Текст книги "Который час?"

Автор книги: Айзек Азимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Азимов Айзек
Который час?

После обеда все закурили сигары, и Холстед сказал:

– Во время наших встреч мы неизменно занимались разгадкой преступлений, и не без успеха. Но нам так и не удалось раскрыть ни одного убийства!

– Где же мы его возьмем? – пожал плечами Рубин.

– Неужели никто из нас ни разу не сталкивался с загадочным преступлением?

Ответом ему было молчание, которое в конце концов нарушил Марио Гонзало:

– Три года назад убили мою сестру. В ее квартиру вломились налетчики, скорее всего, наркоманы. Хотели найти деньги, но, к несчастью, сестра оказалась дома, и ее убили.

– Их поймали?

Гонзало болезненно поморщился.

– Нет, конечно. Полиция ничего не смогла сделать. Такое случается сплошь и рядом.

– Наверное, вам тяжело говорить об этом, – промолвил Холстед.

– Ничего, я расскажу, что мне известно. Я просыпаюсь ровно в восемь утра. Видимо, у меня внутри есть биологические часы. Неважно, во сколько я лег, неважно, какой день недели. Даже в воскресенье, когда мне не надо никуда спешить, я все равно просыпаюсь в то же самое время. – Гонзало умолк, погрузившись в раздумье, но затем взял себя в руки и продолжил:

– В ту ночь я спал очень плохо. В полночь включил было телевизор, решил посмотреть новости, но тотчас выключил: ничего хорошего все равно не увидишь. Часов до четырех утра я метался и ворочался, потом забылся, а в восемь встал и, невыспавшийся, поплелся на кухню готовить завтрак. И тут раздался телефонный звонок. В восемь утра в воскресенье! Разумеется, в такое время звонить могли только родственники.

– Кто же это решился потревожить вас? – осведомился Дрейк.

– Алекс, муж моей сестры Марджори. Он извинился, что звонит так рано, и спросил, который час. «Десять минут девятого», – ответил я, сверившись с часами. Алекс признался, что поругался с Мардж и хотел бы приехать ко мне. Я разрешил, и спустя десять минут он уже сидел у меня на кухне. А Мардж осталась дома одна…

– Видимо, когда налетчики позвонили, она решила, что вернулся Алекс, и, не спрашивая ни о чем, открыла дверь, – подал голос Трамбулл. – Ведь замок не взломали?

– Нет.

– Восемь утра – не лучшее время для налета, – заметил Дрейк.

– Им безразлично, который час, если нужны наркотики.

– И что же произошло дальше? – спросил Дрейк.

– Алекс жаловался на жену, а я убеждал его не принимать все так близко к сердцу. Думал, он успокоится и отправится восвояси, но тут телефон зазвонил снова. Это были полицейские.

– А как они догадались, где Алекс? – удивленно спросил Холстед.

– Они не догадались. Просто позвонили мне, как ее брату, и сообщили об убийстве. Мы с Алексом поехали опознавать труп… Алекс очень расстроился: ночью у них с Мардж вышла шумная ссора, соседи могли слышать. А в убийстве жены, как известно, первым делом подозревают мужа. Разумеется, я сообщил полицейским, что Алекс приехал ко мне двадцать минут девятого, и с тех пор мы не расставались. А убийство совершили в девять часов.

– Откуда такая точность? – спросил Дрейк.

– Соседи слышали шум, потом женский крик. Это произошло в девять утра. Полиция сняла с Алекса все подозрения, и он тотчас нализался до чертиков. Спустя неделю Алекс бросил работу: все казнил себя за то, что ушел из дома, и в конце концов совсем раскис. Вот и вся история.

Снова воцарилось молчание. Наконец, Холстед проговорил:

– Итак, мы исходим из предположения, что Мардж убили проникнувшие в квартиру наркоманы. А что, если убийца – кто-то другой? Что, если и мотив совсем иной?

– И кто же это мог быть? – недоверчиво спросил Марио.

– А вдруг у нее появились враги? Или случай связан с деньгами? принялся развивать свою мысль Холстед.

Но Марио ответил:

– Деньги были, но она их держала в банке. Все отошло Алексу.

– А если дело в ревности? – спросил Эвелон после очередной паузы. Может, у нее или у Алекса был роман, вот они и поссорились.

– И Алекс убил ее? – откликнулся Гонзало. – Но у него железное алиби. Во время убийства он находился у меня.

– Не обязательно, Алекс. Убийцей мог оказаться любовник Мардж. Или любовница Алекса.

– Глупости!

– А может, ее ненавидел кто-то из соседей? – предположил Трамбулл.

– Нет, иначе Мардж непременно сказала бы мне.

– Давайте спросим Генри, – предложил Трамбулл. Слуга Генри изумленно вскинул брови.

– Я не следователь, – ответил он.

– Вы меня разочаровали, Генри, – с улыбкой сказал Трамбулл.

– Простите, что задал вам такую задачку, – вмешался Гонзало.

Все поднялись и стали расходиться. Гонзало шел последним… Почувствовав легкое прикосновение к плечу, он остановился.

– Мистер Гонзало, – проговорил Генри, – не могли бы вы задержаться?

Когда он устроился у камина, слуга спросил:

– Вы сказали, что в ту ночь на воскресенье в конце апреля вам нездоровилось и вы не стали смотреть программу новостей по телевизору.

– Да, я лег в начале первого.

– Хотел бы обратить ваше внимание на то обстоятельство, что люди, у которых хорошо отлажены биологические часы и которые, подобно вам, просыпаются по утрам в одно и то же время, дважды в году совершают ошибку.

– Какую же?

– Два раза в год время меняется с летнего на зимнее, и наоборот. Летнее время вводят в ночь на последнее воскресенье апреля. Той ночью и убили вашу сестру. Но вы не стали смотреть новости, и никто не напомнил вам, что надо перевести часы. А если бы вы сделали это, то, проснувшись, как всегда, по вашей привычке ровно в восемь, увидели бы, что часы показывают девять.

– О боже! – вскричал Гонзало. – Вы правы! А мне и в голову не приходило…

– Об этом следовало подумать и полицейским, столь поспешно принявшим алиби Алекса.

– Вы полагаете, что он…

– Такое возможно, сэр. Он поссорился с вашей сестрой и убил ее около девяти часов, когда соседи слышали шум. Скорее всего, непредумышленно. Впав в панику, Алекс вспомнил о вас, позвонил и спросил, который час. Услышав, что десять минут девятого, он бросился к вам, потому что понял: вы не перевели часы. Если бы вы ответили: десять минут десятого, он побежал бы к кому-нибудь другому, кто забыл перевести стрелки.

– И что же теперь делать, Генри?

– Не знаю, сэр. Сегодня трудно что-либо доказать: ведь прошло три года. Подумайте, стоит ли вам идти в полицию и ворошить прошлое.

– Идти в полицию? – растерянно переспросил Гонзало.

– Но ведь это была ваша сестра, – напомнил Генри.