Текст книги "Мой любимый «негодяй»"

Автор книги: Айрис Джануэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

7

Шарлиз боялась, что Беатрис останется гостить в шато, но, к счастью, выяснилось, что ее родители живут по соседству. Впрочем, Беатрис не расставалась с новобрачными ни на минуту, участвуя во всех их прогулках и приемах, так что Шарлиз видела ее часто. Слишком часто.

Однажды Беатрис удивила ее неожиданным предложением.

– Пойдем на ланч вдвоем – ты и я. Я знаю неподалеку миленькое бистро, мы там чудно пообедаем и познакомимся поближе.

Шарлиз подумала, что с куда большим удовольствием она прогулялась бы босиком по битому стеклу, однако подходящего предлога для отказа так и не нашла. Робер уехал на работу, Дэнни был страшно занят своими неотложными ребячьими делами – она даже редко с ним виделась, – а домом занимался Жиль. Единственное, что оставалось Шарлиз, так это по возможности вежливо принять приглашение.

Если у Беатрис и имелись какие-то тайные намерения, то поначалу это было незаметно. По дороге в ресторан она болтала о разных мелочах вроде нарядов и вечеринок.

Затем, усевшись за столик на террасе, выходившей на прелестный пруд, они обсудили меню. Имя Робера даже не упоминалось, пока официант не принес счет.

– Полагаю, все уже поделились с тобой своим удивлением по поводу женитьбы Робера?

– Разумеется, и, полагаю, ты была удивлена больше всех. – Шарлиз говорила спокойным и ровным голосом, нарочито безразличным.

– О, я была в ярости! Я и поверить не могла, что он выкинет такое без моего ведома. Мы всегда обо всем рассказывали друг другу.

– Должно быть, вы были очень близки?

– Мы и сейчас очень близки. Полагаю, у нас с тобой не будет проблем?

– Думаю, вы с Робером это уже обсудили. – В голосе Шарлиз прозвучала неприязнь. Эта женщина совершенно не ведает стыда!

– Наша дружба важна для нас обоих. Робер мне очень дорог. Полагаю, не нужно объяснять, что он всегда был лакомым кусочком. Помимо того, что он чертовски обаятелен и красив, он еще и баснословно богат. Знаешь, сколько женщин хотели бы выйти за него замуж?

– Ну да, а он женился на мне. Не это ли тебя беспокоит?

Если Робер не сказал Беатрис об истинном положении дел, то она, естественно, вне себя от любопытства и ревности.

– Не совсем то, что я имела в виду. Я вполне понимаю, что его в тебе привлекло. Меня интересует, любишь ли его ты?

– Думаешь, я вышла за него из-за денег? То же самое он и его мать думали про мою сестру, когда они с Морисом поженились. – Шарлиз начинала терять терпение. – Интересно, какую женщину вы считаете достойной носить фамилию Овернуа?!

– Твоя сестра достаточно пострадала из-за этого. Я говорила это Роберу.

– Да? Интересно, и что же он ответил?

– Согласился со мной. Говорю это в его оправдание. Ведь он не был так уж против их брака. Просто полагал, что им стоит лучше узнать друг друга.

Шарлиз возмущенно фыркнула.

– Теперь расскажи мне о том, что его мамаша – прекрасный человек и добрая душа!

Беатрис от души рассмеялась.

– О, нет. Ее не назовешь милой, даже наоборот. Жозефина не понимает, что людей надо любить. Мне жаль ее.

– Ты очень добра, – холодно процедила Шарлиз.

– Я не могу осуждать тебя за неприязнь к Жозефине. Мне всегда казалось, что она зря не пожелала познакомиться с твоей сестрой. Белинда была очаровательной девушкой.

– Ты знала мою сестру? – Брови Шарлиз удивленно поползли вверх.

– Встречалась с ней однажды. Мы с Морисом очень дружили. Как-то раз он привез ее ко мне знакомиться, после грандиозного скандала с Жозефиной и Робером. Наверное, ему нужно было с кем-то поговорить, с кем-то, кто ему симпатичен. Я пыталась помирить его с семьей, но он был очень сердит. Грустно все это. Робер прошел через ад, проклиная себя за то, что случилось.

– Надо было раньше об этом заботиться, – ледяным голосом заметила Шарлиз.

Глаза Беатрис прищурились.

– Если ты так считаешь, зачем ты вышла за него? Хочешь отомстить?

Шарлиз поняла, что допустила промашку. И постаралась исправить положение, на этот раз тщательно выбирая слова.

– Я никогда не думала, что смогу его полюбить. Поначалу мы только спорили и ругались. Однако взаимное влечение, мне кажется, возникло с первого дня.

– Да, я знаю, как это бывает, – мягко сказала Беатрис. – Настоящий мужчина способен заставить тебя забыть одну за другой всю сотню причин, по которым вы не можете быть вместе.

Шарлиз почувствовала свою беспомощность, глядя на красивую женщину, сидящую перед ней. Беатрис обладала всем – красотой, шармом, богатством и аристократизмом. Неудивительно, что Робер любит ее. Логичнее спросить, что мешает им быть вместе. Она неожиданно прямо спросила:

– Почему вы не поженились?

– И разрушили бы нашу замечательную дружбу? – Беатрис усмехнулась, затем помрачнела. – Ты из-за этого недолюбливаешь меня? Думаешь, мы с Робером были любовниками?

– Вполне логично такое предположить. Первый вопрос, который ему задавали абсолютно все, а знает ли о его женитьбе Беатрис? Ну а когда мы встретились впервые, ты вела себя отнюдь не как друг.

– Да не было в этом ничего такого! Я просто хотела удостовериться, что с этим браком все в порядке. Я желаю Роберу только счастья и беспокоюсь о нем.

Шарлиз была смущена. Беатрис по всем признакам была влюблена в Робера. Однако какая женщина способна так бескорыстно отпустить своего любовника, желая ему счастья с другой женщиной? Разве возможно, чтобы они с Робером были просто друзьями, в чем они оба пытаются уверить Шарлиз? Тем временем Беатрис задумчиво смотрела на свою собеседницу.

– Ты ведь так и не ответила на мой вопрос. Ты любишь его?

– Да.

Это был единственно возможный ответ, однако, произнеся это слово, Шарлиз почувствовала легкую панику. А может быть, это правда? Робер мог взбудоражить ее одной своей скупой улыбкой, легким прикосновением пальцев к ее шее. Так легко было разыгрывать любовь на глазах его друзей. Но что, если играл и притворялся только один из участников представления?

– Честно говоря, я в этом не сомневалась. Достаточно посмотреть на вас, когда вы вместе. Но мне надо было удостовериться. Теперь мы можем стать друзьями, – сказала Беатрис.

Шарлиз не была уверена, что такое возможно, но постаралась изо всех сил. К концу обеда они хохотали и болтали, словно родные сестры.

Когда девушки подъехали к шато, Робер уже вернулся. Он вышел их встретить, но Беатрис быстро попрощалась и укатила домой.

– Жиль сказал, вы ездили обедать. Хорошо провели время?

– Лично я – замечательно! Беатрис возила меня в чудесный ресторан.

– Я же говорил, что она покажет вам всю округу.

Он открыл дверцу бара.

– Выпьете что-нибудь?

– Пожалуй, минеральной воды. За обедом я пила вино, а вечером мы приглашены на прием. Мне вовсе не хочется заснуть и пропустить все самое интересное.

Робер выглядел довольным.

– Рад, что вы входите во вкус. Как видите, жизнь здесь не так уж плоха.

– Я не уверена в этом. Понимаете, если завтра все это великолепие исчезнет, будет ужасно трудно снова начать вести нормальную жизнь, – заметила она полушутя.

– А почему что-то должно измениться? – Он подвинул ей высокий стакан с минеральной водой, украшенный ломтиком лимона. – Дэниэл здесь абсолютно счастлив, вы тоже начинаете обживаться, так что же должно помешать?

Да все что угодно, подумала Шарлиз, имея в виду их странные отношения, Но вслух выразилась иначе:

– Например, вам надоест быть женатым.

– Пока что мне нравится. Приятно возвращаться домой и знать, что тебя ждут. Если кто и устанет от нашего брака, то это вы.

– Возможно, – пожала плечами Шарлиз. Если она всерьез полюбит Робера, тогда их платонические отношения грозят стать настоящей проблемой. Не дай Бог, Робер об этом догадается! Она заставила себя улыбнуться.

– А впрочем, не волнуйтесь. Я же говорю, от хорошей жизни трудно отказаться добровольно.

– Хотел бы я верить, что это имеет для вас значение, – медленно произнес он. – Но я не настолько бессердечен. Я вынудил вас на этот брак, но не собираюсь принуждать оставаться моей женой навеки. Независимо оттого, какое решение вы примите, я позабочусь о вас.

Другими словами, лучше бы она осталась, но и если уйдет – никто не заплачет. Разочарование и обида вырвались наружу:

– О, Господи! Мне никогда не были нужны ваши деньги! Я хочу…

Все его тело неожиданно напряглось, и он мягко произнес:

– Чего же вы хотите, chere, скажите мне. Шарлиз опустила глаза и прошептала:

– Простите. Не слишком это вежливо с моей стороны. Но… я сама в состоянии позаботиться о себе.

– Не сомневался в этом ни секунды. – Легкомысленный тон Робера не мог скрыть его волнение.

Он хотел только одного: заключить ее в объятия и прижать к себе так сильно, чтобы их тела слились воедино. Она была так прекрасна. Боги, как ему хотелось заняться с ней любовью! Робер достаточно хорошо знал женщин и понимал, что привлекает Шарлиз, однако она была не из тех, кто способен на скоротечную интрижку. Потом она будет сожалеть об этом, а этого допустить нельзя!

– Пожалуй, пойду готовиться к вечеру, – тихо произнесла она.

– У вас еще масса времени. Расскажите, какое потрясающее произведение искусства вы собираетесь надеть сегодня?

Напряжение между ними исчезло благодаря умению Робера разрядить любую обстановку. Шарлиз успокоилась и стала рассказывать о новом платье. Она опомнилась только тогда, когда дошла до особенностей косого кроя и преимущества драпировки.

– У вас прекрасная выдержка. Не может быть, чтобы все это было вам интересно!

– Не скажу, что я все понял, но мне очень нравится та страсть, с которой вы отдаетесь работе. Беатрис в восторге от ваших нарядов, а она в этом знает толк.

– Она абсолютно такая, как вы рассказывали. Мы сегодня провели с ней чудесный день.

– Я знал, что она вам понравится. Беатрис всем нравится.

– У вас с ней много общего. Она вашего круга, вы с ней очень любите друг друга. Странно, что вы не поженились.

– Вы случайно не спросили об этом у нее?

– Спросила.

– Представляю, что она ответила. – Робер выглядел смущенным.

Затем, заметив испытующий взгляд Шарлиз, он добавил:

– Не знаю, как объяснить, в каких отношениях мы с Беатрис. Она мне как сестра. Между нами никогда не существовало никаких романтических отношений.

Это прозвучало вполне искренне, и у Шарлиз стало легче на душе. Она решила задать еще один вопрос:

– Беатрис так привлекательна. Мне казалось, вокруг нее должны увиваться толпы мужчин, однако она везде появляется одна.

Робер тряхнул головой и сказал:

– Когда-то она меняла ухажеров, как иная женщина – наряды, Но ее отношения с последним поклонником сильно затянулись и стали такими бурными, что я не знаю, чем это, в конце концов, закончится. А появляется одна Беатрис просто в силу своей независимости.

Сразу после этих слов он переменил тему, словно боясь сказать лишнее. Они поболтали еще немного, затем пришло время готовиться к вечеру.

Шарлиз многого ожидала от сегодняшней вечеринки, особенно после известия, что Робер и Беатрис не были любовниками. До этого она чувствовала себя неуютно, подозревая, что все вокруг с нездоровым интересом ждут, когда она выяснит правду. Теперь же все шло хорошо, и Шарлиз чувствовала себя счастливой.

На этот вечер был назначен официальный прием, так что она потратила целые ярды тонкой серебряной парчи, чтобы выглядеть соответственно. Длинная юбка широкими складками струилась вдоль бедер, облегающий корсаж держался на тонких бретельках, открывая шею и плечи. Платье было так удачно сконструировано, что никакого белья не требовалось – лишь тонкие чулки.

Сделав макияж и до блеска расчесав волосы, Шарлиз накинула платье, бросила оценивающий взгляд в зеркало и потянулась к молнии на спине. За несколько сантиметров до конца застежки молния застряла. Шарлиз подергала, сначала слабо, потом чуть сильнее – никакого результата. Шарлиз спустила бретельки с плеч и завертелась внутри платья, чтобы перевернуть его и дотянуться до замочка. Во время этой суеты она задела локтем вазу, стоявшую на невысоком постаменте, и та разбилась с ужасающим грохотом. Шарлиз вскрикнула. Эта ваза наверняка стоит уйму денег. Как она могла быть такой неловкой?!

Робер мгновенно появился в дверях соседней, смежной комнаты. Он успел уже надеть брюки, но не застегнул рубашку.

– Что случилось? Вы в порядке?

– Нет, не в порядке! Я только что разбила дорогую и красивую вазу. Пожалуйста, не говорите, что ее нельзя склеить.

Шарлиз была так расстроена, что не сразу вспомнила о своей наготе. Один взгляд на лицо Робера отрезвил ее. Она поспешно прикрыла грудь, но Робер не отрывал от Шарлиз глаз, медленно раздевая ее взглядом, Она застыла, загипнотизированная бешеным огнем желания, горевшим в этих глазах.

– Я знал, что ты прекрасна, но не думал, что настолько, – прошептал он, решительно шагнув в комнату и нежно обнимая Шарлиз за талию.

Она судорожно пыталась придумать хоть одну причину, по которой ему не следует этого делать, но руки Робера на ее обнаженном теле и близость его собственного полунагого тела делали сопротивление бесполезным.

– Ты даже не представляешь, как сильно я тебя хочу. – Его губы почти касались ее шеи. – Видеть тебя каждый день и не иметь возможности даже прикоснуться… Это сводит с ума!

Она безуспешно пыталась сопротивляться, но страсть туманила рассудок.

– Этого не должно было случиться… – безнадежно прошептала она.

– Это обязательно должно было случиться, моя дорогая. – Он целовал уголки ее губ, медленно, не спеша переходить к более глубоким поцелуям.

Ноги Шарлиз стали ватными. Она пошатнулась и ухватилась за плечи Робера. Внутри нее запылал пожар, особенно после того, как его ладони накрыли ее груди, а язык возбуждающе пробежал по ее губам. Со стоном блаженства она обняла Робера за шею и притянула к себе.

– Моя любимая, моя красавица… – прошептал он, задыхаясь. Его серые глаза заволокло туманом страсти, и это было последним, что видела Шарлиз перед тем, как они слились в поцелуе.

Постепенно Робер становился все смелее. Пока его язык совершал путешествие у нее во рту, то и дело сплетаясь с ее языком, его руки осторожно и нежно ласкали тело Шарлиз. Она вся дрожала, но уже не сопротивлялась, когда он осторожно освободил ее от платья.

Робер отступил на шаг, восхищенно глядя на свою желанную и держа ее за руки. Шарлиз была несказанно хороша и соблазнительна, в одних только тонких чулках, посреди серебряных волн упавшего платья.

– До чего же ты прекрасна! Хотел бы я знать, что может принести тебе блаженство и счастье, – скажи, и я подарю тебе все и в тысячу раз больше…

Он подхватил ее на руки и понес к постели. Оказавшись под тяжестью его сильного тела, Шарлиз выгнулась так, что ее напряженные соски скользнули по груди Робера, Он прерывисто вздохнул и прижал ее к себе так крепко, что их бедра слились, и она ощутила, как сильна его страсть.

– Ты ведь тоже хочешь меня, мой ангел?

– Зачем ты спрашиваешь…

Робер зарылся лицом в шелковую волну ее волос и глухо произнес:

– Об этом я мечтал долгими одинокими ночами, и вот теперь мои молитвы услышаны…

Он снова приник к ее губам. От возбуждения кровь стучала в висках Шарлиз, и казалось, что колокольный звон пронзает небеса… Неожиданно до нее дошло, что в соседней комнате настойчиво заливается телефон.

– Кто-то пытается до тебя дозвониться. Может быть, это важно?

– Нет ничего важнее тебя, любимая, – с этими словами он осторожно раздвинул коленом ее стиснутые бедра и, склонившись, приник губами к нежно-розовому соску. У Шарлиз не было ни сил, ни желания спорить. Она впилась ногтями в мускулистую спину… И тут раздался деликатный стук в дверь.

Робер поднял голову и рявкнул:

– Я занят. Что случилось такого неотложного?

– Мсье Овернуа, прошу прощения, но это ваша матушка.

– Скажите, я перезвоню!

– Я уже говорил, но она ответила, что подождет у телефона.

Робер со свистом выдохнул воздух.

– Хорошо, но передайте, что ей придется ждать долго. – Он нежно погладил растрепавшиеся волосы Шарлиз и прошептал: – Прости. Обещаю, что больше такого не случится.

– Все в порядке. – Она села и потянула на себя покрывало с кровати.

– Я узнаю, чего она хочет, и немедленно вернусь.

– Нет! Я хотела сказать, не нужно… возвращаться. – Шарлиз опустила голову, боясь встретиться взглядом с Робером. – Это не слишком хорошая идея.

– Но ты же так не думаешь! – Он присел на край постели, внимательно глядя в глаза Шарлиз. – Я, разумеется, не могу тебя принуждать, но не совершай ошибки, возможно, ты разрушаешь нечто прекрасное, что возникло между нами.

– Ошибкой было все… что произошло. Я виновата не меньше тебя, но это ничего не меняет.

– Ты так не думала несколько минут назад.

Что она могла ответить? Щеки Шарлиз пылали при одной мысли о том, как сильно она его желала.

– Ты был так настойчив, – прошептала она.

– Будь честной, Шарлиз. Я не соблазнял тебя. Ты хотела меня так же сильно, как и я тебя.

– Мы оба прекрасно понимаем, как сильно мы привлекаем друг друга. Это просто гормоны. Бывает, друг к другу влечет даже врагов.

– Итак, мы все-таки можем констатировать, что в нашем случае физическое влечение было обоюдным, – сардонически усмехнулся он.

– Разумеется, но это ничего не меняет. Единственная причина нашего брака – это благополучие Дэнни. У нас нет друг перед другом никаких обязательств.

Он бесстрастно посмотрел на нее.

– Ты полагаешь, такие обязательства появились бы, займись мы любовью?

– Я имею в виду, что наши отношения переменились бы, – поспешно ответила она. – Никогда не стоит мешать личные интересы и деловые обязательства.

– Может, подпишем контракт? Во избежание возможных недоразумений, – процедил он.

– Полагаю, мы поняли друг друга. – Ее голос звучал твердо.

– Да уж… – Он поднялся и посмотрел на нее сверху вниз. – Можешь не волноваться. Впредь я не стану испытывать твою стойкость. Теперь, прежде чем справиться о твоем самочувствии, я буду стучать.

Шарлиз не ответила, безучастно глядя, как Робер пересекает комнату, уходя к себе.

Она безумно желала его. Все ее тело взывало к нему. Если бы их не прервали, сейчас она отдавалась бы ему, лежа в его объятиях.

Не нужно обладать богатой фантазией, чтобы представить себе это. Шарлиз уже знала, какое острое наслаждение приносит объятие Робера, как обжигает его горячая кожа, когда он касается ее груди. Она бы ни за что не смогла ему сопротивляться. Кто бы мог подумать, что ей когда-нибудь придется мысленно благодарить мадам Овернуа? Шарлиз подумала об этом с иронией. Старуха оказала ей услугу. Робер способен довести ее до экстаза, но что потом?

Он никогда не любил ее. Только на вершине наслаждения можно забыть, что у них нет будущего. Что будет, если Робер поймет, что она влюблена в него? С этим надо покончить. Теперь она должна быть очень осторожной, чтобы никогда не повторилось то, что случилось сегодня.

8

Робер был совершенно не в настроении выслушивать пассажи своей матери. Он уговаривал себя пропускать их мимо ушей, но это оказалось нелегким делом.

– Ради всех святых, где ты был, Робер? Я уже битый час сижу у телефона!

– Я мог перезвонить, и тебе не пришлось бы ждать так долго.

– Мне жаль, если разговор по телефону с собственной матерью тебя так раздражает.

Желваки заходили у него на скулах, но он сдержался.

– Что за неотложное дело заставило тебя так настойчиво добиваться разговора со мной, мама?

– А чем таким ты занимаешься, что оторвать тебя может лишь неотложное дело?

Робер чувствовал, что закипает.

– Мама, я взрослый женатый человек. Мне не очень нравится, когда моя мать требует позвать меня немедленно, словно маленького мальчика, в то время как я разговариваю со своей женой.

– Я так и знала, что ты с этой женщиной! Она наверняка не давала тебе подойти к телефону.

– Ошибаешься. – В голосе Робера прозвучала горькая ирония. – Шарлиз была счастлива, что ты позвонила.

– И ты думаешь, я в это поверю?

– Честно говоря, мама, меня это мало волнует. Может, ты скажешь мне наконец, зачем звонишь? Мы собираемся на вечеринку, и мне надо одеваться.

– Я знала, что это случится. Она уведет тебя от меня так же, как ее сестра увела Мориса.

– Никто никого не уводил. – Робер заговорил жестче. – Шарлиз – прекрасная и хорошо воспитанная женщина. Она многим пожертвовала ради Дэниэла, я ей за это благодарен, полагаю, что и ты должна быть благодарна.

– О, Дэниэл! – При упоминании имени внука Жозефина моментально сменила тему. – Как там мой прелестный малыш?

– Он прекрасно себя чувствует здесь, в деревне. Растет не по дням, а по часам.

– Значит, ты не привезешь его в Париж? Когда же я его увижу? – В голосе Жозефины звучало разочарование.

Раздражение Робера утихло. Он понимал, как одинока и несчастна сейчас его мать.

– Иногда мы будем приезжать в город. Но ты можешь сама навестить нас, когда тебе будет удобно. Мама, извини, мне действительно пора. Я позвоню тебе завтра.

Робер повесил трубку.

Шарлиз больше не хотелось никуда идти, но она знала, что должна. Во-первых, вечеринка устраивалась в их честь. Если молодая жена просто останется дома, все решат, что супруги поссорились, если скажется больной – все решат, что она беременна, в чем ее и так подозревали из-за поспешной свадьбы. Это просто смешно. Только вот она почему-то не смеялась.

Вскоре Робер постучал в дверь. Шарлиз уже успела починить молнию и наложить макияж, а теперь причесывалась. Робер обвел ее оценивающим взглядом, на лице его не осталось и следа недавней страсти. Никто не смог бы предположить, что всего несколько минут назад они испытывали куда более сильные чувства и эмоции, Да, конечно, он не против того, чтобы заняться с ней сексом, но о приличиях забывать не стоит, не так ли?

– Вы прелестны. Можно сказать шоферу, чтобы заводил мотор? Боюсь, мы здорово опаздываем.

К счастью, ехать было недалеко. Робер не вспоминал о недавнем инциденте, но она все равно чувствовала себя неловко.

Большинство гостей уже собралось, была здесь и Беатрис, причем сегодня она приехала в сопровождении мужчины. Они составляли прекрасную пару – высокий блондин с изящными манерами и рыжеволосая Беатрис.

Она представила своего спутника: Себастьен Артанс.

– А эта красавица – жена Робера.

Молодой человек дружески улыбнулся Шарлиз.

– Так вот кто похитил самого убежденного холостяка Парижа!

– Это оказалось не так уж просто, но кто-то же должен был это сделать, – ответила она с легкой усмешкой.

– Вы внесли раскол и смятение в ряды холостяков. Робер был нашим лидером. Если уж он не устоял, то что же говорить о нас?

Робер присоединился к ним во время этого шутливого разговора. Он обнял Шарлиз за талию и заметил:

– Все было совершенно не так. Я в некотором роде шантажировал Шарлиз, чтобы она вышла за меня.

Она взглянула ему прямо в глаза.

– Почему же «в некотором роде»? Просто шантажировал.

– Я делал все, что было в моих силах, моя любовь.

Его руки сжались крепче, и он нежно поцеловал ее в шею под ухом. Шарлиз изо всех сил пыталась сопротивляться блаженной слабости, немедленно охватившей ее тело.

Обернувшись, она поймала взгляд Беатрис, которая смотрела на нее с явной завистью. Неужели та лгала о своих чувствах к Роберу? Шарлиз решительно тряхнула головой. Она придумывает себе невесть что, на самом деле все гораздо проще. Тем временем Себастьен продолжал разговор.

– Что ж, во всем есть свои светлые стороны. Теперь ты – новобрачный и не будешь уделять столько времени работе, а значит, у нашего вина появится шанс, и дела пойдут в гору.

– Семья Себастьена давным-давно конкурирует с Овернуа в производстве вин, – пояснила Беатрис.

– А ваши виноградники тоже здесь? – вежливо поинтересовалась Шарлиз.

– Да, недалеко. Я с удовольствием приглашаю вас, но после виноградников Овернуа у нас вам покажется скучно.

– Только не мне. Я в жизни не была на винодельческой фабрике.

Робер вмешался:

– Если хочешь, завтра съездим. Я давно все тебе показал бы, но не думал, что тебя это интересует.

– А хорошо быть замужем за виноделом, – усмехнулась Беатрис. – Не придется посылать мужа в магазин в последнюю минуту перед приходом гостей. Уж бутылочка вина всегда в доме найдется.

Себастьен фыркнул:

– Интересно, почему мы все время говорим о замужестве?

– Не принимай это на свой счет. – В голосе Беатрис что-то надломилось. – Пойдемте выпьем что-нибудь.

Она ушла, и Себастьен последовал за ней, послав на прощание улыбку Шарлиз и Роберу.

– Похоже, этот роман ненадолго, – заметила Шарлиз. – Когда я увидела их впервые, я подумала, что Беатрис и Себастъен – прекрасная пара, но теперь мне кажется, они долго не продержатся.

– Я хотел бы, чтобы она прекратила с ним встречаться.

– Но ведь это просто поклонник, ничего серьезного. Она с ним даже нигде не появлялась раньше.

– Они то сходятся, то расходятся. Беатрис терзается дикой идеей, что они должны пожениться.

– Что ж, ей придется нелегко. Из нашей короткой беседы я поняла, что свадьба не входит в число его срочных планов.

– Беатрис не должна уговаривать кого-то жениться на ней. Она великолепна и желанна.

Супруги Овернуа присоединились к гостям. Одна из женщин внимательно рассматривала платье Шарлиз, а затем воскликнула:

– Только не говорите, что и это – ваших рук дело! Оно великолепно.

Едва женщины окружили их, Робер поспешно ретировался. Шарлиз отвечала на вопросы, улыбалась, благодарила, но все ее мысли были заняты Робером. Почему он так боится, что Беатрис выйдет замуж, не ревнует ли он к Себастьену? Шарлиз ощутила невольное беспокойство, вспомнив выражение лица Беатрис. Трудно поверить, что они с Робером всего лишь друзья, но несомненно только одно – каковы бы ни были их отношения, они продолжаются до сих пор.

Робер вернулся и взял ее за руку.

– Надеюсь, дамы извинят нас. Я хочу показать жене розовый сад.

Ночь была прекрасна. Дорожки, посыпанные песком, сверкали в лунном свете, воздух наполняло благоухание роз. Неожиданно Робер спросил:

– У вас несчастное выражение лица. Вам не нравится вечеринка?

– Очень нравится.

– Значит, начинаете привыкать к здешней жизни.

– В основном – да.

– Тогда что не так? Все еще переживаете то, что случилось сегодня?

– Я боюсь, что такие вещи здорово затруднят нашу жизнь, – мрачно ответила она.

– Я не мальчик, у которого в крови играют гормоны, chere. И я спокойно отношусь к тому, что мне могут отказать.

– В том-то и проблема. Я не стану утверждать, что вы мне абсолютно безразличны.

– Тогда я тем более не понимаю, в чем проблема. Мы женаты, и нас обоих тянет друг к другу.

– Типично мужской подход, – с отвращением бросила она. – Что-то я не слышу слова «любовь».

– Как говорите вы, американцы, если нет трех, то и два – уже неплохо. Думаю, нас ждет еще немало разочарований.

Когда она не ответила на его улыбку, он неожиданно взял ее за плечи и развернул к себе.

– Я очень хочу заняться с тобой любовью, но гораздо больше я не хочу, чтобы ты об этом жалела. Я не хочу обижать мою девочку, Шарлиз. Ты не заслуживаешь зла, а я уже достаточно навредил тебе.

Ну почему он все время напоминает об их дурацком фиктивном браке! Между ними явно существует взаимное притяжение, и в другой ситуации, несмотря на Беатрис, она могла бы попытаться его завоевать, но не надо подменять любовь сексуальным влечением.

– Ладно, здесь не место для выяснения отношений. Нам лучше вернуться.

Она вздохнула. Лучше уж веселиться на вечеринке. По крайней мере, здесь она может демонстрировать свое увлечение Робером, ничего не опасаясь.

Он был озадачен, но доволен, когда она перестала незаметно уклоняться от его объятий и поцелуев на людях. Один из приятелей Робера спросил:

– Робер, вы женаты уже несколько недель, а выглядите так счастливо, словно только что обвенчались. Когда закончится медовый месяц?

– Будь моя воля – никогда, – отвечал Робер, страстно глядя на Шарлиз.

В конце концов она прошептала ему на ухо:

– Мы не перестараемся?

– Я контролирую ситуацию, – ухмыльнулся он в ответ.

Шарлиз забежала в дамскую комнату попудрить нос и застала у зеркала Беатрис. Они немного поболтали, а затем Беатрис неожиданно спросила:

– Что ты думаешь о Себастьене?

– Он симпатичный.

– Да, но нравится ли он тебе?

– Он очень милый, насколько я могу об этом судить. Мы же общались всего несколько минут.

Беатрис задумчиво уставилась в зеркало.

– Робер считает, что Себастьен не для меня.

– Мне кажется, это ты должна решить сама. Или Робер должен поставить штамп «одобряю» на всех, с кем ты появляешься в обществе?

– Да нет, конечно – нет, но я прислушиваюсь к его мнению.

– Возможно, Робер недолюбливает Себастьена как бизнес-конкурента?

– Нет, это здесь ни при чем. Вина семьи Овернуа известны во всем мире, а Себастьен специализируется только на эксклюзивных напитках. На самом деле они не соперники. Тут дело в личном мнении Робера.

– А ты серьезно настроена?

– Я хочу выйти замуж за Себастьена.

Шарлиз искоса поглядела на Беатрис.

– А как Робер относился к этому?

– Да никак, он никогда не верил, что наши отношения продлятся долго. – Беатрис печально улыбнулась. – Я не произвожу впечатления женщины, способной на долгие и серьезные отношения.

Интересно, а Робер в принципе способен одобрить ее брак с кем бы то ни было? Шарлиз опять почувствовала укол ревности и постаралась спрятать поглубже вновь возникшее чувство зависти к этой рыжеволосой красавице.

– Если ты не уверена в своих чувствах к Себастьену, возможно, он действительно не для тебя?

Беатрис неожиданно хихикнула.

– Мне срочно нужно замуж. За кого угодно. Я не становлюсь моложе. Мне нужна семья, и желательно, чтобы это случилось в том возрасте, когда меня еще нельзя будет спутать с бабушкой собственных детей!

– Полагаю, пара-тройка лет в запасе у тебя есть, – пошутила Шарлиз.

– Вот-вот, и Робер говорил то же самое, но ему-то не о чем волноваться. Привлекательность мужчины с возрастом только растет.

Шарлиз вспомнила мужественное лицо Робера и его сильное тело. Должно быть, он будет чертовски хорош с седыми висками, оттеняющими его темные волосы, и легкими смешливыми морщинками в уголках глаз. Это только придаст выразительности его лицу. Будет ли он к тому времени все еще частью ее жизни?

Вошли еще две женщины, в небольшой дамской комнате сразу стало тесно, и Шарлиз с подругой вернулись к гостям. Робер, оказывается, искал свою жену.

– Я случайно столкнулась у зеркала с Беатрис, мы болтали, – объяснила она.

– Вы провели сегодня столько времени вместе, неужели не наговорились?

Он шутил, но в глазах его читалась тревога. Чего он опасается? Чтобы Беатрис не сболтнула лишнего?

– У женщин темы для разговоров никогда не переводятся, – усмехнулась Шарлиз.

– Я рад, что у тебя появилась подруга, но я тебя искал. Ты не голодна? На втором этаже есть буфет.

– Так вот зачем я тебе понадобилась. Ты сам хочешь есть.

– Вот теперь я вижу, что мы действительно женаты. Ты уже умеешь угадывать мои мысли.