Текст книги "Невеста из Уайтчепела. Книга 2"
Автор книги: Атуна Койдергем
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)
– Эм, мне кажется, ты крепнешь на глазах, когда мы обсуждаем маньяка! – подметил Филл весело. Эмили, и правда, оживилась.
– Может быть, это заговор! Я должна была сразу рассказать об этом. Прошу меня простить, я только сегодня придала значение этим деталям…У меня какие-то провалы в памяти…– сокрушалась Эмили.
– Правда? – переспросил Роберт.
– Да, – подтвердила Эмили. – Почему ты улыбаешься? Что такое? – Эмили было непонятно, что его так развеселило. Может быть, он раздумывал над тем неловким эпизодом в прихожей? Хотя тот эпизод был неловок, скорее, только для нее одной! Ему-то что, он же не девица. О, да, в этом ханжеском обществе у мужчин и женщин разные права, даже если речь идет об одной чете. В то время как мужчины посещают бордели, женщинам, особенно незамужним, не дозволено гулять по улице без сопровождения.
– Нет, ничего, – Роберт, и правда, сейчас улыбался.
– «Ничего»? – Эмили сдвинула брови. Он явно трунит над ней, хоть и не подтверждает этого вслух. А что, наверное, про «провалы в памяти» звучит забавно. Она, конечно, выразилась не совсем точно. Это не провалы. Скорее, какая-то рассеянность, отсутствие концентрации внимания. Но все-таки…Поцеловать его и сослаться на провал в памяти! Ну что опять за бред лезет в ее голову! Причем здесь провалы! Как будто ей нужны какие-то оправдания! Нет, она не собирается никого целовать! Она должна любить Джеймса. Она любит Джеймса! Он ее муж!
– Ну и что же дальше? «Может быть, это заговор»…– напомнил Роберт, на чем она остановилась.
– Да, точно! Может быть, это заговор! Они шли вместе и разговаривали…– вспоминала Эмили. – Он хотел избавиться от меня, но неожиданное нападение на апартаменты испортило его план!
– Кто «он»? – Роберт задал вопрос, после которого воцарилась пауза.
– Уолдри, – после колебаний ответила Эмили.
– Слава богу! А то я уж испугался, что ты снова сомневаешься в Джеймсе! – хихикнул Филл, выкладывающий говядину и овощи на листья салата.
– Нет, я в нем не сомневаюсь. Хотя мне и не совсем ясно, почему они были вместе…– Эмили теперь уже просто не могла сомневаться в Джеймсе. Он был единственной светлой мыслью, которая помогла ей пережить те жуткие дни в Приюте для душевнобольных. Были там, конечно, и другие мысли, не менее светлые…
– Это прозвучит странно, но теперь сомневаюсь я! – провозгласил Филл. После этих слов Роберт и Эмили одновременно устремили на него свои взгляды. – Кто все же упрятал тебя в Приют?! Может, сам Джеймс?!
– Думаешь, я так быстро надоела ему?..– мрачно отозвалась Эмили.
– У этих вельмож семь пятниц на неделе! – продолжал Филл бодро, словно тема обсуждения – отвлеченный пустяк. – Такой вариант возможен. Джеймс пожалел, что женился. И решил избавиться от жены таким способом!
После догадок Филла Эмили почувствовала, что хочет плакать. Разве ее саму не посещали подобные мысли? Может, ей потому и обидно, что все это похоже на правду?
– Или еще вариант…– фантазировал Филл, не замечая, что нижняя губа Эмили дрогнула – верный признак приближающегося плача.
– Филл, вариантов масса, – прервал сочинительство Филла Роберт. – Сейчас нам главное – понять, как связаться с Джеймсом. Одно лишь его слово, и мы наконец узнаем, кто такой есть «мистер Уолдри».
– Да, узнаем. Если только они не сообщники, – заметила Эмили, шмыгнув носом.
– Ну вот опять! – рассмеялся Филл. – Ты же сказала минуту назад, что не сомневаешься в нем!
– Ах да…Точно…– Эмили растерянно улыбнулась, почему-то почувствовав себя виноватой.
– Ужин почти готов! – возглас Филла прозвучал столь позитивно и многообещающе, что Эмили передумала кукситься. – Кстати, вы знаете, почему сандвичи называются именно так? В честь графа Сандвича. Он обожал карты. И дабы не слишком отрываться от игры ради еды, придумал эту сложную конструкцию! Мы такие же, как он! Не отвлекаемся от расследования даже на время утоления голода!
– Я уже давно не против того, чтоб утолить голод и особенно отвлечься от расследования…– шутливо признался Роберт.
– Дома у меня основательная кухня, – похвалился Филл. – Я надеюсь, что однажды изобрету блюдо, которое назовут в мою честь! Надо только придумать, что бы приготовить. Везде уже постарались какие-то пролазы…Ни омлета, ни грибного кокота мне уже не изобрести из-за них!
Шутка Филла позабавила Эмили и Роберта. Они рассмеялись, глядя друг на друга.
– А кстати, как вы меня отыскали? – Эмили уже не раз порывалась спросить, но все время забывала. Она была рассеянна все эти дни. Думала в основном о какой-то ерунде вроде узора на пледе, подсчитывала лоскуты или доски на полу. Иными словами, была не слишком интеллектуальна.
– Как только мы увидели, какой оборот приняло дело, то сразу начали действовать, – пояснил Роберт. – Выбежали на улицу, поймали первый попавшийся кэб и проследили за тем экипажем, в который вас затолкали.
– Как только вы все это успели проделать! – восхитилась Эмили, всегда щедрая на похвалу.
– Это было лишь полдела! – сообщил Филл. – Вскоре, «они» заметили преследование. И нас отрезали от того экипажа…А карета, в которой была ты, умчалась за город.
– И как же вы тогда обнаружили меня?! – поразилась Эмили, даже отчего-то испугавшись. Наверное, ее устрашило словосочетание: «карета умчалась за город».
– Мы поняли, что это, скорее всего, какое-то государственное дело, – многозначительно сообщил Филл. – По крайней мере, судя по тому, как все было четко сделано…
– Честно говоря, я не считаю, что они сработали «четко», – усмехнулся Роберт. – Напасть целой толпой на девочку, а затем еще тащить ее бездыханную средь бела дня по улице…Не знаю, четко ли это…Я, конечно, ничего не хочу сказать, но они и в подметки не годятся Потрошителю…
– Но зато как четко они обрезали потом наше преследование! – не отступал Филл.
– Как же вы вышли на Приют, если не смогли проследить за ними до конца пути? – недоумевала Эмили.
– Из ваших парижских писем я вспомнил о графе, о котором вы отзывались, как о друге Джеймса. Мы связались с ним. Граф Хойос сказал, что понятия не имеет о том, где вы можете быть. И пошутил, что если вы все еще живы, то искать вас следует в монастыре или в Приюте для душевнобольных.
– Граф любит пошутить, – угрюмо отозвалась Эмили. Пока ее там чуть не ухлопали, друг Джеймса потешаться изволит.
– Как бы там ни было, он вдохновил нас даже своими шутками…– продолжал Роберт. – Мы открыли карту и посмотрели, куда ведет дорога, по которой вас увезли из города.
– И…О, чудо! Там по пути был монастырь! – воскликнул Филл. – Женский!
– Ага, – подтвердил Роберт. – И клиника доктора Пэйна…
– Монастырь вы тоже обследовали? – поинтересовалась Эмили недоверчиво.
– А как же…Следствию нечасто выпадает такая возможность!
– Ха-ха, и правда, – Эмили не стала обижаться на грубую шутку. – Значит, граф Хойос каким-то «странным» образом догадался, где я…– Эмили уже мало сомневалась в том, что Джеймс решил избавиться от лишней поклажи в виде жены, как бы это ни было печально.
– Граф Хойос ваш спаситель…– поправил Роберт. – И, я думаю, он не знал…
– Эм, не верь! – вмешался Филл. – Твои сущие спасители – это мы с Робом! Да мы сами ума чуть не лишились, пока разгадали эту загадку!
– Да, конечно…Я не забуду того, что вы для меня сделали, – все еще заторможенная Эмили не разглядела шутки, а приняла слова полицейского в буквальном смысле.
– Филл, прекрати…– пожурил Роберт. Подшучивать сейчас над Эмили было неуместно.
– Ну и где Джеймс? – несмотря на обиду, Эмили все-таки беспокоилась за мужа. Хотя с ним, наверное, все в порядке.
– Граф сказал, что Джеймс и сам заточен. Но, конечно, не в клинике, а в поместье, – продолжал Роберт. – Он намекнул, что, помимо брака с вами, существуют какие-то политические причины, перекликающиеся с теми, что заставили его покинуть родину. Но знаете, что странно…Я спросил у графа полное имя Джеймса, его титул и к какой семье он все-таки принадлежит. Ясно же, что человек не совсем обычный…
– И что ответил граф? – Эмили удивлялась, что разъяснения по этому вопросу ей дают посторонние люди.
– Он сказал, что личность Джеймса не должна афишироваться. Для всех нас Джеймс лишь «муж Эмили Блэйд». Лично я не понимаю, к чему такая скрытность. Отчего Джеймс скрывает свое положение даже от вас…
– Когда мы познакомились, он сказал, что есть некая тайна, – вспомнила Эмили.
– И вы удовлетворились этим объяснением? – глаза Роберта будто смеялись. А может, они не смеялись, а корили ее за беспечность. – Скажите мне, Эмма…Вы доверились мужчине. Вышли за него замуж…Не зная ничего о нем. Как так-то?!
– Я сама не понимаю…– Эмили чувствовала себя безмозглой дубиной. Вероятно, разгадка та же, что и в случае с мистером Уолдри. Ее сбили с толку красивые слова, деньги и статус. Джеймс дал ей все и просил не задавать вопросов. Она и согласилась. Согласилась не из алчности. Так сложилось само. Ей некуда было идти, ее терзали страхи. А он был добр к ней и говорил, что любит. Да и не так уж он плох, чтоб бежать от него. Да, он сразил ее своей щедростью и свободой: она освободилась от фобий благодаря ему.
– Мда…– Роберт оглядел Эмили с тем снисхождением, с каким обычно смотрят на недалеких девиц.
Эмили и сама осознавала, что сглупила. Но взгляд Роберта ее обидел. Она знала, что он прав. Но ведь у нее не было выбора! Она спрашивала, задавала вопросы. А Джеймс отказывался на них отвечать! Что же ей надо было делать? Заставлять его говорить силой? Или, может, бросить его совсем? Она лишь ждала, что однажды он сам ей все поведает.
– Берите сандвичи с соусом, дамы и господа! – Филл выставил на стол разделочную доску, на которой громоздились ломтики хлеба, переложенные начинкой. – А этот рапорт послужит нам в качестве тарелок! – Филл шлепнул на стол кипу исписанных с одной стороны бумаг.
– О, не нужно будет мыть посуду! Порой мне кажется, что ты гениален, Филл, – из форточки потянуло прохладным вечерним воздухом, и Эмили поежилась от этого дуновения. – Ну, так что…Йозеф никак не может переговорить с Джеймсом?
– К Джеймсу никого не пускают, как пояснил ваш граф…– Роберт захлопнул окно. – Он сказал, что поместье под охраной.
– Как же так…– вздохнула Эмили, укладывая перед Робертом сымпровизированную «тарелку». И правда, может, есть какое-то оправдание тому, что Джеймс шел вместе с Уолдри. Они знакомы? Или познакомились в тот миг?
– Эмма, я хочу, чтобы вы подумали еще раз над тем, что может объединять подозреваемого и Джеймса, – предложил Роберт, взяв ближайший к себе сандвич.
– Помимо того, что они, возможно, дядя и племянник! – откусив аппетитной снеди, Филл торопливо подставил ладошку, на которую тут же плюхнулся ломтик охлажденной говядины.
– Не знаю. Я и сама была удивлена видеть их вместе! – всплеснула руками Эмили. – Лишь только я уверилась, что Джеймс ни при чем, как вдруг он шагает в ногу с маньяком! Прямиком ко мне!
– Может быть, в тот день Джеймс предупреждал вас, что ждет какого-нибудь знакомого?
– Нет, он ничего не говорил. Мы собирались уехать из Англии…– вздохнула Эмили. – Он хотел собрать вещи. У него много книг и литературных трудов, которыми он занят…
– Если вы видели их вместе, значит, этих людей что-то связывает. Не просто же так они заговорили под вашими окнами, – размышлял Роберт вслух. – И также очевидно, что ваш Джеймс не знал, что шагающий с ним рядом человек и есть преступник, который напал на вас.
– Роберт! Ты думаешь, Джеймс не знал, что Уолдри маньяк? – Эмили опять стали точить позабытые сомнения. Они же шли вместе…А после их прогулки вон, что произошло…
– Нет, Эмма. Джеймс не знал. Я в этом уверен, – ответил Роберт и последовал примеру Филла, отведав манящий ужин.
Эмили вздохнула, вертя в руках сандвич. Даже Роберт уверен, что Джеймс ни при чем. Хотя его работа – сомневаться. Почему тогда она опять подозревает собственного мужа, бог знает в чем! А впрочем, лучше уж так, чем наивное неведение! Скольких маньяков изловили, а потом оказывалось, что они примерные семьянины!
– Что может объединять благородного дворянина с маньяком?! – риторически отозвался Филл, присматривая себе следующий кусочек. – А может, Джеймс решил спрятать тебя от Уолдри, поместив пока под присмотр доктора?!
– Филл, придумай еще какую-нибудь версию, – усмехнулся Роберт. – Кстати, когда вы жили в усадьбе, не заметили ли ничего подозрительного?
– Кроме самой усадьбы, мне ничего не показалось подозрительным! – Эмили вспомнила то отвратительное ощущение, которое у нее оставалось после каждого посещения поместья. – Это жуткое место, несмотря на всю грандиозность и средства, потраченные на его создание! О, кошмарное восточное крыло! Как-то раз я решила там пройтись…Это было ужасно! Там был один сатанинский барельеф, до сих пор не могу забыть его! На том жутком камине! Филл, хватит насмешничать, я серьезно! – Эмили припоминала свою неудавшуюся прогулку по восточному крылу. – Роберт, а что если нам приехать в поместье и прямо так и спросить у Джеймса, кто тот человек, с которым он шел?
– Боюсь, легально никто не позволит нам зайти в усадьбу вельможи. Тем более допросить его. Нужно разрешение. Но его нам никто не даст, учитывая нынешние обстоятельства…
– Значит, нелегально! – уверенно предложила Эмили, откусив ломтик от своего сандвича. – Господь Всемогущий, как вкусно, Филл! – похвалила Эмили повара. – Слуг там теперь немного. А поместье очень большое. Никто и не заметит постороннего! Бернар уже ничего не слышит. А охрана…Я нарисую план здания, там есть потайные комнаты и коридоры. Можно сокрыться от любой охраны легко!
– Ну да, остается перелезть через забор и воспользоваться на входе отмычкой! Я как раз изъял одну у пойманного на уикенде воришки…– озарился Филл, отряхивая ладоши от крошек. – А потом можно будет болтать с Джеймсом хоть всю ночь напролет!
– Я поразмыслю, как правильней все устроить, – Роберт призадумался. Несмотря на весь идиотизм предложения, в нем что-то было. В сей абсолютно безвыходной ситуации может помочь как раз что-нибудь несуразное. Во всяком случае, несколько раз в жизни с ним такое бывало.
– Я нарисую план дома! – с жаром настаивала Эмили, уже сдвигая свой ужин на край листа. – Я ведь художник! Знаете, в детстве мне нравилось рисовать вымышленные карты и планы домов!
– Мы будем красться, словно дикие гепарды на охоте! – воображал широколицый Филл.
– Старина, без обид, но на сей раз я пойду один, – предупредил Роберт.
– Это почему еще? – хмыкнул Филл. – Сомневаешься в моей скорости? Или сыскных способностях?! Вместе мы уж точно расколем Джеймса!
– Я думаю, что нам не придется его раскалывать. Он сам все расскажет…
– Мы пойдем вдвоем, как всегда, на самые трудные задания! – настаивал Филл.
– Филл, если Эмма ошибается, и от охраны будет непросто спрятаться…Мне-то уже хуже не сделается. Я и так в розыске. А вот ты…Я бы не хотел, чтоб ты вляпался вместе со мной…
– Роб, я не боюсь, если ты об этом! – оскорбился Филл.
– Господи! Я не об этом! – рявкнул Роберт.
– Я могу пойти с тобой, Робби, – вдруг проявилась Эмили. – Да, я пойду с тобой. Я хочу с тобой!
– Нет, вы останетесь здесь, – категорически отказался Роберт. – Очень вкусно, Филл. В твою честь однажды точно назовут кушанье.
– Но почему мы должны остаться? – недоумевала Эмили. – Если возникнут сложности со слугами или с самим Джеймсом, я смогу их всех усмирить! Мне-то он скажет правду! Впрочем…– Эмили запнулась. Похоже, он редко говорил ей правду. Он не лгал только о пустяках вроде тех, какие блюда на столе самые вкусные и какие напитки самые сладкие.
– Эм, ты тоже в розыске, – напомнил Филл. – И на ногах еле держишься!
– Пойдемте все вместе! – Эмили посетила новая идея. – Мы будем красться словно дикие гепарды…
– Вы оба останетесь, – подытожил Роберт тоном, не терпящим возражений. Это прозвучало столь строго, что даже Филл не стал на этот раз возражать.
Глава 4. Улики
Несмотря на то, что за окном вовсю хозяйничал апрель, утро было хмурым словно зимой. Тучи заволокли небо, укутав его до самого горизонта плотным серым одеялом. Эмили проснулась рано. Всю ночь ей настойчиво снилось что-то, но что именно – вспомнить было сложно. Однако после пробуждения ей все казалось каким-то мрачным. Возможно, это лишь погода за окном, а может быть, сны, которых она не помнила, оставили свой невидимый след.
Из остатков вчерашних продуктов, переночевавших на холодном карнизе, Эмили смастерила сандвичи. Она бы сейчас не отказалась от чашечки кофе. Еще когда работала у Билла, она изредка баловала себя этим напитком, купленным в палатке у входа на рынок. Он казался ей вкусным. Но, разумеется, это было лишь обманчивое впечатление неопытного гурмана. Ей и в голову не могло прийти, что она приобретала некачественный продукт, разбавленный мукой, тертыми желудями, а может, и землей. Она не допускала, что в столице государства возможно такое! Благо, Томас как-то просветил ее на этот счет. И желание лакомиться изысканным питьем у Эмили отпало надолго. Поистине оценить вкус кофе она смогла лишь тогда, когда поселилась у Джеймса. Как бы там ни было, ей сейчас противопоказаны подобные напитки. Доктор выразился ясно: вода и всего одна чашка чая в день. И никаких иных жидкостей, пока ее самочувствие не установится на прежнем уровне.
Усевшись поудобнее в кресле, Эмили принялась завтракать, лениво просматривая колонки новостей. О чем бы она ни читала, на заднем плане ее сознания темнел силуэт мистера Уолдри. Будучи с Джеймсом в Париже, она почти позабыла о маньяке. Темная история лишь изредка напоминала о себе мимолетно проскользнувшей печальной мыслью. Но вот на Эмили снова обрушилась эта тяжелая лавина прошлогодней осени. Опять ей чудится его образ в случайных прохожих. И кто она сама теперь? Постоялица психиатрической клиники? Беглянка, скрывающаяся от властей? Человек без имени?..Одно хорошо – она на свободе. Хотя все и не в точности так, как бы ей хотелось. Но лучше сидеть целый день в маленькой комнатенке на чердаке и занимать себя газетой, чем считать дни в скорбном доме…
Скука затянула Эмили в свое тихое болотце. Творческой душе нелегко с утра до ночи коротать время в одних и тех же стенах, особенно без средств к творчеству. Вот если б у нее имелись краски…Ей тогда было б чем занять себя. Она изобразила бы это маленькое мансардное окошко, не дающее ей покоя. Так и хочется любоваться им. А еще сильнее хочется его нарисовать. Но разве она может сейчас заикнуться о том, что желает обзавестись инвентарем, потому что ей, видите ли, скучно!
Всю свою жизнь Эмили считала себя домоседкой. Однако сейчас ей хотелось выйти на улицу, услышать шум города, увидеть лица людей, перекинуться парой слов хотя бы с дворником или вообще ринуться на поиски маньяка лично! В конце концов, она соскучилась по Мэри! Раньше у нее не было особой потребности общения с женщинами. Она, конечно, могла что-нибудь обсудить с ними, но больше любила уткнуться в книжку, забыв обо всем на свете. Но вот сейчас ей хотелось непринужденной девчачьей болтовни и дурацких шуток! Вдруг Мэри что-то знает о Джеймсе…Она соскучилась и по нему. А главное, дело маньяка было бы уже раскрыто, если б они увиделись хоть на минуту. Если, конечно, он не заодно с господином Уолдри! Черт! Ну что это опять за оговорка! Ее муж не заодно с серийным убийцей! Джеймс был рядом с ней все это время. Заботился о ней. О таком муже можно только мечтать. Да, именно! Все мечтают о таком муже! Чего же тогда ей опять не так?!
****
Вечером, когда уже совсем стемнело, пришли Роберт и Филл. Эмили весь день ждала их. Ведь сегодня Роберт собирался навестить поместье. Но получилось ли это у него? Как бы там ни было, то, что он здесь – это уже хороший знак.
– Ну как?! – с порога спросила Эмили. Ей не терпелось узнать, чем увенчалась прогулка. – Ты говорил с Джеймсом?
– Его там нет…– снимая пиджак, сообщил Роберт.
– Как это?..– растерялась Эмили.
– Но зато там есть кое-что другое! – похвастался Филл. – Пока у нас, правда, лишь догадки…Но любое расследование начинается именно с них!
Первые лучи солнца неуверенно выглядывали из-за горизонта, но самого светила еще не было видно. Роберт крался мимо оранжереи к тонувшему в полутьме особняку, окруженному лесной чащей. Спроектированное в лучших архитектурных традициях поместье навевало странные чувства. Роберт мог убедиться в этом, едва ступив в частные владения. В мрачной утренней мгле оно казалось зловещим и таинственным. По дороге, собственно, к самому дому, Роберт неожиданно для себя наткнулся на одинокую химеру. Точно живая, она угрюмо нависла над тропой. Спряталась за деревом, словно в засаде подстерегая жертву. Даже отличающийся устойчивой психикой и крепкими нервами Роберт вздрогнул, не заметив изваяния изначально. Ветка ночного дерева схватила его за рукав. Так что, обернувшись, он первым делом увидел перед собой разинутую пасть чудовища. Отшатнувшись, он отправился дальше с неприятным чувством.
Тайком проникнув в дом, Роберт принялся осторожно и быстро осматривать комнату за комнатой. Немногочисленные домашние слуги крепко спали в сей ранний час. Что касается обещанной охраны, якобы приставленной к Джеймсу, ее тут не было. Вероятно, оттого, что и самого Джеймса здесь не наблюдалось. В доме было тихо. Лишь ветер завывал в трубах.
Бегло оглядев комнаты и убедившись, что Джеймса нигде нет, Роберт уже собирался уходить. Оставалось заглянуть лишь в кабинет. Письменный стол расскажет о хозяине больше, чем все эти спальни и балконы.
Ящики стола были полны бумаг. Всевозможные заметки, черновики, газетные вырезки, чертежи. Ничего из этого не казалось подозрительным или внушающим интерес следствию. Основательно все перекопав, Роберт уже стал подозревать, что напрасно проснулся в сей ранний час и притащился в усадьбу. «Мужа Эмили Блэйд» здесь нет, а его стол полон макулатуры.
В этот самый момент Роберт услышал своим чутким слухом глухой шум. Неторопливая старческая поступь. Видимо, проснулся Бернар, упомянутый Эммой пожилой слуга.
Задув свечу, Роберт прислушался. Самое скверное заключалось в том, что шаркающие шаги звучали все отчетливее. Это означало, что бдительный слуга направляется сюда.
Роберт вскочил с кресла, схватил пиджак и выбежал из кабинета в просторный коридор. А из-за угла уже слышалось сиплое дыхание.
Недолго думая, Роберт спешно юркнул в первую же попавшуюся дверь, из нее в следующую. Немного скитаний, и вскоре он оказался в крытой галерее. Минуя ее, он догадался, что очутился в том самом восточном крыле, о котором столь эмоционально отзывалась Эмма. Поскольку возвращаться обратно смысла уже не было, Роберт решил, минуя восточное крыло, выбраться на улицу, а там дальше покинуть поместье. Он в розыске. И было бы верхом нелепости попасться здесь, в чужой усадьбе!
Он шел не торопясь, периодически спотыкаясь в полутьме о какие-то брошенные коробки. Совершенно очевидно, что в них запакована какая-то утварь. А также очевидно, что хозяину нет до нее дела, как и до самого восточного крыла, в котором все покрылось слоем пыли. Эмма не преувеличивала, когда говорила, что здесь беспорядок. Странно, почему бы здесь не прибраться? Ведь в слугах в этом поместье нет недостатка.
В поисках выхода Роберт окончательно заблудился. Мрачное восточное крыло приветствовало его пугающими образами незавершенных декоров. Роберт огляделся, желая понять, куда следует идти, как вдруг заметил высокий камин. Должно быть, это тот самый «сатанинский» очаг.
Любопытства ради Роберт подошел ближе к помпезному творению. Здесь же стоял какой-то заколоченный деревянный ящик. Вероятно, на нем некогда и сидела Эмма. А вот, кажется, валяется и ее сигарета…
Рассветные лучики осветили комнату. Камин весьма недурен. Ничего адского в нем не наблюдается. Эти женщины могут абсолютно все вывернуть наизнанку…
– Как, и ты ничего не почувствовал?! – возмутилась Эмили. – От него веет чем-то ужасным!
– Вы поразительно интуитивны, Эмма…– кивнул Роберт.
Филл достал из папки фотографии. Эмили никогда прежде не видела подобных снимков, и они произвели на нее тяжелое впечатление. На одном из них она узнала Каролину. Вернее, ее старенькое платье и шляпку с розочками. Крупным планом фотограф заснял отдельные фрагменты прически и рук жертвы.
– Знаешь, в чем тут особенность?! – глаза Филла горели азартом сыщика, напавшего на след преступника.
– В чем? – пораженная увиденным Эмили никак не могла прийти в себя.
– Вы помните, что изображает барельеф на камине? – Роберт забрал из рук Эмили пугающие снимки и отдал Филлу, который спрятал их обратно в папку.
– Да, там…Там были камни, похожие на лица! Словно живые, вопящие из самого ада! – вспоминала Эмили свою прогулку в восточное крыло. – И все это вместе выглядело кошмарно! Мне показалось, что барельеф двигался! Будто они все кричали оттого, что не могли вырваться из камина!
– Ну это вряд ли…– усмехнулся Роберт. – Да, там действительно были лица, а не просто камни.
– Что это может значить…– призадумалась Эмили. – Может, это какой-то пазл! И нам надо собрать его, переставив лица местами?! Может, мы соберем пазл и найдем какой-нибудь ключ! Который откроет нам тайну!
– Насчет пазла я не уверен…– Роберт потрепал волосы на затылке. – Но вот лица…У вас нестандартное мышление, Эмма…
– И удивительная интуиция! – хихикнул Филл. – Тебе бы в детективы, а не болтаться с холстами на рынке!
– Лица?..– Эмили нахмурилась. На миг в комнате воцарилась тишина. Кажется, Роберт с Филлом уже знают ответ. Они смотрят на нее испытующе, словно ожидая от нее чего-то. – Вседержитель! Значит, мне не показалось! Ты тоже это заметил! С лицами на камине что-то не то! – Эмили так завелась, что уже не могла остановиться. – Но что все это значит?! – на Эмили вдруг нашел ступор.
– Джеймс маньяк! – не совсем удачно пошутил Филл. Эмили выпучила глаза, чуть не выронив из рук опустевшую чашку. Роберт оглядел Филла неодобрительно. Эмили пока недостаточно здорова, чтобы быстро соображать и отличать шутку от правды с такой же скоростью, что и прежде. – Я пошутил, Эм!
– А что тогда?..– растерялась Эмили.
– «Тогда»! – рассмеялся Филл. – Как будто нет других вариантов!
– Видите ли, на лице Каролины были найдены остатки гипса…– раскрыл Роберт. – На фото немного видно. Особенно возле волос…
– Следы гипса? – Эмили пока смутно понимала, о чем речь.
– Вы, конечно, заметили, что лица на камине в основном женские. И к тому же невероятно реалистичные, – продолжал Роберт. – То есть натуральных размеров, повторяющие мельчайшие детали…Родинки, морщинки, шрамики…
– Кажется, мужские лица я тоже видела…– Эмили помнила камин очень отчетливо.
– Да, мужские лица как раз «вопят», как вы выразились в прошлый раз. И они не такие четкие…– кивнул Роберт. – В то время как женские лики будто дремлют…Глаза закрыты, губы сомкнуты.
– И что это значит, Роберт?..– Эмили нахмурилась.
– Да откуда же мне знать, что это значит…– усмехнулся Роберт. – Я могу лишь предположить, что женские лица – маски, снятые с реальных людей…
– Точно…– восхитилась Эмили. Как он все же сообразителен! Но не следует больше отвлекаться! – На камине было лицо Каролины? – Эмили прижала руку к груди.
– Я не помню…– вздохнул Роберт. – Я не смог вспомнить лица Каролины, когда стоял у камина…А сейчас я не помню лиц на камине…
– Все-таки живой человек и фото – это разные вещи, – констатировал Филл, запихивая папку с фото в портфель.
Теперь Эмили уже корила себя за то, что трусливо убежала тогда из восточного крыла. Если бы у нее хватило самообладания разглядеть камин внимательнее, она бы точно узнала среди изображенных образов лицо Каролины, ведь была знакома с девушкой лично, когда та была еще жива. Естественно, Роберт не смог бы узнать фотографию в скульптуре. А она, Эмма, обязана была сделать эту работу!
– Я знаю, Роберт! Я поняла! Маньяк – скульптор! – Эмили осенилась внезапной догадкой. – Я вспомнила! Как я могла позабыть!
– У вас опять провалы? – пошутил Роберт, улыбнувшись.
– Кажется, их все больше…– улыбнулась и Эмили, дрогнув щеками. Какая красивая у него улыбка. Почему он так редко улыбается? Он не карлик с ярмарки, но все же мог бы почаще смеяться…Хотя как она может думать о его улыбке в момент, когда маньяк еще на свободе! Да как она вообще может думать о его улыбке, когда у нее есть Джеймс! Со своей собственной улыбкой! – Так вот! – продолжала Эмили. – Вот же! Однажды, когда Джеймс был в отъезде, к нему пришел на аудиенцию некий скульптор! Я еще тогда решила лично самой никого не принимать. И распорядилась передать посетителю, чтоб он нанес визит позже!
– А позже?..
– А позже нас уже не было в Лондоне…Мы же уехали в Париж, – вспомнила Эмили. – Надо немедленно изловить скульптора! Срочно!
– Вот только оснований для того маловато, – Роберт заложил руку за руку. – Для начала надо выяснить, правда ли напавший на вас преступник и есть скульптор Джеймса…Мало ли что там мне и вам показалось на камине в полумраке…
– Я уверена, что это он! – Эмили ткнула пальцем в стол. – Я всегда чувствовала, что с этим поместьем что-то неладно! И теперь понимаю почему! Нужно немедленно мчаться в полицию…Пусть установят, что на нарисованном мною портрете изображен скульптор! И схватят старика немедленно!
– Эм, камин и стена были осмотрены не самым законным путем…– напомнил Филл.
– Ну и что! Сути это не меняет! – Эмили не понимала, к чему проволочки. Вечно полиция медлит! – Личность маньяка установлена. Истина открылась перед нами! Какая разница, какие для этого были применены средства!
– Должно быть, так рассуждал легендарный Томас де Торквемада в узилище священной инквизиции, пытая невинных, – захихикал Филл. А потом добавил уже серьезнее, – Эм, мы не можем арестовать Уолдри! Не можем обыскать его дом без специального разрешения!
– Почему это?! Я же говорю! Портрет! – не унималась Эмили. – Что еще нужно! Вот оно, свидетельство!
– Его адвокат найдет нам десяток людей, похожих на господина с портрета, – произнес Роберт.
– И у них у всех найдется алиби! – утвердила Эмили. – И при обыске это не у них найдут скальпели и ножи! И не у них имеется кучер по имени мистер Смит! Да! Точно! Он сделает опознание! Пусть вот узнает своего нанимателя! – завелась Эмили. – Ведь он все еще у вас под стражей!
– Эм, все это не так просто, как кажется. Уйдет много времени даже просто на то, чтобы подобраться к этому скульптору! – предупредил Филл.
– Да! Вы оба правы! Нас ждут сложности! Так что давайте лучше позволим ему гулять и дальше! – Эмили была уже на грани неистовства. Верно говорят о полиции! Никого они не находят! Потому что еле шевелятся! – А если он еще кого-нибудь убьет?! Неужели вам все равно?! Стражи закона! Тоже мне!
