Текст книги "Опасная любовь"

Автор книги: Барбара Картленд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

– И кто он? Нам что-то известно о нем?

– Он русский, – тихо ответил Расмин.

Бинг внезапно грохнул кулаком по столу, так что чашки задребезжали.

– Я с самого начала подозревал его участие. Несколько недель назад я предупреждал, что дело нечисто, но никто меня тогда не послушал.

– Я могу и ошибаться, – возразил Расмин. – Я всего лишь лавочник. Откуда я знаю, что творится в головах благородных? Но этот человек здесь, несомненно.

– Но, насколько я понимаю, Мулая Ибрагима всегда считали законопослушным человеком?

– Мулай Ибрагим – сам себе закон, – махнул рукой Расмин. – Он богат, он глава племени, он проводит много времени в Европе. С чего бы ему заботиться о чем-то еще? Разве только если он желает большей власти.

– Клянусь Богом! – воскликнул Бинг. – А вдруг ему пришло в голову стать правителем Марокко?

– Осторожней. – Расмин поспешно приложил палец к губам. – Даже у стен есть уши. Теперь вы провели здесь уже достаточно времени, чтобы выбрать товар, вам пора идти.

– Как я могу встретиться с ним? – спросил Бинг.

Расмин наклонился ближе.

– Завтра он устраивает прием в своем доме. Большой танцевальный вечер. Сын моего брата работает там, он сообщил о приготовлениях.

– Я должен туда попасть, – решительно заявил Бинг.

– Это уже решено.

– Отлично. Мне нужен белый смокинг, сшитый в Америке, и туфли, тоже с биркой, например из Нью-Йорка.

Расмин кивнул.

– А что насчет приглашений?

– Сын моего брата о них позаботится. Они лежат пачками в комнате секретаря Мулая Ибрагима, никто и не заметит пропажи.

– Превосходно, – кивнул Бинг. – Насчет сегодняшнего вечера – в какой гостинице нам лучше остановиться? И мне понадобится паспорт. А моя жена может пользоваться своим, поскольку она англичанка. Кстати, Мелина, дай его мне.

Получив документ, Бинг сунул его себе в карман.

– Наша фамилия Каттер, – сообщил он Расмину. – Мистер и миссис Каттер.

– Американский паспорт? – задумчиво повторил тот. – Думаю, это будет несложно устроить.

– Сколько времени это займет?

– Час, может быть, чуть меньше. В таком деле нельзя торопиться.

– Хорошо, – согласился Бинг. – Моя машина припаркована на площади Змеи. Скажи своему мальчику, чтобы был там с нашими покупками через полчаса. Если я правильно помню, чуть дальше по улице есть кафе. Мы зайдем туда перекусить и будем ждать там.

Расмин оглядел его с ног до головы.

– Твои волосы, – наконец сказал он. – Они слишком длинные. И к тому же известно, что в некоем доме в Танжере останавливался светловолосый мужчина.

– Хорошо, – нетерпеливо ответил Бинг. – Тогда перекрась их! Только ради Бога, воспользуйся современной европейской краской, а не одним из ваших адовых восточных снадобий! В последний раз я несколько месяцев отмывал после них голову.

– Не волнуйся, мы далеко продвинулись в этом вопросе, – уверил его Расмин. – Пойдем, время не ждет.

Бинг повернулся к Мелине.

– Оставайся здесь и не волнуйся, – сказал он. – Я скоро вернусь.

Когда за ним и Расмином захлопнулась дверь, девушка откинулась на подушках, чувствуя себя покинутой и одинокой. «Это все происходит на самом деле?» – спрашивала она у самой себя. Было что-то зловещее во всем, что они делали, в том, что за ними следили, преследовали, в том, что она по неосмотрительности оказалась вовлечена в события, которые могли изменить судьбу целой страны.

Потом Мелина вспомнила отца, как он работал из года в год, получая лишь скромное жалованье и не слыша слов благодарности за все, что он сделал для этой страны. Сэр Фредерик любил Марокко, он называл его «райским садом», и Мелина не могла предать его дело. Одобрил бы он ее нынешние действия? Да, ей казалось, что в этой битве отец был бы на стороне Бинга и хотел бы, чтобы его дочь не теряла отваги.

И однако же она знала, что отчаянно трусит. Еще вчера ее жизнь состояла из секретарской работы и мелких капризов миссис Шустер, а сегодня вокруг нее плетутся смертельно опасные интриги. В борьбе за власть жизни людей – всего лишь разменная монета.

Потом она вспомнила того мальчика и поняла, что между ними много общего. Они оба были пешками в этой игре.

Шум за окном внезапно усилился. Крики и гомон до сих служили почти музыкальным фоном к их с Расмином беседе, но сейчас их характер изменился, стал ликующим, и Мелина инстинктивно, не особо задумываясь, подошла к окну.

Сквозь грязные маленькие окна разглядеть что-то было невозможно, и поэтому Мелина приотворила одно и выглянула наружу. По узкой улице ехал верхом какой-то человек, и толпа бурно приветствовала его.

Это был крупный мужчина в белом бурнусе верхом на великолепном черном коне. Его голову венчал белый тюрбан, чей конец обвивал шею. В облике всадника было нечто внушительное и властное, отчего люди приходили в восторг и радостно кричали и махали руками, а он в ответном жесте приподнимал затянутую в перчатку руку. Очень близко вслед за ним, разглядела Мелина, ехали еще двое в арабской одежде, явно выполнявшие роль телохранителей.

Когда он проезжал под окном Мелины, крик стал еще громче, почти оглушительным, и вдруг, словно чем-то привлеченный, всадник поднял голову, и его глаза встретились с глазами Мелины.

Она почувствовала, как по ее телу пробежала дрожь.

Внешность этого мужчины можно было бы назвать впечатляющей, если бы не зловещее ощущение гнетущей силы, как от удара или крика. Оно длилось какую-то секунду – и всадник уже ехал дальше в окружении восторженной толпы, а Мелина спрашивала себе, не почудилось ли ей все это. Она все еще смотрела ему вслед, когда чья-то рука вдруг схватила ее, оттащила от окна и с грохотом захлопнула створку.

– Глупая девчонка!! О чем ты думала? – рявкнул Бинг. Мелина вызывающе вскинула подбородок. – Ты не понимаешь, что мы не должны привлекать к себе внимания?

По выражению его лица Мелина поняла, что дело серьезно.

– Прости, – запинаясь, выговорила она. – Я не думала… что это важно. Я услышала шум… и просто хотела посмотреть.

– И увидела, – отрезал Бинг. – Надеюсь, ты в восторге.

– А кто это был? – спросила Мелина, внезапно понимая, что знает ответ.

– Мулай Ибрагим.

– О Бинг, прости! – вскликнула Мелина. – Я понятия не имела… что это может быть он. Просто хотела узнать, отчего такой шум. Мне все это так внове.

– Он видел тебя? – вместо ответа спросил Бинг.

Мелина поразилась бы, как ему в голову пришел подобный вопрос, если бы еще раньше не заметила его удивительную интуицию и умение угадывать непредвиденное. Так что девушка, хоть и хотела солгать, поняла, что это бессмысленно и опасно.

– Он взглянул наверх, – призналась она.

– Понятно, – угрюмо ответил Бинг, но, увидев лицо Мелины, положил ей руку на плечо. – Ладно, – смягчился он, – это магазин, ты туристка, почему бы тебе не выглянуть на шум из окна? Любой турист на твоем месте заинтересовался бы происходящим.

– Прости, – повторила Мелина, – я постараюсь быть внимательнее и не подвергать нас опасности.

Занятая разговором, она не сразу разглядела перемену во внешности Бинга. Его волосы теперь были подстрижены по-другому и стали гораздо темнее, приобретя тот банальный оттенок, который остается незаметным для любых глаз.

– Как тебе? – внезапно улыбнулся Бинг.

– Ты выглядишь иначе, – ответила Мелина.

– Мы на это и рассчитывали, – отозвался он. – Но волосы еще влажные, их нельзя трогать. Однако мы не можем тут больше задерживаться. Пошли вниз, и не забудь сказать Расмину, что товары, которые он нам показал, просто восхитительны.

Они спустились по лестнице и, проскользнув под ковром, снова оказались в лавке.

Там Бинг разразился громкой хвалебной речью, попутно демонстрируя бумажник, набитый долларами; Мелина его прежде не видела и задумалась, кто покрывает расходы Расмина.

– Пошлите носильщика к моей машине, хорошо? – сказал Бинг, когда они уже стояли в дверях. – И пусть не опаздывает. Я не хочу толкаться в этой толпе.

– Все будет сделано, как пожелает господин, – услужливо отозвался Расмин.

– У вас тут шикарные товары, – сказал Бинг. – Я намекну свои друзьям, чтобы они заглянули к вам, когда соберутся в Марокко.

– Тысяча благодарностей, господин. Вы воистину добры, – улыбнулся Расмин.

Мелина протянула ему руку.

– Спасибо, что показали нам такие красивые вещи, – сказала она. – Жаль, я не могу купить весь магазин.

Расмин едва дотронулся до ее пальцев, а потом почтительным жестом коснулся своего лба и сердца.

Наконец они вышли из магазина и по людной улице направились к кафе.

Сев за столик, Бинг заказал какое-то невообразимое блюдо, громогласно сообщая, что ему его рекомендовал друг из Нью-Йорка, выглядит оно ужасно, зато отличное на вкус. Затем последовали фрукты, козий сыр, свежий хлеб и мятный чай, который не был и вполовину так хорош, как в лавке Расмина.

Час спустя Бинг оплатил счет, и они вернулись к машине. Рядом уже стоял посыльный с десятком пакетов в разноцветной обертке. Бинг открыл дверцу и побросал свертки на заднее сиденье, дал мальчишке полдоллара, потом забрал обратно и вручил взамен несколько франков.

Бинг также дал несколько монеток мальчишке, который стерег их машину, и по ярко освещенным улицам они двинулись к другим воротам города.

– А куда мы едем? – спросила Мелина, когда «пежо» миновал ворота и оказался во тьме.

– В гостиницу, – ответил Бинг. – Мой паспорт должен быть на заднем сиденье. Посмотри.

Мелина повернулась, нащупала плоский сверток и, разорвав обертку, вытащила паспорт в синей пластиковой обложке. Бинг достал из кармана паспорт девушки.

– Мы внесли маленькие изменения в твой паспорт, – заметил он.

Мелина открыла паспорт и увидела, что в графе «семейное положение» стоит «замужем» и фамилия «Каттер».

– Не волнуйся, – успокоил ее Бинг. – Эти чернила исчезнут через сорок восемь часов. Так что тем или иным образом ты завтра снова останешься без мужа.

– Ты обо всем позаботился, – не без иронии заметила Мелина.

– Сплюнь через плечо, – очень серьезно ответил Бинг, и девушка вновь ощутила опасность. Она таилась в окружающей тьме, и даже внутри машины от нее некуда было скрыться.

А потом Мелина робко задала вопрос, задать который раньше у нее не хватало духу.

– Когда мы приедем… в гостиницу, – слегка прерывающимся голосом спросила она, – и скажем, что мы… мы женаты, мы же можем все равно попросить… отдельные номера?

Глава пятая

Послышался тактичный стук в дверь, и Мелина, которая еще дремала, мгновенно проснулась.

– Кто там? – спросила она.

В ответ дверь в дальнем конце спальни приотворилась, и девушка увидела на фоне проема плечи и голову Бинга.

– Уже полдевятого, – извиняющимся тоном сообщил он, – и я полагаю, если мы собираемся заказать завтрак, надо привести спальню в надлежащий вид.

– Конечно же, – откликнулась Мелина. – Дай мне минуту.

Бинг скрылся за дверью, и Мелина, выскользнув из кровати, накинула на себя лежавший рядом на стуле халат. Потом она подошла к окну и отдернула занавески, впуская внутрь поток яркого солнечного света.

Гостиница, куда их привез Бинг, стояла на высоком холме, и, по его словам, была дворцом бывшего султана. Хозяева гостиницы умудрились не испортить былую атмосферу: номера были обставлены в мавританском стиле, стены покрыты многоцветными изразцами, повсюду висели занавеси, словно пришедшие из сказок «Тысячи и одной ночи», а гостиные выходили окнами во внутренний двор, где в окружении пальм и цветов журчал большой фонтан.

Мелина замерла на минуту, любуясь видом, пока позади не раздался шорох и в комнату не протиснулся Бинг с охапкой одеял, подушек и покрывал, которые он свалил на свободную кровать. Мелина мимолетно увидела сквозь дверной проем маленькую гостиную и узкий диван, на котором он провел ночь, и почувствовала укол совести.

– Ты рано встал, – заметила она, пока они вместе раскладывали принесенные им вещи, чтобы казалось, что тут кто-то спал.

– У нас сегодня много дел, – ответил Бинг.

Мелина внезапно подумала, что почти не одета, не причесана и даже не успела припудрить лицо.

– О господи! – смутилась она. – Не смотри на меня. Я залюбовалась видом из окна и забыла привести себя в порядок.

– Ты выглядишь очень молодой и свежей, – произнес Бинг таким тоном, что его слова нельзя было принять за комплимент.

– Ну вот, теперь я ощущаю себя деревенской простушкой, – ворчливо ответила Мелина. Она торопливо подошла к туалетному столику и с облегчением увидела, что ее вьющиеся от природы волосы выглядят вполне прилично. Пройдясь по ним расческой, она припудрила нос.

– Итак, какие у нас планы на сегодня? – спросила она и не без досады заметила, что Бинг не то чтобы не слушает, но даже и не смотрит на нее. Его глаза были направлены на крыши города, видневшиеся сквозь открытое окно.

– Бинг, что-то случилось? – начиная тревожиться, спросила Мелина.

Бинг, слегка вздрогнув, повернулся к ней, и улыбка скользнула по его лицу.

– Прости, – извинился он, – я обдумывал кое-что. Одевайся, а я пока закажу завтрак.

И он вышел из комнаты, прикрыв внутреннюю дверь.

Мелина поспешно приняла душ и надела самое красивое из своих платьев. Потом уложила волосы, припудрила лицо и слегка подкрасила губы. Становилось все жарче, а она знала, что чем меньше используешь косметику в такую погоду, тем лучше будешь выглядеть.

Когда она вошла в гостиную, официант, в традиционном длинном белом одеянии, изящно закрученном тюрбане и босой, уже накрывал завтрак. Тут были высокие бокалы с соком, яйца, тонкие ломтики поджаренного бекона, свежие булочки и масло, которое выглядело очень соблазнительно, но, как уже успела узнать Мелина, на вкус было прогорклым.

– Надеюсь, дорогая, здешний кофе можно пить, – обратился к ней Бинг, когда она вошла. – А то мне с самого Нью-Йорка не попадался приличный кофе.

– Вечно ты ворчишь насчет кофе, – откликнулась Мелина, с радостью заметив, что они болтают, как добрые супруги, уже привыкшие к капризам друг друга.

Официант оставил их одних, и какое-то время они ели в тишине, пока Бинг не сказал:

– Я решил, что лучше всего будет съездить сегодня на разведку и осмотреть местность вокруг дома, где будет проходить вечеринка.

– Я почему-то так и думала, – ответила Мелина. – Было бы интересно посмотреть, где живет Мулай Ибрагим.

– Я бы не сказал, что это подходящий для него дом, – заметил Бинг. – Он родился в пустыне. Его отец был мелким шейхом, но благодаря своему честолюбию возвысился. Разбогател он на продаже скота и, я уверен, на работорговле и контрабанде наркотиков. – На лице Бинга мелькнуло отвращение. – В любом случае, – продолжал он, – старый шейх стал так богат, что его уже не прельщало общество соплеменников и многочисленных жен, и он, прихватив с собой старшего сына, отправился в Париж. Его экстравагантность, устраиваемые им приемы, расточительность, пороки и поведение в целом практически стали легендой, люди судачат о нем до сих пор.

– Увлекательные истории, должно быть, о нем рассказывают, – заметила Мелина.

– Несомненно, – подтвердил Бинг, – а когда шейх вернулся на родину, то разошелся еще больше. Он также выделил огромную сумму на образование сына, который остался в Париже. К несчастью, нравом тот пошел в отца, поэтому учился чему угодно, только не достойным вещам. Как бы то ни было, через несколько лет он вернулся домой, чтобы принять бразды правления от отца, который из-за болезни и пьянства дряхлел на глазах.

Бинг замолчал и отпил кофе. Мелина не задавала вопросов, так что он продолжал:

– Мулай Ибрагим не собирался идти по стопам отца, его амбиции были куда выше. Он начал расширять свои владения всеми возможными способами и, чего не водилось среди его предков, стал укреплять связи с европейцами.

Мелина поставила локти на стол и внимательно слушала. Бинг говорил, а у нее перед глазами стояла фигура на черном жеребце и темный сверкающий взор, устремленный прямо в ее глаза.

– Мулай Ибрагим хотел не только богатства, но и власти. И он выяснил, что один из лучших способов добиться известности – это развлекать толпу. На фундаменте старого дворца он выстроил огромную виллу, которую, я надеюсь, мы увидим сегодня, еще одну заложил в Касабланке и купил различную недвижимость в Марракеше.

В голосе Бинга послышался цинизм.

– Совсем несложно соблазнить кого-то принять приглашение на роскошный праздник, – констатировал он. – В каждом городе, которому покровительствовал Мулай Ибрагим, французы толпами устремлялись на его танцевальные вечера, тем более что оркестры и труппы кабаре для них он выписывал не только из Франции, но даже из Нью-Йорка.

– Я могу их понять, – быстро заметила Мелина.

– Кто бы не понял? – подтвердил Бинг. – Только вот причиной такой щедрости было не гостеприимство, а кое-то другое.

– И что же? – спросила Мелина, но замерла, стоило ей увидеть выражение лица Бинга. Он прислушивался, напрягшись всем телом, хотя Мелина, последовав его примеру, не заметила ничего подозрительного.

Бинг бесшумно поднялся на ноги, подошел к двери и резко ее распахнул. За ней почти вплотную стоял официант. Если он и удивился, то ничем этого не показал.

– Что вам нужно? – резко спросил Бинг.

– Если господин закончил завтрак, я уберу поднос, – почтительно ответил официант.

– Да, закончил, – также резко сказал Бинг.

Мелина тоже встала, чтобы дать официанту убрать со стола.

– Собирайся, – велел Бинг. – Нам надо осмотреть много достопримечательностей, и чем раньше мы начнем, тем лучше. И не забудь прихватить путеводитель.

– Конечно, дорогой, – откликнулась Мелина.

Она направилась в спальню, чувствуя, как колотится в груди сердце. Официант в самом деле их подслушивал? И, если так, насколько это серьезно? Бинг говорил очень тихо, но все-таки его слова можно было разобрать даже из-за двери. Они говорили по-английски, но кто знает, возможно, официант понимает английскую речь? Опять-таки, в их разговоре о Мулае Ибрагиме нет ничего странного, но откуда простым американцам так много знать о нем?

Укладывая сумочку, Мелина снова почувствовала страх. Они с Бингом нигде не могли чувствовать себя в безопасности – два англичанина в стане врагов. Они не знали ни их лиц, ни откуда может быть нанесен удар.

«Ребенок, помни о ребенке», – твердила себе Мелина. Нет смысла бояться, нельзя паниковать. Самое важно – это ребенок, и, возможно, очень скоро их миссия будет завершена.

Мелина повесила на руку зонтик от солнца и вспомнила просьбу Бинга. Но у нее не было путеводителя, только роман в мягкой обложке. Так что Мелина взяла его, чтобы походить на обычную туристку.

Бинг ждал ее в гостиной. Вместе они спустились вниз по каменным ступеням лестницы, таким отполированным, что Мелина крепко держалась за поручни, чтобы не поскользнуться. Внизу толпился народ, и Мелина подождала, пока Бинг купит две яркие почтовые открытки.

– Надо не забыть послать их домой, – заявил Бинг во всеуслышание, потребовал две марки до США и наклеил их на открытки.

– Положи к себе, – обратился он к Мелине, – мы их подпишем, когда доедем до дворца султана. Дома все просто обалдеют.

– Еще бы, – подтвердила Мелина, с трудом подавляя смех, потому что ситуация мало располагала к веселью.

Подтвердив свою американскую легенду, Бинг взял Мелину под руку и довел до машины. Выбравшись с гостиничной парковки, они продвигались очень медленно, с трудом пробираясь в толпе самого разнообразного люда: так называемых проводников, торговцев шляпами, кожаными мелочами и детскими вертушками. За ними теснились местные жители, все что-то кричали, махали руками, несколько женщин с крошечными детьми просили милостыню.

– Надо бы им что-то подать, – вздохнула Мелина, когда они наконец продрались сквозь толпу и выехали на открытую дорогу, обдав пешеходов облаком пыли.

– Дашь один раз – придется давать снова, – предупредил Бинг. – Новости тут передаются быстро. Им достаточно одного взгляда, чтобы определить простачка, и они уже от тебя не отвяжутся. Они профессионалы. И словами от них не отделаешься.

Мелина рассмеялась.

– А я себе все именно так и представляла. Попрошайки, торговцы, пыль, пальмы – все! Если бы не ребенок, которого мы должны найти, я была бы самым счастливым человеком в мире… но если мы найдем его сегодня, каков наш план?

– Понятия не имею, – ответил Бинг. – Здесь нельзя ничего планировать. Остается только надеяться, что по какому-то удивительному стечению обстоятельств все сложится удачно.

Что-то в его голосе заставило Мелину бросить на спутника быстрый взгляд.

– Ты думаешь, нам его не найти? – спросила она.

– Я не знаю, – устало вздохнул Бинг.

Мелина поняла, что он не хочет продолжать разговор на эту тему, и стала смотреть на дорогу.

Они взбирались по плавному склону, и теперь вокруг зеленели деревья и поля, а по дороге брели белые быки, которых подгонял маленький мальчик. Он ехал верхом на осле, навьюченном сеном и травой, так что казалось невероятным, что он вообще способен передвигаться. Однако же он как ни в чем не бывало бодро перебирал копытцами.

– Это дорога к дому Мулая Ибрагима? – поинтересовалась Мелина.

– Окольная, – пояснил Бинг. – Я хочу взглянуть на виллу с более высокого места.

Километра через полтора они свернули с дороги на проселок, представлявший собой колею, которая вилась между огромных валунов, словно набросанных тут рукой великана; вокруг росли огромные приземистые деревья со странными, низко и широко раскинутыми ветвями.

Они снова поехали вверх по склону, пока наконец Бинг не остановил машину под каким-то деревом. Он открыл Мелине дверь, а потом извлек откуда-то две фотокамеры.

– Это тебе и мне, – сказал он. – Пусть все будет достоверно.

– Откуда ты их взял? – удивилась Мелина.

– Расмин передал вместе с другими вещами, – пояснил Бинг. – Они чертовски дорогие, так что не забыть бы их вернуть.

– Расскажи мне про Расмина, – попросила Мелина. – А еще ты так и не закончил историю Мулая Ибрагима.

– Глупо было даже начинать ее, – нахмурился Бинг.

– Ты думаешь, официант что-то услышал?

– Я не знаю. Но очевидно одно – он пытался. Может, тут и нет ничего особенного, потому что все слуги на кого-то шпионят. Если не на правительство, оппозицию, полицию или хозяев гостиницы, то на владельцев магазинов, которые хотят выяснить, сколько денег можно стрясти с того или иного туриста. – Он вздохнул. – Ни один местный мальчишка не в силах устоять перед искушением узнать чуть больше, чем его друзья, или раздобыть сведения, которые нужны кому-то еще.

– Похоже на игру, – заметила Мелина.

– И, к сожалению, этот народ в ней искусен, в отличие от нас, чопорных британцев, – констатировал Бинг.

Он взял Мелину под руку и повел ее между деревьями вверх по крутому склону. Девушка оскальзывалась на песке, он мгновенно набился в ее сандалии, мешая идти, но в конце концов они оказались на вершине холма.

И тут Мелина не сдержала восхищенного вздоха.

Перед ними расстилался изумительный пейзаж. Казалось, он уходит вдаль к тому месту, где горизонт сливается с небом. Немного слева раскинулся Фес с его высокими стенами, шпилями и минаретами, с пальмами и белыми современными зданиями французского квартала.

А прямо под ними в ярких солнечных лучах, сияющая, сверкающая, подобно драгоценному камню, лежала вилла, которую они искали.

Она была окружена стеной, хотя Мелина заметила ее не сразу, в первые несколько секунд выхватив из общей картины только проблеск фонтанов, темные силуэты кипарисов и другие цветовые пятна, такие яркие, такие захватывающие, словно набросанные рукой художника-импрессиониста, который использовал для своей работы все цвета палитры.

Вилла сама по себе была огромной. Мелина видела длинные низкие парапеты, многочисленные окна, отливающие радугой в свете солнца, дворы и сады. Но, несмотря на свои размеры, все сооружение поражало своей пропорциональностью, словно возведенное рукой не современного архитектора, а древнего эллина.

Мелина разглядела бассейн, голубой, как Средиземное море, отражающий небо. И только после того, как ее взгляд насытился роскошью и красотой виллы, девушка заметила то, что привлекло внимание Бинга, – стену вокруг здания.

Строители былых времен, которые возвели бастионы вокруг Феса, хотели защитить город от врагов. Мулай Ибрагим преследовал те же цели. Стена была не особенно высокой, но такой же неприступной. Она окружала виллу со всех сторон, и только на дальней стороне виднелось двое огромных железных ворот, у которых стояла неусыпная стража. По самому верху стена была усажена зубцами, расположенными под самыми странными углами, – они служили еще одним препятствием для любого, кто попытался бы проникнуть внутрь.

Внезапно прекрасная яркая картина перед глазами Мелины окрасилась в зловещие тона.

– Это… это же настоящая тюрьма, – прошептала она еле слышно.

– У отца Мулая Ибрагима, который построил стену вокруг дворца, было, по слухам, двести жен, – пояснил Бинг. – Говорят, они были так прекрасны, что любой юноша в Фесе мечтал увидеть хотя бы одну из них. Так что старый шейх постарался предотвратить романтические безрассудства.

– Если ребенок там, – вслух подумала Мелина, – то как мы его оттуда выведем?

– Я сам ломаю голову, – ответил Бинг, потом опустился на землю и вытащил из-за пазухи бинокль. Он был невелик, но Мелина смутно слышала о немецкой фирме, которая производит бинокли такие мощные, что можно разглядеть за несколько километров муху, сидящую на стене.

– Будь хорошей девочкой, проследи, чтобы за нами никто не подглядывал, – велел Бинг. Мелина готова была возмутиться его тоном, властным и снисходительным, но потом она напомнила себе, что он – ее наниматель, так что имеет полное право отдавать приказы. Но ей все равно стало досадно, что из приятного спутника он превратился в отстраненного командира.

Одновременно она поняла, что ей еще не доводилось видеть такого Бинга – Бинга за работой, сосредоточенного на одной цели и отбрасывающего все второстепенные заботы.

Мелина огляделась. Никого не было видно, кроме длинноухих коз, щиплющих траву, да ястреба высоко в небе, парящего на раскинутых крыльях. Она смотрела, как Бинг обшаривает взглядом каждый дюйм виллы, окно за окном, дверь за дверью. Наконец девушка не удержалась от вопроса:

– Ты что-то видишь?

– Нет, ничего.

Он поднялся и перешел в тень деревьев. Там возвышалась горка камней, и Бинг спрятался за ней, предварительно оглядевшись по сторонам, и снова поднес бинокль к глазам.

Мелина последовала за ним и, пока он осматривал окно за окном, вдруг коротко вздохнула.

– Там человек… мужчина, в саду, – прошептала она.

Бинг моментально перевел бинокль налево.

Пока Мелина говорила, к первому мужчине присоединился второй. Она были одеты в белые брюки и рубашки с открытым воротом. Издали они походили на европейцев, но Мелине трудно было судить об этом.

Зато Бинг все уловил мгновенно.

– Ты их хорошо видишь? – спросила девушка. – Кто они?

Бинг в ответ просто молча передал ей бинокль, и Мелина, прижавшись к камням, приложила окуляры к глазам и чуть не вскрикнула: бинокль был таким мощным, что, казалось, мужчины находятся на расстоянии вытянутой руки.

Один из них стоял, глядя на бассейн. Смуглый, он, вероятно, был марокканцем по крови, хотя Мелина не была в этом уверена. У второго кожа была светлой, но и его национальность она не смогла бы определить.

– Если ты смотришь на того, что справа, – тихо сказал Бинг, – не замечаешь ли ты в нем ничего необычного?

– Нет, – ответила Мелина. А потом увидела: от уголка левого глаза по щеке незнакомца спускался шрам! Вздрогнув, она передала бинокль Бингу.

– Пошли отсюда, – проговорил он, – мы видели достаточно.

– Значит, ребенок здесь! – тихо воскликнула Мелина. – Ведь этот человек похитил его.

– Нет времени болтать, поехали.

– Но почему? Ты думаешь, они нас заметили?

– Никогда не знаешь, – ответил Бинг. – Кто-то мог заметить блики от линз, а кто-то – следить за этим холмом и теми, кто сюда приезжает. Часовые стоят у ворот Мулая Ибрагима, но глаза у него есть повсюду.

Он нажал на газ, и автомобиль устремился по пыльному проселку к большой дороге. Когда они достигли ее и проехали пару километров, Бинг произнес:

– Оглянись и посмотри, не едет ли за нами желтая машина?

Мелина бросила взгляд через плечо.

– Да, – сказала она, – там машина, и она желтая.

Бинг вдруг стал снижать скорость.

– Она стояла у гостиницы сегодня утром, – сообщил он.

– Ты хочешь сказать, что за нами следят? – По коже Мелины побежали мурашки.

– Нельзя исключать такую возможность, – в голосе Бинга проскользнули жесткие нотки. – Так, думаем! Мы туристы, куда мы можем направляться? И что такого мы можем углядеть интересного именно по этой дороге?

Мелина тут же указала на поле, где два белых быка тянули примитивную тележку, а две женщины собирали урожай и складывали туда какие-то колосья.

– Полагаю, туристы хотели бы заснять эту сцену, – сказала она.

– Ну конечно! Спасибо, Мелина.

И Бинг свернул на обочину.

– Только не оглядывайся, – предупредил он. – Сосредоточься на настройке камеры.

Он вытащил из кармана экспонометр и принялся пристально изучать его показатели.

Мелина услышала звук приближающейся машины и только величайшим усилием воли не повернулась. Вместо этого она сделала несколько шагов, стараясь навести фокус на быков. Работающие в поле женщины заметили их и закричали что-то в знак протеста. Бинг поклонился им и кинул несколько монеток, женщины мгновенно бросились их поднимать, забыв о своих протестах.

Наконец Мелина и Бинг смогли повернуться. Желтая машина исчезла из виду.

– Возможно, ложная тревога, – без особой уверенности и, как показалось Мелине, без особой надежды сказал Бинг.

Они забрались в машину и поехали дальше.

– Мне нужно как-то передать весточку моему другу, – поделился мыслью Бинг. – Пусть хотя бы узнает, где его сын. Но звонить по телефону опасно.

– А Расмин может это сделать? – сообразила Мелина.

– Конечно! Конечно, может! – обрадовался Бинг. – Поедем к нему с жалобой, что какие-то вещи, купленные вчера, не подошли. Посмотри на заднем сиденье.

Пакеты оказались на месте. Мелина развернула один и обнаружила пару кожаных туфель.

– Отлично. Мы скажем, что они оказались не по размеру и мы хотим их поменять. Это будет выглядеть вполне правдоподобно. – Повернув на очередном перекрестке, он вдруг положил руку на ладонь Мелины. – Спасибо за помощь, – сказал он. – Я не думал, что от тебя будет толк.

Мелина была задета за живое.

– Что ты такое говоришь?

– Именно то, что ты слышала. Я не думал, что от девушки в таком деле можно ждать помощи. Когда я прыгал на твой балкон, то надеялся, что там окажется мужчина, англичанин, который все поймет как надо. Но ты тогда оказалась на высоте. И теперь, несмотря на все мои опасения, я рад, что ты со мной.