Текст книги "Мой парень – миллионер (СИ)"
Автор книги: Айрин Лакс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава 6. Неожиданное открытие
Родители не засиживаются у меня надолго. Они собираются ехать к двоюродной сестре моего папы на юбилей в соседний город. Ко мне они просто забежали по пути, чтобы проведать и попрощаться перед дорогой. Мама сетует, что оставляет «деточку совсем-совсем больной, и поухаживать за деточкой некому, и стаканчик чаю с лимоном налить – тоже». Я убеждаю маму, что всё будет хорошо, и принимаю из её рук лист с расписанной схемой лечения. Схему лечения мама ваяла ручкой на бумаге с таким видом, словно она как минимум главврач областной больницы, а как максимум – Абу Али ибн Сина.
Отлично, с родителями улажено, я спокойно выдыхаю и разматываю шарф, осматривая масштабы поражения. Мда, кудряш постарался на славу. Засос будет сходить несколько дней. И когда успел? Хоть убей, не помню. Было много чего и как, но про засос – не помню. Похоже, не только кудряшу вчера все мозги вытрясло после вкусного и жаркого секса. Тело полнится приятной негой от воспоминаний, промелькнувших перед глазами. Чуть полыхают щёки. Чёрт… Я вспоминаю слова Димы о том, что он забил в память моего телефона свой номер. Надо бы позвонить ему и узнать, как добрался до дома мой босоногий мальчик.
Я наливаю себе огромную чашку чёрного кофе без сахара и усаживаюсь на широкий подоконник. Итак, приступим. Итак, Дима… Листаю телефонную книжку до буквы «Д». Дима. Палец листает чуть ниже. И японский бог… У меня несколько контактов с именем Дима.
Я уже начинаю понимать, что даже поиски его номера в моём же собственном телефоне обернутся тем ещё приключением. А всё потому что номер телефона у меня с незапамятных времён, ещё со школьной поры. И в память телефона записаны номера всех тех, с кем я когда-либо общалась. Хотя бы по работе.. Эх, где наша не пропадала. И я штурмую телефонную книжку.
Просто «Дим» в памяти телефона всего два. Набираю первый номер. Вежливый голос сообщает, что «набранный вами номер не существует». Со вторым номером история несколько иная – голос мужчины на том конце трубки визгливый и нервный. Он сразу начинает орать, что он не продаёт ни дачу, ни домик в деревне, ни даже дом… Психопат.
Прокручиваю список контактов дальше и офигеваю от своей бурной фантазии. Каких только Дим нет у меня в телефоне! «Дима ментяра», «Дима Нервный Клиент», «Дима Не Заплатил За Альбом», «Дима Тренажёрка», «Дима Фанера» и даже скромный «Дима Чёрт». Но ни одного просто «Дима» или «Дима Клуб». Хотя навряд ли он стал себя подписывать «Дима Клуб».
Включаю логику. Логика отказывается включаться в работу и посылает меня на три советские. Хамка!.. Я произвожу шаманские действия – наливаю ещё одну чашку крепкого кофе и вливаю её в себя. И только после этого логика соизволяет сонно дёрнуть ручкой и, позёвывая, сообщить, что такой шутник как кудряш не стал бы подписывать себя банальным «Дима», а выдал что-нибудь эдакое…
Я мысленно перебираю всё, о чём мы говорили и шутили, пробую то один вариант, то второй, но ничего не находится в телефоне. Абсолютно. Я уже начинаю злиться. Как можно было подписать себя, любимого, в телефон девушки, с которой провёл ночь? «Бог секса»? Мимо. «Секс-машина»? Опять мимо.
– Эй, логика, ты работаешь или бока без дела отлёживаешь?
Логика лениво зевает и машет на меня рукой. Мол, тьфу на тебя, разбирайся со своим чудиком сама, а я к нему не имею ни малейшего отношения. Вот так и дружи потом с голосом разума в своей голове. В нужный момент он заваливается на боковую и нагло дрыхнет похрапывая.
И вдруг… Озарение! Кудряш так мило шутил насчёт фантазий, остаётся лишь перебрать парочку вариантов. Нет, ни с одним из предложенных вариантов стопроцентного совпадения не выходит. Но я всё же обнаруживаю, наконец, сохранённый номер телефона с короткой и скромной подписью «ТВОЙ».
«Какой милаха!» – восторженно пищит на задворках чувство сентиментальности. Оказывается, оно у меня есть. Потому что эта короткая подпись заставила сердце замереть на мгновение и сладенько сжаться от предвкушения. Я пробую это слово на вкус, смакую его на языке. И как ни крути, но оно приятно волнует кровь.
Мой палец уже застыл над кнопкой вызова. Но я вдруг вспоминаю про банковскую карточку, которую я пнула ногой под кровать. Я достаю её, чтобы не забыть потом сделать это. Верчу небольшую карточку с пометкой Visa Platinum и читаю имя владельца: Simakov Dmitry.
Бум.
Сразу вспоминаю восторженный вопль Нади: «По слухам, в этом новом клубе будет сам Симаков!»
Я впадаю в кратковременный ступор, потом отмахиваюсь. Да ну… Быть такого не может! Не стал бы миллионер вести себя подобным образом. Как самый обыкновенный человек. Но семя сомнения уже брошено в благодатную почву. И я решаю набрать для начала Надю. Она же этими миллионерами интересовалась, должна, по слухам, знать хоть что-то. По голосу Нади понятно, что она, в отличие от меня, на самом деле получила алкогольное отравление.
– Поля… – хрипит подруга, – скажи, что я вчера пила?
– Понятия не имею, дрянь какую-то разноцветную. И жутко гламурную.
– Как же пло-о-о-охо… Бли-и-ин, а мне сегодня ещё с предками лететь в Хорватию. В следующий раз точно не стану пить всё это.
– Охотно верю. Как прошло?
– Что именно? – не сразу соображает подруга.
Я начинаю издалека:
– Знакомство твоё. Охомутала вчера какого-то…
– Ага, вот именно – какого-то. Мутный тип. Ой, всё… Давай не будем о нём говорить? А то голова ещё больше разболится.
– Я уж думала, что ты самого миллионеришку охомутала, о котором говорила мне накануне.
– Пфф… Стала бы я с тобой сейчас разговаривать. В рот бы ему заглядывала преданно и тапочки носила.
– Фу, Надя. Как сильно ты себя не любишь! Что же так унижаться перед невесть кем? Наверняка он стар и уродлив.
– Вот чем ты меня слушаешь, Поля, когда я до тебя ценную информацию доношу? С чего ты взяла, что он стар? Это же один из самых молодых миллионеров. Парню двадцать восемь лет и не думаю, что он уродлив. А даже если и был уродцем, то всё, что надо он себе давно подправил…
– Ладно, фиг с тобой, Надя! Лежи просыхай. Я тебе чуть позе наберу, когда ты будешь чувствовать себя намного лучше.
Я набираю номер телефона Димы. Через пару гудков он отвечает, чуть запыхавшись, как будто после бега.
– Привет ещё раз.
– Ага, – отвечает парень, – я сейчас немного занят. Давай позже наберу?
– Ладно, – соглашаюсь я и скидываю, не дожидаясь ответной реплики. Чудесный разговор вышел. Но кипятиться на ровном месте – дело пустое и неблагодарное. Времени у кудряша – до вечера. А пока я займусь тем, что разберу фотографии в своём «малыше».
Глава 7. Серенада
И всё-таки кудряш – тот ещё… парочка крепких нецензурных слов, которые я заменю многоточиями, потому что решила провести ровно сутки без нецензурной брани. Горжусь собой. Выполню этот challenge и съем шоколадку. По словам мамы, в шоколаде содержится гормон хорошего настроения – серотонин. И он мне жизненно необходим. Потому что кудряш и не думал перезванивать мне сам. А я, как гордая представительница прекрасного пола, не собиралась заниматься таким непотребством, как вешаться парню на шею.
На все окружающие предметы ложились волнующие вечерние сумерки, а мне на настроение накладывалась такая серенькая тень, что через неё всё окружение представало в более унылом свете. Самый гадкий фильтр на свете – это унылое настроение. Я уже намеревалась поколдовать немного в программе Photoshop над фотографией кудряша, которую он пропустил, превратив его в нечто эдакое…
Как вдруг раздался стук в дверь. За дверью стоял паренёк курьер в жёлтой униформе службы доставки.
– Доставка цветов. Сердечно желаем прекрасного настроения! – лихо отбарабанил парнишка, – куда можно поставить корзину?
В руках у парнишки была корзина внушительных размеров, полная белых, персиковых и нежно-розовых роз.
– Я сама поставлю куда надо, спасибо.
Я взяла из рук парня корзину и хотела закрыть дверь, но парень сказал:
– Дверь не закрывайте. Сейчас доставлю Вам ещё цветов.
– В смысле ещё?
Парень широко заулыбался:
– Самый большой заказ для одной девушки за всё время, что я работаю курьером. Кто-то очень сильно хотел вас порадовать.
И пока я переваривала изумлённым сознанием сказанное, парень заносил одну корзину за другой. Розы, тюльпаны, пионы, хризантемы, орхидеи и белые лилии – чего там только не было!
– А вот это последняя корзина.
Парень вручил мне корзину с белыми и голубыми гортензиями, распрощался и сбежал по лестнице вниз. На лестничной площадке из-за приоткрытой двери высунула свой любопытный нос соседка. Весь её облик выражал недоумение, что за цветочное паломничество к моим скромным стопам. Я закрыла дверь и оглядела пространство коридора, заставленное цветами. На лице расползалась блаженная улыбка, лишённая какого-либо смысла. Приятно, чёрт побери! Спохватываюсь, что не узнала имени отправителя. Не то, чтобы у меня была толпа поклонников, орущих под окнами, словно мартовские коты… Кстати, об оре. Мне кажется, или кто-то на самом деле надрывает свою глотку под балконными окнами?
– Полина!
А голос-то знакомый… Выхожу на балкон. И вижу внизу кудряша, машущего мне рукой. Улыбка становится ещё шире. Мне кажется, что мои щёки сейчас треснут от того, насколько она широкая.
– Я торопился и похерил телефон, – сообщает он мне радостно, – но зато я знаю, где ты живёшь. И вот я здесь.
– И вот ты здесь, – повторяю я, складываю руки на перилах, – поднимайся наверх.
– Подожди.
Кудряш наклоняется. Я только сейчас замечаю у его ног чёрный футляр из-под гитары. Парень достаёт гитару и перекидывает ремень через плечо, проводит пальцами по струнам, заставляя их звенеть.
– Ещё вчера я не знал тебя и не умел играть на гитаре. Но встреча с тобой была незабываема. Я разучил аккорды и готов спеть песню. Ради тебя.
Позёр. Но чертовски обаятельный. Кудряш бьёт пальцами по струнам, выставляет пальцы на грифе и начинает петь песню, которую я никак не ожидала услышать из уст парня. Это песня Леры Массква «На 7 этаже». Парень изменяет окончание одного глагола и заменяет одно слово, довольно горланя:
«Я видел ночью во сне,
Как разбивается звезда о звезду,
Я без тебя теперь
Никак не могу, ты во мне.
Не думай, что я просто так
Тебе говорю это всё,
Я с каждым словом трудней дышу,
Ты моё, ты моё.
На втором этаже
За семь часов счастья
Спасибо тебе и, знаешь, теперь
Увидеть бы вновь тебя,
Я вроде знаю, что такое любовь».
Я не знаю, что мне делать: сползать на пол от хохота, потому что поёт кудряш отвратительно, а играет – ещё хуже; или стоять с видом, будто ничего ужасного в том нет. На самом деле такое поведение даже достойно уважения. Когда ты знаешь, что делаешь нечто из рук вон плохо, но имеешь смелость появиться перед глазами посторонних, не боясь быть осмеянным, это подкупает.
Кудряш проводит по струнам и выдаёт:
– А дальше я забыл слова песни. И аккорды тоже. И, наверное, я самый хреновый трубадур, которого видела планета, но зато всё шло из самого сердца.
Дзынь-дзынь – бренчит последний раз струна гитары. Я хлопаю в ладоши и машу рукой.
– А в квартиру ты подниматься будешь традиционным путём, по лестнице?
– Скинь мне свою косу, Рапунцель, – усмехается парень, застёгивая футляр.
Через минуту он стоит у меня в коридоре.
– А вот это тоже от тебя? – показываю я рукой на цветы.
– Да,– улыбается Дима.
– Ты ограбил цветочный салон?
– Я не знал, какие цветы ты любишь, поэтому я заказал самые приглянувшиеся.
– То есть все?
– Не все. Но почти…
– Тебе нравится?
Я улыбаюсь, целуя его. Дима обнимает меня и, резко подхватив под попку, поднимает наверх, заставляя обвить ногами торс.
– Я соскучился, – улыбается Дима.
– Так быстро? Мы же только утром расстались?
Дима садится в кресло, усаживая меня поверх себя.
– Да-а-а… Вообще-то, у меня наутро были кое-какие бесстыжие планы насчёт тебя. Но вторжение твоих родителей было таким внезапным, что пришлось перенести планы чуть позже. А ты по мне, значит, не скучала?
Дима обводит губами контуры ключицы и обхватывает пальцами талию через ткань футболки.
– Самую малость, – соглашаюсь я.
– Это несправедливо. Очень несправедливо. Я целый день думал о тебе, потом о тебе и снова о тебе. А ты чем занималась, жестокая и коварная соблазнительница?
– Кстати. О занятиях.
Я встаю с кресла и беру пластиковую карточку.
– Держи, Дима, твоя кредитка.
– Что? – удивляется он, переводит взгляд на кредитку.
И вид у него при этом такой, словно она может его укусить.
Глава 8. Мечтать невредно
– Держи, Симакова Маша-растеряха, – дразню я парня.
Он вертит кредитку в руках с таким несчастным видом, что я не выдерживаю:
– Вот уже не думала, что у миллионеров жизнь такая невесёлая.
Дима вздыхает и прячет кредитку в нагрудный карман рубашки:
– На самом деле я надеялся, что потерял её где угодно, но только не у тебя.
– Увы, но твои надежды не оправдались. Стоп! Ты не рад, что я нашла твою кредитку? Давай выкину, если ты этому обрадуешься?
– Не стоит. Просто это всё… Блядь.
– У тебя что-то произошло? – не понимаю я.
– Ага. Ты увидела фамилию, вспомнила, что за фрукт…
– Ну, вообще, если уж на то пошло, не такой уж ты и знаменитый. Я о тебе ни разу не слышала до вчерашнего вечера. Мне о каком-то миллионере подруга все уши прожужжала и потащила с собой за компанию в клуб, чтобы ей не скучно было.
– И лучше бы эта пчёлка-Майя ничего не жужжала своим языком. Бесят.
– Кто?
– Да вот такие. Смотрят и ждут, что ты вывалишь перед ними красную ковровую дорожку и бриллиантами осыплешь с ног до головы. Прилипалы. Им пофиг на человека, но не пофиг на количество нулей.
– И как это относится ко мне?
Меня озаряет:
– По твоему мнению, я из этой же категории, да?
Я мгновенно встаю с колен парня:
– Значит, так, богатенький Буратино. Налево – шагом марш. И вот этот рассадник пыльцы и аллергии не забудь с собой забрать.
Я решительно шагаю в коридор и открываю дверь.
– Я даже тебе помогу: спущу все мудаковатые букеты вниз. И чаевые можешь оставить при себе, ясно?
– Эй, ты чего?
– Терпеть не могу вот эти веники вонючие! Красиво, конечно. И самую малость приятно. Минут так десять. А потом ходишь и спотыкаешься об этот гербарий.
Всю эту тираду я произношу, вытаскивая корзину за корзиной в коридор. Дверь соседней квартиры приоткрывается и выглядывает соседка любопытничая. Нет, её на самом деле распирает. Того и гляди, лопнет. А Дима тем временем заносит корзины в квартиру. Сизифов труд. Я – выношу, а он – заносит.
– Отвали по-хорошему, Кудряш, – прошу я.
– Ни хрена.
Он выхватывает у меня из рук корзину и заносит её.
– Заходи, – командует он мне.
– Чего? А ты, часом, не попутал? Это, вообще-то, моя квартира.
– Твоя, вот и тащи живо свою задницу в квартиру.
– Нет, пудель. Это ты выходи из моей квартиры и уматывай на все четыре стороны.
– Не зли меня, Поля. Я страшен в гневе.
– Я уже обделалась от страха. Слава богу, на всякий случай подгузник для взрослых надела минут десять назад. Тебя с квартиры выкурю, как грызуна из норы, и пойду сменю…
Кудряш шагает ко мне навстречу, загоняя в угол.
– Откровенно говоря, лучше тебе меня не злить, Фродо. Я карате занималась.
– Ага. А я тхэквондо.
– Я не шучу. Как залеплю тебе пяткой в ухо.
– Давай, – Дима встал напротив и даже ухом ко мне повернулся, – вот прям сюда бей.
– Боженька не велел обижать сирых, убогих и дураков! – отмазываюсь я, рука не поднимется на такого милого ангела, пусть и разозлившего меня минут за пять.
– Зато боженька велел: найди свою женщину и хватай её в охапку! – произносит Кудряш и претворяет заповедь божью в жизнь.
Он подхватывает меня под колени и перекидывает через плечо. Он заносит меня в квартиру, успевая притом щёлкнуть затвором замка. Дима шествует через всю квартиру и скидывает меня на кровать.
– Первый раз о такой заповеди слышу.
– А мне боженька её только что на левое ухо шепнул.
Дима забирается на кровать следом за мной и подминает меня под себя.
– Выпусти.
– Нет, – он расставил руки по обе стороны от меня, – не выпущу. Сейчас у тебя будет самый великолепный секс в твоей жизни.
– Секс будет у меня, а у тебя – нет.
– Как это? – прищуривается Дима.
– А вот так!
Я всё же умудряюсь выползти из-под него и встаю в дверях.
– Я сейчас займусь тем, что буду добывать себе на хлеб насущный. То есть трахаться с фотографиями тех, кого боженька обделил фотогеничностью. А ты потихонечку свалишь в закат.
– Я же сказал, что не собираюсь никуда сваливать. Я тут тихо посижу и не буду тебе мешать. Подожду, пока твой праведный гнев утихнет. И потом мы помиримся. Хотя я готов мириться прямо сейчас. Самый лучший секс – после ссоры.
– Мечтай-мечтай.
Я прохожу мимо кровати и, садясь у стола, открываю ноутбук. Откровенно говоря, работы у меня не так уж много, мелочёвка всякая. И я хотела ей заняться немного позднее, но если уж ляпнула, то надо отвечать за свои слова. Может быть, к тому времени оккупант, развалившийся на моей кровати, устанет ждать и уйдёт. Или выдумает ещё сто пять причин остаться и начнёт перечислять их одну за другой до тех пор, пока я не сдамся.
Я честно собираюсь поработать. Но Дима меня то и дело отвлекает. Начинается всё с невинных вопросов вроде: «А зачем ты создаёшь столько слоёв?» и заканчивается шуточками в его фирменном стиле. И хихикает он над несчастными, фото которых я всеми силами пытаюсь привести в божеский вид. Но в итоге, выходит, что львиную долю времени я просто трачу на то, чтобы удержаться от весёлого гогота.
– Поля, – заигрывающим тоном мурлычет Дима.
Я оборачиваюсь и офигеваю от увиденного: времени он зря не теряет. Этот кот уже лежит на кровати обнажённым и стыдливо прикрывает область паха декоративной подушкой.
– Ничего себе, когда успел раздеться?
– В этом деле я – ас.
– Чемпион мира по скоростному раздеванию? А как насчёт скоростного «выметайся из моей квартиры»?
– Злюка! Иди сюда, я тебе кое-что на ушко шепну.
– Говори так, я тебя прекрасно слышу.
Я пытаюсь всеми правдами и неправдами удержаться от того, чтобы не глазеть на Диму. Но получается плохо. Чертяка чересчур хорош! И лицом, и телом, которые демонстрирует с уверенностью мужчины, знающего, насколько он классный, и активно этим пользующегося. Не удивлюсь, если сейчас он поменяет позу и посмотрит на меня взглядом «намочу твои трусики, не прикасаясь к тебе и пальцем».
В принципе, я оказываюсь права. Почти. Взгляд у Димы ещё не отточен до совершенства, но я на него ведусь. Я, вообще, не понимаю, почему Дима действует на меня подобным образом. Я словно кот-алкаш, выпрашивающий валерьянки, или дрессированный пёсик. Да кто угодно, но только не решительная Полина, которой я себя знаю. По крайней мере, мне очень хотелось бы верить, что я решительная мадам, а не кисейная барышня. Я даже не злюсь на него. Ни капельки. Хотя я тот ещё обидчивый кактус, прячущий под иронией свои обиды и слёзки.
Но на Диму я не злюсь ни капли. Мне даже абсолютно пофиг на какой-то его заскок с кредиткой и факт, кто он такой. Потому что Дима ни капли непохож на небожителя или типичного обитателя Рублёвки. Конечно, о том, как они выглядят и ведут себя, я знаю только из телевизионных ток-шоу. Но меня радует, что Дима – не такая заносчивая задница, как я могла себе представить. Он душка, но… Помучить его – дело чести.
Глава 9. Тет-а-тет
– Ладно, пошутили и хватит. Вставай и одевайся.
– По-твоему, я зря раздевался? – заламывает бровь Дима, – это такой титанический труд, Поля…
– Хочешь, я тебе помогу одеться? Поиграем в мамочку и её трёхлетнего малыша, ещё не способного одеваться как подобает.
– Нет, я не играю в подобные игры. Давай лучше сыграем по-взрослому. Допустим, ты будешь горячей домохозяйкой, а я – наладчиком…
– Почему не сантехником или садовником? Пересмотрел немецких фильмов?
– Думаю, совсем наоборот. Тем более я предпочитаю заниматься сексом, а не смотреть, как этим занимаются другие.
– Похвально. Нет, в самом деле…
Я теряю бдительность всего на полминуточки, встаю и вытягиваюсь: от сидения за компьютером затекли все мышцы. Но даже такого мизера хватает на то, чтобы Дима проворно схватил меня за коленку и утянул на себя. Через мгновение я оказываюсь на кровати, подмятой под крепким мужским телом.
– Коварный приём.
– Коварный приём против коварной соблазнительницы.
– Я ни о чём подобном не помышляла.
– Некоторым достаточно просто находиться рядом. Ты – ходячая провокация.
Дима прижимается губами к моим, медленно втягивая нижнюю губу в свой рот, мягко прикусывает и растирает её между зубами. Предвкушение медленно разливается по телу и хочется ответить парню тем же – соблазнительными движениями губ и языка. Глаза сами закрываются и тело выгибается навстречу Диме, которого и след простыл. Только что он нависал надо мной, но сейчас уже сидит на краю кровати, оглядывая меня смеющимися глазами. Наверняка на моём лице читается разочарование, потому что он довольно смеётся и… начинает одеваться. Нарочито медленно.
– Это какой-то антистриптиз, да?
– Стриптиз в моём исполнении ты уже видела. Сама сказала, что ты меня не хочешь… А я – мерзляк, потерявший всяческую надежду согреться в твоих объятиях. Приходится согреваться посредством одежды.
– Ммм… бедняга.
– Бедняга и всё? – с надеждой спрашивает Дима.
– А что ещё?
– Не хочешь остановить меня, поманить к себе пальчиком?
Я откидываюсь назад на подушки и медленно скольжу ступнёй по ноге Димы начиная от колена, провожу по внутренней стороне бедра, и, не доходя до паха, медленно веду ею вниз.
– Вот так?
– Я имел в виду другие пальчики, но и это весьма соблазнительно.
Дима делает движение в мою сторону.
– Нет, не хочу, – останавливаю я его на полпути, наслаждаясь эффектом.
– Один-один, – признаётся он, – что дальше?
– Дальше тебе нужно надеть рубашку и застегнуть все, до единой пуговки.
– Как скажешь, красотка.
– Тебе помочь? Ты так долго одеваешься, а у меня дел невпроворот.
Я поднимаюсь и по-кошачьи тянусь к нему, тяну за низ рубашки, начиная вдевать пуговицы в прорези. Один взгляд снизу вверх. Карие глаза Димы потемнели. Взгляд устремлён мне за спину. Ах да, там же зеркало, отражает вид сзади. Судя по всему, нравится то, что он там видит: круглая попка, затянутая в джинсовые шортики, футболка с широкой проймой спущена на одно плечо и поза несколько двусмысленна. Дима… Дима думает в том же направлении, что и я, потому что охватившее его желание чувствуется очень хорошо. Ещё три пуговицы – и я уже на уровни его груди. Не удержавшись, царапаю коготками гладкую кожу. Один поцелуй и лёгкий прикус кожи. Дима втягивает воздух сквозь зубы.
– Чёрт.
– Ты что-то сказал?
Я застёгиваю рубашку, оставив расстёгнутой самую последнюю верхнюю пуговицу, и обвиваю Диму за шею руками.
– А теперь – то же самое, но только в обратном направлении и на ускоренной перемотке.
Я легонько целую уголок его губ и отстраняюсь, откидываясь на кровати.
– У тебя десять секунд. Время пошло.
Дима стоит каменным истуканом пару секунд.
– Вижу, что титул по скоростному раздеванию тебе присудили зря. Или ты его купил за красивые глазки?
Дима забирается на кровать рядом и не, торопясь, расстёгивает парочку верхних пуговиц.
– Время вышло, кудряш. Увы, но желанного приза тебе не получить.
В следующее же мгновение он перекатывается и зажимает мои ноги между своих расставленных бёдер.
– Кто сказал, что я должен раздеваться сам? Я лучше раздену тебя.
Засекать время и уж тем более отсчитывать секунды в обратном направлении у меня не получается. Потому что пока его пальцы проворно стягивают с меня джинсовые шорты вместе с трусиками, губы припечатывают мои жарким поцелуем. Нетерпеливо и жадно он исследует мой рот, лишая меня воли чувственными касаниями губ и языка. Ни одной путной мысли в голове не остаётся – только одно яркое и понятное желание как можно скорее слиться воедино. Куда-то в сторону летит моя футболка.
– Я уложился в специально отведённое время, – довольно заявляет Дима, оглядывая меня с головы до ног, отстраняясь на мгновение.
Я нетерпеливо тяну его за ткань рубашки на себя, вынуждая приблизиться для поцелуя. Пальцы второй руки зарываются в его короткие курчавые волосы.
– А вот сможешь ли ты справиться с этой же задачей? – смеётся он у самых моих губ.
– Заткнись.
Я касаюсь его нижней губы и втягиваю внутрь своего рта, чуть покусывая, ласкаюсь языком. Дыхание Димы учащается, тело теснее прижимается к моему. Пальцы одной руки перемещаются с талии на клитор и дразнят его ласковыми мимолётными прикосновениями. Возбуждение от его движений разгорается быстрым пламенем, заставляющим всю кожу гореть и желать большего как можно быстрее. Я шире развожу бёдра в сторону и обхватываю ногами его за поясницу. Дима стонет, но всё ещё пытается шутить:
– Ни хрена себе заявка.
– Не в состоянии обслужить заказ? – поддразниваю его я, двигая бёдрами наверх, хорошо чувствуя, возбуждённый член под грубой тканью джинсов. Дима расцепляет мои ноги и нетерпеливо дёргает рукава рубашки.
– Блядь, ещё эти запонки…
– Кто в наше время носит запонки, кот? Прошлый век…
– Намекаешь, что я древний?..
– Ага, активно молодящийся антиквариат.
Я, прикусив губу от предвкушения, наблюдаю, как он отбрасывает прочь рубашку и стягивает джинсы.
– Кто-то нарывался на наказание… – нависает надо мной Дима.
Мои пальцы оглаживают горячую кожу груди, спускаются ниже и очерчивают тренированные мышцы пресса, немного оцарапываю ногтями чувствительную кожу в самом низу живота.
– Может быть, ты, Поля? – шепчет он на ухо, прижимается губами к шее, начиная её целовать, то и дело прихватывает губами мочку уха, легко прикусывая и растирая её между зубами.
– Здесь есть другие кандидатки, кроме меня… ммм?.. – на другие слова воздуха не остаётся. Дыхание резко учащается от ласки губ и языка, усиливающихся с каждой секундой.
Возбуждение горячими волнами концентрируется внизу живота. Дима прерывает поцелуй и заставляет меня повернуться боком, прижавшись со спины. Одна рука просунута под моё тело и забавляется с затвердевшими сосками, пальцы второй руки ласкают клитор, а губы обжигают поцелуями плечи. Я вся заключена в плен его умелых рук и жадных губ, прижата к твёрдому, горячему телу… Прикосновение члена к возбуждённому, мокрому лону и мои бёдра сами движутся ему навстречу, принимая вглубь. Мы движемся навстречу друг другу, не желая останавливаться, с каждым толчком врезаемся на огромной скорости, становясь единым целым. Всё быстрее и быстрее так, что вся комната и даже мир с его законами и правилами отходят куда-то на второй или третий план. А есть только мы и то безумие, что творится между нами.
