Текст книги "Бесценный дар"

Автор книги: Бетти Лоуренс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Бетти Лоуренс
Бесценный дар

ГЛАВА 1

Высокая статная шестидесятилетняя леди, стоящая рядом с большим письменным столом красного дерева, протянула руку и позвонила. Немедленно появилась крошечная по сравнению с ней сморщенная китаянка и почтительно поклонилась.

– А Ма Тан, мистер Стэнли уже дома?

– Да, госпожа.

– Пригласи его ко мне.

А Ма Тан, старейшая из прислуги семьи Гилбрайт, бывшая нянька детей, теперь уже взрослых, а ныне домоправительница, снова поклонилась и исчезла, что-то неодобрительно бормоча себе под нос. А Кларисса Гилбрайт повернулась к окну, выходящему в сад, и глубоко задумалась. Ей предстоял последний серьезный разговор с сыном перед принятием важного решения.

Спустя несколько минут раздался громкий стук в дверь. Она вздрогнула, пришла в себя и отозвалась:

– Да-да.

На пороге появился невысокий, но прекрасно сложенный светловолосый молодой человек с высокомерным выражением лица и холодным взглядом.

– Мама, ты хотела меня видеть? – произнес он ледяным тоном.

– Да, Стэнли. Когда ты вернулся?

– Это мое личное дело, – сквозь зубы процедил ее сын.

– Нет, не твое. Сегодня рано утром состоялось заседание совета директоров, и прошло оно, заметь, без тебя, хотя твое присутствие было желательно.

– Я занимался другими делами.

– Догадываюсь, – иронично ответила миссис Гилбрайт. – Но, несмотря на твое блистательное отсутствие, мы приняли решение об очередном расширении международных связей «Гилбрайт трейдинг интернешнл».

– Не надо разговаривать со мной, как с малолетним несмышленым ребенком, – вспылил Стэнли. – Я тоже не развлекался, а встречался с президентом «Первого гонконгского банка».

Миссис Гилбрайт не обратила внимания на гневную вспышку сына. Их разногласия, увы, давно уже стали привычным явлением.

– Сейчас самым перспективным, как ты прекрасно знаешь, является австралийский континент.

– А как же мое предложение о расширении европейских контактов? – спросил Стэнли.

– Австралийский рынок еще не освоен, там кроются колоссальные возможности, – бесстрастно продолжила она, словно не слышала его слов. – Мы намерены немедленно открыть отделение в Сиднее. Ты отправишься туда и займешься этим лично. Твоя кандидатура принята единогласно. Стэнли просиял.

– Черт, наконец-то! – воскликнул он.

– Да, наконец-то, – согласилась миссис Гилбрайт. – Уверена, что ты справишься. В конце концов, канадское отделение развивается и процветает благодаря твоим заслугам.

– Удивительно, что ты это признаешь, – едко заметил ее сын.

– У меня достаточно ума, чтобы не смешивать твои деловые качества и образ жизни, – холодно ответила миссис Гилбрайт.

– Какие же у тебя претензии к моему образу жизни?

– Прекрати паясничать, Стэнли! – прикрикнула на него мать. – Мы говорили с тобой на эту тему миллион раз. Твои похождения являются предметом сплетен всего Гонконга. Не забывай, что тебе через четыре месяца исполняется двадцать восемь. Согласно завещанию твоего отца я должна буду передать тебе пост президента и контрольный пакет акций «Гилбрайт трейдинг интернешнл». Но только при условии, что ты будешь удовлетворять всем требованиям, которые лично я нахожу необходимыми для лица, занимающего такой важный пост.

– И что же это за требования? – поинтересовался сын.

– Я считаю, что если взрослый мужчина не в состоянии управлять собственной семьей, то он тем более не сможет справиться с делами крупного концерна. Поэтому, если ты не женишься к двадцать восьмому дню рождения, мне придется продолжать исполнять обязанности главы предприятия, пока твой младший брат не достигнет такого же возраста, и уже тогда решить, сможет ли он занять президентское кресло.

– Черт побери, мама, ты не можешь так поступить со мной! – заорал Стэнли, окончательно выйдя из себя.

– Могу, мой мальчик, еще как могу! Я устала быть посмешищем в обществе, выслушивать скабрезные подробности о твоих приключениях. Тебе пора остепениться.

– Остепениться?! Да на ком же, к дьяволу, мне надо жениться? Ты уже лет пять пытаешься сосватать мне перспективных, на твой взгляд, невест, но все они или уродины, или зануды, или просто безмозглые идиотки!

– Не надо кричать на меня, сын, – строгим голосом сказала миссис Гилбрайт. – И ты прекрасно знаешь, кого я имею в виду. Маргарет Горденс в высшей степени достойная и интересная девушка и могла бы стать тебе прекрасной женой.

– Маргарет?! – Стэнли уже не мог сдерживаться и только что не плевался от бешенства. – Да эта Марго, к твоему сведению, спит со всеми подряд, и с парнями, и с девицами, причем нередко предпочитает девиц! Хочешь женить меня на лесбиянке? Тогда будешь посмешищем всю оставшуюся жизнь, это уж точно!

– Не смей так отзываться о дочери моей лучшей подруги! – Миссис Гилбрайт тоже кричала, не в состоянии терпеть грязной клеветы.

– Да твоя лучшая подруга вместе со своей доченькой потаскухой и лесбиянкой только и ждут, как бы запустить свои крашеные ноготки в наши деньги!

– Все, Стэнли, замолчи! – решительно оборвала его мать. – Я не верю этим отвратительным сплетням. Итак, или ты через четыре месяца женишься, или не будешь президентом «Гилбрайт трейдинг интернешнл». Учти, это мое последнее слово! Я хочу иметь внуков, в конце концов. Твоя женитьба – мое единственное, но непременное условие!

– Ты это серьезно? – тихо, но угрожающе спросил Стэнли.

– Абсолютно!

– Ладно, давай уточним еще раз, чтобы не осталось никаких сомнений. Не позднее пятнадцатого марта у меня должна быть жена, тогда я получу контрольный пакет акций «Гилбрайт трейдинг интернешнл» и стану ее президентом, правильно?

– Совершенно верно!

– Что ж, будь по-твоему, только не забудь своих слов, – прорычал Стэнли, повернулся и вышел, с силой хлопнув дверью.

12 марта 1971 года, Сидней, Австралия

– Стэн, милый, какая прелесть, – проворковала платиновая блондинка, принимая от сидящего напротив молодого человека золотое кольцо с бриллиантом. – Спасибо.

– Пожалуйста. – Он откинулся на спинку кресла и обвел взглядом полутемный зал ресторана. – Извини, но у меня сегодня еще много дел, так что пора собираться. Помни, что завтра напряженный день, Милли. Будь готова к половине девятого. Мы заедем в адвокатскую контору и подпишем брачный контракт, позавтракаем, потом к двенадцати – на церемонию в ратушу, вечером – на самолет.

– О, Стэн, – интимным голоском произнесла Миллисент Флерри, – ну зачем тратить время на всех этих юристов? Мы могли бы провести утро намного интереснее, чем оформляя скучные и ненужные бумажки. – И она вызывающе облизнула ярко накрашенные губы. – Я же согласилась на твои условия, к чему такие формальности?

– Ты действительно согласилась. В том числе и на подписание контракта, – напомнил Стэнли Гилбрайт с холодком в голосе. – Я готов выполнить свои обещания при условии, что ты выполнишь свои.

– О, я не обману тебя, Стэн, не волнуйся.

– Я и не волнуюсь. Не о чем. Все предусмотрено и завтра утром будет подтверждено документально. Ты проведешь со мной в Гонконге три месяца, потом уедешь домой. Спустя девять месяцев мы официально разведемся и я перечислю на твой счет сто пятьдесят тысяч долларов. Так, Миллисент?

– Все так, Стэн, кроме одной мелочи… – Женщина взглянула на него с плохо скрываемой смесью хитрости и жадности. – Ты заплатишь мне не сто пятьдесят, а триста тысяч. Только на таком условии я подпишу твой чертов брачный контракт.

– Что ж, Милли, дорогая, ты все решила сама, – спокойно ответил ее компаньон. – Никто из Гилбрайтов никогда не позволял шантажировать себя, и я не собираюсь быть исключением. Колечко можешь оставить себе, в оплату уже оказанных услуг, – прибавил он.

Миллисент ощутила смутное беспокойство: а вдруг рыбка все же сорвется? Да нет, крючок сидит слишком глубоко. Если самолет вылетает завтра, то ему ни за что не успеть найти другую женщину, которая согласится зарегистрировать брак в столь короткий срок, даже при такой сверхщедрой оплате.

– Постой, постой, Стэн, у тебя нет другого выхода, кроме как жениться на мне. И я не собираюсь надувать тебя, просто не хочу остаться на мели через пару лет. А для тебя, что сто пятьдесят, что триста тысяч, – разницы никакой.

Но Гилбрайт не слушал ее. Он поднялся с кресла, бросил на стол стодолларовую банкноту и ледяным тоном произнес:

– Все, дорогуша, мое предложение больше не действует. Счастливо оставаться.

Он невозмутимо направился к выходу, хотя внутри у него все кипело. Жадная стерва сорвала все старательно выстроенные планы. Но пусть даже не надеется, что у нее пройдет этот фокус.

Миллисент догнала его и схватила за локоть.

– Подожди, Стэн, минутку…

Он хладнокровно стряхнул ее руку, словно назойливую муху, и продолжил путь. Милли не сдавалась:

– Ты не можешь так поступить. Я нужна тебе…

– Ошибаешься, дорогуша, я прекрасно обойдусь без тебя. Джордж, – Стэнли повернулся к приближающемуся к ним официанту, – вызовите, пожалуйста, машину для мисс Флерри.

– Но… но на ком же еще ты успеешь жениться до отъезда?

– Хоть на первой встречной, только не на тебе! – С этими словами он решительно вышел из ресторана.

Молодая женщина медленно брела по улицам города мимо ярко освещенных витрин магазинов, кафе и ресторанов. Пухлая полуторагодовалая девчушка то неуклюже ковыляла рядом, держась за руку, то просила, чтобы ее понесли, то начинала крутиться на руках и требовала опустить ее на землю, то залезала в коляску. Малышка Камилла была полна сил и энергии, несмотря на поздний час, чего нельзя было сказать о ее матери. Орланда Смит чувствовала себя смертельно усталой после длинного, но бесплодного дня, проведенного в поисках работы. Позавчера ее уволили из небольшого кафе, где она мыла посуду за мизерную плату, которой едва хватало на жизнь. Хозяин грубо заявил, что у него не ясли и не благотворительное заведение. Раньше девочка преспокойно спала в коляске, пока мать занималась делом, но в последнее время стала больше бодрствовать и требовать внимания, как и положено растущему ребенку.

Что же делать? – размышляла Орланда. Какую найти работу, чтобы иметь возможность присматривать за малышкой? Тех жалких грошей, что платят за мытье посуды или уборку, ни за что не хватит на няньку. Идеальным решением была бы надомная работа, но какая? Вот если бы она умела печатать… Но у нее нет денег, чтобы купить или взять напрокат пишущую машинку и освоить даже такое несложное искусство. Или открыла бы свой маленький детский садик, чтобы постоянно быть с дочерью. Но…

– Ма, ма, – пролепетала крошка, дергая ее за край старой выцветшей юбки и прерывая печальные размышления. – И-и-и…

Орланда посмотрела на девочку и улыбнулась. Камилла, единственная ее радость, любимая, ненаглядная дочурка. Она сделает все, что угодно, абсолютно все, лишь бы создать ей достойные условия жизни.

– Пить хочешь, моя маленькая? Сейчас, сейчас.

Молодая женщина достала из коляски бутылочку и обнаружила, что та пуста. Оглянулась, заметила уличного торговца и потянулась к сумке… О Боже! Замок открыт, а кошелек… Где же кошелек? Куда он подевался? Орланда лихорадочно перебирала скудное содержимое – расческа, носовой платок, несколько заколок…

– Ма… – Камилла настойчиво тянула за край юбки.

Ее мать продолжала нервно копаться в сумке, уже начиная понимать весь ужас происшедшего: кошелек, а с ним и все деньги – и предназначенные в уплату за квартиру, и сэкономленные и отложенные на питание на ближайшие две недели, пока она ищет работу, – украдены! О Господи, не может быть… Как такое случилось? И что… что теперь делать? Малышка хочет пить, скоро проголодается, они обе далеко от квартиры, где домовладелец именно сегодня ждет арендной платы.

Орланда присела на корточки, притянула к себе маленькую девочку и забормотала:

– Тихо, родная моя, тихо. Погоди, мама что-нибудь придумает, обязательно придумает.

Но из глаз ее уже текли слезы – слезы отчаяния, уныния и безнадежности.

Стэнли Гилбрайт широко шагал к стоянке, где оставил машину, продолжая кипеть от ярости. Будь проклята эта негодяйка, которая решила, что сможет перехитрить его, угрозами вырвать лишние деньги! И мать тоже, за то, что своим дурацким условием поставила его в такое невозможное, немыслимое положение! Почему, ну почему она не желает понять, что он никогда и ни за что не согласится жениться на Маргарет, которая так и ждет, когда сможет начать проматывать его состояние? Да, надо признать, она хороша собой, эффектная высокая брюнетка, но непомерное тщеславие и баснословная жадность в сочетании с неимоверной распущенностью не вызывают в нем ничего, кроме отвращения. Невозможно даже представить, как лечь с такой в постель, не то что произвести на свет следующее поколение Гилбрайтов.

Что ж, мрачно думал Стэнли, ультиматум матери заслуживает только одного ответа. Жаль только, что алчность и глупость Миллисент сорвали его прекрасно подготовленную месть. И теперь он снова оказался на исходных позициях: перед необходимостью найти невесту, которая вызовет ярость матери и сотрет самодовольную ухмылку с красивого лица Марго. А времени на это практически не осталось, ему необходимо оформить брак не позднее завтрашнего вечера.

Внезапно он споткнулся и чуть не упал… Чертыхнулся, посмотрел вниз и увидел коляску с маленькой девочкой, которую он чуть не опрокинул. Присев на корточки, Стэнли посмотрел на ребенка, затем оглянулся по сторонам. В двух шагах от него молодая женщина рылась в своей сумочке.

– Простите, сэр, – испуганно пролепетала она, хватая ребенка на руки. – Это моя дочка.

– Я догадался, – сурово ответил Стэнли, поднимаясь. – А что она тут делает? Это неподходящее место для прогулок с детьми.

К тому же в такое время этой крохе полагается быть дома, в кроватке, подумал он. Безответственная мамаша, преступно безответственная!

– Извините, пожалуйста, – повторила женщина, вытирая рукой мокрые глаза, и попятилась, ощущая на себе пристальный взгляд незнакомого мужчины.

Орланда остро чувствовала разницу между ними: он – свежевыбритый, благоухающий дорогим лосьоном, безупречно и дорого одетый, вышедший из хорошего ресторана, и она – растрепанная, в мятой и далеко не новой одежде, с покрытым пылью и слезами лицом, голодная и без единого цента в кармане.

– Я с вами разговариваю. Почему вы молчите?

– Мы… мы уже собирались ехать домой… – запинаясь, начала Орланда, – но у меня… у меня… – И замолчала, чтобы не расплакаться снова.

– Что у вас? – продолжал допытываться мужчина как-то странно разглядывая ее.

– У меня украли кошелек! – отчаянно выпалила она. – Мне нечем даже за трамвай заплатить, а хозяин квартиры сказал, чтобы сегодня без денег я и не думала приходить. Камилла скоро захочет есть и спать… – И вдруг, неожиданно для самой себя, прошептала: – Помогите, пожалуйста… – И вспыхнула от нестерпимого стыда.

В это мгновение Стэнли осенило: да может ли кто-то быть лучше этой жалкой невзрачной особы с младенцем, к тому же еще и попрошайки, для его цели? Он бросил взгляд на ее руку: нет ли случайно обручального кольца? Нет, конечно нет!

– Вы замужем? – все-таки решил уточнить он, продолжая лихорадочно прикидывать все плюсы и минусы.

Плюсов виделось больше, вернее, одни сплошные плюсы. Мать хватит удар, когда она узнает, что своими угрозами заставила его жениться на замухрышке с ребенком, выпрашивающей на улице деньги у посторонних мужчин. А сама девица, судя по всему, настолько нуждается, что согласится на его предложение, не раздумывая, и будет еще благодарна. И уж конечно не станет шантажировать его, как Миллисент Флерри, вымогая лишние деньги.

– Нет, – еле слышно прошептал объект его коварных замыслов.

– Так я и думал, – буркнул Стэнли и увидел, как женщина попятилась. – Вам не нужно бояться меня, – тут же добавил он более мягко.

Орланда была в ужасе. Да она ли это? Как только язык у нее повернулся произнести эти слова? Как она смеет просить помощи у постороннего? О чем думает? А вдруг он позовет полицейского и ее посадят в тюрьму? Что тогда будет с Камиллой? С другой стороны, что ей еще остается делать? Без родных, без друзей, с ребенком на руках и без денег…

– А приятель у вас есть? – продолжал свои расспросы мужчина. – Я имею в виду, любовник.

В ответ она только молча покачала головой. Стэнли перевел глаза на пухлую румяную девочку, которая задрала голову и с огромным интересом разглядывала его, посасывая палец. Что ж, похоже, ребенок здоровый, несмотря на такую безответственную мать. Хорошая малышка, симпатичная, любопытная, вон как глазенки поблескивают! И не капризная. Он снова взглянул на женщину и заметил, что та сильно побледнела. Господи, ну что она такая нервная?

– У меня есть к вам деловое предложение, – с трудом подавив раздражение, ровным голосом произнес Стэнли Гилбрайт.

Орланда в ответ то ли всхлипнула, то ли тихо простонала, но он не обратил внимания, поскольку оснований для такой реакции не было. Женщина, однако, отшатнулась, словно ее ударили, и пробормотала:

– Простите, сэр, извините, сэр, нам надо идти. До дома очень далеко…

– О, Стэн, дорогой, – неожиданно раздался рядом ехидный голосок Миллисент, тоже покинувшей ресторан, – я смотрю, ты спешишь выполнить свое обещание – «Хоть на первой встречной, только не на тебе». Как тебе, однако, не повезло с первой встречной!

Мужчина обернулся и уставился в кошачьи зеленые глаза своей бывшей «невесты».

– Нет, Милли, дорогая, как раз очень повезло, – тихо, но твердо произнес он. – Она именно то, что необходимо для моего плана.

Лицо блондинки исказилось от недоверия и бешенства.

– Ты шутишь, Стэн?

Но он насмешливо приподнял бровь и заверил ее:

– Вовсе нет. А теперь, почему бы тебе не оставить нас одних, дорогая?

Несколько мгновений блондинка стояла рядом с ними, кипя от ярости, потом оттолкнула с дороги другую женщину и молча продолжила свой путь.

Перепуганная Орланда подхватила на руки девочку и хотела было догнать разгневанную Миллисент.

– Мисс, мисс, подождите! – крикнула она ей вслед, но блондинка не обратила на призыв ни малейшего внимания.

Господи, ну зачем ему надо знать, замужем ли я, есть ли у меня приятель и тем более любовник? – лихорадочно думала несчастная молодая женщина. Ясно, у него дурные намерения. Ей не раз доводилось слышать истории о том, как мужчины используют в грязных целях оказавшихся подобно ей в тяжелом положении женщин.

– Послушайте, я же сказал, что у меня к вам деловое предложение. Будьте же хоть немного вежливы и выслушайте. – Ироничный мужской голос немедленно приковал ее к месту, лишив сил бежать. – Оно сможет значительно улучшить ваше финансовое положение.

– Нет-нет, спасибо, я не занимаюсь такими вещами, – поспешно пролепетала Орланда, прижимая дочку к груди.

Мужчина нахмурился.

– Но вы даже не знаете, о чем идет речь, – резко возразил он.

– Что бы то ни было, я этим не занимаюсь. Два дня назад я работала судомойкой в кафе, пока меня не выгнали из-за ребенка. Я могу мыть, убирать, немного готовить, но это все. Все!

Он наконец понял, чем вызвана ее паника.

– Вы неправильно меня поняли, – ледяным тоном произнес Стэнли Гилбрайт. – Упомянутое мною деловое предложение не имеет отношения к сексу.

Орланда подняла глаза и впервые как следует разглядела говорившего. Невысокий, но атлетически сложенный, с широкими плечами, сильными руками, мощной шеей и изумительно красивым, хотя и высокомерным лицом. Серые глаза взирали на нее холодно, как на особо противный экспонат в террариуме. Ну конечно, как ей могло хоть на секунду прийти в голову, что этот изумительный образчик мужской красоты сделает предложение сексуального характера такому жалкому подобию женщины, как она?

– Давайте зайдем вот в тот бар, и я все объясню, – сказал Стэнли, прикасаясь к ее локтю.

Орланда сидеда, онемев от изумления, на высоком табурете у стойки. Малышка спала, прислонившись к ее плечу, не обращая ни малейшего внимания на шум и музыку.

– По-повторите, что вы сказали… – пробормотала наконец женщина, с трудом обретя утраченный от удивления дар речи.

– Я заплачу вам двести тысяч долларов, американских, не австралийских, – вздохнув, принялся повторять Стэнли, – если вы вступите со мной в законный брак сроком на один год. По окончании его мы оформим развод и я положу на ваш счет означенную сумму. Вам и девочке придется сопровождать меня в поездке домой, в Гонконг. Это обязательное условие. Там вы должны провести месяц, после чего можете вернуться обратно в Сидней. Все ваши расходы вплоть до расторжения брака будут оплачены. Но после этого вы получите двести тысяч американских долларов и ни центом больше. Это понятно?

Нет, думала Орланда, уставившись на него, совсем не понятно. Пока не вызывает сомнения только одно: перед ней ненормальный. Но сообщать это ему казалось неблагоразумным. Ей было ужасно неудобно, неловко сидеть в дорогом баре в обществе этого мужчины. И не только потому, что он сделал в высшей степени абсурдное предложение. Нет, простое пребывание рядом с таким поразительным представителем сильной половины человечества, казалось, подчеркивало ее собственную убогость и отсутствие женской привлекательности…

– Вы не верите мне?

Вопрос застиг ее врасплох, прервав восхищенное созерцание. Орланда открыла рот, чтобы ответить, но не нашла подходящих слов и снова закрыла его, не издав ни звука.

Стэнли криво усмехнулся, и она ощутила, как перехватило дыхание, как вдруг замерло сердце. Но сейчас некогда было обращать внимание на собственное состояние, ведь он продолжал говорить.

– Я первый готов допустить, что ситуация может показаться более чем странной. Но… – Стэнли развел руками, и Орланда не могла не отметить их красоту, изящество и скрытую силу, – дело в том, что мне срочно необходима жена для особой, несколько необычной цели: осуществления юридической формальности. Возможно, мне стоит добавить, что брак будет чисто номинальным. Теперь скажите, у вас есть зарубежный паспорт?

Орланда молча покачала головой. Стэнли раздраженно нахмурился, потом махнул рукой.

– Неважно, это легко устроить. Много времени не потребуется. А сейчас ответьте, каковы ваши отношения с отцом ребенка? Он заботится о вас? Интересуется девочкой?

Молодая женщина отчаянно пыталась придумать, что ответить, но безуспешно.

– Ясно. Так я и думал. – Стэнли не смог скрыть своего презрением к женщине, растящей ребенка без отца. Но в этом тоже был свой плюс: у нее будет больше поводов держать язык за зубами. – Впрочем, это к лучшему. По крайней мере, он не вмешается. – И Стэнли снова окинул Орланду с ног до головы пристальным взглядом, впитывая все подробности ее невыразительной, какой-то бесцветной внешности и явно принимая окончательное решение. – Таким образом, я не вижу ни малейших препятствий к осуществлению моего плана. Вы удовлетворяете всем условиям.

Орланда запаниковала. Он стремительно несся вперед, увлекая ее за собой, словно мощный автомобиль консервную банку, привязанную к выхлопной трубе. Эту бессмыслицу надо прекратить, немедленно!

– Погодите, – сказала она, – пожалуйста, послушайте. Я на самом деле совсем не подхожу вам. И извините, но нам пора идти, уже очень поздно, а путь предстоит неблизкий…

Действительно, время приближалось к десяти вечера, но дело было совсем не в этом.

Мистер Гилбрайт ответил мягким, как шелк, голосом:

– Если вы примете мое предложение, то вам не придется больше добираться домой на трамвае и бояться домовладельца. Вы сможете вести более чем комфортную жизнь, особенно по сравнению с нынешней, в течение ближайших нескольких лет. Если, конечно, отнесетесь к заработанным деньгам благоразумно.

Орланду буквально раздирали противоречивые эмоции. С одной стороны, незнакомец с таким нескрываемым презрением подчеркнул неприглядность ее существования, словно оно даже недостойно и названия жизни. И ей не хотелось иметь никакого дела с этим человеком. Но, с другой…

О, какое это искушение!

Более чем комфортная жизнь…

Что он говорил о деньгах? Какую сумму называл? Двести тысяч? И не австралийских, а американских долларов? Нет, это невозможно! Она не в состоянии даже осмыслить огромность суммы. О, с такими деньгами она могла бы уехать подальше от пыльного Сиднея, купить маленькую ферму, ей не пришлось бы больше думать о работе и хлебе насущном. Посвятить всю себя Камилле, ее воспитанию и образованию.

На какое-то мгновение ее внутреннему взору явилась яркая картина: небольшой дом с фруктовым садом, огороженное пастбище, по которому бродят овцы и, может быть, даже несколько коров, куры и утки, хозяйственные постройки, приветливые соседи… Настоящий дом, настоящая жизнь.

Она сама в светлой просторной кухне печет пироги, а дочь в это время ездит по двору на красном трехколесном велосипеде. На соседней ферме живет молодая чета с детьми, и мать иногда заезжает к ней днем со своими малышами. Они пьют чай, или кофе, или ледяной лимонад, а ребятишки вместе играют, качаются на качелях…

Орланда вздрогнула – настолько заманчивым и удивительно ясным оказался образ счастливого семейного очага.

Стэнли, сидящий напротив, заметил ее состояние и прищурился. Она схватила наживку, точно! Ему непросто было подвести ее к этому моменту, намного сложнее, чем представлялось вначале. Но он наконец-то добился ответной реакции.

Чем больше усилий Стэнли прилагал, чтобы уговорить Орланду, тем больше убеждался, насколько она идеальна для его замысла. Да мать просто рассудка лишится, когда он представит ей молодую супругу с ребенком от другого мужчины, которая к тому же поздним вечером просила милостыню у прохожих. И которая выглядела невзрачно и неаппетитно, как старая мятая тряпка. Это научит мать, как ставить ему ультиматумы!

Орланда тут же заметила торжествующий блеск серых глаз и содрогнулась от ужаса. Да она, видно, совсем с ума сошла! Как ей могло в голову прийти даже думать о его предложении! Двести тысяч – это же просто нелепо! Настолько же нелепо, как женитьба такого потрясающего мужчины на бесцветной, невыразительной женщине… такой, как она… какие бы странные причины ни вынуждали его к этому.

– Мне правда надо идти. – Молодая женщина внезапно заторопилась и резко поднялась. Это движение разбудило спящую девочку, и она громко заплакала. Орланда погладила ее по голове и ласково произнесла: – Ну-ну, крошка моя, не плачь, мама тут, с тобой.

Рев немедленно прекратился, Камилла широко открыла большие темные глазенки и похлопала мать по щеке. Потом начала крутиться что было сил, пытаясь освободиться из ее объятий и слезть на пол.

– Сейчас, маленькая, сейчас, мы уже идем. – Орланда проворно усадила девочку в коляску и повернулась к Стэнли.

– Я… э-э-э… Нам пора, спасибо… – пробормотала она, избегая смотреть на мужчину, который только что попросил ее выйти за него замуж.

– Двести тысяч американских долларов. Вам больше не придется бояться домохозяина. Не придется просить посторонних о материальной помощи. Не придется гулять ночью с дочкой по улицам. Это неподходящая для нее жизнь. – Его слова падали тяжелыми булыжниками и давили на ее совесть.

– Это не по-настоящему, – внезапно произнесла молодая женщина. – Так не бывает. Сумасшествие какое-то!

Незнакомец снова криво усмехнулся.

– Не знаю, успокоит ли вас, если скажу, что сам чувствую то же самое… – Стэнли глубоко и резко вдохнул, – если пятнадцатого числа я не появлюсь дома с женой, то потеряю все, к чему стремился в жизни. А этого я допустить не могу. Ни за что.

Его ледяной тон заставил женщину вздрогнуть. Но что она могла ответить на такие слова?

Ничего. Только уйти. Камилла вертелась в коляске, пытаясь выбраться из нее.

– Извините, – беспомощно пробормотала Орланда и направилась к выходу.

Но Стэнли догнал их, сунул женщине стодолларовую банкноту – целое состояние в ее обстоятельствах, – посадил в такси и захлопнул дверцу, что-то сказав водителю.

За тонкой фанерной стеной музыка гремела, не замолкая ни на секунду, уже третий час подряд. Орланда сидела на кровати в своей крошечной комнатке на третьем этаже, пытаясь не обращать внимания на головную боль. Счастье, что Камилла еще спит и не слышит этого грохота. На улице льет как из ведра, так что сегодня, увы, нет возможности уйти и хоть таким образом избавиться от назойливого общества соседа-алкоголика, которого Орланда изрядно побаивалась.

Господи, будет ли у нее когда-нибудь собственный дом? И для Камиллы эта конура, которую хозяин называет комнатой, уже мала. Пока она еще только лежала в кроватке, все было не так плохо. Но потом, когда девочка начала сначала ползать, затем ходить, этого пространства стало явно недостаточно…

Да о чем это она мечтает? Собственный дом, комната мала, насмешливо передразнила себя Орланда. Если бы не вчерашняя встреча со странным мистером, которого блондинка из ресторана назвала Стэном, они обе ночевали бы на улице! Ей необходимо думать о работе, о том, что делать дальше, иначе…

Что может случиться иначе, страшно было даже представить. Камиллу, ее любимую малышку, придется отдать на удочерение. Орланда вздрогнула, вспомнив пустые глаза работницы социальной службы, куда она обратилась в минуту отчаяния.

– Одинокой матери непросто прожить в нашем мире, мисс Смит, – сказала полная пожилая женщина с длинными ярко-малиновыми ногтями и такими же ярко накрашенными губами. – Даже с государственной поддержкой. У вас будут намного лучшие шансы чего-то добиться в жизни, если вы избавитесь от обузы.

Обуза! Именно это слово решило все. Заставило ее выпрямиться в полный рост, прижать двухнедельную малышку к груди и решительно заявить:

– Камилла останется со мной!

Никто и никогда не заставит ее отказаться от ребенка!

Девочка словно услышала мысли матери, зашевелилась и, радостно улыбаясь, открыла глазки. Грохот музыки, казалось, ее вовсе не беспокоил.

Орланда подняла дочь, одела, усадила в кроватке, а сама занялась приготовлением нехитрого завтрака на маленькой плитке на подоконнике. Но мысли ее непрерывно возвращались к вчерашней встрече. Да полно, не приснилось ли ей все это? Могло ли такое случиться, чтобы мужчина, мечта любой женщины, предложил ей выйти за него замуж и заработать таким образом целое состояние? Нет, чертовщина какая-то, скорее всего ей это померещилось. А как же деньги, сто долларов, которыми ты расплатилась с хозяином? – напомнил внутренний голос…

Раздавшийся стук заставил ее вздрогнуть. Камилла с интересом повернулась к двери. Стук повторился.

– Мисс Смит!

Она с трудом расслышала приглушенный голос сквозь грохот, называемый музыкой. Кто бы это мог быть? Домохозяин? Что ему нужно?

Орланда подкралась к двери и чуть приоткрыла ее, готовясь захлопнуть при первом же признаке опасности. В этом доме она постоянно была начеку.