Текст книги "Проблема для неудачника (СИ)"
Автор книги: Ася Оболенская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)
“– Любишь?
–Люблю!”
–
(**) – Нервы – Слишком влюблен
Глава 14
– Этому мудаку хоть что от нее надо? – спросила я, пытаясь держать себя в руках, терпеливо ожидая, пока закипит чайник.
Иллюзий на счет того, что Аксенова и Олесю связывают искренние чувства я не строила. Не знаю, что происходило в голове у девушки, но в том, что для Паши это был просто холодный расчёт, я не сомневалась.
Просто Леся была очередной задачей в списке его продвижения вверх по карьерной лестнице. Примерно как я…
– Напомни, как называется болезнь, когда нестерпимо хочется ругаться матом по поводу и без? – спросила я Виталика.
– В твоем случае – это отчаяние. Ну, когда даже желание язвить пропадает.
– Спасибо, утешил.
– То, что он трется возле нее по настоятельной просьбе твоего отца, понятно и без лишних обсуждений.
Я кивнула.
– Вот только пользы от этого, как от козла молока.
Теперь настала очередь Ковалевского кивать.
– С какой стороны не глянь, наши дела оставляют желать лучшего. – констатировала я, заливая кипяток в кружку.
– Ты сегодня за оптимиста?
– У тебя учусь.
Мы посидели еще немного, в очередной раз убедившись в своей бесполезности, после чего благополучно расползлись по комнатам, надеясь, что поговорка всё таки не врет, и утро действительно будет мудренее.
Врет. Нагло и беспощадно.
Всю ночь мне снились какие-то непонятные сны, в которых неизменно присутствовал темноволосый мужчина с сине-зелеными глазами. С утра я напоминала себе разбитое корыто с мешками под глазами и копной не расчёсанных волос.
Не знаю, какой черт дернул меня в том направлении, но подскочив с кровати я быстро подбежала к шкафу и достала объемный конверт. Так же стремительно вернувшись на свое место, я вытряхнула его содержимое на кровать и принялась искать нужную мне фотографию.
Здесь была собрана история моего взросления в картинках. С самого раннего детства и до того момента, как я перестала распечатывать снимки. Меня интересовала как раз самая последняя карточка.
Спустя пару минут, нужная фотография оказалась у меня в руках, и я внимательно на нее посмотрела. На ней я была счастлива, радостно улыбалась и держала за руку Пашу Аксёнова. Мою первую настоящую любовь.
Я усмехнулась и пригляделась к себе образца двухлетней давности. Фотография была сделана на юбилее отца, на который мы приехали вместе с моим тогдашним парнем, который в тот же вечер им быть и перестал.
Мы впервые встретились, когда я однажды приехала в офис к отцу, где и заметила до этого незнакомого мне молодого человека. Шло время, мы стали пересекаться всё чаще и чаще, а потом Паша впервые пригласил меня на свидание.
Ну а дальше, всё закрутилось как в настоящей сказке, хотя сейчас здравый смысл уже отчетливо говорил мне, что это действительно была просто сказка, в которой каждый играл свою роль по четко прописанному сценарию. Меня даже не смущало то, что отец не лез в наши отношения, от этого я окончательно потеряла бдительность, прибывая на седьмом небе от счастья.
Для меня существовал только Аксенов, а так же надежда на наше светлое счастливое будущее. И я поверила ему, совершив одну из глобальнейших ошибок в своей жизни.
Наивная дура!
Я рассказала ему о том, что знаю о махинациях отца, о том, что собираюсь сбежать. А он… А он сдал меня отцу в тот же вечер, сказав прямо, что всё это было всего лишь заданием, которое он выполнял по просьбе моего дорогого папули.
Я поежилась, вспомнив как отчаяние, словно цунами, тогда накрыло меня с головой. Нет, сейчас эта история вызывала только злость. Все чувства уже давно перегорели, не вызывая такую острую боль. Но тогда… тогда это было практически невыносимо, как будто у тебя вырвали сердце и растоптали его, смешивая с грязью.
Я еще раз взглянула на лицо улыбающегося Паши и, поддавшись внезапно нахлынувшей ярости, разорвала фотографию. Я не могла позволить ему поступить так же с Лесей. Подобное предательство ее просто уничтожит.
И в этот момент я четко осознала, что должна увидеться с Аксеновым. У меня не было в голове никакого плана, но я пребывала в полнейшей уверенности от того, встреча с ним мне просто необходима.
Я не стала посвящать в свои мысли Виталика, потому что понимала, узнай он хотя бы о пролетевшей ненароком идее в моей голове приблизиться к одной из фирм отца, он бы надежно запер меня в каком-нибудь чулане до лучших времен или прояснения моего рассудка.
Поэтому, когда в воскресенье вечером Ковалевский поинтересовался:
– Что будешь делать завтра?
Я, неопределенно пожав плечами, ответила:
– Бездельно скитаться по квартире, смотреть телевизор, короче, вспоминать всё то, чем я занималась с прошлой осени, раз уж выяснилось, что работа – это не мое.
Виталик удовлетворенно кивнул, а я чуть заметно выдохнула с облегчением. Кажется, поверил. Признаюсь честно, обманывать друга, а особенно в вопросе, связанным с ним напрямую, было невероятно паршиво, но даже это не убавило во мне уверенности.
Помирать, так с музыкой.
В понедельник с утра Ковалевский уехал на работу, и для меня это было идеальной возможностью незаметно выбраться из дома. Хвала тульскому прянику, что он не додумался закрыть меня в квартире. При этой мысли хотелось коварно потереть ручками, но это уже граничило с истеричными припадками смеха.
Да, я волновалась. Волновалась безумно. В лучшем случае, я могла отделаться не слишком приятным разговором с отцом, о худшем же варианте, когда я навлекла бы проблем не только на свою голову, но и на двух ни в чем не повинных людей, я даже не хотела думать.
Я быстро, но в то же время тщательно и аккуратно нанесла макияж, надела бежевый брючный костюм с жилетом. Лодочки на высоком каблуке, дополнившие образ, сразу предали мне уверенности в себе.
Такси быстро довезло меня до бизнес-центра, в котором располагалась фирма, коммерческим директором которой числился Аксенов. Я вышла из машины и с нежеланием вспомнила, как уже приезжала сюда с Лешей, глупо ревнуя его к секретарше Марине.
Я чертыхнулась себе под нос, выгоняя из головы ненужные мысли. Сейчас точно было не время вспоминать о Лаврентьеве.
Получить временный пропуск не составило никакого труда. Девушка, сидевшая на ресепшене даже не потрудилась связаться с Аксеновым, чтобы проверить, действительно ли он меня ждет.
А в том, что он абсолютно меня не ждал, я не сомневалась.
В лифте оставшиеся крупинки уверенности начали стремительно осыпаться на пол, но я понимала, это – мой единственный шанс, и отступать было уже поздно.
Двери распахнулись, я расправила плечи и, гордо вскинув голову, направилась к нужному мне офису. Перед входом я перевела дыхание, поправила волосы и, сделав серьезное лицо, вошла внутрь.
Я оказалась в огромной светлой приемной со стойкой ресепшена у противоположной стены, на которую было нанесено название компании. Туда я и направилась, однако уже на середине пути мне захотелось остановиться, а позже и вообще развернуться и убежать.
Керамзитобетонный завод и вся строительная индустрия вместе с ним…
Таких совпадений не бывает!
Из-за стойки, мило улыбаясь, на меня смотрела рыженькая секретарша, которая, естественно, не имела понятия, кто я такая. Вот только я ее узнала…
Картина, стремительно складывающаяся в моей голове, была нихрена не радужной, и я… разозлилась.
На всех парах подлетев к молоденькой девушке, я, сверкнув глазами, процедила сквозь зубы:
– Где кабинет Аксёнова?
Марина, видимо, опешила от такого неожиданного появления и, растерянно указала в сторону одного из двух коридоров, расходившихся по разные стороны от приемной.
– Я сейчас сообщу Павлу Олеговичу… – начала девушка, но я не дала ей договорить.
– Это я сейчас сообщу Павлу Олеговичу.
После чего развернулась и зашагала в указанную сторону, оставляя девушку в одиночестве.
Главное, чтобы охрану вызвать не додумалась, дополнительное представление мне было не нужно.
Найти кабинет Аксенова не составило труда. Он был единственным с непрозрачными дверьми. Конечно, не царское дело сидеть у всех на виду.
Сарказм подогревал внезапно вернувшуюся злость, и вся эта гремучая смесь сейчас придавала мне уверенности.
Я смело толкнула дверь и оказалась в пустой приемной. Быстро прошагав через нее к следующий двери, я дернула ее, однако она не поддалась. Тогда я с силой постучала. Настойчиво, надеясь, что даже если Паша не имеет не малейшего желания открывать, то раздражающий звук заставит его поменять свое мнение.
И это действительно сработало. Через несколько секунд раздался звук поворачиваемого замка, и дверь распахнулась.
Только открыл ее совсем не Аксенов.
На меня с каким-то испугом смотрела Леся. Та самая Леся, которую любил Ковалевский.
Она изменилась. В последний раз мы виделись прошлой осенью, и тогда она явно не была приверженкой деловых костюмов и туфель на шпильке.
Олеся пришла в себя первой, поправив пиджак и выбившиеся пряди волос, она посмотрела мне в глаза и дерзко спросила:
– Я надеюсь, ты не ко мне?
От такого тона я опешила в очередной раз за последние несколько минут. Сил хватило только на то, чтобы отрицательно покачать головой.
Девушка, не проронив больше не звука, обошла меня и, захлопнув за собой дверь, скрылась за дверьми ведущими в приемную.
Ну здравствуй, милый.
Аксенов стоял возле своего стола спиной ко мне. Я сделала несколько шагов по направлению к нему, и он развернулся.
Воздух резко выбило из груди. Как будто и не было этих двух лет, и сейчас я стояла перед ним как тогда в доме у отца.
Я крепче сжала ремешок сумочки и посмотрела ему в глаза.
– Какого хрена тебе от нее нужно? – фраза получилась гораздо громче и грубее, чем я планировала.
– Ревнуешь? – усмехнувшись спросил Паша. – Давно не виделись, Диана.
– Предпочла бы встретиться с тобой немного в других обстоятельствах. – и уже тише прошипела. – Когда твоё бездыханное тело будут закапывать куда поглубже.
Аксенов быстро сократил разделявшее нас расстояние и прижал меня к столу.
– Какая ты стала смелая. Мне это нравится.
Он потянулся ко мне рукой, а я отшатнулась, словно он был худшим, что только могло ко мне прикоснуться. Хотя, здесь я была недалеко от истины.
Паша не стал меня удерживать, а ухмыльнувшись, отошел и направился в сторону куллера, давая мне возможность передохнуть.
Я окинула взглядом кабинет, а после перевела его на стол и не поверила своим глазам.
Какого черта?!
Я внимательно пробежалась глазами по открытой папке, пытаясь поверить в увиденное. В наглую пялиться на бумаги я больше не могла, поэтому вернула взгляд к Аксенову и, как оказалось, очень вовремя. Он как раз развернулся и направлялся в мою сторону.
– На, остынь. – он протянул мне стакан с водой.
Я отошла к дивану, стоящему в противоположной части кабинета, чтобы не привлекать лишнего внимания к тому, что я могла увидеть на столе, и сделала несколько глотков, после чего поставила стакан на низкий журнальный столик и обернулась на Аксенова, который материализовался за моей спиной.
– Слышал о твоей свадьбе. Мы обязательно заедем с Олесей поздравить тебя.
Я сжала зубы от этих слов, а Паша продолжал:
– А пока, я бы на твоем месте, развернулся и спокойно удалился отсюда. И без глупостей. Ты же не хочешь разозлить своего папу накануне такого важного события?
Хотелось залепить ему пощечину, но сейчас он был прав. Надо было убираться отсюда как можно быстрее. Я увидела даже больше, чем было нужно.
Я послушно кивнула и, процедив сквозь зубы:
– Буду счастлива тебя там увидеть.
После чего вышла из кабинета.
Я задержалась в приемной на несколько секунд, внимательно посмотрев на Олесю. Хотелось крикнуть, чтобы она следовала моему примеру и смывалась отсюда пока не поздно, но здравый смысл победил, и я направилась к выходу, чтобы в дверях врезаться в того, кого точно не планировала здесь увидеть.
– Какого хрена! – прошипела я и, скользнув взглядом по серой мужской футболке, подняла глаза.
Чтобы встретиться взглядом со стоящим в нескольких сантиметрах от меня Лаврентьевым.
Я почувствовала, как мое сердце замирает и начинает стремительно падать вниз.
Нет…
– Не пробовал смотреть, куда лезешь?
Я не смогла сказать что-либо другое, потому что могла вызвать вопросы у Олеси, поэтому резко взмахнув волосами, с космической скоростью понеслась в сторону лифтов.
Мозг вышел из автономного режима, когда я захлопнула дверь такси, и машина отъехала от бизнес-центра.
Встреча с Лешей абсолютно не входила в мои планы. Тем более там. Тем более такая.
Я потерла виски, пытаясь взять себя в руки. Выходило однозначно хреново.
Вариантов было два, и, если честно, я не знала какой из них был хуже. Тот, в котором Леша, ни о чем не подозревая, работал прямо под носом моего отца.
Или второй, где парень оказывался кем-то вроде Аксенова, а всё происходящее было очередным веселеньким розыгрышем в стиле моего папочки.
Я рассчиталась с таксистом, и вышла на улицу. Однако судьба решила, что ненужных встреч на сегодня было еще не достаточно, потому как прямо перед подъездом, смотря в мою сторону и нервно покручивая в руках телефон стоял Ковалевский.
***
– Какого хрена?!
Голос, который заставлял сердце биться чаще, сейчас был отнюдь не добрым, но ошибиться Леша не мог.
Он поднял глаза от папок, которые держал в руках, ища на ходу, какую из них должен был передать работавшей в приемной Олесе, и убедился, что врезался в дверях в Диану, которая сейчас злобно буравила его взглядом.
– Не пробовал смотреть, куда лезешь?
Лаврентьев пребывал в полнейшем шоке, но даже это не помешало ему заметить, что девушка ведет себя слишком странно.
Пока он думал, что ответить Диане, или как повести себя дальше, она быстро скрылась в коридоре. Леша фальшиво улыбнулся, пряча свои настоящие эмоции, и перевел взгляд на Олесю, которая выглядела немного потерянной.
Парень понял, что прямые вопросы задавать нельзя, Ди не зря сделала вид, что они не знакомы.
Леша прошел в приемную, несколько раз по пути оглянувшись назад, словно надеясь, что девушка вернется.
– Это что еще за экземпляр? – спросил он, протягивая документы Олесе.
– Редкий и крайне ядовитый. – ответила девушка, забирая папку.
Лаврентьев вновь неискренне ухмыльнулся, понимая, что даже если он и знает о том, кем является Диана, то ничего конкретного не скажет, поэтому, попрощавшись, он вышел из приемной и поспешил прочь из здания.
Уже оказавшись в машине, он зажал голову руками и еще раз начал перебирать всё, что знал о девушке.
Еще дома у родителей, после поспешного бегства Дианы, в его мозгу появилась одна мысль, которая всё объясняла, но верить в нее отчаянно не хотелось. Но день за днем, он всё сильнее убеждался в том, что это было единственным логичным вариантом.
Парень достал телефон и набрал номер Ковалевского, который дал ему Стас, когда Леше нужно было незаметно забрать вещи девушки из его квартиры.
После нескольких гудков Виталик взял трубку.
Без лишних слов и даже приветствия, Лаврентьев задал главный волновавший его вопрос:
– Кто отец Дианы?
Глава 15
К моему счастью, Ковалевский вел себя весьма миролюбиво, а перед подъездом оказался просто по случайному стечению обстоятельств.
Говорить о чем-то до тех пор, пока мы не окажемся в квартире категорически не хотелось, возможность наличия в подъезде папиных чутких ушек не давала мне покоя.
Я прошла в холл и уселась на диван, Виталик последовал моему примеру.
– Надо поговорить. – начала я.
– О том, где ты сегодня была? – поинтересовался парень, изучая немного нетипичный для меня внешний вид.
– Именно.
– Ну давай, удиви меня.
Если сейчас он начнет орать, я смогу убежать и спрятаться в комнате…
– Я ездила к Аксенову. – выпалила я, ожидая реакции.
Ковалевский потер глаза ладонью и тихо пробубнил:
– Надо было всё-таки закрывать тебя в квартире.
– А что были такие мысли?
– И как оказалось, весьма не напрасные.
Повисла пауза, после которой Виталик проговорил:
– Ну, рассказывай, вижу же, что есть о чем.
– Я видела у него на столе одну вещь, которая может быть тебе интересна.
Ковалевский удивленно вскинул бровь, а я продолжила.
– У него есть досье на Лесю. Самое настоящее.
Я заметила, что брови Виталика поползли еще выше. Хотя куда уж дальше?!
– В смысле?
– В прямом смысле. Адрес, телефоны, приметы, да даже кличка ее неадекватного кота!
И вновь наступила тишина.
– Сукин сын. – медленно произнес парень.
Я кивнула и продолжила:
– Я не знаю, что там дальше. Как ты понимаешь схватить его и бежать, ну или просто сесть на диванчик и полистать у меня возможности не было.
– И как же я смогу его оттуда забрать?
Ковалевский скорей всего уже разговаривал сам с собой, но я всё равно сочла нужным ответить:
– Можешь попробовать встретиться с Аксеновым и воззвать к его благоразумию, что будет примерно равносильно тому, чтобы попросить доктора Лектора завязать со своим миленьким хобби.
Виталик посмотрел на меня как на умалишённую, но комментировать не стал.
– Или ты просто можешь его спереть. – всё еще не унималась я. – Если бы ты смог попасть к нему в кабинет, то, чем черт не шутит, может удастся найти что-то кроме досье.
– Или же я могу его просто спереть… – повторил мои слова парень, заставив теперь меня одарить его взглядом, который обычно посылают в сторону не совсем дружащих с головой людей.
– Ну, че-то типа того…
Виталик достал телефон и задумчиво посмотрел на экран, после чего вновь вернул внимание ко мне.
– Спасибо, Ди.
В этот момент мне стало грустно.
– Виталь, я понимаю, что сегодняшним поступком ускорила приведение в действие своего смертного приговора, но пообещай мне, что ты не сдашься.
Ковалевский опустил глаза и какое-то время молчал. Затем он обнял меня за плечи и посмотрел мне в глаза:
– Обещаю.
Я улыбнулась и встала с дивана. Теперь хотелось просто побыть одной. Когда я уже практически дошла до лестницы, Виталик окликнул меня:
– Ди!
Я обернулась и посмотрела на парня, который до сих пор не выпускал из рук мобильник.
– Ты больше ничего не хочешь мне сказать?
Я на секунду замерла, после чего отрицательно покачала головой.
Ковалевский пожал плечами, а потом в очередной раз разблокировал телефон.
В этот раз моя интуиция дала сбой. Всю следующую неделю от отца не было никаких вестей. В какой-то момент мне даже начало казаться, что лучше бы он забрал меня сразу. Это неведенье сводило с ума.
Он позвонил мне на последней неделе весны. В среду.
Как всегда несколько секунд мне понадобилось, чтобы собраться с силами, после чего я провела по экрану, принимая вызов.
– Здравствуй, Диана.
– А я уж стала надеяться, что ты не позвонишь.
Мужчина в трубке усмехнулся.
– Меня не было в стране.
Ну нихрена ж себе, какая откровенность. Польщена.
Тем временем отец продолжил.
– Хотя, учитывая твое поведение в последнее время, возможно, стоило вернуться и раньше. – в его голосе появились привычные металлические нотки.
В этот момент я вновь помянула Аксенова парочкой грязных ругательств. Надеясь, что мысли, хоть немного, материальны.
Отцу не нужен был ответ, поэтому не дожидаясь моей жалкой попытки съязвить, он закончил наш разговор фразой:
– Скоро увидимся. И обойдись в этот раз без своих идиотских попыток лезть не в свои дела, а то, боюсь, до свадьбы уже не заживет.
Он снова гадко усмехнулся, после чего нажал отбой.
Мне было сложно описать свои ощущенич. Это подвешенное состояние вытягивало из меня все силы. Ковалевский пытался меня всячески подбадривать. Кажется, его дела даже сдвинулись с мертвой точки, однако он не спешил меня в них посвящать, а я не пыталась туда суваться. Сейчас следовать советам отца было самым здравым решением.
О Лаврентьеве я старалась не думать.
Старалась.
Теперь я понимала, что стараться и не думать это вообще две абсолютно разные вещи. Я так и не смогла удалить фотографию со скайбриджа, которую открывала по несколько раз на дню.
Вспоминать о нем было невыносимо, а выбросить из головы – невозможно. Я до сих пор не знала, что он делал в офисе в тот день, когда я чуть не снесла его с ног. Да и как я теперь могла это узнать?!
Мысль о том, что он был кем-то вроде Паши я откинула сразу. Он не мог быть человеком отца. Нет, только не в его ситуации.
Скорей всего он действительно просто там работал. И тогда я была за него спокойна. Пока я сижу дома и делаю всё, что хочет отец, ему ничего не угрожает.
От мыслей о Леше настроение снова опустилось ниже нуля, поэтому я решила спуститься на кухню за вином. То, что невеста будет немного помятой, меня абсолютно не волновало.
Я стояла спиной к дверям, когда сзади раздался голос Виталика:
– И мне оформи.
Я чуть не уронила бокал.
– Твою за ногу, Ковалевский! Тебе повезло, что я была без ножа.
– Появился повод для волнения?
– Он и не пропадал. И да, звонил папочка, передавал пламенный привет и обещал приехать в ближайшее время.
– Уж не успел ли ему доложить Павлик о нашей сегодняшней встрече? – задумчиво протянул Виталик, заставляя меня развернуться и поднять на него взгляд.
– Ты встречался с Аксёновым?
Парень кивнул, а я задала следующий вопрос.
– И как?
– Ты была права, взывать там не к чему.
– Всё такое же говно? – поинтересовалась я, протягивая другу стакан.
– Ага, просто еще раз подтвердил твои слова своим поведением.
– Кто бы сомневался.
– Есть еще один вариант, но об этом позже.
Ковалевский вновь как-то странно на меня посмотрел.
– Сдается мне, любезный друг, что ты мне чего-то не договариваешь.
– Возможно, и так. – сказал Виталик и подмигнул. – Пожалуй пойду расправляться с остатками дел. Как оказалось, даже избавиться от своей доли в компании бывает весьма проблематично.
Я отсалютовала ему бокалом и направилась в свою комнату. Оставаться наедине с таким количеством алкоголя было опасно.
Эпопея с работой продолжилась у Ковалевского даже в субботу. Он собирался вернуться домой еще до обеда, но уже трижды звонил, задерживаясь всё дольше и дольше.
Я уже отчаялась дождаться его к ужину и приступила к готовке, практически умирая от голода, когда мой мобильный начал играть ненавязчивую мелодию, сообщавшую о том, что кто-то хочет со мной поговорить.
Я взглянула на экран: Виталик.
– Я уж думала, сегодня тебя не ждать. – начала я, но Ковалевский быстро перебил.
– Ди, я буду через пол часа.
По его голосу я сразу поняла – что-то случилось. Он был слишком возбужденным, во что верилось вообще меньше всего, радостным.
– Что произошло?
– Не по телефону.
Я кивнула сама себе, а Ковалевский добавил:
– И поставь шампанское в холодильник. – после чего нажал отбой.
Дачный кооператив «Сосенка», что ж его так обрадовало?
От одного этого короткого разговора мне стало гораздо радостней. Я быстро натерла специями курицу, засунула ее в духовку и выполнила просьбу друга, поставив охлаждаться бутылочку игристого.
Заканчивая нарезать салат, я услышала звонок в дверь.
– Как будто сам не мог открыть. – пробубнила я, откладывая нож и вскакивая со стула.
Я быстро подбежала к двери и, отперев замок, распахнула ее.
А дальше последовала немая сцена, которую я смогла нарушить только через несколько секунд.
– Мы вас не ждали, а вы приперлись…
Сказала я, оглядывая стоящих в коридоре людей, меньше всего напоминавших Ковалевского или его ближайших родственников.
– Чем обязана? – спросила я у Андрея, стоявшего в окружении двух мужчин спортивного телосложения.
Интересно, а они были приставлены к нему, чтобы не сбежал сам мой доблестный охранник?
Я усмехнулась от этой мысли и поняла, что это было совсем нервное.
Долго стоять будем?
Видимо, прочитав мои мысли, Андрей нарушил тишину.
– Диан, собирайся.
– Курицу выключить можно? А то я тут ужинать собиралась. Но вас приглашать не буду, как я понимаю, теперь мы торопимся.
От переизбытка эмоций, я опять начинала нести бред со скоростью дохрена предложений в секунду.
– Курицу выключить можно. – согласился Андрей.
Я прошагала на кухню выключила духовку и реально пожалела, что не могу поужинать. Запах стоял обалденный, ну или я была настолько голодна.
И тут до меня дошло, что с минуты на минуту в квартире может появиться Ковалевский. От этой мысли стало страшно. Если за Андрея я была спокойна, да и в здравомыслие Виталика верила, то за двух других шкафов, которых я видела впервые в жизни, ручаться не могла.
– Я могу переодеться? Про вещи даже спрашивать не буду, но не гоже как-то с папенькой в спортивных штанах встречаться.
Андрей кивнул, видимо, за главного все-таки был он.
Я быстро унеслась в свою комнату. Звонить Ковалевскому было равносильно попытке самоубийства. Мой верный охранник стоял перед приоткрытой дверью спиной ко мне, великодушно не нарушая мое интимное пространство, зато слыша всё, что происходит в комнате.
Я достала из шкафа первые попавшиеся джинсы и сдернула с вешалки кремовую рубашку, параллельно нашарив в нижнем ящике блокнот с ручкой.
Стянув с себя майку и штаны, я понадеялась, что если вдруг Андрей решит развернуться, то его благородное отношение ко мне не позволит разглядывать чем я конкретно занимаюсь, стоя спиной к нему возле кровати.
Я быстро начиркала на листке бумаги:
«Пришлось внезапно уехать, папочка не дремлет. Надеюсь, у тебя всё получится! Ужин в духовке, шампанское в холодильнике.
Целую. Мамочка.»
После чего кинула блокнот на кровать, немного прикрыв его майкой и быстро напялила другую одежду, искренне надеясь, чтобы, спустившись, не обнаружить в прихожей труп Ковалевского.
– Можем ехать. – сказала я Андрею, который, так и не пошевелившись, стоял спиной ко мне.
А может, просто делал вид, что ничего не замечает.
Мужчина коротко кивнул, и мы спустились на первый ярус квартиры. Тела, крови или каких-то следов побоев здесь не обнаружилось, и я вздохнула с облегчением. Схватив сумочку и всунув ноги в лодочки, я поспешила вылететь из квартиры чуть ли не впереди охраны.
Окончательно перестать волноваться за судьбу Виталика сегодняшним вечером я смогла только оказавшись в машине. Мы встретили его ешку на выезде со двора. Шансов заметить меня на заднем сидении встречной машины у него не было практически никаких, хотя сейчас это было даже к лучшему.
Я достала из сумки телефон и наушники, после чего отшвырнула ее на центральное сиденье, разделявшее нас с Андреем.
Почувствовав, что он за мной наблюдает, я подняла на него взгляд:
– Спецназ обещаю не вызывать.
– Верю. – усмехнулся мужчина и отвернулся, как бы намекая, что ему всё равно, что я буду делать.
В умении разговаривать двух других моих сопровождающих я искренне сомневалась, но по-моему, они тоже были не против, поэтому я воткнула наушники и включила случайное воспроизведение, уставившись в окно.
Ждать, но бежать на звук.
Сжать сотни рук, рук.
Еще один круг календаря.
Знать, просто знать, а вдруг.
Просто знать, что ты есть.
И значит все не зря.
Вечерние московские пейзажи сменялись с большой скоростью. Дороги были практически пустыми, что было так нехарактерно для столицы. Яркие мерцающие огоньки переместили мои мысли к Лаврентьеву. Стало так горько и грустно.
Я понимала, что это был конец.
Нестерпимо захотелось послать всё к чертям, набрать его номер и обо всем рассказать. Произнести, наконец, эти три слова, в которых я так боялась признаться даже самой себе.
Только кому теперь это было надо?!
Пальцы сами открыли галерею и без труда выбрали нужную фотографию.
Взмывая вверх искрами.
Мы будем гореть кто бы, что бы.
Любви нашей искренней.
Не пожелал за глаза. (***)
Я не заметила как на глаза сами собой навернулись слезы. Я провела указательным пальцем по лицу Леши, светившемуся на экране, вспоминая его черты. Так нестерпимо захотелось к нему прикоснуться.
Удалить?
Я практически коснулась положительного ответа, но в последний момент в страхе отдернула руку, испугавшись, что вместе с фотографией из моей памяти сотрутся все воспоминания о нем, а из сердца – чувства.
Я выдернула наушники из ушей и швырнула телефон на сиденье, не в силах больше выдерживать эту пытку. И стала просто молча смотреть в окно, пытаясь взять себя в руки.
Через какое-то время до меня дошло, что мы едем однозначно не домой к отцу. Ну, либо он купил себе еще один. Либо шкаф за рулем знает какую-то другую дорогу.
Я решила перестать гадать и повернулась к охраннику:
– Андрей, а куда мы едем.
– К Виктору Алексеевичу.
Я шумно выдохнула, готовя себя к худшему, и всё же спросила:
– А Виктор Алексеевич – это?
– Это твой будущий муж.
Я прикусила губу, чтобы не выдать своих эмоций. Разрыдаться в машине полной не совсем приятных мне мужчин сегодня не входило в мои планы.
Я резко подхватила телефон и заткнула уши капельками. Нажать на плэй я не решалась, рискуя разреветься от первых же аккордов.
Я разблокировала мобильный и открыла записную книжку. Несколько раз кликнув по экрану, я переместилась на букву «Л».
Я сидела и просто смотрела на номер, который обещала себе больше не набирать никогда в жизни.
Леша.
Я еще раз нажала на экран и открылось окошко сообщений.
Несколько раз я начинала набирать текст, но столько же раз его и стирала. Душу разрывало от тысячи невысказанных слов и миллионов не пережитых эмоций.
Когда я в очередной раз погрязла в собственных мыслях, то даже не почувствовала, как машина остановилась. Из транса меня вывел Андрей, аккуратно потрепав по плечу.
– Диан, пора.
Охранник жестом показал, чтобы шкафы удалились из машины. Мужчины послушались его и уже через несколько секунд мы остались в салоне вдвоем.
– Всё будет в порядке.
Я посмотрела на охранника и сделала жалкую попытку улыбнуться.
– Чего-то я в этом уже сильно сомневаюсь. Веди, перед смертью не надышишься.
Я затолкала телефон с так и не отправленным сообщением в сумку и потянула за дверную ручку.
Машина была припаркована перед двухэтажным домом внушительного размера, во многих окнах которого горел свет. А еще где-то внутри находился чертов Виктор Алексеевич.
Андрей передал меня из рук в руки очередному мужчине с ничего не выражающим взглядом, который пробубнил что-то напоминающее:
– Следуйте за мной.
И направился вглубь дома.
Даже если бы я попыталась отсюда выбраться, то не смогла бы сделать это при всем желании, заблудившись в этих бесконечных коридорах. Когда я уже решила, что мы так и будем блуждать до тех пор, пока я, наконец, не помру от голода или усталости, мужчина остановился перед большими дубовыми дверьми.
– Виктор Алексеевич уже ждет Вас.
– Не сомневаюсь. – чуть слышно прошептала я и смело вошла в любезно открытую охранником дверь.
Мой уже ненаглядный жених сидел в кресле, спиной ко входу. Я сделала пару шагов, а любезный сопровождающий чуть слышно закрыл за мной дверь.
– Ну, что дорогой, будем знакомиться? – внезапно осмелев спросила я.
Из кресла раздался короткий смешок, после чего сидевший там человек произнес:
