Текст книги "Полукровки на Венере"

Автор книги: Айзек Азимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– Я старался, как мог, – хмуро ответил Генри. – В конце концов, это была твоя распрекрасная идея.

Айрин лишь фыркнула, ничего не успев ответить, как озеро вновь наполнилось фибами, причем их стало значительно больше.

– Они возвращаются, – негромко произнесла она.

Первый фиб протянул лапу Генри, в то время, как другие столпились вокруг. Наступило долгое молчание. Айрин забеспокоилась.

– Ну? – не выдержала она наконец.

– Помолчи, пожалуйста. Я еще не все понял. Что-то насчет крупных животных – каких-то чудовищ... – его голос оборвался, меж бровей от болезненной сосредоточенности залегла глубокая складка.

Потом он закивал – сперва как бы машинально, затем все энергичнее.

– Я все понял... И это прекрасное решение. С помощью фибов мы можем спасти Венустаун, Айрин, – если ты согласно завтра отправиться со мной в Низины. Надо только взять пару тонитов и пищевые концентраты, а там, если мы двинемся по течению реки, у нас уйдет не больше двух-трех дней в один конец и столько же на обратный путь. Что ты на это скажешь?

Юность не склонна к длительным размышлениям. Колебания Айрин были чистым кокетством.

– Что ж... может быть, мы и не вернемся, но... но я иду... с тобой.

На последжнем слове было сделано едва заметное ударение.

Через десять секунд они уже двигались назад к Венустауну, и Генри предавался размышлениям о том, что, если уж браться за дело с размахом, то не лучше ли будет воздвигнуть сразу два памятника парню, изобретшему поцелуй.

* * *

Мерцающие оранжево-красные языки пламени переливались багровыми отблесками на пышном хохолке Генри, отбрасывали пляшущие тени на его нахмуренное лицо. В Низинах было душно, о костра жара становилась еще мучительнее, но Генри придвинулся к Айрин, спавшей по ту сторону. Обильная фауна венерианских джунглей уважала огонь, и потому костер означал здесь безопасность.

Они находились уже в трех днях пути от плато. Ручей превратился в теплую, неторопливую реку, покрытую вдоль берегов зеленой пеной водорослей. Уютные леса возвышенностей сменились здесь переплетающейся, извивающейся растительностью джунглей. Лесное многоголосье разрослось до мощного крещендо. Воздух становился все теплее и влажнее, почва – болотистой, окружающее – фантастичнее.

Но реальная опасность им пока не грозила – в этом Генри был убежден. Ядовитые формы жизни на Венере были не известны, что же касается толстокожих монстров – повелителей джунглей – то огонь ночью, и близость фибов днем, удерживали их на расстоянии.

Дважды звучал в отдалении разрывающий уши рев центозавра, дважды треск сокрушаемых деревьев заставлял юных твини замирать от ужаса. Но оба раза чудовища уходили прочь.

Теперь шла третья ночь. Фибы уверяли их, что с рассветом можно будет пуститься в обратный путь, и уже одна мысль о комфорте Венустауна доставляла удовольствие. Приключения и переживания – это прекрасно; с каждым часом гордость за Генри все ярче сверкала в глазах Айрин – а глаза у нее изумительные! – Но все же мысли о Венустауне и дружелюбных Возвышенностях были приятны.

Генри перевернулся на живот, уставясь в огонь и размышляя о прожитых им двадцати годах... почти двадцати.

– Ах, черт! – он поранился о жесткую траву. – А ведь пора бы уже подумать о женитьбе...

Взгляд Генри невольно скользнул по фигурке, спящей по другую сторону костра. Словно в ответ, веки Айрин задрожали, в глубине синих глаз мелькнул отблеск пламени.

– Никак не могу заснуть, – пожаловалась она, тщетно пытаясь пригладить свой белый хохолок. – Такая жарища.

Она с неудовольствием покосилась на костер. К Генри вернулось хорошее настроение:

– Ты проспала несколько часов... и храпела, как тромбон.

Глаза Айрин распахнулись.

– Не может быть! – воскликнула девушка и добавила трагически дрогнувшим голосом: – Я храпела?

– Не, конечно, нет! – Генри с подвыванием расхохотался, остановившись лишь от внезапного резкого соприкосновения сапога Айрин со своими ребрами.

– Ой! – Вырвалось у него.

– Не смейте больше со мной разговаривать, мистер Скэнлон! – Последовала хладнокровная реплика девушки.

Теперь настал черед трагических взглядов от панического испуга для Генри. Он пошел пятнами и осторожно сделал шаг к девушке; вдруг застыл от оглушительного рева центозавра. Когда он пришел в себя, то обнаружил в своих объятиях Айрин.

Опомнившись, она попыталась освободиться, но тут рев центозавра прозвучал снова, уже с другой стороны... и она вновь нырнула в объятия Генри. Он побледнел, несмотря на прекрасную добычу.

– Кажется, фибы загнали центозавра в ловушку. Пойдем, спросим.

В наступившем сером рассвете фибы казались смутными пятнами. Глазам открывались только ряды и ряды искаженных утренним туманом тел. Все они производили впечатление замкнутой сосредоточенности; лишь один из фибов направился навстречу твини. Генри обменялся с ним рукопожатием и чуть позже сообщил:

– Они поймали трех центозавров, с большим количеством им не справиться. Мы прямо сейчас отправляемся на Возвышенность.

Восход солнца застал отряд в двух милях выше по течению. Твини, пробираясь вдоль берега, опасливо поглядывали на близкие джунгли. В редких просветах мелькали огромные серые туши. Рев рептилий почти не прерывался.

– Прости, что я потащил тебя с собой, Айрин, – произнес Генри. – Теперь я уже не так уверен, что фибы могут справиться с монстрами.

Айрин покачала головой.

– Все в порядке, Генри. Я сама этого хотела. Только... мне кажется, можно было бы отправить фибов и одних. Тут мы им ни к чему.

– Это верно, они и без нас справляются! Но если вдруг центозавры выйдут из-под контроля, настанет наша очередь: от нас им не уйти. В худшем случае мы перебьем ящеров из тонитов...

Он замолчал, поглаживая смертоносное оружие, ощущая его холодную надежность. Первая ночь обратного пути прошла для обоих твини без сна. Где-то там, невидимые во тьме, фибы сменяли друг друга, их телепатический контроль над крохотным умишком гигантских двадцатиногих ящеров при этом слегка менялся. Там, в джунглях, три чудовища весом по нескольку сотен тонн раздраженно выли, сопротивляясь силе, заставляющей их двигаться вопреки собственной воле; бессильно неиствовали из-за невидимого барьера, не позволявшего им приближаться к потоку.

Сидя возле костра, двое твини, затерявшиеся между горами плато с одной стороны и хрупкой защитой телепатической паутины с другой, с волнением глядели в сторону Возвышенности, начинавшейся милях в сорока впереди.

Продвижение шло медленно. Если фибы начинали подгонять, то центозавры упрямились. Но постепенно воздух становился прохладнее, джунгли по берегам редели, расстояние до Венустауна сокращалось.

Генри отметил первые признаки знакомой растительности с нескрываемым облегчением. Только присутствие Айрин заставляло его продолжать играть роль героя.

Он презирал себя и испытывал необоримое желание, чтобы их донкихотское странствие поскорее кончилось; но сказал совсем другое:

– Ну вот, практически все позади, кроме аплодисментов. И будь уверена, аплодисменты будут, Айрин. Мы вернемся героями, ты и я.

На Айрин его энтузиазм подействовал слабо.

– Я устала, Генри. Давай передохнем.

Она медленно опустилась на землю, и Генри, дав сигнал фибам, присоединился к ней.

– Долго нам еще идти, Генри?

Почти невольно она устало примостила голову на его плече.

– Еще один денек, Айрин. Завтра, к этому времени, мы уже будем дома, – он чувствовал себя негодяем. – Думаешь, нам не следовало браться за это самим, да?

– Ну, тогда это представлялось удачной идеей.

– Да, конечно, – согласился Генри. – Я уже заметил, что у меня хватает идей, которые поначалу кажутся удачными, но потом приносят одно разочарование. – Он философски покачал головой. – Не знаю, почему так, но так оно и есть.

– Все, что я знаю, – заметила Айрин, – что мне теперь и на ноги не подняться... И мне это безразлично...

Голос ее прервался, когда прекрасные голубые глаза взглянули направо. Один из центозавров задержался посредине небольшого притока реки. Его громадное извивающееся тело, опирающееся на десять пар коренастых ног, отвратительно поблескивало. Омерзительная голова, покачиваясь, поднялась к небу, и чудовищный вой распорол воздух. Ему ответил другой ящер.

Айрин вскочила на ноги.

– Генри, чего ты ждешь? Идем же! Скорее!

Генри, поудобнее перехватил тонит и тоже поднялся.

* * *

Артур Скэнлон одним свирепым глотком опрокинул в себя пятую чашечку кофе и, переключив аудиовизор на оптический режим, покрасневшими от бессонницы и запавшими от усталости глазами стал всматриваться в экран. Тщетно! Он встал, подошел к дивану, на котором беспокойно спала мать, наклонился и поправил одеяло.

– Бедная мамочка, – вздохнул Артур и поцеловал ее в бледную щеку. Потом вновь вернулся к аудиовизору и стиснул кулаки. – Ну погодите, доберусь я до вас, дурные головы.

Мэдлин приподнялась.

– Уже стемнело?

– Нет, – насколько мог бодро солгал Артур. – Он объявится еще до заката, мам. Спи, я обо всем позабочусь. Папа наверху, работает со статис-полем. Говорит, что дела идут. Еще несколько дней и будет полный порядок.

Он тихонько присел подле матери, осторожно погладил ее руку. Усталые глаза Мэдлин сомкнулись.

Замигал световой сигнал. Артур бросил на мать последний взгляд и вышел в коридор.

– В чем дело?

Твини-наблюдатель щеголевато отсалютовал.

– Джон Барно просил сообщить, что надвигается ураган.

Он протянул официальный рапорт. Артур раздраженно пробежал бумагу глазами.

– Неужели нам не достаточно всего остального, а? И что еще ждет нас на Венере?

– Судя по всему, нам придется очень скверно. Барометр падает невероятно быстро. Концентрация ионов в верхних слоях атмосферы – на неуравновешенном максимуме. Бьюла вышла из берегов и быстро поднимается.

Артур нахмурился.

– В Венустаун вода не проникает – выходы, как-никак, ярдах в пятидесяти выше уровня реки. А если ливень – на нашу дренажную систему можно положиться, – неожиданно он скорчил рожу: – Возвращайся и передай Барно, что этот ураган – в мою честь; пусть он хоть сорок дней и ночей свирепствует! Может, заодно смоет землян.

Он повернулся, но твини остановил его.

– Простите, сэр, но это не самое скверное. Сегодня разведывательный отряд...

– Разведотряд? – растерялся Артур. – Кто разрешил ему выйти наружу?

– Ваш отец, сэр. Они должны были войти в контакт с фибами – не знаю, каким образом.

– Хорошо. Дальше?

– Обнаружить фибов не удалось, сэр.

И тут Артур впервые испугался настолько, что даже позабыл о своем беспокойстве за брата.

– Исчезли?

Твини кивнул:

– Похоже, ушли искать спасения от надвигающегося урагана. Вот поэтому Барно и ожидает наихудшего.

– Крысы бегут с корабля, – пробормотал Артур. – Господи! Все сразу! Все сразу!

* * *

Закат догорал и тьма медленно взбиралась по склонам гор. Последние солнечные лучи высвечивали лишь стремительные контуры возносящихся в поднебесье пиков.

Айрин поежилась:

– Становится холоднее, правда?

– Холодный ветер скатывается с гор. Похоже, надо ожидать непогоды, – рассеянно согласился Генри. – Думаю, и река поднялась. – Он замолк, но после короткой паузы заговорил снова; в его голосе звучало возбуждение: – Ты только посмотри, Айрин, всего несколько миль до озера, а там мы, считай, уже в поселке землян. Почти все позади!

– Я рада, – кивнула Айрин. – За нас... И за фибов тоже.

Основания для последних слов у нее были. Фибы плыли все медленнее. Днем раньше с верховьев реки к ним прибыло подкрепление, но даже с этой помощью продвижение вперед давалось заметно труднее. Непривычный холод беспокоил многоногих ящеров, они со все растущей неохотой поддавались воздействию мысленной силы фибов.

Первые капли упали, едва они добрались до озера. Сгустилась тьма; в ослепительных голубых сполохах молний деревья казались призраками, воздевавшими к разгневанному небу качающиеся руки ветвей, факел неожиданно вспыхнувший в отдалении, являл собой погребальный костер сраженного молнией дерева.

Генри побледнел.

– Выбираемся на открытое место. Под деревьями в такую погоду опасно.

Прогалина, которую он имел в виду, находилась уже почти на самой окраине поселка землян. Наспех сколоченные домишки, такие маленькие и ненадежные перед лицом буйной стихии, то тут, то там были освещены, что говорило о присутствии людей. И когда первый центозавр, спотыкаясь и сокрушая деревья, выбрался на расчищенное пространство, ураган разразился во всей своей ярости.

Твини теснее прижались друг к другу.

– Фибы их ведут, – воскликнул Генри; голос его был едва различим сквозь дождь и ветер. – Надеюсь, им это удастся.

Айрин спрятала промокшую головку на таком же промокшем плече Генри.

– Не могу смотреть! Эти домишки развалятся, словно они сделаны из кубиков! Бедные-бедные люди!

Три монстра надвигались на здания. Их движения становились все быстрее, фибы держали их под телепатическим контролем уже не так сильно.

– Нет, Айрин, нет! Они их задержали!

Центозавры остановились, злобно меся лапами грязь, их рев мощно и чисто перекрыл звуки урагана. Взволнованные лица стали выглядывать из хижин.

Захваченные врасплох – большинство из них только что проснулись, оказавшиеся лицом к лицу с венерианской бурей и кошмарными чудовищами, они и подумать не могли о каких-либо организованных действиях. Они выскакивали кто в чем был, и не выдержав вида чудовищ, пускались наутек.

Смятение царило невообразимое. Один или два человека все-таки попытались оказать сопротивление, они открыли яростную пальбу по горам живой плоти, но убедившись в ее неэффективности, тоже бросились прочь.

Когда в деревне не осталось ни одного человека, гигантские рептилии ринулись вперед, и там, где совсем недавно стояли дома, вскоре лишь остались раздробленные обломки.

– Они никогда не вернутся, Айрин. Никогда! – Генри был в восторге от успеха своего плана. – Теперь мы с тобой герои... – его голос взвинтился до пронзительного визга. – Айрин, назад! Под деревья!

Рев центозавров достиг самой низкой ноты. Ближайший ящер присел на двух задних парах ног, его гигантская голова, поднятая на две сотни футов, чудовищным силуэтом рисовалась на фоне грозовых сполохов. С глухим шлепком он вновь опустился на все лапы и побрел к реке, которая бушевала теперь под ударами урагана, выйдя из берегов.

Фибы потеряли контроль над чудовищами!

Генри толкнул девушку в сторону, его тонит тут же полыхнул. Айрин медленно пятилась, держа свое оружие наготове.

Генри не промахнулся – пурпурный шар вспыхнул в ночи, и ближайший центозавр дернулся, его мощный хвост замолотил по ближайшим деревьям. Из дыры, где только что была нога, потоком хлынула кровь. Ящер в слепой ярости атаковал врага.

Последовала новая пурпурная вспышка – и он рухнул с тяжким грохотом, жуткий рев сменился пронзительным беспомощным визгом.

Но два других чудовища уже мчались в атаку. Они слепо перли в направлении источника той силы, что всю неделю держала их в повиновении; иполненные неистовства, они стремились ко мщению со всей мощью своей безмозглой ненависти. И на пути этой безжалостной силы оказались двое твини.

Позади бурлила река. Впереди – лес, полный грохота сокрушаемых деревьев и раздирающего уши рева.

И тут внезапно откуда-то со стороны ударили тониты. Пурпурные сполохи... шквал ударов... спазматический визг... И настала тишина; даже ветер, словно преклонился перед недавними событиями, мгновенно стих.

Генри издал торжествующий вопль и заскакал в импровизированном беовом танце.

– Это пришли наши, из Венустауна, Айрин! – орал он. – Они перебили центозавров! Теперь всему конец! Мы спасли твини!

Все произошло в одно мгновение. Айрин выронила тонит, зарыдала от облегчения, бросилась с Генри, споткнулась – и река подхватила ее.

– Генри!!! – Ветер унес крик прочь.

За одно мучительное мгновение Генри понял, что не в силах ничего поделать. Он лишь недоверчиво и глупо таращился на то место, где только что стояла Айрин. А потом сам оказался в воде, и медленно погрузился в кипящую тьму.

– Айрин!!!

Ни звука в ответ – лишь вой ветра. Он попытался плыть, но тщетно. Даже на поверхности Генри с трудом удерживался лишь на доли секунды, едва успевая сделать новый вдох.

– Айрин!

Никакого ответа. Только стремительно мчащаяся вода и тьма.

И тут что-то коснулось его. Он инстинктивно оттолкнулся, но напор усилился. Он почувствовал, что его выталкивают из воды. Измученные легкие с трудом начали втягивать воздух. Генри увидел ухмыляющуюся морду фиба, а потом все пропало. Осталось лишь ощущение холодной, мрачной сырости.

* * *

Воспринимать окружающее он начал отрывочно. Сперва – он сидит под деревом на одеяле. Потом – теплое излучение рефлекторов сверху, свет автоламп. Кругом толпились люди, и он понял, что дождя больше нет.

Он повел вокруг затуманенными глазами и прошептал:

– Айрин!

Она сидела рядом – укутанная, как и он, слабо улыбаясь.

– Со мной все в порядке, Генри. Фибы выловили нас вовремя.

К нему наклонилась Мэдлин, он ощутил на губах вкус горячего кофе.

– Фибы рассказали нам, как здорово вы им помогли. Мы гордимся вами, сынок – тобой и Айрин.

Улыбка превратила лицо Макса в символ родительского удовлетворения.

– Психологически ваш расчет был замечателен. Венера достаточно обширна, здесь хватает пригодных для жизни районов, чтобы земляне не захотели вернуться туда, где кишат центозавры... по крайней мере, в ближайшее время. А когда они снова объявятся, у нас уже будет статис-поле.

Из тьмы выступил Артур. С силой похлопал Генри по плечу, крепко пожал руку Айрин.

– Мы с твоим телохранителем послезавтра устраиваем празднество, – сообщил он ей, – так что приведи себя в порядок и отдохни как следует. Это будет величайшее торжество.

– Праздник, да? – произнес отчетливо Генри. – Хорошо, тогда я скажу тебе кое-что. Я намерен... жениться. Думается, я уже достаточно взрослый.

Глаза Айрин опустились, отчаянно сосредоточившись на траве.

– На ком же, Генри?

– На ком? На тебе, конечно же. Господи, да на ком же еще?

– Но ты даже не спросил меня. – Она произнесла это не торопясь, но с величайшей решительностью.

На мгновение Генри смутился, потом упрямо стиснул зубы.

– Верно, не спросил. Но я уже сделал предложение. Что же ты ответишь?

Он придвинулся к ней поближе; Макс кашлянул и жестом отослал их прочь. Внезапно к ним приблизился один фиб. Он медленно, неуклюже двигался по влажной траве, помогая себе неприспособленными для этого лапами. Приблизившись, он протянул им передние конечности.

Намерения его были ясны. Айрин и Генри тоже протянули руки. На несколько секунд сделалось тихо, потом глаза фиба понимающе заблестели в свете автоламп. Смущенно взвизгнула Айрин, озадаченно хихикнул Генри. Контакт нарушился.

– Ты видела то же, что и я? – спросил Генри.

Айрин покраснела.

– Да. Много-много маленьких фибиков, десятка полтора...

– ...с длинными белыми хохолками!

–

Перевод Б. Алексанров.

Isaac Asimov. "Half-Breeds on Venus" (1940).

Журнал фантастики "Солярис", 1992, N 4, (с.105-124).