Текст книги "Пронзенное сердце"

Автор книги: Барбара Картленд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

– Ты суеверна? – рассмеялась Наталия.

– Да, мисс, и его светлость тоже. Он просил передать, чтобы вы ни под каким видом не выходили из своих апартаментов, пока не настанет время идти в церковь.

Наталия грустно вздохнула.

– Жаль! В такой прекрасный день мне бы хотелось прогуляться по саду, подняться на башню.

– Сомневаюсь, что это понравится его светлости, – заметила Эллен.

– Естественно, я должна делать то, что желает его светлость, – улыбнулась девушка.

У Наталии ушло совсем немного времени на то, чтобы одеться. Ей так и не удалось найти какое-нибудь простенькое платьице среди висевших в гардеробе роскошных туалетов, и она решила надеть самое блеклое.

Вбежав в гостиную, девушка увидела, что ее отец уже позавтракал.

– Прости, что опоздала, папа, – сказала она, чмокнув его в щеку.

– Ничего страшного, доченька, – успокоил ее он. – Нет ничего удивительного в том, что наше путешествие утомило тебя.

– У меня такое чувство, будто все происходит во сне, – призналась Наталия.

Появились два лакея и дворецкий и расставили перед ней множество самых разнообразных блюд, от которых исходил такой вкусный аромат, что у девушки разбежались глаза.

– Я хотел бы поговорить с тобой, – заявил преподобный Адольфус, когда слуги удалились.

В его голосе слышалась тревога, и Наталия подняла на него вопросительный взгляд.

– О чем, папа?

– Я размышлял всю ночь, – медленно начал викарий, – и пришел к выводу, что нет никакой необходимости так спешить со свадьбой.

Наталия ничего не ответила. Она поставила чашку и пристально посмотрела на отца.

– Мы с мамой предполагали, – продолжал преподобный Адольфус, – что после нашего приезда в замок пройдет неделя или дней десять, прежде чем будет назначена свадьба. – Помолчав, он добавил: – Мама просила передать тебе, что ты, если передумаешь, и если лорд Колуолл покажется тебе не тем человеком, кто может сделать тебя счастливой, вольна вернуться со мной домой.

– Но почему вдруг мама решила, что я могу передумать? – через некоторое время произнесла Наталия.

– Ты лишь один раз видела лорда Колуолла, к тому же тебе тогда было всего пятнадцать, – принялся объяснять викарий. – Если ты выйдешь за него, то останешься его женой перед лицом Господа до конца дней своих. Будет поздно что-либо менять, если твои чувства к нему изменятся.

– Это мне известно, папа.

– Поэтому мне бы хотелось, чтобы у тебя была возможность получше узнать его, – сказал преподобный Адольфус. – Мама считала, общение в течение недели или даже большего срока поможет вам понять, как каждый из вас смотрит на мир, в чем различие и сходство ваших точек зрения. По мнению мамы, это помогло бы тебе составить собственное мнение и понять, будешь ли ты любить этого человека всю жизнь.

– Но я и так совершенно в этом уверена! – воскликнула Наталия.

Преподобный Адольфус встал и подошел к окну.

– Всю ночь я почти не сомкнул глаз и задавался одним и тем же вопросом: неужели мы с мамой ошиблись, три года назад согласившись на предложение его светлости. – Он вздохнул. – Мне сразу же показалось странным его желание жениться на тебе, но мама объяснила его намерения тем, что ты его дальняя родственница. С тех пор мы стали уделять особое внимание твоему образованию и воспитанию, основываясь исключительно на его указаниях. Теперь я не так уверен.

– Что ты имеешь в виду этим "не так уверен"? – спросила Наталия. – Объясни, что ты хочешь сказать, папа, – настаивала девушка, видя, что отец продолжает молчать. – Не забывай о том, что лорд Колуолл сделал для меня. Что дал мне. Неужели даже после этого ты сомневаешься в том, что он любит меня, а я – его?

И опять ответом на ее вопрос послужило молчание. Прошло довольно много времени, прежде чем преподобный Адольфус напряженным голосом произнес:

– Я очень сожалею, что с нами нет мамы. Она рассказывала тебе, что представляет собой семейная жизнь?

– Да мы больше ни о чем и не говорили, – с улыбкой ответила девушка. – Как тебе известно, мама очень обрадовалась тому, что я буду жить в замке, так любимом ею с детства.

– Я имею в виду вовсе не это, – с некоторым смущением заявил преподобный Адольфус. – Я спрашиваю, объяснила ли она тебе, что после свадьбы отношения между мужчиной и женщиной становятся интимными, и только любовь способна превратить семейную жизнь в рай – в противном случае обоих супругов ждет ад.

– Думаю, я понимаю, что ты пытаешься сказать, – не сразу ответила девушка. – Хотя я совершенно не сведуща в подобных вопросах, у меня не вызывает сомнения, что моя любовь к лорду Колуоллу именно такова. Я хочу принадлежать ему! Я хочу, чтобы мы были близки! – При этих словах ее голос дрогнул.

– Ты абсолютно уверена, что не хочешь поехать со мной? – спросил отец, поворачиваясь к дочери. – Мы могли бы сказать лорду Колуоллу, что он действует чересчур стремительно; что стоит подождать несколько месяцев, к примеру, до весны. – Он умоляюще посмотрел на Наталию. – И если за это время ваши намерения не изменятся, он приедет в Пули-Бридж, где мы сыграем свадьбу, и возьмет тебя в жены из дома родителей, о чем мы с мамой и мечтали.

– Ну разве мы можем так поступить, папа? – воскликнула девушка. – Ведь его светлость уже все подготовил! Подумай о цветах, которыми украшена церковь, о сотнях гостей, съезжающихся на церемонию. Разве можно отменить все это в последний момент? Он никогда меня не простит!

– Да, ты права, – признался преподобный Адольфус, – и твои страдания легли бы тяжелым камнем на мое сердце. – Он подошел к дочери и положил руки ей на плечи. – Ты так очаровательна, девочка моя, так умна и добра. Для меня будет страшной мукой узнать, что ты несчастна.

– Но почему я должна быть несчастна? – удивилась Наталия. – Я же сказала тебе, что люблю лорда Колуолла, хочу стать его женой и до последней минуты быть подле него. – Ее лицо осветила улыбка. – Я очень часто думала о нем, и он стал частью моей жизни. Мне кажется, я так хорошо знаю его, словно все эти три года мы провели вместе. Уверена, ко мне он испытывает то же самое.

Замолчав, Наталия обратила внимание, что отец смотрит на нее со странным выражением на лице. Он убрал руки с ее плеч и со вздохом повернулся к камину.

– Если бы только здесь была твоя мама, – пробормотал он.

Но девушка не понимала, почему отец был столь печален.

Почувствовав, что ему больше нечего сказать, преподобный Адольфус перевел разговор на другую тему, принявшись описывать Наталии библиотеку лорда Колуолла, где успел побывать до завтрака. Он дал ей список увиденных там и представлявших для него интерес книг. Потом они стали обсуждать другие вопросы и за беседой не заметили, как пришло время Наталии готовиться к свадебной церемонии.

Она вернулась в спальню, где ее уже ждали горничные и экономка. Они помогли девушке надеть изумительное платье из белых кружев. Оно было чрезвычайно элегантным, поэтому не вызывало сомнений, что его сшили в мастерской на Бонд-стрит. Острый вырез платья открывал ее белоснежные плечи, изящество талии подчеркивалось кушаком, расшитым жемчугом и бриллиантами. Туалет дополнял длинный шлейф.

На голову невесте накинули фату из брюссельских кружев – этот головной убор надевали все невесты Колуоллов – и закрепили ее бриллиантовой диадемой.

Наталия казалась существом из другого мира: она походила на нимфу, которая поднялась из глубин озера в Аллсуотере или вышла к людям из перевитых радугой водопадов, падавших с гор после дождя. Да и сама девушка, смотревшая на мир сквозь тонкую дымку вуали, ощущала некую нереальность происходящего.

Но ведь все это не сон! Она действительно выходит замуж, причем за человека, который стал живым воплощением Рыцаря – рыцаря-хранителя – столь много лет защищавшего и оберегавшего ее.

– Благодарю Тебя, Господи! – прошептала она.

Ее размышления прервал голос экономки:

– Простите, мисс, но могу ли я попросить об одном одолжении?

– Конечно, миссис Ходжес, – ответила Наталия. – В чем дело?

– У миссис Брум, старой няни его светлости, тяжелейший приступ артрита, поэтому ей не под силу спуститься вниз, чтобы взглянуть на вас, мисс. Ей не хотелось, чтобы я беспокоила вас, но если вы соблаговолите подняться на следующий этаж и показаться ей в подвенечном туалете, то с вашей стороны это будет проявлением исключительного милосердия.

– Я с радостью это сделаю, – не задумываясь, ответила девушка. – Покажите, куда мне идти.

Приподняв юбку, она последовала за экономкой, которая направилась к боковой лестнице. Коридоры третьего этажа были гораздо уже, чем на первом, да и путь до комнаты няни оказался неблизким.

Наконец экономка остановилась, постучала в дверь, и до Наталии донесся старческий голос:

– Войдите.

С первого взгляда девушка догадалась, что находится в детской.

В камине, отгороженном столь обязательным для любой детской экраном, сделанным из газетных вырезок и переводных картинок, горел огонь, в дальнем углу стояла лошадь-качалка.

Возле камина, в кресле, сидела маленькая седовласая старушка, посвятившая всю свою жизнь детям.

– Няня, я привела к вам мисс Грейстоук, – объявила экономка.

– Как вы добры! Как великодушны!

Собрав все свои силы, старушка стала подниматься, но Наталия, увидев, какая это для нее мука, метнулась через комнату и удержала ее.

– Не вставайте, – ласково попросила она. – Мне сказали, что у вас артрит.

– Это правда, мисс, и иногда бывает просто невыносимо. Думаю, причина в том, что я все время сижу здесь – ведь мне совсем нечего делать.

– Я согласна с вами, – проговорила девушка. – Как только я буду немного посвободнее, то приготовлю вам отвар из трав – тот, который мама делала для больных ревматизмом. Это облегчит боль.

– Буду очень благодарна вам, мисс, – ответила няня. – Вы не присядете?

Экономка подвинула Наталии плетеный стул и вышла из комнаты.

– Вы были няней его светлости? – осведомилась девушка.

– Я живу в замке с тех пор, как мне исполнилось пятнадцать, – ответила няня. – Сначала я работала горничной, а когда на свет появился его светлость, мадам, его матушка, попросила меня помочь старенькой няне. Вскоре после смерти ее светлости няня ушла на пенсию. Мастер Ранульф захотел остаться со мной, и поэтому мне разрешили ухаживать за ним.

– Он наверняка был очаровательным малышом, – заметила Наталия.

– Я в жизни не видела более красивого ребенка! – воскликнула старушка. – Временами мне казалось, что он похож на ангелочка. На свете не было более счастливого малыша. Хотя мастер Ранульф был единственным ребенком в семье, он никогда не чувствовал себя одиноким, а все, кто жил в замке, готовы были жизнь положить за него.

Наталия улыбнулась.

– Как я понимаю, вы очень любили его.

– Я и сейчас его люблю, – призналась старушка, – но теперь все стало по-другому, совсем по-другому.

Наталия колебалась несколько секунд, прежде чем спросила:

– Почему?

– С ним обошлись очень плохо, просто жестоко, мисс. Думаю, его светлость сам расскажет вам об этом, хотя мне говорили, что он ни с кем не хочет обсуждать прошлое.

– Кто же так поступил с ним? – настаивала Наталия, хотя заранее знала, каков будет ответ.

– Сомневаюсь, что вам бы хотелось слушать о событиях давно минувших дней, – внезапно вспомнив, что сегодня особый для девушки день, проговорила няня. – Я попрошу вас об одном-единственном: сделайте моего мальчика счастливым. Ведь именно в этом он и нуждается!

– Я постараюсь.

Старушка пристально взглянула на Наталию, как бы стараясь разглядеть, что скрывается за внешним покровом.

– Вы будете любить его? – наконец произнесла она.

– Я уже люблю его, – призналась девушка. – И знаю, что в силах дать ему счастье.

– Это все, о чем я прошу. Да благословит вас Господь, мисс. Пусть он благословит вас обоих.

В голосе старой женщины слышалась такая сердечность, что у Наталии на глаза навернулись слезы. Но тут она сообразила, что может опоздать, и, попрощавшись, убежала.

"Я попытаюсь возместить ему те страдания, что выпали на его долю в прошлом, – сказала она себе. – Я сделаю его счастливым! Я должна!"

С нетерпением ждавший ее отец взглянул на часы, когда девушка появилась в гостиной.

– Настало время идти в церковь, Наталия, – произнес он. – Полагаю, наше опоздание вызовет у его светлости массу недовольства. – В этом замечании слышался сарказм, и создавалось впечатление, будто план, задуманный его будущим зятем, а также то, что главными героями спектакля будет он с дочерью, вызывали у преподобного Адольфуса крайнее сожаление.

– Да, нам нельзя опаздывать, – согласилась Наталия. – Как я выгляжу, папа?

– Ты – настоящая красавица, – признался он. – Мне очень грустно, что не я удостоен чести провести сегодняшнюю церемонию, но одно могу пообещать тебе: я буду молиться за тебя, и Господь благословит тебя.

– Мне кажется, я уже получила Его благословение, – улыбнулась Наталия.

Взяв отца под руку, девушка последовала за ним вниз по широкой каменной лестнице, которая вела в церковь.

Глава 4

– Отбыли последние гости, миледи, – объявила Эллен, вернувшаяся в спальню со своего наблюдательного поста на лестничной площадке.

– Тогда я должна спуститься к его светлости, – с некоторой дрожью в голосе произнесла Наталия.

Когда она уходила наверх, чтобы снять фату и переодеться, в столовой еще оставались гости. Прежде чем подняться свою спальню, она попрощалась с отцом, который, как догадывалась девушка, был чрезвычайно расстроен тем, что вынужден так скоро возвращаться в Кумберленд. Но даже любовь к отцу и печаль разлуки с ним не могли пересилить ее страстного желания остаться наедине с мужем.

Наталия не предполагала, что венчальная церемония будет преисполнена такой торжественности. Церковь, с высокими колоннами и широкими готическими арками, утопала в цветах. Казалось, алтарь выступает из белой пены. Окна и стены были украшены гирляндами из лилий, гвоздик, гардений и другими экзотическими растениями, срезанными в оранжерее.

Нежные голоса мальчиков из хора взметались ввысь, и создавалось впечатление, будто поют сами ангелы.

На свадьбу съехалась вся знать графства, но Наталия, медленно двигавшаяся вдоль прохода под руку с отцом, видела только одного человека – своего Рыцаря, ждавшего ее на ступенях алтаря!

Когда была произнесена священная клятва и лорд Колуолл низким голосом повторил: "Этим кольцом я сочетаюсь с тобой, своим телом я поклоняюсь тебе", Наталия ощутила, что ее душой овладел некий божественный восторг, и на глаза навернулись слезы счастья.

Она стала его женой! Она принадлежит ему! Целых три года мечтала она об этом мгновении!

Как и рассчитывал лорд Колуолл, торжественный прием просто ошеломил всех гостей. Они восторгались глазированной кабаньей головой, гусями, фаршированными омарами, лебедями, начиненными персиками. Поданный на стол фазан с огромным, похожим на опахало, хвостом, вызвал всеобщее восхищение.

Перемены следовали одна за другой, а золотые кубки непрерывно наполнялись шампанским. И хотя гостей было великое множество, за каждым стулом стоял лакей. Даже в самых смелых мечтах Наталия не решалась представить себе подобное великолепие.

Убранная цветами столовая действительно превратилась в "царство красоты". Девушка с удивлением отметила, что ее муж, несмотря на необычайно твердый и стойкий характер, а также присущую мужчинам сдержанность, любит цветы и много внимания уделяет саду. И в этом они схожи, подумала девушка, всей душой стремившаяся узнать, в чем еще совпадают их взгляды.

"Теперь я понимаю, – сказала себе Наталия, – почему его светлость хотел, чтобы я получила хорошее образование! Ведь его знания гораздо глубже, чем даже у папы!"

Собравшиеся уезжать гости подходили к Наталии и желали ей всего наилучшего и счастья в семейной жизни. Глаза девушки сияли, а щеки заливал нежный румянец. Польщенная множеством комплиментов, она вышла из зала. Затем, попрощавшись с отцом, направилась в свою спальню.

"Теперь в доме будет тихо и спокойно", – думала Наталия, спускаясь по мраморной лестнице. В холле ее ждал Геральд. На время праздника его заперли в одной из дальних комнат, и сейчас он радовался вновь обретенной свободе.

Наталия погладила его, и пес, не отступая от девушки ни на шаг, проводил ее в гостиную, где она надеялась найти лорда Колуолла. Однако ее ожидания не оправдались, и она села на коврик у камина, решив немного поиграть с собакой.

Внезапно Наталия услышала голоса, доносившиеся, как она догадалась, из соседней комнаты. Ей уже было известно, что гостиная, где она сейчас находилась, с времен норманнского завоевания называлась Золотым залом, а смежное с ней помещение – Серебряным залом. Именно в Серебряном зале и звучали голоса, один из которых, более низкий, принадлежал лорду Колуоллу, а другой – сэру Джеймсу Парку.

"Вот и он скоро уедет, – подумала девушка. – Он оказал его светлости неоценимую поддержку, во всем помогая ему".

Дверь в Серебряный зал, располагавшийся справа от камина, была приоткрыта, и Наталия, немного приблизившись, услышала слова сэра Джеймса:

– Она очаровательна, Ранульф, ни в одной женщине я не встречал подобного изящества и утонченности! Надеюсь, теперь, мой мальчик, ты выбросил из головы весь этот вздор, буквально ошеломивший меня. Ты полюбишь эту прелестную девочку и будешь с ней счастлив!

– Никогда! – Ответ прозвучал резко и громко.

– Выслушай меня, Ранульф. Наталия не обычная, пустоголовая вертихвостка, которых можно встретить на каждом шагу. Ей недостаточно занять место во главе твоего стола. Она умна и чутка, ей нужно от жизни гораздо больше!

– Я уже сказал вам, что именно хочу получить от женитьбы, – отрезал лорд Колуолл. – Если вы, сэр Джеймс, забыли, я напомню, что жена нужна мне для того, чтобы родить сына! Это все, что от нее требуется, за исключением, естественно, ее девственности и чистоты, что на этот раз не вызывает у меня сомнений!

– Ранульф, ты хоть раз взглянул на Наталию? Зная ее мать, я ожидал, что девочка будет мила и очаровательна, но, увидев ее, был поражен столь неординарной внешностью. От ее красоты просто дух захватывает.

– Вы опять все преувеличиваете, сэр Джеймс, – едко заметил лорд Колуолл. – Позвольте заверить вас, что никакая женщина, даже столь прекрасная, как Наталия, не заставит меня полюбить ее. Кроме того, я приложу все усилия, чтобы и с ее стороны не допустить подобного. В моей жизни нет места этим отвратительным эмоциям.

Наступила тишина.

– Могу только молиться, – наконец произнес сэр Джеймс, – что со временем кто-нибудь из вас – ты, Ранульф, или, возможно, Наталия – изменит свое мнение.

– В таком случае ваши молитвы не будут услышаны, – холодно заявил лорд Колуолл.

– Тогда мне остается попрощаться, – заключил сэр Джеймс. – Свадьба была организована просто великолепно, и еще долгие годы наше графство будет судачить об этом событии. Льщу себя надеждой, что хотя бы это доставило тебе удовольствие.

– Совершенно верно, – весело согласился лорд Колуолл. – Мне всегда нравилось, когда все задуманное мною проходило в полном соответствии с планом. До свидания, сэр Джеймс, спасибо за поддержку.

Слушавшая их разговор Наталия словно окаменела. С того самого мгновения, как до нее донеслись слова мужа, она стояла не двигаясь. Такой ее и увидел лорд Колуолл, когда открыл дверь. Лицо девушки покрывала мертвенная бледность, и он всполошился, решив, что произошло нечто ужасное.

– В чем дело? – спросил он. – Что случилось?

Наталия не смогла ответить, потому что голос не повиновался ей. Ей казалось, что горло онемело, лишив ее возможности дышать.

Но вдруг лорд Колуолл сообразил, что оставил дверь в Серебряный зал открытой и Наталия слышала их разговор.

– Мы тут беседовали с сэром Джеймсом, – с некоторой неуверенностью произнес он.

– Я… слышала, – с неимоверным трудом выдавила из себя девушка.

К ней вернулась способность двигаться, и она прижала руку к груди.

– Этот разговор не предназначался для твоих ушей, – заявил лорд Колуолл, проходя в комнату. – Надеюсь, ты понимаешь, что все, сказанное мною сэру Джеймсу, никак не повлияет на мое уважение к тебе.

– У-уважение? – еле слышно переспросила Наталия. Лорд Колуолл подошел к ней и встал спиной к камину.

– Должен похвалить тебя за то, как ты великолепно держалась, когда вчера принимала моих служащих, а сегодня – моих друзей. Я прекрасно понимаю, что это тяжелое испытание для выросшей в глухой деревне девушки. Но позволь отметить, что ты вышла из него с честью!

Лорд Колуолл очень тщательно подбирал слова, но, взглянув на Наталию, догадался, что все сказанное не достигло ее сознания.

– Я не… понимала, – слабым голосом произнесла она.

– Что ты не понимала? – осведомился он.

– Что от вашей жены… требуется… родить вам наследника.

Лорд Колуолл нетерпеливо взмахнул рукой.

– А разве это не очевидно? Я предполагал, что твоя мать объяснила тебе, какие преимущества дает нам обоим этот брак.

– Вы действительно думаете… – спустя несколько секунд проговорила Наталия, – что я вышла за вас только… ради титула и положения в свете?

– А почему же еще? – удивленно спросил он. – Ведь мы чужие друг другу.

– Вовсе нет! – с горячностью запротестовала девушка.

– Вы приезжали в Пули-Бридж, вы видели меня. После того дня вся моя жизнь резко изменилась. Вы занялись моим образованием, подарили мне Крестоносца, а мама ежемесячно писала вам письма, в которых рассказывала о моих успехах. Она сама мне говорила.

– Это была инициатива твоей матери, – заявил лорд Колуолл. – Но неужели ты предполагаешь, что столь непродолжительное знакомство могло хоть как-то повлиять на мои чувства к тебе?

Наталия подняла на него глаза, и он увидел, что они потемнели от боли.

– Я считала… вы любите меня.

На мгновение ей показалось, что ее слова ошеломили лорда Колуолла. Но он отвел взгляд и хрипло проговорил:

– Как ты только могла придумать такую глупость? Это же смешно. Когда я приезжал к вам, ты была еще ребенком.

– Я была достаточно взрослой… чтобы полюбить, – возразила Наталия. – Мое чувство зародилось в тот момент, когда я увидела, как вы появились из тумана, окутывавшего озеро. Вы выглядели так… как я представляла… – Она замолчала.

– Что представляла? – с любопытством спросил лорд Колуолл.

– Мне трудно… объяснить, – ответила девушка. – Однажды папа сказал мне, что вместо ангела… у каждого из нас есть Рыцарь… подобный рыцарям Мальтийского ордена… который защищает и оберегает нас… от зла. В моих мечтах этот Рыцарь… был похож на вас!

Ее признание, произнесенное дрожащим голосом, звучало чрезвычайно трогательно.

– Я не предполагал подобного поворота событий, – со вздохом сказал лорд Колуолл. – Думаю, Наталия, будет гораздо лучше, если мы сядем и спокойно все обсудим.

Покорно, словно щенок, обязанный слушаться своего хозяина, Наталия опустилась на краешек дивана. Сложив руки на коленях и устремив взгляд на мужа, она казалась маленькой и хрупкой – брошенным на произвол судьбы ребенком, а не сияющей и счастливой новобрачной, только недавно радостно направлявшейся к алтарю.

– Я не знаю, что тебе известно о моей первой женитьбе, – заговорил лорд Колуолл. – Вообще-то тебе незачем вникать во все подробности. Будет достаточно, если скажу, что события тех дней заставили меня навсегда отказаться от так называемой любви, которая несет с собой только страдания и разочарования.

– И все же… вы решили жениться… еще раз? – робко спросила Наталия.

– Я женился для того, чтобы иметь детей, – ответил лорд Колуолл. – Ты знаешь историю моей семьи. Знаешь, что в течение долгих веков замок переходил от отца к сыну. Мне нужен наследник, Наталия, и для этого я выбрал тебя.

– Любая… подошла бы на эту… роль, – заметила девушка.

– Отнюдь, – возразил лорд Колуолл. – Я должен гордиться той, кого назову своей женой. Она должна быть хорошей матерью для моих детей. Ты отвечаешь этим требованиям.

– Но ведь это никак не связано с личностными качествами, – проговорила Наталия. – Это… не влияет на мои… чувства. Я бы никогда не вышла замуж за… человека, которого не люблю.

– Очень грустно, что этот разговор состоялся после свадьбы, – признался лорд Колуолл. – Но мне даже в голову не приходило, что девушка, видевшая меня всего один раз три года назад, решит, что любит меня, и будет надеяться на ответное чувство, – с вызовом добавил он.

– Теперь я понимаю… что это было… глупо, – пробормотала Наталия.

– Раз мне удалось убедить тебя, – с воодушевлением заключил лорд Колуолл, – значит, нам лучше забыть об этом. Я сожалею, что ты слышала наш разговор с сэром Джеймсом. Итак, Наталия, ты моя жена, и я буду относиться к тебе со всем возможным уважением. Уверен, у тебя не будет повода в чем-либо упрекнуть меня. – Помолчав немного, он, тщательно подбирая слова, добавил: – У меня есть то, что наверняка сделает твою жизнь приятной. Фамильные драгоценности Колуоллов не имеют себе равных. У тебя никогда не будет причин назвать меня неблагодарным супругом. А наши дети восполнят тебе недостаток общения со мной!

Некоторое время Наталия сидела не двигаясь, потом тихо спросила:

– Вы действительно хотите, чтобы теперь, когда мне известно о вашем… отношении ко мне, я подпустила вас к себе… с тем… чтобы зачать ребенка?

– Я признаю, что ты крайне несведуща в подобных вопросах, – преодолев удивление, ровным голосом произнес лорд Колуолл. – Поверь мне, ты получишь удовольствие, если согласишься принять меня как мужа – я имею в виду, не только формально. – Его губы искривила легкая усмешка. – Меня нельзя назвать неопытным в том, что касается женщин, – добавил он. – Не сомневаюсь, что я способен сделать наш – как бы лучше выразиться? – союз приятным для обоих.

Внезапно Наталия вскочила.

– Нет! Нет!

Лорд Колуолл изумленно взглянул на нее.

– Позволь осведомиться, что ты имеешь в виду?

– То, – ответила девушка, – что… раз вы не любите… меня… то я не допущу, чтобы вы дотрагивались до меня!

Глаза лорда Колуолла зажглись гневом, однако ему удалось сдержаться, и он спокойно проговорил:

– Ты сама понимаешь, что несешь полную чепуху. Сейчас ты расстроена, но я же попросил тебя забыть о том, что ты непроизвольно услышала. Я даже приказываю тебе.

– И вы полагаете, что я могу забыть обо всем… и тешить себя иллюзией… будто вы… любите меня? – удивилась Наталия.

– Я же сказал, что наша беседа ни в коей мере не касается любви, – ответил лорд Колуолл. – Я искренен в своем желании видеть тебя своей женой, однако мне трудно поверить, что любовь, которую ты, как утверждаешь, испытываешь ко мне, в течение нескольких минут превратилась в противоположное чувство.

– Вовсе… нет, – проговорила Наталия. – Я продолжаю любить вас… хотя и ошибалась в вашем отношении ко мне. Но я не могу… родить вам… ребенка.

– Почему же? – На этот раз в голосе лорда Колуолла совершенно явно слышалась ярость.

– Потому что ребенок… зачатый без любви… рождается уродцем.

Лорд Колуолл довольно долго с недоверием смотрел на жену, потом, словно не выдержав, воскликнул:

– Что, черт побери, ты хочешь этим сказать?

Рука Наталии метнулась к кулону, висевшему у нее на шее. Ее пальцы коснулись холодной финифти, изображавшей Рыцаря, и она внезапно ощутила, что ее сердце преисполнилось отваги.

– Вы позволите объяснить… что я имею в виду, милорд?

– Естественно, – спокойно произнес лорд Колуолл, однако его глаза продолжали гневно блестеть. – Не хочешь ли присесть? – добавил он, указав рукой на диван.

Но Наталия опустилась на коврик возле камина. Как бы догадавшись, какие чувства владеют его новой хозяйкой, Геральд положил голову ей на колени. Она ласково гладила его, ожидая, пока лорд Колуолл поудобнее устроится в кресле с высокой спинкой.

– Я не раз думала о том, чтобы… иметь детей, а больше всего на свете мне хотелось родить вам… сына, – тихим голосом начала она. – Когда я вчера увидела замок, то вспомнила, что в детстве мама считала его самым замечательным местом на земле – местом, где дети могут играть в прятки, бегать по широким коридорам и длинным лестницам и забираться в маленькие башенки. И я поняла, что хочу, чтобы у меня был не один ребенок, а несколько. – Замолчав, она перевела взгляд на огонь. – Я догадываюсь, что мое сопротивление и отказ немедленно выполнить ваше желание… чрезвычайно разозлили вас, но надеюсь, что когда вы узнаете причину моего поступка, то… поймете меня.

– Я слушаю, – произнес лорд Колуолл.

– Кажется, мне было двенадцать, а может, тринадцать, когда я узнала, что, после того как мужчина и женщина вступают в брак, у них рождается ребенок. И вот одна девушка, дочь жившего в деревне мелкого фермера, влюбилась в одного из батраков. Он, естественно, не принадлежал к ее сословию, следовательно, не было речи о том, чтобы они поженились. Вскоре люди стали судачить о ее положении, и по услышанным в деревне обрывкам разговоров я поняла, что у нее должен быть ребенок. – Щеки Наталии порозовели от смущения. – Юношу прогнали – никто не знал, куда он делся, – а зимой родился малыш. Его мать умерла при родах, и малютку взяли на воспитание дед с бабкой. – Она помолчала. – В три года Джереми был очаровательным ребенком. Я помню, как сказала папе: "Странно, что у двух людей со столь обыкновенной внешностью родился такой красивый ребенок. Он похож на ангелочка!" – "Это часто случается, когда ребенок зачат в любви", – ответил мне отец. "Но все утверждают, будто Джереми зачат, что называется, "во грехе", – возразила я. Папа помолчал, устремив свой взгляд куда-то вдаль, и только потом ответил мне. "Когда мужчина и женщина всем сердцем любят друг друга, – сказал он мне, – когда они телом и душой принадлежат друг другу, их взаимное желание пробуждает к жизни некую божественную силу. Эта сила наполняет их, и в момент зачатия зарождается человек, созданный по образу и подобию самого Господа".

Голос девушки замер.

– Едва ли это является одним из постулатов общепринятой доктрины христианства, – с циничной усмешкой заявил лорд Колуолл.

– Но в Библии говорится, что любовь превыше всего, – поспешно возразила Наталия. Однако лорд Колуолл молчал, не желая продолжать спор, и спустя несколько мгновений она добавила: – Но это не все, что я хотела бы вам рассказать.

– Я весь внимание.

– Вы, наверное, догадываетесь, что я довольно много размышляла о Джереми. С возрастом он обнаруживал в себе поразительные черты характера, в полной мере соответствовавшие его красивой внешности. Сомневаюсь, что в деревне нашелся бы хоть один человек, который, как бы он ни осуждал мать мальчика, отозвался бы о нем худым словом.

– Поверь мне, большинство ублюдков сталкиваются с совершенно иным отношением, – грубо произнес лорд Колуолл.

– Я слышала об этом и много читала о подобных вопросах, – согласилась Наталия. – В истории есть масса примеров, что незаконнорожденные дети королей и представителей знати отличались необычной красотой, когда их отцы не отказывались от них и продолжали заниматься их образованием. Герцог Монмутский – один из таких детей.