Текст книги "Любовь в полете (СИ)"

Автор книги: Ася Оболенская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Конечно, несмотря на все случившееся, я улыбалась. Пару раз, правда, случались такие моменты, когда хотелось забиться в угол, закрыться от всех, никого не видеть и не слышать.

Ладно, будем честны. Не пару. И не никого.

Я по-прежнему по вечерам брала в руки второй телефон, смотрела на номер Артема до тех пор, пока глаза не начинали слипаться, затем убирала мобильник и ложилась спать.

Я не выдержала и все-таки позвонила ему в последний вечер перед отлетом. Точнее я и звонить не хотела... То есть хотела, но...

В общем, слишком близко провела пальцем к кнопке вызова и пока соображала, что делать, сбрасывать звонок или рвать на себе волосы, или сперва сбрасывать, а потом уже рвать, Костенко взял трубку.

– Привет.

– Пр-пр-привет! – вышло сбивчиво. Причиной всему то ли попытки не задохнуться, то ли остановить себя от того, чтобы не стукнуть.

– Голос у тебя странный какой-то, только не говори, что ты опять по какому-то лесу от очередного бывшего убегаешь, я начну думать, что ты специально находишь каких-то идиотов, чтобы потом расстаться с ними, нажить проблем и позвонить мне. – Артем усмехнулся. – Позвонить мне, как ты понимаешь, конечная цель.

– Вот черт, весь план раскусил! – несмотря на то, что я по-прежнему волновалась, сдержать улыбку не смогла. – Я просто позвонила.

– Вот черт, а я то уже реально начал думать, что ты ради меня такие схемы проворачиваешь...

– Увы...

– Вот так и верь потом девушкам. Я тут по ней сижу скучаю, а она и не думает.

Последняя фраза была сказана обычным шутливым тоном и, наверняка, не подразумевала под собой ничего серьезного, но, несмотря на это, внутри что-то екнуло. Захотелось рассказать, что я себе места не нахожу, но вместо этого лишь выдала что-то нечленораздельное. Потом все-таки собралась с мыслями и уже спокойно проговорила:

– Я завтра из отпуска выхожу.

– С этим принято поздравлять?

– В моем случае – да.

– Тогда поздравляю, хотя искренне не понимаю, с чем.

– С небом, конечно же. – даже фыркнула от непонимания.

– И что ты в нем нашла?

– Как это что? Тебе вообще положено его любить! У тебя это в крови должно быть.

– Ну, как-то не сложилось. – Артем хмыкнул не слишком весело, а потом добавил уже обычным тоном. – Сесть в самолет меня только что-то из ряда вон выходящее заставить может.

– Ничего ты не понимаешь.

– Возможно. Куда летишь?

От вопроса на душе сразу потеплело.

– Рим.

– Судя по тону, ты в восторге.

– Не то слово, Тем! Это мой любимый город! А самое прикольное – у меня четыре свободных дня! Четыре! Очень странный рейс, в общем. Но это вообще... А-а-а!

В конце я перешла на смесь каких-то непонятных писков, неудивительно, что Костенко рассмеялся.

– Ну, если все настолько хорошо, то пассажиры тебе точно отбитые попадутся.

– Ты перестанешь быть собой, если не обломаешь весь кайф?

– Ну, уж простите.

Я проговорила с ним еще около часа. В итоге даже не заметила, как заснула. Только с утра, открыв глаза и сообразив, как вообще вырубилась, поняла, что даже не попрощалась. Просто слушала очередной рассказ Костенко и отключилась. Нежелание прощаться было настолько сильным, что я держалась до последнего.

И совершенно неудивительно, что, разблокировав мобильник, я обнаружила сообщение:

«Ты храпишь! Это ужасно!»

Рассмеялась я настолько громко, что в комнату заглянул папа.

– Все в порядке?

– Представляешь, я храплю!

– А, ну отличный повод для радости. – кивнул родитель и, усмехнувшись, вышел из комнаты.

На этот раз в аэропорт я приехала вовремя. Настроение было отличным, даже несмотря на то, что я все чаще думала о том, что, скорей всего, Артем окажется прав, и моим пассажиром, как оказалось, единственным, будет кто-нибудь наглухо отмороженный.

Наверное, именно по этой причине, заметив вдалеке автомобиль с символикой авиакомпании, я заметно напряглась. Создавалось ощущение, что он специально едет невообразимо медленно, словно дежа вю какое-то. За то время, пока машина подъехала к трапу, вполне можно было успеть сгрызть весь маникюр. Странно еще, что я сдержалась.

Натянула улыбку, а потом...

– Ты идиот!

– А у вас всех пассажиров так встречать принято?

– Нет, только самых ценных!

– Какой интересный подход. – Артем улыбался от уха до уха, видимо, довольный моей реакцией.

Я же... Я тоже улыбалась. В шоке, кажется, прибывал лишь водитель, удивленно переводящий взгляд с меня на Костенко.

– Добро пожаловать на борт. – все-таки смогла проговорить я, собрав разбегающиеся во все стороны мысли.

– Прошлое приветствие было более запоминающимся.

– Да иди ты!

В момент взлета я тупо смотрела в стену и не могла поверить, что все происходит на самом деле со мной. Хотелось одновременно прыгать до потолка, визжать от радости и злиться.

Мы же вечером разговаривали! Только вечером! Вот же партизан недоделанный!

Это, собственно, были первыми словами, которые я проговорила, едва встала.

– Ну, ты же не спрашивала у меня, что я делаю завтра. – с легкой улыбкой ответил Костенко. – Я бы обязательно рассказал!

– Артем!

– Что, Артем? Возмущаешься, как будто не рада.

Я хотела ответить что-то язвительное, но вдруг поняла – не смогу. На него совершенно невозможно долго злиться. Одного взгляда достаточно, чтобы я забыла, в чем конкретно причина моего недовольства.

Интересно, как давно все стало настолько запущено?

– Рада. – после борьбы с самой собой призналась честно, так и не сумев соврать.

– Так и будешь стоять над душей? – довольный ответом, Костенко улыбнулся и указал на место напротив себя. – Мне не по себе, когда ты вот так стоишь. Если еще и чашку в руки возьмешь, вообще нервничать начну.

Фыркнув, все-таки присела.

– Ты сам виноват. Хотя, это было заслужено! Можем повторить, если желаешь.

– Да ты кровожадная. – Артем рассмеялся, а я посмотрела на столик, где так удачно стояла тарелочка с фруктами. – Даже не думай! Это уже слишком специфический сервис.

Кажется, я слишком сосредоточенно смотрела на бананы.

– Все для наших лучших клиентов! Кстати, клиент, врал ты вчера про «что-то из ряда вон выходящее» вполне уверенно, я повелась!

– А я не врал. – тон Артема заставил меня повернуться и посмотреть на него. Не улыбается, что странно. Да и голос серьезный, что вдвойне странно.

– А какие тогда обстоятельства? – у меня с голосом тоже появились какие-то проблемы. Да и вообще как-то не по себе стало, захотелось отшутиться, что я и попыталась сделать. – Только не говори, что у тебя аэрофобия, и с минуты на минуту начнется припадок.

Вместо ответа Артем качнул головой, а я окончательно растерялась. Растерялась, но не смогла удержаться от следующего вопроса:

– Тогда в чем причина?

– Ты мне нравишься. Я уже говорил.

Кажется, я забыла закрыть рот. Возможно, даже язык высунула. Меня от такого серьезного признания запаяло капитально. Я даже моргать начала лишь тогда, когда глаза защипало от сухости.

– Я не думала, что ты серьезно, а такси тогда... Почему... Артем... Блин...

Ну вот, все стабильно, полная неспособность вести конструктивный диалог, которая все-таки заставляет Костенко улыбнуться.

– Ты даже не представляешь, насколько смешно злишься.

– Да вообще обхохочешься.

– На тебе была форма авиакомпании. Международная. Домашний аэропорт у нас тут один. Ты опаздывала, значит рейс утренний. Достать билеты... Ну, это не проблема, времени хватило. Был, конечно, вариант, что я случайно улечу в Рейкьявик, но интуиция не подвела. Все-таки застрять в Исландии, учитывая погоду, совсем не хотелось. – он сделал небольшую паузу. – А, ну и еще ты совершенна не похожа ни на кого из моих знакомых.

– Стой-стой... Ты не планировал лететь?

– Ага, с визой повезло еще. В прошлом месяце туда мотался.

– Охренеть, но... Артем... Блин! Ты...

– Когда ты начинаешь переходить на обрывки фраз, я понимаю, что все не зря.

Стукнуть бы его! Ну как его стукнешь?!

– А сейчас? – я вспомнила разговор с Крис, и все резко встало на свои места. – Вот же коза! Возможность на рейс у нее пристроить появилась!

Артем рассмеялся, тогда я переключилась на него.

– Ты ей угрожал? Она сейчас где-то в сыром подвале к батарее пристегнута? Ты взял в заложники ее аквариумных рыбок? – секундная пауза. – Черт возьми, она же сожрет меня, за то, что я не рассказала о нашем знакомстве! Успокой меня, скажи, что она к батарее пристегнута!

Костенко был беспощаден, качнул головой, заставив меня спрятать лицо в ладонях.

– Значит, и про Рим она рассказала. Блин, Тем, она меня прибьет...

– Что-то мне подсказало, что сама ты вряд ли это выдашь, трезвой так точно. Пришлось прибегнуть к помощи третьей стороны. Кстати, может, шампанского?

– Вообще-то это я у тебя должна спрашивать. Я же на работе.

– А, ну да, постоянно забываю, что выбрал авиакомпанию с самым потрясающим обслуживанием.

– Да иди ты! Тем... – я собрала все оставшиеся силы в кулак и посмотрела парню в глаза. Посмотрела, чтобы утонуть. По телефону все куда проще было. Когда не видишь его, то хотя бы терпимо, тогда не понимаешь в полной мере, насколько на нем клинит.

Договорить он мне не дал, наклонился чуть ближе, поставив локти на разделявший нас столик и проговорил:

– Давай ты не будешь продолжать разговор? Потому что, когда ты так на меня смотришь, мне совсем не разговаривать хочется. – он сделал паузу, за которую я успела несколько раз умереть и воскреснуть, а потом улыбнулся, прищурив глаза. Так, как только он мог улыбаться. – Вот и договорились.

Стоит ли уточнять, что к вопросам обсуждения чувств за все время полета я не возвращалась. В мире же столько тем интересных для разговоров есть – котики, песики, системы установления цен на фондовых биржах, в конце-то концов.

Глава 6

Он продумал все. Абсолютно. До каждой мелочи – отель, программу. В этом был весь Артем – с одной стороны абсолютно легкомысленный, совершенно безбашенный, способный на глупейшие поступки, но с другой – ответственный, умный, готовый прийти на помощь.

Это, на первый взгляд, совершенно невозможное сочетание сводит с ума. Он мне нравится, я даже думать в его присутствии нормально не могу, насколько нравится. Только сейчас, стоя в одиночестве в номере перед зеркалом, пытаюсь хоть как-то взять себя в руки, но до конца все равно не могу.

В голове по-прежнему на повторе крутятся его слова о том, что ему совсем не разговаривать хочется.

От переизбытка эмоций очень странно, что я еще ходить могу. Самое время упасть звездой, уставиться в потолок и тупо моргать. Но я делаю над собой усилие – иду в душ, долго стою под теплыми струями, потом аккуратно укладываю волосы, надеваю платье, достаю из чемодана балетки – гулять мы собираемся долго.

Спустя час вновь возвращаюсь к зеркалу, поправляю легкий макияж, который я нанесла не иначе, как с помощью магии – пальцы предательски дрожали. Улыбаюсь самой себе и выхожу из номера.

Артем встречает меня в холле. Улыбается, чуть щурясь. Руки держит в карманах, но стоит мне подойти, как быстро достает их, протягивает мне ладонь, которую я тут же принимаю, переплетаю наши пальцы, чувствуя себя безумно счастливой. Может, у меня крыша поехать успела, а я этого не заметила?

Да и черт с ней, с крышей, мне и без нее хорошо. Я не выпускаю ладонь Артема практически ни на секунду. От каждого его взгляда чувствую покалывание на кончиках пальцев. И до одури, до безумия хочу его поцеловать.

А он как будто чувствует это, провоцирует, уже несколько раз, едва ощутимо провел по волосам, заставляя мое сердце за несколько секунд выдать минутную норму ударов. Это игра на грани фола, хорошо, что он дает мне передышку, выбрав для обеда небольшой семейный ресторан.

Стол между нами немного остужает чувства. Хотя, сейчас даже ведро ледяной воды, вылитой на голову, вряд ли поможет прийти в себя.

Я совершенно не удивляюсь, когда Артем переходит на итальянский, когда к нам подходит официант. Он настолько глубокий человек, что я, пожалуй, спокойно восприму даже новость о том, что по ночам в обтягивающем латексном комбинезоне и маске он спасает котят и переводит бабушек через дорогу.

– Может, коктейль? Тут как раз есть голубенькие. – поймав взгляд Костенко, считаю своим долгом предложить ему напиток.

– Да ладно, это было забавно.

– Забавно? Да это издевательство чистой воды! Нашел, к кому отправить!

– К мужчине в сером... У тебя есть какие-то фобии относительно этого цвета или деловых костюмов?

– Тем, не смешно. – говорю я и с удивлением отмечаю, что он не смеется. – Ты серьезно не знаешь, кто это был?

– Понятия не имею.

– Но... – я немного теряюсь. – Такой скандал с его авиакомпанией получился, твой отец...

– Эль... – Артем не дает мне закончить мне монолог, перебивает. – Я не то, чтобы очень сильно общаюсь с отцом.

– А в компании говорят, что ты очень скоро ее возглавишь.

– А то ты не знаешь, сколько вокруг сплетен и слухов. – парень усмехается, делает глоток воды, а потом продолжает. – У меня свое дело, с авиацией оно не связано совершенно. К компании отца я отношения не имею и иметь не планирую. Все просто.

Все как-то нифига не просто. От новой информации мой воспаленный мозг уже близок к тому, чтобы взорваться.

Эй, кто-нибудь, принесите огнетушитель, пока не поздно.

Артем мое состояние, естественно, замечает, поэтому поясняет:

– Когда-то давно отец предпочел работу семье. Небо – это его любовь. У меня все как-то совсем по-другому. И, давай, заканчивай пытаться усвоить информацию, у тебя лицо такое, что еще немного – и голова вспыхнет. Потом переваривать будешь, у нас на сегодня еще большие планы. И к реализации этих планов лучше подойти живыми.

И он вновь берет меня за руку, вновь ведет за собой, рассказывает, показывает, находит в этом чудесном городе абсолютно волшебные места. Открывает мне Рим с такой стороны, с какой я бы его никогда не узнала, не будь рядом Артема.

Мы встречаем закат на набережной, и я не выдерживаю. Это издевательство друг над другом не могло продолжаться вечно. Тянусь к нему ровно в тот момент, когда он склоняется ко мне. Коротко касаюсь губами, но этого сразу оказывается мало. Я обвиваю руками шею, стараясь вжаться в Артема всем телом.

Невозможно даже представить, что реально настолько сильно хотеть быть рядом с человеком, ощущать его каждой клеточкой.

Я зарываюсь пальцами в его волосы, в то время как его ладони скользят по моей талии. Страсть в чистом виде, не иначе.

Я отрываюсь от него, когда воздуха становится категорически мало, стараюсь отдышаться, смотрю в абсолютно безумные глаза и понимаю – я уже видела эту картину!

От возмущения открываю рот, но не могу и двух слов связать, за меня говорит Костенко:

– Прости, не сдержался тогда.

– Ты... Да я... Да я даже не вспомнила ничего!

– А я надеялся, я старался, между прочим!

– Это нечестно!

– Это алкоголь. – и никаких мук совести.

– Ты меня поцеловал!

– А ты не сопротивлялась.

– Ты сказал, что я вела себя прилично!

– А это разве неприлично?

Нет, это действительно было прилично. Все о неприличиях я узнала позже, в отеле, когда без тени смущения не отпустила Артема к себе. Не то, чтобы он спорил или вообще какое-то желание ночевать в одиночку проявлял...

Это невероятно, волнительно и даже немного страшно, когда ты понимаешь, что другого человека, с которым может быть настолько хорошо, просто не существует. Ни при каком раскладе его просто не может существовать.

***

Сказка не заканчивается, и когда мы прилетаем домой. Правда, без злобных орков не обходится. В их качестве выступает Кристина. Первое гневное сообщение приходит мне, едва мы выходим из здания аэропорта.

«Я дала тебе спокойно отдохнуть, но теперь, Элька, тебе конец! П.С. Без шампанского и подробных рассказов можешь даже не подходить!»

– Ну спасибо тебе. – бурчу на Артема, пока тот ловит такси.

– Да ладно тебе. – да-да, и вновь никаких мук совести. Притягивает ближе, обнимает и целует в макушку.

И все. Ну вот как на него злиться?

Родители даже не думают удивляться, когда через неделю глупых улыбок, я все же привожу Артема домой. Папа выдает:

– Ну, я примерно таким тебя и представлял. Пошли выпьем!

Мама:

– Надо тебя покормить!

Собственно, полное признание и одобрение. Ну, и исполнение задуманного. Весь вечер папа спаивает Костенко, а мама зорким взглядом следит, чтобы мужчины обязательно закусывали.

Через две недели с мыслью о том, что мы с Артемом на самом деле встречаемся, свыкается и Крис. Ну, по крайней мере, она перестает без умолку повторять фразы типа: «Эль, это ж охренеть как круто!», «Вот ты коза, сколько молчала!» и фирменное истеричное «А-а-а-а!». Интересно, если подругу, за то время, пока свыкнуться с новой информацией было сложно, мысли о нас с Костенко накрывали где-то на рейсе, она тоже переходила на радостный писк?

Я по-прежнему продолжала работать на ту же алвиакомпанию. Даже расписание полетов не пёросила менять, не искала способов не встречаться с Кёостей. У меня перед глазами словно плальцами щелкнули, и все, чужой человек. Не слишком хороший человек, который отчего-то отчаянно стремился наладить со мной отношения, однако одного среднего пальца, показанного в нужном направлении, было вполне достаточно, чтобы умерить его пыл.

Однако все оказалось не так просто. Список вопросов, касающихся будущего, неизбежно рос. Все чаще, засыпая в объятиях Артема, я думала о том, что он рассказал мне в Риме.

Именно небо и разлучило его родителей. В то время, когда Андрей Иванович находился у истоков создания компании, мать Артема осталась одна с двумя маленькими детьми. Я отлично понимала, какое влияние этот поступок оказал на парня. Какие ошибки он никогда в своей жизни не повторит.

Мы никогда не говорили об этом вслух, но и я, и Артем отлично понимали, что наши отношения, несмотря на тот ураган эмоций, который мы испытывали, даже просто находясь рядом друг с другом (Крис не уставала повторять, что мы даже смотрим друг на друга, как сумасшедшие), не являлись чем-то серьезным.

Ни я, ни Артем не готовы были идти дальше. Слишком много еще не было сделано для той самой пресловутой стабильности.

Однако равно или поздно должен наступить тот момент, который поставит все на свои места, который заставит пересмотреть взгляды, понять, что на самом деле важно, а что нет.

Для нас он наступил осенью.

– Мне нужно будет улететь, Эль.

– У меня на следующей неделе тоже два рейса.

– На два месяца.

– На два? – повторив эхом, переспросила я, отвлекшись от книги, которую читала, удобно устроившись на диване в квартире Артема. В последнее время я все чаще оставалась у него на день или даже на несколько.

– На два.

***

Конечно, я не стала устраивать сцен, возражать и высказываться против. Понимала – эгоизм чистой воды, но лучше от этого не становилось. В ту ночь я на самом деле считала, что разлука – это худшее, что может случиться в жизни. Так и не сомкнула глаз, стараясь как можно больше времени провести рядом, пусть даже просто смотря на него спящего.

А потом Артем улетел, и что-то сразу же изменилось. Я не сразу смогла охарактеризовать это чувство, понимание пришло лишь через пару недель.

Их я вряд ли смогу лучшими в моей жизни. Я не высыпалась, старалась состыковать наши расписания, чтобы хотя бы пару минут поболтать. Еще немного и я бы купила бумажный календарик, чтобы зачеркивать на нем дни.

А потом все вдруг стало ясно. Не легко, но ясно.

Я его просто ждала. Ни на секунду я не переставала верить в то, что Артем вернется. И этого было достаточно, чтобы улыбаться, вернуться в относительно нормальный ритм.

И ждать.

Двух месяцев мне хватило на то, чтобы полностью рассчитаться с Костей и его семьей. Я оказалась далеко не единственной невестой (пусть и с приставкой бывшей) в этом городе, поэтому большинство вещей удалось перепродать. Наша встреча с родителями моего бывшего не заняла и пяти минут. Эти милейшие люди, несмотря на все рвение возобновить наше общение, от денег не отказались. Наверное, все к лучшему. Теперь меня с ними уж точно ничего не связывало.

В аэропорт в день прилета Артема я приехала заранее. Стояла и зомбировала табло, как будто это могло помочь как-то ускорить время ожидания. Наверное, эти полчаса оказались самыми сложными.

Однако все трудности, все дни разлуки, все эти мелочи стерлись, стоило мне только увидеть его. Посмотреть в глаза и понять – он был уверен, что я его встречу.

Потому что из любых правил, из любых общепринятых порядков есть исключения. Потому что есть люди, которых стоит ждать, ради которых стоит жить.

Потому что все меняется, когда на самом деле любишь.

Жалела ли я, что променяла стабильность на полное отсутствие границ? Ни разу. Как можно вообще выбирать между стабильностью и абсолютным счастьем?

Никак!

Тем более, когда твой парень – лучший парень в мире.

Еще не конец

Глава 7. Бонус

Артем – сумасшедший генератор идей. За прошедшие два года, которые мы провели вместе, я получила море возможностей в этом убедиться.

Имея вполне успешный рекламный бизнес, он ни секунды не сидел на месте. Ему удалось собрать вокруг себя компанию таких же влюбленных в это дело людей. Серьезно, когда я первый раз пришла к ним в офис, то подумала, что они все не в своем уме.

Это сейчас я уже понимаю, что, для того, чтобы стать по-настоящему успешным, для того, чтобы получать настоящий кайф от выполняемой работы, нужно на самом деле быть немного больным ей.

Коллектив, работающий на Костенко как-то легко меня принял. Каждый раз, когда я появлялась в офисе, вместо запланированных нескольких минут я зависала там на пару часов. А потом я и вовсе с удивлением осознала, что эти ребята мне нравятся, а то, чем они занимаются, приходится по душе.

К тому времени Артем уже вовсю пытался вывести компанию на международный уровень. Не то, чтобы у нас было плохо на родине, просто... Просто я уже успела сказать, что мой парень – генератор сумасшедших идей. Или сумасшедший генератор... Не суть.

И все эти идеи, естественно, требовали времени и сил. А еще многочисленных перелетов. Совместных перелетов.

Расставаться с ним не хотелось ни на минуту. Я вообще не уверена, что меня когда-нибудь отпустит, и я смогу спокойно относиться к тому, что какое-то время нам приходится проводить порознь.

К весне родители намекнули, что начинают забывать, как я выгляжу. Все те дни, которые я не проводила на работе, я посвящала Артему и его бизнесу. Хотя, на тот момент я уже стала считать себя его частью.

Как оказалось, я вполне неплохо могла находить общий язык с людьми, что в сфере рекламы очень даже в почете.

Я ушла из авиакомпании в начале лета, не испытав при этом никаких сомнений. Просто знала, что делаю правильный выбор. Неба в моей жизни теперь было достаточно и без работы бортпроводником.

Из коллег я продолжила общаться лишь с Кристиной. Какая-то смена места работы просто не могла повлиять на наши отношения. Мне кажется, даже наш переезд на другой континент не избавил бы подругу от привычки после очередной шумной пятницы магическим образом просыпаться в нашей квартире с душераздирающими криками: «Воды-ы-ы-ы! Кто-нибу-у-у-удь!».

Нашла, о чем просить, как будто и не понимала, что нам с Артемом ничуть не лучше.

Что касается Кости, то не могу точно сказать, как сложилась его жизнь после нашего расставания. Слышала только, что после какого-то скандала он потерял работу в компании Теминого отца и теперь трудился на каких-то внутренних бюджетных авиалиниях. Вернув деньги его родителям, я добавила и их номера в черный список, окончательно обрубив все канаты.

Злоба и обида, которые я испытывала на бывшего парня, уже стерлись из памяти. Зачем вообще забивать голову ошибками прошлого, когда есть такое прекрасное настоящее и, несомненно, еще более прекрасное будущее.

Я давно сделала выводы, усвоила нужные уроки и жила дальше.

А жизнь, между прочим, бурлила ключом.

Еще зимой Артем нашел крупную итальянскую компанию, которая очень теоретически и очень маловероятно, но могла заключить с нами контракт. Повторять об особенностях характера Костенко и о том, что он слов «теоретически» и «маловероятно» вообще не знает, стоит?

В общем, потянулась череда бесконечных переговоров, звонков, проектов, которые в большинстве своем улетали в мусорное ведро. Поначалу у нас не получалось ровным счетом ничего, но никто и не думал сдаваться.

Я не знаю, как это объяснить. Скажу честно, сперва в реальность заключения этого контракта верил исключительно Артем. Любые здравомыслящие люди начали бы уговаривать его успокоиться и бросить силы на что-нибудь более простое.

Но у нас все получилось строго наоборот. Он заражал своим энтузиазмом, а каждое новое препятствие заставляло лишь упорней работать.

За примером далеко ходить не нужно: я могла ночью проснуться, загореться какой-то идеей, пусть и самой идиотской, растолкать мирно сопевшего рядом парня и начать со страстью о ней рассказывать.

Мы могли не спать до рассвета, потому что лишь переговорами ночь не заканчивалась.

Ему достаточно просто посмотреть на меня, и все. Крышу сносит, а тормоза отказывают. С ним невозможно иначе.

Невозможно любить человека так сильно, но и по-другому невозможно.

Я уже не могу представить, не хочу представлять, как сложилась бы моя жизнь без него. Да и зачем об этом думать, если он есть, если есть мы.

Первые движения в правильном направлении начались в середине апреля. Очередная из идей все-таки зацепила итальянцев. Как мы не уничтожили весь алкоголь в городе, когда узнали об этом – загадка. Офис стоял на ушах.

И дальше все стало складываться. Одно за другим, мелочь за мелочью. До полной победы.

Конечно, контракт с итальянцами стал нашим. Естественно, это заслуга Артема. Пока мы с Крис, которую было решено взять с собой, чтобы не сойти с ума от волнения, гуляли по Риму, именно он принимал участие в переговорах. Нет, конечно, я тоже порывалась, но авторитетное: «Ага, и что ты там будешь делать? Издавать нечленораздельные звуки?» заставило меня перестать спорить.

Прав ведь, блин. Годы идут, а мое неумение связывать слова в адекватные приложения по-прежнему на месте. Чего стоила моя речь, когда Артем позвонил и сообщил, что контракт наш.

Вот такое забавное стечение обстоятельств – город, в котором все началось, стал тем самым местом, где Артем смог добиться вершины. Конечно, эта вершина была промежуточной, очень скоро в его голову придет очередная безумная идея, которую я, конечно же, поддержу.

Ну как его не поддержать?

Домой мы прилетели в прекрасном настроении. Не терпелось поехать в офис и лично сказать ребятам, что все на самом деле правда. Конечно, мы уже несколько десятков раз успели радостно повизжать друг другу в трубку, но это все не то.

И как же долго тянется время, когда ты куда-то спешишь. Создавалось ощущение, что мы с Крис ждали Тему, который в свою очередь ждал чемодан у ленты, уже целую вечность.

– Ну да, ничего такой... – вынесла свой вердикт подруга, которая, кажется, решила продегустировать всю линейку йогуртов, рекламой которых мы должны были заняться в ближайшее время. – Вкусне...

Она не договорила. Нахмурилась. Ну как тут не обернешься?

В следующую секунду хмурилась уже и я, потому что к нам прямым ходом шел Костя.

– Привет. – наигранно веселый голос.

– Ага... – Крис даже не утруждалась скрывать свою неприязнь, я была сдержанней.

– Привет...

– Как жизнь?

– Нормально. – очень содержательный разговор, интересно, надолго его хватит? Вижу же в глазах этот блеск, не забыла еще. Тот самый, когда Костю подмывает что-то запланированное сказать.

Как оказалось, ненадолго.

– Я вообще-то тебе звонил.

У-у-у... Вспомнила бабка молодость.

– Ага, именно поэтому я добавила твой номер в черный список.

Ну вот, теперь точно узнаю знакомые черты Кости Не-приведи-боже-сказать-слово-поперек. Это сейчас даже веселит как-то.

– Ну ты и дура!

– Воу! – кажется, это Крис.

Я так быстро не среагировала. Несколько раз моргнула, а потом спросила:

– В смысле?

– С чем ты осталась? Без работы! Я слышал, что тебя уволили!

– Кажется, у тебя какие-то проблемы с памятью. Уволили как раз тебя.

– Своим идиотским поступком, чего ты добилась? – кажется, то, о чем говорила я, Костя даже и не слышал. – В девках так до старости сидеть будешь! Ну кто тебя замуж возьмет?

Я хотела вновь попытаться вставить фразу, однако в последний момент заметила Артема.

Стоит себе прямо за Костей – сумка на плече, чемодан рядом, руки на груди сложены, а палец к губам приложен.

Ладно, как скажешь, помолчу...

– Какой овцой нужно было быть...

Для чего именно нужно было быть овцой мы, к сожалению, так и не узнали. Артем крайне деликатно постучал кончиками пальцев по плечу Косте, которому пришлось прерваться и обернуться.

Выражение его лица в тот момент, когда он увидел прямо перед собой Костенко, не передать. Адская смесь из удивления, страха и восхищения.

А вот момент, когда прямо в его лицо прилетел кулак, я не пропустила. Зажмурилась, если честно.

Одно могу точно сказать – удар был сильный. Парень осел на пол, а Артем теперь потирал руку.

– Два года мечтал это сделать. – весело проговорил парень. Честное слово, как будто на аттракционе прокатился.

Сотрудники службы охраны, моментально среагировавшие на произошедшее, каких-то бурных действий не предпринимали. Во-первых, наверняка понимали, что продолжения не будет. Во-вторых (нет, все-таки это «во-первых»), конечно же, узнали Артема.

– Ты в норме? – подойдя ближе, поинтересовался Костенко.

Я спокойно кивнула, однако уже в следующую секунду спокойствию пришел конец. Крис, которая до сих пор крутила в руках бутылочку с йогуртом, одним резким движением открутила крышечку, подошла к Косте и... и именно в этот момент выливала «Персиковое наслаждение» на голову сидевшему на полу парню.

– Ну а что, – фыркнула Крис, придирчиво взглянув на Костю, видимо, оценивая результаты своей работы. Судя по кивку, подруга осталась ими довольна. – Теме можно, а мне нет? Я, может, тоже давно об этом мечтала.

Бедная служба охраны... Им серьезный вид сохранять надо, зевак разгонять и цирк этот прекращать, а они стоят и прикрывают рот ладонями. То ли зевки изображают, то ли приступы кашля. И то, и другое выглядит вообще ни разу не правдоподобно.

– Вот придурок, весь сюрприз испортил. – Артем недовольно хмыкнул, а потом посмотрел на меня.

И все. Недовольство пропало даже из взгляда, в нем что-то изменилось, он стал теплее, с привычными хитрыми искорками.

А дальше... Дальше все как в замедленной съемке. Вот Артем тянется к карману на сумке, которая по-прежнему болтается на его плече. Расстегивает его и достает маленькую коробочку.

– Хотя, я тут успел подумать, что так будет даже запоминающейся.

– Запоминающейся? – кажется, я по-прежнему конкретно подвисаю.