру, так как ее сюжет был созвучен его интересам. Прочитав ее наконец, он сказал, что описание возможностей виртуальной реальности романа настолько его вдохновило, что он тут же принялся рекомендовать книгу каждому, кто поступал на работу в недавно созданную им компанию – Oculus VR. (Она была основана в июле 2012 года, менее чем через месяц после издания «Первого игрока» в мягкой обложке.)

Среди прочих в новую компанию Палмера пришел и легендарный Джон Кармак, один из авторов игры Doom, ставшей очередным гигантским скачком на пути к виртуальной реальности. Кроме того, Кармак послужил одним из прототипов Джеймса Холлидея. (Модель отношений Холлидея с его партнером Огденом Морроу повторяет историю партнерства Кармака с Джоном Ромеро[8]8
  Про историю появления игры DOOM и взаимоотношения ее основателей Джона Кармака и Джона Ромеро читайте в книге «DOOM. Как в битвах с демонами закалялся новый жанр» (авт. Дэн Пинчбек, изд-во «Бомбора», 2020). – Прим. ред.


[Закрыть] и двух техногигантов старшего поколения – Джобса и Возняка.) Во всем этом мне виделся какой-то невероятный сюр. Судите сами: при написании романа я вдохновлялся личностью разработчика игр, а он решил заняться VR-технологиями, вдохновившись этим самым романом. Получается, я ухитрился повлиять на одного из геймдизайнеров, чьи разработки оказали влияние на меня самого. Каждый автор научной фантастики мечтает о чем-то таком.

В начале 2013 года Палмер написал мне на электронную почту, чтобы сказать, каким мощным источником вдохновения послужил мой роман для всех сотрудников Oculus. Также он рассказал мне, что один из конференц-залов получил название «ОАЗИС» в честь виртуальной вселенной из моей книги. Кроме того, он сообщил, что каждый новый сотрудник Oculus при приеме на работу получал в подарок экземпляр «Первого игрока» в мягкой обложке. Я все еще пытался мысленно разложить все это по полочкам, как вдруг Палмер предложил устроить автограф-сессию в их офисах и заодно опробовать в действии одну из их разработок. Но я не сразу согласился.

Для подстраховки я перенес действие романа на тридцать лет вперед – в 2045 год. Но когда Палмер и Брендан Ирибе впервые продемонстрировали мне прототип Oculus Rift в своих крошечных офисах в Ирвайне, мне тут же стало ясно, что виртуальная реальность появится намного быстрее, чем я предсказывал. В сущности, она уже здесь. Я наблюдал, как фантастика моего авторства стала научным фактом прямо у меня на глазах – в буквальном смысле слова.

Итак, будущее наступило, – пронеслось, помнится, у меня в голове, когда Палмер показывал мне прототип контроллера, соединенный клейкой лентой. – И мы уже в нем живем.

Далее вас ждет захватывающий рассказ о том, как мы подобрались к переломному моменту истории. Технологии стали применяться для изменения самой сущности нашего бытия – они научились создавать новую реальность для наших органов чувств и для нас самих.

В истории человечества наступил новый этап – мы начинаем воплощать в жизнь свои мечты.