Текст книги "Пронзенное сердце"
Автор книги: Барбара Картленд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)
– Ее там не было?
– Да, милорд. Кровать была застелена так, чтобы издали, от двери, казалось, будто в ней спят. Ее светлость исчезла.
– Но ведь она, должно быть, спустилась вниз.
– Нет, милорд, лакей говорит, что обязательно увидел бы ее.
– Может, она где-нибудь в замке – в детской, например?
– Нет, милорд, никто не видел ее.
– Ничего не понимаю.
– И я, милорд. Но я заглянула в шкаф, чтобы выяснить, все ли платья ее светлости на месте.
– И что же?
– Взгляните, милорд.
Эллен подошла к гардеробу, стоявшему в дальнем углу. Она распахнула дверцы, и лорд Колуолл увидел красивые и изысканные туалеты, висевшие в несколько рядов. Именно это изобилие нарядов так ошеломило Наталию, когда она прибыла в замок.
Но Эллен обратила его внимание на нечто, лежавшее на полу.
– Посмотрите туда, милорд.
– Что это? – озадаченно спросил лорд Колуолл.
Он видел только небольшую горку, образованную черными лентами и бархатными бантами.
– Раньше это было отделкой черного платья ее светлости, – объяснила горничная. – У нее было только одно черное среди тех, что прислали из Лондона. Оно отличалось особым изяществом. Я бы сказала, что оно слишком роскошно для похорон или для траура. – Помолчав, она продолжила: – Ее светлость сняла всю отделку. Вот она, милорд, перед вами: оборки из тафты, бархатные банты. Наверное, она хотела, чтобы платье выглядело как можно проще.
– Но зачем ей это? – недоумевал лорд Колуолл.
– Не могу понять, милорд. Есть еще кое-что.
Она открыла другую дверцу, и, проследив за ее пальцем, лорд Колуолл увидел брошенный на пол белый мех.
Он вопросительно взглянул на горничную в ожидании ее объяснений.
– Это горностай, милорд, которым была подбита дорожная пелерина ее светлости.
– Дорожная пелерина! – воскликнул лорд Колуолл.
– Да, милорд. Остальная одежда вся на месте, насколько я помню, за исключением нижнего белья. Все, что она взяла с собой, спокойно поместится в ручном саквояже.
– А сумки? – спросил лорд Колуолл.
– Чемоданы и саквояжи хранятся в шкафу в соседней комнате. А все сундуки отнесли наверх.
– И что же пропало?
– Небольшой саквояж, милорд, довольно неприглядный. Но он чрезвычайно удобен, чтобы складывать самые необходимые в путешествии вещи.
Лорд Колуолл прошелся по комнате.
– Эллен, ты считаешь, что ее светлость ушла из замка?
– Да, милорд. Ее нигде нет.
– Ты кому-нибудь говорила об этом?
– Нет, милорд. Я просто спросила лакеев, видели ли они, как спускалась ее светлость. Они ответили, что дежурят с самого утра и не видели никого, кроме вашей светлости.
– Ты объяснила им, почему спрашиваешь об этом?
– Нет, милорд.
– Значит, если ее светлость покинула замок, она вышла не через главный вход.
– Вы правы, милорд. Не так-то сложно незамеченной выбраться из замка. Шесть дверей выходят в сад, а три – в кухню.
– Должно быть, ее светлость пошла пешком, – как бы разговаривая с самим собой, заметил лорд Колуолл. – Если бы она велела подать экипаж, он ждал бы ее у главного входа.
– Конечно, милорд.
– Я не понимаю! – воскликнул лорд Колуолл. – И куда же она могла пойти?
В это мгновение раздался стук в дверь.
– Взгляни, кто там, – приказал лорд Колуолл, – и никого не впускай сюда.
– Слушаюсь, милорд.
Эллен вышла из комнаты и плотно прикрыла за собой дверь.
До лорда Колуолла донеслись голоса, один из которых принадлежал горничной, а другой – лакею. Когда девушка вернулась, в руках она держала конверт.
– Оказывается, милорд, – сказала она, – для вас было оставлено письмо. Его нашли у входа в сыроварню. Работающий там мальчишка поднял его, но решил, что это счет от торговца. – Эллен заметила, что лорд Колуолл нахмурился. – Он всего несколько минут назад принес его в буфетную, – продолжала девушка, – а оттуда его отправили наверх, решив, что оно срочное.
Она протянула конверт лорду Колуоллу, в глазах которого появилось странное выражение, вызвавшее у горничной недоумение.
Сомнительно, думал лорд Колуолл, чтобы кто-нибудь из домочадцев и прислуги, за исключением, естественно, ограниченного и недалекого мальчишки, не обратил бы внимание на дорогой конверт из плотной бумаги – ведь подобными конвертами пользовались только он и Наталия.
Он опустился в кресло, продолжая разглядывать письмо, словно боясь вскрыть его.
Чтобы не мешать ему, Эллен удалилась в другой угол комнаты и принялась вытирать несуществующую пыль и разглаживать отсутствовавшие складки на покрывале.
Лорд Колуолл подошел к окну. Он догадался, что письмо – от Наталии, и страстно желал узнать его содержание. И в то же время какая-то сила удерживала его от этого.
Почему она ушла? Почему она покинула замок? Вчера ему казалось, что он успокоил ее, что после того как она выплакалась у него на плече, ужас и страх, сковывавшие ее душу, улетучились.
И теперь ему было трудно понять, почему она ушла, даже не предупредив. Если она хотела вернуться к родителям, почему не сказала ему об этом?
Более того, почему она пошла пешком? Дилижансы останавливались в деревне дважды в день – так почему же Наталия, в распоряжении которой была вся конюшня и огромный каретный сарай со всевозможными экипажами, решила путешествовать дилижансом?
Она совершенно непредсказуема, думал лорд Колуолл, теребя письмо, с первого дня было трудно предугадать, что она сделает. Он никогда не представлял, что встретит на своем пути женщину со столь непостижимым характером.
Он-то предполагал, что запросто справится с молоденькой девушкой. А Наталия с первого мгновения бросила ему вызов и проявила открытое неповиновение.
Он вспомнил, как разозлился на нее, когда они сидели в библиотеке.
Теперь он знал, чем было вызвано изумление, отразившееся в ее глазах, почему у нее внезапно задрожали губы. Еще тогда он догадался, что она не понимает причины его ярости, но не смог удержать слетавших с губ слов.
Она была такой очаровательной, когда прижимала к себе Геральда.
Она казалась нереальной, воздушной, но ему уже было известно, что по силе воли она не уступает ему, а ее решимость способна разрушить все препятствия.
С самого начала все пошло плохо!
Его планы рухнули. Схема, которой он следовал целых три года, была в одно мгновение разрушена неопытной и неискушенной девочкой.
И теперь, когда она оставила его, ему было страшно узнать причину ее поступка.
Просто невероятно, чтобы он, такой решительный, такой властный, такой непреклонный, боялся вскрыть это письмо и прочесть его!
Он сообразил, что Эллен сгорает от нетерпения, хотя ее любопытство было вполне объяснимо.
Однако лорд Колуолл понимал, что владеющее им чувство вовсе не любопытство, а беспокойство, скорее похожее на ожидание физического удара.
Медленно, очень медленно он вскрыл конверт и вытащил листок.
Он никогда не видел почерк Наталии, заметил лорд Колуолл, но узнал бы его из тысячи!
Было какое-то необычное изящество в том, как ложились на строку буквы, в том, как она располагала текст. Завитки на "С", замысловатые хвостики на "М" и "В", а также тщательно выписанные гордые "П" и "Н" свидетельствовали о богатом воображении.
Лорд Колуолл довольно долго рассматривал почерк, поэтому строчки казались ему ничего не значащими линиями. Наконец, сделав над собой усилие, он углубился в чтение:
Милорд, теперь я знаю, что была неправа, не выполнив Ваши желания и не став, как Вы просили, Вашей женой. Я была чрезвычайно глупа и до вчерашнего дня не понимала, что моей любви хватило бы на нас обоих. Спустя какое-то время у Вас бы возникло ответное чувство, но я, уверена, была бы вполне удовлетворена и тем, что смогла сделать Вас счастливым.
Но уже поздно: во время беседы Вашей светлости с сэром Джеймсом, нечаянно подслушанной мною, Вы заявили, что Ваша жена должна быть "девственна и чиста". Моя любовь к Вам настолько велика, что мне будет трудно жить рядом с Вами и сознавать, что Вы испытываете ко мне отвращение из-за того, что я не удовлетворяю второму из Ваших требований. Поэтому, милорд, я ухожу.
Я не вернусь домой, и Вы не сможете найти меня. Полагаю, там, куда сейчас направляюсь, я не останусь надолго. Вы обретаете свободу найти себе другую – женщину, которая, в отличие от меня, не подведет Вас и принесет Вам счастье и наследника, о чем я буду молить Бога.
Прошу простить меня, милорд, за все мои ошибки и прегрешения. Благодарю за то, что вчера спасли меня. Я люблю Вас, я всегда любила Вас, поэтому осмелюсь попросить Вас хоть изредка вспоминать свою достойную порицания, но раскаивающуюся Наталию.
Словно смысл написанного не сразу достиг его сознания, лорд Колуолл еще раз перечитал письмо.
Потом, так и не выпустив листок, прислонился к окну и устремил невидящий взгляд вдаль.
Он долго стоял, не двигаясь, и молчал. Эллен, озадаченная его поведением, направилась к двери, решив, что будет лучше оставить его светлость одного.
Она уже взялась за ручку, когда раздался изменившийся до неузнаваемости голос лорда Колуолла:
– Ее светлость уехала на некоторое время с визитом, но она скоро вернется. Можешь быть уверена в этом!
– Да, милорд. Благодарю, милорд.
Эллен сделала реверанс.
Она внимательно оглядела четко выделявшийся на фоне окна силуэт. В нем появилось нечто необычное, отметила девушка.
У нее возникло странное чувство, будто этот человек чем-то озадачен, будто он заблудился в новом для него мире.
Но она тут же решила, что все это ей просто привиделось, и вышла из комнаты, закрыв за собой дверь. Лорд Колуолл остался один.
Глава 9
Няня сидела в детской возле камина. Она не вязала, но вовсе не потому, что ее сморил сон. Она ждала.
Каждый вечер в течение всей последней недели она засиживалась допоздна, ожидая, что к ней зайдет лорд Колуолл. Наконец сегодня она услышала шаги по коридору.
Ее взгляд, преисполненный мудрости взрослого человека, в глубине сердца оставшегося ребенком, был устремлен на огонь. На лице старушки отразилось сострадание.
Лорд Колуолл открыл дверь детской и, молча пройдя через комнату, опустился в кресло по другую сторону камина.
Няня даже не сделала попытки подняться, она просто выжидательно посмотрела на своего воспитанника.
Спустя некоторое время он произнес:
– Где может быть ее светлость? Сегодня я ездил в приют в Грустере, но никто ничего не слышал о ней. – Старушка продолжала молчать, и он добавил: – Я объездил все приюты в округе. Я был уверен, что она поедет туда, где дети.
– Я тоже так считала, милорд, – тихо пробормотала няня.
Она заметила, что за последние десять дней лорд Колуолл сильно похудел.
К тому же он больше не выглядел таким высокомерным, что всегда заставляло окружающих чувствовать себя мелкими и ничтожными в его присутствии.
"Теперь он похож на нормального человека", – заключила старушка.
Непроницаемая сдержанность и холодность сменились присущим обычным людям беспокойством, а циничное выражение вообще исчезло.
– Ты знала, как несчастна ее светлость? – внезапно спросил лорд Колуолл.
– Мне было известно, что она любит вас, – ответила старушка.
– Разве я мог предположить, – с недоумением продолжал лорд Колуолл, – что девушка, видевшая меня всего один раз, да и то когда была ребенком, сохранит свою любовь?
Няня улыбнулась.
– И ведь дело вовсе не в вашей красивой внешности, мастер Ранульф! Просто ее светлость очень отличается от других женщин. Она очень чуткая, романтичная натура, одаренная богатой фантазией. Уверена, если бы она не любила вас, то никогда не согласилась бы на свадьбу.
– Ты права! Конечно, ты права! – воскликнул лорд Колуолл. – Но я не понимал этого!
– А теперь?.. – спросила старушка.
– Я должен найти ее… я найду ее! – хрипло произнес он.
– Когда здесь был этот малыш Тимоти, – заметила няня, – я обычно слушала, как ее светлость рассказывает ему сказки. Больше всего ему нравилась та, которую, как мне показалось, предпочитала сама ее светлость – о Рыцаре. – Увидев, как изменилось лицо лорда Колуолла, она продолжила: – То, как она говорила об этом Рыцаре, помогло мне понять ее. Должно быть, она давно мечтала о нем, как девочки мечтают о своем любимом.
Лорд Колуолл отвернулся, но няня знала, что он внимательно слушает каждое слово.
– Ее светлость придумывала различные ситуации, в которых принцессе грозила опасность, – добавила она, – и каждый раз в последний момент Рыцарь спасал ее. – Помолчав, она еле слышно произнесла: – Мне кажется, мастер Ранульф, что вам нужно спасти ее, ну, как тому Рыцарю. Это вроде испытания. Не знаю, ясно ли я выразилась?
– Ты четко выразила свою мысль, няня, и ты абсолютно права. Я должен найти ее, как нашел ее – вернее, не я, а Геральд – в ту ночь, когда ее спрятали на старой мельнице.
– Если вы отыскали ее тогда, мастер Ранульф, то найдете и сейчас. Не проскальзывало ли в ее разговорах что-нибудь такое, что могло бы дать ключ к тому, где она сейчас?
– В разговорах? – растягивая слова повторил лорд Колуолл. – Я не задумывался над этим. Я был твердо убежден, что, привязавшись к тому сироте, она пойдет к нему или такому же несчастному, как он.
– Дети живут не только в приютах, – заметила старушка.
– Да, конечно, – согласился лорд Колуолл, – но с чего мне начать поиски? И почему она написала, что я не смогу найти ее и что не собирается долго задерживаться там, куда направляется?
– Так сказала ее светлость? – не веря своим ушам воскликнула няня.
– Да, так она написала в оставленном мне письме, – ответил лорд Колуолл.
– Значит, она уверена, что вам ничего не известно об этом месте, а сама где-то слышала о нем, – заключила старушка.
– Или прочитала! – внезапно встрепенулся лорд Колуолл.
Его глаза заблестели. Он стремительно вскочил и дернул за висевший на дымоходе звонок.
– Я вспомнил, няня, – радостно произнес он. – За день до того, как Наталию схватили мятежники, я перед ужином спустился в гостиную и заметил, что она поспешно отложила газету. Я спросил, что там пишут, и, после минутного колебания, она принялась рассказывать о восстаниях в других графствах и о принимаемых против мятежников мерах.
– Не надо было ей читать это, – заметила няня.
– Естественно, нет, – согласился ее воспитанник.
Наступила тишина, и старушка поняла, что он над чем-то задумался.
Как же он изменился с исчезновением жены, с тревогой сказала она себе. Его подбородок стал жестче, под глазами появились темные круги, свидетельствовавшие о том, что он мало спит.
Не было сомнения, что он страдает, но его слишком долго сдерживаемые эмоции наконец получили возможность вырваться наружу, и это делало его особенно привлекательным.
"Он вернулся к жизни, – подумала старушка. – Он действительно ожил!"
Распахнулась дверь, и на лице вошедшего лакея отразилось неподдельное удивление, когда он увидел лорда Колуолла.
– Вы звонили, милорд?
– Принеси мне газеты за десятое ноября. Это была среда, – велел лорд Колуолл.
– Слушаюсь, милорд.
Лакей собрался было выйти, но лорд Колуолл задержал его.
– Их не выбросили?
– Нет, милорд. Их сохраняют в течение месяца на тот случай, если какая-нибудь газета понадобится вашей светлости.
– Тогда как можно скорее принеси их мне.
Лакей закрыл за собой дверь, а лорд Колуолл прошел в другой конец комнаты и положил руку на лошадь-качалку. Поддавшись безотчетному порыву, он принялся гладить гриву "коня".
Вдруг он заговорил, и в его голосе слышалась боль:
– Разве она может жить самостоятельно? Она такая неопытная, такая невинная. Она не знает жизни, к тому же, как утверждает Эллен, у нее нет денег.
– Нет денег? – взволнованно воскликнула няня.
– Ну, может, фунт или два. И все.
– Но как же она будет жить, милорд?
– Ты полагаешь, я сам не думал об этом? – осведомился лорд Колуолл. – Ночи напролет я представлял ее в самых жутких ситуациях, испытывая при этом буквально физическую боль, – печально добавил он. – Вдруг кто-нибудь обидел ее, вдруг она плачет и молит о помощи, а меня нет рядом, чтобы спасти ее?
В голосе лорда Колуолла слышалась такая мука, что няня, поддавшись порыву, словно забыв, что перед ней взрослый мужчина, а не ребенок, вытянула руку, как бы желая погладить его.
Лорд Колуолл, стоявший у качалки, не заметил этого жеста.
– Во всем виноват я! – тихо проговорил он.
Почувствовав, что, кроме нее, некому избавить его от нахлынувшего отчаяния, старушка убежденно произнесла:
– Вы найдете ее, мастер Ранульф! Я уверена. Пораскиньте мозгами и подумайте, где бы она могла спрятаться. Не могу поверить, что ее светлость сознательно пустится в какое-нибудь опасное или бессмысленное предприятие. Она достаточно умна для этого!
– Но она не знает, какие опасности подстерегают такую красивую девушку, – хрипло возразил лорд Колуолл.
– Нам остается только молить Господа, чтобы его ангелы защитили ее, – заключила старая женщина.
– Или ее Рыцарь, – негромко пробормотал лорд Колуолл.
Лакей принес газеты и положил их на столик в центре детской.
Лорд Колуолл стремительно пересек комнату и схватил "Таймс".
– Я почти уверен, что ее светлость читала "Морнинг пост", – спустя несколько секунд сказал он.
Он развернул другую газету.
– Да, наверняка она читала о наказаниях, которые, как постановило правительство, ожидают мятежников.
Лорд Колуолл продолжал просматривать газету и внезапно воскликнул:
– Няня! Послушай!
"НЕОБЫЧАЙНО ВЫСОКИЙ УРОВЕНЬ СМЕРТНОСТИ В РАБОТНЫХ ДОМАХ
В ответ на запрос палаты общин министр внутренних дел признал, что за прошедший год количество смертей в работных домах значительно увеличилось. Как он объяснил, причиной этому стала новая, совершенно неизвестная болезнь, которая проявилась во внезапном росте смертности среди обитателей работных домов, независимо от их возраста. Наибольшее количество смертей, естественно, приходится на детей, хотя уровень смертности среди взрослых также чрезвычайно высок. Все попытки изменить ситуацию не принесли никакого успеха, однако благотворительные комитеты и официальные представители, контролирующие выполнение Закона о бедных, прилагают все усилия, чтобы как-то помешать распространению болезни".
Прочитав вслух статью, лорд Колуолл поднял на старушку зажегшиеся радостным огнем глаза.
– Я совсем забыл, что и в работных домах есть дети. Завтра же, с утра, начну проверять дома, расположенные в радиусе тридцати миль.
– Правильно, мастер Ранульф! – согласилась няня.
– Может, начать с Херефорда?
– Внутренний голос подсказывает, – ответила она, – хотя, конечно, я могу и ошибаться, что если ее светлость решила спрятаться от вас, то не останется в Херефорде, где вы так часто бываете. Ведь есть возможность, что ее опознают ваши друзья, которые встречались с ней на свадьбе.
– Да, согласен. А дилижансом она могла бы добраться до Малверна, Вустера или любого другого города по ту сторону холма.
Лорд Колуолл бросил газету на стол.
Потом подошел к креслу, в котором сидела старая женщина, и сделал то, чего не делал в течение долгих лет: он наклонился и поцеловал ее в морщинистую щеку.
– Спасибо, няня, – поблагодарил он.
* * *
Работный дом располагался в уродливом здании с зарешеченными окнами, построенном из серого камня. Его окружала высокая стена с тяжелыми воротами, запиравшимися, как догадался лорд Колуолл, на ночь. Перед входом был разбит небольшой садик.
Сейчас ворота были открыты. Коляска, влекомая парой лошадей, въехала во двор, миновав привратника – седого старика с трясущимися руками и покрасневшими глазами, которые слезились от резкого холодного ветра.
Лорд Колуолл заметил, что одежда старика никак не соответствовала погоде.
Его светлость осадил лошадей перед входом в здание и отдал вожжи груму, который спрыгнул с небольшого сиденья, расположенного на задке коляски.
Не дожидаясь – что было отличительной чертой его характера – когда слуга постучит в дверь, лорд Колуолл взялся за дверной молоток.
Сначала он решил, что его громкий стук остался незамеченным. Потом до него донеслось медленное шаркание, и дверь распахнул дряхлый старик, сгорбленный до такой степени, что казался в два раза меньше своего естественного роста.
– Я хотел бы поговорить либо с хозяйкой, либо с хозяином этого дома, – не терпящим возражений тоном произнес лорд Колуолл.
Старик пригласил его войти, и лорд Колуолл оказался в выложенном каменными плитами коридоре.
Стоявший в помещении терпкий запах немытых тел, плесени и помоев вызвал у лорда Колуолла отвращение. Старик зашаркал впереди него и открыл дверь, ведущую в комнату.
Очевидно, это была личная приемная управляющего работным домом. Она была обставлена без всякого вкуса, однако пылавший за отполированной до блеска каминной решеткой огонь придавал ей уютную атмосферу.
Спустя несколько минут в приемную вошла крупная женщина средних лет. Из-за своих высокомерных манер и некоторой агрессивности она сразу же вызвала у лорда Колуолла антипатию.
Очевидно, ее уже успели предупредить, что посетитель – важная персона или она видела стоявшую во дворе богатую коляску, потому что на ее тонких губах играла милостивая улыбка.
– Добрый день, сэр, – вежливо произнесла она. – Чем могу служить? Вы, случайно, не старший инспектор графства?
– Нет, – ответил лорд Колуолл. – Я провожу частное расследование по поводу того, не нанимали ли вы на работу в последнее время молодую женщину.
Увидев, как изменилось лицо управляющей, он, не дав ей вымолвить ни слова, воскликнул:
– Ах, значит, нанимали!
– Я не утверждаю, сэр, что вы правы в своей уверенности, будто интересующее вас лицо находится здесь, – заявила она. – Обитатели нашего дома постоянно сменяются, и нам трудно найти помощников.
– Но вы же нашли одну помощницу, – заметил лорд Колуолл.
– Мне больше ничего не оставалось когда всех детей в возрасте старше шести лет забрали на фабрику, – принялась оправдываться управляющая, решив, что лорд Колуолл ищет недостатки в ее работе. – Великий Боже, от них было не так-то много помощи, но, по крайней мере, они могли выполнять хоть какие-нибудь поручения.
– Я не предполагаю, что вы поступили неправильно, подыскивая себе помощников, – заверил ее лорд Колуолл. – Я просто хочу знать, кто она? Как ее зовут?
– Она показалась мне несколько странной, – со злостью заявила управляющая. – Только увидев ее, я сказала себе: "Или у нее неприятности, или она сбежала откуда-нибудь". И я оказалась права, не так ли, сэр?
– Я хочу видеть эту девушку, – ответил лорд Колуолл. – Она небольшого роста, светловолосая?
– Вы можете увидеть ее, сэр, – проговорила управляющая. – Чувствую, я, как и прежде, останусь одна на весь дом. Разве женщина способна справиться со всем хозяйством? А эти помешанные: четырнадцать стариков в возрасте восьмидесяти лет, четверо бродяг и десять детей. Десять! Поверьте, сэр, это слишком много!
– Я хочу видеть вашу новую помощницу, – повторил лорд Колуолл, прервав поток ее жалоб, который, как он понял, мог длиться до бесконечности.
– Она должна быть наверху, с детьми, – ответила управляющая. – Я никак не могу оттащить ее от них, хотя не раз повторяла, что ее помощь требуется внизу, где немощные старики.
Женщина вышла из комнаты и в сопровождении лорда Колуолла направилась к узкой лестнице, ведущей на самый верх.
На следующем этаже взору лорда Колуолла открылось довольно просторное помещение, совершенно лишенное мебели, если не считать нескольких стульев и двух прялок. Обитатели этой комнаты жались к стенам, некоторые сидели прямо на полу.
– Здесь нет отопления? – спросил лорд Колуолл.
– Отопления? – Управляющая подняла на него недоверчивый взгляд. – А где, по-вашему, взять денег на подобную роскошь? То, что выделяет приход, едва хватает на самое необходимое, да и это слишком шикарно для наших обитателей.
Продолжая со злостью разглагольствовать на эту тему, управляющая медленно взбиралась по лестнице, обеими руками поддерживая юбку.
Верхний этаж представлял собой обычный чердак. Стекла на некоторых слуховых окошках, выходивших на крышу, были разбиты, поэтому их затянули плотными тряпками.
Стоявшие в ряд узкие кровати, расшатанные и ободранные, были покрыты тонкими вытертыми одеялами.
Все дети, за исключением одного малыша, лежавшего в кровати, сгрудились в углу.
Они что-то шумно обсуждали, поэтому не услышали, что к ним направляется управляющая, которая вплыла в комнату, подобно кораблю на всех парусах. Лорд Колуолл следовал за ней.
Подойдя поближе, в центре этой группы он увидел стройную фигурку, склонившуюся над ведром. Она скребла пол.
– Грей! – Казалось, голос управляющей, грубый и недовольный, эхом отразился от стен. – Сколько раз тебе говорить, чтобы ты не делала работу, которую должна выполнять эта лентяйка Летти? После того что она тут устроила, я велела ей вымыть пол! Вытащи ее из кровати и дай ей в руки щетку, иначе мне придется пинками заставить ее выполнять свои обязанности.
Наталия выпрямилась и взглянула на возвышавшуюся над ней управляющую.
– Летти всего четыре года, мэм, и она нездорова.
– Она почувствует себя еще хуже, если не будет подчиняться моим приказам! – отрезала управляющая. – Между прочим, Грей, тебя хотят видеть. Ты не рассчитывала, что прошлое так скоро настигнет тебя.
И в это мгновение Наталия увидела лорда Колуолла. Их глаза встретились, они оба застыли, не в силах пошевельнуться.
Наталия была очень бледна, и лорду Колуоллу показалось, что она страшно похудела.
Очень тихо, как бы боясь испугать ее, лорд Колуолл произнес:
– Я приехал за тобой, Наталия.
Девушка поднялась, и он увидел, что поверх ее черного платья повязан передник из грубой ткани. Ее светлые волосы были забраны в пучок.
Наталия опустила в воду огромную половую щётку и передвинула ведро к стене. Лорд Колуолл обратил внимание, что ее руки покраснели и покрылись цыпками.
– Незачем убирать ведро, – сердито бросила управляющая. – Летти! Вылезай-ка из постели и иди мыть пол, а вы все, убирайтесь отсюда, или вам несдобровать!
Наталия медленно сняла передник и повесила его на гвоздь. Потом подошла к одной из кроватей и взяла свою накидку, которая, очевидно, использовалась как одеяло.
Она накинула ее на плечи, и тут малыши заревели.
– Не уходите, мисс! Не уходите! Вы сказали, что останетесь с нами!
Их дрожащие голоски звенели под потолком. Они сгрудились вокруг Наталии и принялись тянуть ее за полы накидки и за руки. Даже сквозь висевшие на них лохмотья было видно, как они худы.
– Сейчас я должна идти, – ласково проговорила Наталия, – но я буду навещать вас, обещаю.
– Обещаете? Вы обещаете? Вы не забудете?
– Нет, я никогда не забуду!
Не решаясь поднять глаза на мужа, Наталия высвободилась из цепких ручонок малышей. Лорд Колуолл продолжал наблюдать за ней. Ему казалось, будто эта стройная девушка была существом из другого мира, своим появлением озарившая убогий чердак.
Разъяренная тем, что ничего не понимает, управляющая сорвала свою злость на детях:
– Продолжайте работать, вы, ленивые бездельники! Вы не имеете права стоять и ничего не делать! Вы жалкие нищие. Работайте, иначе не дам есть! Это место называется "работный дом" – оно и останется таковым!
Лорд Колуолл заметил, что грубость управляющей заставила Наталию поморщиться. Странным движением, преисполненным безнадежности, она накинула на голову капюшон и направилась к лестнице.
Она не остановилась возле лорда Колуолла, поэтому не слышала, что он сказал управляющей. Выйдя на улицу, Наталия увидела поджидавшую его коляску.
Словно слепая, двигаясь как во сне, она села на сиденье. Спустя минуту на козлы взобрался лорд Колуолл. Он подобрал вожжи, а лакей заботливо прикрыл колени Наталии полостью.
– Ты не замерзнешь? – как ни в чем не бывало спросил лорд Колуолл. – Мне следовало бы взять карету, но я решил, что коляска быстроходнее.
– Со мной… все в порядке, – ответила Наталия. Это были первые слова, обращенные к нему. Он услышал, как дрожит ее голос, и решил помолчать, сосредоточившись на управлении лошадьми, которые неслись во весь опор.
Однако им все равно нечего было сказать друг другу в присутствии лакея. К тому же лорд Колуолл понимал, что самое главное – привезти Наталию домой.
Ее истощенный вид и бледность просто шокировали его. Она стала такой тоненькой, что, казалось, достаточно слабого дуновения ветра, чтобы она навсегда исчезла.
Лорд Колуолл испытал облегчение, когда вдали, над деревьями, поднялись изящные башни замка. Наконец коляска въехала в ворота.
Лорд Колуолл осадил лошадей перед главным входом.
Дворецкий стремительно сбежал с лестницы, чтобы помочь Наталии.
– Добро пожаловать домой, миледи.
– Спасибо, – дрожащим голосом произнесла она.
Девушка вошла в холл, где горничная приняла у нее накидку, и совершенно безотчетно направилась к гостиной.
Лакей открыл перед ней дверь, и ее ноги утонули в толстом ковре.
Наталия была почти у самого камина, когда услышала, как хлопнула дверь, и поняла, что к ней приближается лорд Колуолл.
Взглянув на него, она издала какой-то нечленораздельный звук и рухнула на пол к его ногам.
Лорд Колуолл поднял ее на руки и, поняв, что она без сознания, поспешил в ее комнату.
Проходя мимо дворецкого, он бросил:
– Пошлите за няней.
Лорд Колуолл поднялся на площадку второго этажа и увидел няню, которая уже давно ждала его. Рядом с ней стояла Эллен.
– Вы нашли ее, ваша светлость! Вы нашли ее! – радостно воскликнула горничная.
Лорд Колуолл промолчал. Он внес Наталию в комнату и опустил на широкую кровать, подложив под голову подушки.
В своем черном платье она казалась особенно бледной и хрупкой – как же эта девушка с покрасневшими руками отличалась от элегантного существа, которым некогда была.
– С ней все в порядке, няня? – преисполненным небывалой тревоги голосом произнес лорд Колуолл.
– Просто она упала в обморок, мастер Ранульф, – ответила старушка. – Предоставьте ее светлость нашим заботам. Мы уложим ее в постель – судя по ее виду, ей обязательно надо поесть.
– Пойду и поговорю с шеф-поваром, – заявил лорд Колуолл, обрадованный, что может хоть чем-то помочь.
– Пусть подаст крепкого бульона, – крикнула ему вслед няня и занялась Наталией.
* * *
– Нет… пожалуйста… не трогайте ее!.. Она такая маленькая… она ничего не понимает… – кричала Наталия.
Внезапно раздался чей-то ласковый голос:
– Проснись, Наталия, это сон. Проснись, избавься от этого кошмара.
Она открыла глаза и увидела склоненное к ней лицо лорда Колуолла. На нее волной нахлынуло счастье… и тут она все вспомнила. Ее глаза потемнели.
– Ради Бога, дорогая, не бойся меня! – с мольбой произнес он. Потом, как бы смутившись тем, что не смог сдержать своих чувств, поспешно добавил: – Ты дома. Ты в безопасности, и больше ничто не будет беспокоить тебя, обещаю.
Страх, отразившийся в глазах девушки, сменился удивлением.
Лорду Колуоллу показалось, что она затаила дыхание.
– Няня сказала мне, чтобы, когда ты проснешься, я дал тебе бульону. Вот он.
