Текст книги "Спокойной ночи, Марисабель"

Автор книги: Ася Умарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Ася Умарова
«Спокойной ночи, Марисабель»
Рассказ

ThankYou.ru: Ася Умарова «Спокойной ночи, Марисабель»

Спасибо, что вы выбрали сайт ThankYou.ru для загрузки лицензионного контента. Спасибо, что вы используете наш способ поддержки людей, которые вас вдохновляют. Не забывайте: чем чаще вы нажимаете кнопку «Спасибо», тем больше прекрасных произведений появляется на свет!

Спокойной ночи, Марисабель

Тамерлану было семь лет, когда началась война. Как и все мальчишки в его возрасте, он мечтал поехать в Бразилию, чтобы сфотографироваться с известными футболистами. Тамерлан хотел несколько лет пожить в жаркой стране, а потом на обратном пути совершить Хадж в Мекку. Старшая сестра умоляла взять ее с собой, но он был непреклонен. «Понимаешь, это очень серьезная поездка. И ты там будешь лишней», – серьезно отвечал Тамерлан почти как взрослый. А до семи лет он занимался тем, что изрисовывал все обои в комнатах. Он рисовал войну. Танки, солдат в касках, оружие, взрывы, кровь и патроны. «Пусть бы он только рисовал. Но он всегда озвучивает каждый взрыв», – возмущалась мама.

Когда началась война, у Тамерлана закончились краски. Если сначала он еще как-то пытался выйти из трудного положения, смешивая цвета, например, зеленый он получал путем смешивания синего и желтого, оранжевый – красного и желтого, а коричневый – зеленого и красного, то, потом и их вообще не осталось. Закончились карандаши, фломастеры пересохли, и тройной одеколон, который он доливал в стержень, не давал уже цвет. Закончились цветные мелки. Наконец и бумаги не осталось. Для Тамерлана это было катастрофой, он был в отчаянии.

– Тамерлан, магазины закрылись, все, понимаешь? Сейчас война и людям не до этого!

– Но я хочу рисовать, мама. Может, у этих продавцов завалялись краски дома, а мы просто не знаем? Может продавцы скажут, на каком складе они покупали краски и мы поедем туда? – настаивал он.

– Как ты не можешь понять. Сейчас война. Людям не до твоих рисунков. У людей горе. Твои рисунки их не накормят и не спасут! Забудь! Ясно?!

Но Тамерлан не собирался сдаваться. Он нашел остатки обоев в сарае, пустые коробки из-под конфет в кладовке. Так появилась бумага. Он рисовал ручкой, потом простым карандашом и когда всего этого не стало, начал рисовать углем. Рисовал при свете керосиновой лампы, которую не могли долго жечь. Нужно было экономить. Керосиновую лампу включали строго на два часа. А свечи были редкостью. И быстро заканчивались. Исключением были свечи из гуманитарной помощи Красного Креста, которые могли гореть до десяти дней. На одного человека давали девять таких свечей. Но такую гуманитарку дали только один раз. Наверное, Красный Крест решил, что все люди разъехались, и никого не осталось в городе.

Однажды ребята ему рассказали, что они побывали в полуразрушенном заводе «Электроприбор» и там было очень много цветных мелков, бумаги и ручек. Тамерлан, не сказав маме ни слова, пошел на этот завод. Огромный пятиэтажный завод. Все стекла выбиты. Верхние этажи снесены разорвавшимися бомбами.

– На заднем дворе – склад, там есть бумага, ручки и цветные мелки. Побыстрее, а то я слышал, что сюда любят ходить снайперы, – закричал кто-то из мальчишек, и принялся откручивать какие-то детали от заводских машин. Осторожно протянувшись в приоткрытые ворота склада, Тамерлан начал быстро заполнять свою авоську. Вдруг сверху на его голову падает камешек. Кажется, его сердце на мгновение перестало биться.

– Кто здесь?! – раздался мужской голос.

Тамерлан осторожно поднял голову и увидел мужчину в камуфляжной форме, повисшего на окне пятого этажа со снайперской винтовкой.

– Что ты тут делаешь? А ну марш домой, пока я твоим родителям не рассказал.

– А я знаю, кто вы. Вы снайпер. Вы хотите убить человека? – спокойно ответил Тамерлан, ему показалось, что он в этот момент был очень похож на Мерфи из фильма «Робокоп». Он почувствовал, что он настоящий герой, но его счастье длилось не долго.

– Не шуми, – сказал мужик вполголоса. – Забирай быстро этих ребят, и уходите отсюда.

Ребята долго бежали по полю, стараясь не оглядываться. Дома Тамерлану здорово влетело, но он был счастлив. Теперь он мог рисовать!

* * *

Запись в личном дневнике Тамерлана:

«Привет Марисабель! Все мои рисунки черно-белые. Только несколько рисунков цветных. Я так хочу рисовать цветные картины, но у меня нет красок, фломастеров, карандашей. Вокруг и так все серо, еще мои рисунки точно такие же. Как ты думаешь, Марисабель, у меня будут когда-нибудь цветные картины? Помнишь, я тебе рассказывал про мой калейдоскоп? Правда, жалко, что он сломался? Я так бежал в подвал, что не заметил, как калейдоскоп выпал из кармана. На него оказывается, наступили те, кто бежал позади меня. У нас нет электричества, поэтому нет телевизора. Когда не нужно ходить за дровами и не так сильно бомбят, я любил подниматься на нашу крышу и смотреть через калейдоскоп на небо днем. Знаешь, так красиво было. Марисабель, как ты думаешь, когда у меня появится новый калейдоскоп?»

* * *

Во время войны некоторые жители города стали страдать психическими расстройствами. И это было очень страшно, когда вполне здоровый человек вдруг становился ненормальным. Их преследовали фобии. Боязнь не только перед военными, но и страх перед обычными людьми, шорохом, шумом. Так произошло и с тетей Тамерлана. Она была высокой, красивой, с длинными прямыми каштановыми волосами. Любила носить сумку из крокодиловой кожи, а еще фиолетового цвета блестящее облегающее платье. Она хотела сфотографироваться в этом платье в центре Грозного. На память. Но все время почему-то откладывала. И теперь это стало ее навязчивой идеей. Она все время порывалась идти в центр Грозного, чтобы сфотографироваться. А это было невозможно, ведь кругом шли боевые действия. Никто не мог ее понять. Потом умерла ее мама от сердечного приступа. Конечно же, это тоже повлияло на ее состояние. Ей вдруг стало казаться, что все хотят ее отравить, убить. Что ее все не любят и ненавидят. Не раз Тамерлан заходил к ней с горячей едой от мамы, но она кричала на него.

– Пошел вон отсюда! Я знаю, что вы все хотите меня отравить. Я не притронусь к еде. Отстаньте от меня все!

Любимой едой тети были манты. Но денег в семье Тамерлана на мясной фарш не было. Отец полмесяца развозил тюки сена по домам. За это давали небольшие деньги. Они накопили необходимую сумму и купили фарш. Мама раздобыла картошку, морковь и лук, и томат для приправы. Наконец они приготовили манты. Родственница видеть не могла отца и мать Тамерлана, она обзывала их сумасшедшими. Поэтому они старались не попадаться ей на глаза, чтобы не раздражать ее. Это было очень унизительно, но они понимали, что тетя больна, им было жаль ее. Наконец мама с папой передали заветную тарелку с мантами и Тамерлан пошел к ней. У тети выпирали кости на ключицах, скулы, костлявые руки от того, что не ела. Она была еще лысой от того, что ей побрили голову. Волосы все выпали. Она была больна. Но лечить себя не давала. Ей казалось, что все хотят ее убить. Поэтому она не ела. В комнате пахло лекарствами.

– Я… Я принес твои любимые манты… – осторожно начал Тамерлан.

– Твоя мама приготовила, я же знаю. Не буду есть, вы все хотите отравить меня.

– Это я приготовил, – соврал Тамерлан и неожиданно для себя заплакал, в то же время стараясь придерживать тарелку с мантами, чтобы не уронить.

– Я сказала, чтобы ты унес все. Он приготовил… не приготовил ты. Врешь, как и твои родители!

– Поешь, пожалуйста. Ты же любишь их. И папа с мамой тебя любят.

– Иди отсюда! Я же знаю вас, вы специально подсыпали яду, зная, что я люблю манты. Какие вы все жестокие! Ничего, скоро закончится война. И я обязательно сфотографируюсь у «Чеховки». Я не больна, слышите! Не больна! Просто я похудела, а вы… вы меня все ненавидите и хотите убить!

Тамерлан со всех ног бежал к дому. Он долго плакал и не мог прийти в себя, потому что понимал, что тетя скоро умрет. Он видел, как переживал отец. Тамерлан старался вспоминать только хорошее о тете. Особенно он любил вспоминать, как они поехали в Ставрополь к дяде. Автобус долго не подъезжал к их остановке. Было пять утра. Все спали. А они стояли у дороги, и ему было очень холодно. Тетя смеялась, и они оба закутались в ее большой свитер. И почему-то Тамерлан тоже смеялся, как ненормальный. Они старались друг друга пересмеять. Он вспоминал это даже тогда, когда привезли ее мертвое тело в их дом.

Из дневника Тамерлана:

«Привет Марисабель! Я долго тебе не писал. Ты, наверное, сама поняла. Да… тетя умерла. Знаешь, я боюсь теперь ночью проходить возле дома, где она жила. Она мне снится по ночам. В основном это страшные сны. Как ты думаешь, Марисабель, если бы не было войны, она бы осталась жива? Мне ее так не хватает. Спокойной ночи, Марисабель».

* * *

20 сентября года. В семье составляют заветный список школьных вещей, которые необходимо купить для Тамерлана. Дело в том, что Тамерлан почти целый месяц не ходил на занятия, у него вообще не осталось вещей, в которых он бы мог ходить в школу. У него были две пары брюк. Одни джинсовые, которые он носил четыре года и они стали ветхими от частой стирки и сейчас больше походили на шорты, чем на брюки. А молнию невозможно было затянуть, так как джинсы стали маловатыми. Были еще летние брюки, которые также превратились в шорты. Спортивная обувь уже несколько раз рвалась и ее невозможно было починить. К тому же осень во дворе. Нужна сразу зимняя обувь, потому что осенняя – уже большая роскошь. Последний раз он покупал зимние сапожки на деньги собранные от продажи сыра два года назад. Мама четыре месяца продавала сыр, чтобы собрать заветную сумму на зимние сапоги. Товар привозили из рынка Редант, Ингушетии. Не было и школьного ранца. Тамерлан сам связал себе сумку из шерстяных ниток и два года носил ее, несмотря на то, что над ним глумилась вся школа. Шерстяные нитки были разных цветов.

Родители Тамерлана работали учителями. Они принимали участие в разных митингах и акциях протеста и публично требовали отдать заслуженную заработную плату. Но вместо заработной платы они получали выговоры от начальств за их активную жизненную позицию. Однажды мама Тамерлана дала интервью корреспонденту НТВ и ее показали по местному телевидению. Мама заявила: «При рабовладельческом строе рабам давали хоть похлебку один раз в день. А мы даже этого не имеем!» Тамерлан тогда не понимал, что вообще имела в виду мама. Но он был горд тем, что ее показали по телевидению и его мама теперь известна.

На семейном совете было решено продать бычка, не будет же сын учителей ходит в школу, как босяк. И вот заветная сумма на руках! В буржуйке приятно потрескивают дрова.

– Мама, а ты купишь мне гуашь? А ватман купишь?

– Я же сказала, только все необходимое, – строго ответила мама. – Нужно сделать запас продуктов, неизвестно как еще все обернется.

– Мама, ну если останутся деньги, ты же купишь?

– Мы купим тебе две пары теплых брюк, – мама, сделала вид, что ничего не расслышала. – Обязательно водолазку, свитер, куртку, зимнюю обувь, осень уже заканчивается. Шапку…

– «Найк», мама, как у Хасана. «Найк», хорошо?

– Ты дашь мне договорить? Так… Книги, тетради, ручки…

Тамерлан долго не мог заснуть. Он уже представлял, как идет в школу в новой одежде со всеми книгами и школьными принадлежностями. Как давно он ждал этого момента! Но на следующий день случилось страшное: на рынок запустили ракету «Земля-земля». Погибло много людей. В городе началась паника. Родители не могли прийти в себя, особенно мама. «Как это допустили? Это же базар, там не было никаких боевиков! Там были все мирные граждане, это невозможно понять! За что нам такое?» Папа угрюмо молчал.

– Ну почему? Почему именно сегодня? – эгоистично возмущался Тамерлан.

– Как тебе не стыдно! – закричала мама. – Там погибли дети, чьи-то родители. Если бы мы поехали туда с утра, нас тоже не было бы в живых. А ты думаешь только о себе!

– А в чем я буду в школу ходить?

– Не будет школы. Наверное, скоро опять будет война!

Но Тамерлан не хотел ничего слушать. Он думал только о том, что ему не купили обновок. Родители обещали повезти на рынок и обманули. Вот что было главным.

– Это вы, взрослые, во всем виноваты! Это вы начинаете войну. Вы убиваете людей, вам всегда хочется убивать друг друга… – с этими словами он стал рвать фотографии известных актеров, срывая их со стены в своей комнате. Брюс Ли, Арнольд Шварценеггер, Сильвестор Сталлоне, Вандам и другие лежали на полу. Тамерлан плакал, как маленькое дитя, у которого отняли любимую игрушку.

23 сентября школу закрыли. Это был ужасный день. Прямо во время уроков налетели самолеты и стали бомбить. Директор школы и учителя выводили детей из школы и отправляли домой. К школе уже бежали некоторые родители, со слезами хватали детей и бежали обратно.

«Привет Марисабель! Мне не купят новых вещей. Только, пожалуйста, не спрашивай почему… Скоро начнется еще одна война. Знаешь, после первой войны я только один раз успел побывать в городском парке и поесть мороженого с родителями. А из нашего класса дети каждый месяц туда ходили. Марисабель, я так устал от всего этого. Я так давно не кушал шоколада и не жевал жевательной резинки. Большинство моих друзей уже уехали беженцами в соседние республики, но папа с мамой решили не уезжать никуда. „У нас нет денег, а попрошайничать я не собираюсь“, – заявил отец. А я бы хотел уехать, мне страшно здесь оставаться, но я не могу это сказать, боюсь, меня назовут трусом. Спокойной ночи, Марисабель!»

* * *

1994 год. 28 ноября. Тамерлан идет к другу Алеше. Дело в том, что его мама и бабушка не пришли посмотреть мексиканский сериал, как бывало обычно. Перед началом фильма мама жарила на сковородке семечки, а тетя заранее срывала виноград. И они, уютно устроившись под навесом, внимательно смотрели, чем же закончится очередная серия. И вот Алеша не пришел вечером, чтобы покататься на велосипеде. Тамерлан боялся, что он тоже может уехать в любое время, тогда не остается никого, кто будет с ним играть. Но слова, сказанные матерью Алеши, привели его в полное отчаяние.

– Алеша собирает вещи в своей комнате. Мы завтра с утра уезжаем. Военные действия приближаются.

Нет, в это невозможно поверить. В комнате Алеши повсюду валяются вещи. Он быстро собирает чемодан, запихивая туда нужное и ненужное.

– Алеша, почему ты не пришел покататься на велосипеде?

– Потому что мама не разрешила. Мы уезжаем. Можешь оставить велосипед себе. Я не смогу его увезти.

Тамерлан молчит.

– А ты когда уедешь? – спросил Алеша.

– Мы не уедем. Нам не к кому ехать. А ты к кому едешь?

– У меня отец там живет. Мы продали наш дом вчера. Теперь здесь будет жить другая семья.

– А разве… – но Тамерлан ничего не сказал, хотя ему очень хотелось спросить, почему до сих пор ему не приходилось видеть его отца. – Нет, ничего. Приезжай, когда закончится война, обещаешь?

– Ну, мы не знаем, когда закончится война. Может она вообще не закончится. Все зависит от обстоятельств. Так мама сказала.

Тамерлан медленно шел по улице к своему дому. Рядом скрипел, теперь уже его, велик. Нужно смазать маслом. А вообще, зачем ему велик, если нет Алеши. Ведь у них столько много общего было! Игр, споров, наклеек, копилок, коллекций марок, ночных прогулок, тайн… А сейчас? Всего этого не стало. И вряд ли Алеша приедет, ведь его мама сказала, что война не скоро закончится. Почему так происходит в его жизни? Ведь это несправедливо! У него не было близких друзей кроме Алешки. И вот война отнимает и его. Через два дня уехали две русские учительницы, которые жили на их улице. Постепенно село пустело, становилось тоскливо и страшно от мыслей о будущем. А что будет с ними, когда придут федералы? Странно, но чеченских боевиков Тамерлан еще не видел. «Кто они? И зачем нужна эта война? Кому?»-он так и не мог найти ответ на свои вопросы.

* * *

«Марисабель… Когда уехал Алеша, мне казалось, что я больше не смогу жить. Мы были такими близкими друзьями. Когда я проходил мимо их двора, то вспоминал, как мы играли, спорили, секретничали. Марисабель, прошло уже шесть лет, как уехал Алеша. И я точно знаю, что он не вернется. Ведь они продали свой дом. Марисабель, спасибо за то, что ты есть. Ведь я сейчас стал намного старше и мне нельзя жаловаться. Но у меня есть ты, с которой я могу поговорить по душам, и никто не сможет мне сказать, что я жалуюсь, как девочка. Пожалуйста, береги себя».

* * *

Тамерлан всегда мечтал совершить подвиг, чтобы о нем узнали все, и, чтобы мальчишки восхищались им. Например, Султан проник в окоп к федералам и принес оттуда военный ранец. Он гордо ходил с этим ранцем, и мальчишки говорили, что он самый смелый. Еще они слышали массу историй про чеченских боевиков. Например, иностранные журналисты за 1500 долларов попросили одного из них сделать двойное сальто, закинуть лимонку в танк, и сделать двойное сальто обратно. И танк взрывается. Знаете для чего? Ни за что не догадаетесь! Чтобы сделать хорошие кадры. Ради красивых кадров они были готовы на все. Они видели, как военный это сделал. Но в этот момент не успели заснять. Еще они любили снимать, как рушатся многоэтажные здания. Они говорили: «Вау!» Говорили «Вау!», тем многоэтажным зданиям, где раньше жили люди. А может в этом здании еще оставались люди? Может быть, военные оставались… неважно с чеченской стороны или с российской. Может там осталась чья-то любимая книга, мячик, кукла или запасы продуктов. Может быть, люди сидели за столом и обедали, а может кто-то писал великую повесть или роман, кто-то собирал картины на выставку… Но сейчас это все не так важно. Это просто «ВАУ!». Еще все обсуждали, как один оператор после бомбежки снимал плачущего мальчика около трупов и раненых. Увидев журналиста, мальчик с криком побежал к нему:

– Дяденька, помогите! Дяденька, подождите.

А тот как будто ничего не слышал. Он включил камеру и снимал, снимал…

Тамерлану пришла в голову идея: посередине дороги, где проезжала колонна танков с российскими федералами с Терского хребта, слепить снеговика. Его идею поддержали ребята с улицы, они дружно слепили большого снеговика, даже приделали груди. Едва закончили, как показалась колонна, детвора еле успела спрятаться за забором. Колонна подъехала к снеговику и остановилась.

– Сань, а ну иди, проверь, что за… что за чучело впереди стоит! – закричал один.

– А если это взорвется?

– Отставить. Проверил, быстро!

– Снеговик это.

– Сань, глянь… да снеговик-то у нас грудастый, – и все стали громко смеяться.

Солдат несколько раз осторожно дулом автомата ткнул в снеговика, тот развалился. В этот момент дети побежали от забора с криками: «Аллах Акбар! Аллах Акбар!» Военные направили дуло автоматов в их сторону. Но, слава Аллаху, стрелять не стали.

По снеговику проехала длинная колонна танков, и его не стало.

Об этой истории узнали родители и, конечно же, детям крепко влетело, особенно Тамерлану, как зачинщику.

Но дети всегда остаются детьми, у двоюродных братьев Тамерлана сохранилась видеозапись, как они в 1997 году играли в снежки во дворе их дома. Они попросили отца включить мотор, так как электричества не было. Для детей это был большой праздник. На записи они такие счастливые и беззаботные! Как по мановению волшебной палочки исчезла война, и они превратились в настоящих детей: кидали друг в друга снежки, лепили снеговика, прорыли туннели через высокие сугробы, катались по льду. Громко кричали, смеялись, что было в последнее время им не свойственно. Несколько раз выходила тетя и говорила, что не нужно так громко смеяться. У людей горе: у кого-то родные погибли, у кого-то пропали. Не принято было в то тревожное время демонстрировать свое хорошее настроение, одеваться в яркую или блестящую одежду. Не принято было краситься девушкам или праздновать дни рождения. Конечно, все это присутствовало, но общественность осуждала таких людей, их считали безнравственными.

«Как ты, Марисабель? Я все время рассказываю о себе. И ни разу не поинтересовался, как ты? Давай отвлечемся от войны и полетим высоко в небо к звездам. Знаешь, я тебе никогда не говорил, но я умею летать. Не веришь? Но это правда. Мы полетим с тобой в Бразилию. Мне не потребуется виза, билет на самолет, бронь в гостинице, потому что я волшебник. А сейчас я пишу тебе из самого Рио-де Жанейро. Правда. Сегодня я сфотографировался со всеми футболистами. Они даже позвали с собой пообедать… Не веришь? И правильно делаешь, но помечтать-то я могу? Спокойной ночи, Марисабель».

* * *

Две бабушки Тамерлана в 1944 году были депортированы вместе с другими чеченцами и ингушами в Казахстан. После возвращения из ссылки они мечтали побывать в родовом селении, откуда их депортировали. Обе рассказывали очень много историй об этом высокогорном селе в Шаройском районе, где прошло их детство. Бабушке Хаде было всего двадцать лет тогда. Она была замужем, и брат ее мужа воевал на фронте. Воевал за Советский Союз. В селе было много таких молодых людей, которые воевали на Великой Отечественной войне. Но после победы над Германией их как врагов народа отправили в ссылку, вслед за своими земляками. Десятки лет они искали своих родственников, некоторых и не застали в живых.

Селение, где жила бабушка Хада называлось Райна. Это место и вправду было похоже на рай. Она рассказывала, как ходили собирать ягоды, ловить рыбу, учились в школе. Хотя школа находилась далеко, в нескольких километрах от их дома. Дети обязаны были посещать школу, иначе с семьи взимался денежный штраф.

Бабушка Хади умоляла отца Тамерлана повезти ее в это селение. Она тяжело заболела и считала, что если вернется в свое родовое село, где прошла ее юность, то обязательно поправится. Ее ноги были отекшие, и она не могла долго ходить. Одышка, больное сердце и повышенная восприимчивость ко всему, что происходит вокруг. Отец Тамерлана решил осуществить мечту матери, чего бы ему это не стоило. Сначала он сам поехал туда. Затем повез строителей и ближайших родственников. Они быстро сколотили небольшую хижину. Здоровье бабушки ухудшалось. Вместо кровати соорудили деревянные нары, а полки сделали из досок. И вот в 1994 году, спустя ровно пятьдесят лет бабушка побывала в родном селении. С села Шарой до заветного места не было дороги, была только пешеходная тропа, и ей пришлось идти пешком. Отец Тамерлана иногда нес ее на спине, так как она не могла идти. В селе Райна бабушка только и делала, что плакала. Она обходила руины стен, где раньше располагался их дом, трогала камни. Показывала место, где их собрали. Это был страшный день: горели дома, кричали дети, мычал скот, выли собаки. Люди не понимали русского языка, и не понимали, чего от них хотят военные. К сожалению, бабушке не помог родной воздух, через неделю ее пришлось привезти обратно домой, в Грозный. Через четыре месяца у бабушки остановилось сердце.

Другая бабушка Тамерлана, Селимат, жива. Ей сейчас восемьдесят семь лет. Она ослепла. Передвигаться ей очень трудно. Отец Селимат был председателем колхоза села Кесалой, куда входило и Райна. Селимат была на два года старше Хады. Она тоже не может без слез вспоминать то время, когда разлучали родителей и детей, жен и мужей. Потом, в Казахстане, они многие годы искали друг друга. До места выселения они ехали в вагонах восемнадцать дней. По дороге люди умирали – кто от голода, кто от холода. Некоторые старики отдавали свою еду детям, считая, что они и так пожили, пусть хоть дети останутся в живых. Умерших выкидывали на остановках, поэтому несколько дней люди в вагоне скрывали от военных, что у них есть мертвые. Нужду приходилось справлять в этом же вагоне, просверлив дырку на полу. Так и ехали: деревянный вагон для скота, весь в щелях, а за вагоном лютая зима. И примерно человек сорок женщин, мужчин, детей, стариков. Не каждый из них подходил к этой дырке, чтобы справить нужду, поэтому многие девушки и женщины умирали от того, что лопались мочевые пузыри.

И еще в этих вагонах рождались дети, было много беременных женщин. На местах поселения их встретили враждебно. Бабушка Селимат рассказала, почему это так произошло. Оказывается, местным казахам сказали, что везут предателей родины, что это дикари, почти людоеды, и поэтому с ними нельзя общаться. Переселенцы были грязные, голодные и больные. Не было сменной одежды, средств гигиены, чтобы помыться, еды на первое время. Их расселили по сараям и баракам. «В первое время было очень трудно, – рассказывала бабушка. – Мы голодали. Приходилось и воровать, чтобы выжить. Но потом, когда казахи увидели, что мы мусульмане, как и они, что и молимся одинаково, отношение к нам переменилось». Вскоре им дали по корове на семью.

О том, что ее отец жив она узнала три года спустя. Вот как рассказывала об этом бабушка Тамерлану:

«Меня не оставляла мысль о родителях. Ведь после того, как нас посадили в эти ужасные вагоны, я их больше не видела. И вот через три года моей жизни в Казахстане узнаю, что мои родители находятся в 250 километрах от нашего села Каспан, совхоз Ленинский, где нас разместили. Мне передали записку. После того, как немного устроились на чужбине, мы начали передавать записки друг другу, чтобы все знали, кто и где находится. Я не находила себе места от счастья. Но просто так поехать туда я не могла, нам не разрешали выходить из села без разрешения коменданта. Я начала упрашивать начальство разрешить мне поехать туда, но они смотрели на меня, как на ненормальную. Они повторяли одни и те же слова: „Поездки к родственникам не разрешены!“. Я не знала, что делать. Начала ходить во дворы к казахам и просить любую работу. Было все равно, что за работу они мне предоставят, главное накопить денег, чтобы увидеть папу и маму. Так прошел год. Денег было достаточно и начальство к тому времени более или менее смягчилось. Было страшно ехать одной, но желание увидеть родителей было сильнее. Невозможно описать то, что я испытала, увидев родителей. Мы пробыли вместе одну неделю, надо было возвращаться. Их комендант оказался намного добрее нашего и разрешил моему отцу проводить меня до нашего селения. Ехали в санях, это была самая счастливая поездка в моей жизни. Дорога была долгой, было очень холодно, морозно, но я этого не замечала. Главное – мы встретились, родители и братья – все живы, чего еще мне нужно? После этого мы все виделись чаще, но всегда об этом нужно было уведомлять начальство, то есть коменданта», – рассказывала бабушка. Он все записывает: это домашнее задание, которое дали в школе. Тема сочинения: «Депортация в рассказах очевидцев».

«Марисабель, мне так стыдно. Нас в школе попросили написать сочинение на тему выселения чеченцев по воспоминаниям наших бабушек и дедушек. Я не знал всего этого. Им столько всего пришлось пережить! Почему они никогда не рассказывали про выселение? Это ведь так сложно все в себе держать. Когда бабушка рассказывала, то слезы так и лились у нее из глаз. Интересно, когда я стану таким старым, я тоже никогда не буду говорить о том, что пережил? Останусь ли я таким добрым, как они?

Спокойной ночи, Марисабель!»

* * *

Тамерлан с детства страдал бронхиальной астмой. У него была аллергия на фрукты и овощи красного цвета, на пыль, на мучные изделия, на перо и пух птицы, на шерсть. Каждый раз при соприкосновении с этими элементами у него начиналось удушье и кашель. Его спасала только специальная лекарственная аэрозоль. Тамерлан назвал ее «пшикалкой». После применения лекарственной «пшикалки» приступы одышки проходили. Родители пытались вылечить Тамерлана. Водили по больницам. Но врачи говорили, что они бессильны, что болезнь может пройти с возрастом. Советовали два раза в год ездить на море.

– Он задыхается, аэрозоль закончилась, – в доме паника. Тамерлан мечется на полу, громко дышит. Все его тело стало красным, а футболка мокрая от пота. – Тамерлан, пожалуйста, все будет хорошо! – плачет над ним мама. Отец пытается взять его на руки, но Тамерлан не отпускает мать.

– Мама, помоги мне! – хрипит он, вены на его шее вздулись. Казалось вот еще чуть-чуть и он задохнется. Сестра плачет, она знает, что аптеки не работают, и купить лекарство невозможно.

Вдруг мама резко вскакивает: «Лед! Быстрее принесите лед!». Отец бежит во двор и приносит сосульку. Мама крошит ее на мелкие кусочки: «Глотай, глотай быстрее!» Этот рецепт из народной медицины спас Тамерлана. Он потихоньку пришел в себя. Мама знала еще много способов лечения. Когда все бежали в подвал, она с сыном оставалась дома, потому что ему нельзя было долго находиться в сырости. Они укрывались пледом и просто лежали на полу в доме, крепко обнявшись, пока не пройдет обстрел или бомбежка. И мама при этом пыталась рассказывать что-нибудь смешное, чтобы отвлечь его от взрывов.

«Марисабель, ты здесь? Вчера мне было очень плохо, закончилась „пшикалка“. Я держусь, как могу. Но мне трудно, очень трудно. Мне страшно, я не хочу умереть от приступа удушья. Хоть бы быстрее закончилась война, и заработали больницы».

* * *

Тамерлан перечитал все детские книги из домашней библиотеки. И ему очень хотелось читать. Тогда он вспомнил о сельской библиотеке. Ведь там было полно книг! Он подождал, пока мама пойдет за водой к соседям и побежал туда. Дверь библиотеки была раскрыта настежь и висела на одной петле. Повсюду валялись книги. Расстрелянные стены от пуль. Стеллажи полок лежали на полу. Стекла окон были выбиты. Осколки валялись повсюду. Ему было страшно заходить, потому что он был наслышан, что иногда заброшенные здания минируют. Но желание читать было сильнее, и Тамерлан осторожно ступил на порог библиотеки. Он поставил на место маленькую вазочку, и подошел к шкафу, где лежали книжки для самых маленьких. Но как только он притронулся к книжкам, полка с грохотом упала. Тамерлан испугался и, схватив первую попавшуюся книжку, побежал домой.

Маме он ничего не рассказал об этом. Он просто поудобнее устроился в кресле и стал читать книжку. Он не знал еще, что это были реальные записи на самом деле существовавшей девочки. Это был «Дневник Анны Франк». Девочка описывала все пережитое в убежище, где они с семьей скрывались от нацистов, потому что они были евреями. Они жили на чердаке, куда вход закрывала книжная полка. И семья Анны Франк не выходила никогда на улицу. В первой части дневника Анна описывает свое беззаботное детство, школьников, интересные случаи. Потом уже чувствуется тревога, что скоро произойдет что-то плохое. Переезд в Голландию и жизнь в убежище. Многие фразы тронули Тамерлана. Одна из них: « Пока я могу видеть это – безоблачное небо и солнечный свет – я не смею грустить» или «Если тебе грустно и одиноко, поднимись в хорошую погоду на мансарду и посмотри в окно: на дома, крыши, небо. Пока ты можешь спокойно смотреть на небо и пока душа у тебя чиста, счастье возможно».