Текст книги "Хроники Азура. Белая королева"

Автор книги: Бернхард Хеннен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

Вестермарк, южнее Черного Леса, Час Лошади, 13-й день месяца Урожая, 18-й год до второго восхождения Сасмиры на престол

Лезвия топоров глубоко вошли в деревянные стены повозок, испещренные ударами. Воины изо всех сил потянули их на себя, и доски треснули. Заскрипели гвозди, выходя из прочной древесины.

Прекратив рубить стену, Сян Юй отбросил топор и обнажил саблю.

Из проема в стене дернулось острие алебарды – точно ужалил скорпион. Сзади щелкнули два арбалета, в проем полетели болты. Послышался стон.

Сян двинулся в проем.

Но тут чья-то рука легла ему на грудь, толкнула назад. В тот же миг широкий метательный нож вошел в разломанную доску в том месте, где только что находилась его рука.

– Пожалуйста, генерал… – прошептал один из его соратников.

Тяжелые топоры били по доскам вокруг щели, чтобы расширить проем. Во все стороны летели щепки.

В проеме возник вражеский солдат, вскинул арбалет, направив его прямо на Сяна. Но прежде чем арбалетчик успел спустить курок, оружие степняка пробило ему лоб.

Воины вокруг продолжали орудовать топорами.

– Я иду первым! – завопил Сян, перекрикивая грохот топоров, шум боя и треск пламени.

Ветер разносил дым над холмом, разъедал генералу глаза. От жары язык словно распух во рту, стал сухим, как вяленое мясо. Но сейчас Сян думал только о том, что хочет первым прорвать последнюю линию обороны рыцарей.

Воины вырывали из стены повозки все больше досок. Защитники укрепления отступили.

Сян схватился за опору разбитой повозки и забрался на козлы. Острая боль вновь пронзила рану, и генерал охнул, зажав левой ладонью прореху в кирасе. Рана опять начала кровоточить.

Он осторожно шагнул вперед. Доски на козлах стали скользкими от крови врагов. Неподалеку лежало тело светловолосого солдата с арбалетным болтом во лбу.

В задней стенке повозки виднелись ростовой проем и приставленные к борту сходни. На краю сходней стояли два воина с почерневшими от гари лицами. Солдаты угрожающе направили пики в проем.

И тут к повозке подбежала женщина-рыцарь, которая приезжала на переговоры. Окровавленная повязка закрывала ей пол-лица. Рыцарь в приветственном жесте подняла меч, словно они находились не на поле боя, а на императорском турнире.

Сян ответил на ее приветствие, подняв саблю. Он уже собирался спуститься по сходням, когда случайно взглянул в сторону болот за холмом.

Из камышовых зарослей, окаймлявших болота, выехали сотни всадников в белых накидках. На их щитах красовался черный орел с распростертыми крыльями. Рыцари. Рядом с ними шла пехота – простые солдаты с арбалетами, копьями и алебардами. На мгновение Сян остолбенел. Атака противника застала его уверенное в победе войско врасплох.

«Марсиа!» – пронеслось у него в голове. Нужно было спасти ее, прежде чем враги доберутся до лагеря. Да, ее волосы были цвета золота, но принцесса одета как знатная дама Передвижного Двора.

Сян побывал во многих битвах и потому не рассчитывал на то, что враг будет придерживаться идеалов рыцарства, когда захватит лагерь Железной орды.

Повернувшись, он спрыгнул обратно в проем. Воины его отряда потрясенно воззрились на генерала.

– Отступаем!

Сян посмотрел на пылающее кольцо повозок. Нет, огонь не остановит его!

Вестермарк, южнее Черного Леса, Час Лошади, 13-й день месяца Урожая, 18-й год до второго восхождения Сасмиры на престол

Анг Минь протянул руку за край обрыва и поспешно подтянулся. Обстрел его конных лучников ослабел. Если в укреплении еще остались выжившие, сейчас военачальнику грозила наибольшая опасность, ведь он фактически не мог защищаться.

Выбравшись на вершину холма, Минь торопливо выпрямился в полный рост и достал из ножен на спине меч.

Земля на вершине холма и стенки крытых боевых повозок топорщились тысячами стрел, будто густое жнивье на пшеничном поле. Впереди он увидел несколько мертвецов. Очевидно, большинство защитников укрепления успели укрыться от обстрела.

Еще несколько степняков взобрались на вершину слева и справа от Миня. Во время подъема они чуть отстали, пропуская военачальника вперед: предстать перед врагом первым было большой честью. Но теперь воины бросились вперед, собираясь перебить выживших защитников укрепления и приступить к разграблению повозок.

Послышался сигнал тревоги.

Все повозки во втором круге укрепления были развернуты входом к обрыву. Смрадники не ожидали угрозы с этой стороны холма. Но сейчас первые солдаты показались в проемах повозок, целясь в новых противников из арбалетов.

Анг заметил женщину-рыцаря с перевязанной головой. Судя по всему, она как раз намеревалась взобраться на повозку, на которой стоял Сян Юй. Генерал уже занес меч, готовясь вступить в поединок.

И вдруг лицо Сяна исказил беспредельный ужас. На мгновение генерал будто окаменел. А потом развернулся и пустился в бегство.

Анг оглянулся через плечо, чувствуя, как кровь стынет в его жилах. Рыцари ордена все же явились на бой. Их армия шла в наступление со стороны болот. Они раздавят Железную орду.

И хотя здесь, в укреплении, почти не осталось выживших, орда проиграла! Анг понимал, что сейчас произойдет. Во время отступления, когда воины бежали с поля боя, не соблюдая строй, погибало куда больше людей, чем во время самого сражения.

Сейчас начнется резня. И Анг ничего не мог поделать, чтобы ее предотвратить.

На вершину холма все еще поднимались солдаты его отряда. На отвесном склоне они не могли оглянуться, а теперь, завидев впереди легкую поживу, не обратили внимания на то, что происходило внизу.

Рыцарь – та самая женщина, с которой они вели переговоры, – повернулась к новым противникам. Взмахнув огромным полуторным мечом, она бросилась в бой.

Анг отпрянул. Остаться на вершине холма – значит сдаться на милость смрадников. Рыцари ордена на крупных боевых лошадях очень быстро проскачут по склону. И все, кто успел подняться сюда, окажутся в ловушке.

Анг Минь решил, что его жизнь слишком ценна, чтобы жертвовать ей ни за что ни про что. Он попятился к обрыву и начал спускаться, осторожно нащупывая ногами рукоятки кинжалов, торчавшие в глиняной породе.

Несколько задержавшихся при подъеме воинов, мимо которых спускался Минь, с удивлением смотрели на командира. Кто-то спросил, что случилось.

– Оглянитесь, – тихо ответил военачальник.

Он знал, что в их глазах навсегда останется трусом. Но конные лучники орды уже начали отступление. Они спасались бегством от рыцарей, скакавших по узкой, в полмили шириной, полоске суши, поросшей травой, между стеной камыша на болотах и берегом Гайсы.

В отвесный склон впились первые арбалетные болты: пехота, сопровождавшая конных рыцарей, начала обстрел, хотя расстояние было еще слишком велико для того, чтобы прицелиться.

Не преодолев расстояние в пару человеческих ростов до подножия холма, Анг Минь прыгнул в воду и, держась на плаву, стянул с себя роскошный шелковый наряд, по которому в нем легко было узнать одного из военачальников Железной орды.

Несколько арбалетных болтов все же попали в цель. Мерные воды Гайсы пронесли мимо Миня трех мертвых воинов и двух убитых лошадей.

Командир сделал несколько мощных гребков, чтобы выплыть на глубину.

Топот копыт гремел в округе. Рыцари пересекут Гайсу вброд к западу от холма и пойдут в атаку на лагерь и воинов на пологом склоне.

К счастью, на Миня никто внимания не обращал.

Раскинув руки, военачальник позволил течению подхватить себя. Гайса несла его на восток вместе с погибшими степняками. В какой-то другой день Анг Минь снова вступит в бой, но не сегодня. Сегодня он проиграл. А ведь победа была так близка.

Вестермарк, южнее Черного Леса, Час Лошади, 13-й день месяца Урожая, 18-й год до второго восхождения Сасмиры на престол

От жара перехватывало дыхание, но Сян запрыгнул на разбитую повозку в первом круге укрепления. Почти прогоревшее днище треснуло под его ногами. Одно неверное движение – и доски проломятся. Сян сгорит живьем.

Шелковая накидка уже дымилась, пламя подбиралось к расшитой золотом ткани. Собравшись с силами, Сян прыжком преодолел повозку и приземлился на груду распухших мертвецов, оставшихся в укреплении после вчерашнего боя.

В глазах у него плясали яркие огоньки. Арбалетный болт, пробивший нагрудник кирасы, все глубже впивался во внутренности. После прыжка казалось, что генерала ранило еще раз.

Пошатываясь, Сян поднялся на ноги и только сейчас понял, что на подоле его накидки уже пляшут языки пламени.

Обрубив загоревшийся край саблей, мужчина с ужасом уставился на стену огня, двигавшуюся по степи с севера. Его армия оказалась зажата между отрядами ордена и пламенем пожара. Повсюду царила паника. Большинство солдат, потеряв голову, пустились в бегство, вместо того чтобы построиться и дать бой врагу, явно уступавшему Железной орде в численности.

Нужно было оставаться с войском, а не возглавлять атаку. В окружении военачальников в лагере он смог бы навести порядок в войске и организовать контратаку. А главное, он был бы рядом с Марсиа!

Нужно добраться до нее, чего бы это ни стоило. У нее была возможность сбежать вместе с Ленгом. В этом хаосе она могла бы спастись как от рыцарей ордена, так и от приспешников хана. Сян мог подарить ей свободу. Это будет последний его дар.

С новыми силами генерал помчался вниз по склону холма.

– Собирайтесь у лагеря! – крикнул он солдатам, которые еще не разбежались. Тех, кто не пустился в бегство, оказалось совсем немного.

Издалека он увидел, как баллисты развернули в сторону армии ордена. Но они успеют выстрелить всего два раза, прежде чем конница доскачет до лагеря.

Сян бежал со всех ног, сосредоточившись на большой красной юрте. Больше он не замечал ничего вокруг. Он чувствовал, как кровь хлещет из раны. Но мужчина позабыл о боли. «Марсиа! – гремело в его голове. – Она должна спастись!»

Камни, выпущенные из баллист, ударили в конницу. Сян увидел, как снарядом снесло голову лошади и во все стороны полетели мелкие алые брызги. Тот же снаряд пробил дыру в кирасе всадника.

Строй вражеской конницы, скакавшей на холм, распался. Рыцари поняли, что не встретят сопротивления, и потому пустились в погоню за бегущими воинами орды поодиночке. В десяти шагах от Сяна одному из его воинов копье пробило спину. От силы удара древко сломалось. Из груди умирающего торчало острие наконечника в полшага длиной.

Отшвырнув бесполезное древко, рыцарь ордена обнажил меч. Узкая щель забрала, судя по всему, мешала обзору, и потому он не сразу заметил Сяна. Развернув коня, рыцарь помчался навстречу новому врагу.

Сян перехватил саблю обеими руками. К этому моменту сюда подскакали уже и другие рыцари, но они не станут мешать своему товарищу в поединке с генералом. Вокруг было немало других врагов, и длинные прямые клинки рыцарей соберут сегодня богатую жатву.

Подняв саблю, Сян медленно выдохнул. До противника оставалось пять шагов. Судя по всему, рыцарь не собирался сбить его на скаку, как показалось вначале. Нет, он слегка наклонился в седле вправо, намереваясь нанести удар мечом.

Выждав до последнего, Сян, выставив клинок, бросился влево. Лезвие перебило коню обе передние ноги.

Перекатившись через левое плечо, генерал молниеносно вскочил на ноги. Конь упал в галопе, рыцаря выбросило из седла.

Два шага – и Сян был уже рядом с ним. Острие сабли ударило рыцаря в шею, не защищенную доспехом.

Сзади раздался исполненный ярости вопль. Рыцарь с цепным моргенштерном несся на Сяна, раскручивая над головой тяжелый шипастый шар. Генерал снова перехватил саблю обеими руками.

Кистень обрушился на Сяна, но тот парировал удар саблей, выставив клинок как можно дальше от груди и головы. Цепь со звоном налетела на сталь и обернулась вокруг лезвия. Сян резко дернул саблю на себя, разоружив рыцаря.

Конь отпрянул в сторону, но Сян успел схватиться за пояс рыцаря и легким движением вскочил в седло за спиной воина. Саблю пришлось бросить.

Рыцарь ударил его локтем в кирасу. Волна боли прокатилась по телу генерала, с губ сорвался стон. На мгновение в глазах потемнело. Он нащупал кинжал на поясе, а левую руку вытянул вперед над бедром противника, пытаясь схватиться за уздечку.

Когда в глазах прояснилось, Сян заметил арбалетчика в белом одеянии ордена. Вражеский воин уже взял его на прицел.

Генералу удалось перехватить уздечку. Он рванул изо всех сил.

Боевой конь развернулся.

По телу всадника прошла дрожь – арбалетный болт пробил ему нагрудник. Сян почувствовал, как рыцарь обмяк, из-под массивного шлема донесся громкий хрип.

Опустив кинжал, который он собирался всадить противнику под край спинной пластины кирасы, Сян ударил коня пятками по бокам и свернул в сторону. До лагеря оставалось всего триста шагов.

Гулкие, как колокольный звон, удары ознаменовали второй выстрел из баллист: снаряды пробивали доспехи. Затем воины ордена доскакали до метательных машин и зарубили длинными мечами солдат.

Генерал направил жеребца мимо сражавшихся. Всего двести шагов до красной юрты. Вдалеке он увидел нескольких конных дозорных орды – и отряд рыцарей, мчавшихся наперехват. В отчаянии мужчина подстегнул коня.

Лес к северу от лагеря уже тоже был объят пожаром: пламя перекинулось с травы на подлесок. Бледно-серый дым туманом клубился среди деревьев, тянулся к лагерю.

Сян моргнул. На миг ему почудилось, что в тумане проступают очертания огромного чудовища. Сотканный из дыма дракон протянул к его юрте когтистые лапы.

Генерал мотнул головой. Прищурился.

– Это всего лишь дым! – крикнул он, словно произнося слова заклинания.

Но смерть уже вытянула длань над лугом, готовая забрать всех, кто там был.

Вестермарк, южнее Черного Леса, Час Лошади, 13-й день месяца Урожая, 18-й год до второго восхождения Сасмиры на престол

– Госпожа, прошу вас! Мы должны бежать! – настаивал Ленг.

Он стоял у входа в юрту, чуть приоткрыв завесу и выглядывая наружу.

Все ближе звучали крики раненых и умирающих, все громче раздавался звон мечей.

– Он прав, принцесса, – поддержал телохранителя Бао Ли.

Лекарь хана побледнел, на лбу у него выступили крупные капли пота.

– Я дождусь Сяна! – решительно заявила Марсиа. Ее испугала печаль написанного им письма.

Она осторожно коснулась широкой шелковой ленты, которой был подпоясан ее наряд. Под лентой принцесса спрятала кинжал. Прочитав письмо Сяна, она взяла это оружие из сундука, стоявшего возле постели.

В написанном Сяном послании не содержалось ничего конкретного, но Марсиа поняла, что лекарь хана не только отравил ее возлюбленного, но и сделал что-то еще. Этот Бао Ли хуже скорпиона. Одно неверное слово – и она с радостью всадит ему кинжал в жирный подбородок! Принцесса молча молила Создателя Небесного, чтобы врачеватель дал ей хоть какой-то повод нанести ему удар.

– Госпожа, генерал прикажет отрубить мне голову, если ты окажешься в опасности, – взмолился Ленг.

– И будет прав, – проворчал Бао Ли. – Хватаем эту упрямую бабу – и сажаем ее костлявую задницу на первого попавшегося коня!

Марсиа обнажила кинжал.

– Я обещала Сяну дождаться его здесь. И тебе стоило бы бояться меня не меньше, чем рыцарей у шатра, Бао Ли!

Она удовлетворенно усмехнулась, заметив страх во взгляде лекаря. Толстый врачеватель, широко распахнув глаза, уставился на тонкое лезвие с голубым волнистым узором.

– Уверяю тебя, этот кинжал по остроте не уступит легендарным мечам, скованным из лунного света. А теперь говори, что ты сделал с Сяном?!

Лекарь посмотрел на Ленга, но телохранитель Марсиа не собирался помогать ему. Напротив, юноша опустил ладонь на рукоять сабли.

– Он чем-то навредил генералу.

– Я лишь исполняю волю хана. – Когда врачеватель повернулся к Ленгу, в голосе Бао Ли послышалась легкая дрожь. – Я длань его. И по воле хана я восстановил справедливость. Хан доверял Сяну Юю больше, чем кому бы то ни было иному. И безгранично было разочарование его, когда он узнал, что каждую ночь генерал возлегает с принцессой Марсиа, не в силах сдержаться, точно похотливый пес! Мне было приказано…

– Что ты сделал? – Широко шагнув, Марсиа оказалась перед лекарем и приставила острие к его расплывшемуся подбородку.

– Я оскопил его, – с неожиданной решимостью произнес Бао Ли. Он уже успокоился, видимо смирившись со своей судьбой.

Ее рука дрогнула, и по шее лекаря потекла тонкая струйка крови.

– Ты… что?!

– Я удалил ему семенники. Таково было желание хана. Так вы не сможете родить Сяну ребенка, принцесса. Никогда!

– Тебе не следовало принимать такое решение о моей судьбе. Ты… – Она с трудом подавила желание перерезать Ли глотку. Но, возможно, лекарь ей еще понадобится. В конце концов, он был доверенным лицом хана.

Марсиа опустила кинжал и вновь подошла к маленькому столику, на котором лежало письмо от Сяна. Как же ей была ненавистна традиционная для Передвижного Двора манера скрывать свои мысли между строк. Что же пытался сказать ей Сян? «Прощай…» Так начиналось письмо. Он уже знал, что не вернется из боя? Но как он мог предвидеть, какой катастрофой обернется это сражение?

– Пожалуйста, госпожа, – увещевал ее Ленг.

Ему не понадобилось приоткрывать полог юрты, чтобы Марсиа поняла, насколько опасна ситуация. Судя по звонкой песне мечей, бой шел уже в нескольких шагах от шатра.

Она вновь прочла строки. Сян просил ее выпить вино…

– Он точно вернется! – Марсиа вспомнила, как Сян поклялся последовать за ней, куда бы ни завел ее путь. – Мы будем ждать!

Вестермарк, южнее Черного Леса, Час Лошади, 13-й день месяца Урожая, 18-й год до второго восхождения Сасмиры на престол

– Вон там песоед!

Сян очутился в толпе всадников, напавших на его лагерь. Мертвый рыцарь в седле защищал генерала от взглядов, но теперь воины в белых накидках окружили его со всех сторон. Они выходили из густой пелены дыма, будто в этих клубах облекались плотью злые духи.

Перед глазами у Сяна все плыло.

В него ударили копьем, но генерал успел дернуть коня за уздечку, и тот встал на дыбы. Стальной наконечник пробил черную как ночь шкуру.

Схватив меч мертвого всадника, Сян спрыгнул с крупа коня. Ноги подгибались, будто кто-то похитил все его кости. Генерал пошатнулся. От дыма слезились глаза. Впереди, за рыцарями в белом, он разглядел красную юрту. Еще пара шагов…

Тяжелым мечом рыцаря он сумел парировать еще одно копье, едва не ударившее его в грудь, увернулся от третьего копья… «У меня получится, – думал он. – Я успею дойти до Марсиа…»

Лезвие его меча ударило по морде лошади, вспарывая губы и ноздри. С громким ржанием животное встало на дыбы, сбрасывая всадника.

Отбив удар топором, Сян опять пошатнулся. Зажмурился. Что-то со скрежетом ударило его в спинную пластину. Оружие не пробило кирасу, но мужчина потерял равновесие и упал на колени.

Лезвие его меча описало полукруг, столкнулось с чем-то позади него. Кто-то закричал.

Еще одно копье ударило его по голове, сбило шлем на глаза.

Бросившись влево, Сян перекатился через плечо, пытаясь как можно скорее вскочить на ноги, – этому приему его научил наставник по фехтованию. То было так давно… Но он сумел лишь встать на колени.

Еще один мощный удар – на этот раз в левое плечо. Оружие пробило доспех, однако Сян не почувствовал боли. Перед глазами плясали яркие огни. Красная юрта была совсем близко. До нее оставалось всего три шага…

Генерал закусил губу, и кровь наполнила его рот.

Он должен дойти!

Сян парировал еще один удар меча, направленный в его грудь, отвел лезвие противника в сторону, бросился вперед и прицельным ударом всадил клинок противнику под край кирасы.

У входа в шатер уже стояли арбалетчики. Какой-то седобородый рыцарь с поднятым забралом откинул полог в сторону.

Сян попытался выдернуть меч из тела поверженного врага, когда мощный удар булавы обрушился на его руки.

Вестермарк, южнее Черного Леса, Час Лошади, 13-й день месяца Урожая, 18-й год до второго восхождения Сасмиры на престол

Ее телохранитель обнажил меч, когда полог юрты распахнулся. Ленг шагнул вперед – и три арбалетных болта с глухим стуком пробили его кожаный нагрудник. Точно ударом невидимого великана юношу отбросило назад, на постель Сяна.

В шатер вошел какой-то рыцарь. Старик с серыми, как лед, глазами. На мгновение его взгляд упал на Марсиа, и ее бросило в холод. А затем незнакомец в белой накидке ордена Черного Орла всадил ее защитнику меч в грудь. Удар был сильным, но рыцарь нанес его словно мимоходом. Лезвие пронзило сердце степняка.

Плавным движением старый рыцарь выхватил из ножен на поясе кинжал и приставил острие к широкой груди Бао Ли.

– Вы взяты в плен! – В его речи слышался певучий акцент южных земель империи.

Этого говора Марсиа не слышала с самого детства. Видимо, рыцарь был родом из какого-то крупного торгового города на побережье Лунного моря.

Он рывком достал клинок из груди мертвеца.

– Я не представляю для вас угрозы, – пролепетал Бао Ли на языке Востока. – Я целитель. Когда бой закончится, мои умения врачевания вам пригодятся.

Рыцарь хмыкнул – этот звук мог означать все что угодно, от презрения до согласия. Затем он неодобрительно уставился на Марсиа.

– Наложница песоеда? – пренебрежительно проворчал старик.

Бао Ли взглядом умолял Марсиа молчать, не выдавать, кто она на самом деле.

– Где генерал? – резко спросил рыцарь.

– На поле боя, благородный господин, – поспешно заверил его Бао Ли. – Он возглавил поход на укрепление. Вы найдете генерала на холме с его воинами…

– Среди мертвых, ты хочешь сказать… – Рыцарь убрал кинжал. – Орда разбита, все разбежались. Весь холм усыпан трупами, можно подняться на вершину, ни разу не ступив на землю. – Он указал окровавленным мечом на шейный платок ее матери, который Марсиа повязала сбоку на поясе. – Дай мне эту тряпку, мне нужно отереть меч.

– Кто ты такой, что осмеливаешься отдавать мне приказы в шатре генерала Сяна Юя? – ледяным тоном осведомилась принцесса.

Возможно, этот платок действительно казался старым и потрепанным, и все же он был ее величайшим сокровищем. Единственным, что осталось от ее прежней жизни.

Кустистые брови старого рыцаря приподнялись.

– Я Гамрат фон Хатцфельд, Великий магистр ордена Черного Орла. И тебе не стоит позволять себе столь дерзкие речи в моем присутствии, песоедская шлюха!

Марсиа невозмутимо смотрела в его серые глаза. После Передвижного Двора подобные речи ее не пугали.

– Когда-то орден Черного Орла славился тем, что любой из его рыцарей без промедления мог пожертвовать собственной жизнью ради императорской семьи. И вот теперь Великий магистр этого ордена стоит передо мной, требуя шелковый платок моей матери, последней императрицы этих земель, чтобы отереть с меча кровь моего телохранителя? Это требование свидетельствует о предательстве вашего ордена лучше тысячи слов.

– Твоей матери? – в ярости прорычал Гамрат. – Изменники империи сбросили всю семью императора на каменную мостовую со стены высотой в десять шагов. А тех, кто сохранил хоть искру жизни после падения, пронзили мечами. Я сам видел тела!

– Я знаю, сколь немногое сделали рыцари императора для защиты и меня, и моей семьи. И сколь немногое они сделали для отмщения! Ты смеешь называть меня песоедской шлюхой? Генерал Юй уничтожил убийц моей семьи. В нем больше чести, чем во всем вашем лицемерном ордене!

Великий магистр вскинул меч, приставив лезвие к ее шее.

– Молчи, женщина!

– Правда глаза колет? Враги моей империи защитили меня, в то время как орден рыцарей императора даже не попытался совершить возмездие, дабы расправиться с коварными убийцами. Ты сомневаешься во мне? Я готова пройти твое испытание! Спроси меня то, что могла бы знать лишь дочь императора Орелиана!

Марсиа увидела, как на лице рыцаря мелькнула тень сомнения. В его голове вихрем роились мысли.

– Что это за шелковый платок? – наконец спросил он.

– Этот платок был наградой за победу в императорском турнире. Моя мать даровала его рыцарю Яну фон Таноу, в тот день проявившему себя лучшим мечником империи. Именно я вручила ему этот приз.

– Маленький рыцарь… – пробормотал Великий магистр. – Я был там тогда. – На мгновение на его лице проступила печаль, но затем вернулась былая суровость. – Какого цвета было платье, в котором ты была на турнире?

– Желтого, как спелый абрикос. – Марсиа хорошо помнила тот день, будто все случилось только вчера. Ярко сияло солнце, все веселились…

– Каждый, кто был там, мог знать об этом, – проворчал Гамрат. – Но тем вечером императорская семья устроила ужин, на котором присутствовали лишь избранные. Какое платье на тебе было в тот момент?

Марсиа презрительно улыбнулась.

– Неужели вы столько лет спустя вспомните, какого цвета были платья каждой из трех принцесс? Платье застенчивой девочки, которая даже не сидела во главе стола?

Великий магистр пристально смотрел на нее.

– Я могла бы назвать любой цвет, – продолжила Марсиа. – И вы вынуждены были бы поверить мне на слово, Великий магистр. Потому что – в отличие от меня – вы не присутствовали на том ужине.

В обветренном лице Гамрата, точно вырезанном из старого дуба, что-то изменилось.

– Я был там… – Его взгляд затуманился, будто старик перенесся в прошлое и переживал все вновь. – Был на следующее утро, когда их нашли. Всю семью. Там было три девочки… – Он сжал губы. – Я их видел. И я видел тело второй дочери императора! – Он вновь сосредоточился на Марсиа. – А ты самозванка!

Принцесса спокойно смотрела на него. Она знала эту историю. И Гамрат был не первым человеком в ее жизни, уверенным, что видел ее труп.

– Вспомните мертвую девочку, которую вы видели. Разве ее лицо не было изуродовано до неузнаваемости?

– Ее сбросили на камни мостовой с высоты десяти шагов. Она упала ничком. Она… – Старик покачал головой. – Она выглядела так, будто ее ударили булавой в лицо. Я отчетливо помню, что…

– Они взяли дочь служанки и переодели ее в мой наряд. И, вполне возможно, воспользовались булавой, чтобы не рисковать. Они не погнушались бы ничем, чтобы доказать миру полное уничтожение рода императора Орелиана. Эти люди убили императора! Убили человека, которому были обязаны всем.

Гамрат повел рукой с мечом. Он будто хотел отогнать ее – оружием, а не только словами.

– Это всего лишь миф! Сказка, которой ты пытаешься заморочить мне голову и тем самым перетянуть на свою сторону.

– Какие вам нужны доказательства, Великий магистр? Быть может, мне назвать вам имя любимого сокола моего отца? Или рассказать о шрамах на его теле? Хотите знать, как звали придворного верховного священника? Или священницу, помогавшую моей матери, когда та страдала от черной меланхолии? Вам известно, что императрица неделями не покидала свои покои. Все считали, что это проявление ее набожности – мол, императрица проводит свои дни в молитве. Но на самом деле ей не хватало сил, чтобы подняться с постели. Скорбь мира вселила тьму в ее душу.

– Как звали священницу? – В голосе Гамрата послышался испуг.

– Нарна.

– Это правда… – ровным голосом ответил он. – Она была моей теткой. Она… Меланхолия императрицы была одной из строжайше хранимых придворных тайн. Даже слуги об этом не знали. В такие недели императрица подпускала к себе только Нарну. И все остальные думали, что императрица молится. Как ты могла узнать об этом?

– Я знаю об этом, потому что я Марсиа! Дочь императрицы!

Великий магистр в замешательстве уставился на нее. Он казался потрясенным.

– Дитя… – Старик взглянул на ее живот. – Оно…

– Нет. Хотя больше всего на свете мне хотелось бы, чтобы это был ребенок генерала Юя.

– Песоеда? – ужаснулся Великий магистр.

– Мужчины, покаравшего убийц моих родителей. Мужчины, который защищал меня. В отличие от тех, кто высокопарно называл себя рыцарями императора и просто смирился со смертью своего якобы столь любимого правителя.

– Дитя… – снова начал Гамрат.

– Это проклятое отродье? В последние месяцы десятки раз я пыталась вытравить плод. Но оно оказалось упрямым… – Принцесса опустила левую ладонь на живот. В правой она по-прежнему сжимала кинжал, которым угрожала Бао Ли. – Хан подсылал ко мне светловолосых мужчин знатного происхождения. Моего согласия не спрашивали…

Марсиа попыталась подавить всколыхнувшиеся в ней воспоминания. Некоторые мужчины вели себя обходительно, пытаясь соблазнить ее красноречивыми уговорами. Другие сразу набрасывались на нее, как на шлюху в доме терпимости. И за ночь с ней каждый из них заплатил жизнью. Хан хотел продолжения рода императора Орелиана. После краткой ночи полезность знатных имперцев для него исчерпывалась. И Марсиа не заплакала ни по одному из них.

– Это… – По выражению лица Гамрата стало понятно: мысль о том, что она говорит правду, уже начала овладевать его душой. – Ты должна…

– Нет, – резко перебила его принцесса. – Я дочь вашего императора. А вы – рыцарь императора. Вы поклялись мне в нерушимой верности. И вы должны повиноваться мне! Я требую, чтобы вы преклонили колено, ибо вы мой рыцарь, как и все, кто служит вам в ордене, Великий магистр.

Его взгляд уже не казался таким суровым. Рыцарь колебался.

– Двадцать два года назад, в час, когда императору нужна была ваша помощь, ни одного рыцаря ордена Железного Орла не было рядом. Сейчас я даю вам возможность искупить эту старую вину, Гамрат фон Хатцфельд. Присоединитесь к армии моего избранника и вместе с ним верните мне мой трон! Позвольте ордену вернуть долг чести. Вы сможете вновь сражаться за императорскую семью!

Старый рыцарь покосился на Бао Ли. Марсиа знала, что на Востоке подданных хана считают жестокими дикарями с невообразимыми обычаями. Преклонить колено на глазах такого человека… Немыслимо для Великого магистра.

– При дворе хана была известна легенда о выжившей принцессе, – вдруг заговорил, к изумлению Марсиа, Бао Ли. – Двадцать лет назад люди хана выбрали семь девочек, помутили их рассудок и вырастили их, говоря каждой, что она та самая выжившая принцесса из легенды. Девочки никогда не встречались друг с другом. Все эти годы их подвергали суровым испытаниям и…

– Это ложь! – возмутилась Марсиа.

– Она и правда хороша, верно, Великий магистр?

Гамрат вздохнул с облегчением.

– Он пытается ввести вас в заблуждение! – запальчиво воскликнула женщина. – Хан прислал его сюда, чтобы вернуть меня к Передвижному Двору!

– Она сама верит в то, что говорит. Не помнит своего настоящего детства. В ее памяти сохранилось лишь то, что ей рассказывали в течение долгих лет. Ее память – память принцессы. Я был одним из тех лекарей, кто создал зелье, стершее ее память и создавшее в теле девочки новую личность… На самом деле она дочь угольщика из Вестермарка. Ее вывезли в земли ханства, когда она была совсем маленькой. Всю семью убили у нее на глазах, потому ей было так легко поверить, что она и есть легендарная принцесса Марсиа. Безусловно, она…