Текст книги "Получение энергии. Лиза Мейтнер. Расщепление ядра"
Автор книги: авторов Коллектив
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)
Бор начал активные и решительные действия, чтобы помочь Мейтнер найти работу в другой стране. Они рассматривали разные варианты, включая и возможность работы в Копенгагене в институте Бора, где Лиза могла бы находиться рядом со своим племянником Отто Робертом Фришем. Казалось, все было готово, но возникло еще одно препятствие: австрийский паспорт Мейтнер оказался недействительным, а немецкие власти не спешили выдавать ей новый.
Отто Ган и Лиза Мейтнер на церемонии открытия Института ядерных исследований Гана – Мейтнер в Берлине 14 марта 1959 года.
Члены британской делегации Манхэттенского проекта в 1940-е годы. Слева направо: Уильям Дж. Пенни, Отто Фриш, Рудольф Пайерлс и Джон Кокрофт.
В любом случае благодаря стараниям Бора существовали два запасных плана: Мейтнер могла поехать в Университет Гронингена (Голландия) или в Стокгольм, где физик Манне Сигбан, с которым она встречалась несколько десятилетий назад, как раз создавал институт физических исследований. Вполне вероятно, что в этом институте нашлось бы место и для нее. Университет Гронингена не имел финансирования и не мог платить Мейтнер, и Бор убедил физиков Дирка Костера и Адриана Фоккера организовать кампанию по сбору средств.
Ситуация в Институте кайзера Вильгельма становилась все напряженнее. На Гана давили, вынуждая его уволить Мейтнер, и она не могла больше там работать. Впоследствии Ган вспоминал:
«Ситуация становилась все более невыносимой [...]. Лиза сердилась на меня [...]. С другой стороны, мне постоянно говорили: ей уже давно нужно было оставить свое место, и она сама должна понять, что ставит под удар весь институт».
Друзья Мейтнер ходатайствовали за нее перед властями. Немецкий химик и инженер Карл Бош (1874-1940) просил министра образования, чтобы тот позволил «знаменитой исследовательнице Лизе Мейтнер уехать в нейтральную страну – Швецию, Данию или Швейцарию». От министра пришел решительный ответ, гласивший:
«...нежелательно, чтобы известные евреи оставляли Германию и ехали за границу, чтобы оттуда действовать вопреки немецким интересам».
Пока у Мейтнер была возможность работать, она решила оставить свою квартиру рядом с институтом и перебраться в отель. В июне 1938 года преследования евреев ужесточились, готовился закон о новых запретах, например на занятия торговлей. Друзья Мейтнер начали всерьез опасаться за нее. Жизнь исследовательницы была в опасности, ей необходимо было бежать из страны.
ТАИНСТВЕННЫЙ ПЛАН
Никто не знал о том, что разрабатывается целый план побега Мейтнер. Для обмена сообщениями с коллегами за рубежом использовались поездки научных сотрудников. На столе у Мейтнер лежали два предложения работы, и она решилась на шведский вариант, так как считала его более перспективным. Однако как перебраться через границу? Ган сообщил Мейтнер 12 июля, что она отправится в Голландию, а не в Швецию. Выезжать нужно было на следующее утро. Лиза не знала, что друзья уже полностью подготовили ее поездку в Гронинген.
Нужно было торопиться: становилось все яснее, что скоро на границах Германии будут введены более суровые меры, а в тот момент граница с Голландией считалась наиболее свободной. Ключевую роль сыграло вмешательство Дирка Костера. Именно он убедил солдат на границе пропустить Мейтнер, для чего ему пришлось показать официальное разрешение на въезд, выданное в Голландии. Также Костер просил их убедить немецких пограничников не препятствовать выезду Мейтнер. У нее по-прежнему не было визы, поэтому успех всего предприятия зависел от этих переговоров.
Затем Костер отправился в Берлин, чтобы забрать Мейтнер. Ее проинструктировали, чтобы она вела себя как обычно, не вызывая никаких подозрений. Закончив работу в восемь вечера, Лиза отправилась в отель и собрала два чемоданчика, будто отправляясь в короткую поездку. Она никому не сообщила о том, что уезжает навсегда. Через некоторое время Мейтнер встретилась с Костером.
Никто не догадывался об их планах, но сама Мейтнер совсем не радовалась побегу. Три десятилетия, прожитых в Берлине, растаяли, будто их никогда и не было. Ган, который всегда поддерживал Лизу, дал ей кольцо своей матери – на случай какой-нибудь чрезвычайной ситуации, например чтобы подкупить пограничников. В кошельке у нее было всего несколько немецких марок. Позже Ган вспоминал об этих напряженных днях:
«Дрожа от страха, мы спрашивали себя, удастся ей побег или нет? Мы помнили кодовое слово, которым она должна была известить нас об успехе или провале поездки. Лиза Мейтнер подвергалась особой опасности из-за постоянных проверок СС в поездах, идущих за границу. В каждых двух из трех арестовывали людей, едущих за границу на поезде, и отправляли обратно».
В то время один из ученых Института кайзера Вильгельма, симпатизировавший нацизму, узнал о готовящемся побеге Мейтнер. После того как доносу был дан ход, немецкие власти начали расследование. К счастью, к этому времени Мейтнер уже удалось выехать из страны.
Поездка до границы с Голландией тянулась семь бесконечных часов. Мейтнер осознавала, что все ее планы могут рухнуть в любой момент, как это часто и бывало. Однако на границе все прошло так, как устроил Костер, который в конце путешествия отправил Гану телеграмму о том, что «малыш» добрался целым и невредимым.
В ИНСТИТУТЕ МАННЕ СИГБАНА
Прошло несколько недель в тихом городке Гронингене, который так отличался от Берлина с его милитаристскими манифестациями, и Мейтнер решила отправиться в Стокгольм, чтобы реализовать свой первоначальный план. Как показало будущее, отъезд из Голландии был верным решением, так как 10 мая 1940 года Германия оккупировала Бельгию и Голландию, и если бы Лиза не уехала, ей вряд ли удалось бы бежать вновь.
Мейтнер воспользовалась отъездом и навестила Бора, а в августе 1938 года прибыла в Швецию. В первую очередь она встретилась со своей старой подругой Эвой фон Бар-Бергиус в Кунгэльве. Поняв, в какой тяжелой ситуации находится Лиза, включая и финансовую сторону, Эва рекомендовала ей официально уволиться из Института кайзера Вильгельма, а затем требовать выплаты причитавшейся ей пенсии.
В Швеции исследовательнице предстояло начать новую жизнь. К ее удивлению, Манне Сигбан не оказал ей достаточной помощи: он был занят созданием своего нового института и совсем не думал о том, чтобы предложить Мейтнер достойную работу, которая обеспечила бы ее средствами к существованию. Новая лаборатория практически не имела оборудования, у Мейтнер не было помощников, а зарплата соответствовала жалованью простого ассистента. За 30 лет работы в Германии ей не полагалось никакой пенсии. Ко всему этому добавился и языковой барьер, так что исследовательница чувствовала себя совершенно беззащитной.
Она писала Гану о своей драматической ситуации:
«Я ничего плохого не сделала. Почему вдруг со мной обращаются как с персоной нон грата или даже как с похороненной заживо? [...] Если ты задумаешься, тебе будет нетрудно понять, что такое лишиться научного оборудования. Для меня это самое плохое, что могло случиться. Но на самом деле у меня нет горечи, просто в данный момент я не вижу реальной цели в жизни и чувствую себя очень одинокой».
Пятого декабря 1938 года Мейтнер призналась Гану:
«Часто я чувствую себя как подвешенная марионетка, которая что-то делает, дружелюбно улыбается, но не живет по-настоящему».
Эти письма отражали страдания Мейтнер, ее тревогу. Пока продолжалась переписка, в ноябре 1938 года Мейтнер и Гану удалось увидеться в институте Бора в Копенгагене. В этой встрече участвовали Отто Роберт Фриш и сам Бор, а обсуждение касалось трансурановых элементов и экспериментов, которые шли в Институте кайзера Вильгельма. На встрече было принято решение осуществить ключевой эксперимент, который привел к пониманию расщепления ядра.
Мейтнер остро реагировала на новости из Германии. Дата 9 ноября 1938 года вошла в историю как Хрустальная ночь, во время которой прошли масштабные еврейские погромы. Их организатором был Йозеф Геббельс, который использовал силы С А (от нем. Sturmabteilung – «штурмовые отряды»), гитлеровскую молодежь и другие сочувствовавшие организации. В ходе погромов были сожжены синагоги, магазины, тысячи евреев были схвачены и отправлены в концлагеря. Был арестован и отец Отто Роберта Фриша, Юстиниан Фриш, которого отправили в Дахау.
Для Мейтнер не могло быть новости хуже. Приближалось Рождество, а это известие стало страшным ударом для человека, и без того страдавшего от одиночества. Лиза снова поехала к Эве фон Бар-Бергиус за поддержкой, и там к ним присоединился Отто Роберт Фриш. Вот в таких драматических обстоятельствах произошла знаменитая прогулка по свежевыпавшему снегу. Казалось, мир рушится, и посреди этой катастрофы к Мейтнер пришла идея о ядерном распаде. В начале года стало известно, что Юстиниана освободили, и он собирается переехать с семьей в Швецию.
В это время Ган постарался сделать так, чтобы Мейтнер получила свои вещи, которые все еще находились в Берлине. Он упаковал библиотеку, инструменты, одежду, но после проверки, которую нацистская полиция проводила, прежде чем одобрить отправку вещей, было предписано уничтожить абсолютно все, включая книги.
Ган за год до этого занял пост директора Института кайзера Вильгельма, но нацистское правительство сомневалось в его лояльности из-за связей с еврейскими учеными, в том числе с Мейтнер. В 1939 году был основан комитет по изучению возможностей расщепления ядра и создания атомной бомбы, и Ган участвовал в его работе. Чтобы выжить на родине, ему пришлось дистанцироваться от Мейтнер, и ученый зашел в этом так далеко, что убедил самого себя в том, что был единственным открывателем расщепления ядра.
Здесь в моей ситуации я не могу сделать ничего важного. Постарайтесь понять, как вы себя чувствовали бы, если бы [...] у вас был только кабинет в институте, который не является вашим, без какой-либо помощи, без прав...
Лиза Мейтнер
Для Мейтнер ситуация в Швеции оставалась невыносимой, и никаких изменений в ней не предвиделось. Поэтому в 1939 году она попробовала получить место в Кавендишской лаборатории. Мейтнер предложили договор с условием, что она переедет в следующем году. Она очень сожалела об этой задержке, поскольку начавшаяся война закрыла ей возможность переезда в Соединенное Королевство.
Мейтнер вернулась в свой пустой кабинет в Швеции.
В 1943 году ее пригласили участвовать в Манхэттенском проекте, но Лиза решительно отказалась: она не хотела заниматься исследованиями, которые шли в США, хотя для нее согласие означало бы значительное улучшение условий жизни и работы.
ПОЗДНЯЯ ПОПУЛЯРНОСТЬ
В 1945 году Германия капитулировала. Мейтнер утратила связь с большинством своих друзей и ничего не знала об их судьбе.
Постепенно до нее дошли неприятные новости о том, что союзники арестовали Гана и отправили его в Фарм-холл.
После ядерной бомбардировки Японии Мейтнер, как и многие физики, прямо или косвенно знавшие о возможностях ядерного расщепления, пережили шок. Еще больше она была поражена, когда местный репортер взял у нее интервью, пытаясь выяснить степень ее участия в разработке атомной бомбы. Мейтнер утверждала, что не участвовала в проекте, но через три дня Элеонора Рузвельт попросила ее выступить в американской радиопрограмме – для этого даже была обеспечена трансатлантическая связь. Мейтнер неожиданно стала знаменитостью, о ней говорили как о человеке, которому удалось сбежать из нацистской Германии, унеся с собой секрет расщепления. Хотя Мейтнер постоянно пыталась объяснить, что ее участие сводилось к открытию физического понятия ядерного расщепления, в представлении широкой публики она стала героиней.
Особенно широко слава Мейтнер распространилась в США. Скоро она получила приглашение прочитать лекции и принять участие в конференциях в этой стране. За право принимать Мейтнер соперничали Гарвард и Принстон. Исследовательница встретилась с президентом Гарри Трумэном, одна из феминистских организаций назвала ее женщиной года, а Голливуд предложил ей наблюдать за съемками фильма, основанного на ее биографии (это предложение Мейтнер сразу же отклонила). В течение полугода Лиза жила в Штатах, осыпаемая почестями и наградами. В Швеции ее положение тоже изменилось к лучшему: Королевская академия наук страны включила ее в список своих членов. Однако эти изменения были лишь внешними – после возвращения из Америки Мейтнер ждал все тот же необорудованный кабинет.
ПОЛЕМИКА ВОКРУГ НОБЕЛЕВСКОЙ ПРЕМИИ
Момент, когда жюри Нобелевской премии в 1945 году собралось для утверждения кандидатур, отдавал сладкой горечью. В прошлом году премия была отменена, поэтому награду должны были вручать за достижения, сделанные в течение двух лет. Открытие процесса расщепления заслуживало премии, и во время обсуждения возникло предложение наградить как Гана, так и Мейтнер. После долгих споров кандидатура Мейтнер была отклонена. Исследовательница покинула институт за несколько месяцев до открытия расщепления, и этот факт заставил многих поверить, что ее вклад в открытие был незначительным. Во многом этому убеждению способствовал и сам Ган, давно дистанцировавшийся от Мейтнер. Конечно, это не соответствовало действительности: именно Мейтнер руководила исследованиями, именно она постоянно говорила о том, что наблюдаемые процессы не укладываются в теоретические рамки, именно она настояла на исследовании радия.
ДОКЛАД О ГАНЕ
Один из ответственных за записи в Фарм-холле составил несколько отчетов о находившихся там ученых – Максе фон Лауз, Вернере Гейзенберге, Карле Фридрихе фон Вайцзеккере. Оценивая Гана, один из высших чинов, проверявших записи, отметил:
«Это человек мира. Самый любезный из профессоров. Непопулярен среди молодых ученых группы, считающих его деспотом. Обладает острым чувством юмора и благоразумен. Демонстрирует уважительное отношение к Англии и США. Чувствовал себя ужасно после известия об использовании атомной бомбы, считает себя ответственным за жизни тех людей в силу сделанного им открытия. Очень хорошо отнесся к факту, что пресса сочла автором открытия профессора Мейтнер, хотя уточняет, что она была одной из его помощниц и к тому же уехала из Берлина до того, как было сделано открытие».
В этом отчете констатируется: Ган переосмыслил процесс открытия расщепления ядра до той степени, что начал считать, будто Мейтнер не играла в открытии никакой важной роли. Однако письма и документы той эпохи убеждают нас в том, что роль Мейтнер была такой же фундаментальной, как и роль Гана.
Ган решил, что радоваться его награждению Мейтнер мешает исключительно уязвленное самолюбие, но для самой исследовательницы эта ситуация стала очередной несправедливостью, связанной с ее национальностью и полом. Кроме того, она считала, что такие ученые, как Ган и Гейзенберг, гораздо ближе, чем заявляли впоследствии, сотрудничали с нацистским режимом. После этого дружба Мейтнер с Ганом прекратилась навсегда. Однако несмотря на всю горечь, которую она испытывала, исследовательница присутствовала на нобелевском приеме и выслушала речь Гана, который несколько раз упомянул ее работу и работу Фриша. В свою очередь, Ган в знак уважения к Мейтнер разделил с ней денежную часть премии – средства исследовательница передала в комитет атомной энергии в Принстоне, созданный для наблюдения за возможными способами использования этого вида энергии.
ЯДЕРНАЯ ЭНЕРГИЯ
После Второй мировой войны появилось много проектов, в которых предлагалось коммерческое использование военных технологий. Ядерная энергия рождала много надежд: считалось, что она поможет открыть новую эру. Первой атомной станцией, подключенной к единой энергетической сети, стала АЭС в Обнинске. Это был маленький экспериментальный реактор, запущенный в 1954 году. Через два года Елизавета II открыла в Соединенном Королевстве Колдер-холл, проработавший до 2003 года. Эта станция использовала необогащенный уран и, по сути, производила очень мало электричества, так как служила прикрытием для главной цели – производства плутония для военных проектов. Сегодняшние атомные станции, как правило, работают на обогащенном уране. Для создания поддерживаемой цепной реакции и производства энергии необходимо достичь пропорции обогащения в 3%. В качестве ядерного топлива можно использовать и плутоний, но подобный вариант представляется довольно спорным, так как этот элемент легко превращается в оружие. В настоящее время атомные станции работают в 29 странах мира, их общее количество не превышает полумиллиона, они производят около 20% всей электроэнергии. Энергия от цепной реакции используется для испарения воды и приведения в движение турбин, производящих электричество. Затем вода проходит через конденсатор, так что ее можно использовать в новом цикле. Обогащенный уран в виде плиток складывают внутрь труб или стержней четырехметровой длины. Плитки располагаются группами по 50 или 100 штук, в один реактор помещают примерно 200 групп. Ядерное топливо размещают в контейнере или на подносе из материалов, изолирующих радиоактивное излучение. Для контроля и регуляции цепной реакции используют стержни, которые могут поглощать нейтроны. Это позволяет избежать неконтролируемой реакции, которая приведет к взрыву.
В атомных станциях энергия от расщепления используется для получения водяного пара, который приводит в движение турбины. Так получается электричество.
Ядерная станция с герметичным водяным реактором: 1) блок реактора; 2) охлаждающая башня; 3) реактор; 4) контрольные стрежни; 5) измеритель давления; 6) генератор пара; 7) топливо; 8) турбина; 9) генератор; 10) трансформатор; 11) конденсатор; 12) частицы газа; 13) вода; 14) воздух; 15) воздух (влажный); 16) ток воды; 17) контур охлаждения; 18) первичный контур; 19) вторичный контур.
После войны Общество кайзера Вильгельма было переименовано в Общество Макса Планка. Ган и Штрассман активно участвовали в восстановлении сети научных институтов. В 1947 году Штрассман и Ган связались с Мейтнер, чтобы сделать ей серьезное предложение – восстановить ее в прежней должности. Однако возврат к прошлому был невозможен. В ответном письме Штрассману исследовательница объясняла, что не может забыть ужасных событий, произошедших при нацистах. Она считала, что между ней и немецкими учеными – непримиримые разногласия. Ответила Мейтнер и Гану, объяснив ему, что моральные соображения не позволяют ей вернуться.
Несмотря на свое разочарование, она вернулась в Германию в 1949 году, чтобы получить медаль Макса Планка за работу по расщеплению ядра. Эту награду она разделила с Ганом и Штрассманом. В Германии медаль Планка была высшей наградой, которой мог удостоиться ученый. Также Мейтнер удалось изменить свое положение в Швеции: в 1947 году Королевский технологический институт Швеции заключил с исследовательницей договор и предоставил ей все необходимое оборудование, чтобы она наслаждалась работой в лаборатории с помощниками. Наконец, после многолетнего перерыва, Мейтнер могла продолжать научный труд. Несмотря на возраст, она активно участвовала в проекте создания первого ядерного реактора в Швеции. Наконец, в 1953 году Мейтнер ушла на пенсию в возрасте 75 лет.
Когда в конце 1950-х ее здоровье ухудшилось, она переехала жить в Кембридж, к Отто Роберту Фришу. Мейтнер не оставляла активную деятельность и читала лекции, особенно интересной была лекция в Вене, на которой она рассказала о всей своей жизни. В 1964 году Лиза даже отважилась на посещение Соединенных Штатов, чтобы в последний раз навестить некоторых своих родственников и друзей. Расщепление ядра принесло ей последнюю награду: в 1966 году она стала первой женщиной, получившей премию Энрико Ферми. Эту награду она вновь разделила с Ганом и Штрассманом. Ган и его жена умерли в 1968 году, через год ушла из жизни и Мейтнер. Похороны организовывал Фриш. Он беспокоился о том, чтобы его знаменитую тетку похоронили в Англии, и даже выбрал фразу для ее надгробного камня: «Физик Лиза Мейтнер, никогда не терявшая своей человечности».
Список рекомендуемой литературы
Aczel, A., Lasguerras del uranio, Barcelona, RBA, 2012.
Bodanis, D., E=mc2, Barcelona, Planeta, 2002.
Frisch, O.R., De la fision del atomo a la bomba de hidrogeno – Recuerdos de un ftsico nuclear, Madrid, Alianza, 1982.
Gamow, G., Biografta de la ftsica, Madrid, Alianza, 2007.
Gribbin, J., Historia de la ciencia, 1543-2001, Barcelona, Critica, 2003.
Hooft, G., Particulas elementales, Barcelona, Drakontos, 2008.
Kragh, H.S., Generaciones cuanticas: una historia de la ftsica en el siglo xx, Madrid, Akal, 2007.
Rife, R, Lise Meitner and the dawn of the nuclear age, Boston, Brikhauser, 2007.
Sanchez Ron, J.M., Historia de la ftsica cuantica, Barcelona, Critica, 2001.
Sime, R.L., Lise Meitner. A life in physics, California, University of California Press, 1996.
Teresi D. y Lederman L, La particula divina, Barcelona, Drakontos, 2007.
Указатель
Enola Gay 11, 133
Nature 24, 25, 98, 102, 112, 115
Nuovo Cimento 98, 99, 102
Physikalische Zeitschrift 52, 68
Айгентлер фон, Генриетта 44
алюминий 33, 52, 70, 95-97, 106
Андерсон, Герберт 121
Андерсон, Карл Дейвид 70
антисемитизм 37, 85
Аррениус, Сванте 45
Бар-Бергиус, Эва фон 20, 69, 139, 140
барий 10, 17-21, 24, 33, 112, 115
Беккерель, Антуан Анри 30, 31, 35, 49, 50, 70
Бекманн, Эрнест 73
Берген-Бельзен 12
бериллий 95, 98, 106, 119
Больцман, Людвиг 11, 13, 38, 41-48, 55, 56, 59
Бор, Нильс 11, 13, 20, 21, 24, 25, 61, 75, 82-84, 99, 111, 112, 114, 120-123, 132, 134, 136, 139, 140
Бош, Карл 136
Брандт, Вилли 8
Вайцзеккер, Карл Фридрих фон 109, 130, 143
Веймарская Республика 85
Виллар, Поль 35
Вильсон, Чарльз 47, 53
Габер, Фриц 76, 78
газ отравляющий 13, 76, 77
газы благородные 63, 79
галлий 79
Гамов, Георгий 21, 103-105
Ган, Отто 8-10, 12, 13, 15, 17-21, 23, 24, 57, 60, 62-70, 72-78, 80, 81, 85-89, 91, 102, 103, 107-115, 128, 130, 132, 135-141, 143-146
Геббельс, Йозеф 140
Гейгер, Ханс 54, 98
Гейзенберг, Вернер 11, 12, 87, 110, 111, 126, 127, 129-132, 143, 144
Гейслер, Генрих 32
Гельмгольц, Герман 61
Гильберт, Уильям 52
Гиммлер, Генрих 126
Гитлер, Адольф 13, 18, 85, 87, 122, 146
Гроссе, Аристид фон 102, 103
Грувс, Лесли 132
Дебьерн, Андре-Луи 80
дейтерий 51, 129, 132
Дирак, Поль 70, 101
Жолио, Фредерик 10, 24, 70, 89, 91, 94-97, 102, 107, 111, 115, 122, 127
Зинн, Уолтер 121
изотоп 9, 19, 50, 51, 65, 66, 70, 96, 100, 103, 107, 111, 115, 128, 129, 132
Институт
Берлинский химический 61, 66, 67, 72, 78
кайзера Вильгельма 13, 20, 72, 73, 75, 76, 78, 81, 85, 88, 91, 127, 136, 138-140
теоретической физики 48, 112
капля воды, теория 21, 22, 24, 25, 110, 112
Кент, Мод Рей (Kent, Maud Ray) 122, 123
Кокрофт, Джон Дуглас 92, 122, 135
Копенгаген 13, 20, 24, 83, 122, 134, 140
криптон 10
Крукс, Уильям 32-34
Кунгэльв 20, 21, 139
Кюри
Ирен 10, 70, 78, 89, 91, 94-97, 102, 111, 115, 122
Мария 11, 31, 43, 48, 49, 63, 70, 74, 75, 78, 95
Пьер 31, 43, 63, 95
Лауэ, Макс фон 110, 130, 143
Ленард, Филипп 33
литий 92, 93
лучи
катодные 32-35
космические 70
рентгеновские 13, 30-33, 35, 40, 42, 78, 86, 87
Майер, Стефан 48, 50
Майорана, Этторе 98, 101
«Малыш» 133
Манхэттенский проект 11, 101, 122, 128, 131-135, 141
масса атомная 22, 51, 54, 94
Мах, Эрнст 45
медаль Макса Планка 8, 13, 146
мезоторий 64-66, 78
Мейтнер
Августа 39, 122
Филипп 13, 37
мейтнерий 8
меморандум Фриша – Пайерлса 122, 131
Менделеев, Дмитрий 79
мировая война
Вторая 12, 91, 133, 144
Первая 38, 76, 82
Муссолини, Бенито 101, 120
Нагасаки 130, 133, 134
нацизм 7, 8, 12, 17, 76, 84, 88, 91, 108, 109, 126, 131, 138
нейтрино 47, 71
нейтрон 9, 10, 17-22, 24, 51, 55, 71, 93-108, 115, 117, 119-121, 124, 127-129, 132, 134, 144
быстрый 108, 110, 129
медленный 100, 106, 110, 111, 129
термальный 106, 108, 111
нептуний 114
нептуний-293 107
Ноддак, Ида 103
Общество кайзера Вильгельма 73, 110, 145
Оже эффект 86, 87
электрон 87
окно Ленарда 33
Оствальд, Вильгельм 46
парафин 95, 106
Паули, Вольфганг 70, 71, 101
Планк, Макс 8, 11, 13, 47, 55-56, 59-61, 69, 72, 73, 75, 85, 88, 109, 110, 145, 146
плутоний 107, 132-134, 144
плутоний-239 107, 128, 132-134
подвал 7, 67, 68, 72, 132
позитрон 70, 71, 96, 97
полоний 31, 48, 80, 92
премия
Игнаций Либер 85
Энрико Ферми 8, 13, 146
протактиний 9, 13, 57, 80, 81, 102, 103
протон 9, 18, 19, 21, 22, 25, 51, 55, 71, 92-95, 97-101, 104, 107, 112, 120, 122, 129
пурин 66
радий 19, 31, 50, 63-66, 70, 74, 80, 96, 98, 106, 111, 112, 123, 125, 142, 143
радиоактивная отдача 13, 24, 69
радиоактивность 13, 18, 27-55, 60, 63, 65, 66, 68-70, 73, 74, 76, 94-98, 104, 115, 144
искусственная 70, 94-97, 101
радиоактиний 64, 66
радиоторий 63-66
радиофизика 86
радиохимия 67, 74, 86, 102
Рамзай, Уильям 63, 65, 66, 79
распад 9, 10, 24, 51, 64, 65, 74, 80, 92, 93, 96-98, 104, 107, 108, 110, 111, 114
альфа 9, 55, 64, 65, 103-105
бета 9, 17, 64, 65, 70, 71, 97, 99, 100, 101, 107, 108, 111, 114, 128
гамма 64, 65
рассеяние альфа-лучей 27, 50-55
расщепление 8-11, 13, 15, 22-26, 29, 39, 87-89, 91-95, 104, 105, 107, 110, 111, 113-115, 119-124, 127, 129, 132, 140-143, 145, 146
реактор ядерный 127, 129, 144-146
реакция
поддерживаемая 121, 129, 131
цепная 11, 101, 117-146
редкоземельные элементы 65, 106
Резерфорд, Эрнест 10, 34, 35, 50, 53-55, 63-66, 68-70, 74, 75, 84, 89, 91-95, 99
Рентген, Вильгельм 33, 42
Рубенс, Генрих 60, 69
Рузвельт
Франклин Делано 124, 125
Элеонора 142
Рэлей, лорд 45, 46, 79
ряды радиоактивные 64
Савич, Павел 111
Сарваши, Артур 40
Сегре, Эмилио 98, 101
Сипбан, Манне 17, 84, 136, 139
Силард, Лео 10, 119, 121, 122, 124
Содди, Фредерик 34, 51, 55, 64, 65, 74, 81
Сольвеевские конгрессы 12, 75
Старк, Йоханнес 126
Стокгольм 13, 17, 24, 68, 136, 139
Тиббетс, Поль 133
«Толстяк» 133
Томсон, Джозеф Джон 34, 35, 54
торий 31, 51, 55, 63-65, 80, 110, 111
трансмутация химическая 55, 63, 64, 71, 99, 107, 108, 127
трансурановые элементы 9, 13, 99-102, 104, 106, 108, 110, 114, 132, 140
трубка Крукса 32-34
туннельный эффект 103-105
тяжелая вода 129, 131
Уолтон, Эрнест 92
уран 9, 10, 17-22, 24, 25, 29-31, 42, 48, 51, 55, 63, 64, 80, 88, 89, 94, 96, 99, 100, 102-109, 111, 112, 114-115, 119-129, 131, 132, 134, 144
уран-235 9, 121, 127, 128, 131, 134
уран-238 9, 107, 128
урановая смолка 31, 80
ускоритель частиц 92, 123
Фарм-холл 130, 141, 143
Ферми, Энрико 8-10, 13, 17, 20, 71, 89, 91, 96-108, 115, 120, 121, 123, 129, 132, 146
Фишер, Эмиль 66, 67, 89
флуоресценция 30-33, 55
фосфор 33, 70, 96, 97
Фриш, Отто Роберт 13, 17, 20-22, 24-25, 39, 43, 87, 91, 99, 112, 115, 120, 122, 123, 131, 132, 134, 135, 140, 144, 146
Хайгерлох 127
Хиросима 11, 130, 133, 134
Холтон, Джеральд 47
Цвейг, Стефан 40
Чедвик, Джеймс 8, 51, 93, 95
Штрассман, Фриц 13, 15, 17-19, 24, 89, 91, 106, 107, 111-115, 145, 146
Эйнштейн, Альберт 10, 11, 22, 29, 31, 61, 69, 72, 75, 85, 87, 121, 124-126
экранирование 94, 98
Экснер, Франц 42, 45
электрон 9, 32, 34, 35, 50, 54, 70, 71, 82-87, 94, 96, 99-101, 107, 109
электроскоп 48, 52, 53, 68
элемент химический 78, 99, 100, 107, 108
Эренфест, Поль 45-47, 48
ядро 9, 10, 13, 17-19, 21, 22, 24, 25, 51, 53-55, 69, 70, 83, 84, 86, 87, 89, 91, 92-95, 97, 98, 100, 103-107, 110-112, 115, 119-121, 129
Женщина, еврейка и ученый – непростая комбинация для бурного XX века. Австрийка по происхождению, Лиза Мейтнер всю жизнь встречала снисходительность и даже презрение со стороны коллег-мужчин и страдала от преследований нацистов. Ее сотрудничество с немецким химиком Отто Ганом продолжалось более трех десятилетий и увенчалось открытием нового элемента – протактиния – и доказательством возможности расщепления ядра. Однако, несмотря на этот вклад, Мейтнер было отказано в Нобелевской премии. Она всегда отстаивала необходимость мирного использования ядерной энергии, в изучении которой сыграла столь заметную роль. Сегодня исследовательница стала воплощением научного гения и символом борьбы с нетерпимостью и предрассудками.
