Текст книги "Мастер - это зеркало: тантрический экстаз единения"

Автор книги: Бхагаван Шри Раджниш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Вопрос 2

Любимый Бхагван,

Мне никогда не удавалось припомнить свои сновидения. Казалось, они посещают меня лишь в периоды эмоциональных кризисов. Раз или два в год мне обыкновенно снился «большой» сон, скорее напоминающий видение. И это все. За последние годы все стало обстоять еще хуже, а теперь и вовсе сходит на нет. Полагая, что сновидения могут быть полезны в работе терапевта, я испробовал все методы, но ни один из них не оказался действенным.

Последнее время я примирился с этим. Множество вспышек интуиции приходит ко мне в дневное время или же непосредственно перед сном. Я пришел к выводу, что это тоже замечательно. Однако после вчерашней беседы, в которой Вы заметили, что разгрузка подсознания есть путь к сверхсознанию, я вновь обес– покоился. А может быть, я. дo такой степени репрессивен? Что же тогда меня так пугает, что я не могу вспомнить собственные сновидения?

Пурна, процесс сна и процесс запоминания сна – две разные вещи.

Очень немногие способны вспомнить свои сновидения, и это еще не означает;, что они их не видят. Видят их все, но вот запомнить – это уже совсем другое дело. И даже те, кто запоминает, запоминают на самом деле лишь последние из своих снов, приснившиеся ранним утром перед пробуждением. Это связано с тем, что механизм памяти представляет собой часть сознательного ума, в то время как сновидения возникают в бессознательном, в котором никакого механизма памяти не существует, поскольку механизм этот относится лишь к сознательному уму. Если сны возникают в бессознательном уме, но очень близко к сознательному, то запоминаются они очень слабо, смутно.

Утром при пробуждении вы приближаетесь к сознательному уму от бессознательного, снова возвращаетесь в сферу сознательного. И, словно за кончик хвоста, наиболее близкий к моменту пробуждения, ваша память хватается за последнее сновидение. Так что даже запоминающие запоминают лишь последние из своих сновидений. При том, что если они проспали восемь часов – в течение шести из них им снились сны.

Ухватиться вы можете лишь за слабое отражение вашего последнего сновидения. А если в течение первых нескольких секунд после пробуждения вам это не удастся, то и оно от вас ускользнет. По мере пробуждения вы будете все более и более удаляться от бессознательного.

У разных людей это происходит по-разному.

Некоторые очень медленно выходят из состояния сна. Их пробуждение не осуществляется рывком.

У тех, кто просыпается быстро, рывком, воспоминания будут иметь иное качество, нежели у тех, кто выходит из состояния сна медленно.

Это также зависит и от характера самих сновидений. А поскольку вы терапевт, и не просто терапевт, а мой терапевт, то вряд ли вы лишь поверхностно подавляете свою память. Ведь все мое учение призывает: не подавляйте; проживите каждый свой инстинкт, каждое чувство, каждую эмоцию.

И если вы изживете эти эмоции и чувства, пройдут у вас и поверхностные сновидения. Сны ваши сделаются тогда необычайно глубоки. Все меньше они будут принадлежать вашему бессознательному, все больше – коллективному бессознательному. Они уйдут настолько глубоко, что вы не будете более в состоянии их вспомнить, по крайней мере не прилагая к тому особых усилий. А единственное средство, способное тут помочь, – это гипноз.

И лишь в состоянии гипноза, проникая вслед за гипнотизером в дебри собственного бессознательного, сможете вы ответить на его вопросы о том, что там происходит и какой вы видите сон. Причем, проснувшись, вы и это забудете. Совместная с гипнотизером работа требует большой тренировки. После каждого погружения в состояние гипноза он должен предлагать вам вспомнить увиденное и настаивать каждый раз на этом до такой степени, чтобы в вас закрепился этот рефлекс. И тогда вы сможете запоминать свои сны.

Однако в том нет надобности. Если вы, конечно, не занимаетесь особой работой со своими снами, ставя перед собою какую-либо специфическую цель.

Подчеркиваю, что ум следует игнорировать. Что же касается личного, коллективного и космического бессознательного – все это относится к сфере ума. Вы же стараетесь это запомнить. Чтобы вас помучить, вполне достаточно сознательного ума. К чему же запоминать еще и проявления бессознательного?

На Востоке знали, что сферой сознательного ум не исчерпывается, что под ним скрыто бессознательное, а под последним – коллективное бессознательное. А над всеми ними находится сверхсознание, над ним – коллективное сверхсознание, а еще выше – космическое сверхсознание. И, говоря об «уме», я подразумеваю весь этот спектр, составляющий, подобно радуге, единое целое.

Так игнорируйте его целиком.

И нет никакой надобности в запоминании. Многие попадают в психиатрические лечебницы как раз по причине того, что вследствие какой-то случайности их коллективное бессознательное выплеснулось в виде воспоминаний. Бремя их оказывается слишком тяжко для сознания, последнее просто не в силах с ним справиться, и человек сходит с ума. Допустим, в вашем коллективном бессознательном хранится информация о том, что женщина, являющаяся сейчас вашей женой, приходилась вам в прошлой жизни матерью. Нелегко будет вашему сознанию справиться с подобным воспоминанием. Как теперь относиться к жене: как к жене или как к матери? Вполне достаточно было бы, если бы она была одной женой или одной матерью – а то обе сразу! Это приведет вас в смятение, поскольку интимные отношения с матерью для вас исключены: сказывается табу, действовавшее на протяжении тысячелетий. А как быть с женой? Она ведь ничего такого не помнит и, пожалуй, скажет: «Да ты с ума сошел! Забудь эти глупости!» Но вы не сможете забыть...

В природе все замечательно устроено: с каждой смертью толстый слой забвения ложится на вашу память. Вы несете в себе память обо всех своих воплощениях. Но крохотному человеческому существу и со своим крохотным сознанием, вмещающим всего одну жизнь, нелегко. Что говорить о выплеске в это сознание воспоминаний о многих жизнях! Да человек просто обезумеет – сработает естественный защитный механизм.

Однажды...

Я был в Джабалпуре. Ко мне привели девочку. Должно быть, ей было тогда лет девять. Девочка помнила всю свою прошлую жизнь, да так ясно, что воспринимала ее не как воспоминания, а скорее как нечто, естественным продолжением чего явилась ее нынешняя жизнь. Природа, вероятно, случайно недоглядела, и между прошлой и нынешней жизнью девочки не оказалось барьера. Всего в восьмидесяти милях от Джабалпура расположено местечко Канти. Родилась она в Канти, однако помнила, что ее семья жила в Джабалпуре. Помнила имена, помнила своего мужа, сына, свой дом – помнила все. Один из моих друзей привел ко мне этих людей.

«Как странно, что они живут всего в трех-четырех кварталах от моего дома», – подивился я. У них был бензонасос, и каждый день я отправлялся к ним за бензином. «Вы подождите, – предложил я этим людям. – Подождите, пока я схожу за ними – за братьями Пат-хак – и увидим, вспомнит ли их девочка.»

И вот они явились со своими слугами и несколькими соседями. Их было всего двенадцать-тринадцать человек – целая процессия. Так что можно было проверить, узнает ли девочка... Она немедленно подбежала и со словами: «У знаешь меня, брат?» – ухватилась за обоих братьев. Ухватилась лишь за них двоих среди тринадцати человек и тут же стала интересоваться здоровьем матери и детей,.. расплакалась при известии о кончине отца. То были не воспоминания – продолжение. Братья повели ее к себе домой, и тут-то возникла проблема. Девочка разрывалась Между тем, чтобы отправиться жить со своей Нежней семьей в Джабалпур, и тем, чтобы вернуться в Канти к своей новой семье, в которой она на этот раз родилась.

Конечно, ее больше тянуло в прежнюю семью, с которой она прожила семьдесят лет. В своей теперешней семье она родилась всего девять лет назад и не испытывала к ней такого притяжения, и все же это была ее семья, ее настоящая семья. С той, другой семьей она была связана лишь воспоминаниями. Для нее это стало душераздирающей проблемой. И обе семьи пришли в замешательство. Ведь если девочка останется в Джабалпуре, она будет постоянно вспоминать свою прежнюю семью, беспокоиться о ней и испытывать порыв в нее вернуться. Вернувшись, может почувствовать желание жить в Джабалпуре.

В конце концов, вследствие ненормальности происходящего, в котором не было ничего духовного, я вынужден был предложить единственный, на мой взгляд, выход: загипнотизировать девочку на несколько дней и создать отсутствующий барьер. Необходимо было подвергнуть ее гипнозу, чтобы в памяти ее стерлось прошлое. В противном случае ее жизнь грозила обернуться несчастьем.

Обе семьи понимали, что необходимо что-то предпринять. И чтобы прошлое было забыто, девочку подвергли непрерывному 10-дневному гипнозу. Потребовалось 10 сеансов для создания хотя бы какого-то барьера, способного предотвратить проникновение воспоминаний из ее прошлой жизни в новую.

Я справлялся, как сложилась жизнь девочки. Сейчас у нее все в полном порядке: она замужем, растит детишек и благополучно обо всем позабыла. А когда те люди приходят ее проведать, она даже не узнает их. Но барьер очень тонок и искусственен. Любая случайность способна разрушить его. Любому гипнотизеру достаточно десяти сеансов, чтобы уничтожить его с легкостью. Это может также произойти в результате сильного шока. Так что вам нет никакой необходимости запоминать. Все с вами в порядке.

Нам следует освободиться от власти ума. На Востоке были известны все уровни ума, но при этом акцент там делался совсем иной, нежели на Западе, а именно .«Игнорируйте все их, ведь за всеми этими уровнями лежит чистое сознание?»

Западная психология – еще дитя. Родилась она лишь в конце прошлого столетия. Ей и века еще не исполнилось. Но она уже подхватила стремление проникнуть в природу сновидений и докопаться до самых глубин ума... А там ничего нет!

Там можно обнаруживать лишь все большее количество воспоминаний и сновидений, а их освобождение в конце концов приводит к разрушению личности, становящейся жертвой ненужного и непосильного бремени. Человеку требуется выйти за пределы ума, а не копаться в нем.

А за пределами ума не станет и памяти. Просто возьмите и отбросьте само понятие своего ума. Не связывайтесь с ним! А иначе в подарок он преподнесет вам лишь ненужные затруднения и кошмары. Превзойдите ум, трансцендируйте его. Направьте все ваши усилия на то, чтобы отделаться от ума, и вы отделаетесь и от воспоминаний, снов, опыта. Вы попадете в самый центр своего существа.Только там вы почувствуете нечто бессмертное. Только там впервые вы узнаете, что такое интеллект.

Вопрос 3

Любимый Бхагван,

Лишь теперь я обнаружил, что отношения между мастером и учеником носят поистине двусторонний характер. Для выполнения своей работы мастеру необходима со стороны ученика открытая обратная связь. Я же, напротив, оставался всегда лишь пассивным наблюдателем, сохраняя дистанцию и делая собственные выводы. Прошу прокомментировать,

Мастер никогда и ничего не делает сам. Следовательно, если держаться в стороне от него, с вами так ничего и не произойдет.

Мастеру не нужны ваши открытость и восприимчивость для того, чтобы что-то сделать. Они требуются для того, чтобы само его присутствие помогло чему-то в вас произойти. А это не одно и то же.

Делать что-то – означает прилагать положительные усилия. А просто помогать собственным присутствием чему-то в вас произойти – это уже совсем другое дело. Здесь речь уже не идет ни о каких положительных усилиях.

Усилия прилагаются учеником.

Итак, ваше открытие неверно: это не двусторонние взаимоотношения. Это не дорога с двусторонним движением, а лишь улица с односторонним. Тут вам самому решать, быть или не быть открытым, готовым и доступным.

Когда вы находитесь в присутствии мастера – это подобно свету: вы от– крываете свои глаза, и свет – здесь.

Но сам по себе свет не ищет имен: только ваших глаз. Вы можете смежить веки, и он не станет в них стучаться .«Пожалуйста, откройте ваши глаза!» Пусть ваши глаза остаются закрыты – свет очень демократичен, он не станет вмешиваться. Но, открыв глаза, вы видите свет. И не просто свет, а еще многое в нем: цветы, людей – весь мир.

И тем не менее вы не можете сказать, что этот свет что-то по отношению к вам совершил. Это в вас что-то происходит. Что-то, чего без света бы не происходило, так что необходимость его присутствия очевидна. Но лишь присутствия, не действия.

Действие требуется от вас. Именно действие, а не просто присутствие. Вы может сколько угодно присутствовать, оставаясь закрытым, и ничего из этого не выйдет.

Ученик должен все делать сам. И в этом прелесть феномена.

Иначе вы превратились бы в куклу в руках мастера. А тогда он смог бы сделать из вас что ему вздумается: шаблон, идеал, разрушив тем самым вашу индивидуальность, уничтожив вашу свободу. Но ни один мастер, достойный своего имени, не будет этого делать.

Мастер может отдать вам все свое существо, сделать его полностью доступным для вас. Но лишь в качестве присутствия, не в качестве действия.

Последнее остается за учеником. Вы должны быть восприимчивы и молчаливы. Вам необходимо медитировать и относиться с доверием ко всему, поскольку это ваша жизнь, и вы за нее в ответе. Вы не картина, которую мастер-художник может менять по своему вкусу.

Я слышал, в одной маленькой школе однажды вывесили прекрасную картину, написанную Учителем рисования. Ему хотелось, чтобы все ученики могли оценить искусство и мастерство живописца.

«Перед вами явление весьма тонкое, – обратился он к ученикам. – Взгляните на картину.»

«О да, мы видим человека с грустным лицом», – отвечали те. Тогда художник приблизился к картине и добавил всего пару мазков. Вся она переменилась – теперь лицо улыбалось. А поскольку оно улыбалось, переменился и эффект, создаваемый изображенным: деревьями, цветами и звездами. Это произвело на всех, в том числе и учителей, сильное впечатление... Собрались родители. Все были потрясены. И лишь один маленький мальчик оставался безразличным.

«Разве тебя это не интересует?» – спросил художник.

«Да нет, интересует, – ответил мальчик. – Но я не вижу тут ничего особенного. Моя мама делает так каждый день.»

«Что ты хочешь этим сказать? Она что же у тебя художник?» – удивился учитель.

«Какой там художник! – ответил мальчик. – Но стоит мне прийти домой улыбающимся, как она одним шлепком превращает для меня весь мир в слезы, одни лишь слезы и плач. Хотите, я прямо здесь покажу вам, как это происходит? Я уже тоже неплохо в этом разбираюсь – ведь происходит это изо дня в день.»

С этими словами он попросту подошел к сидящей неподалеку маленькой девочке и ударил ее. Девочка заплакала. Перед этим она улыбалась и радовалась – и вдруг удар! Слезы брызнули из ее глаз, и она разразилась плачем. Слезы девочки и мастерство мальчика повергли собравшихся в молчание. Даже учитель рисования заметил: «И то правда... А я-то думал, что занимаюсь великим искусством. Твоей маме виднее. К чему кисти и краски... Достаточно одного удара, чтобы весь мир изменился.»

Мастер может сам изменить вас, но перемена эта слишком дорого вам обойдется. Он многое может сделать, но это будет все больше и больше делать из вас раба. Вы приходите за освобождением, а процесс поворачивает в неверное русло.

Подлинный мастер никогда ничего не делает сам. Он делает себя доступным во многих отношениях. Он также учит вас быть доступным, открытым и восприимчивым. И тогда, каким бы ни был ваш потенциал, он начинает расти в благословенных потоках, излучаемых мастером. Но расти он будет в соответствии со своей подлинной сущностью. Ничто не будет привнесено извне. Пожалуйста, обратите ваше внимание на ложность ваших наблюдений: нет двустороннего движения. Со стороны мастера никакого движения не происходит.

Вы должны что-то делать сами. Несомненно, мастер присутствует и он доступен – доступна его любовь. И осененные лучами его любви, вы начинаете расти. Но при этом он не прикасается к вам, предоставляя вам быть всем, чем вы только можете. И, какова бы ни была ваша судьба, он не уведет вас от нее. Мастер являет собой молчаливую помощь: не касаясь вас, он трансформирует вас. И в этом состоит его чудо.

Вопрос 4.

Любимый Бхагван,

Лучше всего медитация удается в Вашем присутствии. И если бы меня спросили, почему, я ответил бы, что ваше благословенное присутствие заразительно и неким образом побуждает меня к наиболее полному самовыражению.

Любимый Бхагван, не могли бы Вы еще раз объяснить, как достичь столь же прекрасного медитативного состояния без фактора Вашего присутствия?

Мое присутствие – только урок. Если вы постигли искусство открытости, искусство безмолвия, для вас уже не будет иметь значения, присутствую я или нет. Если вы действительно владеете этими искусствами, такое сможет происходить с вами где угодно. Поначалу может быть трудновато, но вскоре вы приобретете сноровку.

Это почти как плаванье. Учитель плаванья просто вселяет в вас мужество и доверие и при этом находится рядом, чтобы с вами ничего не стряслось. Три-четыре дня часовых тренировок – и вы умеете плавать. И в момент, когда это получится, вы еще и подивитесь, как же это у рас сразу не выходило. Здесь нет ничего сложного. Просто поначалу вы не очень-то искусно выполняли движения руками, они были случайными. Всего за три-четыре дня вы освоили плавные, гармоничные движения рук, и вот вам больше не нужен учитель. Теперь вы в состоянии плыть куда угодно, на любое расстояние: глубина уже не имеет для вас значения – ведь вы плывете на поверхности. Будь она хоть тысячу футов, хоть десять тысяч, даже пять миль – вам-то что? Вы-то ведь всегда плывете на поверхности! Если вы научились...

История не знает примеров, чтобы кто-нибудь научился плавать, а потом вдруг взял и забыл, как это делается. Вы можете не плавать целых пятьдесят лет. Но стоит кому-то столкнуть вас в бассейн, как вы поплывете. Это не тот случай, когда можно сказать: «Да я уже пятьдесят лет не плавал.» Дело здесь не в практике. Скорее, в сноровке. С момента, как вы ее приобрели, уже не утратите.

Медитация – тоже дело сноровки.

Вы не должны привыкать к присутствию мастера. В противном случае это будет означать, что ваше обучение идет в неправильном ключе. Вам необходимо научиться раскрываться. Забудьте о мастере. Это его личное дело – присутствовать ему или нет. А ваше дело – наблюдать за тем, как вы раскрываетесь. А затем попытаться сделать то лее самому, когда вы один, и посмотреть, получится или нет. Должно получиться.

Возможно, поначалу это покажется трудновато: бессознательно у вас появится определенная привязанность. Но не можете же вы предложить учителю следовать за вами повсюду, куда бы вы ни поплыли. Так не получится. Тогда каждому пловцу потребовался бы персональный учитель. Не многовато ли? Персональный мастер рядом с каждым медитирующим. Это бы обошлось слишком дорого. Да и надо ли? Вам необходимо лишь наблюдать за тем, что с вами происходит, и позволить тому же происходить с вами и в отсутствие мастера.

О, вы можете использовать визуализацию. Мастер может находиться на расстоянии нескольких миль от вас. Но для вас он будет рядом, всего лишь в нескольких футах. Это лишь вопрос визуализации: просто создайте зрительный образ вашего мастера на расстоянии нескольких футов...

Пространство не имеет значения. Вам нужно только понять, что происходит с вами, и вы сможете воспроизвести это в отсутствие мастера. В противном случае человек привыкает к тому, что было дано ему лишь в качестве помощи,.. теперь же только мешает. Присутствие мастера было призвано помочь вам; и оно становится помехой, раз в его отсутствие вы уже неспособны медитировать.

Помните: в вас не должно расти никакой привязанности, никакой зависимости. Это может лишь встать на вашем пути к свободе, к собственной индивидуальности. А если это происходит здесь, значит, это может произойти где угодно. Требуется лишь немного понимания того, как это происходит.

Вы только попробуйте. И даже если несколько раз ничего не получится, не отчаивайтесь. Это умение придет к вам. А с момента, как вы его приобрели, вам уже не понадобится помощь извне, даже самая незначительная поддержка – такая, как присутствие мастера. И тогда ощущение необычайного чувства свободы принесет вам величайшую радость. И вот для вас более не существует преград. Где угодно вы можете входить в состояние медитации. В состояние безмолвия. В состояние покоя. Отныне ваш собственный рай – в вас самом.

И покуда этого не произошло с учеником, он не достиг зрелости.