Текст книги "Внезапно, но навсегда (СИ)"

Автор книги: Ася Северова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Глава 5

Егор

– Так, народ, действуем строго по плану. Разведка показала, что в доме находятся восемнадцать человек. Аслан Фират, глава группировки, которая занимается поставкой оружия и живого товара на рынки Азии и Востока. Есть задача взять его живым. Шестнадцать охранников, в числе которых есть спецы, бывшие военные. С ними аккуратнее. Стрелять на поражение. И один заложник, – здесь голос срывается. Прокашливаюсь, стараясь вернуть себе самообладание, хоть это и не требуется сейчас. Не в этой ситуации и не с этими парнями. Со мной лишь моя группа. Семь человек, добровольно отправившихся со мной на это задание. И все они знают об истинной цели нашего “визита”. Операция хоть и санкционирована ведомством с целью захватить Фирата, но парни знают, что основная задача – это вытащить Леру, мою девочку. – Русская девушка Валерия Андреевна Романова. Она – приоритет номер один. Вытащить живой любой ценой.

– Принято.

Прошло уже шесть дней с момента, как самолет с Лерой и Фиратом на борту покинул пределы нашего государства и пересек воздушную границу Турции. Благодаря Тохе, нашему технарю, удалось нарыть очень много полезной, но пиздец какой страшной информации о том дне, когда Леру похитили и о тех, кто это сделал.

Год назад ведомство поручило моей команде найти и обезвредить представителей группировки, курирующей оружейный трафик в страны Азии и Востока, которые проходят внутри нашей славной Родины. Мы вычислили пешек, дошли до верхушки этой организации. Вскрылись новые обстоятельства. Оказывается, оружие было только прикрытием для переправки “живого” товара за границу. Девушек, русский и европеек, с типичной славянской внешностью высматривали в местах большого скопления людей. А так как большим, блядь, спросом пользовались девушки в возрасте от шестнадцати до двадцати трех лет, основные пункты наблюдения у этих тварей были близ школ, университетов и тому подобных заведений. Дело приняло куда более серьезный оборот и к нашему расследованию подключились еще две команды. Общими усилиями нам стали известны имена главарей этой группировки. На вершине этой иерархии стоял некий господин Серхат Фират, который имел подвязки и крепкие деловые отношения с самыми представительными бизнесменами нашей страны. Тогда, спустя всего два с половиной месяца от начала операции, мы взяли многих. Но доказать причастность Серхата Фирата не удалось. Ублюдок отлично освоил роль Серого Кардинала и руководил всем удаленно, не пачкаясь во всем этом дерьме.

И каково же было мое удивление, когда Тоха показал мне записи с камер, установленных в особняке Романова, отца Леры. А уж когда я услышал их разговор и увидел лицо Леры, когда она услышала свой приговор – я пришел в неконтролируемую ярость. Готов был удавить Фирата с Романовым голыми руками. А Лерку еще и заперли в комнате покорно ждать своего палача. Хорошо, что девчонка додумалась сбежать к моему брату. Именно этот ее поступок запустил верную цепочку вероятностей и позволил в данный момент мне со своими верными сослуживцами и друзьями находиться здесь и готовиться к штурму особняка мелкого ублюдка Фирата, сына Серхата Фирата, который не просто пошел по стопам своего папаши, он оказался гребанным извращенцем, который прется от того, что доставляет боль девушкам. Видел я фото его бывших любовниц. Точнее то, что от них осталось. Он их не убивал, нет. По крайней мере, в полном смысле этого слова. Но психика у этих девушек напрочь сломана и не подлежит восстановлению. Да и внешность этот урод им перекроил так, что бедные родственники этих несчастных обречены всю жизнь работать на пластических хирургов.

Боже, я тебя мало когда о чем-то просил. И ведь если просил, то не за себя. И сейчас прошу. Защити девочку. Не дай этому неадеквату ее покалечить. Я как представлю, что этот ублюдок мог с ней сделать за шесть дней…

Очухиваюсь от воспоминаний и анализа информации только благодаря резкому щелчку. Карандаш в моей руке раскрошен в труху.

– Егор, – Миха заходит в комнату. Мы обосновались в заброшенном домике в деревушке, в трех километрах от особняка Фирата. – Все готовы. Выходим через пятнадцать минут. Ты как? Готов? – друг с неподдельным волнением смотрит на меня.

Мы с ним столько всего вместе прошли, в таких местах побывали и из таких передряг выбирались. И никогда раньше он на меня так не смотрел. Понимает, что это для меня нихрена не задание. Это личное. Это спасение моей девочки, которая пробралась мне в душу и прочно там обосновалась. После того, как Саня рассказал мне о ее чувствах ко мне, я напряг свою память и восстановил все картинки с ее участием – от выпускного в детском саду, когда Саня меня познакомил со своей “будущей женой”, до их старших классов, когда я ходил на их праздничные выступления и всегда любовался Саниной подругой, которая всегда выделялась своей нереальной кукольной внешностью. Как я мог ее не узнать…

– Да, Мих, – отвечаю другу. – Готов. Выдвигаемся.

Выходим из комнаты. Парни ждут у входа.

Ну все.

– Работаем.

Глава 6

Лера

Боль...

Боль…

Боль…

Темнота…

Снова боль…

Так проходят последние дни моей жизни. После того, как меня поймали при неудачной попытке побега и вырубили, ничего кроме боли и темноты я не ощущаю.

Очнулась в каком-то темном помещении. Судя по запаху и температуре – в подвале. Напротив меня на стуле вальяжно сидел Аслан, рядом стояли двое мужчин в темных спортивных костюмах. На руках повязки, как у боксеров. Тогда и началась моя агония…

Меня били, я теряла сознание, меня приводили в чувство, снова били и я снова отключалась. И так по кругу. Бесконечно долго. Я потеряла счет времени. Но каждый раз, когда я приходила в себя и открывала глаза, первое, что я видела – лицо ублюдка, который меня похитил. Аслан сам ничего не делал, не притрагивался ко мне. Только смотрел… Смотрел… Смотрел… И в его глазах было столько всего: ярость, желание, похоть, отвращение… Я лишь благодарила Бога, что меня не насилуют. А боль… Боль можно выдержать. От нее можно отключиться. Спасибо нашему штатному школьному психологу Ольге Валерьевне, которая когда-то в далеком, как сейчас кажется, восьмом классе рассказала нам о технике перенаправления и абстрагировании. Вот и я абстрагировалась, закрылась от боли и жестокости, что творят со мной, самым приятным, что осталось в моей жизни.

Егором.

Сначала я прикрывалась им в своих мыслях во время каждого удара, когда адская боль обжигала нутро. Но вскоре этого стало недостаточно и тогда при каждом ударе я невольно выкрикивала его имя. И да, мне реально становилось легче. Вот только мучителей моих это дико бесило и удары сыпались непрерывно.

Сейчас настал тот момент, когда я бесконечно повторяю имя Егора, потому что боль – моя постоянная спутница.

Открываю глаза от какого-то грохота наверху. Здесь темно и ничего не видно, кроме тонкой полоски света, что попадает из щели под дверью. Дверь заперта. Я много раз проверяла. Поэтому даже не реагирую на шум. Не встаю. Только приваливаюсь порезанным плечом к холодной стене подвала, чтобы немного унять боль и мечтаю, чтобы все это поскорее закончилось. Мечтаю о смерти. Но даже смерть для меня недостижима, потому что как только эти уроды поняли, для чего я разбила тарелку и схватила острый осколок стекла, сразу прибежали. Пока я, трусиха, настраивалась на то, чтобы расстаться с жизнью, мысленно прощалась с Сашкой и Егором, они вынесли отсюда абсолютно все. И осколок из рук выхватили. Ничего не оставили. Только стены и пол. Холод и темнота…

И мысли о Егоре…

– Егор… – шепчу безостановочно, глядя в темноту, – Егор… Егор… Егор…

Шум и грохот повторяется. Плевать.

– Егор…

Крики, ругань, звук бьющегося стекла.

Мне все равно. Я не здесь.

– Егор…

Дверь в подвал распахивается, с диким шумом бьется об стену. Голоса становятся громче. Тяжелые, быстрые шаги.

И снова плевать…

Меня нет…

– Егор… Егор… Егор…

– Лера! – кто-то хватает за руку. Больно.

– Егор… Егор… – повторяю быстрее и громче, чтобы боль утихла. Слезы бесконечным потоком льются из глаз. Странно, я думала, что их уже не осталось. – Егор… Егор…

– Лера! Эй, кукла, а ну-ка посмотри на меня! – голос смутно знаком. – Ну же, кукла, узнаешь меня? – мое лицо почему-то аккуратно поворачивают в сторону говорящего. Смотрю… – Ну, вспомнила меня? Я Миха. Мы за тобой пришли, слышишь? Лер?

Смотрю на него и не верю. Нельзя мне верить. Наверное, меня снова накачали какой-то дрянью, раз мерещится всякое. Мое подсознание со мной играет. И друг Егора как-то тут появился. Жаль, что он. Почему не Егор? Я бы очень хотела его увидеть. Хоть чуточку. Хоть на мгновение. Хочу к нему.

– Егор… – отворачиваюсь и продолжаю шептать, глядя в одну точку.

– Блядь, суки, что ж они с тобой сотворили, мрази! – ругается мое подсознание в образе друга Егора. – Лер, ну посмотри ты на меня. Давай тебя поднимем, – тянет ко мне руки, а я начинаю в панике отбиваться. Потому что не хочу! Не хочу снова терпеть то, что со мной делают.

– Балу, докладывай! – звук любимого голоса. Ну наконец-то подсознание мое надо мной сжалилось, – Что там у тебя?

– Егерь, приоритет у меня. Подвал. Но, блядь… Она не в себе. Ее бы выключить.

– Отставить, Балу! Не трогать! Сам иду! – взволнованный голос Егора заставляет немного притихнуть, чтобы услышать что именно он говорит.

– Егор? – спрашиваю у того, кто пытается меня поднять. Неужели и правда это Миха?

– Да, Лер! Лерочка, мы за тобой пришли, – подтверждает Миха.

– Егор?

– И Егор пришел. Конечно, пришел. Всех на уши поставил, лишь бы тебя найти и вытащить, – успокаивает меня, продолжает пытаться поднять. – Давай, девочка, надо встать. Нечего на холодном полу сидеть.

Миха поднимает меня, накидывает какую-то тряпку мне на плечи. Что-то тихо говорит, успокаивая, а я ничего не слышу. Только быстрые шаги человека, что спускается по лестнице в мою темницу.

– Лера!

В дверном проеме стоит Егор. А я глазам своим отказываюсь верить. Если так играет со мной мое же подсознание, то это слишком жестоко. Если все это иллюзия и я скоро очнусь от дурмана, в который меня периодически погружали с помощью каких-то препаратов, то лучше сразу умереть.

Но теплые руки, внезапно перехватывающие меня у Михи… Горячее дыхание у виска и тихие слова: “Лера, Лерочка, девочка моя! Нашел! Я тебя нашел!” заставляют поверить, что все это не морок, а реальность.

– Егор? – поднимаю голову и смотрю в любимые глаза мужчины, о котором мечтала с самого детства, которому отдала всю себя и который стал моим спасением от той боли, что мне причиняли. – Это правда ты?

– Я, Лер! Я, малышка. Я с тобой! – успокаивает и обнимает. – Все закончилось. Иди ко мне, малыш.

Егор подхватывает меня на руки и в этот момент меня накрывает жестким откатом. Я срываюсь в истерику. Рыдания, хрипы, слезы… Слышу сквозь них, что Егор что-то говорит, пытается успокоить, а у меня не получается уловить смысл его слов. Он, кажется, понимает, что я совершенно не в себе и вместо слов просто крепко меня обнимает. Я вскрикиваю от обжигающей боли, потому что на теле очень много синяков, ссадин и порезов. Он тут же ослабляет хватку и мне становится легче.

– Егерь, – кто-то сбоку начинает тихо говорить. Голос новый, мне не знаком. – Может, успокоительного кольнуть с обезболом?

– Нет, нет, – отчаянно кричу и сопротивляюсь, – не надо, пожалуйста! – пытаюсь вырваться из рук, что меня крепко держат. – Егоооор!

– Тише, малыш, тише, – меня усаживают на диван, Егор садится передо мной и аккуратно обхватывает мое лицо своими большими, теплыми ладонями. В этот момент я понимаю, что, собственно, в его руках и находилась. – Я тут, маленькая. Я же с тобой. Ты чего так испугалась?

Смотрю на него. Он так близко. Ощущаю тепло его дыхания, глаза в глаза. Непрерывный контакт. Его запах дурманит. Такой родной и долгожданный. И эта нежность в каждом его прикосновении. Хочу верить, что все это на яву.

– Страшно… – шепчу едва слышно. Но он понимает.

– Ничего не бойся, – заявляет твердо и решительно. – Ты теперь со мной! Я никому не позволю тебя обидеть и причинить вред, – делает небольшую паузу, взгляд так и не отводит. Большими пальцами нежно поглаживает по щекам и смотрит так, словно во мне весь его мир. Да уж, вот это игры разума… Чего только не привидится во время истерики. Но то, что Егор говорит в следующее мгновение дает мне маленькую надежду на то, что мне и не показалось все это вовсе. – Я клянусь тебе, рядом со мной тебе больше не нужно бояться, малышка.

И затем он меня целует. Никакого разврата и сексуального подтекста. Егор просто прижимается своими губами к моим, словно закрепляя свою клятву. И я верю. Киваю, прикрываю глаза и упираюсь своим лбом в его. Мне нужна эта минутка спокойствия и близости к родному человеку, чтобы позволить себе немного выдохнуть, поверить в то, что это реальность.

– Лер?

– М? – открываю глаза.

– Это Яр, – кивком указывает в сторону молодого мужчины в таком же черном обмундировании, что и на Егоре с Михой. Только за спиной у него рюкзак с нашивкой в виде красного креста. – Он наш медик.

– Ты хочешь меня усыпить? – перевожу взгляд с Яра обратно на Егора.

– Не усыпить, нет. Облегчить твою боль, Лер. У нас сейчас нет времени и возможности обработать все твои раны. Да и боли с тебя достаточно уже, – его голос проседает. Он морщится, словно ему самому сейчас тоже больно. Больно за меня. – Но ты права, ты поспишь. А потом я тебя разбужу, – продолжает гладить мои щеки, стирая с них слезы. – К тому моменту ты уже будешь в безопасности.

– Мне страшно…

– Девочка моя, – прижимает к своей груди, поглаживает затылок, успокаивая и даря чувство безопасности. – Все время, пока ты будешь спать, мы будем рядом. Либо я, либо Миха, либо Яр. Им всем я доверяю, как самому себе. А когда проснешься, я буду первым, кого ты увидишь. Я буду рядом.

– Обещаешь?

– Клянусь! – отстраняется и вопросительно смотрит в глаза. – Ну что, делаем укол?

– Ладно, – сдаюсь. Наверное, он прав и так мне будет лучше и проще.

– Умничка моя, – снова коротко целует в губы, обе щеки и лоб.

– Твоя? – вопрос сам срывается с моих губ. Но я даже рада. Хочу знать. Ведь не просто так он пришел за мной?

– Моя!

Дальше тот самый Яр делает мне какой-то укол, бережно обрабатывая место введения иглы. Егор стоит рядом, не отходя ни на шаг. Когда я потихоньку начинаю уплывать в сон, вижу, что он держит меня за руку, что-то говорит. Я не слышу уже. Просто вижу, как шевелятся его губы. Чувствую тепло его ладони. Снова темнота… Но уже не та, что преследовала меня все это время. Эта темнота другая.

Безопасная, потому что он рядом.

– Егор… – последнее, что удается сказать перед тем, как темнота полностью поглощает меня.

Глава 7

Егор

– Привет.

Хриплый ото сна голос отвлекает меня от изучения документов на экране лэптопа. Смотрю на Леру и сердце сжимается от боли за нее. Столько, сколько пережила эта хрупкая девочка, не каждому матерому мужику под силу пережить. А она смогла.

Моя девочка.

Сильная, смелая.

Моя.

– Доброе утро, – отодвигаю лэптоп, пересаживаюсь к ней диван.

Мы летим на частном борту, находящемся в собственности нашего ведомства. Моя команда раскрыла важное дело, оставшись в стороне и передав все лавры победителей руководству. Вот генералы и расщедрились на такой подарок. А мы не дураки, не стали отказываться от комфортного перелета домой.

– Утро? – удивляется Лера, – я опять так долго спала?

– Тебе полезно спать сейчас. Да и препараты, которые ты принимаешь дают нехилый такой седативный эффект.

– Но я устала спать, – капризничает. Такая девочка, в любой ситуации.

– Вот ты капризуля! Иди тогда ко мне, – перехватываю ее и усаживаю к себе на колени, лицом к лицу. – Соскучился.

– И я…

Я рад, что Лера смогла принять то, что с ней произошло и позволила помочь ей это пережить. После того, как мы ее вытащили из того ада, она почти три недели пролежала в больнице в Стамбуле. Благо, связи ведомства позволили оказать малышке должный уход и помощь. Почти все раны на ее нежном теле затянулись. А встречи с психологом помогли облегчить ее душевные терзания. Я, как и обещал, всегда был рядом и помогал, как мог. Всем, чем мог.

Сначала было много слез. Откат был жестким. Но мы справились. С каждым днем и с каждой пережитой истерикой становились все ближе и ближе. Да, я прекрасно понимал, что являлся для Леры своеобразным якорем, за который она цеплялась, чтобы выдержать весь тот ужас, что выпал на ее долю. Но также и понимал, что ее отношение – это не просто психологическая зависимость в рамках “жертва–спаситель”. Все же она была влюблена в меня задолго до той лютой жести. И я тонул в ней. Эта девочка прочно поселилась в моем сердце сурового вояки, одиночки по сути своей. Она будила во мне новые, незнакомые до этого момента, чувства. Именно с ней рядом я понял смысл выражения “задыхаться от нежности”. Я задыхался от нежности к этой малышке.

Когда я понял, что люблю Леру? Когда впервые в жизни испытал на себе жгучую, неконтролируемую ревность.

Как ни странно, Лера подружилась со всеми парнями из моей команды. Они регулярно навещали ее в больнице, приносили цветы, игрушки, сладости. Сами они прониклись к ней теплыми чувствами. Все были в шоке от того, что она пережила и тоже старались помочь. И все бы ничего, но вот с Яром Лера заобщалась больше всех. Они реально сблизились за пару недель. Яр следил за ее состоянием, ему она не стеснялась говорить что и где у нее болит. Она ему доверяла. А меня это бесило. Я ревновал. И боялся. Боялся потерять Леру, потому что Яр подходил ей по всем статьям в разы лучше, чем я. Да, он тоже был старше нее, но их разница в возрасте была не такой огромной, как у нас. Яру двадцать семь, он старше Леры всего на девять лет. Я же старше на двадцать. Но уступать ему я не собирался. А потому и решил с ним поговорить.

Но то, что Яр мне рассказал, остудило мой пыл и утихомирило ревность. Оказалось, что я дурак, не видящий дальше своего носа.

Яр узнал, что Лера ни врачу, ни психологу не рассказала до конца то, что с ней там происходило, кроме очевидного. И решил, что раз уж она молчит, то есть риск, что ее все же кто-то изнасиловал. В таком случае та терапия, что была прописана, ей не подходила и это могло впоследствии оказать огромное влияние на ее будущее состояние. Поэтому он стал проводить с Лерой больше времени, общаться, рассказал ей о девушке, в которую влюблен до безумия, но она не подпускает его к себе, потому что когда-то давно он ее очень обидел. Лера же в ответ доверилась Яру и рассказала о своих чувствах ко мне. Вот на этом-то моменте я и понял, какой я дурак ревнивый. Ну и Яр, конечно, озвучил это вслух.

Мне было страшно спрашивать Яра о том, рассказала ли ему Лера все. Это бы не поменяло моего отношения к ней и все мои планы относительно нее и нас в целом. Но знать правду я хотел. Яр сам рассказал. Так я узнал, что мою девочку не тронули.

Не смотря на свои чувства, я не давил на Леру. Мы много общались, проводили почти все время вместе, не затрагивая темы наших отношений. Рано. Все, что нужно было сказать на тот момент, я сказал в особняке. Со мной она в безопасности и она это знала. Но я видел в ее глазах тоску. Тоску по мне. Наверняка, она видела отражение своих чувств и в моем взгляде на нее, но мы упорно молчали. Оба понимали, что сейчас не время.

Так и пролетели три недели. И теперь, когда я смотрю в глаза Леры, сидящей на моих коленях, понимаю, что вот он, тот самый момент, когда уже можно.

– Люблю тебя, Лер.

Никогда в жизни мне еще не было так легко произнести эти слова. Лера замирает в моих руках, в глазах слезы. Кажется, даже дышать перестает.

– Малышка, ты дышать-то не забывай, – стараюсь разрядить обстановку, потому как вижу, что ошарашил девчонку своим признанием. – Ты мне живая нужна.

– Егор… – шелестит едва слышно. Но то, с какой нежностью она произносит мое имя очередной раз греет мне душу и дает уверенность, что все взаимно у нас. – Егор… – прижимается своим лбом к моему, поглаживает пальцами мои губы. Целую подушечки ее нежных пальчиков, в паху сводит от желания. Но нельзя пока.

– Что, родная? – отвечаю также тихо.

– Люблю, – нежно целует мои губы, – люблю, – прикусывает зубками нижнюю и смотрит мне в глаза, – люблю тебя, Егор.

Дальше говорить ей не позволяю. Главное она уже сказала. Назад для нее дороги нет. Притягиваю ее к себе максимально близко, чтобы не разъединить. Тело к телу, сердце к сердцу, душа к душе.

Бля, вот так вот всю жизнь живешь одиночкой, строишь сначала военную карьеру, потом служишь на благо государства, кошмаришь всех, кто хочет государству этому и народу навредить. В общем, работаешь на репутацию. А потом появляется маленькая, хрупкая девочка, которая в ночном клубе сначала предлагает лишить ее девственности, а потом переворачивает весь твой мир с ног на голову. Да чего там переворачивает! Она взрывает привычный мир к хренам и строит новый, в котором она становится единственной полноправной хозяйкой.

И вот эта хозяйка моего мира сейчас ерзает своей аппетитной попкой на моих коленях и что-то нежное мурлычет мне в губы. А я млею от каждого ее вдоха, от каждого движения, запаха. И все, чего хочу, так это чтобы она, именно она всегда была в моей жизни.

– Станешь Булгаковой? – спрашиваю, – Станешь моей женой, Лер?

– Егор, я… – снова шок и неверие в глазах.

– Соглашайся, малыш. Я не подведу. Согласна? – целую и прикусываю нежную шейку так, как она любит.

Я помню ту нашу ночь. Первую ночь, когда я стал не просто ее первым. Единственным. Не отдам никому. Лера тихо стонет, подставляясь под поцелуи. Моя нежная, страстная, такая чувственная малышка. Зуб даю, что она уже мокрая и стоит только провести пальцами по клитору, малышка кончит. Блядь, как же выдержать-то еще неделю?! Врач запретил, чтобы организм Леры восстановился полностью.

– Да… – отвечает, наконец, Лера.

– Да? – отрываясь от своего занятия, переспрашиваю, чтобы убедиться, что мне не послышалось. – Согласна?

– Согласна! – уже твердо повторяет Лера и сама тянется ко мне за поцелуем.

Не думал я, что когда-то смогу вот так сильно полюбить.

Не думал я, что женюсь на девочке, вдвое младше меня.

Не думал, что юная девочка за столь короткое время станет смыслом моей жизни.

Но все в моей жизни встало на свои места только тогда, когда в ней появилась Лера. Появилась внезапно, но навсегда!