Текст книги "Ты мой пульс (СИ)"

Автор книги: Ася Невеличка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

– Че-ерт! – простонала я, натягивая на голову одеяло.

И потом помню душ. Яра выкинул свою футболку и держал меня под струями. И, кажется, я целовала ему грудь… А потом скользила спиной по кафелю. И всё. Больше ничего не помню.

– Да уж. Когда Яра закинул тебя в полотенце на койку, он тоже был злой как черт! – подтвердила Инна. – Ты с ним опять? Под носом у Леськи?

Не выползая из-под одеяла, я оглядела свое голое тело и сбитое сбоку большое полотенце. Все еще влажные трусики оставались на мне. Хоть какое-то облегчение, если только Яра не одевал меня после душа. Не помню!

– Ты едешь? Или теперь привилегированная, можешь забить на тренировки? – язвительно вставила Зоя.

И я через силу сползла с кровати. Голова чугунная, волосы влажные и спутанные, подташнивает, и ноги с руками дрожат. Да, сегодня я снова откошу от тренировки и буду подпирать стенку.

Но, как выяснилось, у Леси дела обстояли намного хуже…

Еще в автобусе я обратила внимание, что она села в самый конец и затихла. В павильон входила настороженно, а уж когда появился Алик, то вообще опустила глаза в пол и больше их не поднимала. Интересно, о чем они говорили в машине, что сегодня Леся ходит, словно прибитая бетонной плитой?

– Аверина!

– А? – от одного взгляда на Яра я покраснела. Не совсем помню, что было в душе, но то что помню, вгоняет в краску.

– За мной. В гримёрную.

Виль развернулся и тут же вышел, а я пожала плечами Алику и поплелась за наставником. В гримёрку к Юре или к Яра? Моя тайна уже не тайна и сейчас начнется расправа?

Яра ждал меня в своей гримерной, отчего настроение ухудшилось неимоверно.

– Здрасти.

– Как себя чувствуешь?

Издевается? Я даже голову вскинула, но тут же застонала и прикрыла глаза. Нет, он точно издевается!

– Не очень.

– Это правильно. На работе пить нельзя, я, кажется, предупреждал.

Я снова разлепила глаза, чтобы узреть его ухмыляющуюся улыбку. Ну конечно, как не вспомнить о правилах, когда их кто-то нарушил!

– И что теперь – уволите?

– Нет. Вычту штрафы из заработка, – как по волшебству в его руке появился веер из купюр. – Штраф за выпивку, – половина купюр сразу убраны в карман, увы, не в мой. – Штраф за футболку, – еще половина скрылось в его необъятных штанах. – И это все что осталось.

Яра протянул мне пять сотен баксов и только тогда я поняла, что если бы не налегала вчера на спиртное, то сейчас уже рассчиталась бы с Юрой. Вот что за невезенье?

– Ладно, – пробормотала я и спрятала деньги в лифчик. – Теперь могу вернуться?

Он молчал и как-то странно смотрел на меня. Странно. И молча. Это очень напрягало.

– Куда вернуться?

– К Алику.

– Нет, тебя ждет стилист. Сегодня вы что-то подравнивать собирались?

Черт, наверное, я привыкну к издевательствам Яра, но пока продолжаю краснеть. Одно радует, он трусы то с меня не стягивал! Ий-уху!

* * *

У Юры я проторчала полтора часа, он даже не думал отпускать меня, пока не выудил все подробности вчерашнего вечера. А напоследок напомнил про долг. Тяжело вздохнув, я вернулась к группе.

Алик поработал, что надо. Танец практически уже сложился и многие движения ребята просто оттачивали перед зеркальной стеной в синхронизации.

Я заметила плачущую Лену и утешающею её Веру, поэтому пошла к ним.

– Ты чего? Случилось что?

– Да, – ответила Вера за Лену. – Нас номинировали на вылет.

– Серьезно?!

Пока я сплетничала с Юрой, Виль принес команде неутешительную весть. Теперь в пятницу, а потом еще в субботу в прямом эфире, Лена и Вера будут разыгрывать отчаяние, что впереди выбывание из шоу.

Сегодня последний день тренировок. Я еще даже не пробовала танец с группой, а Алик пару раз скривившись от моих движений, и вовсе отстранил. Так что я ждала, когда освободится Тарас, чтобы с ним ударно поработать над сальсой. Сейчас, зная, что Лену, с которой я почти месяц сплю на соседних койках, могут выкинуть из проекта, особенно нервно становится.

– Почему Аверина не танцует? – спросил Яра, заглянув в наш павильон.

– Проблема с координацией, – хмыкнул Алик.

– А у Леси проблем нет, потому она отрабатывает центральной?

И лучше бы я не видела сейчас их взгляды. Неужели Яра с Адарян тоже иногда грызутся?

– Аверина, за мной. Живо.

Со вздохом и под насмешливым взглядом Алика, я помчалась за резким и раздраженным наставником. Он швырнул ключи от машины на столик, так что те звякнули, ударившись о зеркало, потом открыл холодильник, достал бутылку с янтарной жидкостью и потянулся за фужером.

– О, нет, – протянула я.

Мне конечно плохо и с координацией тоже, но продлять это состояние еще и на завтра я не собиралась. Мне же еще ночью работать. Ну, может не этой, так следующей.

Яра слушать меня не хотел, просто сунул в руку наполовину наполненный фужер и распорядился:

– Пей.

– У меня стошнит.

– Сама виновата.

Утешает?

– Вы с Аликом до вечера, потом прогон передо мной. Сделай невозможное, но смести Лесю. Поняла?

Ничего не поняла, но переспрашивать побоялась.

И нет, невозможное сегодня мне не давалось. Поорав на меня с полчаса, Алик задвинул в задние ряды, в массовку и уже не выпускал оттуда.

– Полтора часа перерыв. Обедайте, отдыхайте, потом здесь и в третьем павильоне можете свои индивидуальные прогнать. В семь собираемся снова и отсматриваем все номера.

Алик накинул на шею полотенце, посмотрел на Лесю и та, еще ниже опустив голову (хотя куда уж ниже), ушла с ним. Он пропустил её вперед, придержав дверь, и плотоядно глазел на ее попу.

Наверное, мне показалось! Ну не мог Алик её выпороть за истерику на мальчишнике. Или мог? Яра бы этого не допустил. Но чем дольше я думала о наказании, тем больше убеждалась, что если Алик работает вместе с Яра, то он мог и сделал, а теперь наверняка повел на контрольный осмотр. Сам осматривать будет или доверит стилисту?

– Идешь?

– А?

Оказывается, пока я гоняла в стаканчике йогурт, Тарас уже заправился и готов был к танцам под надзором суровой Елены.

– Она свалит через полчаса. Сказала, что может сейчас нас посмотреть и поправить. Идешь?

– Ну да, – прислушалась к организму, но что-то особого улучшения не почувствовала. Хотелось в душ, а лучше в ванну, и полежать с часик в ароматизированной пенке. – Только с поддержками могут быть проблемы.

Тарас сочувственно сжал плечо и пообещал быть аккуратным. Словно готовил меня к первому сексу. Оболдуй.

Третий зал плотно заняли хопники, поэтому мы вернулись в большой седьмой. С нами одновременно занимались еще четверо. Лена в том числе. Я косилась на её контемп и просто хотелось вмешаться и улучшить.

– В целом, неплохо. Но вы скованы. Поддержки завтра повторить в полную силу и не забывайте о диапазоне танца! Чем больше места вы занимаете, тем зрелищнее танец.

Тарас пустился с Еленой в рассуждения, не чувствует ли она скованности в нас, не нужно ли добавить в танец непринужденности, чтобы вдохнуть жизнь в движения, а я заметила Яра, который нашел взглядом Лену и теперь, не отходя от двери, наблюдал за ней.

А Лена себя загоняла. Её контемп большей частью состоял из трюков. Чтобы связать их в одно целое требовалось невероятное умение, не сомневаюсь, что Лена смогла бы, если бы меньше нервничала из-за отсева.

– Давай попробуем, – говорил надо мной Тарас, плотно подступая и обхватывая талию руками.

– Это еще зачем? – возмутилась я, но наш хореограф Елена жестом отмела возражения.

– Ты действительно скована. Научишься чувствовать партнера и будешь доверять ему в поддержках. Это раскрепостит в танце.

– Мы сейчас будем переделывать хореографию? – мой возглас, кажется, привлек внимание остальных.

– Чушь какая. Нет. Я предлагаю вам всего лишь поимпровизировать с Тарасом. Сама почувствуешь, насколько легче пойдет основная сальса.

– Ну, давай, детка, не сопротивляйся, я поведу.

Тарас воткнул мне в ухо один наушник с латиной, второй вставил себе и прижался ко мне всем телом. Теперь я чувствовала его грудью, прессом и бедрами.

Не скажу, что в этом танце родилось что-то новое и помогло раскрепоститься. Чем дольше длился танец, тем во мне возрастало неприятие. Тарас не вел, а словно терся об меня или я никак не могла избавиться от этого ощущения. Он обхватывал мои ягодицы и втискивал в себя, маскируя это под синхронное движение бёдрами. Но я то чувствовала его не детское возбуждение и что Тарас совершенно выпадал из синхронности, пытаясь сильнее вжаться в меня.

– Хватит!

Танец прекратила не я, но сейчас как никогда была благодарна за это наставнику.

– Елена, убеди меня, что это отсебятина, а не твоя концертная хореография?

Естественно Елена свалила всё на меня, что якобы мне не хватает доверия к партнеру, и я заваливаю поддержки.

– Проблема не в доверии, а в уверенности самого партнера. Тарас, ты можешь целиком влезть в нее, но от этого она доверять тебе больше не станет. Даже в бачате, где ведущую роль играет мужчина, как он пожелает, так танец и сложится.

Пока Яра воспитывал в Тарасе мужчину, к нам подтянулись ребята и их хореографы.

– Подойди, Аверина.

Ушам своим не поверила. Они спорили, а на мне теперь отрабатывать будут?

– Тарас, включи плеер. На две минуты устрою вам мастер-класс.

Яра подошел ко мне близко, но в отличие от Тараса не вжимался и не тискал.

– Просто танцуй бачату, а я буду направлять. Только слушайся.

Он так посмотрел на меня, что я бы произнесла клятву повиноваться ему до конца жизни, а не только в последующие две минуты. И когда зазвучали первые переливы латинской музыки он дёрнул меня к себе, зажал ногами, вцепился пальцами в шею сзади и не оставил даже шанса ослушаться. Хоть это длилось не дольше пары секунд, но кажется, дальше я даже дышала по его указаниям.

Яра вел умело. Все отходы, развороты и кружения рождались в импровизации, но сливались и переходили одно в другое настолько гармонично, что со стороны наверняка казались заученными и вызубренными до секунды, до такта.

Я бесстыдно прижималась к его бедрам, но он тут же переключался и переводил меня на другие движения.

В какой-то момент я поймала себя на том, что Яра сейчас танцует и собой и мной, за меня. Такое вообще возможно?

Но это совершенно не мешало растворяться в танце и в нем. Теряться в своих умопомрачительных ощущениях и ловить кайф от его близости, настойчивости и уверенности.

Музыка закончилась, а мы все также стояли, близко, соприкасаясь лбами. Я дышала полной грудью, вбирая его запах, тот самый, настоящий, слишком личный и откровенный. И ловила его отрывистое дыхание. Знать, что я волную его так же, как он меня – опьяняло похлеще того пойла с мальчишника.

– Вау! Если бы мы на концерте сбацали нечто подобное – нас сразу бы пропустили в финал.

Ох уж этот обломщик-Тарас. После его «вау» сработал какой-то переключатель и Яра отодвинулся от меня, оглядев собравшихся вокруг.

– Обычная бачата. Она не для выступлений на сцене.

– Зато отлично пойдет на заказах, – негромко прокомментировал Алик, оказавшийся у двери и придерживающий Лесю за бедра.

И снова Яра странно переглянулся с Адаряном.

– Дай мне полчаса, я поставлю Аверину впереди, – вдруг проговорил тот, и мы спешно распрощались с нашими хореографами, чтобы Алик погонял нас в групповом по новой.

О себе?

Ну, после бачаты с Яром, я летала!

Глава 11. Танец одиннадцатый

Яра долго допытывался зачем мне нужен свободный вечер, четыре раза убедился, что телефон со мной, три раза потребовал быть осторожнее, один раз, но ёмко, запретил выпивать в свободное время, но всё же отпустил, на прощание напомнив, что моё выступление пострадать не должно.

– И если вы с Юлей войдете в синхронизацию – я введу штрафы и за это, – недовольно бросил он напоследок и отпустил.

Что еще за штрафная синхронизация? Стало так любопытно, что вместо того, чтобы завалиться спать, я вытащила Юльку на веранду.

– Слышала, что Леська на заказе отчудила? – издалека начала я.

– А то, – хохотнула Юля. – Антон мне всё подробно рассказал. И про Леську и про тебя.

– А про меня-то чего?

– Ну, как Яра выхватывал тебя из его рук, пьяную в стельку, – Юлька веселилась, а я безудержно краснела.

– А почему тебя не взяли? Зачем вообще было тащить с собой Лесю?

Тут подруга поморщилась:

– Да у меня критические дни и Яра сказал, что заменит на три дня.

– А-а, – протянула я и снова вспомнила его угрозу про синхронизацию. Ну да, если у нас одновременно будут приходить эти дни – он провалится с заказами.

Захихикала, представив наш групповой самоотвод.

– Так ты вернешься?

– Ага, с завтрашнего дня на работу, – загадочно произнесла Юлька и добавила. – А теперь не исключаю, что и Леська присоединиться ко мне.

Хмыкнула. Вот уж в чем лично я сомневаюсь, что увижу ту на заказах снова. Яра неполный же идиот дважды наступать на грабли?

– А я на завтра отпросилась. Но если будет заказ, то переиграю.

– Ага, ну пошли спать. Завтра с шести прыгать.

* * *

Леся рыдала всю долбанную ночь. Мы не выспались и огрызались друг на друга. Зато эта плакса уверенно собирала чемодан и сумку с косметикой. В автобусе, который отвез нас к съемочному ангару, Леси не было. Минус один. Ну что ж, мало кто может пережить такой стресс и давление.

Хотя думаю, в этом не последнюю роль сыграл Алик. Одно дело иметь дело с издевательствами наставника, который связан контрактом и ответственностью, и совсем другое терпеть левого хореографа. Вот только не думала, что Леська не попросит помощи у Яра. Гордая? Ну и зря. В некоторых случаях нужно просить, не взирая на обстоятельства и чувства. Уверена, Яра бы вмешался и осадил Адаряна.

В ангаре суета началась с порога. Костюмы, грим, интервью, зарисовки с тренировок. Хореограф Елена рисовалась перед камерами, расхваливала и гладила по плечу Тараса, ну хоть обо мне плохо не отзывалась, и то счастье.

Ни Алика, ни Яра я не видела. Юра отмахнулся от меня, находясь по уши в процессе. Но для отвода глаз мы забежали за ширму и тут же выбежали.

Тарас с шальными глазами прилепился после того как я переоделась и больше не отходил. В буфет вместе, на интервью – рядом, на макияж – со мной, в туалет…

– Ну, всё! Дальше я сама.

– Мне тоже надо.

– В женский?

Тарас фыркнул и только в туалете оставил меня одну. Я проторчала там минут пятнадцать, делая дыхательные упражнения. Как же я волновалась, а ведь это только генеральная репетиция!

Начались съемки и все участники столпились в дверях съемочного павильона.

– Нечего здесь стоять – проходите в зал и голосите по подсказкам, – распорядился помощник режиссера, и все радостно побежали занимать места.

Чтобы не сидеть с Тарасом, я немного замешкалась на входе и оказалась свидетелем водворения Леси в шоу.

Алик с хмурым лицом решительно шел к шестому павильону, крепко сжимая руку зарёванной Леси. Она не сопротивлялась, а покорно волочилась за злым Адаряном. Но больше всего меня изумило, что следом шел Яра, не менее хмурый и озабоченный. Что вообще происходит?

Но проверить не смогла. Организатор подхватила меня под локоть и подтолкнула в съемочный зал вслед за остальными ребятами.

* * *

Съемка шла весь день. Мы встречали наставников, хлопали, свистели, орали и улюлюкали. Потом Аркадий вывел шесть номинантов и произнес какие-то утешительно-бодрящие речи. А потом пошли номера. Долго прогоняли выступления, у некоторых с повторами. Отдельно снимали комментарии наставников, а те словно покурили перед съемками – смеялись и шутили, но мало говорили по делу.

На нашу с Тарасом сальсу был один комментарий, что шпионский ролик на ю-тубе, где Яра танцевал со мной, собрал больше просмотров за ночь, чем это может сделать этот танец. В результате наставники и часть съемочной группы залипли над планшетом Тектоника и вот тогда пошли комментарии.

– Так давай проверим? Сейчас Тарас с Авериной заново исполнят, зальем на ю-туб и утром снимем показания? – предложил Тектоник.

И не поверите, Яра заставил танцевать еще раз, лично записывая на свой сотовый.

– Вы же всерьез не собираетесь слить нас в интернет, еще до прямого эфира? – не сдержала я язвительного вопроса, проходя мимо Яра со сцены в зрительный зал.

– Нет, всерьез не собираюсь. Просто стало интересно, кто тебя пытается слить, – лениво ответил он, и тут же врубил следующий ролик, стрип с моего отбора, тот самый, который собирались вырезать при монтаже.

Рассмотреть не получилось, потому что Агата заслонила экран, нагнувшись к Яра, а меня утянул от наставников Тарас под шиканье помощника режиссера. Но любопытство осталось, и я собиралась сама найти это провокационный канал шпиона.

Танцы номинантов мне показались грустными. Даже хип-хоп Веры вышел скорее печальным, чем жизнеутверждающим. Лена так и не смогла справиться с нервами и танец остался дёрганным. Я ждала комментариев от наставников, ведь по одному участнику команды они могли спасти. Но их выбор оставили до прямого эфира, а значит, напряжение не отпустит подруг до завтра.

И вдруг вышел сам режиссер, группу Тектоника отправили отдыхать в гостиницу, а нас и команду Летисовой – переодеваться для групповых открывающего и закрывающего танцев. На выходе я столкнулась с Лесей. Та ждала в своем костюме для выступления, в умело наложенном макияже, в котором даже я бы не подумала, что она с ночи ревела, не переставая, а за спиной как страж маячил Алик Адарян. Похоже теперь она без него никуда.

* * *

Зачем нам деньги и ценные вещи, ведь проект все расходы берет на себя. Ну, почти все. Например, такси до развлекательного центра «Ад и рай» оплачивать пришлось самой. Я понятия не имела, во сколько нужно явиться, потому поехала к десяти вечера, примерно во столько же, во сколько попала туда в прошлый раз.

План был прост как три копейки: потанцевать у шеста до утра, отказаться от лаймового жетона и не подниматься на пятый этаж. Все же синяки и пятьсот баксов за ночь как-то маловато. Мне, с учетом трат на такси, нужно больше полутора тысяч заработать.

Проблема с интим зоной почти отросла. Так что отдам две штуки Юре, он снова вернет первозданный Яром коралловый цвет, и я забуду как страшный сон своё независимое свободное слово.

Надо признаться себе в двух, или больше, важных вещах. Во-первых, в столице я могу отлично заработать. Даже если с шоу не сложится, то я подамся в тот же Ад-рай, устроюсь там на работу и к лету накоплю приличную сумму, с которой не стыдно будет вернуться в Екатеринбург, купить отдельную квартиру и закончить последний год учебы. Во-вторых, Яра может дать мне рекомендации. Если он там работает, то лучше все же, чтобы именно он меня туда порекомендовал, а не такой как Алик. А еще с Яра даже после шоу можно ездить по заказам. Ведь какая-никакая известность мне после шоу грозит? Так что с Вилем ссориться из-за бритого лобка неразумно.

Вот сейчас, когда я все взвесила, то проклинала свое ребячество.

Но если подумать, то вроде что-то есть в-третьих и в-четвертых. Это «что-то» я пока не осознавала. Что-то в отношении Яра ко мне, что-то в его поцелуях, в издевательствах и насмешках. Что-то в танце. В том, как горели его глаза, когда он бросал на меня свои взгляды. И то, что он намекает мне на какое-то предложение… Наверное, стоит приплести сюда приглашение ездить с ним на заказы, но тогда придется подумать, что его связывает еще с Юлькой и Лесей. А о них думать не хотелось категорически.

– Приехали.

Развлекательный центр уже переливался огнями. Я прошла мимо охранников и направилась к служебному входу. Никто не остановил и не окликнул. Машина Яра на стоянке не припаркована, специально остановилась и осмотрелась. На втором этаже на ресепшене сидела другая девушка, которая зачем-то спросила мою фамилию.

Начинается. Первый раз так пропустили, а теперь новые порядки.

– Аверина.

– М-м…

Девушка вбила мою фамилию в компьютер.

– Есть такая, – удовлетворенно кивнула, а я удивилась. – Красная?

– Нет, черная, – съязвила я, оттягивая темные волосы.

Это в прошлый раз я была красная, но уже неделю хожу перекрашенная, неужели не видит?

– Быстро ты, – протянула девушка, поджала губы и протянула мне черный брелок. – Спускайся, а я пометку в карточке сделаю.

– Хорошо, – кивнула я и пошла к лифту.

Немного напрягало, что они узнали мою фамилию, не помню, чтобы в прошлый раз я её называла. Но раз уж я теперь есть в их компьютере, то проблем с работой здесь не возникнет, и это радует.

Я нажала на кнопку третьего этажа, но лифт не сработал. Еще раз пощелкала кнопками, потом сдалась и вышла на ресепшен.

– Прошу прощения, лифт сломался, как мне быть?

Девушка вышла из-за столика, подошла к лифту и показала сканер:

– Брелок поднеси к считывающему устройству и попадешь на нужный этаж. Подниматься также.

И действительно, лифт поехал, только не на третий этаж, как мне надо было, а вниз, на минус второй. Что опять за сюрпризы?

* * *

Я бы развернулась и ушла, то есть поднялась бы на ресепшн и пояснила девушке, что мне нужно на третий этаж! Так бы и сделала. Но.

Но на минус втором был точно такой же зал как и на третьем этаже, только в черных тонах. Ну и кабинки были обтянуты бархатными высокими стенами вместо островков-диванчиков. То есть более закрытые уединенные столики и подиумы с шестами.

Протяжная эротичная музыка, приглушенный свет, девочки в черных юбочках с кошачьими ушками-ободками, в чулочках и красивых кожаных корсетах.

Блин, на красном этаже как-то менее сексуально, а здесь одни ушки с чулочками что стоят! А еще корсет! Думаю, перевесили все же ушки. И корсет. И… если у меня после ночи останутся баксы, то я куплю себе две пары таких чулков. А вот ушки и корсеты вряд ли смогу найти в ближайшем супермаркете.

– Новенькая?

– Нет, была уже.

– Хм… Четырнадцатый ящик и седьмой столик. Заказ возьмешь у бармена.

Я кивнула метрдотелю и скрылась в раздевалке примерять униформу.

Под одобрительное напутствие парня, забрала в баре поднос с выпивкой и по указанию пошла к седьмому столику. Как ни странно там было пусто. Я выгрузила заказ с подноса и выглянула из-за бархатного завеса.

– Здесь никого!

Парень-метрдотель подошел ко мне, забрал поднос и показал на шест.

– Сейчас хозяин придет с гостем. Ты разминайся пока и жди. Кстати, если не в первый раз, странно, что удивляешься. Смотри, – он наклонился к шесту и показал на желтую кнопку. – Такая же есть наверху. Если что с заказчиком пойдет не так – жми на любую, до которой дотянешься, и ребята помогут. Поняла?

– Поняла.

– При хозяине не жми, сама выкручивайся, – усмехнулся он и оставил меня одну в ожидании «хозяина» и «заказчика».

Все-таки черный этаж отличается от красного. Наверное, он для своих, особо приближенных.

* * *

Я висела на шесте вниз головой, когда внутрь вошли двое толстых дядек. Не обращая на меня внимания, сели на полукруглый диван и белобрысый сдвинул бутылки с бокалами, разложив перед вторым бумаги.

– Сначала подпишем, потом отметим, так, Георгий Сергеевич?

– Я не люблю торопиться… Особенно, в инвестициях.

Я выгнула шею, потому что Георгий Сергеевич показался мне смутно знакомым, и, ойкнув, рухнула с шеста, чудом успев сгруппироваться при падении.

Взгляды обоих акул бизнеса вонзились в меня. Белобрысый смотрел недовольно, а вот в глазах Георгия Сергеевича я увидела нежелательное узнавание.

– Бальница? – он довольно хмыкнул и, нагло разглядывая мое декольте в откровенном корсете, обратился к белобрысому.

– Сергей, за такой подгон, дорогой, обещаю, что уже на этой неделе договор будет рассмотрен.

Белобрысый расплылся в довольной улыбке и зачем-то больно щипнул меня за задницу, поторапливая подняться, хотя я и так развязывалась и пыталась встать на подиуме, но все работало против меня.

– Отлично-отлично, но зачем же откладывать? Что если мы сейчас и оттянемся, и посмотрим особое шоу, а там к утру подпишем бумаги? Тогда к концу недели вы лично отсмотрите новые номера.

Георгий отлепил от меня свой тяжелый взгляд, а я с излишней поспешностью забралась под потолок, раскручиваясь уже там, и совершенно не собираясь спускаться, пока клиенты не уйдут. Правильно ли я поняла, что именно Сергей – хозяин? Отвратительный жирный тип! И щиплется очень больно. Интересно, хоть чаевые своим работникам оставляет?

– Ха-ха, мне нравится твоя хватка, – Георгий по-свойски хлопнул хозяина по плечу. – Но давай, я сейчас потанцую с этой крошкой, а потом вернемся к обсуждению условий?

Сергей закивал, пожал руку Георгию и пошел на выход.

Так, минуточку, Георгий собрался лезть со мной на шест? Он вообще не осознает свою весовую категорию?

– Сейчас тут все приберут, чтоб не помешало, – сально улыбнулся Сергей, жестом показывая на накрытый стол.

– Нет, оставь. Девочка дерзкая, думаю, бренди нам пригодится.

Белобрысый вперился в меня и прищурился.

– Первый раз здесь?

Да что они заладили, первый – не первый, какая разница?

Он схватил меня за лодыжку и стащил по шесту вниз. Когда мы оказались лицом к лицу, Сергей отпустил меня, нагнулся к уху и прошептал:

– Ты уж постарайся, а я сделаю, чтобы потом ни о чем не пожалела, милашка.

Потрепал меня как плюшевого зайчика за щеку и вышел, плотно закрыв бархатные завесы.

Я оглянулась на Георгия. Он развалился на диване, широко расставив бедра и раскинув по спинке руки. Хочет приватного раскрепощенного танца? Да не вопрос.

Взявшись за шест, я подтянулась и сильно обхватила его ногами, чтобы перевернуться. Георгий хмыкнул, потянулся к бутылке и налил два бокала.

– Выпей, – протянул один мне.

– Нет, мне нельзя, я на работе.

– Я договорюсь с Сергеем.

– Не могу, меня Яра прибьет.

Георгий поставил бокал обратно на стол и захохотал.

– Яра – хитрый политик. Если бы уступил тебя тогда – то получила бы пару сотен сверху и штуку забрал он. А сейчас Серега раскручивает меня на пятнадцать лямов.

Георгий щелкнул языком, ухмыльнувшись кривой улыбкой, и разом выпил из своего бокала.

– И всё с подачи Витьки. Не удивлюсь, если лет через пять он отожмёт клуб у Сереги.

Я медленно крутилась у шеста, удивляясь, что Георгий такой словоохотливый и рассказывает мне, случайной танцовщице, свои и чужие махинации.

– Ладно, крошка, спускайся. Присаживайся рядом.

Он похлопал по дивану рядом с собой. Я скривилась. Ну, вот почему все мужчины переводят разговор в эту плоскость? Если девушка милая, то никак нельзя общаться без попытки залезть в трусы?

– Мне нельзя сидеть, работаю, – напомнила этому старому ловеласу. – Лучше я вам станцую. Бальные не обещаю, но пару трюков на пилоне освоила.

Он усмехнулся. Кажется, открытыми улыбками в столице не пользуются, только насмешками и ухмылками.

– Станцуй. У меня дочь, старшая, примерно твоего возраста…

– А та, что день рождения отмечала – сестра? Младшая?

– Да. Шестнадцать. Малышка совсем. Через год отправлю в Лондон. Здесь только пачкаться… А Верка в МГУ поступила. Дорого. Поверишь, что дороже, чем в Лондоне, мать его?

Я сосредоточенно кивнула, а Георгий снова выпил и его понесло.

– Верка красавица… Таскает с собой подружек. Все такие… Ух! Но дочкины подружки. За полтос каждая отсосет, но если дочь узнает, свинтит, как ее мамаша. Нет, подружки – это неприкосновенность. Молоденькие, упругие…

Георгий снова лапал меня своим взглядом, а я все ждала, когда вернется Сергей или придет смена. Что-то не нравились мне разговоры «дорогого гостя».

Я взвизгнула, когда Георгий резко вскочил с дивана, несмотря на свою внушительную комплекцию, и стащил меня с подиума. Снова откинулся на диван, усадив меня на колени и зажав ноги своими бедрами.

– Шш-шшш, крошка, теперь посиди тихо… Тебе понравится…

Он наложил свои лапищи на грудь и больно сдавил. Я вцепилась в его руки ногтями и вырывалась, не переставая кричать. Как я не изворачивалась, дотянуться до шеста с желтой кнопкой не могла, а подвыпивший и потерявший все границы приличия Георгий, уже вцепился в мой подбородок и пихал свой слюнявый язык в рот. Я захлебывалась от крика, от слюней и скулила, пытаясь достать до его физиономии и расцарапать.

Он второй рукой перехватил мои запястья, и теперь я могла только хрипеть ему в рот и изворачиваться, выкручиваться. Ну, ничего, сейчас он потеряет бдительность, я нажму кнопку, прибегут мальчики и накостыляют зарвавшемуся клиенту! Хозяин точно такого не потерпит. Это же сексуальное домогательство! Такой урод лишится предложения стать инвестором клуба. Подружек доченьки ему, козлу, хочется. Скот!

Между тем, пока я елозила на коленях, у него в штанах заметно затвердело и меня прошиб липкий парализующий страх… Ведь, если я не дотянусь до чертовой кнопки, никто не прервет наше «общение». Мало ли по какой причине орет девушка? Может это часть игры для клиента-извращенца?

– Умница, крошка, красавица…

Шлёпал губами мне в ухо жирный козел и пытался стянуть корсет, но шнуровка и крепления выдержали его натиск, в отличие от меня. Я опять заскулила, отодвинувшись от его пуза, но урод снова придвинул меня и плюнув на раздевание, полез рукой в декольте.

Я извернулась, тяпнула зубами за щеку, за что получила оплеуху с крепким матом в придачу и перелетела через стол. Вот мой шанс и вожделенная кнопочка!

Я давила на нее и давила, взбесившийся клиент тянул меня за ноги на себя, порвал трусики, а я из последних сил держалась за шест и тыкала долбанную желтую кнопку…

А вдруг она не работает? Вдруг именно здесь сломана? И хозяина с гостем посадили за седьмой столик, потому что при хозяине кнопкой не пользуются же!

Меня перевернули на спину среди опрокинутых бокалов и бутылок. Георгий с припущенными штанами и в полной боевой готовности, перехватил мне руки и плотнее придвинул бедра.

Я не верила в происходящее, попыталась отпинуть его, но он ударил по лицу, так, что чуть не потеряла сознание. Я захлебывалась рыданиями и думала, что может и пусть двинет посильнее, чтобы отключиться и не участвовать в этом унижении. Снова подтянула колени и саданула по нему, целясь в оголенный орган.

Крепкий мат, занесенный кулак для удара и я по инерции отворачиваюсь и съеживаюсь. Одновременно распахивается черный бархат и к нам врываются двое или трое.

Ма-а-альчики! Ну что же вы такие тормозы, в самом деле? Меня чуть не трахнули, я чуть не поседела пока дождалась вас! А мне придется еще приплатить Юре за маскирующий макияж, потому что чувствую, что лицо у меня опухло от последнего удара…

Танец двенадцатый

Я не могла разглядеть лица вошедших, Яра узнала только по шипящему голосу.

– Отпус-сти её.

Георгий продолжал болезненно впиваться мне в бедра пальцами и тыкаться в поисках входа.

– Какого хрена ты сюда ворвался? Сейчас Георгий Сергеевич отдохнет, потом покажешь… Что ты творишь?! – это срывал голос белобрысый, хозяин клуба.

Теперь меня дернули в другую сторону, вырывая из лап Георгия. Я охнула и впечаталась кому-то в грудь. В спину летел отборный мат. Сбоку орал Сергей на грани инсульта. А я распознала грудь по запаху и теперь сама теснее вжималась в нее, обхватив талию Яра руками.