Текст книги "Не доверяй мне (СИ)"
Автор книги: Ася Оболенская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)
Глава 10
Дима некоторое время молчал, обдумывая сказанное Алей. Она была права по всем пунктам, и почему-то парень был склонен ей верить.
Он еще раз пробежался по девушке внимательным взглядом и не смог не заметить, что на самом деле она не так спокойна, как ему казалось. Зайка едва заметно перебирала пальцами край кофты, что свидетельствовало о некотором напряжении.
Не в силах сдержаться, Волков хитро улыбнулся и подошел к ней практически вплотную, с удовольствием отметив, что рыжая даже дышать стала медленней. Склонившись над Алей, блондин очень медленно убрал ей за ухо выбившуюся прядь волос, сократив расстояние между их лицами до нескольких сантиметров.
– Абсолютно все, что захочу? – спросил он негромко, не переставая поглаживать кончиками пальцев подбородок.
Аля обеспокоенно огляделась по сторонам, словно ища выход, после чего вернулась взглядом к лицу Димы, и уже в этот момент он понял, что ее ответ будет положительным в любом случае, а это значило лишь то, что осуществление желаемого для нее, пожалуй, не менее важно, чем для него.
– Абсолютно. – ответила Зайка внезапно севшим голосом.
Дима улыбнулся еще шире, оставшись довольным от того, как сработала его задумка, а потом так же неспешно продолжил:
– Тогда расскажи мне о себе. – с ухмылкой проговорила он уже привычным тоном.
Еще пару секунд Аля внимательно на него смотрела, а потом на ее лице одна за другой начали сменяться эмоции. Дима же в это время, так и не перестав улыбаться, отошел на пару шагов, но изучать девушку не прекратил.
Когда Зайка, наконец, пришла в себя, замерев с выражением изумления, приправленного гневом, раздраженно спросила:
– Чего?
Волков же даже не думал нервничать. Теперь он, наконец, законно ощущал себя королем положения, поэтому, оглядев прихожую, нашел взглядом стул, подтянул его к себе и, удобно устроившись, проговорил:
– Ты сказала, что за молчание, ты сделаешь все, что я захочу. Я хочу, чтобы ты рассказала о себе.
– Ты нормальный? – все так же, не переставая злиться, недоумевала Аля.
Вместо ответа Дима поморщился, как бы давая понять, что он не особо хочет отвечать на этот вопрос.
– Ладно, не отвечай. – по-своему восприняла его реакцию Зайка. – Что ты хочешь узнать? Во сколько лет я в школу пошла? И сколько троек получила в аттестате?
– А у тебя были тройки? – спросил Дима со смехом, но быстро сообразил, что если он продолжит в том же духе, то надолго девушку не хватит, поэтому, сменив тон на более серьезный, добавил. – Я хочу знать о тебе все.
– Ненормальный. – все-таки ответила за него рыжая, но выглядеть стала куда более собранной. – Ладно, пошли.
– Куда? – тут удивился уже Дима.
– Не в коридоре же сидеть, или ты думаешь, что я в двух предложениях обо всем расскажу? – проговорила Аля и, развернувшись, пошла на кухню, наверняка выкраивая подобным действием пару минут на размышления.
Волков проследил за ней взглядом, а потом пошел следом.
Кухня оказалась небольшой, но светлой. Блондин сел на стул и начал наблюдать за тем, как рыжая наполняет чайник. Почему-то изучение девушки в таких обычных условиях развеселило Диму. Никогда до этого он не задумывался, что Аля на самом деле обычный человек, ассоциируя ее лишь с какой-то нереальной девушкой-катастрофой.
Когда Зайка развернулась и поставила на стол две чашки, Волков без проблем догадался, что она до сих пор что-то перетирает в голове, поэтому спросил:
– Что еще?
Девушка немного помедлила с ответом, но потом все-таки решилась.
– И ты действительно сделаешь вид, что ничего не видел, если я расскажу о себе?
Волков едва сдержался, чтобы не закатить глаза, но вместо этого терпеливо повторил.
– Действительно.
Парень на самом деле не собирался сообщать ни о чем Артему, его план заключался в другом.
– Хочешь, расписку напишу? Я, такой-то, обязуюсь держать язык за зубами и не сдавать Зайку, которая что-то тырила с компа Генерала.
Аля зло сверкнула глазами, но промолчала.
– Ну вот, тогда обойдемся устным договором. – ухмыльнулся блондин. – Ты права, я действительно мог бы спалить тебя на месте, но не сделал этого из-за личных мотивов.
И он вновь не врал.
– Ладно. – рыжая все же сдалась и опустилась на стул напротив. – Тебе с детства начинать?
– Начни с детства. – спокойно проговорил блондин. – Мы уже, вроде, выяснили, что никто никуда не торопится.
Аля еще раз тяжело вздохнула, словно последний раз сражаясь с собой, а потом все-таки заговорила
***
– Я родилась в этом городе. – сбивчиво начала она. – Обычная ничем не примечательная семья, кроме, пожалуй, матери. Я ее не помню, она сбежала практически сразу после моего рождения, да и отец не любитель пообщаться на эту тему. Так что с ее стороны вклад в мою жизнь заключается лишь в имени и рыжей копне на голове. – девушка невесело усмехнулась. – Хотя в детстве я бы с большим удовольствием предпочла быть Машей с мышиным цветом волос.
Рыжая резко замолчала, словно решив, что взболтнула лишнего, но Дима лишь едва заметно кивнул, поэтому она продолжила.
– Мы с братом вообще всем обязаны отцу. Он воспитывал нас один, стараясь отдавать все самое лучшее, ограничивая себя.
Аля вновь сделала паузу. Волков чувствовал, как тяжело ей даются слова, он вообще сомневался, что девушка кому-то рассказывала о своем прошлом кроме, наверное, Лики. Блондин невольно вспомнил фотографию на зеркале Зайки и решил упростить ей задачу, начав задавать вопросы.
– Брат старший?
Девушка стушевалась, не ожидав такого интереса, но кивнула.
– Да, Костя на пять лет старше. Он… – рыжая задумалась. – Он живет здесь с отцом.
– А где они сейчас? – продолжал Волков.
– Ты можешь не сбивать? И так чувствую себя как на допросе! – нервно проговорила девушка, после чего сделала глоток чая, давая Диме понять, что рассказывать станет так, как сама сочтет нужным.
Блондин развел руками, давая Але возможность продолжить.
– Пошла в садик, потом в школу. Если тебя интересуют фотографии с новогодних елок, покажу потом, они, кажется, где-то есть. – не без сарказма сказала Зайка, однако увидев усмешку Волкова, сменила тему. – Да понимаю я, что ты не про костюм лисички узнать хотел. Спросил бы прямо – как ты влезла во все это говно.
– Это слишком просто. – улыбнулся парень. – Но, да, в целом ты права.
Рыжая покачала головой и отвела взгляд.
– Случайно. Тупо и абсолютно случайно. – вновь повернувшись к собеседнику, она столкнулась с его глазами, в которых плескалось удивление. – Не смотри ты на меня так. Я училась в девятом классе.
– Не слишком успешная попытка оправдаться.
– Я не оправдываюсь. – ровно проговорила рыжая. – Как-то так сложилось, что кроме Лики ни с кем из девушек найти контакт мне не удавалось, ну или я недостаточно стремилась. Короче, компания у нас состояла в основном из парней. А если быть точной, то из парней, которые очень любили поспорить.
– Да ты практически идеально туда вписывалась.
– Еще одно слово, и рассказывать будешь сам.
– Кажется, «накосячила» не я. – елейно улыбнулся Дима.
– А бесишь ты. – не осталась в долгу Аля, но последнее высказывание явно остудило ее пыл.
На какое-то время девушка на самом деле успела забыть, что сейчас оказалась в одной из самых невыгодных ситуаций в жизни, хотя, если взять сумму всех проблем, то, пожалуй, ситуация все же была самой что ни на есть хреновейшей.
– В принципе, когда мы спорили, никто даже не задумывался о возможных последствиях, да и о каких последствиях вообще можно думать, когда тебе пятнадцать лет, ты выпил и жаждешь приключений. – Аля совсем невесело улыбнулась.
Зайка поднялась со своего места и начала изучать содержимое кухонных шкафчиков, вызвав удивленный взгляд Димы. Заглянув в очередной, она улыбнулась и, отодвинув пару банок, достала бутылку коньяка и пачку сигарет.
– Годы идут, а Костя не меняется. – усмехнулась рыжая.
Достав две стопки, она вернулась на свое место и жестом предложила Диме налить.
– Возвращаться на оленях будем?
– А ты теперь торопишься?
Волков хмыкнул, но бутылку все-таки взял.
Рассказ Аля продолжила лишь после того, как выпила.
– Это спором-то сложно назвать, так, на слабо друг друга брали. Решили залезть на крышу школы. Нас было шесть человек. Обычная компания кроме, пожалуй, Лики. Она никогда не одобряла подобное, поэтому редко выбиралась с нами. И Мити. – произнеся это имя, Зайка закрыла глаза, словно воспоминания причиняли боль. – Он раньше с нами никогда не ходил, вообще тихим был, депрессивным каким-то, но тогда это не смутило, а зря.
Волков вновь наполнил рюмки, и Аля не стала медлить. Не дожидаясь парня, сделала большой глоток и поставила опустевшую тару на стол и вновь заговорила.
– Мы даже не поняли, что произошло. Сидели на крыше, выпивали, а потом Митя встал и, как-то странно улыбнувшись, махнул нам рукой и пошел к краю. – голос девушки стал совсем тихим. – Он не остановился, он просто пошел дальше…
Зайка склонила голову и потерла виски.
– Насмерть? – понимая, что рассказывать подробности Але до сих пор тяжело, спросил Дима.
– Насмерть. – она кивнула. – А дальше начались ужасные несколько недель. Мы все несовершеннолетние, еще и пьяные. Все без исключения говорили, что вообще не понимали, что Митя с нами делал. Картина, короче, совсем нерадостная выходила.
Рыжая стукнула по бутылке, намекая Волкову о его обязанностях.
– А потом появился он, Олег Анатольевич. – Зайка выплюнула имя. – А ты знал, что директора школы могут быть кончеными мудаками?
– Думаю, ген мудачества не привязан к определенной профессии.
Аля выпила и усмехнулась.
– Я не знаю, что он рассказывал остальным, беседовали с нами исключительно индивидуально, но он пообещал меня вытащить. Наплел много высокохудожественной чуши про загубленную судьбу, ну я и развесила уши. Сейчас понимаю уже, что развел меня как дуру, взяв обещание, что когда-нибудь я и ему помогу.
Волков скривился, а Аля растянула губы в улыбке.
– Думаю, что суть тебе ясна. Дело замяли, придя к выводу, что Митя прыгнул сам. Думаю, что следствие и так бы имело такой исход, но к тому моменту я уже основательно вляпалась. Страх, да что там страх, ужас сделал свое дело. Олег Анатольевич просто отлично воспользовался ситуацией. Он даже не стал выдерживать какой-то траур, нет. В этот новый мир меня впихнули с разгона, не дав разобраться. Я начинала с мелочей, а потом дела становились все серьезней и серьезней.
Зайка заглянула Волкову в глаза, понимая, что он единственный, кому она рассказывает эту историю целиком. И как бы теперь она не пыталась заставить себя замолчать, но уже просто не сможет. Ей нужно было высказаться.
– Я не хотела всего этого, но сперва просто боялась что-то сказать, а потом настолько глубоко завязла в этом болоте, что шевелиться было уже поздно. Они прикрыли концы практически везде. Везде были свои люди. Больше всего, конечно, делал его брат – Сергей. Он в ментовке работал. – девушка протерла глаза, не боясь за сохранность макияжа. – Этот урод мастерски заметал следы.
Рыжая взяла со стола пачку сигарет и задумчиво покрутила ее в ладонях.
– Пойдем на балкон?
Дима не стал спорить, кивнул головой и поднялся со стула.
– Веди.
Пронизывающий ветер ударил в лицо, едва они вышли на улицу, однако желания вернуться у Али не появилось, словно вместе с агрессивными порывами из ее головы могли унестись приносящие боль воспоминания.
Она нашла зажигалку там, где Костя ее обычно прятал – между кирпичей под подоконником. Дурацкая привычка брата, сохранившаяся еще с подросткового возраста. Подкурив, девушка выпустила струйку дыма и передала пачку с зажигалкой Диме.
Она не смотрела на Волкова, просто не хотела, но ощущала на себе его внимательный взгляд, который сегодня вместо привычного раздражения почему-то будил уверенность.
– Олега Анатольевича прикончили, когда мне исполнился двадцать один. Ну, как прикончили. Официально – сердечный приступ, но, ты же понимаешь, что сердечные приступы не происходят так вовремя. Не сказала бы, что факт его смерти меня расстроил. К тому времени я уже отлично понимала реальное положение вещей. В моем случае внезапная кончина означала только одно – свободу.
Зайка замолчала, сделала последнюю затяжку, затушила сигарету и подняла взгляд на Диму, своим видом показывая, что та информация, которую она хотела ему рассказать закончилась.
Парень стоял достаточно близко, но, даже смотря в его голубые глаза, Аля не могла понять, о чем он думал. В какой-то момент она даже захотела закричать, желая добиться хоть какой-то реакции.
– А потом объявился его брат? – ровно спросил Дима.
– Что? – рыжая опешила.
– Ты ни за что бы не вернулась назад к такой жизни по доброй воле, значит тебе кто-то помог. – Волков приблизился на пару сантиметров. – Ты работаешь на него?
Девушка моргнула чуть более медленно, чем обычно, но Диме было достаточно этого, чтобы убедиться в правоте, и тогда он продолжил.
– Я не считаю тебя дурой, просто всегда есть люди, которые будут думать на шаг дальше. – он не улыбался, произнося эти слова абсолютно серьезно. – Ты должна сдать Генералова?
Аля задумалась. Волков был прав практически во всем. Практически.
Прав он был и в том, что кто-то думает немного дальше. Сейчас это была она.
Кивнув, девушка негромко проговорила.
– Да.
Она не врала. Она просто сообщала не всю правду, думая в первую очередь о будущем своей семьи.
Какие бы планы не были у парня, который еще совсем недавно вызывал у нее лишь раздражение, а теперь стал единственным, кто знал о ней столько правды, Зайка не знала. Она была уверенна лишь в том, что они касались Орлова.
А это значило, что он не перейдет ей дорогу ровно до тех пор, пока будет уверен в том, что Аля ему не помешает.
Дима не стал спорить, когда Аля предложила остаться здесь до утра. Ему почему-то вообще расхотелось с ней спорить. Парень знал, что это явление временное, но пока не мог ничего с собой поделать. Волкову необходимо было время, чтобы переварить сказанное Алей.
Блондин изначально догадывался, что рыжая не просто так оказалась в этой сфере. Она не была похожа на воровку, для которой подобный образ жизни был средством к существованию или являлся основным доходом. Да, ее навыки временами могли доставить Зайке определенное удовольствие, как тогда при их первой встрече, когда Дима ее просто взбесил, но девушка ни за что бы не стала связывать свою жизнь с криминалом настолько прочно, как сейчас, будь у нее хоть какой-то выбор. Раньше Волков мог это лишь предположить, теперь же знал точно.
Конечно, он не проронил ни слова по поводу ее семьи, просто обрабатывал услышанную информацию. Они вообще больше практически не разговаривали. Сидели и молча пили коньяк, изредка выходя на балкон покурить. Как два чужих человека, волей судьбы оказавшихся в одном месте в одно и то же время.
Позже ночью Дима отчаянно прокручивал в голове фразу про чужих людей, меряя шагами гостиную, где Аля разобрала для него диван. Сама девушка практически сразу после того, как закончился коньяк, едва выдав Волкову постельное белье, отправилась в свою комнату, не забыв напоследок хлопнуть дверью, видимо, ставя окончательную точку в вечере незапланированных откровений.
Блондин же уснуть так и не смог. Он даже не сел на диван. Мозг парня, который обычно работал безукоризненно, четко реагируя на все задачи и мастерски игнорируя эмоции, начал жить своей жизнью, один за одним подкидывая уставшему Диме факты о Зайке.
Их судьбы были кардинально разными. Его выбор связать жизнь с этим миром был вполне осознанным, Алю же просто использовали, не предоставив никакой возможности выбраться из незаконного болота. И сейчас это злило Волкова.
Когда Дима смирился с фактом, что просто не может ненавидеть Зайку, жизнь стала и проще и сложней одновременно. Проще, потому что теперь он хотя бы мог объяснить роившееся в нем эмоции, а сложней, потому что блондин абсолютно не планировал эти эмоции испытывать.
Он вообще больше никогда не собирался испытывать ни к кому никаких эмоций. Без них было гораздо легче.
Волков сел на диван лишь тогда, когда окончательно устал наматывать круги по комнате, выучив все содержимое шкафов, стоявшее за стеклянными дверцами. В отличие от квартиры Елизаветы Глебовны, здесь не было убогого сервиза, который так раздражал парня.
Судя по тишине, Аля либо стала, либо старательно делала вид, что спала. Поэтому Диме не оставалось ничего другого, кроме как последовать ее примеру. Выехать назад они собирались с утра, так что блондину не мешало бы выспаться, однако отключить сознание оказалось совсем непросто.
Даже закрыв глаза, он видел перед собой Зайку, прокручивал в памяти ее историю, добавляя в нее собственные наблюдения о ее семье. Она не рассказала Волкову про отца, но парень итак понимал, что он серьезно болен, и от знания этого факта состояние Димы становилось лишь хуже.
Пару раз у него даже возникала мысль вскочить с дивана, влететь к Але в комнату и хорошенько тряхнуть девушку за плечи, заставив рассказать о себе абсолютно все. Но, понимая, что ни к чему хорошему такое поведение не приведет, оставался неподвижным, ведь в лучшем случае рыжая сочла бы его сумасшедшим, а о худшем блондин даже не хотел думать.
Провалиться в сон Волкову удалось лишь под утро, хотя сном это пограничное состояние между видениями и явью было назвать сложно. Сперва Диме мерещились какие-то мутные непонятные образы, отдельные события, которые никак не хотели складываться в единый сюжет, однако в какой-то момент все стремительно изменилось.
Парню часто снились кошмары. Был даже момент, когда он стал думать, что смог с ними смириться, но по большей части это было ничем иным, как самообман. Каждый раз сны начинались одинаково, но в них неизменно присутствовали родители Димы. На каком-то этапе он даже начал понимать, чем сон закончиться, но все равно так и не смог научиться заставлять себя проснуться, словно испытывая какое-то болезненное удовольствие от возможности хоть как-то встретиться с мамой и отцом.
Неважно, как начинался кошмар, но обязательно наступал момент, когда родители Волкова садились в машину, и с этого времени он уже ничего не мог изменить.
Раз за разом он наблюдал, как папа открывает маме дверь, как, улыбаясь, занимает место за рулем, а дальше Дима становился безвольным зрителем. Он кричал, пытался вмешаться в происходящее, а потом в отчаянии молился, чтобы вывалиться в реальность, но ничего не помогало.
Сейчас машина, в которой находились его родители, спокойно ехала по какой-то живописной дороге. Они радовались и бурно обсуждали, как проведут сегодняшний день, но блондин даже не пытался вслушаться в суть разговора. Он внимательно наблюдал за полосой встречного движения, превратившись в один натянутый нерв.
Он умолял, чтобы в этот раз все было по-другому, уговаривал отца, чтобы тот остановился, пробовал заставить маму обратить на него внимание. Прекратить попытки что-то изменить он не смог даже тогда, когда заметил фуру, вылетевшую на встречу их автомобилю.
Парень закричал, стараясь хоть что-то изменить в последний момент, но вдруг кошмар растворился.
Чьи-то теплые ладони словно выдернули Диму из сна в последний момент перед столкновением. Он распахнул глаза, но даже не смог понять, где находится. Несколько секунд ему потребовалось, чтобы восстановить дыхание, но тепло ладоней, которые так и оставались на его плечах, придавало сил, поэтому еще через пару мгновений он отчетливо увидел перед собой Алю, которая смотрела на него испуганным взглядом.
Кажется, девушка сама не понимала, что творит, поэтому практически сразу, как сообразила, что Дима сфокусировал на ней взгляд, отскочила на несколько шагов назад, но глаз не отвела.
Волков не решался начать разговор, хотя по лицу Али понимал, что та чувствовала себя не менее неуютно.
– Ты… – девушка заговорила через несколько секунд, но сразу осеклась. – Кричал.
Окончание фразы получилось смазанным, и рыжая все же отвернулась, начав изучать содержимое шкафов.
Резким движением Дима сел и потер руками глаза, пытаясь взять себя в руки и хоть как-то смахнуть навалившуюся за последнее время усталость, параллельно пытаясь придумать, чем объяснить Зайке подобное поведение, да и стоит ли вообще ей что-либо объяснять.
А потом вдруг все схемы и планы, которые он выстраивал в своей голове полетели ко всем чертям, и, поддавшись какому-то абсолютно необдуманному внезапному порыву, парень поднялся на ноги и быстро сократил расстояние, разделявшее их с Алей.
Обхватив ладонями ее плечи, примерно так же, как и она его парой минут раньше, развернул рыжую к себе лицом и заглянул в почему-то испуганные зеленые глаза, магически блестевшие в свете луны.
Наверное, именно этот блеск и разрушил последний барьер, за которым Волков так тщательно прятал свои переживания, так что, абсолютно не задумываясь о последствиях, сказал:
– Люди Орлова убили моих родителей.
Дима хотел ограничиться этой фразой, но слова, словно бурный поток воды, который прорвал плотину, хлынули наружу, и поэтому уже через насколько мгновений добавил.
– По моей вине.
