Текст книги "Кот и кореец"
Автор книги: Ася Фуллер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Глава 8. Что ты мне туда подсыпал?
На Аничковом мосту стояла худенькая девушка. Прямые светлые волосы до плеч, розовая куртка, развевающийся на питерском ветру белый шарф.
«Привет, меня зовут Маша Архипова, это мой влог. Сегодня я хочу вам рассказать, что уже месяц занимаюсь боксом. Ребята в моей группе в основном опытные, даже мастера спорта есть! А я пока только начинаю! Но вы знаете, мне уже очень нравится! А ещё из окон нашего зала открывается просто фантастический вид на Неву! Сейчас я как раз иду на тренировку! Пойдём со мной!»
Кира скривилась и остановила видео. Нравится этой Маше бокс, как же. Посмотрим, как ей будет нравиться, когда на первых спаррингах ей надают по башке и она убежит рыдать в туалет. Либо когда какой-нибудь красавец или красавица с крепким кулаком даст этим кулаком прямо по печени, так, что сложишься пополам. Обычно после этого энтузиазм, свойственный новичкам, быстро улетучивается.
Кира злилась на себя за то, что в выходные валялась на кровати и смотрела соцсети девчонки, которую даже не знает. Как ей вообще в голову пришло вечно себя с кем-то сравнивать. Особенно с девчонкой, которая только-только решила заняться спортом.
Маша Архипова казалась сплошной банальностью. Фото с цветами. Фото в зеркале с приоткрытыми красными губами. Фото в студии в длинных носках на фоне новогодней ёлки – господи, какая скука. А ещё – череда однотипных видео, где Маша постоянно улыбается. Будто бы её действительно восхищал бокс, питерская осень и выпечка в «Подписных изданиях».
Да уж, Машу, похоже, восхищало всё вокруг, а она восхищала Артёма Филатова.
Его комментарии в её соцсетях были ещё тошнотнее Машиных видео.
«Только меня не бей!»
«Молодчинка!»
«Тигрица!» – это Артём написал под видео, где Маша лупила по мешку. Лупила, конечно, усердно и совсем без всякой техники, как и все новички. На ролик Маша наложила музыку из фильма «Рокки».
Тигрица, конечно, тигрица. Рокки Бальбоа и Аполло Крид в одном флаконе, чтоб её.
И про «тигрицу» написал Филатов.
Филатов, который мог по двести раз отрабатывать один и тот же удар, пока он не получится идеально.
Чемпион Петербурга среди юниоров.
Тот, кто придирался к себе даже после отличных боёв.
Тот, кто постоянно повторял Кире: «Котова, это не бокс».
И Кира вкладывала все силы, чтобы однажды был бокс.
Тот самый Филатов. Если не легенда, то как минимум тот, кто очень скоро ей станет.
И ему, Артёму Филатову, нравится эта банальная Маша Архипова.
Маша-фотки-с-цветочками-Архипова.
Маша-дурацкие-цитаты-из-тупых-песен-Архипова.
Маша-о-боже-я-теперь-обожаю-бокс-Архипова.
Разве это, блин, возможно?
«Хватит думать, кто ему там может нравиться, – решила Кира, глядя на солнечные полосы на потолке. – Забудь вообще».
– Сестра, отдыхаешь сегодня? – в комнату заглянула Фатима. – Может, тебе чаю сделать?
Вот ещё одна проблема. По сравнению с идеальной студенткой медицинского Фатимой Кира вечно чувствовала себя недостаточно хорошей. Даже вот сейчас – ну лежит она в кровати с телефоном, никого не трогает. Суббота, между прочим. А Фатима уже и на учёбу съездила, и даже чай, вон, готова принести.
Кира отрицательно помотала головой и, услышав звук сообщения, снова схватилась за телефон.
Dasha_Ice: Ты как там? Совсем пропала.
KK_boxer: Дашка, я ничего. У тебя как дела? Прости, я тут с этим переездом.
Dasha_Ice: Да норм, меня хотят посмотреть в очень известной школе фигурного катания. Скоро поеду. Папа замучил. Мне кажется, он сам мечтает попасть на этот тупой просмотр. Если возьмут, наверное, останусь в Москве, в США не поеду. Хотелось бы… Маму не хочу оставлять.
KK_boxer: У меня тоже не очень с тренировками. Тренеру на всё пофиг. Ребятам, кажется, тоже. Встретимся как-нибудь?
Dasha_Ice: Пока не могу. Тренировки – сама знаешь. И Химки далеко.
Кира вздохнула. Дашку можно понять. Она хочет стать чемпионкой. Ей и правда некогда.
В этот момент пришло ещё одно сообщение.
Girl-kumiho: Кира, привет, это Юля. Я подумала, вдруг ты не занята сегодня. Пойдём со мной отметить Чусок?
KK_boxer: А что это?
Фатима на кухне уже гремела тарелками. Перспектива улизнуть из дома, чтобы не оставаться с ней в одной квартире, была ужасно заманчивой.
Girl-kumiho: Это праздник такой. День сбора урожая, День поминовения предков.
KK_boxer: Поминовения предков? Юль, это ведь личное. У тебя родители не против, что я пойду?
Girl-kumiho: Ха-ха, да нет. Это традиционный корейский праздник. У нас в центре отмечают. Там будет еда, музыка, конкурсы всякие. Ну как? Пойдём?
KK_boxer: Договорились.
Заняться Кире было и правда нечем: Лис уехал с родителями за город, мама с Фирузом гуляли по Лужнецкой набережной, Дашка тренировалась где-то в своих далёких Химках. Чусок так Чусок.
С Юлей они встретились в метро и поехали на север Москвы, туда, где находился корейский центр. Погода стояла отличная – осеннее солнце ещё грело, а ветер не продувал насквозь. Кира щурилась, подставляя под солнечные лучи лицо, а Юлька, размахивая сумкой-шопером, весело болтала про своих корейских актёров и танцы.
Кира слушала вполуха, удивляясь, как много информации помещается в розовой Юлькиной голове.
Наконец добрались. За забором стояло белое двухэтажное здание с большими окнами и эркерами. Во дворе, на траве, выстроились палатки с едой. К железной калитке змейкой тянулась длинная очередь.
– Ну вот, тут мы и занимаемся, – объяснила Юлька. – У школы своя территория, так что праздник будет на улице.
– А там вроде вход по регистрациям. – Кира привстала на цыпочки, чтобы рассмотреть. Прямо на дороге, перед калиткой, стоял письменный стол. Девушка в белой рубашке быстро ставила галочки в списке.
– Ну да, – тихо сказала Юля. – Но я тебя за несколько дней зарегистрировала. Просто пригласить стеснялась.
– Стеснялась?
– Я же в школе… Ни с кем не дружу. Меня либо из-за этой вони травят, либо просто странной считают.
Кира потрепала Юлю по плечу. Хорошая она девчонка. И совсем не странная, во всяком случае, не более странная, чем Кира.
Тем временем очередь на регистрацию подошла. Назвав свои имена, Кира с Юлей с чистой совестью снова встали в очередь – на этот раз за бесплатной едой. В воздухе плыли незнакомые Кире запахи: чего-то пряного, кислого, сладкого. Кира не знала, чем это пахнет, но казалось – чем-то ужасно необычным и вкусным.
– Обязательно возьми токпокки, – объясняла Юля, пока они переминались с ноги на ногу в толпе. – Это рисовые палочки такие в соусе. И батат тоже бери.
Вокруг на зелёной лужайке несколько младшеклассниц соревновались, кто быстрее пропрыгает в мешках несколько метров. Девчонки и ребята постарше стреляли из лука по мишени. Но в основном все просто валялись на траве, ели и отдыхали. Из динамика раздавалась бодрая корейская музыка – Юля сказала Кире, кто поёт, но эта информация тут же выветрилась из головы. По зелёной траве, совсем не боясь людей, ходили три жирные коричневые утки. Над входом в двухэтажное здание висела растяжка с диковинными буквами. Выглядели они как палочки, квадратики и кружочки.
– Это иероглифы? – спросила Кира.
– Не, это хангыль – корейский алфавит, – ответила Юлька.
– И ты можешь прочитать… это?!
– А то. – Юлька гордо улыбнулась. – Тут, кстати, написано: «Поздравляем с праздником Чусок».
Очередь за едой была ужасно длинной, гораздо длиннее, чем на регистрацию, когда они добрались до палаток, стоящих в один ряд плотно друг к другу, Кира готова была съесть всё что угодно.
В первой палатке на пластиковую тарелку милая женщина положила немного капусты кимчи, во второй мужчина в очках добавил несколько долек батата. Кира с удовольствием на всех глазела – она и не знала, что в Москве так много корейцев. А ещё – поклонников корейской культуры, таких как Юлька.
– Токпокки, токпокки не забудь! – повторила Юля, когда Кира направлялась с наполовину заполненной тарелкой к третьей палатке.
– Можно, пожалуйста… – протянула Кира тарелку и замолчала. В палатке стоял Пак. Перед ним на столе возвышалась огромная кастрюля, наполненная рисовыми палочками и красным соусом. Пак был в клетчатой рубашке и переднике – таком белом, что так и подмывало шлепнуть на него несколько капель соуса.
– Ты… – выдохнула Кира. Перед глазами снова мелькнула сцена: она выливает грязную воду прямо ему в сумку, а он только смеётся.
Он тоже не ожидал её здесь увидеть. Однако тут же кивнул, взял двумя руками у Киры тарелку и плюхнул туда огромную ложку рисовых палочек в соусе. Очередь подпирала – Кира вынуждена была взять полную тарелку у Пака из рук и отойти.
Юля уже сидела на лужайке. Подруга даже захватила небольшой синий плед.
– Ты видела… Пака? – спросила Кира, садясь с Юлей рядом.
– Да, – кивнула Юля. – Ученики часто помогают с организацией, ничего удивительного.
Кира покачала головой: она ведь совсем забыла, что Пак ходит в тот же корейский центр – об этом Юля говорила во время их первой встречи.
Не очень-то хотелось его видеть после вчерашнего спектакля на тренировке.
Кира бросила взгляд на палатку. Пак отдал передник девушке, занявшей его место у кастрюли, а сам отошёл и тоже сел на траву, по диагонали от девчонок. К нему присоединился незнакомец – ужасно модный незнакомец. Прямые брюки, широкая чёрная футболка и волосы, выкрашенные… даже не в светлый, а в белый – такой же белый цвет, как и передник Пака.
– Ты пробуй, пробуй. – Юля отвлекла Киру от наблюдений.
Точно, остынет ведь. Кира с трудом подцепила пластиковой вилкой сразу несколько рисовых палочек – пахли они очень аппетитно – и закинула в рот.
Язык обожгло пламенем. В горле запершило, а из глаз брызнули слёзы.
– Воды, – прохрипела Кира и попыталась откашляться.
К счастью, вода была у Юли. Кира сделала большой глоток из бутылки, однако ситуацию это не спасло – казалось, пожар во рту разгорелся ещё сильнее. Кира с трудом проглотила рисовые палочки, опасаясь, что они могут прожечь в желудке дыру.
– Ты как? – Юлька испуганно заглядывала Кире в глаза. – Очень острое, да?
Кира вытерла выступившие слёзы указательным пальцем, прикоснулась прохладными ладонями к пылающим щекам.
– Это Пак, – прошипела она, ища глазами виновника всех её бед.
Тот по-прежнему сидел на лужайке и о чём-то болтал с приятелем-блондином.
– Пак?! – удивилась Юля. – А что он сделал?
– Лучше спроси, чего он не сделал, – прошипела Кира. Казалось, из ноздрей сейчас вырвется настоящий огонь. – Вот, например, – произнесла Кира, не ответив на Юлин вопрос, – подсыпал мне перца в еду, чтобы я чуть не сдохла.
– Ты уверена?
Кира продолжала буравить Пака взглядом. Как же ему весело. Рассказывает что-то своему блондинистому дружку, греется на солнышке. И даже не стыдно.
– А знаешь что, – сказала она. – Хватит. Пора это дерьмо прекратить.
– Какое дерьмо, Кир?
– Это дерьмо, – отрезала Кира, не дослушав Юльку.
Кира решительно поднялась и направилась к Паку, держа на весу тарелку с рисовыми палочками.
Пак с другом отвлеклись от разговора и теперь оба смотрели на Киру не мигая.
– И как это понимать? – крикнула Кира, еле-еле сдерживаясь, чтобы не опрокинуть тарелку прямо Паку на голову.
– Тихо, тихо. – Пак со смехом выставил руки вперёд. – Эта рубашка мне нравится, так что если ты испортишь и её тоже, мне будет и правда жалко. И вообще, две рубашки за два дня – не многовато ли?
Это Киру разозлило ещё больше. Он не воспринимает её всерьёз! Ну что же, прекрасно!
– О, что это за ураган! – Приятель-блондин тоже расплылся в улыбке. – Твоя подруга, Паштет?
– Типа того, – довольно хмыкнул Пак.
– Красотка. И бешеная. Люблю таких, – нагло заявил блондин и подмигнул Кире.
Глаза у него тоже были азиатские, с внешними уголками, тянущимися вверх, к вискам, – очень красивые глаза, это Кира успела заметить. И ещё то, что он называл Пака даже не Паша, а Паштет – это показалось почему-то очень забавным.
– Что на этот раз? – Пак вздохнул. – Еда не понравилась?
– Издеваешься! – Кира упёрла левую руку в бок. – Что ты мне туда подсыпал? Перец?
– Я ничего не подсыпал.
– Нет, подсыпал, – настаивала Кира. – А я вообще ужасно переношу острую еду…
– Может, в этом и дело? – Пак пожал плечами. Выражение лица у него было весёлым.
– Давайте, чтобы разрешить ваш спор, я попробую. – Блондин ещё раз тепло улыбнулся и потянулся пластиковой вилкой к тарелке Киры. Он легко подцепил рисовую палочку, откусил и бодро прожевал, а потом ещё и ещё…
– Боюсь, наш общий друг прав – он ничего не подсыпал. Корейская еда просто слишком острая. – Блондин ткнул Пака в бок. – Токпокки… должны быть именно такими. Всё по рецепту.
– Не верю, – покачала головой Кира. – Он точно… что-то мне подсыпал. Или подлил.
– Да не подсыпал я! – В этот момент Пак приподнялся и выхватил у Киры тарелку. Он нагло положил в рот и последнюю палочку, и батат, и кимчи.
Кира огляделась: все вокруг спокойно жевали… И Юлька тоже – ела свои рисовые палочки, закусывая капустой кимчи. Кира почувствовала себя ужасно глупой. Глупой и голодной.
– А вот батата ты девушку лишил зря. Он неострый, – вздохнул блондин.
– Да пусть жрёт, – зло ответила Кира.
Она развернулась и направилась обратно к Юльке. Та тут же предложила подруге сделать ещё один глоток воды.
– Эй! Стой!
Кира подняла глаза. За ней прибежал блондин. В руках у него была тарелка с несколькими гигантскими виноградинам, – каждая размером с абрикос.
– Возьмите! – Он протянул Кире тарелку. – Виноград очень вкусный. И неострый, конечно. И косточек там нет.
Кира не знала, брать или отказаться, но Юля уже потянулась за виноградом.
– Я Минсу. – Блондин присел рядом и, улыбаясь, пригладил ярко-белую крашеную чёлку. – А вы тоже в этом центре корейский учите?
– Я учу, – охотно вступила в разговор Юлька. – Юля Малкина из продвинутой группы. А это моя одноклассница Кира. Мы с Пашей Паком в одной школе. А ещё Кира с ним боксом занимается.
– Ничего себе! – Глаза Минсу загорелись.
Кира в этот момент незаметно посмотрела на Пака: тот буравил их троицу взглядом, словно ему совсем не нравилось, что его друг к ним подошёл. Весёлым он больше не казался. Да и пожалуйста, пусть злится сколько угодно.
– А я в теннис играю, – продолжил Минсу, пытаясь заинтересовать Юлю и Киру. – Вот, как раз вчера был на тренировке…
Кира почти не слушала. Она снова чувствовала обжигающее пламя. Только теперь казалось, что её прожигает взгляд Пака – и этот взгляд был острее самой острой корейской еды.
– Ты говоришь без акцента, – заметила Юля. Кира удивлённо взглянула на подругу: ничего себе, а Юлька-то, оказывается, не такая уж и стеснительная.
– Да, я вырос в Москве. Здесь, недалеко, на «Соколе». – Минсу подмигнул.
Пак в этот момент – Кира готова была поклясться, что она это видела, – сжал руки в кулаки. Интересно, чего это он? Он их, скорее всего, даже не слышит.
«Наверное, ему просто не нравится, что его друг с нами так хорошо общается, вот и всё», – подумала Кира.
И вдруг она, сама от себя не ожидала, рассмеялась, словно разговор с Минсу и Юлей был самым интересным и весёлым на свете, и с удовольствием откусила половину огромной виноградины. И правда, очень вкусно и без косточек.
Они поговорили ещё немного – о спорте, путешествиях, Санкт-Петербурге, – ничего особенного, но разговор вышел довольно лёгким и непринуждённым.
А когда Кира повернулась, чтобы снова увидеть недовольного Пака, место на лужайке уже пустовало.
Вдруг Кира поняла: дурацкие розыгрыши Пака закончились. Она и сама не знала, откуда это осознание пришло. Просто стало ясно, что больше не будет ни шуточек про иностранцев, ни запертых дверей, ни рыбы в перчатках.
И почему-то – Кира сама не знала почему – стало грустно.
Глава 9. Почему у меня нет парня?
Розыгрыши и правда закончились. Пак здоровался на тренировках, в школе – вот, пожалуй, и всё. Первое время Кира ожидала подвоха: аккуратно отрывала двери, не заходила никуда первая, ощупывала рукава куртки в гардеробе, не бросала перчатки и бинты без присмотра.
Нет, ничего не происходило.
Надо бы перед Паком извиниться и возместить ущерб, думала Кира. Наверняка он обиделся из-за испорченной рубашки… Но подходить и мямлить извинения… Наверняка подумает, что она мечтает снова с ним общаться. Ну уж нет, спасибо. Да и вообще, он первый начал.
Тяжелее всего было признавать, что без розыгрышей и правда жилось скучно.
* * *
В школе началась зубрежка к ЕГЭ. В классе Киру и Юлю неизменно встречали напряжённым молчанием. О том, что где-то воняет, больше никто не говорил. Ярик сопел и хмурился.
На переменах Юля ходила хвостиком за Кирой по коридорам.
– А ты знаешь что-нибудь про советских корейцев? – как-то спросила Кира, выцепив взглядом в толпе школьников Пака. Он шёл, возвышаясь над всеми и по привычке смотря в телефон.
– Ой, я читала, да. – Юлины глаза засияли. – Они жили на Дальнем Востоке, а потом их оттуда выгнали. А ещё это они морковку по-корейски придумали.
Кира ненавидела себя за то, что неосознанно искала Пака глазами. И за то, что не получалось представить его злодеем, а ведь так хотелось. Но розыгрыши ведь были, по факту, беззлобными.
Иностранцем прикинулся, ну и что. Закрыл дверь спортзала, но сам же остался сидеть у этой самой двери. Изобразил приступ аллергии, чтобы не идти на контрольную. Сунул рыбу в старые перчатки. Даже вспоминать глупо.
Но лучше об этом не думать. Началась новая, пусть и не легендарная, жизнь, в очередной раз напомнила себе Кира. И в этой жизни впереди – сводная тренировка. Та, где можно помериться силами с другими спортсменами и показать, на что способна. До неё оставался всего один день – четверг.
* * *
– Ребята, которые придут к нам в зал, боксируют очень хорошо, – объяснял Лис, когда они с Кирой встретились после последнего урока и сели на подоконник, жуя одну булочку на двоих. – Раньше, когда нас Саша тренировал, мы прям стратегии целые разрабатывали, комбинации учили. А сейчас сама видишь. Поэтому главное – просто не теряйся. Обычно у нас раундов восемь. Боксируем с разными соперниками. Иногда тренер вызывает какую-нибудь пару в ринг, и они боксируют три раунда друг с другом, как на соревнованиях.
Кира слушала очень внимательно, стараясь ничего не упустить.
Но тут их прервали. У соседнего окна появилась парочка – блондинка в красном сарафане, надетом на рубашку, и Пак. Девчонку Кира уже видела раньше – в столовой она часто сидела с Паком за одним столом. Вроде бы они в одном классе… Кира нахмурилась, вспоминая, откуда ей ещё так хорошо знакомо это лицо: высокий лоб, голубые глазищи, кудри. А, точно – фотография девушки висела рядом с учительской. Кажется, там было что-то про школьный комитет.
Кира скосила на них глаза и тут же развернулась к Лису, пытаясь снова сосредоточиться на разговоре о боксе.
– Паш, ты придёшь сегодня на вечеринку? Родители в отпуске, мы все собираемся. – Блондинка казалась очень дружелюбной. Она то и дело теребила волнистую прядку у виска.
– Не знаю, прости. – Пак дёрнул плечами.
Тут он заметил Киру и Лиса – молча протянул руки обоим. Рука у Пака неизменно была горячей и сухой. Кире нравилось и то, что он здоровался с ней за руку, как со всеми боксёрами, и то, каким каждый раз оказывалось это рукопожатие – в меру крепким, но не болезненным.
Блондинка перевела взгляд на Киру и несколько секунд колебалась, будто размышляя, что ей сказать.
– Мы вроде бы не знакомы… Я Милана Николаева, – наконец произнесла кудрявая. – Глава школьного комитета и администратор школьной группы «ВКонтакте». Приходите сегодня на мою вечеринку! Паш, тебе ведь наверняка будет веселее… с твоими боксёрами… Поговорите там о тренировках… Мы закажем пиццу!
Кира обдала незнакомку ледяным взглядом: конечно, ещё недавно она была одной из тех, кто вместе с Паком обсуждал Киру в столовой. А теперь зовёт на вечеринку. Да и вообще, какая вечеринка – тренировка завтра. Вечером, правда, но всё-таки…
– Да ладно, давай сходим ненадолго, – словно отвечая на Кирины мысли, заметил Лис. – Пить мы всё равно не будем. А пиццу я бы съел.
– Да, давайте сегодня по пицце, никто же не на весогонке, – сказал Пак, будто они были давними друзьями и ели пиццу каждый четверг.
Лицо Миланы просияло.
– Не знаю, – протянула Кира. Идея вечеринки в будний день, когда нужно успеть сделать кучу домашки, казалась ей всё ещё очень сомнительной.
– О, а ты ведь дружишь с этой… – Милана, казалось, пыталась подобрать правильное слово.
– С Юлей, – подсказала Кира.
– Пусть она тоже приходит. – Милана послала Кире воздушный поцелуй, повернулась на тонких каблуках и зашагала прочь. – Всех жду!
Кира закрыла лицо руками. Похоже, чтобы заманить в своё логово Пака, эта Милана готова пригласить вообще всех.
А Юля ни за что не упустит возможность пойти на вечеринку к девчонке из параллельного класса. Ни за что и никогда.
* * *
– Кир, а она меня точно пригласила?
– Угу.
– Точно-точно?
Кира в очередной раз кивнула. Наступил вечер. Кира с Юлей свернули в узкий двор к незнакомой высотке. И всю дорогу – целых пятнадцать минут – Юля спрашивала, правда ли она получила приглашение.
На Юльке было простой белый топ, джинсы и кожанка – без своей рубашки с крыльями и рюкзака в значках она выглядела хоть и красиво, но как-то непривычно. Розовые пряди были выпрямлены утюжком. Кира, как всегда, прятала волосы под капюшоном очередной огромной толстовки. К вечеринке, в отличие от Юли, она никак не подготовилась – разве что зафиксировала брови гелем, как делала мама, и нанесла бальзам для губ.
«Вот не дай бог не высплюсь», – думала Кира, лавируя между хаотично припаркованными автомобилями. С каждым шагом идея поедания пиццы в компании малознакомых ребят казалась всё менее привлекательной.
Кира даже надеялась, что мама не отпустит. Когда пришла отпрашиваться на вечеринку, привела кучу аргументов: и про тренировку, и про домашнее задание, которое придётся делать ночью, и про ЕГЭ. Но мама заявила, что Кире обязательно нужно развеяться и завести новых друзей, желательно среди ребят, которые хотят поступить в приличные вузы, а не получать по голове на боксе всю жизнь.
Подъезд, в котором оказались Кира с Юлей, был совсем обычным – с зелёными стенами и цветами в горшках, таким же, как и миллион других подъездов. Жила Милана на третьем этаже.
Хозяйка квартиры в топе и шортах, которые больше напоминали трусы, встретила их на пороге.
– Давайте, давайте, девчонки, – сказала она, будто они давние подружки.
– Отопление дали у вас? – посмотрев на хозяйку, Кира поежилась и пошла в квартиру. В раздвижном шкафу места не нашлось, поэтому куртки пришлось бросить прямо на кресло.
Просторную квартиру явно обставляла мама Миланы – тут были лиловые обои, семейные фотографии в резных белых рамках, гипсовая лепнина на потолке и розовые напольные вазы, будто старинные китайские, но, скорее всего, нет.
Гости торчали на кухне: там на овальном прозрачном столе выстроилась батарея пластиковых стаканчиков с непонятной оранжевой субстанцией. Кира понюхала: пахло ядрёным апельсиновым ликёром.
– Угощайтесь, – хозяйка квартиры кивнула на стаканчики и на коробки с пиццей, которые лежали прямо на выключенной плите.
BoxingFox: Уже рядом, лечу.
Ну разумеется, Лис решил опоздать. Однажды он станет профессиональным боксёром и опоздает на собственный титульный бой.
Снова телефон. Так, а это ещё кто?
Dasha_Ice: Кир, мы можем поговорить?
KK_boxer: Дашка, у меня тут куча людей. Попозже вечером?
Dasha_Ice: Пожалуйста, Кир. Он мне написал, я не знаю, что делать.
Кира вздохнула. За те недолгие месяцы, что они с Дашкой дружили, она казалась не то чтобы очень общительной. Но когда появлялся очередной «он», всё менялось.
Дашке нравилось быть влюблённой. Всех, по кому она страдала, Кира так запомнить и не смогла: там был парень-хоккеист, парень-бариста из химкинской кофейни, парень из соцсетей, сын друга отца… Даже при том, что Дашка всё время тренировалась и училась, она успевала страдать.
Dasha_Ice: Нууууу Киииир.
Юлька тем временем схватила уже второй стаканчик с опасной оранжевой жидкостью и жевала пиццу, разговаривая с высоким лопоухим пареньком, которого Кира не знала. «Да никакая она не стеснительная, – напомнила себе Кира, вспомнив Юлькину болтовню с Минсу. – Справится тут и без тебя».
KK_boxer: Ладно, сейчас отойду на балкон.
Балкон нашелся в родительской спальне. Милана разрешила туда пройти, и Кира, плотно закрыв за собой дверь, пересекла комнату, лиловую, как и все в этом доме, с кроватью, напоминающей по размерам боксёрский ринг.
Вышла на воздух, упала в плетёное кресло, уставилась на грязноватое балконное стекло и позвонила Дашке. На том конце послышались жалобные всхлипы.
– Ты представляешь… Я целую неделю пила этот долбаный фильтр-кофе! – пискнула Дашка. – Чтобы потом узнать, что у него есть девушка!
А, значит, всё-таки парень из кофейни.
– А что, совсем невкусный был кофе?
– Да никакой! Но Олег сказал, что надо пить фильтр, а капучино – это для детей. Я ещё и мешок каких-то зёрен купила. То ли из Эфиопии, то ли из Кении… Уже сама и не помню.
– А, ну раз Олег сказал, – протянула Кира, готовясь к длинному разговору.
– Да! А сейчас я зашла, прикинь, а он какую-то девку назвал «родная» и принёс ей эклер за стол! Я бы с её задницей вообще никогда эклеры не жрала!
Кира вздохнула. Непонятно, из-за чего Дашка расстраивалась больше: то ли из-за девушки, то ли из-за того, что этой девушке можно было просто так взять и съесть пирожное. Дашка постоянно записывала всё съеденное в специальное приложение на телефоне и могла с ходу сказать, сколько в том или ином продукте белков и углеводов. На фигурном катании у Дашки за весом следили гораздо строже, чем на боксе.
На боксе, во всяком случае, можно перейти в весовую категорию выше. Но Кира старалась оставаться легковесом. Это было несложно – из-за волнения она часто переставала есть совсем.
Аньке, которая приехала в Питер на сборы из Выборга, перед соревнованиями всегда было паршиво. Она почти не ела, ходила в костюме-сауне, из-за которого обливалась потом, ещё и не пила воду. Так и сдохнуть недолго. У Аньки выросла грудь, и, похоже, добрая половина её соревновательного веса приходилась на сиськи.
У Киры ничего не выросло. Точнее, выросло, но мало. Но всё равно она не была такой лёгкой и воздушной, как Дашка. Даже близко нет.
– Хочу эклер, – заныла Дашка в трубку. – Но папа говорит, у меня нет силы воли…
Значит, всё-таки эклер виноват, а не девушка.
– Хочешь – съешь уже и успокойся.
– Знаешь же, что не могу. А ты что делаешь? – Даша быстро перевела тему. – Где это у тебя там куча людей?
– На вечеринке у девчонки из школы.
– А ешь что?
– Пиццу, – призналась Кира.
– Ненавижу тебя, – бросила Дашка. Послышались короткие гудки.
Надеюсь, это она несерьёзно, подумала Кира и вернулась к ребятам. Оказалось, что все перебрались в гостиную.
Почти всю комнату занимал угловой диван – цвет его невозможно было рассмотреть из-за того, сколько человек на нём сидело. Семь? Десять? Сосчитать у Киры не получилось. Над диваном горели три светильника в форме лилий. Стоял гвалт. Несколько парней резались в приставку на телевизоре, другие подбадривали их воплями. Колонка на подоконнике то включала музыку, то затихала.
Кира поискала взглядом Юльку и Лиса и, наконец, нашла. Оба сидели в мягком кресле в самом тёмном углу комнаты.
– Какого… – Глаза Киры расширились.
Только этого ещё не хватало. Она подошла поближе, кивнула Лису.
– Ну наконец-то, Кот, – тот счастливо махнул ей. – Это же твоя подруга? Я сел рядом, а она… вот.
Юля спала на груди у Лиса, почти пуская слюни. Тут музыка остановилась, стало тише, и Кира разобрала бормотание Юли:
– Ты такой мягкий…
Юля уткнулась носом Лису во фланелевую рубашку. В комнате снова заорала музыка.
– Давно она так? – спросила Кира, пытаясь перекричать колонку.
– Да понятия не имею, я ж говорю, я её такой и нашёл, – сказал Лис в ответ. – Ты где была вообще?
– По телефону говорила.
– Что?
– Да по телефону, – заорала Кира, раздражаясь от жуткого шума.
И тут же поняла, что сделала это зря – они привлекли всеобщее внимание. У парней как раз закончилась игра на приставке, компания на диване перестала жевать. Один из ребят встал, вырубил колонку и направился прямо к ним. Волосы, уложенные гелем, чёрная футболка, потёртые джинсы с кожаным ремнём – Ярик. Вот уж кого видеть совсем не хотелось.
– Чего тебе? – грубо спросила Кира, скрестив руки.
– Да так. – Ярик кисло улыбнулся и будто бы невзначай показал новенький серебристый айфон без чехла. – Интересно, как тут мои одноклассники поживают.
Юля в этот момент причмокнула и взяла Лиса за руку. По взгляду друга Кира поняла, что он жутко смущён.
«Молчи, Юль, – думала Кира, посматривая на телефон в пальцах Ярослава. – Только молчи. И ради всего святого, не блюй. И тогда всё будет хорошо».
– Так тепло. – Юля улыбнулась во сне. – Ты очень тёплый.
Ярик издал короткий смешок.
«Ужас. Как можно было надраться до такого состояния? И при этом ещё разговаривать полными предложениями? – подумала Кира. – Так, надо поднять Юльку, и мы уходим. Как можно скорее».
Но было поздно – Ярослав уже снимал происходящее. Компания на диване еле слышно перешептывалась.
– Почему у меня нет парня? – сказала Юля грустно, и даже в полутьме стало заметно, что Лис побледнел. – Я что, такая некрасивая? Вот скажи, – она легонько ударила Лиса кулаком в грудь, – что со мной не так, блин?
– Всё так, – произнёс он одними губами.
– Это просто хит, – посмеивался Ярик, продолжая снимать Юлю на свой чёртов айфон.
Кира выругалась про себя. Она упустила момент. Надо было схватить телефон сразу же и всё удалить. Сейчас уже поздно.
– Быстро удалил это дерьмо, – рявкнула Кира.
– А если нет? – Ярик вытянул вверх руку с телефоном. – Прыгать будешь, боксёрша?
– Зачем прыгать. Втащу тебе, да и всё, – процедила Кира сквозь зубы, прикидывая, с какой руки лучше бить этому придурку по корпусу.
– Кот, без резких движений, – предостерёг Лис.
– О-о-о! – Ярик рассмеялся. – Ну давай, давай, втащи. И обещаю, из школы ты сразу вылетишь. И заяву я на тебя накатаю, не сомневайся.
Кира огляделась. Почти все присутствующие достали телефоны и снимали. Зашедшая в комнату Милана взвизгнула:
– Не сметь драться в моей квартире! Разобьёте мамину вазу – я тоже к ментам пойду!
– Чёрт, – процедила Кира.
В этот момент в кармане завибрировал её собственный смартфон. Ну неужели там опять Даша с её парнем из кофейни и несъеденным эклером.
Нет, не время.
Вообще не время.
– Кот, – тихонько позвал Лис. – Кот, телефон.
– Не сейчас. – Кира сжимала и разжимала кулаки.
– Сейчас, Кот! Быстро!
Чертыхаясь, Кира открыла мессенджер. Лис переслал видео.
Оно было совсем коротким. И там был Ярик. На улице он отрабатывал невидимые удары по воздуху. Получалось у Ярика просто чудовищно плохо – будто он не бил, а беспомощно дрыгал руками. В конце он остановился и с чувством выполненного долга почесал задницу.
