Текст книги "Миры Айзека Азимова. Книга 12"
Автор книги: Айзек Азимов
Жанр:
Научная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)
Из-за своей гуттаперчевой гибкости и худобы репортер казался еще выше, чем был на самом деле. Звали его Густив Баннерд, и он обладал не только репутацией, но и дарованием – две эти вещи, вопреки представлениям расхожей морали, не так уж тесно взаимосвязаны.
Людан Антиох смерил репортера недоверчивым взглядом:
– Нет смысла отрицать, вы совершенно правы. Но отчет НаучГруппы был строго конфиденциальным. Не понимаю, как…
– Утечка информации, – бесстрастно отозвался Баннерд. – Сведения всегда просачиваются.
Антиох, откровенно озадаченный, нахмурил румяное личико:
– Значит, мне придется заткнуть дыру, через которую они просачиваются. Я не могу пропустить вашу статью. Все упоминания о претензиях НаучГруппы должны быть вырезаны. Вы и сами это понимаете, разве не так?
– Нет. – Баннерд был по-прежнему невозмутим. – Это важная информация. И у меня есть свои права, подтвержденные Императорским указом. Я полагаю, Император должен быть в курсе того, что здесь творится.
– Но здесь ничего не творится! – отчаянно воскликнул Антиох. – Ваши домыслы не имеют под собой оснований. Бюро не собирается менять свою политику, я же показывал вам письма!
– Вы считаете, что сумеете противостоять давлению Заммо? – насмешливо поинтересовался репортер.
– Думаю, да. Если буду уверен, что он не прав.
– Если! – все также спокойно проговорил Баннерд. И вдруг взорвался: – Антиох, эти негуманоиды – настоящее чудо, в Империи нет больше ничего подобного! Правительство не в состоянии по достоинству оценить, каким сокровищем оно владеет! Чиновники уничтожают это сокровище! С негуманоидами обращаются как с животными…
– Право же… – неуверенно начал Антиох.
– Только не говорите мне про Цефей-18! Это типичный зоосад! Хорошо оборудованный зоосад, где ваши живодеры-ученые дразнят несчастных цефеидов, просовывая палки между прутьями. Да, вы бросаете им кусочки мяса, но вы заперли их в клетки. Я знаю, что говорю! Я пишу о них статьи вот уже два года. Я, можно сказать, почти живу среди них…
– Но Заммо говорит…
– Заммо! – В устах репортера это прозвучало как ругательство.
– Заммо говорит, – не сдавался Антиох, – что мы, наоборот, слишком нянчимся с ними – они, мол, животные, а мы обращаемся с ними как с людьми.
Впалые щеки репортера застыли, словно маска.
– Сам он животное, ваш Заммо. Поклонник науки! Поменьше бы таких поклонников! Вы читали труды Аврелия? – неожиданно поинтересовался Баннерд.
– М-м… Да. Насколько я знаю, Император…
– Император к нам благоволит. Не то что его предшественник, который преследовал нас и травил.
– Не понимаю, к чему вы клоните.
– Негуманоиды многому могут нас научить. Понимаете? Не тому, чем озабочен Заммо и его команда, – не химии и не телепатии. Научить образу жизни, образу мышления. У них нет преступности, нет отбросов общества. Кто-нибудь пытался изучить их философию? Или поставить эту проблему перед социальной инженерией?
Антиох задумался, складки на пухлом лице его разгладились.
– Интересная мысль. Вот настоящая задача для психологов…
– Вздор! Психологи в большинстве своем шарлатаны. Они умеют ставить проблемы, но их решения никуда не годятся. Тут нужны братья во Аврелии. Философские мужи…
– Но послушайте, мы же не можем превратить Цефей-18 в объект… в объект метафизического изучения!
– Почему нет? Еще как можем.
– Но каким образом?
– Прекратите все свои жалкие потуги превратить цефеидов в подопытных кроликов. Позвольте им создать свою социальную структуру без вмешательства человека. Предоставьте им неограниченную независимость, и пусть философские учения свободно взаимодействуют друг с другом…
– Такое невозможно сделать за один день, – нервно возразил Антиох.
– Но начать-то можно!
– Что ж, я не вправе запретить вам попробовать, – медленно проговорил администратор. Глаза его подернулись дымкой задумчивости, голос зазвучал доверительно: – Однако вы сами испортите себе всю игру, если опубликуете отчет НаучГруппы-10 и обвините ученых в отсутствии гуманности. Ученые – народ влиятельный.
– Мы, философы, тоже.
– Да, но существует более легкий путь. Не стоит метать в них громы и молнии. Просто намекните, что НаучГруппа не справляется с решением возложенных на нее задач. Намекните без эмоций, пусть читатели сами делают выводы. К примеру, напишите о проблеме рождаемости – это же безумно важная проблема! Нынешнее поколение негуманоидов может оказаться последним, несмотря на все усилия ученых. Подчеркните, что к этому вопросу нужен иной, философский подход. Можете выбрать любую проблему, какую – решайте сами. – Антиох встал, обворожительно улыбаясь: – Только, заклинаю вас Галактикой, не подымайте шума! К чему вам лишние кривотолки?
– Возможно, вы и правы, – сухо, не отвечая на улыбку, отозвался Баннерд.
Позже репортер написал коротенькое письмецо своему другу:
«Он, вне всякого сомнения, неумен. В голове полная каша, а в жизни нет никакой путеводной идеи. Абсолютно некомпетентен как специалист. Но умеет лавировать, приспосабливаться, склонен к компромиссам и скорее пойдет на уступки, чем будет стоять непрошибаемой скалой. Это качество может быть полезным для нас. Твой брат во Аврелии».
От кого:АдЦУ-Цеф-18
Кому:БюВнеПров
Тема:Статьи о рождаемости негуманоидов на Цефее-18
Основания:
а) Письмо АдЦУ-Цеф-18 АА-ЛА/мн от 174/977 Г.И.
б) Императорский указ Я-2374 от 243/975 Г.И.
Приложения:
1-Г. Статья Баннерда, место написания Цефей-18, дата 201/977 Г.И.
2-Г Статья Баннерда, место написания Цефей-18, дата 203/977 Г.И.
1. Бесплодие негуманоидов на Цефее-18, о котором сообщалось в основании (а), стало предметом обсуждения в галактической прессе. Статьи по данному вопросу прилагаются для ознакомления («Приложения 1 и 2»). Хотя упомянутые статьи основываются на данных, считающихся секретными и не подлежащими разглашению, репортер в ответ на вопрос об источнике информации сослался на право свободы печати, подтвержденное основанием (б).
2. В связи с невозможностью избежать публичной огласки и неизбежностью непонимания со стороны общественности просим БюВнеПров дать указания о дальнейшей политике в области проблемы бесплодия негуманоидов.
Л. Антиох, инсп. АдЦУ-Цеф-18209/977 Г.И.
От кого:БюВнеПров
Кому:АдЦУ-Цеф-18
Тема:Исследование рождаемости негуманоидов на Цефее-18
Основания:
а) Письмо АдЦУ-Цеф-18 АА-ЛА/мн от 209/977 Г.И.
б) Письмо АдЦУ-Цеф-18 АА-ЛА/мн от 174/977 Г.И.
1. Вменить в обязанность АдЦУ-Цеф-18 исследовать причины и изыскать меры для предотвращения нежелательного падения рождаемости, упомянутого в основаниях (а) и (б). В связи с этим утвердить проект «Исследование рождаемости негуманоидов на Цефее-18», которому ввиду особой важности проблемы присвоить приоритетный разряд «АА».
2. Присвоить проекту номер 2910; ассигнования выделять из расчетного счета № 18/78.
К. Морили, директор БюВнеПров223/977 Г.И.
Если пребывание в стенах экспериментального центра НаучГруппы-10 и улучшило настроение Томора Заммо, то дружелюбия оно ему не прибавило ни на грош.
Антиох, брошенный хозяином, одиноко стоял перед застекленной стеной, за которой простиралась главная полевая лаборатория.
Лаборатория представляла собой обширную площадку с теми же природными условиями, что были теперь на всем Цефее-18, – крайне неприятными для исследователей, но естественными для исследуемых. Сухой, насыщенный кислородом воздух и раскаленный песок плавились в ослепительно белом солнечном сиянии. Посреди этого пекла по одному или парочками сидели, съежившись, кирпичного цвета негуманоиды – жилистые, со сморщенной, свисающей складками кожей.
Из лаборатории вынырнул Заммо, жадно напился воды и посмотрел на гостя.
– Хотите туда зайти? – спросил он. Под носом у физиолога блестели капельки пота.
– Нет, благодарю вас. – Антиох решительно помотал головой. – Какая там сейчас температура?
– Сто двадцать в тени, если бы там была тень. А они жалуются, что им холодно. Сейчас начнется водопой – полюбуйтесь, если есть желание.
Струя воды выстрелила вверх из фонтана, расположенного в центре площадки. Приземистые фигурки, поднявшись на ноги, запрыгали наперегонки и сгрудились у фонтана, отпихивая друг друга. Прямо из середины лица у них выскочили длинные и гибкие кожаные трубочки, которые устремлялись в струю, а затем появлялись оттуда, усеянные каплями воды.
Так продолжалось довольно долго. Тела негуманоидов разбухли, обвисшие кожаные складки разгладились. Существа осторожно отступали от фонтана, засовывая питьевые трубочки в розовую сморщенную плоть над широким безгубым ртом, пока не втянули их внутрь окончательно.
– Животные! – презрительно сказал Заммо.
– И часто они пьют? – спросил Антиох.
– Да сколько захотят! Мы их поим каждый день, но они могут обходиться без воды целую неделю, если припрет. Они запасают воду под кожей. А по вечерам едят – они же еще и вегетарианцы.
Круглое личико Антиоха расплылось в улыбке:
– Приятно, что ни говори, увидеть все своими глазами. Надоело без конца читать отчеты.
– Да? – рассеянно бросил Заммо. И спросил: – А у вас какие новости? Что пишут голубенькие мальчики с Трантора?
Антиох уклончиво пожал плечами:
– Жаль, что вы сами не можете слетать в Бюро. Поскольку Император благоволит к аврелианам, гуманность нынче превыше всего. Да вы и сами знаете. – Администратор помолчал немного, нерешительно жуя губу. – Но проблему рождаемости передали-таки в ведение АдЦУ, и не просто так, а с приоритетом «двойное А».
Заммо пробурчал что-то себе под нос.
– Надеюсь, вы понимаете, – продолжал Антиох, – что проект рождаемости отныне приобретает преимущество перед всеми прочими исследованиями, проводимыми на Цефее-18. Это очень важный проект.
Антиох повернулся к стеклянной стене и вдруг без всякого перехода спросил:
– Вам не кажется, что они несчастны?
– Несчастны! – Слово прогремело подобно взрыву.
– Ну, я хочу сказать, они чувствуют себя не в своей тарелке, – торопливо поправился Антиох. – Вы понимаете? Трудно ведь абсолютно точно воссоздать условия среды, так мало зная о ее обитателях.
– Скажите, вы хоть раз видели ту планету, откуда мы их забрали?
– Я читал отчеты…
– Отчеты! – Безграничное презрение. – А я ее видел!Наша полевая лаборатория может казаться вам пустыней, но для них это просто райские кущи. Еды и питья хоть отбавляй – чего еще надо? Мы подарили им целую планету с растительностью и водными потоками взамен голых гранитных и кремниевых скал, где они с трудом выращивали в пещерах грибы, а воду выпаривали из гипсовых глыб. Да они там вымерли бы в ближайшее десятилетие, если б мы их не спасли! Несчастны? Га-а-ах! Если они несчастны, значит, они просто неблагодарные твари, хуже всяких животных!
– Может, вы и правы. Но знаете, у меня есть одна идея…
– Какая еще идея? – Заммо достал сигару.
– Надеюсь, она окажется небесполезной для вас. Почему бы вам не попробовать более активно вовлечь негуманоидов в свои исследования? Дайте им возможность проявить себя. В конце концов, у них высокоразвитая наука, в ваших отчетах постоянно об этом говорится. Поставьте перед ними какую-нибудь задачу, пусть решают…
– Какую именно?
– Ну… – Антиох растерянно развел руками. – Да неважно какую, лишь бы на пользу дела. Например, космические корабли. Отведите негуманоидов в рулевую рубку и понаблюдайте за реакций.
– Зачем? – резко спросил Заммо.
– Да затем, что их реакция на инструменты и приборы, предназначенные для человека, может о многом вам рассказать. И в то же время так вы гораздо быстрее завоюете их расположение. У вас появится куда больше добровольцев, если они заинтересуются тем, что делают.
– Ваша психологическая подготовка дает себя знать. Хм-м… Звучит довольно заманчиво… Надо будет обмозговать. Но даже если я соглашусь, кто меня пустит с этими животными в рубку звездолета? В моем личном распоряжении нет ни единого корабля, а при одной только мысли о том, сколько сил придется положить, чтобы пробить все бюрократические препоны, мне просто дурно становится.
Антиох задумался, слегка наморщив лобик.
– Ну, это не обязательно должны быть звездолеты… Но если идея вам по душе, вы можете предложить ее Бюро от своего имени. Напишите отчет – авторитетно, так, как вы умеете, – а я со своей стороны постараюсь привязать его к проекту рождаемости. Под проект с двойной литерой «А» можно получить все что угодно и без особых проблем.
– Что ж, посмотрим. – Заммо, несмотря на явную заинтересованность, не смягчился ни на йоту. – А сейчас мне пора. У меня эксперимент по основному обмену веществ в самом разгаре. Я подумаю над вашим предложением. В нем что-то есть.
От кого:АдЦУ-Цеф-18
Кому:БюВнеПров
Тема:Проект внешних провинций № 2910, часть 1: «Исследование рождаемости негуманоидов на Цефее-18»
Основание:
а) Письмо БюВнеПров Цеф-Н-КМ/кар 115097 от 223/977 Г.И.
Приложение:
1. Отчет НаучГруппы-10, отделение физики и биохимии, датированный 220/977 Г.И., часть 15
1. «Приложение 1» пересылается в БюВнеПров для ознакомления с информацией.
2. Особое внимание просим обратить на раздел 5 (параграф 3) «Приложения 1», содержащий заявку на предоставление в распоряжение НаучГруппы-10 космического корабля с целью проведения исследований, одобренных БюВнеПров. АдЦУ-Цеф-18 считает, что упомянутые исследования могут внести большой вклад в работу, проводимую ныне в рамках проекта, поименованного в графе «Тема» и утвержденного основанием (а). Принимая во внимание приоритетность вышеозначенного проекта, просим рассмотреть заявку НаучГруппы незамедлительно.
Л. Антиох, инсп. АдЦУ-Цеф-18240/977 Г.И.
От кого:БюВнеПров
Кому:АдЦУ-Цеф-18
Тема:Проект внешних провинций № 2910: «Исследование рождаемости негуманоидов на Цефее-18»
Основание:
а) Письмо АдЦУ-Цеф-18 АА-ЛА/мн от 240/977 Г.И.
1. В ответ на запрос, содержащийся в «Приложении 1» основания (а), передать в распоряжение АдЦУ-Цеф-18 учебный корабль АН-Р-2055 с целью проведения исследований над негуманоидами на Цефее-18 в рамках проекта, поименованного в графе «Тема», а также прочих проектов, утвержденных Бюро.
2. Настоятельно рекомендуем всеми возможными способами ускорить работу над вышеупомянутым проектом.
К. Морили, директор БюВнеПров251/977 Г.И.
Маленькое красно-коричневое существо явно чувствовало себя неуютно, хотя и всячески старалось это скрыть. Оно зябко куталось в теплую хламиду – а между тем в кабинете стояла такая жара, что от людей в летних рубашках пар валил клубами.
– Немного сыро для меня, но при столь низкой температуре сырость легче переносится, – тщательно выбирая слова, пронзительным голосом пропищало существо.
– Крайне признателен вам за любезный визит, – улыбнулся Антиох. – Я сам собирался к вам в гости, но ваша атмосфера для меня – непосильное испытание… – Улыбка сделалась извиняющейся.
– Ну что вы, не стоит благодарности. Вы, чужепланетные человеки, сделали для нас больше, чем мы когда-либо сумели сделать для себя сами. Небольшие неудобства, которые мне нетрудно претерпеть, – лишь малая толика, коей мы способны возместить наш неоплатный долг.
Речь цефеида была уклончивой, словно он подбирался к своим мыслям в обход, со стороны, или почитал прямой разговор верхом неприличия.
Густив Баннерд, сидевший в углу комнаты, забросив одну длинную ногу на другую, проворно застрочил в блокноте и спросил:
– Вы не против, если я запишу вашу беседу?
Цефеид мельком взглянул на журналиста.
– Я не против.
Антиох же продолжал оправдываться:
– Это не просто светский визит, сэр. Ради светской беседы я не стал бы подвергать вас таким неудобствам. Но нам необходимо обсудить жизненно важные вопросы, а вы ведь вождь своего народа.
– Мне приятно, что намерения ваши благи, – кивнул цефеид. – Продолжайте, пожалуйста.
Администратор только что не извивался всем телом – так усердно старался покорректнее облечь свои мысли в слова.
– Это вопрос деликатный, – сказал он, – и я никогда не осмелился бы вынести его на обсуждение, не имей он такого… э-э… животрепещущего значения. Я всего лишь чиновник – так сказать, рупор правительства…
– Мой народ считает чужепланетное правительство благожелательным правительством.
– Да, конечно, оно благожелательно. Именно поэтому мое правительство весьма обеспокоено фактом отсутствия рождаемости у вашего народа.
Антиох прервался, встревоженно ожидая реакции, но реакции не последовало. Лицо цефеида было неподвижно, лишь слегка подрагивали морщинки в том месте, где была спрятана питьевая трубка.
– Мы не решались поставить перед вами этот вопрос, – продолжал Антиох, – ибо он касается чрезвычайно интимных вещей. Невмешательство в личную жизнь – основной принцип моего правительства, и мы изо всех сил старались самостоятельно найти разгадку, не тревожа вас и ваш народ. Но, вынужден признать, мы…
– Потерпели неудачу? – закончил цефеид, видя нерешительность Антиоха.
– Вот именно. Во всяком случае, мы не нашли никаких фатальных ошибок в системе воссоздания природных условий вашей родной планеты, правда, условия эти пришлось смягчить, дабы сделать их более пригодными для жизни. Наши ученые считают, будто всему виной недостаток каких-то химических веществ. Поэтому я прошу вас о добровольной помощи. Ваш народ далеко обогнал нас в области биохимии. Конечно, если вы не в состоянии или не желаете нам помочь…
– Нет, нет, я могу помочь! – Было похоже, что цефеид обрадовался. Его гладкий безволосый череп со свисающими складками кожи наморщился, выражая непонятные людям эмоции. – Никто из нас и помыслить не мог, что вы, чужепланетные человеки, будете озабочены этим вопросом. Ваша озабоченность лишний раз подтверждает ваши благие намерения. Мир, созданный вами, мы находим прекрасным. Это настоящий рай по сравнению с нашей родной планетой. О таких природных условиях нам приходилось лишь слышать в легендах о Золотом веке…
– Тогда…
– Есть одно обстоятельство. Боюсь, вы не сумеете понять. Наивно ожидать, чтобы две разумные расы могли мыслить одинаковыми категориями.
– Я попытаюсь понять.
Голос цефеида смягчился, в нем отчетливо зазвучали напевные, нежные полутона:
– На своей родной планете мы вымирали. Но мы боролись. Многие достижения нашей науки, развивавшейся в течение всей истории, более длительной, чем ваша, были утеряны безвозвратно. Многие, но не все – возможно, оттого, что в основе нашей науки лежала биология, а не физика, как у вас. Ваш народ открыл новые формы энергии и устремился к звездам. Наш народ сделал открытия в области психологии и психиатрии и построил общество, свободное от болезней и преступности.
Нет смысла спорить о том, какое из двух направлений развития более похвально, но нет также и никаких сомнений насчет того, какое из них оказалось более удачным. Все, что могла сделать биология в нашем умирающем мире, лишенном источников энергии и жизненно важных ресурсов, – это облегчить процесс умирания.
И все-таки мы боролись. В последние столетия мы усиленно работали над разгадкой секрета атомной энергии, и вот недавно перед нами забрезжила надежда, что мы сможем оторваться от поверхности планеты, державшей нас в плену, и улететь к звездам. Вернее, к ближайшей звезде, всего за двадцать световых лет, и то не зная, существует ли у нее планетная система, и предполагая, что скорее всего не существует.
Но любой жизни присущ инстинкт, не позволяющий ей сдаваться, даже если дальнейшая борьба представляется бессмысленной. К тому времени нас осталось пять тысяч. Всего пять тысяч! И мы построили свой первый космический корабль – экспериментальный и наверняка обреченный на неудачу. Но мы уже разбирались в принципах движения и навигации, мы разработали маршрут…
Повисла тяжелая пауза. Маленькие черные глазки цефеида затуманились от воспоминаний.
Из угла внезапно раздался голос репортера:
– И тут явились мы?
– И тут явились вы, – согласился цефеид. – И все сразу переменилось. Энергии нам давали сколько хочешь, только попроси. Новый мир, уютный и удобный, прямо-таки идеальный мир, нам подарили даже без всякой просьбы. Свои социальные проблемы мы давно решили сами, а более трудную проблему окружающей среды за нас неожиданно решили вы, и не менее успешно.
– Ну и?.. – подбодрил цефеида Антиох.
– Ну и… что-то в этом было неправильное. Наши предки столетиями бились над проблемой полетов к звездам, а звезды, как выяснилось, давно уже были вашей собственностью. Мы боролись за жизнь, а вы просто взяли и преподнесли ее нам в подарок. Нам не за что больше бороться. И стремиться тоже больше не к чему. Вселенная принадлежит вашей расе.
– Но эта планета – ваша, – ласково возразил Антиох.
– Из милости. Как дар. Она не наша по праву.
– По-моему, вы заслужили ее.
Цефеид устремил на собеседника пристальный взгляд:
– У вас добрые намерения, но, боюсь, вы не понимаете. Нам некуда идти из подаренного вами мира. Мы зашли в тупик. Жизнь – это борьба, а ее у нас отняли. Жизнь потеряла для нас интерес. Мы сознательно не производим потомства. Таким образом мы решили сами убраться с вашей дороги.
Антиох машинально снял с подоконника флюорошар и крутанул его. Объемистая, трехфутового диаметра разноцветная сфера завертелась, отражая потоки света, и невероятно легко и грациозно поплыла по воздуху.
– Значит, вы не видите другого выхода? Только бесплодие?
– Мы могли бы попытаться бежать, – прошептал цефеид, – но куда? В Галактике нет для нас места. Она принадлежит вам.
– Да, если вы хотите быть независимыми, то ближе Магеллановых Облаков места вам не найти. Магеллановы Облака…
– Но вы не пустите туда нас одних. Хотя у вас благие намерения, я знаю.
– Да, мы печемся о вашем благе, а потому не можем вас отпустить.
– У вас превратное представление о том, что для нас благо.
– Возможно. И все-таки… может, вы попытаетесь смириться? В вашем распоряжении целая планета.
– Я не в силах вам объяснить, у вас другой образ мышления. Мы не можем смириться – и мне кажется, администратор, что вы сами пришли к такому же выводу. Мысль о тупике, в который мы попали, как в западню, для вас не новость.
Антиох ошарашенно поднял глаза, протянул ладонь и остановил вращение флюорошара.
– Вы читаете мои мысли?
– Это только догадка. Правильная, насколько я понимаю.
– Да, но вы в состоянии читать мои мысли? Мысли людей вообще, я имею в виду. Мне любопытно было бы узнать. Наши ученые утверждают, что вы не можете этого делать, но мне порой кажется, что вы просто не хотите. Впрочем, наверное, я не должен был задавать такой вопрос. Я и так уже злоупотребил вашим вниманием…
– Нет… что вы… – Маленький цефеид поплотнее закутался в свою хламиду и на мгновение уткнулся лицом в толстый воротник с электрообогревом. – Вы, чужепланетные человеки, говорите о чтении мыслей. Это совсем другое, но объяснять просто бессмысленно.
– Слепому от рождения не объяснишь, что значит зрение, – пробормотал Антиох старую поговорку.
– Да, верно. Мы не можем «читать ваши мысли», как вы выражаетесь, хотя выражение это совершенно неправильно. Дело не в том, что у нас не хватает органов восприятия – дело в том, что ваш народ не умеет передавать мысли, а мы не в силах научить, как это делается.
– Хм-м…
– Конечно, временами, когда у вас, чужепланетных человеков, бывают особенно сильные всплески эмоций или напряженная сосредоточенность мыслей, некоторые из нас, особенно зоркие, так сказать, улавливают нечто.Не могу утверждать, но подчас мне чудится…
Антиох опять раскрутил флюорошар. Румяное лицо администратора задумчиво застыло, глаза не отрывались от цефеида. Густив Баннерд размял пальцы и, беззвучно шевеля губами, принялся перечитывать свои записи.
Флюорошар кружился, а цефеид со все возрастающим вниманием следил за разноцветными бликами, перебегающими по поверхности хрупкой диковинки.
– Что это? – спросил он наконец.
Антиох вздрогнул, лицо его прояснилось, по нему разлилась почти веселая безмятежность.
– Это? Модная штучка трехлетней давности – когда-то вся Галактика по ним с ума сходила, а нынче они безнадежно вышли из моды. Безделица, но приятная. Баннерд, вас не затруднит зашторить окна?
Раздался тихий щелчок, и окна превратились в глухие, непроницаемо черные пятна, а от флюорошара Полились пульсирующие потоки ярко-розового свечения. Антиох – пунцовая фигура в пунцовой комнате – Поставил шар на стол и тронул его красной ладонью. Шар завертелся, засиял разноцветьем красок, понемногу ускоряя вращение; краски то смешивались, то разделялись ошеломительно контрастными сполохами.
Антиох, переливаясь всеми цветами радуги, пояснил:
– Шар сделан из материала с варьирующейся флюоресцентностью. Он почти невесом, безумно хрупок, но гироскопически сбалансирован так, что редко падает, если обращаться с ним аккуратно. Он довольно красивый, этот шарик, вы не находите?
Голос цефеида донесся словно откуда-то издалека:
– Очень красивый.
– Но, к сожалению, мода на него прошла – окончательно и бесповоротно.
– Он очень красивый, – повторил отрешенный голос цефеида.
Баннерд нажал на кнопку. Окна обрели прозрачность, а шар мгновенно поблек.
– Теперь вам пора идти, – сказал, вставая, Антиох. – Если вы задержитесь дольше, боюсь, здешняя атмосфера скажется на вашем здоровье. Премного благодарен вам за любезность.
– Это я вам премного благодарен. – Цефеид тоже встал.
– Между прочим, большая часть вашего народа приняла наше предложение попрактиковаться в управлении современными звездолетами. Для вас не секрет, я полагаю, что нашей целью было изучение реакции вашего народа на человеческую технику. Надеюсь, вы не чувствуете себя задетыми?
– Вам незачем извиняться. У меня, например, не оказалось никаких задатков будущего пилота, но все равно это было интересно. Напомнило нам о наших собственных попытках – и о том, как близко мы подошли к решению проблемы.
Цефеид удалился. Антиох сел, нахмурился и несколько даже резко обратился к Баннерду:
– Смею надеяться, вы не забыли о нашем уговоре? Это интервью не для публикации!
– Как скажете, – пожал плечами Баннерд.
Антиох, сидя за столом, рассеянно крутил в пальцах маленькую металлическую статуэтку.
– Что вы думаете обо всем этом, Баннерд?
– Мне жаль их. Представляю, каково им сейчас. Мы должны наставить их на путь истинный, и философии это под силу.
– Вы уверены?
– Да.
– Мы, конечно же, не можем их отпустить.
– Нет, конечно. Это исключено. Нам слишком многому нужно у них научиться. Думаю, их настроение преходяще. Они изменят свое решение, особенно когда мы предоставим им полную независимость.
– Возможно. А что вы скажете насчет флюорошара, Баннерд? Цефеиду он явно понравился. По-моему, это был бы красивый жест – закупить и подарить им несколько тысяч шаров. Клянусь Галактикой, ведь рынок ими просто затоварен, мы могли бы купить их по дешевке!
– А что, хорошая мысль! – отозвался Баннерд.
– Да, но Бюро ни в жизнь не согласится. Я их знаю.
Глаза репортера сузились:
– А ведь идея действительно стоящая! Цефеидам нужны какие-то новые впечатления.
– Да? Вообще-то… можно попытаться. Предположим, я включу вашу стенограмму сегодняшнего интервью в свой отчет и ненавязчиво обращу внимание Бюро на эту идею с шарами. А вы… В конце концов, вы ведь член Философского общества и наверняка имеете влиятельных друзей, чьи рекомендации будут более весомы для Бюро, нежели мои. Вы меня понимаете?
– Да-а, – задумчиво протянул Баннерд. – Да-а.
От кого:АдЦУ-Цеф-18
Кому:БюВнеПров
Тема:Проект ВнеПров № 2910 часть 2: «Исследование рождаемости негуманоидов на Цефее-18»
Основание:
а) Письмо БюВнеПров Цеф-Н-КМ/кар 115097 от 233/977 Г.И.
Приложение:
1. Стенограмма беседы между Л. Антиохом, инспектором АдЦУ-Цеф-18, и Ни-Саном, Старейшиной негуманоидов на Цефее-18.
1. «Приложение 1» пересылается в БюВнеПров для ознакомления с информацией.
2. В ходе исследования, поименованного в графе «Тема» и предпринятого во исполнение указаний основания (а), были выявлены новые обстоятельства, изложенные в «Приложении 1». Заверяем БюВнеПров, что предпринимаются все возможные меры для того, чтобы перебороть опасный психологический настрой, наблюдающийся ныне у большинства негуманоидов.
3. Считаем своим долгом отметить, что Старейшина негуманоидов на Цефее-18 выказал интерес к флюорошарам.
Начинаем предварительное исследование данного проявления негуманоидной психологии.
Л. Антиох, инсп. АдЦУ-Цеф-18272/977 Г.И.
От кого:БюВнеПров
Кому:АдЦУ-Цеф-18
Тема:Проект ВнеПров № 2910. «Исследование рождаемости негуманоидов на Цефее-18»
Основание:
а) Письмо АдЦУ-Цеф-18 АА-ЛА/мн от 272/977 Г.И.
1. На основании «Приложения 1» основания (а) выделить через департамент торговли пять тысяч флюорошаров для пересылки на Цефей-18.
2. Во исполнение монаршей воли и Его Императорского Величества установлений вменить в обязанность АдЦУ-Цеф-18 приложить все усилия для того, чтобы ублаготворить негуманоидов и устранить причины их недовольства.
К. Морили, директор БюВнеПров283/977 Г.И.
