Текст книги "Ревизор: возвращение в СССР 13 (СИ)"

Автор книги: Артем Шумилин

Соавторы: Серж Винтеркей
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 8

г. Москва

Подленько звучит по отношению к Светке, ее лучшей подруге, но что я только не видел в отношениях между женщинами, чтобы такому варианту удивиться… Наверняка Света уже давно поделилась с лучшей школьной подругой радостной новостью, что Лёха теперь москвич. А Диана могла припомнить, как беззаветно тот в нее был влюблен… А в пески Ливана уже не хочется, Фирдаус опрометчиво развеял в глазах жены очарование своей родины, собравшись ехать с ней в Париж. А Парижа больше не ожидается…

Или, как вариант, Диана вполне могла задумать поднять Фирдауса на нервы. Показать ему влюбленного в нее парня, чтобы заставить больше ценить ее. Вполне может быть, что в ее «хитрой задумке» запланировано, что Фирдаус, чтобы убедить, что любит ее, и удержать около себя, выпросит у отца ту позицию в Париже, что обещал уже его брату. И они в результате летом поедут вдвоем в так желанный Париж. Ой, что-то я сильно сомневаюсь, что это сработает… Но совсем не удивлюсь, если что-то такое вот и задумано. Но Диана вовсе не мастер эффективных комбинаций, чтобы она сама по этому поводу не воображала. Тут, скорее, дурь из нее необузданная прет.

Надо аккуратно выяснить, приглашён ли Фирдаус к Лёхе. Дианка, конечно, та ещё стерва, но при муже Лёху кадрить не рискнёт. Это если первый вариант. А вот если у нее план заставить его приревновать, то как раз и начнет. Получается, узнав, приглашен ли Фирдаус, я смогу понять, в чем именно заключается ее план…

– Встречался с Дианой сегодня. – поделился я с женой. – Надолго её не хватило, начала характер свой Фирдаусу показывать, скандалы закатывает. Он в шоке. Всё понимает, разница культур и всё такое, но позволить, чтобы она так себя вела в Ливане не может.

– Как же так?.. – растерянно посмотрела на меня Галия. – Зачем она так?

– Возможно, просто дура… Фирдауса жалко. Успел его узнать, он неплохой человек. Думаю, мы уже друзьями с ним стали. Но он и сам накосячил...

Рассказал ей про всю эту историю с планами молодой семьи на Париж, что жестоко похерила птица обломинго.

– И что теперь?

– Боюсь, как бы она на Лёхином дне рождения что-нибудь не учудила. Сдаётся мне, она хочет в Москве остаться. Или хочет Фирдауса заставить ревновать. И, зная её, добиваться своего она будет любой ценой. Ни перед чем не остановится… – я многозначительно посмотрел на жену.

– Но Света же её лучшая подруга! – возразила мне Галия, поняв, на что я намекаю.

– Дорогая, кого и когда это останавливало?

– Уф! – выдохнула Галия и покачала головой, явно не в силах мне поверить.

– Да ты вспомни, как мы оказались должны ей свою колбасу отдать, с ее точки зрения? Забыла уже? А, вспомнила? И что она потом сделала, вместе с Рафаэлем, чтобы с нами разобраться? А мы ей родственники, в отличие от Светки, та всего лишь подруга. Если с родственниками была готова так поступить…

Вот теперь Галия мне поверила. По глазам понял.

– И что делать?

– Во-первых, узнаю завтра, Диана одна будет или с Фирдаусом на дне рождения. Во-вторых, надо попытаться проверить, какие у нее планы в отношении Лехи. До самого дня рождения.

– Первое понятно. А как со вторым ты справишься? – недоумённо уставилась на меня жена.

– Так, чтобы это не повлияло на знакомство с родителями. То есть произошло без них. А как это сделать?.. Пригласим Диану и Леху к нам в субботу. Без Фирдауса пригласим. Тогда и спрашивать не надо, приглашён он или нет на день рождения… Да? Всё правильно? – размышлял я. – Если у Дианки есть коварные планы в отношении Лёхи, она их сразу и выдаст. Будем на нее поглядывать внимательно, когда она с Лехой общаться будет. Если появятся подозрения, то надо со Светкой будет переговорить. Чтобы она отменила приглашение для Дианы на Лехин день рождения на воскресенье. Почует угрозу своему счастью с ним, сразу на том ее дружба с Дианой и закончится.

– Ты думаешь, Диана себя так легко проявит? – удивилась жена.

– Да она на два шага вперёд не может ситуацию просчитать. Это же надо таким мужем пренебречь из-за того, что на него орать будет нельзя в его доме!.. В голове не укладывается.

Зашёл Родька, и я вышел в прихожую собираться.

– Ой, забыл совсем. – вспомнил я про «Дары природы». – Там сахар фруктовый в портфеле. Малому купил...

Мы ушли гулять. Всю прогулку пытался оценить, насколько Диана коварна и расчётлива. Попадётся ли она в субботу в расставленные нами сети? Покажет ли Свете свои истинные намерения в отношении Лёхи? Или выждет до воскресенья и выдаст что-то такое, после чего Лёхины родители Светку знать не захотят.

Довёл Родьку до подъезда и вернулся домой. Только собрался позаниматься хоть немного, как Галия протянула мне потрёпанную тетрадь.

– Книга жалоб и предложений. – прочитал я.

– В магазинном свертке была. – сказала Галия удивленно. – Случайно, может, завернули с покупкой?

– Это из «Даров природы», получается… – сказал я задумчиво. Блин, и верно, я сразу, ещё в магазине, подумал, что кулёк слишком объёмный, но переключился на второй свёрток, который они мне хотели впарить, и вылетело из головы. – Ёперный театр!.. Нет, явно не случайно она ко мне попала. И что я должен с этим делать?

Стал листать и читать по диагонали… Это же «вторая» книга, которая только для жалоб! Бытует сейчас такой обычай – для тех, кто желает оставить благодарность, дают официальную книгу, а для тех, кто хочет пожаловаться – вот такую запасную, которую никогда не показывают начальству. Как и ожидал, внутри все записи – о грубости и хамстве персонала. Если уж советский человек жалуется, значит, очень сильно достали. К обычному хамству торговых работников все привыкли. А тут, прямо, демон в юбке описан. То, что все жалобы на одного и того же человека, понять было нетрудно по характерным выражениям Салтычихи.

Давненько она сама в зале торгует. – посмотрел я на даты первых записей. – А что ж продавца-то не возьмёт? Похоже, текучка в коллективе бешеная, вот и приходится самой за прилавок вставать. С такой атмосферой в коллективе странно, что там вообще кто-то кроме нее работает.

Вспомнил, как я рассуждал, что рабы, не устраивающие восстания против рабовладельца, сами этого заслуживают. Ну вот теперь уже вижу, что делание скинуть с шеи ярмо у них есть. Это хороший знак. Но сами боятся. То, что мне подсунули эту тетрадку – надо расценивать, как крик о помощи. А помочь я и сам хочу, но надо и самому не подставиться и продавщицу, так рискнувшую, передавая мне вторую книгу жалоб, не подставить.

Подумать надо... Может, к Сатчану обратиться? Выяснит, хотя бы, по своим каналам, кто за этой ведьмой стоит. Хотя, какая разница, кто? Кто бы не стоял, это надо пресечь. Но нет, хватит, чуть что, мотаться к Сатчану. А то он еще решит, что я и чихнуть не могу без его помощи.

Ладно, утро вечера мудренее. Завтра придумаю что-нибудь.

В среду взял жалобную книгу из «Даров природы» с собой в университет, думая на ходу, к кому обратиться за помощью. Созрела мысль обратиться к отцу. Все равно общаться надо чаще. Появилась мысль выйти на советскую печать. В СССР был такой жанр, как фельетоны, может, сотрудников, работающих в этом стиле эта история заинтересует? Сам я ни с одним журналистом в Москве познакомиться еще не успел. Может, у бати есть выходы на журналистов, которых можно было бы на эту заведующую натравить?

На обеде Витька Макаров попросил у меня принести завтра мемуары Жукова. Зачем, не сказал. Только хитро улыбнулся.

Спросил Лёху, пригласил ли он уже Диану на день рождения.

– Света должна была пригласить, они там сами договаривались. – ответил он.

– Фирдауса, мужа Дианы, тоже пригласили?

– Понятия не имею. – беззаботно ответил Лёха.

– Как это? А что ты матери сказал, сколько у тебя гостей будет?

– Сказал, что моих будет человек восемь-десять. Там же ещё родственники подтянутся… Сестра двоюродная точно будет.

– Толпа народу! – усмехнулся я. И как мне Диану в субботу заманить?

***

Москва. Магазин «Дары природы».

Книга жалоб и предложений в каждом магазине должна быть доступна покупателям. Заведующая Инга Возна прекрасно понимала, что, если дать покупателям волю, они испортят важный документ. Поэтому в торговом зале всегда висела одна книга, а во время проверок демонстрировалась другая.

На черновую книгу гражданка Возна не обращала внимания, пусть пишут, что хотят. Всё равно, её никто не увидит, а бумага всё стерпит. Более того, когда возмущённые покупатели делали очередную запись, она ещё и подначивала их:

– Пишите, пишите! Подробнее! И, смотрите, без ошибок! Начальству ещё читать вашу писанину…

И вот она пропала. Заведующая пришла на работу и не сразу это заметила. Карандаш висит, а книги нет. Снять её не стоило никакого труда. Простая верёвочная петля, не затянутая, не завязанная. Это специально было сделано, чтобы книгу можно было быстро поменять, если вдруг проверка.

Сперва заведующая подумала, что она просто выпала из петли, и лежит где-то рядом. Не стесняясь в выражениях, она потребовала от продавцов отодвинуть стол и обшарить всё вокруг. Но когда поиск ничего не дал, у заведующей зашевелилась в мозгу неприятная мысль, что книга не просто так пропала. Кто-то может воспользоваться ею. И обязательно воспользуется, слишком много врагов вокруг. Женщина почувствовала, как под ней зашатался стул, на котором она так неплохо сидела несколько последних лет. Её охватила злоба, а бессилие только распаляло её. Досталось всем, и покупателям, и подчинённым. Прокричавшись и разбив о прилавок кулак, она поняла, что это ничего уже не изменит.

– Что, сволочи, смотрите!? – крикнула она своему испуганному коллективу. – Я всё равно узнаю, кто это сделал! Вы ещё пожалеете! Вы меня ещё узнаете!

***

После пар позвонил бате и попросил встретиться. Он сказал, что сегодня в институте задерживается, предложил приехать к нему на кафедру, если что срочное. Сразу и поехал.

– Представляешь, попал вчера в какую-то историю дурацкую. – начал я рассказывать отцу про свои вчерашние приключения в «Дарах природы». – Подсунули мне эту жалобную книгу несчастные продавцы, что страдают от заведующей, тайком, как в шпионских детективах. Но там заведующая, реально, без тормозов. Если бы сам не слышал вчера, как она с покупателями и подчинёнными обращается, не поверил бы, что такое возможно.

– И что ты собираешься делать? – спросил он меня с любопытством.

– Не знаю. Посоветоваться хотел, что тут можно сделать, чтобы меня не светить? Мне же явно не стоит как преподавателя от «Знания» себя вовлекать. Работники магазина её боятся. Думаю, кто-то прикрывает её, не даёт жалобам ходу. Может, кто попытался рыпнуться, да ему прищемили хвост так, что теперь все остальные молчат и с опаской оглядываются.

– Ну, ты перебарщиваешь. – усмехнулся батя. – У нас не рабовладельческий строй. Кто хочет, тот уволится.

– Ну, не просто же так эта выдра сама за прилавком стоит. – возразил я. – Значит, нет у неё людей, значит, текучка.

– Ну, текучка…

– А у тебя, случайно, нет журналиста знакомого? Пусть бы журналистское расследование провёл…

– Что провёл? – удивился отец.

– Журналистское расследование. Ну, как тебе объяснить?.. Это когда журналисты проверяют информацию не криминальную, а морально-этического характера. Как милиционеры могут прикинуться простыми людьми, скрытно зафиксировать на магнитофон происходящее, возможно, даже, собрать факты, которые важны для расследования. Понимаешь? Потом статья обличающая выходит. Если обнаружен криминал, то перед этим компетентным органам сообщают.

– Это где так? – ошеломленно смотрел на меня отец.

– Да любой фельетон в газете и появляется в результате вот такого вот журналистского расследования. – спокойно глядя ему в глаза, ответил я. Понял уже, что использую термин, который в СССР, видимо, еще не появился. Может, в восьмидесятых только появится… Но теперь деваться уже некуда.

– Интересно…

– Подумай, может, подкинешь кому идею. Пусть бы журналисты магазин этот проверили. Полезное дело для людей сделаем.

– Оставь мне эту… жалобную книгу. – задумчиво взглянул на меня отец.

По глазам вижу, он уже придумал, как с ней поступить, но хочет переговорить с кем-то сначала…

– Если понадобится, сведи меня с журналистом. Подробнее про ситуацию там расскажу. – попросил я. – Только скажи, что на условиях анонимности.

Мы ещё немного поболтали с батей о делах семейных. Тянул время до курсов. Слишком рано приезжать не хотелось, занятия теперь будут на улице, на площадке.

В итоге, приехал последним. Наша группа уже кучковалась у площадки, включая Галию. Вскоре и инструктор подошёл.

Первое занятие меня немного разочаровало, даже поездить не дали. Мы учились регулировать сиденье, зеркала, заводить машину и трогаться. Люди регулярно забывали снять машину с ручника, или включить левый поворотник, или скорость воткнуть. Галие помогал забраться в кабину, хотя она и сама бы справилась.

У меня проблем с этим не было, но нельзя же было, чтобы с первого раза всё сразу получилось. Пришлось пару раз «забыть» про поворотник, чтобы сильно не палиться. Да и чтобы у Галии комплекс неполноценности не вырабатывать.

Галия откровенно волновалась, но на общем фоне не выделялась, ляпов у неё было не больше, чем у остальных.

– Ну, что скажешь? – спросил я её, когда мы уже ехали домой. – Будешь дальше учиться?

– Конечно! – с удивлением взглянула она на меня. – Почему ты спрашиваешь?

– Показалось, тебе трудно. Не слишком устала?

– Устала. Ну, и что? На права выучиться же надо.

– Ну, смотри. Если все же слишком будет утомительно, то помни, что можно и потом, когда родишь. Подвиги нам в твоем состоянии ни к чему.

– Ага. Потом будет всё тоже самое, только ещё ребёнок маленький на руках. – ответила мне жена. – Видела я загнанных мамочек с малышами… Нет уж! Я сейчас отучусь и экзамены сдам.

– Логично. – усмехнулся я. Молодец у меня жена. Молодая, а здравомыслящая, в отличие от некоторых.

Приехали домой поздно. Взялись за домашние дела. Тут батя позвонил.

О, похоже, насчёт моей книги жалоб что-то наклюнулось.

Батя предложил подъехать к нему завтра после пар. Пришлось отказаться, завтра же четверг, у меня лекция. Договорились о встрече на пятницу. Больше он ничего не сказал, но понятно было, что хочет меня с кем-то познакомить. Ну, и отлично. Лёд тронулся.

Вспомнил, что Витя просил принести мой том воспоминаний Жукова и сразу положил его в портфель, пока помню.

Осталось одно нерешённое дело: надо сделать так, чтобы Диана появилась у нас в субботу.

Позвонил Эль Хажжам домой. Трубку взяла Диана.

– Привет, сестрёнка. Как дела? – обрадовался я, что сразу на неё попал. – Успокоилась? Или всё бунтуешь?

– Ничего я не бунтую. – ответила сестра. – Уже и расстроиться нельзя.

– Это из-за Парижа? До него, в любом случае, пришлось бы до лета ждать. А Света Герасимович уже в эту субботу у меня будет. Вот, о чём думать надо, а не о Париже.

– Точно! – оживилась Дианка. – Она же писала, что у тебя остановится. Во сколько она приезжает?

– Встретить хочешь? – предположил я. – Даже не знаю... Вроде, сутра. Её Лёха будет встречать и сразу ко мне привезёт.

– Я тоже приеду.

– Конечно, приезжай. – усмехнулся я. – Тогда, до субботы.

– Давай, счастливо! – попрощалась сестра.

Всё, ловушка захлопнулась. Хватит у Дианы мозгов не подличать среди своих, слава богу. А не хватит, хотя бы друзей из-под удара выведу.

Тут зашёл сосед Николай-капитан, похоже, слегка на веселе.

– Давай, ко мне поднимемся, дело есть. – попросил он.

Игорь, его гость, был ещё у него и сидел опять за столом, за который они тут же усадили и меня.

– Остаёшься за старшего. – подвинул ко мне телеграмму Николай.

– «Месяц дома. Приезжайте».

– Это что? – не понял я.

– В Одессу летим ночью. – объяснил Николай и плеснул мне в стакан бренди. – Проверим, как там мама.

– Дружбан у нас там. – пояснил Игорь. – Учились вместе.

– Ах, Одесса!.. – мечтательно проговорил я и пригубил импортное пойло. – А что, в Берёзке, купили что хотели?

– Угу… – закусывая, утвердительно промычал Николай.

Он вышел с кухни и вскоре вернулся с упаковкой фломастеров двадцать четыре цвета.

– Пацану от меня. – положил он их передо мной.

– О, спасибо. Передам. – пообещал я.

Мы посидели немного, мужики вспоминали свои приключения, а я слушал с нескрываемым интересом, уточняя иногда непонятные термины.

– В скольких странах вы побывали? – спросил я из любопытства.

– А шут его знает. – усмехнулся Игорь.

– Во всех, где море есть. – рассмеялся Николай.

– В сильные шторма, наверное, доводилось попадать? – продолжал задавать вопросы я. Ну да, все же 1972 год, что-то, что хочешь узнать интересное, загуглить невозможно. А привычка-то осталась информацию собирать и уточнять самую разнообразную. Значит, раз Интернета нет, то просто находишь человека с необычной профессией и расспрашиваешь его.

– В каждом рейсе сильные шторма и бури. – отмахнулся Николай.

– Это всё ерунда. – подтвердил Игорь. – А вот когда у тебя трюм посреди океана горит!.. – И он выругался очень витиевато.

– Ага… Или на берег в иностранном порту сходишь, а тебя в капитанерии под арест берут. – добавил Николай.

– Зачем? – удивился я.

– Провокация!

– Ничего себе! Вот тебе и морская романтика. – покачал головой я.

Мужики расхохотались в голос.

– Давай, за романтику! – обновил нам стаканы Николай.

Николай всучил мне ключ от своей квартиры, сожалел, что не успел дверь поменять.

– Надеюсь, вернусь, она уже готова будет, только поставить останется. – поделился он.

Пожелал им хорошо долететь и спустился к себе, скоро Родька придёт. Галия увидела фломастеры и у неё глаза загорелись. Найдя какой-то лист бумаги, она, аккуратно вытаскивая фломастеры, по одному перепробовала на бумаге все цвета по очереди. Когда пришёл Родька, я спрятал фломастеры в сумку, чтобы сделать ему сюрприз. И когда мы уже погуляли и дошли до его подъезда, вручил ему подарок от дяди Коли-капитана.

У мальца не было слов, одни нечленораздельные звуки. Не веря собственным глазам, он принял у меня упаковку фломастеров двумя руками и торжественно понёс её в подъезд, не забыв при этом взглянуть вверх, видит ли всё это дед. Помахал старому в окне и повёл пса домой.

Полночи играться теперь будет. – усмехнувшись, подумал я.

Дорогие читатели! Мы рады, что серию читает шесть с половиной тысяч человек. Будем признательны, если поможете подтянуть количество лайков на первой книге к круглой цифре 5000. Не так много и не хватает! /work/267068

Глава 9

Москва. МГУ.

В четверг отдал Витьке свой том Жукова.

– Скажи честно, ты же не в гости к маршалу без меня собрался? – поинтересовался я, пристально глядя на него. Ну а что я еще могу подумать после такой странной просьбы?

– Нет, конечно. – сделал друг невинное лицо, но долго продержаться не смог, и довольный, улыбнулся. – Но автограф будет.

– Да ладно! – искренне обрадовался я. – Серьёзно?! Ну, ты молодец. – схватил я его за плечи.

– Да это не я. Это отец. – засмущался Витька. – Подожди, пусть подпишет сначала.

– И то верно. – отпустил я его.

Но автограф маршала Жукова! Блин, здорово!

Костян Брагин в перерыве между парами подошёл.

– Что сегодня вечером делаешь? – спросил он меня с невинным видом.

– А что? – опешил я от такого вопроса. Как-то у нас с ним не настолько близкие сложились отношения, чтобы вечера вместе проводить.

– В гости хочу пригласить. – не в силах больше сдерживаться, улыбнулся он, фонтанируя положительными эмоциями.

– Опа! – догадался я о причине его радости. – Соседи?

– Ага.

– И какой дом?

– Твой! Первый подъезд. Правда, последний этаж…

– Блин! Поздравляю. – ошарашено проговорил я. – А последний, не последний… Какая разница?! Дом с лифтом. Ну, батя у тебя молоток! И какая квартира?

– Тридцать шестая. Из лифта налево. Я вчера на прописку паспорт сдал. – в радостном возбуждении делился Костян.

– Поздравляю ещё раз. Зайду сегодня вечером. – пообещал я. – Обязательно.

Брагин кивнул довольный и мы разошлись по своим делам.

С ума сойти, как мир тесен! Хотя, если райисполком не успел все свои квартиры выделить или тайком продать из положенного ему десятипроцентного фонда, почему бы и нет. Деньги за квартиру надо отдать немалые, а этаж последний, вот и зависла квартирка. А Брагину-младшему всё равно, лишь бы этот район… Так-то, вроде, всё закономерно.

После пар Константин Сергеевич отправил меня сегодня с лекцией на фабрику музыкальных инструментов. Интересно, что они там делают, скрипки Страдивари?

Нашёл быстро, на проходной меня встретил местный профорг и проводил в клуб. Там уже собрался народ. Обстановка расслабленная, лица весёлые. Будут после лекции каверзными вопросами донимать. – сразу понял я.

На сцене стоял стол, за столом заседал президиум в лице трёх человек, включая профорга. Мне предоставили солидную трибуну, внутри на полке стоял графин с водой и стакан. Уважают лектора. – усмехнулся я. Правда, я побаивался пить из таких вот графинов. Никогда не угадаешь, когда в него водичку наливали, была ли она чистой при этом, и не испортилась ли, даже если и была первоначально. Есть же уборщицы, что одной тряпкой и унитаз протирают, и графины… Эх, где эти полулитровые пластиковые бутылочки с газированной водой, к которым я так привык в будущем!

Через несколько минут время для лекции подошло, и профорг стал стучать карандашом по графину, стоявшему на столе президиума.

– Тишина, товарищи, мы начинаем! – провозгласил он и представил меня народу, который разразился бурными овациями.

Вот, всегда бы так. – улыбнулся я и проверил, включили ли уже микрофон.

– Тема нашей сегодняшней лекции: роль социализма в развитии искусства. – начал я. – Для начала, давайте с вами определимся, что такое массовое искусство…

Конечно, у каждого поколения свои кумиры, но кто бы что бы не говорил, творчество советских певцов, в частности, моей любимой Валентины Толкуновой, не идёт ни в какое сравнение с бизнес-проектами поп-культуры будущего. Об этом и говорил. Потом спорили. Молодежь доказывала мне, что Битлы это здорово, хотя и порождение капитализма. Ну, кому что больше нравится…

Интересно было… И о западной культуре говорил, и советские нормы морали и культуры не поставил под сомнение. Ходил по канату! Шаг в сторону – провал всей миссии.

После лекции особо рьяные спорщики ещё стояли в зале напротив трибуны и донимали меня вопросами, как вдруг их растолкал Ираклий и пробился ближе всех.

– Здорово! – закричал он и полез ко мне на сцену.

– Привет. Так, ты здесь подрабатываешь? – удивился я. – Вот мир тесен!

– Пойдём! С дядей тебя познакомлю. – предложил Ираклий и потащил меня к заседавшим в президиуме.

Они все уже встали из-за стола и с удивлением смотрели на Ираклия.

– Дато Леванович! – подтащил он меня к одному из них. – Это мой однокашник! Мы в МГУ в одной группе учимся. – представил он меня. – Дядя тут директор. – шепнул мне Ираклий, пока тот увлеченно тряс мне руку.

– Друг моего племянника – мой друг! – восторженно воскликнул дядя Ираклия. – Очень рад! Так неожиданно! А хочешь посмотреть, как рояли делают?

– Не откажусь. – ошарашенный таким приёмом, согласился я.

Не будь тут однокурсника, так мог бы и поспешить домой. Но теперь неудобно уходить. Человек обрадовался, выяснив, что я друг его родственника, хочет проявить гостеприимство. Откажешься – явно обидится. И Ираклию скажет, что друг его невоспитанный.

Директор предприятия в сопровождении главного инженера и профорга провели для меня персональную экскурсию. Было очень интересно, но чувствовал почему-то себя не в своей тарелке. Ираклий нас сопровождал. Дядя его нахваливал, говорил, что специально на экономический факультет его учиться отправил, и планирует к себе его и распределить. А у меня память хорошая. Чего, тогда, Ираклий переживал, что его в Таджикистан распределят?

В конце экскурсии, очень плавно как-то вышло так, что мы оказались в директорском кабинете за накрытым столом. Странная компания: три взрослых мужика и два пацана. Но голод не тётка, а стол шикарный. Да и от восточного гостеприимства вообще отказаться очень тяжело, не обидев хозяина.

От крепкого алкоголя сразу отказался под предлогом того, что мне, типа, за руль ещё сегодня на курсах по вождению. Но винца домашнего пригубил.

Директор с мужиками по коньяку вдарили и минут через двадцать Дато Леванович уже рассказывал мне, как он рад, что у его племянника такие друзья замечательные и приглашал нас в гости на дачу в ближайшие выходные.

– Так мы ж к Лёхе идём на день рождения. – переглянулись мы с Ираклием. – Увы, не получится.

– А в следующие выходные? – тут же переобулся Дато.

– Ой, не знаю… – напрягся я от такой настойчивости. – Мне надо с женой посоветоваться.

– И жену бери! – тут же предложил он. – Вот, молодец! А? Уже женат.

– Хорошо, я предложу ей. – пообещал я. – Спасибо. Вынужден откланяться, надо бежать: курсы. Рад знакомству. – пожал я всем по очереди руки.

– И я очень рад знакомству. – встал, прощаясь со мной Дато. – Возьми домой бутылочку. – предложил он мне домашнего грузинского вина. – Жену угостишь. – подмигнул он.

– Ей нельзя. Она в положении. – выдал мою тайну Ираклий.

– Ай, генацвале! – воскликнул Дато и хлопнул меня по плечу. – Тем более, бери!

– До завтра. – попрощался я с Ираклием, пряча бутылку в портфель. Отказываться не стал, эти с пустыми руками, всё равно, не отпустят. Да и дурак я, что ли, от домашнего вина, сделанного для себя, отказываться? – Спасибо! – прижал я руку к груди, глядя на Дато.

Ираклий проводил меня до проходной.

– Знал, что ты за словом в карман не лезешь, но такого, честно скажу, не ожидал. – восхищённо отозвался он о моей лекции на прощанье.

А меня не оставляло чувство нереальности происходящего. Как, всё-таки, тесен мир. – очередной раз подумал я, выбираясь от фабрики к метро.

Приехав домой после лекции, первым делом поужинал и поспешил в первый подъезд проведать новосёла.

Костян был не один. Он представил меня высокому стройному блондину лет пятидесяти со взглядом уставшего императора. Эхо разносило наши голоса по пустой квартире.

– Лев Борисович. – представился он.

Так вот вы какой, генерал Брагин. – заинтересованно разглядывал я его. Между отцом и сыном Брагиными просматривалось очевидное фамильное сходство.

– Должен поблагодарить вас от имени всех наших сокурсников за помощь. – опомнившись, сказал ему. – Вы неоднократно нас так выручали…

– Это моя работа. – отрезал он.

А генерал не любит подхалимаж. – одобрительно подумал я. Он мне сразу начал нравиться. Сам такой – когда начинают хвалить, напрягаюсь.

– Краны уже получили, поставили? – решил я переключиться на прозу жизни.

– Нет ещё… – пожал плечами Костян.

– А их получать надо? – заинтересовался Брагин-старший. – Хорошо, что сказал, а то я уже прикидывал, где их доставать.

– Да. Пойдёмте, получим. – предложил я. – Я провожу. Сумку, только, возьмите или коробку какую: там ещё ручки на двери дадут и на плиту запчасти.

Пока нашли техника в ЖЭКе, пока выяснили, где теперь это всё получают, пока получили. Удивительно, но у них не растащили столь ценные вещи за столько времени. На обратном пути я пошёл прямиком к себе за инструментами и паклей, потому что у Брагиных ничего не оказалось.

Мы немного повозились на кухне и в ванной. И минут через сорок у Костяна в квартире уже функционировало водоснабжение и можно было пользоваться туалетом.

– Ну, сын. Можешь перебираться. – торжественно объявил генерал.

– Рано ещё. – возразил я. – Надо полы сразу шлифануть и полачить. А то убьются мгновенно.

– И спать, пока, не на чем. – добавил Костян. – Пару матрасов, хотя бы, надо где-то раздобыть.

– У меня раскладушка есть, могу дать попользоваться, пока диван купишь. – предложил я. – Но сначала полы.

– Ну, допустим. – согласился Брагин-старший. – И как их шлифовать?

– Это надо было сразу у техника в ЖЭКе спросить, есть ли у них циклёвочная машина. Что-то я тормознул… – с досадой ответил я.– А то вручную тоже можно, но убьешь неделю своей жизни.

– Ладно. Сходим ещё раз. Это всё приятные хлопоты. Да, сын? – взглянул генерал на сына.

– Кстати, телефон в квартире очень удобная вещь. – сказал я. – Если есть возможность, об этом тоже надо сразу начинать хлопотать.

– Так говоришь, будто у тебя есть. – скептически усмехнулся Лев Борисович.

– У меня есть. Запишите номер на всякий случай. Мало ли, надо будет срочно Костяна выловить.

Генерал мгновение удивлённо смотрел на меня, потом потянулся за записной книжкой.

– Когда полы шлифанёте, зайди ко мне, – сказал я. – подскажу, где у нас на районе паркетный лак купить. Кисти ещё нужны. Противогаз у меня есть. Три раза надо будет покрыть: вечером на ночь, потом утром перед универом и ещё раз на ночь. Можешь у нас оставаться ночевать, а то это дело не быстрое, можешь не успеть в общагу до одиннадцати. Хотя, это же однушка, будет быстрее…

– А у тебя что, двушка? – с интересом спросил Брагин-старший.

– Да. – ответил я как о само собой разумеющемся. – В любом случае, места хватает, мы с женой с удовольствием примем тебя у нас. – заверил я Костяна. – Только не в эти выходные. На эти выходные Лёха Сандалов к нам уже невесту свою пристроил.

– Серьёзно? – удивился Брагин-младший. – У него невеста есть? Никогда не видел… И даже не ожидал. Такой скромняга, все время с какой-то книгой, даже на перемене. Думал, он вообще еще к девушкам подходить боится…

– Первое впечатление обманчиво. – усмехнулся я. – А что девушки не видел, тоже ничего необычного, не в общагу же к вам он её поведёт. Короче, заходи если что. Зови. Чем смогу помогу. По-соседски. – улыбнулся я.

– Спасибо тебе за помощь. – протянул мне руку генерал, видя, что я собрался уходить. – Немного обживёмся, обставимся и обязательно всех соберём на новоселье. Да, сын?

– Конечно! – счастливо улыбаясь, подтвердил Костян.

А жизнь-то налаживается. – усмехнулся я, подумав о Брагине-младшем, поднимаясь к себе на этаж. – А как начиналось наше знакомство?..

***

Квартира Брагина-младшего.

– Что это за парень? Откуда он? – спросил генерал сына, как только гость вышел из их квартиры. – И кто его родители?

– Однокурсник мой. – растерянно ответил ему сын. – А что?

– Да, ничего... Думаю, просто. – задумчиво ответил генерал.

На самом деле, он сомневался, правильно ли он поступает, приобретая сыну отдельную квартиру и очень переживал, что это спровоцирует мальчишку на свободную и разгульную жизнь. Начнутся пьянки-гулянки, девочек к себе будет водить, будет заброшена учёба…

– Он же твой ровесник? – спросил Лев Борисович сына. – Своя двушка, телефон домашний… Кто у него родители?

Костя только недоуменно пожал плечами.

– Да как-то не интересовался. Но парень он очень взрослый и самостоятельный. Представляешь, отказался на учебу в Будапештский университет на полгода ехать, потому что жена беременна. Говорит, не могу ее оставить. И это, вспомнил – я же именно от него тебе бутылку передавал. Помнишь, когда ты помог квартирную кражу раскрыть? Так, это его соседи были!