Текст книги "АШАМИ"

Автор книги: Айрин Кох

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Айрин Кох
АШАМИ

Пролог

– За что ты с ней так?

Высокий мужчина худощавого телосложения, со светлыми вьющимися волосами, обрамляющими утонченное лицо, передвигался по комнате с плавностью змеи. Он обошёл стол, налил себе из графина в бокал вина и повернулся ко второму собеседнику.

– Чем она так тебе насолила? Это ты из-за проигрыша?

– Не твоё дело! – резко отрезал его друг, – я проспорил, ты честно получил свой выигрыш. Что будет с объектом спора, мы не обговаривали.

Говоривший брюнет с короткой стрижкой и гладко выбритыми висками стоял у большого окна и смотрел в сторону города, примыкающего к его высотке. Город уже погружался в ночную жизнь, кругом ярко горели вывески и огнями переливались зазывающие рекламы. Брюнет резко отвернулся от окна, его красивое лицо было перекошено от ярости и злобы.

– Ищет принца? Я помогу ей осознать, за каких людей нужно держаться! – стакан, зажатый в руке, разлетелся на осколки.

– Элай, ты не умеешь проигрывать. Что, в сущности, произошло? – говоривший блондин плавно приблизился к Элаю и взял брюнета за руку, осматривая порез. – Чего ты добиваешься?

– Мне никто не отказывает, – почти прошипел Элай, – я не просто сломаю её, я уничтожу в ней все ценности и обреку на самую мучительную гибель.

– Жестоко и несправедливо.

– Нико, попытаешься ей помочь – и я забуду, что мы братья.

Глава 1

«Мне конец». С такой мыслью я заканчивала свой день. И каждое новое утро, просыпаясь, я надеялась, что он уже наступил. Сколько фэнтези я перечитала за свою жизнь, и всегда все попаданки находили плюсы в своём перемещении. Либо открывались магические способности, либо обретали неожиданных друзей, врагов очаровывали своей смелостью, находили выход из любой ситуации, либо на крайний случай захватывали с собой кучу полезных вещей из своего мира. Вот только реальность совсем отличалась от прочитанных мною сказок.

Я не знаю, как сюда попала, часть моей жизни просто исчезла из памяти. Всё, что я помнила: я – Алина Соколова, мне 22 года, я только отметила окончание университета, собиралась с друзьями ехать на море. Мы строили планы, а родители созвонились с нашими друзьями в Лазаревском, чтобы те нас приняли на десять дней. А потом пустота…

Я очнулась в камере со странного вида девицами. И если я говорю странного, то имею в виду, что кожа у некоторых была синего и красного цвета. Одна из девушек покрыта мелкой чешуёй, и цвет от телесного обычного переливался до золотистого в моменты её приступов паники. Из произносимых ими слов я не понимала абсолютно ничего.

Первое, что приходит в голову, что я надышалась галлюциногенов и скоро всё это исчезнет, но проходили часы, и ничего не менялось. Только из соседних камер раздавались крики и, видимо, мольбы. От ужаса я поначалу просто забилась в дальний угол каменного помещения, в котором не было даже элементарной лавочки. Все девушки либо лежали, либо сидели на голом полу. Одна очень высокая и стройная девушка с кожей тёмно-синего цвета и огненными волосами, заплетёнными в мелкие косички и собранными в хвост, металась из стороны в сторону, как зверь в клетке, и читала на непонятном языке то ли молитву, то ли заклинание. Было страшно, не зная языка задавать вопросы другим пленницам – глупо, поэтому предпочитала слиться со стеной и наблюдать, ожидая дальнейшего развития событий.

Дальше стало только хуже. Мимо камер проходили мужчины разных рас и видов. Некоторые выглядели более привычно для меня и походили на людей, некоторые были одеты в комбинезоны, напоминающие космические из наших фантастик, были мужчины в кожаных доспехах, обвешанные непонятного вида оружием (в том, что это оружие, я не сомневалась). Формы жизни, не известные мне, я даже описывать не берусь. В том, что нас пришли покупать, сомнений не было никаких.

Как только кто-то останавливался перед камерой и указывал на понравившийся им вариант, в открывшийся проём залетали двое в комбинезонах, хватали несчастную и уводили. Некоторые пробовали сопротивляться, но с ними не церемонились, никто не придерживался здесь правил, что женщин бить нельзя. Я очень надеялась, что никому не понравлюсь и, возможно, меня отпустят. Внешне я высокая, слишком худая, короткая стрижка каштановых волос больше подошла бы мальчишке, но мне так было комфортнее, да и выдающихся форм у меня не было. Вся прелесть заключалась в глазах – янтарный цвет с темными крапинками к ободку. Но судя по тому, какое разнообразие девушек я увидела, даже они здесь не представляют ничего особенного.

От раздумий меня отвлекло шипение. Темнокожая девушка схватила за горло одного из попытавшихся вывести её тюремщиков, откинула его в сторону, вышла, гордо выпрямившись, из камеры сама и пошла по направлению, которое ей указали. Сильная! Я с завистью посмотрела ей вслед, а я и спортом-то не очень любила заниматься. В этот момент мой взгляд встретился со взглядом типа, от которого меня просто передёрнуло. Толстый, лысый жабообразный субъект осматривал нашу клетку, и его глаза всё время возвращались в мою сторону.

«Нет! Боже, нет! Пройди мимо!» Я мысленно пыталась молиться, чтобы это страшилище явилось не по мою душу. И свободно вздохнула, когда он прошёл дальше. Но долго радоваться мне не пришлось, через несколько минут в открывшуюся дверь камеры вошли стражники.

– Акаругэ иномасати! – меня схватили под руки и потащили к выходу.

– Я вас не понимаю! Подождите. Послушайте, позвоните моим родителям, они заплатят выкуп за меня. – Я пыталась хоть как-то заговорить с человекообразными существами, которые и не пытались слушать. Меня швырнули в ноги жабообразному типу, на «лице» которого было подобие слащавой улыбочки.

– Вы не имеете права! В конце концов, это похищение свободного человека!

Договорить я не успела, подняться тоже. Меня никогда не били, поэтому я испытала шок от нанесённого удара в живот, боль взорвалась через несколько секунд, заставляя закашляться. Дыхание перехватило, и слёзы полились сами. Жаб поднял моё лицо за подбородок, а затем приблизился и втянул воздух у моего виска.

– Иллерау то… – с тихим пришепётыванием выдохнул он, а затем резко ударил меня по лицу тыльной стороной ладони, отбросив ударом дальше по коридору.

– Акаругэ. Акаругэ! – прикрикнул он, пиная меня ногой.

– Я не понимаю, что вы от меня хотите, – пробормотала я, вытирая рукавом слёзы вперемешку с кровью с лица, и попыталась встать.

Жаб удивленно посмотрел на моих стражей. Что они ему пояснили, не знаю, но Жаб постарался изобразить движение вперёд, приговаривая «акаругэ».

Хотела бы сказать, что я гордо встала и показала этим уродам, какие мы, иномиряне, сильные, раскидала всех и вырвалась из этого ада. Но нет, я после первого удара даже не могла полностью выпрямиться: тело болело, дышать было тяжело, да и от оплеухи до сих пор голова кружилась, поэтому я молча подчинилась и направилась вперёд, с надеждой, что, может быть, удастся договориться с самим Жабом, когда он поймет, что я здесь оказалась случайно.

Выйдя из помещения на улицу, я осмотрелась. Это явно был город. Ничего общего с описанием магических городов. Высокие строения причудливой формы, каменных домов немного, и все они выглядели как та тюрьма, из которой мы вышли, а остальные здания сверкали зеркальным отблеском стен. Многоцветие никак не сочеталось с мрачностью снующих людей. Я заметила, что на улице почти не было женщин. В редких случаях они сопровождали своих мужчин, склонившись в рабской покорности за их спиной, ни одна из них не поднимала глаз.

Мой Жаб остановился перед транспортом, внешне напоминающим нашу «Газель», только кабина была в виде полукруга. Дверцы по окружности поднимались вверх на крышу, освобождая проход водителю и пассажиру. Никаких педалей или рычагов я не увидела, только приборная панель с клавишами. Меня подтолкнули к кабине «грузовика» и втолкнули в открывшийся люк. Кроме меня там ещё находились трое. Разглядеть ничего не успела, так как дверь закрылась, и мы погрузились в темноту. Плавное движение вверх я почувствовала благодаря ухнувшему вниз желудку. Так ощущаешь движение скоростного лифта при подъёме вверх. Попыталась аккуратно сесть, не задевая сидящих внутри людей. На меня никак не среагировали, только кто-то дёрнул из-под меня, видимо, часть своей одежды, которую я случайно придавила. Мы ехали довольно долго или, может, правильнее сказать, летели. Видимо, по пути я немного задремала и не сразу поняла, что кто-то толкает меня в плечо.

Наш транспорт стоял с открытым люком, и меня толкали другие узники этой кабины на выход. Красивых многоцветных зданий видно не было. Я предположила, что нас вывезли за город. Мы вышли внутри длинного невысокого здания чёрного цвета, замыкающегося аркой по кругу. Двор оформлен в виде летнего сада с широкими дорожками, расходящимися от центра парка в виде снежинки. Каждый луч останавливался возле крыльца. Таким образом, в здании я насчитала шесть дверей.

В парке росли деревья причудливой формы и низкорослые кустарники. Ни одной клумбы или цветка. Двери, находящиеся по обе стороны от арки, были обычными, без вычурных рельефов. Как узнала позже, они вели в производственные и складские помещения, там же, в подвале, располагались каморки для слуг. Жаб, не поворачиваясь, прошёл к центральному входу и скрылся за дверью, которая сдвинулась в сторону при приближении хозяина.

Наблюдая, как уходил Жаб, я не заметила, как ко мне подошёл управляющий – высокий, очень бледный и худой мужчина с вытянутым лицом, тонкими губами и презрительным взглядом неморгающих глаз, которые, казалось, совсем не имели век. Одет он был в рубаху с широкими рукавами и широкие брюки серого цвета со цветными нашивками по левому боку. Четыре горизонтальных полосы: две синих, далее желтая и нижняя зеленая.

Мужчина что-то говорил на своем тарабарском языке, и мои спутники покорно кивали головами. Со мною вместе привезли двух девушек и одного мальчика, если существо со змеиной кожей, огромными глазищами и растрепанной короткой шевелюрой серых волос можно было назвать мальчиком. Девушки были так замотаны, что, кроме части лица, ничего не было видно. Но судя по тому, как они воспринимали всё, что им говорилось, в этом мире они себя чужими не чувствовали.

Управляющий ещё раз что-то повторил, кивая мне.

– Я вас не понимаю.

Управляющий громко хрюкнул (по-другому этот звук не переведёшь), подошёл ближе и, показывая на себя, повторил: «Тир Касху». Поняла, представился. Я показала на себя, пытаясь наладить диалог, и сказала:

– Алина.

Касху скривился, пытаясь повторить имя, затем злобно гаркнул, тыча в меня пальцем:

– Иномасати!

И где все эти волшебные перенастройки на чужой мир? Я второй язык в школе учила с трудом, а тут даже объяснить некому. И ведь понятно, что обозвал, но вот кем и за что – совсем не понятно.

Меня, ругаясь, подтолкнули в сторону двери, следом за уже вошедшими девушками.

И, казалось бы, не всё так плохо, можно пока и прислугой побыть, адаптироваться, выяснить, что к чему, и найти возможность вернуться. Но если я думала, что самое страшное уже прошло, то я сильно ошибалась. Это было только начало.

Глава 2

Три года. По земному времени прошло три года. Три самых страшных года в моей жизни, когда я пыталась выжить в этом кошмаре. Это сейчас я знаю, что попала в один из пиратских миров, где женщины не считались за человека. С животными и то обращались лучше: их любили, за ними ухаживали. Женщина же здесь была бесправнее животного, игрушка в руках своих хозяев, раба безмолвная, получавшая наказание даже за не вовремя произнесённый звук. Она не была сильно загружена работой. Большинство домашних дел выполняли машины и магия. Женщина была предметом постоянного унижения, истязаний и телесных издевательств. Этот мир вобрал в себя всевозможных уродов, торгующих товаром для извращенцев всех мастей. То, что в своих мирах каралось по закону, здесь можно было получить без страха на расплату.

Нас поселили в подвале в звуконепроницаемых комнатах. На первый взгляд, мрачная обстановка комнаты компенсировалась наличием мягкой большой кровати, широкой ванной, большим количеством зеркал и каких-то непонятных мне приспособлений. В шкафу висели странные балахоны, застёгивающиеся по бокам на несколько застёжек, наподобие наших кнопок. Но я рано радовалась хорошему ужину, который по сигналу выдвинулся из небольшого шкафа рядом с дверью. Стола в комнате не было, поэтому я, смыв в ванной кровь и грязь после недавнего заключения, накинула на себя один из балахонов и расположилась с подносом на кровати. Еда мне была не знакома, но зеленоватые куски на вкус напоминали мясо, красные листья – пареную капусту, а странные фиолетовые шарики – смесь фруктов. А травяной чай – он и есть травяной чай. Весь этот рай закончился, когда на пороге моей комнаты возник Жаб.

Тир Оракес. Он был наименьшим кошмаром за эти три года. Он любил запах моего тела, любил смотреть, как на моей коже проступают покраснения от его грубых нажатий и превращаются в сиреневые пятна. Он причинял боль, оставляя целым моё тело, пока от боли не немели мышцы, и тогда он слизывал слёзы и оставлял меня восстанавливаться до следующего своего прихода.

Я не слышала, что происходило с другими, но, когда изредка нам позволяли выходить в сад собирать листья целебных кустарников для снадобий и мазей, я видела их затравленные лица и понимала, что моя жизнь ничем не отличается от жизни других рабынь. Однажды я попыталась заговорить с одной из девушек, узнать её имя и получила первое своё наказание: меня выволокли на плац перед полуголыми наёмниками со сверкающими глазами от адреналина и бросили, словно тряпичную куклу, перед встревоженными псами, ждущих драки. Быть тренировочной грушей на тренировке у озверевших охранников больше мне точно не хотелось. После своего первого раза я даже с помощью целителя приходила в норму неделю. Теперь я точно знаю, какой треск издает сломанное ребро, как немеют ноги после удара спиной об стену, и какой вкус у собственной крови, которой ты захлёбываешься, после серии ударов разрывающих лёгкие. Я научилась молчать…

Я понимала, что так мне не выжить и, вспоминая все фильмы, которые видела, стала тренировать своё тело в каждую свободную минуту. Некоторые движения подсматривала у наших охранников в те моменты, когда сбор растений в саду совпадал с их тренировками, и позже отрабатывала эти движения до изнеможения в своей клетке. Одновременно с этим я постаралась объяснить нашему управляющему Касхе необходимость понимать хозяина, и тот стал помогать понемногу, хотя бы на примитивном уровне изучить язык здешнего мира. Я становилась сильнее, а мир – понятнее.

Именно это меня и погубило вновь. Моё хрупкое и хилое тело постепенно превращалось в спортивную, поджарую фигуру. Мой хозяин стал терять интерес к своим экзекуциям, так как теперь приходилось прибегать к усилиям, чтобы доставить мне мучения, да и терпимость к боли его совсем не радовала. В один из дней вместо него пришел маленький, сморщенный человечек с горящими от предвосхищения глазками.

Вы думаете, что знаете, что такое боль? Боль – это когда грёбаный маг-огневик выжигает тебе на спине крылья, потому что твоё лицо напомнило ему лицо ангела. Боль – это когда мерзкий недооборотень вспарывает тебе когтями кожу, загоняя их как можно глубже, с ювелирной точностью не задевая жизненно важных артерий, потому что ему нравится звук разрываемой плоти и ужас в глазах своей жертвы. Боль – это когда твоё тело растянуто, как на дыбе, каждая мышца натянута, как струна, и отвратительный эльфаро, вообразивший себя музыкантом, оплетает твои руки и ноги своими мерзкими щупальцами, чтобы чувствовать все вибрации твоего тела, когда он входит в тебя своими отростками…

Сначала я боялась этих сменяющихся недолюдей, но каждый раз, когда я думала, что это конец, маги-целители возвращали меня к жизни. И я с остервенением продолжала учение и тренировки до следующего своего падения в ад.

Единственной отдушиной были нечастые визиты малыша Шу (произнести правильно настоящее имя змеемальчика, с которым нас привезли, мне так и не удалось, но это его не обижало). Шу приносил кувшин с целебным настоем от врачевателей в моменты моего выздоровления. От него я узнала про этот ужасный мир. Шу рассказал, что обозначают нашивки на одежде. Нижняя полоса показывала принадлежность определенному округу, под чьим из пяти глав покровительством ты находишься, вторая – твой ранг в этой группе, третья – твой ранг воина, а четвертая – уровень магии. Касхе, судя по нашивкам, имел очень слабые навыки воина и мага. На отсутствие таковых указывала белая нашивка, на высший ранг – золотая, ниже – красная, средний уровень – оранжевый, а Касхе обладал синей полосой – чуть больше, чем ничего. Ни о каком разделении магии на стихии Шу никогда не слышал. Положение вроде среднего класса – желтая полоса, низшие – с белой полосой, элита имела золотую полосу. Этот мир был создан искусственно и назывался, если совсем упрощённо произнести, Фазис. Поделена территория между пятью вечно живущими, которые обогащались сами и давали приют всем отбросам и наёмникам. Наиболее жесткий и беспощадный – глава черного клана Фар Хорт – был по слухам полукровкой-оборотнем. Непревзойдённый воин, беспощадный ко всем, вселял ужас одним своим именем. На территории клана смерти собирались самые отъявленные мерзавцы и душегубы всех миров. Смерть была для них не работой, а смыслом жизни. Я решила, что туда точно соваться не стоит.

Второй вечно живущий – Тай Шук. Очень сильный маг рептилоидной расы, хитрый, мастер перевоплощений, контролирующий территорию клана крови. Поговаривали, что никто не знал его истинного обличия. Он появлялся в шлеме, плотно скрывающем его лицо. В красном клане собирались любители кровавых зрелищ и пищевых предпочтений.

Третий клан был самым маленьким, и в него принимали лишь прошедших ритуал магов. Лидером серого клана был Оберус, один из сильнейших магов, более тысячи лет помешанный на экспериментальной магии. Территория больше походила на лабораторию, где над представителями различных рас проводили магические опыты, и женские особи по своей природе подходили под эти опыты лучше всех.

Четвертый, коричневый клан – клан техногиков под предводительством Аво Тасме. Некоторые возводили его в ранг бога. Выглядел он как человек, второй ипостаси его никто никогда не видел, кроме тех, кто уже никогда об этом рассказать не сможет. Он был предельно вежлив и тактичен, не обладал внешне физической силой, да и, судя по нашивке, магический потенциал его был небольшим. Но бесить его боялись все. Помешанный на высоких технологиях, собираемых во всех посещаемых им мирах и дорабатываемых на своей территории, он обладал такой мощью, что одним движением выжигал полностью города. Если кто-то и мог попасть в мой мир, то я склонялась к Аво, ему могли быть интересны наши разработки.

Тир Оракис, предводитель зелёного клана жизни, выглядел на фоне перечисленных ранее просто душкой. Он не любил смертельных исходов. На его территории были самые красочные здания и очень много зелени. Любил лесть и почитание. Он привлекал в свои торговые дома, построенные по всей территории, любителей жёстких развлечений и наказывал за смертельную порчу своего «имущества». Он любил наблюдать за мучениями, черпал в этом свою силу, продлевающую ему жизнь, и обеспечивал платным видеоматериалом истязательств таких же, как он, наблюдателей. Оказывается, мне круто повезло очутиться на его территории. Даже не хочу думать, что со мной могли сотворить в других кланах.

Что таких разных существ собрало вместе и натолкнуло на мысль создания искусственного мира, давно кануло в истории. Никто не помнил, да и знать об этом никому не хотелось. Кроме всего, здесь процветала торговля оружием всех видов и зельями, проводились запрещённые ритуалы, а также тут можно было найти исполнителя для любого сомнительного дела. Наёмники с удовольствием пережидали здесь время от заказа до заказа или скрывались от преследования властей других миров.

О моём мире Шу никогда не слышал, но были нестабильные закрытые миры с высокими технологиями и фактическим отсутствием магических резервов, в которые был запрещён переход. Это вселяло в меня надежду, что возможность вернуться всё-таки существует. Шу приносил на свой страх и риск страницы из каких-то журналов и по ним объяснял мне буквы и строение слов. Сам он не был рабом, его забрали из семьи по желанию родителя, который отдал его слугой в престижный дом, где его могли бы обучить хозяйственным вопросам.

Я не понимала одного: Шу не знал понятие «мама», в доме всегда были только мужчины. Женщины на планете были только в торговых домах или у очень состоятельных тиров, которые могли себе позволить купить игрушку в личное пользование. Это было не выгодно, так как женские особи быстро умирали. Шу удивляла моя живучесть, так как моих соседок сменили уже трижды за это время. Всё, что Шу знал, это то, что маленьких детей здесь никто никогда не видел, а его самого отец привез с собой из другого мира, когда у них возникли проблемы.

Логично, ведь не за семьями они все здесь собираются.

Перед визитом очередного мага-экспериментатора меня выпустили в сад. Как оказалось, это тоже не приятный бонус за наше заключение. Просто лечебные кустарники, с которых мы срезали листья для настоек, имели очень ядовитые иглы, которые не смертельно, но болезненно парализовывали тело на несколько часов, и благородные мужчины рисковать собой не собирались. Но для нас это время было наслаждением, отдыхом и маленьким глотком свободы. Почти набрав сумку с указанных кустов, я увидела её. Ту, что восхитила меня своей силой ещё в тюрьме, синекожую красотку с огненными волосами. Она была сильно истощена, что странно – кормили нас очень хорошо, да и целители постоянно подпитывали своими отварами. Но она так же гордо держала голову. С молчаливой грацией девушка срывала листы и вдыхала в себя свежий воздух, блаженно прикрывая глаза. Как будто почувствовав, что за ней наблюдают, она повернулась ко мне, и наши глаза встретились. Удивленно приподняв бровь, девушка кивнула мне в приветственном знаке, дождавшись от меня ответного кивка. После этой встречи я попросила Шу рассказать мне о ней. Но, кроме имени Иниана, он о рабыне ничего не знал, а говорить с ним она отказалась. Шу сказал, что она воин, в переводе на наш язык можно сказать – из племени амазонок. И её воля к жизни не меньше, чем у меня.

Теперь иногда, встречаясь наверху, мы переглядывались и даже немного начинали понимать жесты друг друга. Это как неожиданно найти друга. Моя решимость выжить и выбраться отсюда любым путём выросла в несколько раз, потому что сейчас здесь я была не одна такая, нас уже было двое.

И снова всё изменилось в одночасье, когда в мою дверь вошёл демон. От одного его взгляда внутри разрастался панический ужас. Я никогда его не видела, и должна была ему покоряться, как и всем посетителям до него, но внутри всё протестовало. Я смотрела в его глаза, и жажда мести поднималась внутри вместе с волной жгучей ненависти. Я не понимала, почему так реагировала именно на него. Высокий, мощный, он абсолютно не был груб. Холоден, бездушен, но не жесток. По сравнению с предыдущими монстрами то, как он брал меня, можно было даже назвать нежным.

– Смотри мне в глаза! – рычал он хриплым от нарастающего возбуждения голосом, не давая мне потерять сознание раньше, чем волна удовлетворения накроет его окончательно. – Райди анисо хакара иномасати…

После этих его слов, брошенных на самом пике демонического высвобождения, я падала в бездну. Тёмную, смертельно холодную бездну, тянущую из меня все силы. А он молча собирался и уходил. Лишь в первый раз перед своим уходом демон прорычал Касхе:

– Женщина моя!

И после этого все визиты других существ прекратились. Был только он. Каждый раз после его визита я буквально лишалась сил, стояла на краю смерти и только мысль о мести возвращала меня к жизни. Даже Касхе сочувственно качал головой, наблюдая за моей волей к жизни.

Я выйду отсюда, я все равно выйду отсюда!