Текст книги "Очаровательная шпионка"

Автор книги: Барбара Картленд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Барбара Картленд
Очаровательная шпионка

«Грезы любви» Барбары Картленд

Любовь путешествует со скоростью света.

Барбара Картленд

Барбара Картленд была необычайно плодовитой писательницей – автором бесчисленных бестселлеров. В общей сложности она написала 723 книги, совокупный тираж которых составил более миллиарда экземпляров. Ее книги переведены на 36 языков народов мира.

Кроме романов ее перу принадлежат несколько биографий исторических личностей, шесть автобиографий, ряд театральных пьес, книги, которые содержат советы, относящиеся к жизненным ситуациям, любви, витаминам и кулинарии. Она была также политическим обозревателем на радио и телевидении.

Первую книгу под названием «Ажурная пила» Барбара Картленд написала в возрасте двадцати одного года. Книга сразу стала бестселлером, переведенным на шесть языков. Барбара Картленд писала семьдесят шесть лет, почти до конца своей жизни. Ее романы пользовались необычайной популярностью в Соединенных Штатах. В 1976 году они заняли первое и второе места в списке бестселлеров Б. Далтона. Такого успеха не знал никто ни до нее, ни после.

Она часто попадала в Книгу рекордов Гиннесса, создавая за год больше книг, чем кто-либо из ее современников. Когда однажды издатели попросили ее писать больше романов, она увеличила их число с десяти до двадцати, а то и более в год. Ей тогда было семьдесят семь лет.

Барбара Картленд творила в таком темпе в течение последующих двадцати лет. Последнюю книгу она написала, когда ей было девяносто семь. В конце концов издатели перестали поспевать за ее феноменальной производительностью, и после смерти писательницы осталось сто шестьдесят неизданных книг.

Барбара Картленд стала легендой еще при жизни, и миллионы поклонников во всем мире продолжают зачитываться ее чудесными романами.

Моральная чистота и высокие душевные качества героинь этих романов, доблесть и красота мужчин и прежде всего непоколебимая вера писательницы в силу любви – вот за что любят Барбару Картленд ее читатели.

Глава первая

1895

Дорина бросила взгляд на теннисную сетку, затем сосредоточилась на мяче, готовясь подавать. Игра пар была с равным счетом. Первый сет выиграли Дорина с партнером, Пьером Ляфоржем. Второй остался за их соперниками.

Теперь от подачи Дорины зависел исход матча.

Девушка выдержала долгую паузу, пока не почувствовала, что готова нанести точный удар.

Пусть это всего лишь просто игра на лужайке особняка Ляфоржей, что чуть севернее Парижа… Пусть ее противники и зрители просто гости, которых пригласили в свой загородный дом супруги Ляфорж, а ее партнер просто их сын…

Это не помешает девушке вложить в подачу все силы, все желание выиграть. Дорина всегда целиком и полностью отдавалась тому, чем занималась. Любое дело, по ее мнению, требовало тщательности исполнения.

Это был единственный способ достичь успеха.

Так сказал ей отец, а уж он точно знал, о чем говорит. Начав с нуля, он создал целую промышленную империю. В Англии стремительно росло производство, и он был одной из движущих сил этого бума.

Дорина взмахнула рукой и с удовлетворением проследила, как мяч перелетел через сетку и попал точно между партнерами второй пары.

Очко одним ударом!

– Гейм, сет и матч в пользу месье Ляфоржа и мадемуазель Редфорд.

Поздравления и аплодисменты зрителей. Пьер и Дорина пожимают руки друг другу, затем подходят к сетке и обмениваются рукопожатиями с соперниками.

Один из зрителей оценивающе рассматривал Дорину.

– Великолепная теннисистка, – заметил он. – Спортивное телосложение, высокая, стройная, сильная. Одним словом, женщина нового века.

– Гм! – отозвался его сосед. – На мой взгляд, женщина нового века слишком уподобилась мужчине. Где ее женственность? Где ее грация? Где интерес к моде, без которого не бывает настоящей женщины? Где ее…

Его руки описали в воздухе цифру восемь.

– Верно, – согласился его друг. – Она не обладает ни одним из этих качеств.

Оба пожали плечами.

– Однако ее отец очень богат, – признал один из собеседников.

Оба покивали головами.

Дорина, проходившая мимо, видела и пожимания плечами, и кивки головой и поняла их смысл.

Она привыкла, что ее воспринимают как некую диковинку. Более того, девушка полагала, что она действительнотакова.

У отца Дорины не было сыновей, но он твердо верил, что дочь продолжит его путь, когда сам отойдет от дел.

Оттого жизнь складывалась для Дорины гораздо сложнее, чем для любой другой девушки.

Джон Редфорд был одним из самых богатых и влиятельных людей в бизнесе и промышленном мире Англии.

В отличие от многих современников, он не ограничил свое внимание только Англией, наоборот, экспортировал товары, которые производил, и в другие страны.

Увидев в Дорине будущее компании, он стал учить девочку иностранным языкам, когда ей едва исполнилось десять лет.

Она взрослела, получала прекрасное образование, живя то в Англии, то уезжая за границу; как следствие, оттачивалось и ее знание языков.

Дорину очень радовало, что ее понимают во Франции, Испании, Италии, Германии и Голландии.

Она знала, что отец гордится ею; но как хотелось проводить с ним больше времени! Иногда он приезжал навестить ее, но даже тогда казалось, что его мысли устремлены к работе, оставленной дома.

В прошлом году, когда они были вместе в Риме, он сказал:

– В молодости я решил, что стану не просто очень богатым, но, если возможно, самым богатым человеком в своей стране.

– Папа! – воскликнула Дорина.

– Не нужно возмущаться, дорогая. В бизнесе количество денег, которое ты зарабатываешь, является мерилом твоей успешности. Я хотел быть самым богатым человеком Англии и думаю, что стал им.

– Но у тебя в жизни нет ничего, кроме работы, – запротестовала девушка. – Мамы нет с нами уже больше десяти лет, и я думаю, что тебе надо жениться во второй раз. Тогда, возможно, у тебя будет сын, которого ты сможешь подготовить к управлению своей империей.

– Нет, – твердо ответил он. – Этому не бывать. Я отдал сердце твоей матери, а она свое отдала мне. Никто никогда не сможет занять ее место в моей жизни, даже если это будет ангел с небес.

На миг его лицо стало печальным. Но затем он улыбнулся дочери.

– И потом, зачем мне сын? У меня есть ты.

Большинство мужчин не стали бы рассматривать дочь в качестве своей преемницы, и мысль о том, что отец так высоко ее ценит, согревала Дорине душу.

Вскоре после этого разговора отец вернулся в Лондон. На возражения девушки он ответил:

– Никто не может делать то, что делаю я, так же хорошо, как я. Хотя уверен, что со временем ты станешь мне серьезным конкурентом. Так что, моя милая, ты сама понимаешь, что мне нужно вернуться домой. Я должен проследить, чтобы люди, которые на меня работают, делали всё по-моему, а не как они это понимают.

Дорина рассмеялась и поцеловала его.

– Нельзя работать так много, папа, – укорила она отца. – Вот закончу учебу и так хорошо обучусь тонкостям бизнеса, что ты сможешь лежать на диване и отдыхать.

Когда Дорина приезжала домой, отец водил ее по своим фабрикам и заводам, знакомил с литейным и металлургическим производством, с продукцией, которая поставлялась его предприятиями на железную дорогу.

Он производил рельсы, фермы [1]1
  Несущая конструкция, состоящая из соединенных между собой стержней в виде арки. (Здесь и далее примеч. пер.)


[Закрыть], вагоны и двигатели. Дорину с первого взгляда восхитило все: шум пламени печей, искры, разлетающиеся от расплавленного металла. Возможно, это было «неженственно», но что-то в этой ревущей огненной стихии, контролируемой человеком, будоражило ей кровь.

Девушка изучала все, что необходимо для успешного управления империей отца, и, поскольку ей было искренне интересно, училась быстро и хорошо. Отец отмечал ее успехи, однако говорил так:

– Сейчас ты думаешь, что начинаешь понимать бизнес, но, по-настоящему сосредоточившись на производстве, обнаружишь, что нужно знать еще очень многое.

– Мне не терпится начать, – твердо сказала ему Дорина.

И вот теперь она возвращалась домой, готовясь занять место рядом с отцом, о чем они уже давно мечтали.

Девушка ехала через Германию, Италию и Францию. Эта поездка была для нее своеобразным прощанием с беззаботной жизнью.

Она легко находила общий язык с родителями девушек и молодых людей одного с собой возраста, торговавшими с мистером Редфордом.

«Думаю, ты не только самый умный и обаятельный человек в Европе, – как-то написала отцу Дорина, – но и самый известный, потому что меня буквально засыпают приглашениями».

Отец ответил, что с гордостью получает письма от принимавших ее людей, в которых те пишут, что она не только мила и очаровательна, но также проявляет всю остроту ума, какую только можно ожидать от его дочери.

Ум имел для папы особое значение, Дорина знала это. И она не была его лишена.

Девушка решила, что по возвращении в Англию остановится в особняке, которым отец владеет в Лондоне. Туда Джон Редфорд приглашал своих светских друзей, а также знакомых из правительства – связи эти были ему полезны. Потом она отправится в дом, где они обычно живут, в их настоящий дом в Бирмингеме; там расположены главные промышленные цеха компании, где Дорина и будет работать вместе с отцом.

«Дорогой папа, – думала девушка. – Мы так любим друг друга, но так часто расставались. Теперь все изменится».

А пока, возвращаясь с теннисного корта, Дорина слушала Софи Ляфорж, идущую рядом и интересующуюся, какое платье она выберет для бала сегодня вечером.

– Это будет великолепный бал, – сказала француженка. – Папа празднует победу своих лошадей в трех забегах в прошлом месяце.

– В таком случае я должна выглядеть элегантно, – ответила Дорина. – Если говорить точнее, я думаю надеть платье, которое купила в Париже.

– Тогда ты точно будешь выглядеть элегантно, – сказала Софи, и девушки рассмеялись.

Когда они вошли в холл, перед ними появилась служанка, сообщившая, что в одной из гостиных ждет джентльмен из Англии, который хочет видеть мадемуазель Редфорд.

Дорина взглянула на нее с удивлением.

Ничего не сказав подруге, она поспешила в гостиную.

Открыв дверь, Дорина увидела мистера Джонсона, правую руку отца.

При появлении девушки пожилой господин поднялся и взял ее руки в свои ладони.

– Мисс Дорина, – начал он, – боюсь, я принес вам дурную весть.

Дорина встревоженно посмотрела на него.

– Папе нездоровится? – спросила она.

Последовала короткая пауза, и мистер Джонсон сказал:

– Я приехал с глубочайшим сожалением сообщить, что ваш отец умер два дня назад. У него случился сердечный приступ. Врачи ничего не могли сделать.

У Дорины внутри все похолодело.

На какое-то мгновение она лишилась дара речи.

Девушка опустилась на диван.

– Мне жаль, что пришлось принести вам эту дурную весть, – сказал мистер Джонсон, присаживаясь рядом. – Мы все потеряли не только великого бизнесмена, но и человека, который был нашим другом и помогал нам, чем только мог.

– Как папа мог умереть так неожиданно? – со вздохом произнесла Дорина. – Когда я уже возвращалась домой, чтобы увидеться с ним?

– Врачи сказали, что сердце не выдержало, потому что он перегружал себя работой, причем поступал так всю жизнь, – ответил мистер Джонсон. – Если бы он выжил, то остался бы инвалидом, неспособным работать.

– Он бы не потерпел бездеятельности, – проговорила Дорина, словно обращаясь к самой себе.

– Безусловно. А теперь я должен передать вам то, что он сказал мне совсем недавно.

– Что же? – поинтересовалась Дорина.

– Думаю, ваш отец предчувствовал беду, ибо неким странным образом был к ней готов.

– Что вы имеете в виду?

– Он вызвал меня и еще нескольких человек, занимающих важные должности, и сказал нам, что если с ним что-нибудь случится, мы должны продолжать вести его дела, как если бы это был он сам. Его деньги и, он это подчеркнул, место в компании должны перейти к его дочери.

Дорина смотрела на мистера Джонсона широко открытыми глазами, но ничего не говорила.

– Мы все пообещали, что будем всячески поддерживать вас и приложим все усилия, чтобы продолжить его разработки, как он бы того желал.

– Но как я могу занять место отца?! Он собирался учить меня, но так и не успел. Я ничего не знаю…

– Но вам будем помогать все мы. Он никогда не сомневался, что вы способны на это. Если бы вы только слышали, как он о вас говорил! Он так вами гордился.

Дорина разрыдалась. До этой минуты она контролировала свои чувства, но, когда мистер Джонсон заговорил о том, как отец гордился ею, выдержка оставила ее.

Девушка плакала, закрыв лицо руками.

Потрясенный мистер Джонсон смотрел на Дорину, потом обнял девушку и положил ее голову себе на плечо.

– Тише, милая! – сказал он. – Нам всем очень тяжело.

Послышался звук открывающейся двери, старик и девушка оглянулись и увидели хозяйку дома. Мистер Джонсон тотчас поднялся с дивана.

– Простите, мадам. Я приехал из Англии, чтобы сообщить мисс Редфорд, что ее отец заболел и ей следует без промедления вернуться домой.

Тут же поднялся шквал сочувствия и приготовлений. Мадам Ляфорж настояла, чтобы мистер Джонсон поел чего-нибудь, пока горничная Дорины соберет вещи. Тот со словами благодарности согласился.

Дорина поспешила наверх, раздумывая, почему мистер Джонсон сделал вид, будто ее отец жив. Девушка не пропустила легкого движения головой, которым он попросил ее поддержать эту версию.

Она погрузилась в суматоху сборов, что несколько притупило ощущение глубины горя, но знала, что вскоре останется с ним лицом к лицу. Отец, которого она любила, по которому тосковала, рядом с которым так хотела быть, ушел навсегда… Теперь мечта о совместной работе разлетелась на куски и, продолжая его дело, она никогда не увидит его радости и гордости за нее. Но сейчас она не может позволить себе скорбеть. Время для этого придет позднее, когда ее никто не будет видеть.

Дорина спустилась на первый этаж и присоединилась к мистеру Джонсону, который с аппетитом поедал обед.

– Я третий день в дороге, – объяснил он. – Тотчас ускользнул и отправился прямиком в Кале, чтобы разыскать вас.

– Почему вы не сказали им, что папа умер? – спросила девушка.

– Потому что есть вещи, которые нам нужно обсудить, и решения, которые необходимо принять, прежде чем многие узнают правду. Ваш отец умер в Бирмингеме, и это удачно, поскольку в Лондоне было бы труднее держать его смерть в тайне. Все, кроме медиков, думают, будто он всего лишь без сознания. К этому времени его тело должны были перенести в морг, что неподалеку, но сиделки останутся дежурить, как будто он у себя в кровати.

– Но зачем такая секретность?

– Ваш отец был настолько богат и влиятелен, что стервятники начнут кружить, как только просочится весть о его смерти.

– Да, понимаю, – пробормотала Дорина. – Мы должны придумать, как от них защититься. Не следует, чтобы нас видели вместе уже при въезде в Англию. Можете сказать, что я была слишком далеко и вы не сумели до меня добраться, однако сообщили мне о болезни отца письмом, и я, несомненно, вернусь в Англию как можно скорее. А вы тем временем будете вести дела до моего прибытия.

– И потом вы возглавите компанию, – сказал он. – Как ваш отец.

– Да, но не сразу. Сначала я хочу научиться вести дела. А сейчас доверяю вам продолжать все в точности, как если бы папа был жив.

– Но чем планируете заняться в это время вы? – спросил он.

– Я скажу вам по дороге домой, – ответила Дорина. – Мы должны уехать как можно скорее.

Месье Ляфорж предоставил собственный экипаж, чтобы отвезти их в Париж, и все пришли проводить, засыпав пожеланиями всего наилучшего.

Им удалось раздобыть места в спальном вагоне ночного поезда из Парижа в Кале. Отужинав в вагоне-ресторане, они вернулись в свои купе, чтобы лечь спать. Теперь, когда прошел первый шок, Дорина чувствовала себя убитой горем. Этим вечером ей не хотелось ни разговаривать, ни думать.

Когда горничная удобно устроила Дорину в купе и пожелала доброй ночи, девушка села на постели.

«Я просто обязана добиться успеха, – твердила она себе. – Хотя совершенно уверена, что мужчины, которые работают в компании, решат, будто я слишком молодая, слишком хорошенькая и слишком неопытная, чтобы занять его место. Но я убеждена, что отец поможет мне с небес применить по назначению свои знания и ум, который, как он всегда говорил, у меня есть. Я продолжу его дело, и его достижения не пропадут».

Дорина встала с кровати и подошла к окну, глядя на затемненный ландшафт, быстро проплывающий мимо.

Она подняла глаза к небу.

«Помоги мне, папа, помоги, – молилась девушка. – Где бы ты ни был, скажи, что мне делать. Ах, почему ты не подождал еще немножко и не встретил меня дома? Я так по тебе скучаю!»

* * *

Следующим утром они с мистером Джонсоном быстро позавтракали, пока поезд преодолевал последние мили до Кале.

– Во многих отношениях ваш отец преуспел, потому что был первым во всем, за что брался, – сказал девушке мистер Джонсон. – Сейчас мы создаем поезд, который опередит все, что есть на рынке. И еще, конечно, остается его любимый проект.

Дорина печально улыбнулась.

– Вы говорите об идее создать самодвижущийся экипаж? Бедный папа, он был одержим этой мыслью! Ничто не могло убедить его, что такое просто невозможно.

– Он всегда говорил, что за этим будущее, – сказал мистер Джонсон, – а его сила как раз и заключалась в том, что он мог предвидеть, какое будущее ожидает инженерную мысль.

– Вы ведь не хотите сказать, что он бросил все силы компании в погоне за этой безумной мечтой? – спросила пораженная Дорина.

– О нет, мы по-прежнему выпускаем солидные товары, которые всегда были краеугольным камнем в нашем деле. Самодвижущийся экипаж – всего лишь исследовательский проект в Бирмингеме. Его держат в большом секрете, потому что многие взгляды направлены в эту сторону, а мистер Редфорд хотел быть первым.

– Но ведь это невозможно?!

– Когда-то говорили, что путешествовать по железной дороге невозможно, – напомнил девушке мистер Джонсон. – Однако, судите сами: паровые двигатели мчат нас по свету со скоростью тридцать миль в час [2]2
  Британская миля равна 1,609 км.


[Закрыть]. Вы не поверите, но когда шестьдесят лет назад пускали первый поезд, некоторые утверждали, что человеческое тело не выдержит скорости в тридцать миль в час. Говорили, что мы взорвемся. Однако же не взорвались. Кто знает, что еще возможно?

– Кто знает?.. – пробормотала Дорина. – Что ж, многие очень удивятся, когда увидят, что я продолжаю папино дело. Потому что я – женщина.

Дорина рассмеялась и добавила:

– Большинство людей, особенно англичане, думают, что женщины – это милые создания, начисто лишенные ума.

– А вы докажете, что они ошибаются? – с восхищением спросил мистер Джонсон.

– Для начала мне придется разобраться с тем, что следовало уяснить давным-давно, а именно: как бизнесмен мыслит, как планирует и принимает решения.

– Не станет ли такая жизнь тяжелой для вас? – задумчиво проговорил мистер Джонсон. – Вы в том возрасте, когда молодая женщина должна наслаждаться жизнью, покупать красивые платья, наблюдать, как молодые люди добиваются ее внимания.

– Я не слишком расположена наслаждаться жизнью сразу после смерти папы. Но я понимаю, о чем вы говорите. Однако такая жизнь не для меня. Возможно, я никогда не выйду замуж. Папа свято верил в меня, и я его не подведу.

На мгновение мягкость в лице Дорины сменилась стальной решимостью, поразившей мистера Джонсона.

По пути через Ла-Манш он поинтересовался:

– Что именно вы планируете делать, когда мы достигнем Англии?

– Выяснить все, что смогу, чтобы со временем принять управление.

– Но разве недостаточно будет, если за ваше обучение возьмусь я?

– Мне понадобятся ваши наставления, но сначала нужно посмотреть на все под другим углом. Кто были главные папины соперники? Мне нужно знать о них все, если я собираюсь победить их на их собственном поле.

– Наиболее серьезного противника зовут граф Кеннингтон.

– Папа упоминал о нем. Меня всегда удивляло, что граф может быть занятым в торговле.

– Его отцу пожаловали этот титул в награду за услуги государству.

– Понятно. Значит, титул присвоили ему, но не папе?

– Думаю, он мог бы получить титул, если бы захотел. Были намеки, что крупное вливание в некую политическую партию может творить чудеса. Но его это не интересовало. Сказал, что титулы – пустая трата времени и у него есть лучшее применение своим деньгам.

Девушка засмеялась.

– Я будто слышу, как он это говорит.

– Мы почти приехали, – сказал мистер Джонсон, глядя на приближающиеся белые скалы Дувра.

– Помните: вы не должны обращать на меня внимания, – предупредила девушка. – Журналисты знают вас в лицо, и, если нас увидят вместе, начнутся расспросы об отце. С этого места мы путешествуем порознь: вы – в Бирмингем, я – в Лондон, в папин дом.

– Теперь ваш дом, – напомнил мистер Джонсон. – Не забывайте, слуги ничего не знают о его смерти. Я буду поддерживать дела в Бирмингеме и ждать от вас вестей.

– Если у меня возникнут какие-то неприятности, я свяжусь с вами, – пообещала Дорина. – В противном случае пережду какое-то время.

– Неприятности? – наморщил лоб мистер Джонсон, а в его голосе зазвучала тревожная нотка. Он спросил: – Мисс Редфорд, что именно вы собираетесь делать?

Губ Дорины коснулась лукавая улыбка.

– Пожалуй, будет лучше, если я вам этого не скажу, – ответила она.

Мистер Джонсон почувствовал, что у него на затылке волосы становятся дыбом. Ему уже приходилось видеть это выражение на лице своего покойного работодателя, когда тому приходила в голову какая-нибудь новаторская идея, которая могла либо всех озолотить, либо привести компанию к банкротству.

* * *

Дорина проснулась очень рано и не сразу сообразила, где находится.

Как она могла очутиться в собственной кровати в Лондоне, если должна была находиться во Франции?

Потом воспоминания обрушились на нее потоком: смерть отца, дорога домой, решение, которое она приняла.

Теперь настало время действовать.

Горничная принесла ей чай.

– Спасибо, Берта. Пожалуйста, приготовь мою самую простую одежду.

Берта в недоумении уставилась на хозяйку. Она привыкла, что та всегда выглядит эффектно и элегантно. Юбка и жакет, которые надела Дорина, выглядели тускло и безлико.

Затем девушка села перед туалетным столиком и принялась зачесывать волосы назад, убирая их со лба и щек. Она надежно сколола пучок на затылке шпильками.

– Что вы собираетесь делать, мисс? – испуганно выдохнула Берта.

– Я собираюсь устроиться на работу, – твердо ответила Дорина.

Когда дворецкий подал завтрак, девушка сказала:

– Гастингс, вы знаете обо всем, что творится в Лондоне. Пожалуйста, скажите, где живет граф Кеннингтон?

– Вы говорите о конкуренте вашего отца, мисс? – спросил он ледяным тоном неодобрения.

– Именно. Пора узнать о нем немного больше.

– Он живет на Гросвенор-сквер, мисс.

В голове у Дорины зарождался план…

Берта только что закончила распаковывать вещи и в изумлении посмотрела на хозяйку, когда та велела снова собираться.

– На этот раз не слишком много, – сказала она. – И никаких изящных нарядов. Самые простые вещи, какие только у меня есть. Я хочу выглядеть по-деловому.

«Если прийти с багажом, – подумала девушка, – можно сказать, что я приехала в Англию сегодня рано утром, а знакомая во Франции посоветовала мне отправиться прямиком к графу Кеннингтону».

– Я пойду с вами? – спросила Берта.

– На этот раз нет. Я хочу, чтобы ты попросила Гастингса нанять для меня кеб.

– Сказать ему, куда вы поедете, мисс?

– Нет, не надо.

Дом графа Кеннингтона был одним из самых больших на Гросвенор-сквер. Звоня в колокольчик, Дорина подумала, что даже дверь выглядит величественно и представительно.

Открыл лакей, одетый в очень элегантную форму. За ним стоял дворецкий.

– Я хотела бы видеть лорда Кеннингтона, – сказала Дорина, стараясь, чтобы голос звучал твердо и уверенно. – Это очень важно.

Дворецкий нахмурился.

– А вы, случаем, не очередной секретарь?

– Прошу прощения?..

– С тех пор как заболела секретарь его сиятельства, к нам толпой идут кандидаты, – мрачно сказал он, – и все без толку.

Дорина подавила желание широко улыбнуться. Так, значит, графу нужен секретарь… Получилось лучше, чем она могла надеяться.

– Думаю, вы увидите, что из меня будет толк, – самоуверенно заявила девушка.

– Тогда прошу войти.

Дворецкий удивленно уставился на девушку, когда увидел, что та пришла с двумя огромными чемоданами, но кивнул лакею, чтобы тот помог.

– Я только сегодня утром приехала в Англию и отправилась прямиком сюда, – поспешила объяснить Дорина.

– Будьте любезны, подождите здесь, пока я поговорю с его сиятельством. Ваше имя, пожалуйста.

– Меня зовут мисс Мартин, – ответила девушка.

Дворецкий открыл дверь в небольшую комнатку рядом с холлом, и, когда Дорина вошла, закрыл ее за ней.

Девушка огляделась: комната была роскошной.

Лорд Кеннингтон явно очень богат, а это означает, что его дело приносит прибыль. Но если ее отец реинвестировал прибыли в собственный бизнес, отец графа тратил кое-что на титул.

Интересно, кто из них поступал мудрее?

Дорина подошла к камину и взглянула на себя в зеркало, что висело над ним.

Она решила, что оделась довольно разумно, как раз впору для секретаря.

Однако волосы немного выбились впереди и слишком ярко отливали золотом. Девушка убрала их назад и надела принесенные с собой очки.

Вообще-то это были очки отца, но Дорина решила, что они придают ей более взрослый вид. И более умный, как она надеялась.

Дворецкий открыл дверь.

– Его сиятельство сейчас вас примет, мисс Мартин.

Вот он, момент, которого она ждала.

У Дорины возникло чувство, что ее молитва достигла отца, где бы тот ни был, и он каким-то образом помогает ей.

Что бы ни случилось, она не должна его подвести.